Текст книги "Враг у ворот"

– Вы что-то хотели? Майор? – судя по дрожащему голосу, полковник был навеселе. Слава богу за

доктором пошёл я, а не Михаил.

– Мы бы хотели поговорить с мисс Джексон, – та, услышав такую наглость, молча всплеснула

руками, чуть не пролив на себя вино.

– А вы знаете, майор, который сейчас час?

– Мы на войне полковник, а не на светской вечеринке! – я постарался прибавить в свой голос

побольше металла. – Нам надо поговорить с доктором Джексон! Это срочно!

– Рональд, Джон, – доктор капризно поджала свои полные губки.

  Капитан стал медленно подниматься, но я, поняв, что пора брать инициативу в свои руки, остановил

его, направив в его сторону стен. Капитан было потянулся за своим кольтом, но полковник остановил его.

– Вы забываете, где находитесь, майор! Опустите оружие! – но я не спешил следовать его

указаниям.

– Это вы, по-моему, забываете, что мы воюем с сильным и опасным врагом, и что это не

увеселительная прогулка с девушками под луной! Так, что извольте дать мне спокойно поговорить с доктором Джексон, наедине!

– Извольте! Но не ждите от нас после этого хоть какой-нибудь помощи!

– Вы и так её не оказываете.

   Разлив по столу вино, докторша в сердцах поставила свой бокал на стол, встала, и, встряхнув

головой, злобно уставилась на меня. Я применительно улыбнулся ей. закинув за спину “стэн” я молча вышел. Через несколько секунд появилась докторша.  Храня молчание, мы дошли до нашей палатки, я приоткрыл полог, пропуская доктора вперёд себя.

    Михаил, сидя на кровати, настраивал окуляр снайперской винтовки, самой винтовки я нигде не видел, но не сомневался, что она у него есть.

– А! Пришли! Я думал, они вас не отпустят!

– А они и не отпустили бы, если бы ваш друг, – докторша одарила меня полным ненависти взглядом.

– Не стал угрожать им своим страшным пистолетом.

– Это автомат.

– По мне пусть это будет хоть лопатой.

– Ладно! – аккуратно убрав в один из многочисленных карманов рюкзака окуляр, Михаил поднялся

с кровати. Достав из кармана сигареты, закурил.

– Мисс Джексон! Ваше командование удосужилось сообщить вам цель вашей поездки?

– Это у вас командование, я работаю сама по себе!

Михаил отмахнулся рукой, показывая, что ему всё равно. Затушив сигарету о подошву ботинка, он

снова уселся на кровать.

– Тогда, многоуважаемая доктор Линда Джексон, я объясню вам, зачем вы здесь. В своё время вы в паре с небезызвестным Алексом Шандлером  работали над проектом Святой связанным с новейшими и сверхсекретными исследованиями в области генетики. – Я навострил уши. Я так до сих пор и не смог понять, зачем в сугубо армейской операции нам понадобился доктор, да ещё вдобавок и женщина. – В начале сорок второго Алекс Шандлер был арестован по обвинению в шпионаже в пользу фашистской Германии. Вы были отстранены от работы над проектом, проект заморожен, а вам предложили должность старшего лаборанта в одной из академий Техаса с условием, что вы не будете продолжать работу над проектом, на что вы естественно ответили отказом.

      Михаил, чуть переведя дух, продолжил.

– Через год, предположительно в январе сорок треть-его фашисты организовывают лабораторию

близ Берлина, связанную, как вы можете предположить, именно с исследованиями в области генетики и старшим проекта назначен не кто иной, как до боли знакомый вам профессор Шандлер, благополучно сбежавший из застенков ЦРУ. Вместе с доктором Клаусом Метенгером они создают проект Реаниматор, который был бы завершён уже к концу года, если бы не загадочная смерть Метенгера и ещё нескольких ведущих специалистов.

    Я похолодел. В марте сорок третьего я был в Берлине. Совершенно невообразимыми путями меня доставили туда наши немецкие коллеги. Хотя, они не любили когда их так называли, точнее будет назвать их немец-кими евреями. Они организовали подпольную организацию, и для меня до сих пор остаётся загадкой, как моё руководство сумело выйти на них, если даже Гестапо не в силах было вычислить их хорошо законспирированные явки. Но не в этом дело. Моё задание заключалось в ликвидации нескольких руководителей штаба СС. Так мне сказали. Но сейчас, услышав произнесённые Михаилом фамилии, я ясно вспомнил те, что было написаны в вводном листе – и первой из них была фамилия Метенгер!

– На какое-то время мы потеряли их из вида, но в начале лета сорок третьего фамилия Шандлер снова по-палась нам на глаза.  Руководство Рейха, видя свои ката-строфические поражения на фронте, вновь возобновили  широкомасштабные исследования в этой области. Под личным покровительством Гимлера было создано сразу несколько независимых друг от друга лабораторий и смею вас заверить, они продвинулись намного дальше, чем даже вы в своё время! – достав из кармана уже виденные мной фотографии, Михаил передал их доктору Джексон.

– Эти мы нашли на захваченной нами лаборатории в Норвегии близ Трондхейма, – я глянул на

доктора, лицо её переменилось, куда-то исчезли заносчивость и пре-зрение, уступив место тревоги и интереса. Да, она была профессионалом, я видел это, за годы моей работы с самыми разными людьми я научился различать их по одним лишь глазам. Глаза доктора блестели! – Тут показана лишь малая толика того, что мы там увидели.

     Полковник снова замолчал, достав сигарету, он медленно прикурил. Я явственно видел, как дрожат его губы. Выдохнув клуб дыма, он продолжил.

– То, что мы там увидели, до сих пор сниться мне в кошмарах. Именно там я понял, что фашисты не

люди, они хуже самых кровожадных зверей. То, что они творили с ними в этой лаборатории, не поддаётся никакому описанию. Скажу лишь одно – они ищут пути создания универсальных солдат, не чувствующих ни боли, ни жажды, ничего того, что присуще обычному человеку. Они хотят создать монстров, что завоюют для них весь мир! Мы сделали ошибку, мы уничтожили объект, не выяснив всё до конца.

– Там были химикаты?

– Да! – Михаил глянул доктору в глаза. – Смотрите!

    Закатав рукав, он обнажил кисть. На ней вздувались громадные, кровоточащие язвы, оплетённые синеватыми дорожками капилляров. Я отвернулся, боясь, что меня сейчас вырвет.

– Я один из немногих, кто выжил. Язвы не доставляют мне никакого беспокойства, скорее наоборот.

Рука, как будто не принадлежит мне, она намного сильней левой и, я совершенно не ощущаю боли, – достав из-за пояса нож, Михаил вонзил его в руку, спокойно провернул его туда сюда и, глянув на нас, вытащил. Я разинул от удивления рот, ни капли крови не вытекло из страшной раны, проделанной лезвием ножа. – Именно за этим вы нам и нужны, доктор, мы можем уничтожить объект, но мы не знаем, как уничтожить оставшиеся на нём реагенты!

– Полковник! – натянув на свою покалеченную руку рукав, Михаил глянул в мою сторону. – Если

эти исследования связаны с этой, э… генетикой, причём же тогда оккультизм и этот загадочный отряд 47-Т?

  Михаил, взъерошил свою шевелюру, собираясь с мыслями. Я чувствовал, что он и сам до конца не обладает всем необходимым, что б сложить головоломку, предложенную руководством по этому поводу.

– Мало кто знает, но именно Алекс Клоц, командующий сейчас 47-Т был инициатором создания на территории России концлагерей, он был, как бы это назвать… негласным правителем этих фабрик смерти и страданий. По обрывочным и боюсь недостоверным сведениям, увлекаться оккультизмом он начал ещё задолго до войны, и даже собрал великолепную библиотеку, включившую в себя лучшие труды, когда-либо написанные в этой области за многие столетия существования культа поклонения дьяволу. Именно тогда его стали всерьёз интересовать вопросы дьяволопоклонничества, чёрных ритуалов и прочих вещей противоречивших богу и церкви. Он проводил много опытов, и концлагеря стали идеальным местом для их проведения. Точнее сказать не могу, но 47-Т были созданы лишь после того, как он добился каких-то серьёзных успехов на своём поприще. Сам Гимлер подписывал его прошение. Много раз мы пытались ликвидировать этого страшного человека, но каждый раз ему удавалось ускользнуть. Последний раз он попадал в поле нашего зрения пол года назад. И до недавнего времени мы не ведали, ни где он, ни чем занимается. Лишь после того, как союзники успешно начали операцию Повелитель по освобождению территории Нормандии мы снова вышли на его след. Вы майор читали те отрывочные документы, что попали к нам в руки. По приведённым там сведениям полковник Клоц, вместе с вверенным в его подчинение отрядом 47-Т направился в глубь территории Алжира… Именно там располагается крупнейшая лаборатория генетики, именно туда ведёт след неуловимого Шандлера и теперь туда же отправился Клоц. Улавливаете?

     Я кивнул, хотя, по правде сказать, рассказ Михаила лишь ещё более запутал моё понимание происходящего. Я ещё мог смириться с неведомой мне генетикой и оживлением посредством неё мёртвых, но оккультизм – это было что-то из области фантастики…

– Улавливаю, но, какая тогда наша задача? И почему эту операцию не возьмёт на себя фельдмаршал

Александер или штаб-группа Монтгомери, ведь именно они контролируют всю Северную Африку?

– Пока у нас одна задача, добраться до туда! А насчёт почему. Командование и вся

североафриканская группировка сейчас занята в боях за юг Италии.

 Замолчав, Михаил, глянул на часы и устремил свой взгляд на Линду, та стояла, чуть понурив голову,

вся какая-то растерянная и подавленная. В тот момент мне стало даже жалко её. Её, не доктора, а женщину, втянутую в этот страшный водоворот войны.

– Ваши вещи остались у полковника, мисс Джексон? –  та кивнула. Михаил, нахмурившись, чуть

слышно ругнулся.

– Вам придётся сходить за ними, – я сделал шаг, намереваясь идти вместе с ней, но Михаил жестом остановил меня. – Доктор, сходит одна, Пол, мне нужно, что б вы были здесь!

     Как только Линда вышла из палатки, Михаил, быстро расстегнув карман рюкзака, извлёк из него знакомую мне уже карту.

– Смотрите! – я пододвинулся поближе, глядя, как палец полковника блуждает по побережью Нормандии. – Мы сейчас здесь, в квадрате Омаха, тут, – Его палец пополз на восток. – В так называемом районе Гоулд располагается пятидесятая пехотная Британских вооружённых сил. Здесь, – Палец ударил по синей глади близ побережья. – Стоит на рейде авианосец “Эдинбург”  под командованием адмирала Черберра. Адмирала посвятили в курс дела, и я совершенно не понимаю, зачем нас вы-садили здесь! Возможно, Штаты и диктуют свои условия в этой операции, но этими своими условиями они реально ставят её под угрозу срыва.

– А, что нам даст адмирал? Максимум на что будет способна его авиация, это доставить нас на

двести – триста километров в глубь материка, и что дальше? Притом вы же не думаете всерьёз, что доктор Джексон умеет прыгать с парашютом?

– Это и не потребуется… С борта Эдинбурга мы вы– летим обратно в Англию на нашу

засекреченную базу в Портсмунде! – я удивлённо глянул на Михаила. Тот пояснил. – Мне кажется, Американцы хотят прибрать к своим рукам всё, что разработали немцы на этих секретных лабораториях и делиться с кем-либо они не намеренны! Я думаю, они передали нам лишь малую часть того, что выгребли из найденных сейфов Клоца.

– Тогда зачем им вообще понадобилось, что-то нам передавать?

– По-видимому, они проверяли нашу реакцию, хотели выяснить, что известно нам и мы купились! Я

выяснил что они организовали свою тактическую группу и теперь время решает, кто будет первым. Слава богу они не обладают тяжёлой авиацией в данном районе, поэтому вынуждены пока выжидать всеми возможными способами препятствуя нашему продвижению в той же области!

    Михаил внезапно умолк. На улице послышались громкие голоса. Я узнал голос Линды, второй принадлежал полковнику, они о чём-то ожесточённо спорили. Перед тем, как полог палатки распахнулся, я заметил, как рука Михаила, что-то быстро достала из рюкзака и спрятала за спину.

– Что это значит, полковник? Какого чёрта вы посылаете доктора за оборудованием?

– Я обязан отчитываться перед вами? По-моему вы не являетесь моим прямым начальником!

– Но вы сейчас на моей территории!

– Эта как вы её назвали – ваша территория принадлежит Франции, – Михаил поднялся с кровати, и я с ужасом увидел, что его рука сжимает рукоять пистолета. Но, не собирался же он убивать полковника? Моя спина покрылась холодным потом.

– Может и Франции, но вы не сделаете по ней и шагу без моего ведома!

  Рука Михаила стремительно пошла вверх, пистолет чуть слышно клацнул затвором, и я увидел, как

полковник, ухватившись за горло, с расширившимися от ужаса глазами медленно оседает на пол. Линда в ужасе ухватилась за голову руками, и уже хотела завизжать, но Михаил молниеносным броском, преодолев разделявшее их расстояние, с силой зажал ей рот ладонью.

– Тихо! С полковником всё в порядке, это сильнодействующие транквилизаторы, очнётся через несколько часов. Вы пришли вдвоём? Ну же! – Михаил с силой встряхнул сотрясающуюся в беззвучной истерике Линду. Та кивнула. – Отлично! Пол, уложите полковника на кровать и прикройте одеялом, что бы казалось, что он спит!

   С трудом приподняв грузное тело, я доволок его до кровати. Откинув в сторону одеяло, я водрузил полковника на кровать, тот что-то неразборчиво промычал, но вскоре успокоился.

– Так, вы успокоились? Линда! – та снова кивнула. – Михаил медленно отпустил руку. – Сидите

здесь! Мы с Полом принесём ваши вещи! Поняли меня?

– Да.

    Мы вышли на улицу, дойдя до штабной палатки остановились. Я знаками показал Михаилу, что внутри могут находиться люди. Тот, кивнул мне, и, взяв на изготовку пистолет, молниеносно ворвался внутрь; мгновение спустя я услышал всё то же приглушенное клацанье затвора и практически одновременно с ним падение нескольких тел. Выставив перед собой “стэн” я осторожно заглянул внутрь. Михаил, уже убрав пистолет, взваливал на себя внушительных размеров рюкзак, очевидно принадлежащий доктору. Вокруг стола в нелепых позах валялись два офицера: виденный мною ранее капитан и незнакомый малый в расстёгнутом кителе с нашивками майора.

– Не светись на пороге, майор! – Михаил, вдруг замер, словно прислушиваясь к чему-то, скинул, так

и не одетый им рюкзак, и, бросив мне краткое – помоги, кинулся к одному из офицеров. Ухватив бездвижные тело, мы быстро перенесли его в дальний угол палатки, туда же перенесли и второе. Оглядевшись, Михаил, подошёл к стоящим около входа ящикам, сорвал укрывающий их брезент и кинул его мне.

– Накрой их! – я быстро прикрыл лежащие друг на друге тела, стараясь, что бы было похоже, будто

под брезентом покоятся обыкновенные ящики.

    Подхватив рюкзак доктора, мы вышли из палатки. Я глянул на часы, было без четверти два. Над лагерем всё так же царила тишина, лишь где-то в стороне, озаряя небо яркими вспышками, гремела канонада.

   Остановившись перед нашей палаткой, Михаил, не став заходить внутрь, велел мне вывести докторшу и за-брать наши вещи.

   Когда я зашёл, Линда уже более или менее  успокоившись, сидела поджав под себя ноги на кровати, полковник всё также бездвижно лежал на, укрытый одеялом.

– Ваши вещи наружи, доктор. Выходите, там вас ждёт Михаил, – не говоря ни слова, она вышла, я,

скрипя зубами от натуги, взвалив наши с Михаилом вещи себе на плечи, вышел следом.

– Хорошо! – полковник глянул на часы. – У нас ещё

есть время, что бы убраться отсюда. Пол, отдайте доктору свой рюкзак.

 Я передал ей, свой практически пустой рюкзак. В нём лежали лишь запасные обоймы, пара гранат, да

сложенный вчетверо масхалат.

– Теперь, медленно, не отставая, двигайтесь за мной!

   Это касается в первую очередь вас доктор Джексон! Ни звука, ни писка, ни чего, пока я не скажу, что это можно сделать… И никаких вопросов! Взведя затворы стэнов мы двинулись к моему превеликому удивлению на запад. Пройдя метров двести, мы, следую жестам полковника, присели, укрывшись за од-ной из многочисленных палаток. Вскоре мимо нас про-шёл патруль. Дождавшись пока он скроется из вида, мы продолжили свой путь.

                       01:57 Нормандия командный пункт близ Сен-Ло 29 июля 1944

  Без приключений покинув лагерь, мы вскоре увидели наткнулись на довольно внушительный

автопарк, изредка освещаемый  единственным прожектором, укреплённым на невысоком помосте, собранном из стоящих друг на друге ящиков. Прожектор, располагался на противоположной стороне автопарка; с интервалом примерно в одну минуту он на мгновение загорался, быстро пробегал лучом по стоящим борт о борт  трёхосным Студебеккерам и тут же гас. Видимо он питался от дизельного генератора, и американцы, экономя энергию, включали его лишь для собственного успокоения, а не для того, что бы действительно охранять автопарк. Укрывшись за какими-то бочками, от которых сильно разило мазутом, мы, побросали в кучу наши рюкзаки. Михаил, выглянув из-за бочек, указал мне на что-то рукой.

– Вон! – я проследил за пальцем Михаила. В этот момент прожектор не работал и в редких

вспышках канонады я с трудом разглядел, стоящий чуть поодаль от грузовиков джип. – Я забрал ключи! Тот капитан, в штабной палатке был, по-видимому, его адъютантом или помощником, а заодно и водителем!

– А вы уверенны, что это та машина?

– Ну, по крайней мере, других я не вижу. Оставайтесь здесь, а я попробую увести её.

 Оставив нас с доктором караулить рюкзаки, Михаил скрылся в царящей вокруг темноте. Прошла

минута, другая, но… ничего не происходило. И вдруг когда, наверное, прошло уже минут пятнадцать, громким скрежетом нарушая царящую вокруг тишину, натужно заверещал стартёр. Я вскочил, но…  меня снова встретила тишина. В автопарке послышались громкие оклики патрулей, прожектор, вспыхнув, заметался среди грузовиков, выискивая нарушителя. Я стиснул зубы, светящийся луч уже практически достиг того места, где стоял джип, когда стартёр в бесплодных попытках раскрутить мотор, снова огласил окрестности натяжным воем.

     Рейнджеры были уже, наверное, метрах в тридцати от того места, где стоял джип, как вдруг тот, взревев мотором, рванул в нашу сторону. Прожектор на миг осветил его, но тут же потерял, послышались выстрели, несколько пуль со свистом пронеслись у нас за головами. Док-тор, громко ойкнув, рухнула на колени, пытаясь укрыться за бочками от пуль.

– Давай, давай скорее! – я быстро кинул наши вещи в подкативший джип. Подхватив доктора под

руку, я с силой толкнул её упирающееся тело в кабину. Вскочив следом, я дал короткую очередь в сторону преследовавших нас рейнджеров. Пули дробно прокатились по бор-там грузовиков, на что рейнджеры ответили ураганным огнём из своих М-3 и Томпсонов, со стороны прожектора послышался тяжёлый рокот зенитного пулемёта Браунинг, это было уже серьёзно – попади он в машину, и мы тут же взлетели бы на воздух.

– Не стреляй! – спасаясь от пуль, Михаил выкрутил руль, разворачивая джип в сторону лагеря. –

Прорвёмся сквозь лагерь, они не будут стрелять по нам, боясь попасть в своих!

Ураганом пронёсшись сквозь стремительно пробуждавшийся лагерь, мы понеслись, подпрыгивая на многочисленных кочках в сторону побережья. Я ежесекундно оборачивался, ожидая погони, но видно у американцев был лишь один джип, а преследовать нас на тяжёлом грузовике было бы бесполезной задачей.

   У мисс Джексон началась истерика, уткнувшись лицом в заднее сидение, она громко рыдала. Я попытался её ус-покоить, но, добился лишь того, что получил увесистую оплеуху. Сплюнув, я перебрался на переднее сидение к Михаилу. Из рулевой колонки торчал толстый жгут переплетённых между собой проводов, некоторые их них были оборванны и скученны между собой. Я тронул полковника за плечо, привлекая его внимание, но он лишь отмахнулся, продолжая вести машину.  Теперь мне стала понятна причина, по которой он так долго заводил джип – ключи всё же были не от него.

    Преодолев, должно быть километров двести, к утру мы выехали к какому-то лагерю. Длинная череда палаток петляя неровной линией, тянулась между рваными дыра-ми воронок. Кое-где виднелись ещё дымящиеся останки разнообразной бронетехники и орудий. Вырулив машину к ближайшей палатки, Михаил, не став глушить мотор, спрыгнул на землю.

– Сядь пока за руль! Я узнаю, где мы.

  Проводив полковника взглядом, я перебрался за руль.

    Линда сидела сзади насупившись, всю дорогу она, на все мои попытки заговорить с ней или успокоить, отвечала коротким – отстаньте! Вот так, молча, мы просидели наверное минут двадцать. Наконец появился Михаил, в сопровождении нескольких солдат сержантского состава.

– Вылезайте! Парни помогут нам с вещами.

    Я вылез, Линда продолжала сидеть, капризно поджав губки и сложив руки на груди. Солдаты с интересом разглядывали её, словно это была какая-нибудь диковинка.

– Мисс Джексон! – та, фыркнув, всё же соизволила перевести свой взгляд из пустоты на Михаила. –

Дальше мы не поедем, поэтому вам придётся вылезти.

 Доктор, ещё раз фыркнула, но всё-таки, не торопясь, дабы сохранить достоинство, открыв дверцу,

покинула джип. Улыбнувшись, я обернулся к полковнику.

– Это пятидесятая? – тот отрицательно мотнул головой.

– Нет, это третий десантный, но это даже к лучшему, ими командует майор Стивенс, – фамилия

была мне знакома, но я не мог припомнить откуда. – Я работал с ним несколько раз, так, что проблем на этот раз быть не должно.

   Хотелось бы надеяться. Подождав, пока десантники распределят между собой наши вещи, мы

двинулись вслед за ними в глубь лагеря. Михаил, чуть наклоняясь ко мне, тихо проговорил, стараясь, чтоб это не услышали десантники.

– Стивенс сейчас связывается с Черберром, но даже если ему не удастся, майор обещал доставить

нас к побережью, где нас доставят на Эдинбург патрульные катера, – Михаил довольно сильно ткнул меня в бок. – Не всё ещё потерянно майор!

      Потерянно? Я усмехнулся. Если бы он знал, что творилось в моей душе. Война, она словно библейское проклятие, преследовала меня, не давая обрести покой ни во сне, ни наяву  Она терзала мою душу, всё чаще доводя меня до безумия. Сколько раз, просыпаясь в холодном поту, я вопрошал – за что? Глядя вверх, туда, где по моему разумению должен быть бог. Я вопрошал, молил, требовал, но ответом мне неизменно было молчание. Бог молчал, словно говоря, что так надо, так надо Пол, крепись, ибо ждёт тебя великая слава! А боль твоя, есть искупление грехов твоих.

   Я, мотнув головой, сплюнул, отгоняя наваждение, пре-следовавшее меня неотступно, с того самого дня, как я решился покончить с этим занудой  Моррисом.

   План похитить что-нибудь из сокровищ, из найденной нами гробницы я вынашивал давно. Долго примерялся, прикидывал; лёжа по ночам, обдумывал каждую деталь. Я не хотел ни с кем делиться, мне казалось, что пора заканчивать с этими никому ненужными идеалами, я потратил на их поиски пол жизни и что имел взамен?

    И надо было такому случиться, что именно в ту ночь, когда я решил притворить свой план в жизнь, меня застукали. Доктор Моррис – зануда и паникёр, я редко встречал таких людей, столь трепетно и фанатично относящихся к своему делу. И почему ему не спалось в ту ночь? Только я упаковал два мешка сокровищами, собранными нами за долгие месяцы кропотливого труда, как вдруг появился он. Он долго читал мне нотации, грозился немедленно сдать меня в полицию, говорил, что я позор и шаткое звено, имевшее наглость называть себя археологом.

    Мне хватило лишь одного удара; сильного, отточенного, вместившего всю мою боль и обиду удара киркой. Его голова раскололась, словно гнилой орех, окропив древнюю гробницу свежей кровью. Это будет до конца дней преследовать меня в кошмарах. Всю ночь, позабыв о сокровищах, я тащил его обмякшее тело в пустыню. Теперь уже никто, даже я, не сможет указать точное место, где покоятся его останки. Я уничтожил все следы: аккуратно стёр кровь и мозги со стен гробницы, спрятал подальше кирку, но всё оказалось напрасным. Таможня, паршивая египетская таможня, обнаружила сокровища, запрятанные мною в ящики с дешёвыми сувенирами. Всё было напрасно.

   И вот теперь я сполна расплачиваюсь за ошибки прошлого. Спросите меня, что было бы, если всё вернуть? Я часто задавал себе этот вопрос. Наверное, всё было бы точно также. Это судьба и от неё не уйдёшь!

– Пол! – я встряхнул головой, отгоняя навязчивые воспоминания. – Пол! Это майор Стивенс.

   Передо мной стоял рослый малый с взъерошенной копной русых волос. Его толстые губы расплылись в приветливой улыбке. Точно! Я вспомнил его. Навряд ли он помнил меня, но я ни когда не смогу забыть эти толстые губы и похожий на клюв орла нос. Этот парень участвовал в сорок втором в самоубийственном прорыве британской эскадры на Мальту. От торпедного удара U-73 погиб авианосец Игл, от ударов с воздуха Форсайт  и Индомитебл, не прошло и часа как на дно пошёл Каир, спустя сутки мы потеряли Манчестер; конвой, ведущий транспорты на Мальту был обескровлен. Я с десантной группой под командованием лейтенанта Стивенса, наверно были единственными, кто добрался до Ла-Валетты – цели нашего рейда. У них было своё задание у меня своё, но я запомнил этого человека.

   И вот сейчас он стоял передо мной и улыбался, всё той же беззаботной улыбкой.

– Пол!

   Я крепко пожал руку майору. Тот, чуть скривив губы, приветливо хлопнул меня по плечу.

– Мы раньше не встречались, майор?

– Думаю нет. – Стивенс, добродушно пожал плечами, мол, нет, так нет. Мне нравились такие люди –

прямые, добродушные и в тоже время храбрые и целеустремлённые, именно такие выигрывают войны и вписывают свои имена в великую книгу под названием жизнь. Дай бог судьба сведёт меня ещё раз с ним, когда закончится эта война и тогда я уже хлопну его по плечу и спрошу не видел ли я его в сорок втором на борту Лидса. Но не сейчас…

– Проходите, господа! – Стивенс указал рукой на стоящую невдалеке палатку, рядом с ней на

флагштоке развивался британский флаг, чуть ниже потрёпанный в многочисленных сражениях, флаг третьей десантной.

  Пропустив вперёд себя десантников и наконец-то чуть повеселевшую, но продолжавшую хранить

обиженное молчание, доктора Джексон, мы вошли в палатку. Внутри было полно всякой аппаратуры: армейские коротковолновые передатчики, портативные рации, аппарат кодирования и раскодирования сообщений, и даже огромный блок управления радара противовоздушной обороны. Я едва сдержался, что б не присвистнуть от удивления.  Практически подле каждого аппарата сидел дежурный офицер, при нашем появлении они дружно по-вернули в нашу сторону лица, с интересом разглядывая незнакомых людей в чёрной форме лишённой знаков различия вдобавок ещё и обвешанных с ног до головы новейшим оружием. Хотя… Осторожно скосив глаза на мисс Джексон, я увидел, как та буквально светится, польщённая всеобщим вниманием.  Не удержавшись, я хмыкнул. Михаил, также чуть заметно улыбнулся, глядя на старания докторши. Та, одарив нас презрительным взглядом, поджав губы уселась на один из многочисленных ящиков из под аппаратуры, аккуратно сложенных около одной из стен палатки.

– Майор! – я встрепенулся, но оказалось, что поднявшийся со своего места лейтенант, обращается к Стивенсу. –  Эдинбург  дал добро, но выслать катер пока не может, все задействованы на поиск мин!

   Стивенс, чуть помрачнев, козырнул лейтенанту. Чуть слышно, скорее для себя, чем для нас, он пробормотал нечто похожее на – разберёмся; и махнув десантникам, сложивших наши вещи в углу, показывая, что те могут быть свободны, обернулся к нам.

– Если хотите, господа, можете дождаться завтрака, но если вы спешите, можем отправиться прямо

сейчас, – Михаил кивнул, показывая, что мы хотели бы от-правиться незамедлительно. – Тогда… Джонс!

Один из лейтенантов, сидящих за консолью радио передатчика, сняв с кучерявой головы массивные наушники развернулся к Стивенсу.

– Джонс, свяжись с автопарком; пусть вышлют машину к штабу и радируй в сто первую

противолодочную, что я скоро подъеду, пусть подготовят катер! – лейтенант, козырнув, одел наушники и стал быстро перетыкать коммутационные штырьки на своей мигающей огоньками консоли.

   Стивенс, подмигнув Михаилу, отвёл того в сторону. Они недолго о чём-то пошептались, изредка

кидая едва заметные взгляды в сторону сидящей на ящиках Линды, затем снова подошли ко мне.

– Пойдём майор покурим.

Мы вышли из палатки. Закурили. Стивенс, как-то хитро глянул на меня и спросил в лоб.

– Помните Мальту?

– Да, майор.

– Так какого чёрта!? – Стивенс со всего маха саданул меня рукой по плечу. – Какого чёрта я

спрашиваю вы молчите, не думаю, что такое возможно забыть!

– Да… – достав сигарету, я закурил. – Такое невозможно забыть.

– Сэр! – из палатки высунулась кучерявая голова радиста. – Транспорт сейчас будет!

 Стивенс кивнул, сделал глубокую затяжку и снова хлопнул меня по плечу.

– Ну! Готов слушаю ваши оправдания, майор!

   Что я мог ему ответить? Что я секретный агент, которому по долгу службы не положено узнавать врагов, друзей, близки, всех тех, кто дорог или наоборот отталкивающе неприятен ему. Что я узнал его, но.

– Извините майор. – я попытался выдавить из себя нечто правдоподобное, но лишь досадливо

опустил глаза. – Наверное что-то с памятью. До этого хранивший молчание, задумчиво покуривавший Михаил неожиданно пришёл мне на помощь.

– Майора недавно контузило. – Стивенс в искреннем разочаровании и тревоге наморщил лоб. Как-то

внимательно глянул на меня, словно хотел заглянуть ко мне в душу. Я едва поборол желание броситься, и по дружески  сильно обнять его – простого, честного и отзывчивого парня, коих так мало осталось на земле нашей. За моей спиной послышался натужный вой двигателя, хруст гравия под мощными шинами, нос защекотало от терпкого запахи дизельного выхлопа.

– Э… ваш транспорт. – обернувшись, я увидел остановившийся в десятке метров от нас

потрёпанный осколками Студебеккер.

– Эй! – Стивенс сложив ладони у рта, крикнул, подзывая проходящий метрах в пятидесяти от нас

патруль. – Эй! Давай сюда, парни!

– Не стоит Дейв, мы управимся. – Стивенс лишь отмахнулся, отметая всякие возражения Михаила.

 Подошедший патруль, следуя указаниям майора, проворно вытащил из связной палатки наши

рюкзаки и осторожно, словно в них находился хрусталь, уложил их в кузов грузовика. Я дёрнулся, собираясь позвать докторшу, но та сама, видимо осведомлённая патрулём, показалась из-за брезентового полога.

– Ну что, парни. – лицо Стивенса озарила широкая улыбка. – Дай бог, остаться целыми и,

свидимся ещё!

Он крепко пожал нам руки, глянул на застывшую в нерешительности Линду,  стремительно подошёл

к ней и, сделав галантное па рукой, поцеловал её в щёку. Со стороны патруля послышался одобрительный свист. Линда, неожиданно покраснела, толи от смущения, толи от гордости, опустила глаза, и уже зашевелила губами, собираясь, что-то произнести, но Стивенс уже отвернулся от неё, маша руками раздавая приказания солдатам.