Текст книги "Жребий. Рассказы"

«Поездка В Château Pichon Longueville»

Она была похожа не веточку вербы, которая радует глаз ранней весной, когда грязный снег ещё только начинает таить, и глаза нуждаются в пёстрых красках, её волосы треплет ветер, а взгляд искрится как у щенка, который играет на зелёном лугу, бегая туда и сюда и оглашая всю округу звонким лаем.

Это лето мало чем отличается от других, те же поездки за границу, те же экскурсии и достопримечательности, а вечером непременно уютный ресторанчик в стиле прованса с местной кухней и отменным молодым вином. В этом году она стала совершеннолетней и не только потому, что ей исполнился двадцать один год, а потому, что что-то в её жизни стало стремительно меняться. Как будто что-то внутри неё самой повернулось, и детство стало восприниматься как бы со стороны, события стали происходить быстро и как-то иначе, чем было раньше. Что-то изменилось и прежде всего само отношение к самой себе, к людям. Если раньше её не волновало будущее и всё текло своим чередом, то теперь ей хотелось решать всё самой, всё, что с ней происходит сейчас и что возможно произойдёт в будущем. Этот год ознаменовался для неё и первыми потерями, она рассталась со своим бой-френдом. Всё вокруг рухнуло в одночасье как карточный домик и дело даже не в нём, он отличный парень, хороший друг, просто вдруг она посмотрела на него глазами взрослой женщины и поняла, что одно дело дружить и встречаться и совсем иное дело прожить с этим человеком всю жизнь. Нет, она пока на это не готова. Повисла неудобная пауза. Глаза родителей, которые её боготворят. Недоумённые вопросы мамы, которая пыталась выяснить, что же произошло, её любимой мамочки, которая хочет ей только добра. И отец как будто разочарован её решением, но ему как мужчине трудно понять поступки своей дочери и что ею движет. Её может понять только мать, потому, что только она может почувствовать, что у девочки началось взросление, и взгляд на вещи стал взрослым. Та неловкая пауза, когда птенцы расправляют свои крылья и начинают покидать родительское гнездо что бы начать свою взрослую жизнь. Родителям трудно смириться с тем, что взрослые дети уже не нуждаются в их опеке. Конечно, в её жизни будет ещё немало взлётов и падений, но родное гнездо всегда будет оставаться с ней, в её сердце. А пока она едет в экскурсионном автобусе, прислонившись к прохладному стеклу. Горная дорога, серпантин слева и жуткие пропасти справа, но автобус едет надёжно, монотонно ревёт мотор. На душе пасмурно от первых потерь и неизвестности, как будто пустота повисла серой тучей и никак не может пролиться летним ливнем. Но лето ещё в самом разгаре, наконец-то предстоит долгожданная поездка в Лондон, где она с нетерпением ждет встречи со своими школьными подругами, которых она не видела несколько лет пока жила в России и любимой бабушкой. Она пока ещё не знает, что расстояние и время меняют многое, ещё вчерашние школьные подруги, сегодня при встрече окажутся для неё чужими и скучными и она поймает себя на том, что между ними так мало общего и что их разделяет не только Ла-Манш, но целая пропасть. И тогда она поймает себя на том, что этот год приготовил для неё ещё одну потерю, потерю прошлого и всего, что с ним связано. Тут же промелькнёт другая мысль, что она ещё молодая, что ей всего двадцать один год и что, по сути, вся жизнь ещё впереди и что наверняка жизнь подарит ей не только потери, но и обретения. Обретения себя, новых людей, новых впечатлений и конечно опыта, но это завтра, а сейчас она провалилась в поверхностную полудрёму, уютно откинувшись на подголовник автобусного сидения, под мерный и монотонный гул мотора и вместе с автобусом едет в своё пока ещё неизвестное будущее, преодолевая неторопливо серпантины времени и расстояния.

«Абсолютная Любовь» июнь 1991 Г.

Иногда приятно полистать свой старый фотоальбом с чёрно-белыми фотографиями, а заодно предаться сладостным воспоминаниям юности. Нынешняя молодёжь не знает что такое чёрно-белые фотографии, сейчас всё больше снимают на «Kodak» и исключительно в цветном виде, а во времена моей юности далеко не каждый имел фотоаппарат.

Это был 1984 год, начало июня, очень уютный и курортный городок Адлер, прямо на берегу Чёрного моря. Да-да, как раз то самое время, когда я только-только возвратился со службы из армии. Служил в ракетных войсках стратегического назначения, ныне они называются космическими войсками, а тогда это были секретные войска особого назначения на северном космодроме в Плесецке. Служить южанину на севере удовольствия мало, конечно, но был один очень существенный плюс, нас раньше других демобелизовывали со службы на гражданку. И вот я уже целый месяц слонялся по Адлеру один, потому что все мои приятели дослуживали свой срок в армии, но меня моё одиночество особо не обременяло. Ещё бы, после двух лет службы в северной тайге на закрытом полигоне, где не было увольнительных по выходным и кроме людей в военной форме тоже никого, не говоря уже о девушках. И вдруг из дремучей тайги попасть обратно в утопающий в весенних цветах экзотический курортный Адлер, согласитесь, – это приятно. Сезон ещё только начинался, отдыхающих ещё мало, а местных жителей ещё меньше. Улицы почти пустые, а в голове мечты и планы, ведь впереди целое лето, море, на конец девчонки, которые всё равно приедут на отдых, пойдут курортные романы, всё как в старые добрые времена до службы.

Делать было абсолютно нечего, даже на пляже валяться не хотелось, наверное потому, что пляжи ещё пока пустые, а без девушек ну какие там солнечные ванны, не мотивирует. Вот и сегодня я отправился бродить по набережной вдоль многочисленных кафе в надежде, что хоть одна красотка мелькнёт своим белым парусом на горизонте моих надежд. Но парусов не было и вот, когда бинокль моего настроения совсем испортился, я вдруг встретил своего старого приятеля, сначала не узнал, а затем вопль радости не смог удержаться у меня внутри.

– «Алтуша», ты что ли?

– А то кто же? – Андрей Алтунин был моим одноклассником, а после 8 класса я уехал учиться в «Питер», наши пути разошлись и вот сейчас, когда нам обоим есть, что рассказать после службы в армии судьба нас снова свела вместе. Мы оба были рады встрече ведь мы теперь не какие-нибудь там пацаны, а уже мужчины у которых за плечами служба в армии. Мы и про девчонок-то забыли, тем более, что их всё равно не было и каждого из нас распирало желание выговориться, одним словом, – «Первым делом, первым делом самолёты, ну а девушки, а девушки потом.» – Всё как в песне.

Недолго думая мы зашли в магазин «Океан», купили коробку варёных креветок и прямиком в фестивальную столовую, что рядом с парком Бестужева, там в то время продавали разливное жигулёвское пиво в пол литровых кружках. Мы удобно устроились за уютным столиком летней, открытой веранды и нас понесло. Как настоящие ветераны мы описывали друг другу все тяготы воинской службы, который каждый из нас претерпел, что, разумеется, поднимало нас в наших же собственных глазах. Вот так мы и нашли себе развлечение за кружечкой жигулёвского пивка. За креветками в ход пошли «барабуля» и «ставрида», которые вялились у моего отца за окном. Отец у Андрея тоже был любителем порыбачить и потому и его вяленая рыба, не осталась без нашего внимания. А как приятно было после солдатской «трепотни» спускаться на грешную землю и философствовать о том, о сём. И вот, когда мы вволю наговорились, то вдруг почувствовали, что «самолёты самолётами», а без женщин жить нельзя на свете, нет!

Тот, кто думает, что познакомиться с девушкой «раз плюнуть», глубоко ошибается. Даже для нас, – южан, которые только и делают, что знакомятся с приезжими девушками.

– Ну, надо понимать, за два года всю квалификацию потеряли, – говорил я.

– Да нет, просто девчонки не такие как раньше, – говорил он.– И оба делали многозначительный вид как будто у каждого из нас искушённая сексуальная жизнь.

– Хороших девчонок стало гораздо меньше, – говорил я.

– Да-а, не то, что раньше, – говорил он, – вот раньше было выйдешь на пляж и чувствуешь восхищённые взгляды женщин.

– Точно, раньше женщины умели ценить таких видных парней как мы с тобой.

Мы настолько углубились в наши размышления, что совсем не заметили, как две очень хорошенькие девушки устроились позади нас на высоком бордюре, который разделяет набережную от пляжа и стали о чем-то «хихикать» явно изображая наши серьёзные физиономии. Девчонки с любопытством слушали наш разговор, и это их явно забавляло.

Андрей показал мне движением глаз назад, и я повернул голову, – Ну наконец-то! – развёл я руки в стороны, – мы ждём вас уже всю жизнь, а вы не могли послать нам телеграмму, – это, по меньшей мере, не вежливо!

– Мы хотели сделать вам сюрприз! – Вдруг ловко парировала одна из девушек.– И вам это явно удалось, – схватившись за сердце, Андрей стал выпрашивать «валидол» насупив брови и прикрыв хитрющие глаза.

– Молодец Андрюха! – Промелькнуло у меня в голове, – тебе бы в Большом театре Карлсона играть.

– Негодяй! Многожёнец! – С серьёзным видом на лице выпалила вторая девушка, – обещал жениться, «настрогал» двойню и тю-тю?

– Не может быть! – Вступился я грудью за друга, – это честный порядочный человек, он исправно платит членские взносы и алименты даже на моих детей.

– Ах, ты поганец, разбазариваешь семейный бюджет? – Не унималась истица. – Дорогой, – вдруг просияло нежной улыбкой её лицо, – ну Бог с ним с этим ситечком с золотой ручкой для чая, но я никак не пойму, зачем ты стул порезал, «гамбовский», совсем новый ещё был? – Опять сердито предъявила она комбинатору.

– А, в самом деле, Андрюша, «нафига» тебе сдался этот стул? – Поддержал я на этот раз «вдову», – ты ведь отлично знаешь, что бриллианты совершенно в другом стуле зашиты и потом их по сценарию должен найти сторож из клуба «Картонажников».

– Да, действительно, я как-то об этом не подумал.

– Давай, «колись», что ты там ещё «настрогал»? – Вопросил я вставая на сторону «обиженных и обездоленных» дам.

– Господа! Господа! – Вздёрнул он голову по белогвардейски, плюхнулся на колени, протянул руку вперёд, жалобно, но с нотками достоинства, как и подобает бывшему члену государственной думы и отцу русской демократии, произнёс, – Господа! «Жё деменш па сис жюр»!

– Киса, Киса, ну это не убедительно, я тебя кормлю вяленой рыбой уже целую неделю, а ты «дармоед», не можешь выдавить из себя слезу? Ладно, давай по-немецки, хотя по-немецки тебя здесь не поймут, давай по-русски… по-русски…

– По-русски? А, да, господа, подайте на пропитание бывшему члену государственной думы, биттэ!

– Да-а, Киса, талант к нищенству заложен у тебя с детства.

Девушки стали делать вид, что прослезились, даже вложили в ладонь несчастному несколько монет. Андрей грузно поднялся с колен, показал мне свой капитал с надеждой в глазах.

– Десять копеек, – сквозь зубы процедил я, – да-а, не густо, на пару стаканов газировки хватит? – должно хватить.– Мы повернулись к девушкам спиной, делая вид, что вокруг никого нет, и деловито направились в сторону кафе. У девочек постепенно стали вытягиваться лица от недоумения и вдруг пройдя пять шагов, мы расхохотались и подошли к нашим милым зрительницам.

– Ха-ха-ха! Рассмеялись наши девушки, да и можно разве было устоять перед нашим обаянием и артистизмом? Да-а, мы были довольны собой. Никогда мы не были в таком «ударе». С тех пор я стал знакомиться с женщинами только экспромтом.

Девушки оказались весёлыми и симпатичными, одну звали Олечкой, а другую Леночкой, это были милые и открытые девушки и они встретились нам как нельзя вовремя. Конечно, что бы показать размах мы не повели их в ресторан, что бы заказать бутылку водки и два огурца. Мы тогда ещё не имели денег, но мы знали, как сделать так, что бы время, проведённое вместе, не прошло скучно и напрасно.

Кто бы мог подумать, что благодаря двум милым девушкам, так сразу захочется жить? Мы и не заметили, как скука исчезла, и появился здоровый оптимизм. Денег на ресторан, разумеется, у нас не было, а вот на кафе, которых в Адлере чуть ли не на каждом шагу, это без проблем. Вот где можно было блеснуть красноречием, а за одно приятно провести время в хорошей компании, что мы и сделали. Нам было просто весело, да и девчонкам тоже, а что ещё нужно молодым ребятам, которые знают толк в хорошем отдыхе?

– Знаешь, Андрей, может быть оно и лучше, что у нас с тобой не так много денег как хотелось бы? – Сам понимаешь, что бы с девушками дружить, надо что-то иметь, а с другой стороны большого ума не надо, когда у тебя полные карманы денег и папина «Волга» под «задницей», как думаешь?

– Вот именно, каждый дурак может на папины деньги девочек развлекать, а ты попробуй без них «прогнуться», – и он выставил средний палец сжатой в кулак ладони и сделал понятный жест, в сторону проезжавшей мимо нас чёрной «Волги» с мажорными парнями и хихикающими девчонками на задних сидениях.

– Да, этих умников только и хватает на то, что бы сводить в ресторан, покатать по городу и поздно ночью отвезти девочек подальше в горы, а там либо «давай», либо пешком иди, пошлый шантаж, примитивно и грубо, но срабатывает на все сто процентов.

– Сплошная политэкономия, товар; деньги; товар.

– Сами виноваты, не маленькие, должны понимать садясь в машину и идя с парнем в ресторан, что —это аванс и придётся за удовольствия расплатиться сексом.

– А может быть этим девчонкам только того и надо?

– Может, конечно, некоторые только для этого и приезжают, что бы на «халяву» отдохнуть. Такие на таких, как мы с тобой даже не взглянут, будь ты хоть «семь пядей во лбу», им все равно с кем, хоть с орангутангом, лишь бы при «бабках» был и при машине.

– Люди все разные и женщины тоже все разные, жаль только, что настоящих все меньше и меньше, которые способны любить просто потому, что любится, просто потому, что женщина, просто потому, что это нормально и естественно и заложено природой.

– Жаль только, что не во всех.

– Да, это точно.

Мы шли на свидание и говорили о том, о сем. Девочки не заставили себя долго ждать и получили от нас в подарок по букетику декоративных цветочков, которыми изобилуют Адлерские цветники и клумбы.

– Ну что, ребята, куда сегодня пойдём?

– А может быть, сходим на дискотеку в санаторий министерства обороны или в курортный городок? – И мы решили просто погулять по набережной, кафе и дискотеки уже порядком поднадоели. Потом купили бутылочку белого «Вазисубани», шоколад, фрукты, устроились на топчанах пляжа «огонёк» и стали наслаждаться чудесным, южным, июньским закатом. Наш слух заботливо ласкал монотонный прибой, который дирижировал оркестром мелодичных сверчков, появились светящиеся танцоры-светлячки танцующие медленный фокстрот лета. Они будут танцевать до утра под овации изумительных пальм и их бессменных и галантных кавалеров, кипарисов, которые сегодня непривычно скромны. Воздух пропитан ароматами пряных японских акаций и сладким опиумом магнолий. Лишь едва лёгкий бриз касается своей морской свежестью этот неповторимый букет. Фокстрот сменяется едва уловимым на слух блюзом южной, Адлерской ночи, слышите? Это могучие платаны поскрипывают своими высокими кронами. Волны шуршат в ночном танце медленно в такт блюза, накатывая на берег, перебирая прибрежной галькой, слышите? Та– тата-та, та-та-та, музыка наполняет собой всё вокруг, Та– тата-та, та-та-та, блюз южной, Адлерской ночи, его можно услышать только здесь во время самой короткой ночи в году, Та– тата-та, та-та-та, звёзды висят виноградными гроздями, они и мы, мы и они, и больше никого, только мы и музыка, блюз южной, Адлерской ночи и лишь когда погаснут огни рампы на небе и бриз перестанет играть струнами своих виолончелей, откроется белый занавес утра, и маэстро день порадует публику своею игрой. Но это будет завтра, а сегодня мы в гостях у самой короткой, обворожительной и волшебной, южной ночи. И нам так хорошо, что некуда спешить и время нас не торопит, оно деликатно остановилось. Ведь такая ночь бывать только раз в году и мы покорно растворились во времени и в ночи.

Удивительное дело, но девушкам захотелось увидеть настоящую природу Кавказа.

– Нет проблем, мы с Андреем бывалые туристы, а Андрей даже когда-то на туристических слётах за школу выступал. Словом в этом деле мы не новички.

– А что, на самом деле, поедем в «Лесное», на наше излюбленное место, самшит, горный каньон с речкой, палаточка, костёрчик, шашлычки, впечатления на всю оставшуюся жизнь. И мы поехали в «Лесное».

Конечно же мы хотели наших спутниц и обстановка к этому располагала, но мы тогда были ещё совсем неопытными, юными пацанами, а девочки не настаивали и не проявляли активности. Всё было замечательно и чарующий аромат древнего самшита и шашлыки и домашнее вино и «Hotel California», песню, которую мы исполняли дуэтом на две гитары со знаменитой сольной концовкой. Но главное, конечно то чувство благодарности девушек, которые доверились нам и это ощущение, когда ты чувствуешь себя настоящим мужчиной и радость в их глазах, наверное они тоже почувствовали себя настоящими женщинами? И все мы были счастливы.

У девушек на следующий день был самолёт домой и поэтому с ночёвкой они остаться не смогли, и мы их проводили до остановки автобуса 131 маршрута. Вот так мы и расстались, остались лишь благодарные улыбки и радость в глазах, да эти самые чёрно-белые фотографии, которые они нам потом прислали. Ну а мы посадив девушек на автобус с чувством долга, немного расстроенные, молча шли на поляну рядом с каньоном где стояла наша палатка.

Что-то перевернулось в нашем сознании, и мы поняли, что с этого момента кончилось наше детство.

Недалеко от речки сидел пожилой грек у небольшого костра, а рядом мирно паслась отара овец. Старик разгрёб палкой угли и бросил в них с дюжину картофельных клубней. Мы подошли и поздоровались, старый грек указал нам на бревно около костра и мы присели. Разговаривал он с сильным кавказским акцентом, и мы сразу догадались, что он из греческого посёлка «Лесное», что в нескольких километрах выше по течению речки «Леснянки». Мы ещё были под впечатлением нашего короткого южного романа сидели и рассеянно смотрели на угли костра, ловили ноздрями сладковатый запах дыма. А потом мы принесли остатки вина, шашлыки, разлили вино на троих, держа в одной руке стакан с вином, в другой шампур с шашлыком из мяса цыплёнка, Андрей предложил выпить за мужскую дружбу. Присутствующие одобрительно улыбнулись, выпили и закусили. На лице у старого грека морщины стали ещё глубже от лучезарной улыбки. В первый раз в жизни я видел старика с морщинами, которые украшали его загорелое и покрытое седой щетиной лицо, подчёркивая его спокойный и добрый нрав.

– «Ну-ка, синок, схады к рикэ, прынеси вон тот бурдюк, – Старик указал посохом в сторону реки и Андрей шустро сбегал за бурдюком в котором к нашей общей радости было отменное молодое вино.

– «Налывай»! – Скомандовал старик, – «я хочу випит за лубоф!» – А после паузы добавил, – «За апсалутний лубоф»! – торжественно произнёс тост старик, мы подняли стаканы и осушили их до дна, вино оказалось отменное и очень аромантое.

– А что такое абсолютная любовь? – Переспросил я у него.

– «Там ест». – Старый грек посохом указал в сторону высокой горы, я с любопытством сбегал к подножию горы и увидел у своих ног мёртвого, молодого орла. Я принёс его к костру и положил рядом.

– Наверное, вывалился из гнезда и разбился, – предположил я вслух.

– «Нэт, нэ вывалилса, арлица сам скинул», – после паузы добавил, – «Это и ест настоящий, апсалутний лубоф!»

– Как так, взяла и сама скинула своего птенца и это называется абсолютная любовь? – Гневно процедил Андрей. Мы налили ещё по пол стакана домашнего вина и уставились недоумёнными взглядами на старика, старый грек продолжал неторопливо свой рассказ.

– «Арлыца въёт свой гнездо висако-висако в горах, выводит птинэц, кормит их поит, закрываит крилом от дождь, снек и вэтир. Птинэц патрастаит и приходт врэмя начинат свой самастоятельный жизн и строит свой гнэздо. Прыходыт время становытса взрослый. Арлица толкает их из гнедо и птэнец либо вздымает в нэбо, либо разбивается о скалы. Еслы арлица не сделает эта, то птенец умрот с голода так и не научившыс летэть. Она талкаит их патаму, что лубит и сэрдце её надэится.», – и он посмотрел в небо, и мы следом посмотрели вверх, высоко над нами парил орёл и мы поняли, что это брат того, кто лежит у наших ног.

Что-то перевернулось в нашем сознании в этот момент, и мы поняли, что любовь бывает разной в своём проявлении. Очень часто люди только на словах любят, всячески показывают, что любят, а на сердце у них холод и пустота. А бывает, что один другому не поёт песен, про любовь, и порой причиняет боль, и окружающие думают, что не любит, раз поступает плохо. И откуда же им знать, что у этого человека в сердце и почему стараются быстрее осудить? Далеко не каждый способен разглядеть любовь в человеческом сердце. Потому, что привыкли оценивать людей по их внешним поступкам и так редко заглядывать в душу.

Когда-то и мне пришло время «учиться летать», и я понимаю, что должна была чувствовать и испытывать моя мать, когда в пятнадцать лет оторвала меня от своей юбки, и я выпорхнул из родительского гнезда, уехав учиться в другой город. Как бы ей не было больно и страшно за меня, она это сделала, уповая на Бога с любовью в сердце и с надеждой на будущее, она могла только верить, что её сын «не разобьётся» о жизненные скалы и научится летать самостоятельно. Это закон жизни, закон вселенной, это Божественный закон, который невозможно понять человеческим умом, но легко почувствовать человеческим, любящим сердцем. Это и есть абсолютная любовь!

Пройдёт время. Подрастут и наши дети, и нам тоже придётся сделать свой выбор, – либо в угоду своему эгоизму удержать их около себя, либо последовать любви и оторвать их от себя и бросить в свободный полёт и мы сделаем этот выбор с абсолютной любовью и надеждой в сердце и уповая на Бога. Так было, так есть и так будет, покуда на земле живёт абсолютная любовь!