Текст книги "Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг.."

Неудивительно, что при такой неритмичной работе заводов-контраген-тов выполнение заданий правительства по строительству большинства новых боевых кораблей постоянно оказывалось сорванным. В справке, составленной Отделом судостроительной промышленности Ленинградского горкома ВКП (б), было указано, что судостроительные заводы г. Ленинграда в период с 1 января до 1 октября 1940 г. должны были сдать флоту 35 боевых кораблей и вспомогательных судов, а реально сдали лишь 14 (т. е. менее половины). А именно, не были сданы: 1 крейсер (100 % плана), 10 эсминцев (100 %), 1 подлодка XIV серии (2 сданы) (30 %), 1 тральщик (75 %), 1 ледокол (100 %), 2 баржи (4 сданы) – (65 %) и др.[535]535
  Там же. Д. 652. Л. 131–132.


[Закрыть]

Хуже всего обстояли дела со сдачей кораблей на судостроительных заводах № 189 (Балтийском) и 190 (завод им. А. А. Жданова), которые занимались постройкой крупных боевых кораблей. Например, на заводе № 190 им. А. А. Жданова правительственным графиком была предусмотрена сдача 7 эскадренных миноносцев в течение первых 8 месяцев 1940-го года (эсминцев проекта 7У «Сторожевой» и «Сильный» – в июне, эсминца проекта 7У «Стойкий» и модернизация и капремонт эсминца типа «новик» «Яков Свердлов» – в июле и эсминцев проекта 7У «Страшный», «Смелый» и эсминца проекта 45 «Серго Орджоникидзе» – в августе), однако до 2 сентября 1940 г. ни один (!) из указанных эсминцев так и не был сдан Военно-Морскому Флоту. План оказался полностью невыполненным. Аналогичная картина наблюдалась и на заводе № 189: легкий крейсер «Максим Горький» и модернизация подлодки «Д-3» должны были быть завершены в мае 1940 года, эсминцы «Лихой» и «Летучий» – в июле и августе этого же года. Но ни один из этих кораблей так и не был построен. Таким образом, только заводами № 189 и 190 за 8 месяцев 1940 г. была сорвана сдача сразу 11 боевых кораблей. Причем, отдельно в записке, составленной завотделом судостроительной промышленности Новиковым, было особо отмечено, что «правительственные сроки сдачи кораблей на этих заводах систематически срываются из года в год»[536]536
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 652. Л. 52–53.


[Закрыть].

Подводя итоги работы ленинградских судостроительных заводов на I квартал 1940 г., председатель Постоянной приемной комиссии при наркоме ВМФ капитан 1-го ранга Μ. М. Долинин пришел к неутешительным выводам. Практически по всем строящимся боевым кораблям имело место хроническое невыполнение планов. Наиболее ответственным объектом военного судостроения был новейший линейный корабль «Советский Союз», строившийся по проекту 23 на судостроительном заводе № 189 им. С. Орджоникидзе. План 1939-го года по линкору был задан 8,16 % общей технической готовности корабля, а работ было выполнено только 5,92 %, то есть план был выполнен заводом лишь на 73 %.

Основными причинами этого положения были названы: неподача рабочих чертежей, полный срыв контрагентских поставок, некомплектная поставка металла с металлургических баз, недостаточное количество корпусных рабочих. Нельзя забывать, что в поставках оборудования и материалов для нового линкора участвовало 1203 завода, которые в свою очередь, имели большое количество субконтрагентов. Так, Ижорский завод вместо намеченных 2619 тонн корабельной брони поставил только 1178 тонн. Были затянуты сроки поставок артиллерии от Ленинградского металлического завода им. Сталина, а также главных турбин и вспомогательных механизмов от Харьковского металлургического завода им. Сталина. В I квартале 1940 г. завод № 189 произвел лишь 29 % работ на линкоре, ввиду особых условий работы промышленности Ленинграда в период войны с Финляндией (короткий световой день, перебои в подаче электроэнергии). Даже к концу апреля 1940 г. еще не был исполнен план 1939-го года[537]537
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 715. Л. 1–3. ΡΓΑΒΜΦ. Ф. P-1877. Оп. 1. Д. 615. Л. 214–215. Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны: свидетельствуют документы. С. 55–56.


[Закрыть].

Постройка новейшего линейного корабля также тормозилась ввиду возникшей диспропорции между программами военного кораблестроения и создания вооружения для кораблей, о чем сообщал нарком судостроительной промышленности И. Ф. Тевосян в письме заместителю председателя Комитета обороны при СНК СССР Н. А. Вознесенскому в январе 1940-го года. А именно, почти на год задерживалась поставка 3-х орудийных 406-мм артиллерийских установок «МК-1» и 2-х орудийных 100-мм зенитных артустановок «М3-14» для строившегося линкора. Командно-дальномерные посты были сданы с опозданием на 18 месяцев (Ί)[538]538
  ΡΓΑΒΜΦ. Ф. Р-1877. Оп. 1. Д. 614. Л. 20–24. ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 641. Л. 32–33.


[Закрыть].

Правда, в своем докладе заместителю наркома ВМФ флагману флота 2 ранга И. С. Исакову, начальнику Управления кораблестроения ВМФ инженеру-флагману 3 ранга А. А. Жукову и второму секретарю ЛГК ВКП(б) А. А. Кузнецову председатель Постоянной приемной комиссии ВМФ капитан 1-го ранга Μ. М. Долинин поделился сомнениями относительно реальности планов строительства: «… Опыт работы 1939 г., с подобным планированием, когда большая часть годового задания отодвигается на последние месяцы года, показывают, что из-за недокомплекта рабочей силы завода, такое планирование является нереальным, между тем, такое же планирование положено в основу и 1940 года»[539]539
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 715. Л. 3.


[Закрыть].

В 1940-м году ситуация со строительством линкора «Советский Союз» кардинально не улучшилась, и продвижение технической готовности за год составило 19,44 % вместо 28,9 % по плану. Особенно плохо обстояло дело с контрагентскими поставками, составившими всего лишь 7,5 % вместо плановых 23 %(!). Учитывая полученный горький опыт, правительственным графиком на 1941-й год было запланировано продвижение технической готовности только на 5 %[540]540
  Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны: свидетельствуют документы. С. 56.


[Закрыть]. В результате постоянных срывов поставок оборудования и нехватки рабочей силы, общая техническая готовность линкора «Советский Союз» к началу Великой Отечественной войны составляла 21,19 %. Причем, если по собственным работам завода-строителя линкор имел готовность 30,72 %, то по контрагентским поставкам и работам – всего лишь 6,32 %. С началом Великой Отечественной войны, все строительные работы по линейному кораблю «Советский Союз» были прекращены ввиду нецелесообразности[541]541
  Васильев А. М., Морин А. Б. Суперлинкоры Сталина. «Советский Союз», «Кронштадт», «Сталинград». С. 65. Грибовский В. Ю. Отечественный флот на «крутых поворотах» истории (по опыту XX столетия). С. 5.


[Закрыть].

Докладывая о ходе строительства тяжелого крейсера «Кронштадт» проекта 69 на судостроительном заводе № 194 им. А. Марти, председатель Постоянной приемной комиссии при наркоме ВМФ Μ. М. Долинин отметил, что за 1939-й год работы по крейсеру были выполнены только на 23 %. В 1940-м году темпы строительства также оставляли желать лучшего: на I квартал было запланировано 1,55 % технической готовности корабля, а сделано лишь 0,43 %, т. е. 28 % заданного плана. Выполнение плана II квартала тоже продвигалось медленными темпами, и в апреле 1940 г. было произведено только 60 % плановых работ[542]542
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 715. Л. 25–26.


[Закрыть].

Причины такого неблагополучного состояния дел на заводе были сформулированы Долининым следующим образом: «… Основная причина невыполнения плана IV квартала 1939 г., I квартала 1940 г., а также неудовлетворительный ход выполнения плана за II квартал заключается в недооценке и недопонимании со стороны руководящих работников объема и масштаба работ. Завод плохо подготовился к постройке такого большого корабля… На всем периоде постройки корабля, начиная с IV квартала 1939 г. и кончая II кварталом 1940 г., в работе, как и по другим строящимся объектам, преобладает штурмовщина. Постройка корабля идет не планово, а рывками, так например, для обеспечения закладки корабля в ноябре месяце основная масса рабочей силы корпусного цеха была брошена на данный объект, в ущерб другим объектам, а в декабре, январе и феврале месяцах фактически работы по постройке корабля не производились, рабочие были переброшены на другие объекты»[543]543
  Там же. Л. 26.


[Закрыть].

И лишь во второй половине марта 1940 г., когда заводу им. А. Марти необходимо было отчитаться за строительные работы по крейсеру «Кронштадт», «повторилась та же штурмовщина по обеспечению очередного платежа», то есть все рабочие на заводе № 189 были спешно переброшены на данный объект[544]544
  Там же. Л. 27.


[Закрыть]. К началу войны тяжелый крейсер «Кронштадт» имел общую техническую готовность 10,6 %, после чего его строительство вообще было заморожено[545]545
  Васильев А. М., Морин А. Б. Суперлинкоры Сталина. «Советский Союз», «Кронштадт», «Сталинград». С. 65.


[Закрыть]. Одной из главных причин медленного строительства тяжелых крейсеров являлось отсутствие спроектированных трехорудийных 305-мм башенных артиллерийских установок главного калибра. В связи с этим, в апреле 1941 г. было даже принято решение заменить отечественные 305-мм орудия на немецкие двухорудийные 280-мм башенных артиллерийские установки, применявшиеся на тяжелых и линейных крейсерах «Кригсмарине». В силу этого, скорректированный проект получал обозначение 69И[546]546
  Александров Ю. И., Васильев А. М„Майданов О. П.. Линейные корабли и крейсера петербургской разработки и постройки // Наука Санкт-Петербурга и морская мощь России. Т. 1. С. 82.


[Закрыть].

Под угрозой невыполнения находился план строительства новейших эсминцев проекта 7У, которые находились в постройке на заводе № 190 (им. А. А. Жданова). Здесь имело место постоянное отставание по срокам постройки всех кораблей. 24 сентября 1940 г. уполномоченный Управления кораблестроения ВМФ инженер-капитан 1-го ранга А. А. Якимов направил второму секретарю Ленинградского горкома ВКП(б) А. А. Кузнецову докладную записку, где выразил серьезное беспокойство тем фактом, что завод № 190 им. А. А. Жданова должен был сдать по плану в 1940-м году 9 эскадренных миноносцев, но на 20 сентября не было сдано ВМФ ни одного корабля[547]547
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 72.


[Закрыть]. Даже при условии, что 4 эсминца будут сданы флоту в течение сентября-октября, заводу № 190 необходимо было до наступления ледостава передать еще 5 эсминцев, что было весьма проблематично.

В связи с тяжелой ситуацией по сдаче боевых кораблей флоту, Якимов просил второго секретаря Ленинградского горкома партии А. А. Кузнецова «воздействовать на руководителей завода № 190 и заводов-контрагентов»[548]548
  Там же. Л. 72, 75.


[Закрыть]. Головной эсминец проекта 7У «Сторожевой» проходил заводские ходовые испытания еще в 1939-м году, а в июне 1940 г. его следовало сдать Краснознаменному Балтийскому флоту. Лишь в 1940-м году заводские испытания заняли 73 (!) дня. Но из-за вскрывшихся на испытаниях многочисленных дефектов и заводского брака (низкий вакуум, вибрация кормы, парение сальников, дефекты радиосвязи, авария турбоциркуляционного насоса и др.), плохой конструкции гребных винтов (пришлось изготовить новые винты), ожидания доков и выполнения заводом № 190 спецзадания флота, было потеряно 56 дней. В результате, даже в сентябре 1940 г. эсминец «Сторожевой» не был полностью готов для передачи в состав КБФ[549]549
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 44–45. Краснов В. К, Краснов И. В. Испытания и испытатели боевых кораблей: к истории отечественного военного судостроения. М., 2010. С. 260.


[Закрыть]. Формально, ЭМ «Сторожевой» вступил в строй лишь 6 октября 1940 г.[550]550
  Бережной С. С. Крейсера и миноносцы: Справочник. С. 349.


[Закрыть], но фактически вошел в состав КБФ лишь 12 апреля 1941 г., то есть спустя полгода[551]551
  ЦВМА. Ф. 161. Оп. 6. Д. 147. Л. 288. Балакин С. А. Легендарные «Семерки». Эсминцы «сталинской» серии. М., 2007. С. 11.


[Закрыть].

Точно такая же картина наблюдалась с эсминцем проекта 7У «Сильный», который предполагалось передать Военно-Морскому Флоту в июне 1940 г. Следует отметить, что эсминец еще в 1939-м году был готов к проведению ходовых заводских испытаний, но приступил к ним лишь с 25 мая 1940 г. Однако, на заводских испытаниях обнаружилось множество дефектов механизмов и оборудования (исправление повреждений компаса, устранение дефектов радиосвязи, дефект турбин и др.), которые потребовали срочного устранения. В итоге, был потерян еще 41 день, поэтому ЭМ «Сильный» был сдан КБФ лишь 31 октября[552]552
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 45. Бережной С. С. Крейсера и миноносцы: Справочник. С. 351.


[Закрыть]. Аналогично обстояли дела со сдачей флоту эсминца этого же типа «Стойкий», который был намечено сдать КБФ в июле 1940 г. Но и здесь, в ходе затянувшихся ходовых заводских испытаний было выявлено большое количество заводских дефектов (вибрация котлов, авария турбоциркуляционного насоса, дефекты радиосвязи и др.)[553]553
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 45.


[Закрыть]· И этот эсминец был сдан в нарушение намеченных сроков, только 18 октября 1940 года[554]554
  Бережной С. С. Крейсера и миноносцы: Справочник. С. 351.


[Закрыть].

По двум другим эскадренным миноносцам проекта 7У – «Страшный» и «Смелый» – ситуация также носила неутешительный характер, так как корабли необходимо было сдать в августе 1940 г., а реально они могли выйти на ходовые заводские испытания не ранее конца октября – начала ноября этого года, и то при условии выполнения ряда работ. Главными причинами срыва своевременной сдачи эсминцев флоту являлись сильно затянувшиеся достроечные и монтажные работы, «вследствие хронического невыполнения намечаемых планов корпусным и монтажным цехом»[555]555
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 46–47.


[Закрыть].

А по эскадренному миноносцу «Страшный» ситуация усугублялась еще и тем, что была сорвана поставка электрооборудования переменного тока. Обнаружилось много дефектов в работе турбин, турбодинамо и турбо-пожарного насоса, что потребовало от завода № 190 проведения дополнительных работ. В итоге, оба эсминца вступили в строй КБФ лишь весной – летом 1941 г.[556]556
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 47–48. Бережной С. С. Крейсера и миноносцы: Справочник. С. 352, 356.


[Закрыть] Но больше всего не повезло опытному эсминцу «Серго Орджоникидзе», который также строился на заводе № 190. Будучи заложен в апреле 1935 г., он в декабре был спущен на воду. Однако далее достройка недопустимо затянулась, и даже в мае 1940 г. руководство завода не могло дать точного ответа о сроках его передачи ВМФ[557]557
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 651. Л. 5.


[Закрыть].

В новом, 1941-м году ситуация со сдачей флоту эсминцев-«семерок» выглядела всё так же неудовлетворительно, имело место большое количество заводского брака и недоделок. Был сорван план сдачи эсминцев «Суровый» и «Славный», которые имели серьезные дефекты механизмов[558]558
  Зефиров М. В., Дёгтев Д. М., Баженов Η. Н. Указ. соч. С. 9–10.


[Закрыть]. В качестве наглядного примера стоит привести эсминец «Суровый», который строился по проекту 7У. В январе 1941 г. эсминец был спешно выведен на контрольный пробег, по результатам которого командир 5-го дивизиона миноносцев А. И. Заяц доложил командующему КБФ В. Ф. Трибуцу, что корабль имеет «целый ряд недоделок»[559]559
  ЦВМА. Ф. 161. Оп. 1. Д. 1. Л. 9.


[Закрыть]. По мнению командира дивизиона, корабль был явно преждевременно выпущен на испытания, поскольку имел серьезные технические недочеты (неисправная правая параван-балка, незавершенная изоляция водяных магистралей, плохое вращение маневрового клапана и т. д.), а многие работы на ЭМ были выполнены с низким качеством. Причем, председатель Постоянной приемной комиссии ВМФ капитан 1-го ранга Μ. М. Долинин, выпускавший эсминец «Суровый» на контрольный пробег, обязал завод № 189 им. С. Орджоникидзе устранить все дефекты, но тот так и не выполнил своих обязательств[560]560
  ЦВМА. Ф. 161. Оп. 1. Д. 1. Л. 9-10.


[Закрыть].

Не менее напряженно выглядела ситуация с постройкой новых сторожевых кораблей проектов 29 и 30 на том же заводе № 190. В своем докладе председатель Постоянной приемной комиссии ВМФ Μ. М. Долинин сразу же отметил, что по данным типам кораблей на заводе № 190 имени А. А. Жданова «правительственные графики из месяца в месяц не выполняются». В частности, по головному сторожевому кораблю проекта 29 «Ястреб» продвижение работ в 1939-м году составило лишь 8 % вместо 30 % по графику. В следующем, 1940-м году положение дел на заводе № 190 кардинально не улучшилось: например, в феврале было выполнено только 1,1 % общей технической готовности вместо 3,6 % по плану. В итоге, по головному сторожевому кораблю «Ястреб» «из 10 позиций правительственного графика, подлежащего выполнению за I кв. 40 г., выполнено только б»[561]561
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 715. Л. 35.


[Закрыть].

Результатом было то, что спуск головного СКР проекта 29, намеченный по плану еще на декабрь 1939 г., был сорван, и это событие произошло лишь 19 июня 1940 г. Однако, будучи спущенным на воду, корабль далее стоял без турбин, по причине срыва контрагентских поставок и неудовлетворительного качества изготовления самих турбин[562]562
  Там же. Д. 719. Л. 52.


[Закрыть]. На 1 января 1941 г. было намечено планом достичь 78,3 % общей технической готовности корабля, но руководство завода № 190 скорректировало её до 38,4 %[563]563
  Там же. Л. 51.


[Закрыть]. В итоге, сторожевой корабль «Ястреб» вступил в строй КБФ лишь 23 февраля 1945 года (!)[564]564
  Бережной С. С. Корабли и суда ВМФ СССР, 1928–1945. Справочник. М., 1988. С. 196.


[Закрыть]. По еще более новому проекту СКР, проекту 30, работа шла ещё хуже. По сравнению с плановым заданием в 33,2 % общей технической готовности на 1 января 1941 г., завод снизил этот показатель до 17,7 %. Поэтому вся работа по данному проекту фактически затормозилась и находилась под вопросом.

Плохо продвигалось строительство новейшего эскадренного тральщика Т-250 «Владимир Полухин» по проекту 59 на судостроительном предприятии «Петрозавод» (№ 370). Здесь срыв работ наметился еще в 1939-м году из-за нарушения срока контрагентских поставок заводов Наркомата судостроительной промышленности (НКСП). Поэтому вместо запланированных 23,5 % общей технической готовности, было достигнуто лишь 16,1 %. А в 1940-м году история вновь повторилась, и на этот раз виной было очередное нарушение заводами-контрагентами сроков поставок механизмов и оборудования. В частности, Невский завод им. Ленина резко недовыполнил в 1940 г. программу по выпуску главных турбин для тральщиков проекта 59. В итоге, к концу I квартала 1940 г. вместо ожидаемых 39,7 % общей технической готовности ТЩ, было получено лишь 25,1 %. В результате, дважды были сорваны сроки спуска на воду головного тральщика проекта 59 «Владимир Полухин»[565]565
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 715. Л. 10–11. ΡΓΑΒΜΦ. Ф. P-1877. Оп. 1. Д. 615. Л. 214.


[Закрыть]. Любопытно, что в строй тральщик вступил лишь 7 ноября 1942 года[566]566
  Платонов А. В. Энциклопедия советских надводных кораблей, 1941–1945. С. 338.


[Закрыть].

Очень затрудняло строительство кораблей наличие большого количества брака на производстве (в начале 1930-х годов он составлял 7–8% от валовой продукции[567]567
  Соколов А. К. Указ. соч. С. 298–299.


[Закрыть]), и прежде всего, металлургического брака. Данное явление объяснялось недостаточной квалификацией многих рабочих в силу огромного роста советской промышленности в 1930-е годы и резко увеличившегося тогда спроса на рабочую силу. В результате, на производство пришло большое количество неквалифицированных рабочих кадров. Ликвидировать за короткий срок данный недостаток было просто невозможно. Поэтому, в 1935 г. на ленинградских судостроительных заводах из-за значительного количества производственного брака был сорван план по сдаче большинства боевых кораблей. По чугунному литью брак достигал 85 %, а по алюминиевому – 90 %[568]568
  Щерба А. Н. Указ. соч. С. 93.


[Закрыть]. Кстати, то же самое явление наблюдалось и на машиностроительных заводах Ленинграда: Ижорский завод давал до 48 % брака по 8– и 9-мм броневым листам, а на Кировском заводе – до 90 % брака по шестерням и валам для танков[569]569
  Хохлов Е. В. Указ. соч. С. 85.


[Закрыть]. А это, в свою очередь, приводило к большому количеству переделок, и в итоге, к несвоевременной поставке механизмов и деталей на строящиеся корабли.

К примеру, во время постройки лидера «Минск» на Балтийском судостроительном заводе им. С. Орджоникидзе, такая важная деталь, как клапанная коробка свежего пара для вспомогательных механизмов, отливалась 46 раз(!), пока не была получена отливка, принятая заказчиком для эксплуатации[570]570
  Качур П. И., Морин А. Б. Лидеры эскадренных миноносцев ВМФ СССР. СПб., 2003. С. 96.


[Закрыть]. Спустя год после того, как лидер «Ленинград» был окончательно сдан флоту, летом 1939 г., его пришлось ставить в ремонт, поскольку трубки котлов стали массово выходить из строя, и их пришлось заменить[571]571
  Качур П. И. «Гончие псы» Красного флота. «Ташкент», «Баку», «Ленинград». М., 2008. С. 50.


[Закрыть]. На сданном флоту эсминце «Грозящий» отмечалось «низкое качество нарезки зубцов редуктора и шестерен», что приводило к нарушению и даже остановке работы главных турбин. Из-за аналогичного производственного брака, то же самое наблюдалось с работой турбин на эсминце «Гневный»[572]572
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Он. 26. Д. 722. Л. 23–24.


[Закрыть]. На эсминце «Стерегущий» при ходовых заводских и официальных испытаниях главный агрегат работал неудовлетворительно и был принят лишь «после длительных доводок, совещаний и споров». Соответственно, ответственность и расходы по ремонту главных турбин были возложены на завод № 190 им. Жданова, строивший этот корабль[573]573
  Там же. Л. 22.


[Закрыть].

Или же, в период строительства на судостроительном заводе им. А. Марти большой серии торпедных катеров типа «Г-5» был допущен производственный брак в значительном объеме. Уже в ходе эксплуатации флотом на катерах стали вылетать заклепки корпуса, лопались продольные крепления (стрингеры), поперечные крепления (шпангоуты), ломались кронштейны гребных валов, в торпедных аппаратах вырывало штоки, манжеты и другие части[574]574
  ΡΓΑΒΜΦ. Ф. Р-441. Оп. 14. Д. 71. Л. 166, 186. Адмиралтейские верфи: Люди, корабли, годы, 1926–1996. СПб., 1996. С. 52.


[Закрыть]. Кроме того, сданные заводом имени А. Марти катера типа «Г-5» зачастую не были обеспечены полностью запасными частями и инструментом, согласно исполнительной спецификации, приложенной к договору на постройку торпедных катеров[575]575
  ΡΓΑΒΜΦ. Ф. Р-441. Оп. 14. Д. 71. Л. 186.


[Закрыть].

Низкое качество изготавливаемой продукции в тот период, особенно в конец 1930-х годов, чаще всего объяснялось органами НКВД как сознательное «вредительство» конструкторов, инженеров и рабочих, хотя подлинные причины данного явления носили глубинный характер. Виной тому были зачастую недостаточно высокая культура производства, низкая квалификация значительной части рабочих и отчасти инженеров, отсутствие опыта соответствующего производства, низкое качество технической документации, рабочих чертежей. Поэтому, как отмечал заведующий отделом судостроительной промышленности ЛГК ВКП(б) А. Новиков в своей докладной записке в мае 1940 г., «металлургический брак по судостроительным заводам продолжает возрастать»[576]576
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 651. Л. 4.


[Закрыть]. Очень беспокоило Новикова и то обстоятельство, что ленинградские судостроители пренебрегали передовыми методами скоростного строительства кораблей. Не применялись такие формы работы, как многостаночное обслуживание и совмещение специальностей[577]577
  Там же. Л. 4–5.


[Закрыть].

Зачастую плохо была организована работа на самих судостроительных заводах: слабо внедрялась стандартизация, штамповка и сварка при постройке кораблей, недостаточно велась борьба за изыскание и внедрение заменителей цветных металлов. С опозданием выпускались рабочие чертежи и зачастую плохого качества, что приводило к многочисленным переделкам, которые отражались на планомерном развертывании работ по графику постройки кораблей. Имела место несогласованность в работе обрабатывающих и сборочных цехов на заводах. Слабым местом оставалось недостаточное оснащение инструментом механических цехов. Из-за плохой организации производства и планирования имели место значительные простои оборудования[578]578
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 651. Л. 4.


[Закрыть].

Стало привычным такое явление, когда судостроительная промышленность систематически сдавала Военно-Морскому Флоту фактически неготовые корабли, с неотработанными механизмами и вооружением. Более того, существовавшая система сдаточных испытаний боевых кораблей, по мнению заведующего отделом судостроительной промышленности Ленинградского горкома ВКП(б) Новикова, никак не стимулировала ускорения их окончания, что приводило к недопустимо длительному сроку их сдачи. Этому способствовало недопустимо длительное решение и согласование вопросов между Наркоматами ВМФ и судостроительной промышленности, длительные споры об ответственности за обнаруженные дефекты и поломки в период гарантийного срока. Кроме того, «со стороны руководителей наркомсудпрома не проявляется достаточного внимания в разрешении этого вопроса»[579]579
  Там же. Л. 3.


[Закрыть].

Надо сказать, что представители флота неоднократно жаловались на это явление, но сделать ничего не могли, или не хотели. Так, на заседании Военного совета при наркоме обороны СССР, проходившем 1–4 июня 1937 г., командующий Черноморским флотом флагман флота 2-го ранга И. К. Кожанов пожаловался членам совета, что представители Управления Морских Сил РККА «заставляют принимать корабли небоеспособные». Далее он конкретизировал, что на Черном море подводные лодки «принимают недоконченными как в отношении оружия, так и в отношении механизации»[580]580
  Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1–4 июня 1937 г.: Документы и материалы. М., 2008. С. 88.


[Закрыть]. Любопытно, что в данном вопросе его полностью поддержал командующий Краснознаменным Балтийским флотом флагман 1-го ранга А. К. Сивков, который проиллюстрировал данное явление на примере только что «принятого» от судостроительной промышленности новейшего корабля – лидера эсминцев «Ленинград»: «…Этот лидер проходит сейчас окончательные испытания. Он действительно был принят на Балтийском море. Но как это делается? Формальное утверждение акта производится начальником Управления Морских Сил, но хотя мы лидер приняли, мы его не пользуем. Мы приняли его осенью, завод обязался закончить все работы к маю, и однако, нужно признать, что в действительности ничего не сделал, потребовалось вмешательство правительства… Корабль, сам по себе хороший, окончательно еще не закончен. Я считаю, что мы совершили ошибку, принявши лидер, нельзя было принимать»[581]581
  Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1–4 июня 1937 г.: Документы и материалы. С. 213.


[Закрыть]. И действительно, формально сданный Военно-Морскому Флоту 5 декабря 1936 г., «Ленинград» вплоть до июля 1938 г. (!) простоял у достроечной стенки завода № 190, где устранялись многочисленные дефекты[582]582
  Качур П. И. «Гончие псы» Красного флота. «Ташкент», «Баку», «Ленинград». С. 23.


[Закрыть].

Самое удивительное, что и спустя год, уже 13 октября 1938 г. ситуация с лидером «Ленинград» почти не изменилась, ввиду чего Главный морской штаб ВМФ был проинформирован о том, что «вступивший 2 года тому назад (!) в строй лидер эсминцев “Ленинград ” до сего времени не является полноценным боевым кораблем, так как использование артиллерийского и торпедного оружия корабля, вооруженного заграничной техникой, никем не проверено и не исследовано до конца(!)»[583]583
  РГАВМФ. Ф. Р-1877. Он. 1. Д. 253. Л. 246.


[Закрыть]. В этом же докладе с тревогой отмечалось, что данное положение тем более опасно, так как «наряду с лидером “Ленинград” на КБФ и ЧФ вступают в строй однотипные другие корабли, которые также будут являться небоеспособными кораблями»[584]584
  Там же. Л. 246.


[Закрыть]. На заседании Военного совета КБФ в июне 1939 г., в присутствии наркома ВМФ, было с тревогой отмечено, что значительным тормозом в деле боевой подготовки на флоте являются «заводские хвосты (большие недоделки)»[585]585
  Там же. Д. 14. Л. 420.


[Закрыть]. Неудивительно, что легкий крейсер «Максим Горький», строившийся по улучшенному проекту 26-бис, был официально сдан флоту в конце 1940 г. с недоделками, составлявшими 2 % от общей стоимости работ[586]586
  Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны: свидетельствуют документы. С. 69–70.


[Закрыть].

При приемке новейших эсминцев проектов 7У в 1940-м году на Балтике выявилось большое количество заводских недоделок, которые срывали их сдачу Военно-Морскому Флоту. Например, по эсминцам «Страшный» и «Смелый» отмечался длительный характер швартовых испытаний ввиду того, что «качество монтажных работ и подготовки механизмов к швартовым испытаниям совершенно недостаточное, а часто неудовлетворительное»[587]587
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Он. 26. Д. 719. Л. 47.


[Закрыть]. Или же эсминец «Сильный», который еще в 1939-м году был готов к ходовым заводским испытаниям, но они затянулись ввиду большого количества дней стоянки корабля у достроечной стенки завода для устранения многочисленных дефектов (это заняло 32 дня). Та же самая ситуация имела место и с эсминцем «Стойкий», который потратил на исправление дефектов и подготовку к выходам 35 дней. Эсминец этого же проекта «Сторожевой» затратил 26 дней на исправлении заводских дефектов и подготовку к выходам[588]588
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 719. Л. 44–45. Краснов В. К, Краснов И. В. Испытания и испытатели боевых кораблей: к истории отечественного военного судостроения. С. 260.


[Закрыть]. Вообще, неоправданно много времени уходило на заводские и государственные испытания кораблей, которые зачастую срывались ввиду «неудовлетворительного качества механизмов и монтажных работ и слабой подготовки материальной части сдаточных команд»[589]589
  Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны: свидетельствуют документы. С. 100.


[Закрыть].

Эта совершенно ненормальная ситуация приводила к тому, что личному составу боевых кораблей даже после их официальной передачи Военно-Морскому Флоту зачастую своими силами приходилось осуществлять их техническую доводку. В итоге, корабли флота, формально сданные и числившиеся в боевом строю, фактически не были готовы к отработке боевых задач, и поэтому долгое время находились ещё в организационном периоде.

В итоге, 14 мая 1940 г. Бюро Ленинградского горкома ВКП(б) было вынуждено принять постановление по данному вопросу, где категорически потребовало «обязать директоров и парторгов ЦК ВКП(б) заводов №№ 189, 190 194, 196, “Петрозавод” и Усть-Ижорская верфь неуклонно добиваться сдачи строящихся кораблей, особенно головных, в сроки, установленные правительственным графиком»[590]590
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 651. Л. 7.


[Закрыть]. В постановлении была отмечена недопустимая медлительность в постройке опытно-экспериментальных кораблей, проявленная со стороны работников Наркомата судостроительной промышленности и заводов, а также недопустимая длительность периода испытаний кораблей на ленинградских судостроительных заводах. В связи с этим, Ленинградский горком партии счел необходимым попросить Наркомат судостроительной промышленности разработать «новое положение, стимулирующее сокращение сроков сдаточных испытаний кораблей»[591]591
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 651. Л. 7–8.


[Закрыть]. Было решено пересмотреть существовавшую систему договорных отношений между судостроительными заводами и наркоматом ВМФ, обязав заводы наркомата судостроительной промышленности нести полную ответственность за качество и безаварийную работу выпускаемой продукции в течение гарантийного срока[592]592
  Там же. Л. 11.


[Закрыть]. Окончательно, порядок испытаний и сдачи серийных боевых кораблей для ВМФ был определен решением Политбюро ЦК ВКП(б) от 9 апреля 1941 г.[593]593
  Политбюро ЦК РКП(б) – ВКП(б). Повестки дня заседаний. 1919–1952: Каталог. Т. III. 1940–1952. М, 2001. С. 181.


[Закрыть]

Причины медленного строительства новых боевых кораблей заключались не только в неграмотном планировании, но ещё в технологической неготовности советской промышленности к созданию современных наукоемких образцов вооружения для строящихся кораблей (универсальные артиллерийские установки, приборы управления артиллерийским огнем (особенно, зенитным) и торпедной стрельбой, радиолокационные и гидроакустические станции на надводных кораблях и подлодках, радиопеленгаторы, средства борьбы с неконтактными минами (электромагнитные тралы), неконтактные (акустические и магнитные) мины и торпеды, электрические торпеды с самонаведением и пр.). Наблюдалась большая шумность работы механизмов и устройств на отечественных подлодках, они не имели торпедных автоматов стрельбы, устройств беспузырной стрельбы, стабилизаторов глубины[594]594
  Платонов А. В. Энциклопедия советских надводных кораблей 1941–1945. С. 15, 628. Платонов А. В., Лурье В. М. Командиры советских подводных лодок 1941–1945 гг. С. 8. Краснов В. Н. Военное судостроение накануне Великой Отечественной войны: свидетельствуют документы. С. 164–165, 172, 184, 198–199. Золотарев В. А., Козлов И. А. Три столетия российского флота 1914–1941. С. 419–426.


[Закрыть]. Отечественная промышленность оказалась неготовой к массовому производству толстой корабельной брони, к выпуску в необходимом количестве корабельных артиллерийских установок, главных и вспомогательных механизмов[595]595
  ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 26. Д. 641. Л. 32–33. Пашин В. М., Васильев А. М. Вклад петербургских корабелов в развитие и становление Российского флота // Наука Санкт-Петербурга и морская мощь России. Т. 1. С. 37. Александров Ю. И., Васильев А. М., Майданов О. П.. Линейные корабли и крейсера петербургской разработки и постройки // Наука Санкт-Петербурга и морская мощь России. Т. 1. С. 82.


[Закрыть]. И здесь надо признать, что, несмотря на значительные успехи отечественной судостроительной промышленности, достигнутые в годы первых пятилеток, она все ещё продолжала серьезно отставать от иностранной в деле внедрения новейших образцов техники и вооружения.