Текст книги "Самый лучший коммунист. Том 2"

Глава 8

– Ненавижу Вилли, – вздохнул я, утром посмотрев в окошко и увидев там всю ту же картину – перелезающих через забор «деревни» людей.

Ночевавший со мной сегодня «четвертый» привычно промолчал, а я отправился приводить себя в порядок. Тяжелый вчера был день – сначала мы с Громыко успокаивали наших, потом он с «Альфовцами» и частью КГБшников ушел «участвовать в расследовании», и я больше чем уверен, что в расследовании сильно поможет применение на выживших террористов хтоничного Советского «ТАпика», он же – ТА-57, военно-полевой телефонный аппарат со встроенной в него динамо-машинкой, выдающей очень достойное напряжение. Плохая у террористов ночь будет, но вы же сами себя за рамки общества поставили, чем расписались в своей принадлежности к опасным животным. Юридические процедуры и права человека – это для людей.

Вечер поглотили собрания с не попавшими под теракт (и слава Вселенной!) нашими, где мы с товарищами по несчастью рассказали им обо всем из первых уст. По идее немцы должны меня допросить и сшить какое-нибудь дело по типу «самообороны» с полным последующим оправданием, но париться никто не стал – и так проблем хватает. Ну а сам себя виноватым я не считаю – нефиг меня в заложники брать, дебилы.

Выбравшись из ванной, я посмотрел на часы – рано еще – включил телек и плюхнулся на койку, смотреть утренние новости. Показывали захлестнувшие улицы ФРГ толпы народа. Содержание плакатов то, что надо: «Долой бумажного канцлера!», «Распустить дармоедов из БНД!», «Когда евреи придут убивать твоих детей, ты будешь извиняться?», «Я не устраивал Холокост», «Я родился виновным в том, чего не делал».

В мои времена немцы уже смирились с коллективной ответственностью и даже не пытались сопротивляться: как сейчас помню дивную картину, на которой над Рейхстагом развевались три флага – Израиля, ЛГБТ [движение признано экстремистским в РФ] и родины Стёпки Бандеры. Я понимаю – солидарность и поддержка хозяйских марионеток важны, но может ради приличий не будем немецкий флаг с главного государственного здания страны снимать?[движение признано экстремистским в РФ] В мои времена немцы уже смирились с коллективной ответственностью и даже не пытались сопротивляться: как сейчас помню дивную картину, на которой над Рейхстагом развевались три флага – Израиля, ЛГБТ [движение признано экстремистским в РФ] и родины Стёпки Бандеры. Я понимаю – солидарность и поддержка хозяйских марионеток важны, но может ради приличий не будем немецкий флаг с главного государственного здания страны снимать?

Во времена эти вызывающий у меня мерзость и справедливую опаску немецкий национализм еще жив – вот они, первое и второе послевоенные поколения, которые не понимают, почему их страну разделили, кастрировали и заставляют каяться. Да, дедушка из СС накуролесил, но разве внук в этом виноват? Тактически использовать эту силу можно, но на долгой дистанции мы рискуем получить третью волну буйного немецкого национализма. Год-полтора, дальше на ФРГ начнут падать снаряды и ракеты, а введенные со всех сторон воинские контингенты быстро объяснят, что так делать нельзя – даже против СССР западные партнеры не станут накачивать немцев, как это было при Гитлере. Но народное недовольство, пока оно не приводит к реставрации военного могущества и строительству четвертого рейха, использовать можно и нужно – ведь при социализме нацизм загоняется настолько глубоко, что становится безопасным. Сильный имперский центр не оставляет даже самым радикальным идиотам пространства для маневра, особенно сейчас, когда экономический бум настолько силен, что жертвовать благосостоянием ради непонятно чего никому не надо – сами своих сепаратистов с удовольствием давят, чтобы не мешали погружаться в сладкое потребительское счастье. Кружки по изучению этнических языков на окраинах Союза, кстати, на две трети пусты – большинство тамошних жителей просто не понимают, нафига им учить местный диалект, если все вокруг говорят на русском, а для личного авторитета полезнее учить языки западные или азиатские.

Словом – в топку немецкого недовольства я дровишек из телевизора подкину с радостью, потому что врагов и их сателлиты нужно шатать при любой возможности и как можно сильнее – военная аннексия-то невозможна, гребаная Холодная война на дворе.

Дальше показали Вилли в его кабинете. Сидящий за столом канцлер рассказал податному населению об опасности вспышек национализма, о необходимости навсегда закопать немецкую воинственность, о важности сохранять спокойствие во время Олимпиады, объявил комендантский час с девяти вечера до пяти утра сроком в неделю и в качестве пряника пообещал выставить Канаде претензии в ответ на канадский визг о том, что граждан Канады надо бы выдать для справедливого суда в Канаду. Бонусом шло обещание отправить в отставку полицейскую верхушку города Мюнхена вместе с отказавшимися стрелять в террористов младшими чинами.

Вилли бы может террористов Канаде и отдал, но это навсегда похоронит как его репутацию, так и наши дипломатические отношения с ФРГ. А они немцам нужны больше, чем нам – с телевизорами, проигрывателями и носителями мы справились, заводы в две смены пашут, и купить вышеперечисленное теперь легко, были бы деньги – если в ближайшем магазине кончились, просто едешь в город покрупнее или оставляешь заявку на «бронь», купишь, когда завезут новую партию. Машины? Да япошки с итальянцами и французами от радости визжать будут, если мы ФРГ подальше пошлем. Химия? Некоторые химические достижения мы у немцев покупаем, но, опять же, ничего незаменимого. Словом – лучше ФРГ попортить отношения с Канадой и немножко поругаться с кураторами из Лэнгли – те давить до последнего ради террористов не станут, не те времена и не те пиндосы у руля.

Следом начался блок про Олимпиаду, и я выключил телевизор – политически неграмотным обывателям внимание «переключайте», бракоделы хреновы! – и пошел к шкафу собираться на завтрак. После него мы со сборной по футболу и группой поддержки – Соня в наличии, крепкий у моего «курортного романа» характер, ну так оно и понятно – колхозница! – отправились в городок Аугсбург, на стадион Розенауштадион. Совсем небольшой – двадцать восемь тысяч зрителей вместимость, и трибуны полупустые – сюда пришли в основном местные или ярые фанаты футбола, остальные гости Олимпиады остались в Мюнхене, где программа насыщеннее.

Погода для матча стояла идеальная – ветра нет, температура зависла между «тепло» и «прохладно» – то есть спортсменам бегать будет комфортно – с усеянного легкомысленными облачками неба светило нежаркое сентябрьское солнышко. Наш сектор – крайний правый, поляки – сегодняшние соперники – на всякий случай сидят через два сектора левее. Оно, конечно, «братушки» по Соцблоку, но футбольным фанатам про это могли и не рассказать.

Мне здесь, на неудобной скамейке, быть необязательно, но сборная-то приехала, значит и я должен. Ну и на камерах засветиться надо – тоже стойкость показать. Второе сомнительно – меня столько раз убить пытались, что никому уже очередной замес и неинтересен: чисто как повод поругать необучаемых врагов, которым «наш Сережка» жить спокойно не дает.

Стоило подумать о соотечественниках и Родине, по душе разлилась теплая волна, сердце затрепетало, а на рожу невольно выползла улыбка. Где-то там, на Востоке, огромная, могущественная, двухсотмиллионная дружная страна ждет нашего триумфального возвращения. Следит за тревожными новостями, радуется благополучному освобождению Советских граждан, старательно считает полученные нашими медали и качает бровями на еще не разыгранные, прикидывая шансы на «командный зачет».

– Что с тобой? – заметил неладное куратор от спортивного комитета Шеин.

– Родину вспомнил, – честно признался я.

– А, ностальгия, – покивал он и хлопнул меня по плечу. – Ничего, почти отстрелялись уже.

Судья свистком отдал команду к началу, и начался матч Советский Союз – Польша, который определит, какая из команд пройдет в финал, а какая будет бороться с ГДР за почетное третье место.

Футбол, по моему сугубо субъективному мнению, штука скучная, равно как и хоккей, баскетбол, футбол американский, а тем паче – бейсбол. Столь же скучными мне кажутся бег, бег с препятствиями, плаванье и прочие виды гонок. Может это из-за желания противопоставить себя народным массам – кто не без греха? – но мне жутко нравится кёрлинг. Странный, нелепый спорт про катание ледышек и натирание льда швабрами оказывает на меня какое-то гипнотическое воздействие. Я и правил-то толком не знаю: просто открыв рот смотрю на удивительное в своей нелепости, но почему-то существующее зрелище.

Первый тайм закончился для нас плохо – счетом 2–0 в пользу поляков. Сходив в раздевалку, я немного пошушукался с расстроенным тренером, он похлопал на меня глазами и быстренько соорудил пару тактических схем с учетом моих сверхчеловеческих наблюдений за поляками. Пожелав футболистам удачи, я вернулся на трибуну и с удовольствием вгрызся в хот-дог – немцами этот стадионный фаст-фуд освоен – запивая его томатным соком, потому что как только в Союзе появилась своя кола, желание пить как ее, так и зарубежную пропало начисто.

Наработки глубочайшей свежести пустили в ход сразу, и к середине второго тайма счет стал гораздо приятнее – 3–2 в нашу пользу, а поляки были вынуждены сделать несколько замен. Тщетно – пусть голов нашим больше забить не удалось, но и поляки не смогли отыграться. Игра закончилась, наша трибуна и немалая часть сторонних болельщиков – матч получился динамичный и с интригой, что всем понравилось – взревели, забили в барабаны и засвистели в дудки. Довольные мужики обнялись с соперниками, и, не забывая махать трибунам ручкой, проследовали в раздевалку, а я поежился под хищным взглядом тренера. Зря высунулся – теперь досуха выжмет в поисках интересных приемов. А я же их не знаю – просто указал, какой поляк и чем отличается от других поляков, и как на их несовершенстве можно сыграть. Не хочу быть спортивным теоретиком!

* * *

Последний день соревнований и церемонию закрытия я пропустил – очень хочется свалить из худшей Германии в хорошую, поэтому, не забыв извиниться перед товарищами, я отправился на телестудию. А у нас-то софиты нового поколения получше будут – не так сильно пекут, я на их разработку денег и человекочасов не пожалел, а старшие товарищи и коллеги по «медийному» цеху с радостью поддержали: им тоже под древними технологиями часами потеть не больно-то приятно. Ничего, потерпим.

Грим, короткие согласования по хронометражу – его определяю я, а немцам придется загружать дополнительную пленку и освобождать эфирное время. Транслироваться записи будут западногерманским медиахолдингом ARD. Каналы разные – местное телевидение дробится на региональные каналы, а конечный потребитель выбирает – смотреть ему продукцию ARD (аналог нашего Первого канала) или два других канала, тоже крышуемые ARD. Кто там ругал Советское «двухканальное», государственное телевидение? Здесь, на светлом демократическом Западе, типа лучше? А чем? Правильно – то же самое с поправкой на социально-экономический базис. Но у нас теперь есть няшный «Восток», готовится к запуску «Первый кооперативный», а в будущем запустим канал, где будем показывать тщательно отобранный зарубежный телевизионный контент. Развлекательную функцию наш телек теперь выполняет даже круче американского – у них «кабельный бум» еще в зародыше, а расцвет его придется на 80-е.

Наш нелегал в начале этого лета по команде из Москвы начал суетиться, подтянул телекоммуникационные и телевизионные компании, и две недели назад Конгресс принял закон о «платных телефонных линиях». Теперь наши нелегалы открывают эти самые линии самого милого назначения – секс по телефону. Доходы вгоняют в оторопь – новинка американцам очень понравилась. Да, эти деньги в казну Союза или даже в мой фонд не интегрируешь, но внешняя разведка КГБ вышла на полную самоокупаемость. Сэкономил – то же самое, что заработал.

Интересная страна эта Америка. Хочешь пролонгированный морфий всем подряд продавать – пожалуйста, заноси сюда и сюда вот такие суммы, и получишь бумажку о том, что «МС-кантин» не вызывает зависимости и вредных побочных эффектов. Ну и что, что человек, подписавший эту бумажку, через год устроился топ-менеджером в «Пардью Фарма»? Просто специалист хороший, он нам нужен, а запрета так делать нет. Хочешь «донат» собирать? Заноси, сделаем, а правила о том, куда и как доходы распределяются и способы борьбы с «отмывом» через платные номера установим потом, лет за тридцать – у нас же самое совершенное в мире прецедентное право, и, пока пару десятков судебных исков вредное правительство у честного коммерсанта не выиграет, конвейер будет крутиться. Да даже до внешней политики лоббизмом добраться можно – например, все страны-сателлиты имеют прикормленных конгрессменов, которые за деньги выторговывают плюшки у гегемона. Нам напрямую лоббировать интересы соцблока нельзя – коммуняки же зло! – но по мелочи, в обход, товарищи работают: например, по запросу «прокси» в виде Франции, список товаров двойного назначения был подрезан, и мы получили нужные технологии. Управляемый хаос – вот что такое Америка. Их «Дип стейт» – это не десяток очень злых и жадных рептилоидов, а, как ни странно, «горизонтальная» система из тысяч чиновников среднего ранга, повязанных своими региональными интересами, ниточки от которых тянутся в Вашингтон. Если «ниточку» можно дернуть сверху, кто мешает «дернуть» снизу?

Генрих Беккер, худой седой мужик в толстых очках, был отдан мне на растерзание – то есть будет работать ведущим, пытаясь по мере сил затыкать мой «фонтан» и пытаться переводить темы на безобидные. Хрен получится – я просто остановлю запись и напомню о своих договоренностях с Вилли. Вертикаль власти у неправильных немцев не очень, но подписанный канцлером приказ ARD меня слушаться получала, так что можно не стесняться.

– Сегодня в нашей студии очень необычный гость. Писатель, композитор, поэт, математик, изобретатель… Я ничего не забыл? – с улыбкой подколол меня ведущий.

– Коммунист, – добавил я самое важное.

– И коммунист – Сергей Андропов, более известный по материнской фамилии-псевдониму «Ткачев», – закончил представлять Генрих. – Поделитесь своими впечатлениями от посещения Федеративной республики Германия?

– Вы проделали огромную работу, отстроив замечательно-красивые города, – отвесил я комплимент. – По ту сторону Стены, которую через две недели начнут демонтировать, такая же архитектурная красота, но это и неудивительно – немецкий народ по обе стороны линии разграничения один и тот же.

Ведущий подобрался – он про снос Стены не знал:

– Зачем было строить Стену, чтобы потом ее демонтировать?

– Строительство Стены стало ответом на экономическую диверсию Западных союзников. Ваши марки, херр Беккер, были введены в обход заключенных договоренностей – это могло привести к большим проблемам для ГДР, и мы просто защищали наших уважаемых партнеров.

– То есть бегство граждан ГДР в ФРГ – не главная причина? – задал неудобный (в его глазах) вопрос всю жизнь работавший по «методичкам» ведущий.

Не перестроился еще, бедолага.

– Насколько мне известно, последние два года граждане ФРГ регулярно выбирают для жизни ГДР, – улыбнулся я. – Но вы правы – обилие рекламных материалов, неона и прочего рассчитанного на привлечение политически неграмотных граждан яркого и бессмысленного барахла до недавнего времени работало. Я могу их понять – до недавнего времени города социалистических стран смотрелись бледновато, но теперь, с учетом победоносной поступи новых экономических реалий по Соцблоку, этот сомнительный недостаток устранен. Осталась вторая причина «бегства» – агрессивная капиталистическая пропаганда. Вы и ваши коллеги, херр Беккер, много лет потратили на то, чтобы внушить жителям социалистических стран совершенно нелепые комплексы. Ваши хозяева объявили жителей ГДР, Союза и прочих стран «злом». Злом быть подавляющему большинству людей не хочется, и я, опять же, могу понять беглецов из социализма в капитализм – пропаганда штука сильная, и на неокрепшие умы влияет. Предлагаю разобрать типологию предательства на примере известного предателя Ханса Конрада Шумана.

Тема была ведущему неприятна, но заднюю дать он уже не мог:

– Давайте.

– Мысленно перенесемся в 61-й год, – включил я режим рассказчика. – Экономические проблемы послевоенного периода сильны, и жизнь в ГДР гораздо хуже, чем теперь. ФРГ накачивается союзниками – на тот момент у них было значительно больше ресурсов. Народ Германии, путешествуя через линию разграничения, ясно это видел. Видел неоновую подсветку, видел пестро одетых людей, и хотел жить так же – винить их в этом нельзя, потому что человек, по твердому моему убеждению, заслуживает жить хорошо в обмен на результаты своей работы. И вот однажды жители Берлина проснулись и увидели за своими окнами колючую проволоку – стены ведь не построишь за одну ночь. Жители Западного Берлина тоже это заметили, и повалили посмотреть. Что видел девятнадцатилетний солдат Ханс Конрад Шуман? С Восточной стороны – патрули и колючая проволока. С Западной – любопытные, пестро одетые граждане. Хансу очень хотелось туда – в яркие краски и улыбки. Он – поддался капиталистической пропаганде, и очень хотел доказать западным соседям, что он-то точно не «зло». С той стороны ему кричали: «Прыгай!». Молодой человек не удержался – один прыжок, и он уже перестанет быть «врагом» для этих улыбающихся, свободных в своем уютном вымышленном мирке, людей. Набравшись смелости, он перепрыгнул колючую проволоку, к огромному восторгу капиталистических журналистов с той стороны. Фотография облетела весь мир, предательство Ханса окрестили «прыжком к свободе». Его хлопали по плечам, его носили на руках, как цирковое животное водили по средствам массовой информации рассказывать о несовершенстве жизни в ГДР. Вот таким Ханс вошел в историю – предателем и бросившим родных ради одобрительных аплодисментов молодым идиотом. Он, насколько я знаю, в городе Гюнцбурге живет, работает автослесарем и до конца своих дней будет опасаться кары за свое предательство. Ханс, обращаюсь к тебе напрямую – можешь не переживать, твоя глупость не заслуживает того, чтобы за тобой пришли работники ШТАЗИ.

Предателю теперь переезжать придется – до усрачки напугается, а в будущем, как и в моем времени, он от тоски полезет в петлю – тяжело осознавать, что разменял на пару минут славы всё, что когда-то было тебе дорого.

Дальше Генрих перевел тему на безопасную – «творческие планы».

– Больше всего уважаемых зрителей, полагаю, волнует судьба «Звездных войн», – ответил я. – Вторая часть сейчас находится в стадии пре-продакшена: строятся декорации, проводятся кинопробы, ведутся другие подготовительные работы. Точного срока завершения съемок у меня пока нет, но предлагаю осторожно надеяться на осень 73-го года – мы получили хороший опыт во время съемок первого фильма, поэтому остальные будут сниматься быстрее. Новые книги тоже будут – в стандартном и привычном для меня режиме, один роман в три месяца. Пользуясь возможностью, проанонсирую второй роман за авторством моей красивой и талантливой жены Виталины Чугункиной. Работа будет называться «Мемуары гейши». Действие романа охватит собой период Первой и Второй мировых войн, и будет рассказывать о судьбе девушки, которой уготовано стать легендарной гейшей. Основано на реальных воспоминаниях многоуважаемой Ивасаки Минэко – до ухода на пенсию в 29 лет, она была самой высокооплачиваемой гейшей Японии, и благодаря ее участию книга наполнена уникальным японским колоритом и лишена домыслов. Тираж уже печатается.

Я отхлебнул водички и продолжил:

– Теперь о более материальных новинках. Все они поступят в продажу первого октября, с поправкой на логистику и решения местных торговых сетей и промышленных партнеров. Первое – мое любимое: компактный видеомагнитофон, которые легко поместится в тумбочке под телевизором или на крышке самого телевизора. Он способен воспроизводить видео со звуком со специально разработанных под него кассет. Принцип тот же самый, что и у обыкновенного магнитофона – вставил кассету, нажал кнопку, и через подключенный к телевизору кабель видеомагнитофон начнет воспроизводить видео и звук. Собственный маленький кинотеатр с возможностью поставить на паузу, перемотать на нужный вам момент, а главное – кассета с фильмом будет вашей навсегда, и любую картину можно пересматривать сколько угодно раз. На данный момент мы заключили множество договоров с кинокомпаниями и сделали стандарт кассет – «VHS» – свободным для использования сторонними производителями. Совсем скоро рынок наполнится видеокассетами с фильмами, и лично я соберу как можно большую библиотеку – фильмов я смотрю и пересматриваю очень много.

– Обязательно подарю такой внуку, – пообещал Генрих.

– Будем надеяться, что ваш внук выберет другую профессию, а не обслуживать капиталистические власти самым гнусным способом, – подарил я ему жизнерадостную улыбку. – Вторая новинка – видеоигровая приставка для подключения к телевизору «Одиссея-2». В ней мы учли все недостатки «Одиссеи-1», подобрали лучшую из возможных аппаратную «начинку» и подготовили три десятка великолепных, динамичных, наделенных цветами и звуками, невиданных доселе игр. Реклама уже попала в журналы и на телеканалы, и многие зрители, полагаю, понимают о чем я говорю. «Одиссея-2» – настоящий прорыв в области досуга. Некоторые игры будут сложными и потребуют тренировки реакции, мышечной и обыкновенной памяти – то есть помогут развить те навыки, которые нужны в повседневной жизни.

Ага, конечно – тот-то что ни геймер, так сразу гений. Но вреда нет, а минимальная польза – это ж мелкая моторика, любые упражнения на нее сказываются на когнитивных функциях мозга – имеется, и я сейчас не наврал, а преувеличил.

– Третья новинка – совместная разработка Советского Союза и японской корпорации «Сони». Многие жители планеты по достоинству оценили удобство портативного аудиопроигрывателя «Волкмен», и мы с удовольствием представим им вторую, более совершенную версию проигрывателя. Как многие помнят, элемент питания в первой версии был велик, и его требовалось выносить за пределы устройства и класть в отдельную поясную сумку или карман. Ныне эта проблема решена, и питаться проигрыватель будет от двух привычных батареек стандарта «АА». Время работы в силу пестроты рынка батареек будут отличаться, но на батарейках Советской марки А316 – «Квант» и на батарейках производства корпорации Сони плеер способен играть музыку в течение четырех часов, что, буду откровенным, поразительный результат. С планами у меня все, херр Беккер. Давайте теперь поговорим о теракте и о том, что я думаю о ФРГ, ваших властях и насаждаемом вам культе вины, из-за которого ментально кастрированные полицейские неспособны обеспечить безопасность общества.