Текст книги "Петтерсы. Дети океанов"

Глава 6. Проводы

В полдень 9 июня 1862 года в бухте Пензанса бросил якорь белоснежный трехмачтовый клипер «Eastern star». Жителей старого портового города было не удивить изобилием кораблей в их гавани, но этот был особенным.

Вытянутый корпус с острым носом скорее напоминал гигантскую рыбину, нежели судно. Фок– и грот-мачта имели по шесть, а бизань-мачта пять больших, прямоугольных парусов, которые, казалось, уходили высоко в небо. Зрелище было внушительным даже для повидавших многое на своем веку моряков, поэтому вскоре пирс наводнился зеваками, которые рассматривали и обсуждали диковину.

Капитану льстил такой интерес к его судну, и он особо этого не скрывал, с важным видом расхаживал по палубе взад-вперед, иногда останавливаясь, чтобы вынуть изо рта трубку и выпустить клубы синего дыма. Наконец его внимание привлекла женщина с мужем и двумя детьми, стоявшая у трапа. Капитан подошел ближе к перилам.

– Прошу прощения, мистер, как нам увидеть капитана этого судна?

Мужчина убрал трубку за спину и вытянулся как струна:

– Капитан британского флота Ричард Остин к вашим услугам.

Женщина взошла по трапу и протянула капитану сложенный листок бумаги. Остин развернул письмо и, для важности нахмурив брови, неспешно прочитал содержимое.

– Ну что же, – наконец произнес он. – Добро пожаловать на борт, миссис Петтерс.

– Скажите, капитан, можно моим провожатым подняться со мной, чтобы помочь с багажом?

– Одно ваше слово, и матросы вмиг доставят все необходимое.

Марта немного замялась и вполголоса произнесла:

– Видите ли, мистер Остин, мой сын очень хочет подняться на борт, чтобы поближе осмотреть ваш чудесный корабль.

Капитан широко улыбнулся:

– И я его прекрасно понимаю. Это лучшее судно в мире. Пусть поднимаются.

Через несколько секунд вся семья Петтерсов была на корабле. Пока Джордж, Марта и Эйша осматривали каюту и раскладывали багаж, Майкл исследовал палубу, после чего подошел к капитану:

– Скажите, мистер Остин, а что это за судно? Я раньше таких не видел.

Капитан для большей значимости взял трубку в зубы и не спеша стал просвещать парня:

– Это клипер, сынок, что означает «режущий воду», новейший корабль Королевского флота и самое быстроходное судно в мире. Обрати внимание, он вытянут как стрела, с палубы убрали все лишнее, уменьшили вес, но добавили прочности, он просто создан для того, чтобы бороздить моря и океаны. – Остин многозначительно поднял палец. – А теперь, сынок, посмотри наверх.

Майкл задрал голову, и у него перехватило дух: верхушки мачт, казалось, упирались прямо в облака.

– Видишь на реях свернутые паруса? Их больше, чем у любого корабля нашего флота. Это специально, чтобы добавить судну маневренности.

Майкл присвистнул.

– Что за манеры, юноша?

Увлеченный разговором с капитаном, он не заметил, как к ним подошли родители и сестра.

– Мам, тут просто такое…

– И знать ничего не желаю, воспитанные люди так себя не ведут.

Майкл понурил голову. Воспользовавшись паузой, капитан обратился к Марте:

– Прошу прощения, миссис Петтерс, если мы хотим обогнуть мыс Сен-Матьё уже сегодня вечером, нам пора отплывать. Прощайтесь с родными.

Эйша взяла маму за руку и отвела в сторону:

– Ты рассказывала, что там, куда вы плывете, много акул и они очень опасные.

– Да, дочка, так оно и есть.

Достав что-то из кармана передника, девочка протянула Марте:

– Вот, держи. Это тебя от них убережет.

Эйша разжала кулачок, на ладони лежал браслет, сплетенный из множества разноцветных нитей, тех самых, которые они купили вчера на ярмарке. Причудливый узор стал переливаться на солнце, заиграл множеством оттенков и будто ожил.

Марта не смогла скрыть восхищения:

– О боже! Какая прелесть! Это прекрасный подарок!

Эйша с серьезным лицом посмотрела на маму:

– Он волшебный, я сама его сделала для тебя. Обещай, что будешь носить его.

– Обещаю. Я никогда не сниму его с руки.

– Давай я тебе помогу.

Эйша завязала браслет на правой руке мамы.

– Спасибо, малышка.

Она обняла и поцеловала дочь.

Пришло время Майкла. Он подошел к матери и, крепко обхватив руками, прижался к ней:

– Я буду очень скучать, мама. Возвращайся скорее.

– Я тоже, милый. Будь умницей и помогай во всем папе, ему будет очень нужна твоя поддержка.

Последним подошел Джордж. Мужчина старался выглядеть спокойным, скрывая волнение. Обняв супругу, он крепко ее поцеловал:

– Не волнуйся, мы справимся, делай свою работу и возвращайся.

В глазах Марты заблестели слезы.

Порыв ветра подхватил шляпу Марты, погнав по гладкой палубе «Eastern star». Майкл стремглав бросился вслед и через несколько секунд настиг ее возле ног капитана судна. Капитан поднял шляпу, аккуратно отряхнул ее и с небольшим поклоном вручил Майклу.

– Джордж, у меня такое чувство, будто я прощаюсь с вами навсегда, но я стараюсь гнать дурные мысли.

– Не думай об этом, дорогая, все будет хорошо, я тебе обещаю. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, милый.

– Мама, вот твоя шляпа.

– Спасибо, Майкл!

Джордж еще раз поцеловал супругу, затем взял детей за руки и повел их к трапу.

Сойдя на пристань, они еще долго смотрели, как корабль снимается с якоря и отходит от пристани. Распустив белоснежные паруса, «Eastern Star» лег на заданный курс и за несколько минут превратился в исчезающую точку.

Впоследствии Майкл будет часто вспоминать этот день, разделивший жизнь семьи Петтерсов на до и после. Его жизнь уже никогда не будет прежней.

Глава 7. Точки над «i»

Прошло два года с тех пор, как клипер британского флота «Eastern star» скрылся за горизонтом, увозя Марту далеко от дома. За это время в Англии многое изменилось.

Кризис, поразивший всю Европу в 1857–1858 годах, был полностью преодолен. Британская империя хоть и потерпела гораздо большие убытки, чем остальные страны, однако и выбраться из этой экономической ямы сумела первой и теперь находилась на подъеме. Великобритания ослабила давление на европейские рынки и переключилась на колониальную торговлю, заполняя менее развитые страны дешевыми промышленными товарами и нещадно выкачивая из них золото, серебро, другие металлы, хлопок, шерсть, чай, специи, предметы роскоши и многое другое.

Началось активное строительство железных дорог, по которым товары доставлялись от портовых городов, окраин в глубь страны. Промышленный подъем способствовал притоку населения и росту городов в Туманном Альбионе.

Увеличился в размерах и Пензанс. Город не только вытянулся с запада на восток вдоль побережья Ла-Манша, но и ушел вглубь на несколько лиг[10]10
  Лига – мера длины в Англии, равная 4828,032 метра.


[Закрыть]. Если бы вам посчастливилось приехать в Корнуолл в ту пору, вы бы решили, что строительство тут идет и днем и ночью.

Годы не прошли даром и для семьи Петтерсов. Майкл заметно прибавил в росте и весе, возмужал и в свои одиннадцать лет уже совсем походил на мужчину. Эйша тоже подросла, но при этом осталась такой же милой, наивной и до сумасшествия искренней маленькой леди.

Джордж почти не изменился. Прирост населения положительно сказался на бизнесе главы семейства Петтерсов. Как оказалось, жители новых кварталов тоже хотят есть и делают это регулярно. Джорджу удалось открыть еще пару пекарен на окраинах Пензанса, и дела, что называется, пошли в гору. Однако у этого были и свои минусы. Джордж возвращался домой порой уже за полночь, а с рассветом снова отправлялся в пекарни. Хозяйство вела нанятая домработница, которая была еще и няней для детей, но заменить маму она, конечно, не могла. Совместные обеды и ужины канули в Лету, равно как и семейные советы. Редкие выходные в компании детей не восполняли недостаток общения. Все это привело к тому, что Майкл еще больше отдалился от отца и либо реагировал агрессивно на любое его предложение, либо совсем не шел на контакт. Что касается Эйши, она за неимением достаточного опыта и мудрости примирить их не могла, поэтому предпочитала уходить с головой в рукоделие.

Хотя было одно обстоятельство, которое неизменно объединяло Петтерсов. Разумеется, речь о каждом новом письме от мамы. Тогда забывались все обиды и разногласия, семья собиралась в гостиной, и Джордж вслух несколько раз прочитывал его. Затем уже Майкл читал для сестры, а Эйша, оставшись наедине с письмом, подолгу его рассматривала, вертела в руках и даже пробовала на вкус, и, надо сказать, ей оно казалось горьковатым.

В ходе путешествия у Марты Петтерс, кроме всех уже имеющихся, обнаружился еще один талант – писательский. Ее образное художественное изложение событий, происходящих с ней в неведомых странах, неизменно будоражило воображение немногочисленных читателей.

Слушая отца, Эйша закрывала глаза, и перед ее мысленным взором представали стаи игривых дельфинов, которые мчатся наперегонки с кораблем исследователей; разноцветные актинии устремляли свои щупальца к проплывающей мимо добыче; надменные хвостатые скаты взбивали своими плавниками, словно крыльями, песок со дна океана; а неповоротливые черепахи размером с хряка нехотя жевали сочные стебли талассии… При этом лицо девочки становилось светлым и безмятежным.

Майкл же, наоборот, с каждым письмом становился все мрачнее и мрачнее, день за днем неведомые тяжелые мысли одолевали его.

Наконец, наступило 8 мая 1864 года – день, который расставил все точки над «i»[11]11
  Расставить точки над «i» – выражение, которое означает подвести черту, внести полную ясность, довести дело до конца. В данном случае речь идет не о русской букве «и», а об английской «i». Дело в том, что как только древние летописцы стали объединять буквы в слова, «i» писалась обычной вертикальной черточкой и зачастую сливалась с соседними, что затрудняло чтение. Поэтому, чтобы выделить ее из остальных, над ней стали ставить точку. Кроме этого, при неотрывном письме точки ставятся в последнюю очередь, что и означает конец написания.


[Закрыть].

В районе семи вечера в дверь Петтерсов постучали. Это было воскресенье, и довольно пасмурное. Дожди, начавшиеся тремя днями ранее, обещали продлиться еще неделю, и нужна была очень веская причина, чтобы наносить визит в такую погоду. Джордж спустился, чтобы встретить пришедшего. На пороге стоял Стейтем:

– Добрый вечер, Джордж. Извини, что так поздно.

– Приветствую, друг. Незачем извиняться, тебе всегда рады в этом доме. Проходи. Да ты промок насквозь. Дай-ка я тебя угощу горячим чаем!

Стейтем вежливо поклонился, слегка дотронувшись до полей своего цилиндра, с которого тут же хлынула вода, и переступил порог. Оставив трость, головной убор и дождевик у входа, почтальон стал неспешно подниматься по лестнице. Он безнадежно отстал от хозяина жилища. Джордж проворно преодолел высоту и уже ждал гостя наверху.

– Никогда не понимал вас, молодых, зачем так спешить, – буркнул он себе под нос.

– Молодых? – Джордж засмеялся. – Я младше тебя на один год, Стейтем!

– Поверь, в данных условиях это немаловажно. Уф! Если бы не обстоятельства, никогда бы не полез в вашу гору.

Почтальон остановился на полпути, перевел дух и, собравшись с силами, продолжил подъем.

Осилив лестницу, он прошел в гостиную, достал из сумки конверт, поднял его над головой и заискивающе произнес:

– А кому новое письмо от мамы?

Майкл и Эйша мигом вскочили со своих мест и бросились к нему.

– Мистер Стейтем! – наперебой закричали они. – Наконец-то!

Эйша успела первой к почтальону и, обняв его за то, что у других людей является талией, резонно заметила:

– Я первая, значит, письмо мое!

Мужчина посмотрел на девочку хитрым взглядом:

– А ты умеешь читать, деточка?

– Умею, – девочка потупила взор, – правда, не очень быстро. Но мне Майкл прочтет!

Стейтем добродушно улыбнулся и отдал Эйше письмо:

– Ну, тогда бегите в свою комнату и почитайте там, а нам с вашим папой надо поговорить.

Как только дети удалились, почтальон тяжело опустился на стул и посмотрел на Джорджа:

– Мне надо тебе что-то сказать.

Петтерс посмотрел в глаза своему другу и, будто что-то прочитав в них, кивнул. Взял стул и сел напротив.

Стейтем немного замялся, опустил голову и продолжил:

– Джордж, я начну издалека… когда Марта…

– Друг, давай без этих прелюдий. Говори, как есть.

– В общем, было два письма. Одно сейчас у детей, а второе…

– А второе?

– А второе для тебя. – Стейтем достал из сумки еще один конверт. – На конверте рядом с вашим адресом, видишь, вот тут, подписано «Джорджу». Я уже два года доставляю вам письма от Марты, и такое впервые. Я подумал, что это важно, если письмо так обозначено, и решил передать его тебе втайне от детей.

– Ты правильно сделал, друг. Если там ничего особенного, то я его прочитаю им завтра, а если… – Джордж на секунду задумался. – Тогда детям лучше не знать содержимого.

Немного помедлив, он резким движением вскрыл конверт и развернул письмо.

Милый Джордж, как я уже писала тебе, мы остановились в Брисбене (Австралия), а не в Новой Зеландии, как планировали ранее. Виной тому гражданская война племени маори, которая охватила всю Полинезию. Здесь намного спокойнее и есть хотя бы видимость цивилизации, однако теперь мы вынуждены подолгу плыть на корабле к местам наших исследований.

Есть и хорошие новости. Британская империя все больше внимания уделяет Австралии и Полинезии. И если вторая еще считается дикой и непознанной, то первая активно колонизируется англичанами. Мистер Гарисс, глава британского консульства в штате Квинсленд, наш друг и помощник, сказал, что сейчас можно купить тут неплохой участок земли практически даром.

Помнишь, дорогой, мы хотели покинуть Пензанс и уехать подальше от войн, экономических кризисов и толстолобых политиков, приносящих вреда больше, чем две предыдущие беды, вместе взятые. Может, это наш шанс?

Я бы смогла работать, не покидая надолго семью, а ты – наладить дело здесь. Я понимаю, что это все звучит крайне неожиданно, но прошу, не отметай идею сразу, может, из нее выйдет толк.

Безумно скучаю и люблю.

Твоя Марта

Джордж отложил письмо.

– Плохие новости? – спросил почтальон.

Петтерс неопределенно покачал головой:

– Пока не понял, но, похоже, нам с детьми надо отправляться в Австралию.

Стейтем облегченно вздохнул:

– Слава господу!

Джордж с улыбкой посмотрел на друга:

– Такое ощущение, что ты рад этому? Мы так тебе надоели со своими письмами?

Почтальон рассмеялся:

– Не то чтобы сильно, хотя подъем к вам – это всегда испытание для меня, но… – Мужчина вновь стал серьезным. – Во-первых, я рад, что семья воссоединится, а во-вторых, лучше уж так, чем иначе.

– Что за хитрые намеки? О чем ты, Стейтем?

– Я не хотел тебе говорить, но… – Почтальон немного замялся, подбирая слова. – В общем, я вчера был в порту по долгу службы, и мне сказали, что видели там Майкла, он узнавал о кораблях, следующих в Австралию. И это не первый раз.

– Намекаешь, что он собрался убежать из дома? Согласен, отношения у нас в последнее время не идеальные, но чтобы сбежать…

– Джордж, я всего лишь сказал, что знаю, а выводы делать тебе.

– Да, конечно. Спасибо тебе за помощь и поддержку.

– Всегда пожалуйста.

Джордж в задумчивости еще раз машинально развернул письмо, будто что-то из написанного ему показалось недостаточно ясным.

Стэйтем взглянул на свои мокрые ботинки, вздохнул и, опираясь на край стола, поднялся на ноги:

– Ладно, вы тут решайте, а мне пора.

– Ой! Прости, я так и не предложил тебе чаю! С этой работой скоро совсем забуду о приличиях.

– Нет, нет, нет, не утруждай себя. Мне, правда, пора домой, иначе моя Мэри расстроится.

Джордж, распрощавшись с другом, пошел в комнату к детям. Мужчины редко думают о том, чтобы подобрать нужные слова: навыки дипломатии присущи далеко не всем. Вот и Джорджа они обошли стороной. Он без стука распахнул дверь детской и с порога заявил:

– Майкл! Эйша! А не желаете ли отправиться в Австралию?!

Глава 8. Отплытие

Стоит ли говорить, что предложение отца дети приняли восторженно? Особенно Майкл, которому не терпелось увидеть маму, а заодно заплыть куда-то дальше, чем Ла-Манш. Следующие три дня Петтерсы занимались сборами к предстоящему путешествию.

Подготовка к отплытию оказалась хлопотным занятием. Джорджу нужно было уладить все дела в пекарнях. Сделать необходимые закупки, дать распоряжения, найти управляющего на время своего отсутствия и ввести его в курс дела.

Дети тоже не скучали. Майкл изучал путь до Австралии, рассматривая карты, которые дал ему отец, а Эйша с деловитостью хозяйки укладывала вещи и, похоже, собиралась увезти с собой половину дома.

Вскоре возникла еще одна проблема: оказалось, что в нужном направлении из Пензанса крайне редко ходят корабли… Джорджу пришлось изрядно потрудиться, чтобы уговорить капитана одного торгового судна взять его с детьми на борт, идущий в Южную Африку. Там он планировал пересесть на корабль, плывущий к берегам Австралии.

Барк[12]12
  Барк – большое парусное судно с прямыми парусами на всех мачтах, кроме кормовой.


[Закрыть] «Странник» под командованием капитана Филипса вез в Африку текстиль, рассчитывая выменять на него алмазы. Дело было непростое, но выгодное: корона щедро платила за камни. Ему не нужны были лишние пассажиры, и на все уговоры Петтерса капитан неизменно отвечал отказом, мотая рыжей густой бородой. Лишь когда Джордж показал ему пачку денег, на заросшем лице Филипса появилась улыбка, и, ударив по рукам, они договорились.

В четверг рано утром семья Петтерсов вновь собралась в порту. Город еще спал, и из провожатых у них был только Стейтем.

– Спасибо, друг, что принял мое предложение. Как оказалось, в Пензансе мало желающих взять на себя головную боль в виде нескольких пекарен. Им проще ловить рыбу и продавать ее на местном рынке.

Стейтем улыбнулся:

– Мой отец был пекарем, и я не понаслышке знаю это ремесло. К тому же в моем почтенном возрасте, – при этих словах мужчина погладил свой живот, – уже тяжело ходить по городу с охапкой писем в сумке. Видимо, от судьбы не уйдешь.

Джордж пристально посмотрел на друга:

– Но надеюсь, ты отправил Марте мое последнее письмо?

Стейтем похлопал Джорджа по плечу:

– Не переживай, я лично наклеил на него марку и положил в ящик.

У борта появился капитан. Увидев груду чемоданов и коробок, стоящую на пирсе, Филипс замахал руками:

– Нет, нет, мистер! Мы так не договаривались! Трое пассажиров – это одно, а три места и еще гора хлама – это другое! У меня нет столько свободных кают!

Джордж приложил ладонь ко рту и громко прокричал:

– Не переживайте, капитан, я обещаю, что не стесним вас! Весь свой багаж мы уместим в нашей каюте, она ведь четырехместная!

В тиши утра и к тому же у воды голос Петтерса разнесся далеко по пристани.

Он убрал ладонь и уже тише добавил:

– И, кстати, помнится, я вас щедро отблагодарил за услугу!

Филипс замотал рыжей бородой. Джордж еще хотел что-то добавить. Но Стейтем остановил его, взяв за локоть. Теперь уже бывший почтальон откашлялся и, добродушно улыбаясь, обратился к капитану:

– Мистер… э-э-э… Филипс, кажется? Я не знаю, откуда вы родом, но у нас, в Пензансе, договоренности, скрепленные рукопожатием, не имеют обратной силы. Господин Петтерс был честен с вами и своих обещаний не нарушит, будьте спокойны. Но вот я… – Стейтем сделал многозначительную паузу, – никаких соглашений с вами не заключал, а посему мне ничего не стоит сегодня же сообщить – по долгу службы, разумеется, – о тех мешках, что всю прошлую ночь ваши люди таскали с корабля на берег. В них ведь чай, не правда ли?

Капитан густо побагровел, так, что даже его борода выглядела бледнее лица.

Стейтем же продолжил, казалось, не замечая перемен:

– Так вот, к тому времени, как вы вернетесь из Африки, слухи о вас не только распространятся по всему побережью Ла-Манша, но и дойдут до самого Лондона. И вместо комиссионных с вашей добычи вы получите эшафот и добротную пеньковую веревку, кстати, тоже контрабандную.

Усилием воли Филипс вернул себе самообладание:

– В этом нет необходимости, мистер. Мы тоже чтим договоренности. Я скажу матросам, чтобы подали трап.

На этих словах капитан удалился, оставив путешественников размышлять над случившимся.

– Стейтем, откуда ты узнал про контрабанду? – вполголоса спросил Джордж.

– У нас маленький городок. Брат моей Мэри вчера хвалился, что ночью очень хорошо подзаработал на этом деле.

– Еще раз спасибо тебе, друг. Ты меня крепко выручил.

Стейтем вновь добродушно улыбнулся:

– Вот дождусь вашего возвращения, и тогда сочтемся.

Вскоре подали трап, и, простившись с бывшим почтальоном, Петтерсы поднялись на борт. Несколько матросов помогли путешественникам с поклажей, разместив их со всеми удобствами в каюте № 7 жилой палубы корабля.

Двенадцатого мая 1864 года барк «Странник» вышел из порта Пензанса, держа курс на Южную Африку.

Часть 2. Австралия

Глава 9. Брисбен

В начале декабря 1862 года клипер «Eastern star» обогнул мыс Йорк и, миновав Большой Барьерный риф, зашел в гавань Брисбена, что на востоке Австралии. До конечной точки плавания, города Веллингтона в Новой Зеландии, оставались считаные дни, но капитан Остин решил дать команде почувствовать сушу после длительного путешествия. К тому же это не сильно отклоняло их от заданного курса, а запасы пресной воды уже были на исходе.

Брисбен, молодой, динамично развивающийся город, появившись почти сорок лет назад на карте Британской империи в качестве колонии для ссыльных, уже в 1859 году стал столицей штата Квинсленд.

Увидеть густонаселенный город для Марты было особенно непривычно после монотонного морского пейзажа. За время плавания она наблюдала не один порт, но этот, казалось, был особенным. Непринужденная, даже слегка праздная атмосфера, которой он был пропитан, отличала его от угрюмых и мрачных портов Западной и Южной Африки. Впрочем, Брисбен не был похож и на Пензанс, и это стало заметным уже на пристани. В отличие от родного города, тут сложно было встретить людей преклонного возраста, оно и понятно: когда тебе уже перевалило за пятый десяток, тяжело отрываться от насиженных мест и плыть на край света в поисках лучшей доли.

Здесь всюду кипела жизнь. Со всех концов слышались крики торговцев, зазывающих покупателей к себе в шатер. Им не уступали хозяева местных увеселительных заведений и лавок, вывесками манящие моряков выпить пинту[13]13
  Пинта – стандартная мера для пива в английских заведениях. Пинта равна 0,568 л.


[Закрыть] пива, отведать какой-нибудь жареной диковины или иных изысков.

В тени эвкалиптов сидели местные докеры, высматривая приходящие корабли с целью наняться с наибольшей выгодой. К ним то и дело шныряли мальчишки, за скромное вознаграждение донося информацию о том или ином судне и его грузе.

Марта наблюдала эту картину, стоя на палубе «Eastern star». В ее руках был блокнот, в котором миссис Петтерс периодически делала заметки графитовым карандашом. С самого начала своего путешествия она решила, что будет вести дневник, дабы заносить в него все важные и не очень события. К моменту прибытия в Брисбен блокнот был исписан уже наполовину. Вот и сейчас она была занята тем же, описывала портовый мирок Австралии.

В очередной раз подняв взгляд на город, Марта обратила внимание на высокого, худого мужчину в белом двубортном костюме и широкополой шляпе, который не спеша шел по набережной. Не заметить его было невозможно – он резко контрастировал с окружающей действительностью и на фоне пестрых красок всех возможных цветов и оттенков казался «белой вороной».

Поравнявшись с трапом, мужчина остановился, снял шляпу и, повернув голову, посмотрел на Марту:

– Миссис Петтерс, я п-полагаю?

Женщина удивленно подняла брови:

– Да. А откуда… Мы разве знакомы?

Странный джентльмен по-военному развернулся на каблуках на девяносто градусов и в несколько бодрых шагов поднялся на борт:

– Разрешите п-представиться. Эдвард Гарисс, лейтенант в отставке, п-представитель британского консульства в этом штате.

Мужчина слегка заикался, что сопровождалось подергиванием левого века. Спросить о причине, что называется, в лоб, тем более при первом знакомстве, было бы верхом неприличия, поэтому Марта мысленно отнесла этот недуг к последствиям возможного ранения или контузии.

– Очень приятно, лейтенант. Вы один и без охраны? Странно для такой важной персоны.

– Можете звать меня п-просто Гарисс. С недавних пор ситуация в Австралии и П-полинезии изменилась. Некогда единая к-колония Новый Южный Уэльс сначала разделилась на несколько, а п-потом некоторые из них, такие как Квинсленд, п-получили самоуправление. Они, конечно, п-продолжают входить в Британскую империю и к-контролируются ею, но формально внутренними делами управляют свои собственные п-парламенты. Мы сохранили лишь консультативные функции, и в охране нужды нет. Для местных п-поселенцев и аборигенов англичане п-перестали играть роль «красной тряпки» на корриде[14]14
  Коррида – бой быков. Зрелище, зародившееся в Испании, в ходе которого используется красный плащ для того, чтобы злить, останавливать или фиксировать быка.


[Закрыть].

Марта усмехнулась и с удивлением посмотрела на лейтенанта:

– Очень необычное высказывание о военной форме, даже для офицера в отставке[15]15
  Традиционной военной формой англичан был красный мундир, отсюда и саркастическое высказывание Гарисса.


[Закрыть].

– Я очень долгое время живу в этих местах, миссис Петтерс, и видел с-своими глазами все то добро, – при этом слове по лицу мужчины пробежала нервная судорога, – что п-причинила людям и природе наша славная Англия.

– Поверю вам на слово, Гарисс. Так чем я обязана вашему визиту?

– Как вы знаете, П-полинезия состоит из Новой Зеландии и ряда островов к северо-востоку от нее, коренным населением которой являются п-племена маори. За время вашего п-плавания между ними разгорелась гражданская вой на, и находиться в регионе англичанам, т-тем более леди, небезопасно. Мне п-поступили указания расквартировать вас т-тут, в Брисбене. Все соответствующие распоряжения для капитана в этом п-пакете. – Гарисс достал из кармана запечатанное сургучом письмо и показал его Марте. – Долг велит мне вручить его лично Ричарду Остину, п-поэтому прошу п-прощения, миссис Петтерс, что не могу вскрыть п-пакет при вас.

– О, не утруждайте себя, я не понаслышке знаю все эти ваши уставные военные штучки. Капитан сошел на берег, чтобы зарегистрироваться в портовом журнале прибытия. Думаю, скоро он вернется. Но скажите, Гарисс, а как же быть с исследованиями, которые я должна производить? Боюсь, здесь это будет совершенно невозможно.

– За это не волнуйтесь. Не зря Британию н-называют владычицей морей. Доставим вас и других членов экспедиции до места исследований в целости и с-сохранности. Так что не стоит п-переживать, миссис Петтерс, наука не п-пострадает.

Марта улыбнулась, ее всегда поражало стремление военных шутить: с одной стороны, это выглядело нелепо, с другой – чрезвычайно мило. Она попыталась вернуть лицу серьезный вид и как можно более официально отчеканила:

– Я поняла вас, мистер Гарисс, какие наши дальнейшие действия?

Лейтенант, даже не заметив иронии в словах женщины, продолжил по-уставному:

– Сейчас мы спустимся на берег, и я п-провожу вас к месту дислокации. В два с ч-четвертью я вернусь за вами, чтобы мы смогли п-пообедать и я ввел вас в курс дела.

– А мой багаж?

– Я уже распорядился на этот счет, его доставят к вам в течение п-получаса. Прошу вас, миссис Петтерс.

– Спасибо, Гарисс, и зовите меня Марта, к чему все эти условности?

Лейтенант отступил на шаг назад, пропуская женщину к трапу, и они вместе спустились на пристань.

Из дневника Марты Петтерс

7 декабря 1862 г.

Это удивительная страна! Пока мы с Гариссом шли по улице, я заметила одну поразительную особенность – люди здесь улыбаются! Подавляющее большинство жителей Брисбена это приезжие. Миссионеры, военные, каторжные, артисты, торговцы, фермеры, ищущие новой, спокойной жизни, путешественники и романтики. И у каждого из них за плечами свои невзгоды и трудности, свои потери и мечты, но здесь они улыбаются, они счастливы.

Возможно, во мне играли радостные чувства оттого, что я наконец-то спустилась на берег, но я не могла не обратить внимания на эту странную черту.

Я поймала себя на мысли, что, идя по городу, сама начинаю непроизвольно улыбаться совершенно незнакомым мне людям. Это просто поразительно. Я бы очень хотела, чтобы Джордж и дети увидели, почувствовали то же, что и я. Однажды в толпе я выхватила взглядом Майкла и Эйшу, которые шли и улыбались мне, я видела их совершенно отчетливо, и лишь спустя несколько секунд я поняла, что это совсем незнакомые дети, просто схожие по росту. Я безумно скучаю по семье и хочу, чтобы мы сейчас были вместе.

Гарисс поселил меня у одного знакомого торговца, черноволосого, курчавого англичанина Джона, фамилию свою он озвучить отказался и попросил называть его просто по имени, хотя по виду он такой же Джон, как я Сара. Видимо, он в каком-то долгу перед нашим лейтенантом, потому что безропотно согласился сдать мне отдельные апартаменты за цену крайне низкую даже для Пензанса. Теперь я временная хозяйка просторной квартиры на втором этаже с чудесным видом на океан. Ах, этот вид!..

Когда я разложила вещи, которые доставили курьеры Гарисса, мне уже было пора готовиться к променаду[16]16
  Променад – слово имеет французские корни и означает прогулку.


[Закрыть]. Ровно в 14.15, как и обещал, за мной пришел лейтенант, и мы отправились обедать. Да, это несколько запоздало для англичан, но проволочка с документами в порту не оставила нам выбора.

Вопреки ожиданиям прогулки не случилось, мы сумели пройти лишь два дома, после чего присели в небольшом летнем кафе. Кстати, летнее оно только по внешнему виду, поскольку сейчас в Брисбене, как и во всей Австралии, зима. Здесь вообще все наоборот, но об этом напишу отдельно. Я побоялась пробовать местную национальную кухню и сошлась на ростбифе и чае, пока мой спутник поедал запеченный хвост кенгуру. И представьте, он его съел! Я еще не успела вживую запечатлеть этих животных, но видела их на картинках коллег, прибывающих из экспедиций. На мой взгляд, это дикость, хотя Гарисс божился, что хвост приготовлен идеально и мне непременно стоит попробовать сей деликатес.

На десерт мне пришлось выслушать долгую и довольно нудную лекцию лейтенанта о местных обычаях. Когда я вернулась в апартаменты, от усталости и переизбытка эмоций уснула мертвецким сном.

Так прошел мой первый день в Брисбене.