Текст книги "Ненавижу тебя, красавчик"

Глава 9

Шарлотта

– Черт! – выбравшись из машины, Рид выругался и с силой захлопнул дверь. Он не смог отъехать к обочине. Не знаю, что случилось, но управлять автомобилем стало невозможно.

Мое сердце бешено колотилось.

Все в порядке.

С нами все в порядке.

С белкой тоже все в порядке.

Никто не пострадал.

По-прежнему в шоке, я тоже вылезла из машины и услышала, как Рид спорит с водителем красного грузовика, который в нас въехал.

– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила я.

– Вызови полицию. Нам нужно составить протокол. А потом, пока я буду переписывать данные страхового полиса этого парня, найди телефон ближайшего эвакуатора, – он достал что-то из бумажника. – Вот моя карта члена Американской Автомобильной Ассоциации. Скажи им, что мы только что съехали с трассы 70 по направлению в Мэнорвиль.

Спустя полтора часа, когда полицейские уехали, приехал эвакуатор и довез нас до ближайшей мастерской.

После долгого ожидания к нам подошел механик. К сожалению, его вердикт был неутешительным.

Вытирая с подбородка машинное масло, он сказал:

– У вас сильная вмятина на заднем бампере, из-за чего бампер трется о колесо. Я могу все починить к завтрашнему утру.

Рид нахмурился.

– К завтрашнему утру? Нам нужно вернуться в город сегодня.

– Быстрее, чем я, здесь в округе никто не сделает. Остальным потребуется два дня, а то и больше.

Рид печально вздохнул и провел пальцами по волосам.

– Как мы будем возвращаться в город? – спросила я.

– Не думаю, что мы вернемся сегодня. Если не хочешь оставаться здесь до завтра, то можешь вызвать такси, компания потом возместит эти расходы. Или забронируй нам два номера в ближайшей гостинице. Я не вижу смысла в том, чтобы брать здесь машину напрокат, два часа ехать в город, чтобы потом снова возвращаться завтра утром.

Владелец мастерской подозвал Рида, чтобы обсудить вопросы оплаты, а я тем временем решала, как мне лучше поступить. Хоть мой босс и действовал мне на нервы, мне казалось, что оставить его здесь одного будет неправильно. Я же хотела произвести хорошее впечатление. Я хотела продемонстрировать, что я командный игрок, показать, что я предана своей работе. В этой компании у меня был огромный потенциал для карьерного роста, и мне нужно было использовать любую возможность, чтобы проявить себя – особенно учитывая мой «жесткий старт». Поэтому у меня не осталось сомнений в том, как лучше поступить. Я принялась искать телефонные номера ближайших отелей.

Когда Рид вернулся, вид у него был еще более озабоченным.

– Ты определилась?

– Я заказала нам два номера в ближайшем отеле «Холидей Инн».

– «Холидей Инн»? Других вариантов не было?

– Не сомневаюсь, что вы останавливаетесь в отелях уровня «Плаза» или «Гансевурт». А мне нравится «Холидей Инн». Что с ним не так?

Он проворчал что-то себе под нос, а потом сказал:

– Ничего. С ним ничего…

Он задумался и глубоко вздохнул.

– Все прекрасно. Спасибо.

– Еще я заказала нам такси в Убере. Машина приедет через несколько минут.

Он натянуто улыбнулся и процедил:

– Великолепно.

Бьюсь об заклад, он был в ярости. Наверное, его бесила необходимость провести со мной больше времени, чем он планировал изначально. Меня это сильно расстраивало, так как в течение дня нам удавалось неплохо ладить друг с другом. А из-за аварии весь наш продуктивный день полетел к чертям.

К моему большому сожалению, за нами приехал водитель на «Мини-Купере». Мы с Ридом еле-еле смогли разместиться на заднем сиденье. Он что-то ворчал себе под нос, пока мы пытались усесться. Ему было некуда девать свои длинные ноги. А стиль вождения таксиста оказался очень непредсказуемым. Резкий поворот вправо, резкий поворот влево, я постоянно заваливалась на Рида и старалась не думать о том, как на эти заваливания реагировало мое тело.

Я спросила водителя:

– Не могли бы вы остановиться у «Волмарта»? Обещаю, я быстро.

И снова Рид не стал скрывать свое раздражение.

– Что тебе нужно в «Волмарте»?

– Кое-какие средства личной гигиены, купальный костюм и немного печенья, чтобы перекусить в номере.

Его глаза округлились.

– Купальный костюм?

– Да. В отеле есть бассейн с подогревом, – я улыбнулась.

– Что ты выдумываешь? Ты не на каникулах. Может быть, мы еще пойдем на ужин в «Чак и Чиз»?

Иногда он вел себя так отвратительно и высокомерно.

– Вы, вероятно, не в курсе, но людям иногда нравится плавать. Это позволяет отлично отдохнуть и расслабиться после напряженного дня. В городе мне редко удается поплавать в бассейне. Поэтому можете не сомневаться, я воспользуюсь услугами этого отеля на полную катушку и отобью каждый потраченный доллар. Ваш доллар. – Я замолчала и, лишь выходя из машины, спросила: – Вам что-то нужно купить?

– Нет.

– Вернусь через пять минут, – сказала я, прежде чем захлопнуть дверь.

Вернувшись через пятнадцать минут, я увидела, что Рид дико рассержен.

– Прошло больше пяти минут.

– Прошу меня извинить. Мужчина, который стоял передо мной в очереди, начал спорить с кассиром о цене кусачек.

– Ты серьезно?

– При всем желании я не могла вернуться быстрее.

Рид вздохнул демонстративно тяжело. Несмотря на злость, он оставался чертовски привлекательным. Иногда мне казалось, что он сейчас даже привлекательнее, чем когда не сердится. Сегодня он был одет менее официально – небесно-голубая футболка-поло, плотно облегавшая широкие плечи, и брюки цвета хаки. Он выглядел чертовски сексуально.

Я открыла сумку с покупками и вынула оттуда пакетик с конфетами. Открыв его, я достала клубничную карамельку и протянула Риду.

– Конфетку?

Он усмехнулся, похоже, наконец-то смирившись со случившимся. К моему удивлению, вместо того, чтобы снова издеваться надо мной, он взял у меня конфетку и принялся ее есть. Когда я увидела, как его зубы впиваются в конфету, мне показалось, что еще немного, и я почувствую, как они вгрызаются в мою плоть. Я поежилась. Расправившись с конфетой, он молча протянул руку за второй. Впервые я увидела другого Рида, запрятанного где-то очень глубоко, и ощутила надежду все-таки с ним сработаться.

Наконец «Мини-Купер» остановился у входа в «Холидей Инн».

Рид пошел получать ключи и, расплачиваясь, выронил из рук бумажник. Он упал на мраморный пол, и из него вылетело то самое фото с помолвки, которое я видела на страничке Рида в «Фейсбуке».

О господи. Он все еще носит с собой ее фотографию.

Но зачем?

Впервые за все время нашего с ним знакомства я осознала, что он – тот самый человек, который когда-то написал ту самую записку на голубой бумаге. Может быть, он и не изменился настолько сильно? Может быть, он просто делает вид, что изменился.

Мне нужно было это выяснить, но ненавязчиво, чтобы Рид не заподозрил, будто я что-то знаю.

Наклонившись, чтобы поднять бумажник и фотографию, я прикинулась дурочкой и, отдавая их Риду, спросила:

– Кто эта женщина?

– Никто.

Мое сердце колотилось, когда мы шли к лифту. В тишине мы поднялись на наш этаж.

Он проводил меня до моего номера. С его номером нас разделяли три двери.

Как это понимать? Он хочет, чтобы я поверила, будто он носит в бумажнике фотографию человека, ничего для него не значащего? Он думает, у него получится?

Я так воодушевилась подвернувшейся возможностью разгадать головоломку под названием «Рид Иствуд», что решила не отступать.

– Я вам не верю.

– Что, простите?

Слова вырвались сами собой.

– Однажды я зашла на вашу страничку в «Фейсбуке». Там было фото с вашей помолвки – это же фото выпало из вашего бумажника. Ее зовут Эллисон. Знаю, что лезу не в свое дело, но вы только что мне солгали.

О черт.

Что я несу?

– Что? – прорычал он.

– Прошу прощения. Не будете же вы утверждать, что сами никогда так не делали… не заходили на чужие страницы.

– Нет. Никогда так не делал. У меня нет такой привычки – лазить по чужим страницам. В отличие от некоторых.

Мне было очень страшно задавать следующий вопрос, но я это сделала.

– Что с ней случилось?

Он проигнорировал мой вопрос.

– Это уже слишком.

– Я часто думала о том, что, может быть, из-за нее вы стали таким.

– Прошу прощения? Каким таким?

– Закрытым и злым. На этой фотографии вы кажетесь таким счастливым.

Я хотела рассказать и о найденной записке на голубой бумаге. Но я и так уже сказала много лишнего.

– Шарлотта, ты переступаешь линию, за которой начинается очень опасная территория.

Несмотря на такие резкие слова, мне казалось, что, если я поделюсь с ним своей историей о разбитом сердце, может быть, и он раскроется мне.

– Я… я не знаю, что произошло между вами… но я знаю, как это больно, когда предает близкий человек – или тот, кто казался близким. Может быть, если вы поделитесь своей историей, вам станет легче?

В длинном коридоре зазвучало эхо его голоса.

– Единственный человек, который причиняет мне дискомфорт, – это ты. С тех пор, как ты появилась в моей жизни, от тебя одни неприятности.

Он зажмурился, будто пожалел о только что сказанных словах. Но было слишком поздно. Слово не воробей. И хотя я чувствовала некоторую неловкость за то, как настойчиво лезла в его жизнь, такое обращение с его стороны было неприемлемо. Я не собиралась с ним мириться.

Да гори оно все синим пламенем.

– С меня хватит. Я не потерплю такого обращения. До конца вечера вы меня не увидите. Утром можем встретиться на завтраке. Здесь предлагают континентальный завтрак с семи утра. Не переживайте, он включен в стоимость проживания.

Я чувствовала, что вот-вот заплачу, но старалась сдерживаться. Я не предоставлю ему такой радости – видеть, как глубоко меня ранят его слова.

Рид направился к своему номеру. Он остановился напротив двери и наблюдал, как я безуспешно пыталась просканировать карту, чтобы открыть дверь. Индикатор ошибки постоянно загорался красным.

Вы издеваетесь надо мной? Именно сейчас, когда мне необходимо быстро скрыться.

Я услышала звук приближающихся шагов. Скрывая свое унижение, я старалась не смотреть на Рида. Он взял у меня карту и легким движением вставил в прорезь. Пропищал звуковой сигнал, загорелся зеленый свет, и дверь открылась.

Ну естественно, у него это получилось с первой попытки.

Все еще не глядя на него, я прошептала:

– Спасибо.

Он уже уходил, когда я его остановила:

– Подождите.

Я купила три упаковки конфет. Я достала одну нераскрытую упаковку и вручила ему, прежде чем скрыться в своем номере и захлопнуть дверь.

Глава 10

Рид

Я стоял в душе, струи воды стекали по моему телу, а голова моя была забита мыслями. Я чувствовал себя полным дерьмом, и все мыло гостиницы не смогло бы смыть с меня это чувство.

Она должна было просто уйти, а вместо этого она вручила мне пакетик конфет, и я почувствовал себя последним засранцем.

Кто так делает?

Зачем угощать конфетами того, кто обращается с тобой как с куском дерьма?

Так делает Шарлотта Дарлинг. Ясноглазая, с прекрасной фигурой, полная энтузиазма и оптимизма Шарлотта Дарлинг. А я только тем и занимаюсь, что с самой первой нашей встречи пытаюсь сломить ее, чтобы доказать самому себе, будто на меня ее чары не действуют.

Когда она упомянула имя Эллисон, мне снова пришлось обороняться. Потому что для того, чтобы честно ответить на ее вопрос, мне пришлось бы ей раскрыться. А правду о том, что произошло между мной и моей бывшей невестой, знали только мои ближайшие родственники. Я не хотел, чтобы об этом узнал кто-то еще.

По правде говоря, я совершенно забыл о том, что эта фотография до сих пор лежала в моем бумажнике. Но я понимал, как это выглядело со стороны – она решила, что я сентиментальный придурок. Наверное, я был таким когда-то, пока Эллисон не заставила меня разочароваться в любви. Шарлотта наверняка решила, что, раз я продолжаю хранить эту фотографию, у нее может получиться заставить меня разоткровенничаться с ней.

Обмотав вокруг талии полотенце, не высушив волосы, я лежал на кровати и пытался заснуть. Но я за вечер ничего не съел, если не брать в расчет злосчастные конфеты. Мне нужно было выйти из номера, чтобы где-нибудь перекусить. По крайней мере, именно в этом я себя убеждал. Истинная же причина была в том, что я просто не мог перестать думать о Шарлотте. Может быть, если я принесу ей свои извинения за то, что был с ней так груб, мне станет легче?

Я оделся, вышел из номера и, набравшись смелости, подошел к номеру Шарлотты.

Сделав глубокий вдох, я несколько раз постучал. Прошло несколько секунд, но никакого ответа не последовало. Я постучал снова. И опять в ответ тишина.

Так. Но без машины она не могла уехать далеко. Я вызвал лифт и спустился в лобби, заглянул в зал с тренажерами, но Шарлотты нигде не было.

Единственным рестораном в шаговой доступности было заведение под названием «Руби Тьюздэй». Когда я миновал раздвижные двери главного входа отеля «Холидей Инн» и вышел на улицу, то почувствовал, как капли дождя стекают по моему лицу. Направляясь к ресторану и проходя мимо припаркованных машин, заметил, что автомобили блестят от дождя.

Войдя внутрь, я обнаружил, что за стойкой хостела никого не было. Было поздно, возможно, ресторан уже закрывался, поэтому в зале были только два официанта. Я заметил Шарлотту почти сразу, как только вошел. Она сидела за столиком в углу и задумчиво грызла ручку. Затем принялась что-то писать на салфетке. Я усмехнулся, так как предположил, что она записывает очередные ругательства в мой адрес.

Я знал, что должен был принести ей свои извинения, но в тот момент мне хотелось просто оставаться незамеченным и понаблюдать за ней. Конечно, я мог бесконечно сопротивляться, но в глубине души я вынужден был признать, что мне нравится в Шарлотте Дарлинг абсолютно все. Мне не нравилось только одно: она напоминала мне о том, о чем я так сильно хотел забыть. И дело было не в ее любопытстве, а в том, что ее простота, искренность и живость напоминали о тех временах, когда я сам был счастлив. Воспоминания причиняли мне боль, ведь часть меня до сих пор тосковала о потерянном счастье.

Я подошел к ней и решил немного подшутить.

– У них что, закончились книжки-раскраски?

Она подпрыгнула. Что бы она там ни писала, но это увлекло ее настолько, что она не заметила, как я подошел к ее столику.

Она перевернула салфетку надписью вниз.

– Что вы здесь делаете?

– Я узнал, что здесь есть отличный салат-бар. И я хотел немного выпить.

– Ага. А еще принять успокоительное.

– Если я закажу пиво, то смогу совместить. – Я присел к ней за столик. – Можно составить тебе компанию?

– Мне не особенно нравится эта идея. Вы как будто хотите пролезть за мой столик, Иствуд.

Пролезть. Она разговаривала со мной в моей манере. Черт. Я это заслужил.

Засунув свою гордость подальше, я заставил себя принести извинения.

– Извини меня за то, как я с тобой себя вел. Прости, что не сдержался.

– Вы могли бы просто сказать, что не хотите говорить на эту тему. Вам не нужно так злиться по любому поводу.

Ее лицо покраснело. Она была очень рассержена.

– Ты права.

Шарлотта нахмурилась.

– Вы со мной соглашаетесь? С вами это впервые.

– Сегодня многое случилось со мной впервые.

– Например?

Подошла официантка, чтобы принять у меня заказ, и я не смог ответить на вопрос Шарлотты. Когда мы снова остались вдвоем, она вновь потребовала ответа.

– Итак, что еще случилось впервые?

– Ну… – Я потер щетину на подбородке. – Я впервые пробую еду в ресторане «Руби Тьюздэй», – я засмеялся. – Еще я сегодня впервые проехался на «Мини-Купере». Я впервые остановился в гостинице «Холидей Инн». Я впервые попал в аварию…

Она выглядела изумленной.

– Правда?

– Да. Благодаря тебе.

– Благодаря мне? Вы же были за рулем.

– Ты меня отвлекла.

– Вы невнимательно следили за дорогой. И поэтому не заметили белку.

Это правда. Я невнимательно следил за дорогой, потому что пялился на твои ноги. Точно так же, как сейчас пялюсь на твои губы.

– Возможно, я действительно немного отвлекся.

На секунду наши взгляды встретились, и я решил сменить тему.

– А что ты пишешь?

Она прикрыла салфетку рукой так, чтобы я не мог прочитать написанное.

– Не уверена, что хочу вам об этом рассказать.

– Почему?

– Мне кажется, вы будете надо мной смеяться, – ответила она очень серьезно.

Ну и дела. Она действительно считает меня последним придурком.

– Не думаю, что ты сможешь меня удивить, Шарлотта. От тебя я готов услышать что угодно. Проверь меня.

Она перевернула салфетку и неуверенно придвинула ко мне.

Это был пронумерованный список. Сверху было выведено: «Пошло все на».

– Пошло все на? Что это значит?

– Это что-то вроде списка желаний. Я его так назвала, потому что именно так я чувствую. Жизнь коротка, и мы никогда не знаем, успеем ли мы сделать в этой жизни все, что хотим. Поэтому пошло все на! Сегодня мы, например, чуть не погибли.

Ее последняя фраза заставила меня расхохотаться.

– Мы чуть не погибли? Мне кажется, ты слегка преувеличиваешь. Из-за резкого торможения в нас сзади просто въехала машина. Как бы назвали нашу гибель? Смерть за белку?

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду! Все могло бы быть намного хуже. Никто из нас не знает, когда пробьет его час. Поэтому все произошедшее сегодня заставило мне подумать о том, чтобы завершить те дела, которые я до сих пор откладывала.

– Ты их перечисляешь в порядке убывания их важности?

– Нет. В том порядке, в каком я их вспоминаю. Я только начала. Мне действительно есть над чем поработать.

– Я просто хотел сказать… надеюсь, для тебя это не самое важное… потому что под номером один ты написала «Слепить скульптуру обнаженного мужчины». Это несколько странное желание.

– Для вас оно, возможно, и странное, а для меня нет. Это будет одна из самых моих смелых работ в качестве скульптора. И я мечтаю о том, чтобы мне представилась такая возможность.

Я вспомнил о вазе, которую она сама сделала – и которая разбилась из-за меня. Насколько я успел заметить, талант у Шарлотты действительно был.

Желание под номером два было еще… интереснее.

– Танец с незнакомцем под дождем?

– Это желание возникло у меня после прочтения одного любовного романа. В начале романа встречаются двое незнакомых друг другу людей – мужчина и женщина, и мужчина приглашает женщину на танец. В этот момент начинается дождь. И я подумала, что было бы здорово потанцевать с незнакомцем, не испытывая к нему при этом никаких романтических чувств. Музыка и Природа соединяют двух людей. Они сближаются только лишь потому, что они мужчина и женщина, и не важно, какие у них политические или религиозные взгляды. Они ничего друг о друге не знают. Все, что имеет значение в этот волшебный момент, – их танец, который они запомнят на всю оставшуюся жизнь.

– Значит, какому-то ничего не подозревающему мужчине придется в этом году станцевать с тобой танго?

– Возможно… если мне хватит на это смелости.

– Уверен, что смелости тебе хватит. Но как ты поймешь, что нужный момент настал?

– Я уверена, что просто буду это знать. Так многое происходит.

– А что еще? Или только эти два пункта?

– Ну, остальное я еще не вспомнила. Вы пришли и сбили мои мысли. Я собираюсь остановиться на девяти пунктах.

– Почему именно девять?

– Ну, на самом деле их должно быть десять. Но я чувствую, что десятый пункт мне нужно оставить незаполненным, потому что, возможно, есть что-то, чего я хочу, но пока не понимаю, что это. Поэтому пока достаточно девяти.

Эта женщина не была похожа ни на кого из тех, с кем я был ранее знаком. Во многом она казалась мудрее своих лет, но иногда создавалось впечатление, что она только вчера появилась на свет.

В какой-то степени я был согласен с ее философией жить здесь и сейчас, потому что мы никогда не знаем, когда жизнь подставит нам подножку. Я тоже когда-то мечтал о том, чтобы к своему нынешнему возрасту успеть жениться, переехать жить за город, обзавестись собаками и развлекаться, придумывая им имена. Но жизнь преподнесла мне большой сюрприз.

– Откуда ты только взялась такая, Шарлотта?

Она задумалась, и выражение ее лица стало очень серьезным.

– Не знаю.

– Мой вопрос был риторическим, – уточнил я. – Но что ты имела в виду, говоря, что не знаешь?

Глубоко вздохнув, она сказала:

– В вашем вопросе была скрыта ирония. А я и вправду не знаю, откуда я взялась.

– Тебя удочерили?

– Да.

– Это было тайно?

– Более чем. – Она посмотрела на капли дождя на окне, а затем добавила: – Я подкидыш. Кто-то подбросил меня в местную церковь. Позвонили в дверной звонок в доме священника и сбежали, оставив меня лежать на пороге.

Я не верил своим ушам. Мое тело напряглось. Я не был готов услышать такую грустную историю. У меня не было слов. В моей голове не укладывалось, как кто-то смог вот так бросить своего ребенка. Я тоже в свое время испытал, каково быть брошенным, но моя история не шла ни в какое сравнение с тем, что рассказала Шарлотта.

– Мне очень жаль.

– Не стоит. – Она замолчала и задумалась. – Никакой трагедии не произошло. В итоге я обрела двух прекрасных родителей. Хотя, конечно, я всегда помнила о том, что со мной произошло. И, поскольку я не знаю свою родную мать, я не чувствую себя целостной. Какой бы она ни была, я ее давно простила. Она, наверное, оказалась в очень сложной ситуации, но она сделала так, чтобы у меня было все хорошо. Мне бы очень хотелось ее найти, чтобы сказать ей, что я ее простила. Вдруг ее до сих пор гложет чувство вины.

Ее ответ меня ошарашил. Какая интересная точка зрения. Не уверен, что, если бы мои родители меня бросили, я бы рассуждал точно так же.

– Ты никогда не думала о том, чтобы нанять частного детектива, который смог бы тебе помочь?

– Конечно, думала… будь у меня деньги. Но я никогда не могла себе позволить услуги частного детектива.

Болван. Я задал глупый вопрос и сразу же об этом пожалел. Когда у тебя самого денег куры не клюют, забываешь, что далеко не каждый имеет такие же возможности.

– Разумно.

Она положила на столик двадцатидолларовую купюру.

– Мне пора.

– Уже?

– Через полчаса закрывается бассейн.

– Оставь деньги себе. Я заплачу.

– Что ж, не хочу показаться наглой, но отказываться не буду. Спасибо.

Она забрала купюру со стола и пошла к выходу, я последовал за ней.

– Шарлотта?

Она обернулась.

– Да?

– Почему ты угостила меня конфетами?

– Что вы имеете в виду?

– Я хочу сказать… я же наехал на тебя. Тебя это рассердило. Но потом ты почему-то дала мне упаковку конфет, как будто ничего не случилось.

Она немного подумала и ответила:

– Я заметила, что вы были немного расстроены. Я понимала, что это не имеет ко мне прямого отношения, но мой вопрос вас спровоцировал. Поэтому я не приняла вашу грубость на свой счет. Ваш гнев был обращен на меня, но он, как мне кажется, на самом деле не был мне адресован. И, по правде говоря… то, что с вами произошло, – не мое дело… хоть мне и очень любопытно узнать, что же с вами произошло.

Я приподнял бровь.

– Почему я тебя так интересую?

Она смотрела сквозь меня.

– Потому что с самого первого момента нашей встречи я поняла, что вы не такой, каким хотите казаться.

– И как же ты смогла это понять?

Похоже, теперь я задавал слишком много вопросов, потому что больше она ничего не сказала, а молча повернулась и ушла.

* * *

Я пообещал себе, что не буду заглядывать в бассейн, когда пойду в номер. Но мне пришлось пройти мимо него, чтобы попасть к лифтам.

Может, только на секундочку.

Я загляну и, если она там плавает, просто скажу «привет».

Я стоял напротив входной двери в бассейн, через щель в которой просачивался пар, и смотрел через стекло на Шарлотту, поглощенную своими мыслями. Светлые волосы, струясь в воде, делали ее похожей на русалку. Движения ее были очень четкими. Доплыв до конца бассейна, она собрала волосы назад, и я смог насладиться красотой ее груди. Я смотрел, как по ее телу стекает вода, и это зрелище было изумительным. Как будто я лицезрел самый прекрасный водопад в мире. Я отвел взгляд от ее груди, но не потому, что не хотел на нее смотреть, а потому что мне было неприятно от мысли, что я ее разглядываю тайно.

Она снова поплыла.

Мне бы хотелось уметь растворяться в воде так же, как это делала она. Чем дольше я за ней наблюдал, тем сильнее мне хотелось прыгнуть в бассейн.

От этой мысли я едва не расхохотался.

Вы можете себе это представить? Чтобы я прыгнул к ней в бассейн?

У Шарлотты, наверное, случился бы сердечный приступ. Она бы решила, что я к ней прицепился, как какой-то жалкий неудачник. Она же с самой первой минуты пытается во мне разобраться. И наверняка она совершенно не допускает мысли о том, что я способен прыгнуть в этот бассейн.

Но если бы мне хватило смелости, я бы именно так и поступил.

Не знаю, может быть, ее список желаний так на меня повлиял. Но я внезапно почувствовал потребность проститься со своей зоной комфорта – и со своими брюками.