Текст книги "Новые скифы"

Куколка в каменном боксе

 
Всё, что отдал я за свободу черни,
Я хотел бы вернуть и поверить снова,
Что вот эту луну,
Как керосиновую лампу в час вечерний,
Зажигает фонарщик из города Тамбова.
 

Активист партии левых эсеров Сергей Есенин[26]26
  Через эсера Иванова-Разумника Сергей Есенин познакомился с Зинаидой Райх, вскоре ставшей его женой. Райх настояла на вступлении Есенина в партию эсеров, которая тогда была близка к расколу.
  «При расколе, – писал о себе Есенин в автобиографии 1923 года, – пошёл с левой группой и в октябре был в их боевой дружине». Ни в какую иную партию поэт больше не вступал. Более того, до конца жизни утверждал, что по своим взглядам «он гораздо левее большевиков».


[Закрыть] («Пугачёв»)

Вся жизнь проходила как в фонаре.

Мария Спиридонова

Изба Смерти

После ритуального убийства Луженковского Спиридонова Мария отправляется в настоящий (не из детских грёз) конкретный Большой Дом.

Как он выглядит?

Описания «Больших домов инициации» у народов Фиджи и в сказках Афанасьева будто бы совпадают с планом наших посконных государевых крепостей:

«Другая особенность дома та, что он обнесён оградой». «Кругом дворца железная решётка». «Кругом тот дворец обнесён высокою железною оградою: ни войти во двор, ни заехать добрым молодцам». «Кругом дворца стоит частокол высокий на целые на десять верст, и на каждой спице по голове воткнуто». Ограда охраняла дом от взоров тех, чьё приближение означало бы для них смерть на месте.

Германские этнографы Шурц и Фробениус утверждают, что в домах сих находятся святыни племени и черепа предков. По словам главного знатока русской сказки Владимира Проппа, «Большой дом» имеет особое устройство. Особенность его в том, что он состоит из отделений или комнат. Или камер.

Кто живёт в Большом доме? В нём живут братья.

Число этих братьев колеблется. Их может быть в сказке от 2 до 12, но бывает 25 и даже 300. Не противоречит ли такое малое число большому дому? Нет ли здесь несоответствия? В больших домах жили по нескольку лет, каждый год (или в другие сроки) есть приток новых и уход достигших определённого возраста[27]27
  Пропп Владимир. Исторические корни волшебной сказки. М., 1993.


[Закрыть].

Вместо прекрасного социалистического Града Солнца лихая судьба подсунула Марусе «казёный дом» – тюрьму и каторгу. Дом сей – самый большой на планете и бесконечен он, как лабиринт. Русская тюрьма – это совершенный симулякр Детского «тайного дома».

Мифология расцветает в её стенах, плющом прорастает на каменных оградах. Русские люди, попав за решётку, перескакивают на сказочное сознание. Да, вокруг охрана, солдаты и жандармы. Но это ведь – бесы, «ненаши». Черти в русской сказке полноправные участники любой настоящей инициации.

Образ «тайного дома» легко экстраполировался на царский острог, а потом на сталинский ГУЛАГ, на Красную армию и на любое иное закрытое тоталитарное советское учреждение, где бесы мучают русских братьев и сестриц, как в Аду. От мучений сих «братья» крепнут и духовно прозревают, обретают благодать и кременный стержень внутри. Братья стоят друг за друга и сбиваются в братства.

Исследователь австралийских «мужских союзов» Вебстер так описывает стереотип поведения братьев (кодекс, характерный и для русских каторжан):

«Члены этих братств, как правило, никогда не свидетельствуют один против другого, и было бы великим оскорблением каждого из них, если бы кто-нибудь стал принимать пищу один, когда его товарищи близко. Воистину, дружба здесь крепче, чем в Англии между мужчинами, поступающими вместе в университет».

Разбойники

 
Сплести бы веночек Марусе,
Но жутко пустынна межа,
И песенка уличной Руси —
Точильные скрипы ножа.
 

Николай Клюев

Владимир Пропп поведал нам о специализации «русских братств»: «В сказке эта коммуна часто живет ещё другой профессией. Эти братья – разбойники».

«Идёт сестрица по лесу, видит двухэтажный дом, заходит в него. А в этом доме живёт шайка разбойников. Заходит в дом, они сидят за столом, водку распивают» и т. д. Герой просится в шайку. «Если вы не верите, глядите – на моих руках: вот у меня и клеймы есть…» Нанесение клейма характерно для обряда посвящения. Это не что иное, как татуировка.

Система тайных воровских союзов с особым воровским языком («феней»), идущая корнями чуть ли не от средневековых скоморохов-офеней, со сложной иерархией, обрядами и ритуалами мужских союзов, своей почтой и оригинальными системами коммуникаций, тайной демократией воровских сходняков, искусством и языком «клеймения» – татуировки, – так вот, всё это разнообразие форм социокультурной организации русской преступности есть не что иное, как мифологический ответ русского народа на тоталитаризм русского же государства.

Наши люди одухотворили и переосмыслили имперские остроги и «красные зоны», привнесли в мёртвые дома жизнь, а также своё мировоззрение. Они наполнили тюрьмы содержательной миссией. С точки зрения русского бессознательного, тюрьмы – это дома инициации, Большие дома для перерождения человека. Других функций у тюрем нет, иные загадки для темниц пусть задаёт «начальник», если сам захочет. А братьям до его хитроумных сатанинских выдумок дела нет. Они знают, для чего приходят в «дом родной». Для посвящения в братство. Поэтому для блатных длительное нахождение в «зоне» важно. Они получают там «авторитет» – «славу воровскую» [28]28
  Синонимом понятия «слава» и «авторитет» этнограф Мирча Элиаде считал индоиранский термин «хварено». Описывая рождение Заратустры, Элиаде объясняет, что сияние вокруг младенца вызывала хварена (xvarenah, xvar [абстрактная божественная сущность, харизма, связанная с Огнём и олицетворяющая высшее неземное начало]). Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. М., 2003.


[Закрыть]. А к «начальнику» относятся как к лешему или домовому, как к обязательному хтоническому «хозяину» мёртвого вертепа.

«Кричи же, сволочь!»

Политические заключённые живут под господством незримых законов и архетипов Мёртвого дома. Так же, как и все остальные каторжане. Вот в этом Большом доме однажды оказалась «сестрица» Мария Спиридонова.

И начали мучать Марусю царские черти:

«Придя в сознание, я назвала себя, сказала, что я социалистка-революционерка и что показания дам следственным властям; то, что я тамбовка. Это вызвало бурю негодования: выдёргивали по одному волосу из головы и спрашивали, где другие революционеры. Тушили горящую папиросу о тело и говорили: „Кричи же, сволочь!“ В целях заставить кричать давили ступни „изящных“ – так они называли – ног сапогами, как в тисках, и гремели: „Кричи!“ (ругань). – „У нас целые села коровами ревут, а эта маленькая девчонка ни разу не крикнула. Нет, ты закричишь, мы насладимся твоими мучениями, мы на ночь отдадим тебя казакам…“

„Нет, – говорил Аврамов, – сначала мы, а потом казакам…“ И грубое объятие сопровождалось приказом: „Кричи“. Я ни разу за время битья и насилий не крикнула. Я всё бредила».

Куколка

2 марта 1906 года выездная сессия Московского военного окружного суда приговорила Спиридонову к смертной казни через повешение. Шестнадцать дней она провела в ожидании казни. Как позже писала Спиридонова, такие моменты навсегда меняют человека. Мария боялась, что не сможет достойно встретить смерть, она сделала человечка из хлебного мякиша и, подвесив его на волоске, часами раскачивала.

Куколка на нитке известна на Руси как Первоцвет или Веснянка. Первоцветом гордячка Маруся приветствовала наступающую весну! В кукле заключена волшебная архетипическая сила. Это вам всякий ребёнок и любой психоаналитик расскажет. Этнограф Кларисса Пинкола Эстес считает, что в юнгианском психоанализе «кукла» – это часть души человека, ответственная за интуицию. Она же проанализировала сказку о визите Василисы в Мёртвый дом к Бабе-Яге. В этой сказке материнская куколка спасает девушку мудрыми советами.

Согласно древним поверьям, в куклы приходили духи предков, они превращались в сосредоточение материнской энергии и становились непобедимыми оберегами! Мать Маруси – Александра Спиридонова – перед казнью рассылала обращение к русским матерям с призывом спасти её поруганную дочку.

И что-то треснуло в мире. Смертный приговор Марусе сменили бессрочной каторгой. Кукла приняла смерть на себя[29]29
  В сказке Льва Толстого «Девочка и разбойники» пленница нарядила соломенную куклу в свою одежду и посадила у окна. Когда разбойники догадались, что это кукла, а не девочка, девица успела убежать из леса домой.


[Закрыть]. Мякишное жертвоприношение удалось! Магический двойник Маруси был повешен вместо неё.

И только пятеро висельников качались будто спелые каштаны на Мосту Луны через Москву-реку, весело глядя на Кремль. Этот сон останется Спиридоновой от хлебного жмура, сжатого механической асфиксией, до конца жизни.

Ледяная керосиновая лампа

 
Я нарочно иду нечёсаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потёмках освещать.
 

Сергей Есенин

Маруся была, наверное, самой популярной и любимой российской заключённой. Поэты слагали о ней оды[30]30
  Наиболее известные стихи о Марусе Спиридоновой сочинили Борис Пастернак и Максимилиан Волошин.
  Волошин посвящает Марусе Спиридоновой изысканную красивую оду:
… На чистом теле след нагайки,И кровь на мраморном челе…И крылья вольной белой чайкиЕдва влачатся по земле…Она парила гордо, смело,И крыльям нужен был простор…Но – вот, в грязи трепещет тело,И вольной птицы меркнет взор…

[Закрыть], молодые социалисты влюблялись до безумия. Она бережно копила свою святость, её лик постепенно светлел и преображался от внутреннего огня. На каторге в молчановской тюрьме Маруся познакомилась с Ириной Каховской, внучкой декабриста, бомбисткой-революционеркой. А также с дочерью царского генерала, эсеркой Александрой Измайлович. Впоследствии Бунин называл таких девиц, вернувшихся с каторги, «лагерными гориллами». Оставим утверждения на совести Бунина, потому что девицы были красавицами и явно ему не по зубам.

Мифы о посвящении связаны с обретением внутреннего огня и мистического шаманского жара. Русская тюрьма – это классическая «изба смерти», и именно в сердце смерти, по преданию народов Земли, горит «настоящий священный огонь». Тот, что зажигают зороастрийцы и русские православные люди у ложа покойника. Тот, что пирует нездешними дровами в печи Бабы-Яги. В один прекрасный день горючего элемента в Марусе стало невероятно много. Мария прикасалась к решёткам мёрзлыми пальцами, но внутри неё горела звезда. Она вглядывалась ввысь на восходящую Луну. Из фиолетовой слюды ночи жарко манил её грушевый желток. Оттуда, из синего небесного лона, как младенец, кричала Революция. Маруся дрожала и горела, словно ледяная керосиновая лампа. Эта женщина в 33 года стала светильником для униженных и оскорблённых всего мира. Лампадой и маяком из мёртвого дома, несущая благодатный огонь «с той стороны». И тогда в пурпурном феврале 1917 года рухнула императорская власть, будто Царство Кощеево.

 
Жанна д'Арк из сибирских колодниц,
Каторжанка в вождях, ты из тех,
Что бросались в житейский колодец,
Не успев соразмерить разбег.
 
 
Ты из сумерек, социалистка,
Секла свет, как из груды огнив.
Ты рыдала, лицом василиска
Озарив нас и оледенив.
 

(Борис Пастернак)

Маруся пришла из забайкальского зеркального леса, как сказочная Василиса, внеся священный жар фонарей Яги[31]31
  В сказке Яга даёт Василисе священный огонь, которым та сжигает дом преследовавшей её мачехи.


[Закрыть] из Сибири на Русь. Она запалила угольями «Большого Дома» Москву и Петроград. Спиридонова вдохновляла холодным спокойным голосом тёмные ищущие души солдат и матросов, разочаровавшихся в мире «сём». Она озаряла очи людей рассказами о последнем социалистическом царстве, о красном священном грядущем, где все народы земли будут жить свободно и счастливо, невинные и добрые, как дети. Маруся видела то, что никто не видел. Простые люди верили ей безоговорочно. Они прозревали, обретая колючий голубиный луч в кромешной тьме. «Василисины искры» неслись от зябнущих Марусиных рук, овладевая потоками ветра. И горели два стольных града, как великие поленницы!

Революция любви

Революция и Священное

Революция – это карнавал, где всё переворачивается с ног на голову. Словно в Святки, Священное безапелляционно стучится в окна и требует жертв – людей и подарки. Бог во всех и в каждом в различных своих ипостасях – грозном и благом. В сокрушительной пляске революционного карнавала пульсируют потоки человеческих, природных, звериных и ангелических энергий. Люди становятся птицами. А птицы вселяются и вгрызаются в людей.

Однодневки

Революция – эпоха миметических двойников. Люди повторяют друг за другом крики и жестюэли. Смыкаются в толпы и стада и, неотличимые друг от друга, рыщут в поисках новой судьбы. Поэтому революция это один сверхбольшой дом посвящения. Ведь в инициатических домах члены племени в ритуальных масках совершают одно общеплеменное страшное дело. На праздниках и пирах скоморохи в личинах превращают царя в клоуна, а шуту водружают на голову шапку Мономаха. Но оживают и королевские архетипы, главные герои мифов о Священном – цари-близнецы.

В революционном 1917 таких было два – Александр Керенский и Владимир Ленин. Оба родились в один день 22 апреля, в одном граде на Волге Симбирске, учились в одной гимназии, а потом работали адвокатами! С точки зрения славянской мифологии никакой разницы между этими персонажами вообще нет! Они именуются «однодневками», считается, что если один из них умрёт, второго тоже нужно ритуально (хотя бы на время) закопать, а потом срочно сыскать ему другую «половинку»!

У «однодневков» (как и положено героям священной истории) водилось золото. Согласно одним легендам, Керенскому золото поручили масоны из «Великого Востока Франции». По другим «достоверным источникам», настоящим «золотым топливом» Революции оказались кайзеровские миллионы, специально начеканенные для Ильича.

Цари-близнецы весь 17 год мутузили друг друга, как Ромул и Рем, как Труляляй и Траляляй, а страна наслаждалась отменой всех имперских запретов, комплексов, свежайшим потоком перемен, ожиданием конца старого света и началом века нового небывалого!

Красный петух Революции выклёвывал шлаки, гниль, страхи и болезни, копившиеся триста лет по имперским подвалам. Петух сожрал и мягкую мебель биржевого маклера, и ценнейшие документы царской охранки.

Праздник продолжался. Один король бежал от другого на автомобиле, якобы в женском платье[32]32
  Бегство Керенского из Зимнего дворца на американском автомобиле в женском платье – скорее всего, дезинформация его идейных противников. Но миф этот настолько до сих пор живуч, что автор слышал его в разных версиях от людей противоположных политических взглядов.


[Закрыть]! Мужчина – Правитель Руси заболел травестизмом, словно сибирский шаман! Эта игра в переодевание заглянула из далёкого русского прошлого. Она походила и на буйный танец лидера народной революции царя Ивана Грозного в женском сарафане и в кокошнике, окружённого опричниками в личинах скоморохов. И на поход Екатерины Великой на своего мужа Петра в мужском гвардейском костюме.

Священная стихия революции обожает переодевания. Священное более охотно овладевает миром через женщин, превращая их в пифий, весталок и медиумов. Стоит ли удивляться, что даже цари в революционном угаре мечтают добиться его благосклонности таким цирковым травестическим образом?

Вакханки

 
А на кудрях
У них огонь горел и их не жёг.
 

Еврипид, «Вакханки» (перевод Анненского)

Согласно французскому философу Рене Жирару, при проявлении Священного (и дьяволиады гиперактивных двойников) буйным цветом зацветает женская стихия (спрятанная в обычном социальном состоянии в терема мужской окуппации).

Женщины революции навязали стиль сексуальной игры с властью, стиль пьянящего, нагого и лёгкого птичьего полёта. В мире-карнавале вокруг дам кристаллизовывались целые театры теней, полутона жестов и душевных порывов. Эти «птичьи турбопотоки» захватывали в себя, как воронки – смерчи желания, внимания, а также пассионарные цели и поступки мужчин. И уносили горящую мужскую серу в инобытие – в страну света и космического счастья.

Женщины начала XX века утвердили для себя на Руси воистину космический тендерный статус! Александра Коллонтай и Айседора Дункан, Лариса Рейснер и Татьяна Леонтьева, Зинаида Райх и Ирина Каховская, Инесса Арманд и Клара Цеткин, Надежда Крупская и Роза Люксембург взорвали нашу тихую юдоль, словно вакханки Еврипида!

Они были лучшими луками для зажигательных стрел Революции, карминовый стрелец упирался в женскую священную силу всею мощью плеча и растягивал революционную тетиву до размеров галактики. А Галя-на-тачанке (жена Нестора Махно), статная и умная как Елена Премудрая, будто восставшая из кургана амазонка наводила на народы Степи суеверный ужас и восхищение! Богиня разъезжала с пулемётом во главе стаи чёрных гвардейцев и собирала дань под знаменем Ночи с адамовой головой. Говорили, что она кормит волчат собственным молоком, а колесницы её полны скифских змей[33]33
  До героини Зои Монроз, плававшей на яхте с лазерным гиперболоидом и бравшей австралийские острова и океанские лайнеры на абордаж, оставался один лёгкий взмах пера Алексея Николаевича Толстого. Сам Толстой под строжайшим секретом иногда заявлял, что обрисовал под именем авантюриста инженера Петра Гарина не кого иного, как Владимира Ленина. Видимо, у Зои Монроз тоже было немало прототипов. Например, Лариса Рейснер, плававшая с мужем, красным командиром Фёдором Раскольниковым, по рекам и морям.


[Закрыть].

Женщины звенели как деревья под ураганом и любовались пожарами, словно ангелы с горних высот. Русь всегда создаётся из огня и только из огня. Чтобы её вновь родить – нужно запалить Русь, как неопалимую купину, нужно узреть языки радуги во влюблённых глазах северной красавицы.

Женщины выправляли кривые мужские дороги, вдохновляя достигать невозможного и несбыточного. Они воодушевили русский народ строить рай на земле и воевать со всем миром, зачинать детей под тачанками и в броневиках. И дорожить каждым васильком неба, прорастающим в красной ржи перламутровых облаков!

Марусина Русь

 
По всей земле осипшим морем грусти,
Дымясь, гремел и стлался слух о ней,
Марусе тихих русских захолустий,
Поколебавшей землю в десять дней.
 

Борис Пастернак, «Спекторский»

Но круче всех была Спиридонова. Американский писатель-революционер Джон Рид написал, что осенью 1917 года Маруся считалась самой влиятельной женщиной в России. Это вам не рейтинг глянцевого «Форбс». Это строчки из американской книги с говорящим названием Ten Days that Shook the World, «Десять дней, которые потрясли мир». За Марусей шли тысячи революционных солдат и матросов, она расколола эсеровскую партию и, словно планета Венера, повернула в обратную ото всех сторону. Высказала милость Ленину и отправилась вместе с большевиками совершать новую революцию. Три девицы: Спиридонова, Каховская и Измайлович – сплотили вокруг себя молодое поколение социалистов-революционеров, только что вернувшихся с каторги. Произошёл поколенческий конфликт. Старшие эсеры поставили на Временное правительство и Учредительное собрание – младшие на Царствие Божие на Земле, не отыскавшееся в «Большом Доме» царской тюрьмы. Они решили продолжить революцию, чтобы сманить на Расею, аки голубя – Духа Святого, того, «что дышет, где хощет». Силы Священной Революции были необходимы для преображения страны в социалистический рай, в бесконечный привольный чудесный дом с небесными стенами цвета индиго.

В такие моменты архетипы бессознательного народа концентрируются на конкретных людях. Архетип русского сверхмужчины, прибывшего на Русскую землю извне и захватившего священную власть, воплотился в неказистом с виду, но гиперпассионарном Владимире Ленине.

Архетип русской женской цивилизации (Россия – это Женщина) и чаянья многомиллионных крестьянских людей-детей свалились на молодую женщину со сказочным русским именем – на нашу Марусю. Марусю ещё с 1906 сравнивали с униженной и поруганной Россией. Русь-Маруся.

И возникло две советских партии. «Мускулиноидная» партия большевиков со «строгим отцом» Лениным. И более творческая крестьянская партия левых эсеров – партия Спиридоновой.

Марс и Венера

У Маруси, конечно же, тоже была двойница. В багрянице, легко накинутой на нагую плоть, верхом на розовой кобылице или на сандаловой масти слоне с окровавленными бивнями, поднимая к солнцу декрет о социализации земли, она легко открывала расейские города, остроги, деревни и хутора. Только «за Марию Александровну», за «Матку нашу» голосовали бесконечные и одинаковые, как Русь, бородатые крестьянские народные депутаты. Ленин называл это «триумфальным шествием советской власти».

Но сама Маруся (такой мы её знаем из эпических рассказов) относилась почти равнодушно к «воле к власти» земной, к жадному пересчёту военных и политических трофеев. Да, Спиридонова «взяла Россию». Но с вершины своей башни из слоновой кости она прозревала иное грядущее.

Спиридонова говорила тогда «детям своим»: «Вы должны вносить жажду правды, и тогда нам удастся внести в это движение порой стихийное, влить ту живую струю революционного пафоса, которым живёт и дышит Революция. За большевиками тоже идут массы, но это временное явление. А временное потому, что там нет воодушевления, религиозного энтузиазма. Там всё дышит ненавистью, озлоблением. Но во второй стадии борьбы, когда нужна органическая работа, когда нужно создавать новую жизнь на основе любви и альтруизма, тогда большевики и обанкротятся. Мы же, храня заветы наших борцов, должны всегда помнить о второй стадии борьбы». Борьбы за Революцию Любви.

 
Я видел, как цветы ходили,
И сердцем стал с тех пор добрей,
Когда узнал, что в этом мире
То дело было в октябре.
 
 
Цветы сражалися друг с другом,
И красный цвет был всех бойчей.
Их больше падало под вьюгой,
Но все же мощностью упругой
Они сразили палачей.
 

(Сергей Есенин, «Цветы»)

Революция должна была превратить Россию в райское поле людей-цветов. Стихия Русской любви преображает и исцеляет неисповедным светом ноющее народное сердце. И Русь наполнилась бы народом необыкновенной душевной красоты. Страна запела бы как волшебная ивовая свирель – и планета предстала иной, наполненной музыкой сфер, пожимающей братские руки танцующих метеоритов. Об этой Революции любви и альтруизма мечтали левые эсеры и их лидер Маруся Спиридонова.

В итоге большевики превратили Россию в погост, угрожающий Небу «марсовой звездой».

Но на короткое время страной овладела странная гармония. Гражданская война ещё не началась. Первая мировая бойня уже кончилась. Две партии – «мамы» и «папы» (партия Венеры и партия Марса) создавали Красную армию. И стиль, о да, новый стиль. Вроде кожаных лётчицких курток, добытых левыми эсерами из ЧК с британских военных складов. А из киноварного солнца в Русь внимательно смотрели люди в непропорционально длинных скифских шлемах.