Текст книги "Хмарь"

Пошатываясь, он прошел в свою комнату, и не став скидывать грязные ботинки, улегся на не заправленный топчан.

Валидол практически рассосался, а тяжесть и жар в груди не пропадали. Тремор в руках с каждой минутой усиливался. Во рту снова пересохло, слюни больше не текли, но, проведя языком по губам, Колюня ощутил, что они больше походят на наждачную бумагу. Нужно было срочно попить! Попытался подняться, но тут же ощутил жуткое головокружение и острою тошноту. С трудом сдержав рвотные порывы, Колюня снова улегся. Теперь он жалел, что жены не было дома, та хоть и была несносной каргой и истеричной, но была помешана на врачах и поликлиниках. Она бы в раз дала ему нужные таблетки из той коробки в гостиной. Его де познания в медицине заканчивались на анальгине да валидоле. Подняв трясущуюся руку, Колюня сделал попытку сконцентрироваться и унять дрожь. Распрямив пальцы, он попытался их напрячь, но с ужасом увидел, как пальцы как будто повинуясь чужой воли, вместо того, что бы распрямится, сжались в кулак.

Колюне стало так страшно, что он, позабыв о тошноте и головокружении, попытался рывком встать с топчана. В туже секунду тело словно парализовало. Ноги скрутило судорогой, пальцы наконец разжались и с силой вцепились в покрывало, рот издал какое то дикое мычание. Рухнув обратно на кровать, Колюня с ужасом стал ощущать дикую боль в скрученных судорогами ногах. Попытался заорать, но голосовые связки словно отключились, лишь воздух с силой запущенный гортанью вырвался из перекошенного рта. Пальцы помимо его воли с еще большей силой вцепились в покрывало, словно говоря ему, что больше не потерпят его попыток встать с кровати. Страх буквально раздирал Колюню изнутри, болевые ощущения были нестерпимыми, но еще более нестерпимым было непонимание того, что с ним происходит. Безуспешно попытавшись еще раз заорать, Колюня, напрягся, пытаясь взять контроль над пальцами, но словно в отместку тело взбрыкнуло, на этот раз закрывая ему веки. Локоть задергался, пронзенный острой судорогой, в ногах судя по болевым ощущениям уже не осталось ни одной целехонькой косточки, острой болью отозвалась печень, стало трудно дышать.

Вот так наверное сходят с ума, или даже умирают в муках, подумалось Колюне и дернувшись от нестерпимой боли, пронзившей его тело поперек груди, он наконец отключился в болезненном забытье.

Проехав дачные ворота Серега, свернул на заросшее травой ответвление от главной дороги. Для начала он решил заглянуть к Олегу, если приятели, куда и рванули пересидеть, обдумать произошедшее, то только к Олежке. Его родичам было пофигу на то, чем занимается и с кем водится их отпрыск в отличие от Лехиных свирепых деда с бабкой, которые были вечно всем недовольны. По хорошему нужно было бы первым разыскать именно Леху, но Сереге уж очень не хотелось сейчас общения с его дотошной до всего бабулей.

Подкатив к участку Олега, он для начала произвел визуальный обзор территории. Ничего подозрительного, но и велосипедов на участке видно не было. Обычно Олег, только въехав за калитку, тут же швырял велик у бочки с водой, но сейчас у бочки валялась лишь сломанная бамбуковая удочка, да сушились на колышках огромные кирзовые сапоги отчима.

Для проформы Серега громко свистнул и позвал Олега. Выждав минуту, и так и не увидев признаков жизни на участке, он двинулся дальше. Придется все же заехать к Лехе.

Проехав с пол километра, он снова для начала произвел сначала визуальную разведку, отметив, что велик так же отсутствует, деда не видно, а вот бабка что-то ковыряет в зарослях черной смородины. Вариантов было немного и Серега, собравшись с духом, окрикнул Лехину бабулю.

– Баба Клав!!! – видя, что та его не слышит, повысил голос. – Бабаааа Клавааа!!!

Неожиданно из-за угла дома показался Лешкин дед. Зыркнув недобро на Сережку, подошел к калитке.

– По что орешь как оголтелый?

– Дядя Вить, а Лешка дома?

Дед снова, как то странно и недобро посмотрел на Серегу.

– Дома, дома он.

У Сереги отлегло от сердца, значит успел удрать Леха от этого страшного профессора!

– А позовете его?

– Не позову! Спать он лег! – дед, хрустнув побитыми артритом пальцами, ухватился за калитку и чуть подавшись вперед, пристально уставился в глаза Сереге.

– Признайся, выпивали? Да? Винишком баловаться стали? – Серега оторопел. Такого поворота он не ожидал.

– Нет, что вы дядь Вить?! Не балуемся мы вином! Вы что? – Серега похолодел, представив, как Лехины дед с бабкой припрутся к его Маме и начнут рассказывать ей свои подозрения!

– А ничего! А что вы делаете? Может что похуже там пьете, или это, нюхаете чего? Пришел как чумной! Рухнул, как будто неделю не спавши Лешка твой!

– Да ничем мы не балуемся дядя Вить! – Серега с ужасом заметил, как из кустов смородины выползает Лешкина бабка с тяпкой наголо. Тяжелая артиллерия, пора давать деру!

Буркнув, что попозже заедет, и еще раз повторив, что ничем они не балуются, Серега резво вскочил на велик и покатил восвояси. Оставалось два пути, или до дому, так ничего и не выяснив, кроме того что Леха спасся, но приехал домой чем-то обдолбанный, либо еще раз попытаться найти друзей, или ехать в лесок у магазина и дождаться друзей там.

Свернув у водокачки на лево, Серега покатил вдоль бесконечной череды дачных заборов к леску. Проезжая мимо трубы, где тусили старшаки, он чуть притормозил, наслаждаясь чарующими звуками «Гражданской Обороны» низвергающимися бесконечным потоком из старенького магнитофона «Романтик» 306. Везет же старшакам! И магнитофон и мопеды у них уже, курят в открытую и даже пиво не прячут когда взрослые идут мимо. Единственный минус – в армию скоро! А там дедовщина, бесконечные кроссы, муштра на плаце но, что самое страшное, все больше и больше толкуют о назревающей войне на Кавказе.

Серега притормозил, на миг в его голове проскочила мыслишка спросить у старшаков не видели ли они пропавших Олега с Андрюхой, но громких хохот вперемешку с матом, початые баклашки пива и мелькавшие среди парней вульгарно накрашенные девицы тут же изгнали крамольную мысль из его головы. После такого вопроса минимум, можно было лишится сигарет и быть высмеянным перед девицами, максимум какой-нибудь накаченный Слава или Витя боксер сейчас мирно попивающие пиво, забавы ради решат отработать на нем быструю двоечку или провести вертушку в голову, подражая всеми любимому Ван Дамму. Нет. Связываться со старшаками точно не стоило ни при каких раскладах. Нажав на педали, Серега ускорился, и спустя пару минут въехал в лесок. К его недоумению и разочарованию друзей не было и тут! Куда же тогда они могли деться? Прислонив велосипед к дереву, и пристально оглядев кусты, памятуя о фееричном появлении ужасного профессора, Серега закурил. Странные дела получаются. Из минусов– ужасный похожий на ходячий труп профессор и неизвестно куда пропавшие друзья, из плюсов – абсолютно точно все успели смыться, а Леха даже доехал до дому. Только вот чего он спать улегся, непонятно. Серегу точно сейчас не уложить, да и ночью навряд ли уснет. Страшная, перекошенная рожа профессора еще, ой как долго будет стоять у него перед глазами.

Затушив окурок, Серега еще минут десять просидел в леске, вслушиваясь в приглушенные деревьями звуки панк рока и раскатистый смех звучащий со стороны беспечно тусующих старшаков. В поселке происходит черт знает что, пропадают люди, те что находятся выглядят и ведут себя очень странно, а этим бандитам хоть бы что!

Выждав на удачу еще несколько минут, Серега поднялся с бревна, отряхнул от листвы и песка штаны, и, оседлав велосипед, в раздумьях покатил в сторону дома.

– Мля, я реально чуть не обосрался когда он попер на нас! – Андрюха громко высморкавшись на куст шиповника, стянул с себя промокшую от пота футболку, – Во гнали то! Взмок, словно в пруду искупался!

В отличии от перевозбужденного Андрюхи, Олег молча переводил дыхание. Курить он начал чуть ли не во втором классе и такие спринты на велосипедах давались ему с большим трудом. Спокойно кататься он мог конечно и целый день, а вот в скоростных заездах, он тут же выпадал из толпы лидеров, стремительно катясь к аутсайдерам.

– Чего делать то будем? – расправив футболку Андрей повесил ее на руль, палящее солнце должно было быстро высушить ее, – Как думаешь пацики успели свалить? Чего это вообще было? Старый черт, как будто из болота только что выполз!!! А изо рта видел да? Чернуха какая то рвотная текла? Чего вообще с ним?

– Да погоди Андрюх! Дай отдышаться! – Олег, положив велосипед в дорожную колею, ухватился за правый бок и стал ходить кругами. – Мля нужно курить бросать! Писец дыхалке!

– Ты молоком попробуй почистится! Только нужно Литра три за раз выпить! Легкие тогда враз как новые станут!

– Че? Какое молоко?

– Помнишь Денчика? Ну здорового такого! – Андрюха ткнул пальцем в сторону поселка, – Через пять домов от меня живет!

– Морпех что ли?

– Ага! Очень уж он ссал в армию идти, потому что и сто метров пробежать не мог, вот как ты! А в армейке сам знаешь– по пять, а то и по десять километров каждое утро заставляют бегать! Так вот, прям перед самой армейкой, поехал Денчик в военкомат в Дубну на комиссию, а там дядя один и рассказал ему про этот фокус с молоком. Легкие у тебя говорит прокурены сильно, их почистить и будешь как марафонец бегать. Вот Денчик два раза по три литра молока и выпил перед армейкой самой.

Олег кое как отдышавшись недоверчиво косился на Андрюху.

– И че? Помогло?

– Ну не сразу! Рассказывал – обдристал сначала весь толкан сверху до низу, а потом потихоньку бегать стал! Помогло знамо молоко то! – Андрюха перевел взгляд с раскрасневшегося Олега на простирающийся неподалеку лес. – Отдышался? Что думаешь, про профессора этого?

Олег тоже глянул в сторону леска, откуда получасом ранее они со скоростью боевых истребителей вылетели, сшибая все на своем ходу.

– Может вернемся, глянем? Он все равно еле движется!

– Ты чего? – Андрюха округлил глаза от ужаса, – А если он буйный? Может его бешеная лиса или еж укусил? Видел пену у него изо рта?

– Да фигня это все! Да даже, если и укусила. Говорю же, он еле движется!

– Ага! А чего ты втопил тогда как лось? У меня вообще цепь спадает! Зажует штанину и писец!

– Да не ссы! – Олег окончательно придя в себя, поднял велик и решительно развернул его в сторону злосчастной полянки, – Поехали хоть с дороги глянем чего там!

Призадумавшись, Андрюха, подергал цепь, потрогал нагревшуюся на солнце, но еще сырую футболку. Сплюнул. Снова подергал цепь. Не став надевать, обмотал футболку вокруг руля. Любопытство стремительно побеждало в битве со страхом и осторожностью.

– Ладно! Погнали! Но в лесок не будем заезжать! С дороги поглядим и пацанов поорем!

– Да они в поселке наверное! Если бы на дачи поехали, так на нас точно бы наткнулись! Дорога то одна!

Усевшись на велосипеды друзья, памятуя о том, что спешка всегда враг в таких опасных делах, осторожно двинулись в сторону леска.

Подъехав вплотную к дорожке, ведущей к полянке, они спешились и держа ноги на педалях, готовые в любой момент рвануть восвояси, стали вглядываться в зеленые дебри, пытаясь хоть что-то разглядеть.

– Видишь чего?

– Тихо ты! – Олег слегка ткнул друга в плечо. – Хрен ты тут чего увидишь, а вот услышать можно! Ты по лесу когда-нибудь без шума ходил? Нет!

Замолчав, друзья с минуту вслушивались в окружающие их звуки.

– Чего-то там есть!

– Чего?

Олег спешился и, прокатив велосипед на несколько метров в сторону леска, аккуратно положил его в траву.

– Пойдем глянем чего там!?

– Ты дебил что ли? А если он кинется??? – Андрюха был готов драпануть сию же секунду, не допуская даже мысли о возвращении на поляну.

– Да чего ему кидаться? Это же профессор! С алконавтами в гаражах вечно квасит! Если чего драпанем! Он когда нормальный то был – то еле двигался! Ему наверное лет восемьдесят уже.

Андрюха колебался.

– Да давай! Заодно пацанов глянем! Может они там еще! Вдруг этот идиот просто нажрался и белку схватил?

– Ага! Белку! Сколько он пропадал то? Дней пять по лесу лазил? А Саныч чего такой странный? Трясётся весь говорят, из дома не выходит!

– Может они денатурата выпили?! Я слышал, что от него и в штаны навалить можно и дурку поймать!

Андрюха задумался, денатурат вполне подходил, он воочию видел как после него люди частенько теряли контроль и над разумом и над телом. Шляются по поселку, падают, ползают в грязи, бормочут неразбериху всякую, а порой и орут благим матом, да так, что у околицы слыхать. Мать всегда тихо материла их себе под нос, с грохотом закрывала окно или форточку и произносила заведённую для таких случаев фразу – Опять денатурата напились алкаши чертовы.

Да, денатурат вполне мог объяснить и исчезновение и внешний вид горе профессора.

– Ладно, пойдем! Только велики давай в кустах спрячем, а то с дороги кто увидит – сопрет!

Укрыв в придорожном малиннике велосипеды, друзья с превеликой осторожностью двинулись в глубь леска.

Василия усадили на стул на котором сидел до этого Сергей. Майор нервно расхаживал туда сюда по террасе. Иванов уже в третий раз просил отпустить его проверить, как там огонь. Сергей же умчался проверять что же там все таки позади дома. Из сбивчивого рассказа Васи выходило, что стрелял он в каких то монстров, рвавших на части тело в милицейской форме.

– Нда… – Скепсис майора читался невооруженным взглядом. Попахивало какой то ненаучной фантастикой, либо выпиской из медицинской книги психически нездорового человека.

Прежде чем уйти, Серега отщелкнул магазин Васькиного пистолета, и быстро подсчитал оставшиеся патроны, их осталось три. Глянул на майора, загнал магазин обратно в пистолет и протянул оружие ему.

– Пока подержите его у себя Степан Павлович!

Майор потянулся к пистолету, но тут входная дверь начала медленно открываться и Сергей так и не передав оружие, стремительно направил оба пистолета на нее.

– Да твою ж мать! Андрюха!!! Ты хоть покричал бы, что идешь!

Пистолеты опустились. На пороге с бледным от страха лицом стоял водитель Андрей. В одной руке он сжимал синюю банку Пепси, другой пытался засунуть в карман две пачки сигарет.

– Я там это… выстрелы услышал....

– И решил пойти поглядеть?! – в голосе Майора появился металл. – тут стреляют, а он поперся, как баран на скотобойню! Хотя, смотрю ты времени там не терял! Сигаретками закупился, пепси-колой!

Андрюха не знал куда деваться, ему было и стыдно и страшно одновременно. А еще мокрая от пота рубаха неприятно прилипла к спине.

– Там еще народ на выстрелы стал собираться!

– Иди, в машине сиди, боец! – Серега, снова протянув пистолет, передал его Майору. – Без тебя тут разберемся, что, да как! И народу скажи, пусть расходятся! Нет тут ничего интересного…

Словно только этого и ждав, Андрюха мгновенно скрылся за дверью.

– Фух!!! – Серега глубоко выдохнув, поглядел поочередно на всех присутствующих. – С таких приключений и заикаться начать немудрено!

– Может я огонек все же проверю, товарищи милиционеры? – Иванов предпринял очередную попытку ускользнуть во двор.

– Сиди, сиди пока! – Майор положил руку ему на плечо, – скажи-ка лучше, кто у тебя там такой страшный по огороду лазит, что в него стрелять пришлось?

Иванов пожал плечами и промолчал.

Убрав руку, майор проверил предохранитель и сунул пистолет в карман.

– Пойду все же посмотрю, что там во дворе Палыч! Да с народом переговорю, боюсь твой студент их не убедит разойтись – Серега двинулся к двери, ухватившись за ручку обернулся к Иванову – Заодно огонек твой проверю! Хочется все ж шашлыков отведать сегодня.

Собираясь выйти, он толкнул от себя дверь и в ту же секунду в нее нанесли страшный удар с наружи.

Вместе с ударом в дверь, на улице раздался нечеловеческий вопль полный боли и ужаса.

Андрей! Тут же подумалось майору. Выхватив пистолет, он бросился к остервенело массировавшему отбитую руку Сергею.

– В порядке?

– Сойдет! Вроде не сломана! Что это за хренотень там Палыч?

Майор пожал плечами, позади них грохнулся на пол стул и оба, вскинув оружие, резко развернулись. Вскочивший Василий, с покрасневшим лицом тряс за грудки Иванова.

– Что это за ублюдки там? Это снова они? За нами теперь пришли, да?

– Васян, Васян!! Тихо, тихо!! – Серега подскочив, попытался оттащить напарника, мертвой хваткой вцепившегося в бледного, как мел Иванова.

Со двора раздался еще один леденящий душу вопль. Но в отличие от первого, в этом присутствовали совсем другие интонации.

Майора передернуло. Что за животное могло так орать? Человек не может источать столько ненависти и злобы в крике.

Наконец отлепив Васю от хозяина, Серега встряхнув напарника, стал орать ему в ухо.

– Вася!!! Демин!!!! Тормози!!!

Словно очнувшись, Вася, перестав сопротивляться, резко обмяк.

– Вот и ладушки! – Серега подтолкнул Васю к дивану. – Успокойся! И так все на взводе! А ты, – Палец оперативника вперился в хозяина, безуспешно поправляющего надорванный Василием воротник спортивного костюма. – Попытайся складно поведать нам, что за хренотень тут у тебя творится! И ответы – «я не знаю» – не принимаются!

Закончив в огороде Клавдия Васильевна с хрустом распрямила затекшую спину и сморщившись от боли, в сердцах бросила опостылевшую за день тяпку в ведро с сорняками. Ибешся, ибешся, а урожая нет! Воды вдоволь не натаскать с колонки, а без нее все сохнет в такой жарище! С Кольки проку давно нет! Как на пенсию ушел, так только выпивка на уме! А молодёжь, сюда в их тьму таракань не затащить. Все уж в Дубне да Дмитрове живут, работают. Вот помрет она, приедут, поделят меж собой хозяйство, да и продадут все дачникам. Эх. Васильевна, аккуратно обойдя заросли жгучей крапивы у забора, двинулась к дому. Куда интересно этот придурок с утра запропастился? Опять в свои гаражи намылился. Алкоголик хренов! Оставив испачканные в земле галоши наружи, Клавдия Васильевна вошла в избу.

– Ох тыж! – лицо ее покраснело от возмущения. Половик у входной двери был скомкан и валялся у стены, войдя в гостиную она с удивлением увидела рассыпанные по полу лекарства. Дверца старого серванта была оторвана, уродливо свисая на бок, держась на одной петле. Подле него, изрядно забрызгав коробку с лекарствами, растеклась по полу огромная лужа рвоты, наполняя комнату кисловатым запахом желчи. Наморщив нос, Клавдия Васильевна бросилась раскрывать на распашку окна, дабы скорее избавить помещение от тошнотворного запаха. Ох и даст же она Кольке просраться!

Распахнув окна, она бросилась рыскать по дому в поисках своего непутевого муженька. Прошерстив избу, Клавдия наконец наткнулась на лежащего Кольку.

– А ну ка вставай урод!!! – схватив подвернувшееся под руку полотенце, она наотмашь ударила им прям по голове лежащего поперек кровати, лицом вниз Кольку. – Я тебе сейчас устрою алкаш ты непутевый! Сейчас ты у меня всю избу языком своим отмывать будешь....

Ударив еще раз полотенцем, она вцепилась ему в ногу пальцами и, охая от натуги, попыталась стащить с кровати на которую он улегся прямо в обуви.

– Вот же козлина! – тощий Колька не поддавался, его тело потяжелело, словно его залили свинцом. Васильевна, наконец обессилено разжав пальцы, плюхнулась на пол. Сердце бешено колотилось, от возмущения и напряжения враз подскочило давление, тяжелым молотом отдавая в виски. Давно он так не нажирался, что бы прям до блевоты, да еще и с утра!

Передохнув, Клавдия Васильевна, собравшись с силами, подтянулась поближе к лежащему и, не вставая с пола, ухватила его пятерней за волосы.

– А ну просыпайся ирод! Устроил тут хлев, заблевал все, изгадил!

Колька замычал, но не перевернуться, не тем более встать не соизволил. Клавдия, еще разок, для проформы, деранув муженька за патлы, ослабила хватку. Расстегнула ворот на рубахе, нахватало еще ей тут слечь с давлением посреди облеванной избы. Вот соседкам потеха будет, когда узреют произошедшее! Нет уж! Не дождутся! Нужно было срочно подниматься, добраться до раскиданных лекарств, найти нужное и выпить. Потом успокоится, привести все в порядок, а потом уж и с Колькой можно будет разобраться! Судя по его состоянию, в ближайшие сутки он точно никуда от нее не денется.

Кряхтя, и ежесекундно рискуя завалится, Клавдия Васильевна поднялась с полу. Шлепая по полу босыми ногами, микроскопическими шагами, стала пробираться к гостиной. Запах кислятины постепенно улетучивался, уступая место запаху диких роз в изобилии росших под окнами дома.

Так! Васильевна, нацепила очки, до этого болтавшиеся на позеленевшей от времени цепочке у нее на груди и, сконцентрировавшись, стала вглядываться в названия разбросанных по полу лекарств. Названия читались плохо, но, Васильевна опасалась нагибаться, ибо голова может пойти кругом и тогда точно пиши пропало.

Валидол, нош-па, аспирин.... вот жешь ирод безрукий! – Клавдия Васильевна горестно покачала головой, баночка зеленки слегка приоткрылась при падении и теперь вокруг нее расплылось темно зеленое пятно. Ну вот как так можно нажираться? Осторожно обойдя рвотную лужу, Клавдия Васильевна продолжила поиски, но искомое либо куда то закатилось, либо осталось лежать в упавшей, заблеванной, коробке. Ага! Клавдия аккуратно нагнулась, загребая в кулак коричневую бутылочку, Корвалол вполне сгодиться. Сейчас главное прийти в себя, а потом уже разберемся. Хорошо бы еще измерить давление, но тонометр лежал в глубине серванта и взять его не вляпавшись в рвоту не представлялось возможным.

Выйдя из гостиной, она прошлепала босыми ногами в кухню, достала стеклянную стопочку и отмерив для верности сорок капель, залила пахучее лекарство водой и тут же выпила залпом. Должно помочь. Нужно лишь присесть и успокоится.

Прежде чем усесться в старое кресло, Клавдия открыла окна и в кухне, проветрить избу точно не помешает. Кислый запах из гостиной крепко засел у нее в памяти и теперь мерещился на каждом углу.

Усевшись в кресле, Клавдия Васильевна с кряхтением откинулась назад и прикрыла глаза. Творилось что-то невообразимое. Не конкретно сейчас в ее избе, а глобально, хотя глобальное мировоззрение и не было знакомо Клавдии, мыслила она обычно плоско и однобоко, но сейчас она призадумалась, что слишком уж много странных событий в последнее время происходит вокруг нее. Прикрыв глаза она, незаметно для себя задремала.

Разбудил ее резкий звук бьющегося стекла где-то в глубине дома. Судя по полутьме, царящей в гостиной, на улице давно свечерело. Нервно вцепившись пальцами в подлокотники кресла, она осторожно обвела комнату взглядом. Спросонья рябило в глазах, во рту стояла горечь лекарств вперемешку с неприятным душком нечищеных зубных протезов. Затекшие ноги противно покалывало, болели колени, ныло плечо, но голова больше не кружилась.

Не заметив ничего подозрительного, кроме рассыпавшихся из коробки лекарств, Клавдия Васильевна с превеликой осторожностью поднялась с кресла. Кисловатый запах рвоты уже практически не ощущался, улетучившись из гостиной сквозь распахнутые окна вместе с полуденной жарой. Прошаркав босыми ногами по крашенному коричневой эмалью полу, она резким взмахом руки распахнула полог из плотной ткани заменявшим межкомнатную дверь.

Нарисованные на ткани олени и мишки, плавно качнулись, пропуская Клавдию Васильевну. На ее удивление искомого объекта в виде непутевого муженька в обозримом пространстве не наблюдалось, впрочем так же как и разбившегося предмета.

Перешагнув порог, она пересекла коридор, пошарив рукой по стене, нащупала выключатель. Щелкнула им несколько раз туда сюда. Никакого результата. Клавдия Васильевна, нервно ухватив рычажок выключателя, еще несколько раз с силой нажала на него. Пробки что ли вышибло? Клавдия недовольно цыкнула языком. Мало на нее сегодня проблем навалилось, так вот же еще, держите скорее! От Кольки толку было, что с собаки, он с детства до жути боялся электричества! Так что эти пробки всегда были крупной проблемой в Клавдином разумении, их регулярно вышибало во время грозы и приходилось бежать за электриком аж на другой конец поселка. И не факт, что он был в том момент дома, да еще и трезвым, а если такое счастье и случалось, то не стоило списывать со счетов возможность того, что он забыл инструмент в каптерке располагавшейся в здании поселкового правления.

Хватаясь руками за стену, Клавдия Васильевна двинулась по направлению к кухне. Звук разбившегося стекла, как ей показалось, раздался именно оттуда. Проходя мимо Колькиной комнаты, она разглядела в полутьме лишь пустой топчан, да подушку лежащую на полу. Значит этот ирод тоже проснулся и уже успел спьяну, что-то разбить на кухне.

Клавдия Васильевна похолодела. Только бы не ее обожаемый графин, куда она любила сливать кипяченую воду.

– Колька!!! – Пытаясь придать своему голосу всю строгость на которую была способна, она решительно двинулась к кухне, – Если разбил графин, я тебя со свету сживу остолоп ты проклятый!

Зайдя в нее, она машинально нащупала на стене выключатель, несколько раз нажала на него и вспомнив, что вышибло пробки, опустила руку. В полутьме кухни спиной к ней стоял покачивающийся силуэт. На миг она похолодела от ужаса, представив, что это не Колька, а грабитель, но разглядев родное в покачивающемся силуэте тут же перешла в наступление.

–Ты почто всю гостиную заблевал идиот! Чуть удар меня не хватил! Нажрался как свинья, так хоть ляг как человек! А не устраивай в избе срач!

Подскочив вплотную к Кольке, Клавдия Васильевна ухватила его за плечо крючковатыми пальцами и сильно рванула на себя, пытаясь развернуть. Тело неожиданно легко поддалось, словно Колька враз похудел и стал весить не более чем щуплый школяр – пятиклассник. Васильевну от неожиданности качнуло в сторону, она охнула и отступила на шаг. Фигура стоящая перед ней развернулась, но вместо Колькиного пропитого, вечно раскрасневшегося лица на нее смотрела жуткая, перекошенная рожа с налитыми кровью глазищами. Рот монстра раскрылся, обнажая крупные, похожие на крокодильи зубы, черный язык, оканчивающийся острым жалом, облизал неестественно распухшие синюшные губы. Клавдию Васильевну затрясло от ужаса, она открыла рот собираясь завизжать, но тут правая рука монстра поднялась вверх, указательный палец с огромным ногтем прикоснулся к губам, явно показывая ей, что бы она не смела орать. Закрыв глаза Клавдия напрягла голосовые связки и ..... левая рука монстра стремительно метнулась к ней, с противным чавканьем разрывая когтями горло до самого позвоночника.

Аккуратно поставив велосипед у крыльца, Серега не разуваясь проскользнул в дом. На участке и в парнике матери не было, значит готовит обед или гладит.

– Ну что нагулялся? – Действительно, мать ожидаемо обнаружилась на кухне, деревянной ложкой помешивающая суп в цветастой кастрюле.

При виде еды, в Сережином животе протяжно заурчало, сигнализируя ему о том, как же он проголодался. Усевшись за стол, Сережа незаметно пододвинул к себе вазу с конфетами, но тут же был уличен и остановлен.

– Сначала пообедай, потом конфеты Сереж!

– Мам!! Я одну! – Быстро схватив «Раковую шейку», Сережа сунул ее в рот. Мать укоризненно покачала головой.

– Ходила сегодня к участковому в поселок. Закрыто у него! В правлении не работает ни один телефон, как и у нас на дачах. Ходила даже на почту, но там тоже закрыто, как и всегда.

Серега быстро разгрыз конфету, не став ее рассасывать. Рассказать матери про кордоны? Поглядев ей в лицо, Серега отметил, что она настроена она вполне мирно. Можно попробовать выдать ей часть информации, не опасаясь бури эмоций и психоза.

– Проезжали с Андрюхой сегодня мимо магазинчика, а там Толстопуз с парнями стоят разговаривают. – Мать непонимающе поглядела на него, – Ну мам! Толик Толстов!! Толстопуз!

– Бандит что ли этот с поселка? На большой машине который носится, как угорелый?

– Ну да! – еще раз глянул на всякий случай в лицо матери, но не увидев тревоги, Серега продолжил, – Заходим мы в магазин значит купить мороженного, а Толик с какими-то парнями на улице громко так разговаривает.

Перестав мешать суп, мать внимательно уставилась на Серегу.

– Говорит на объездной дороге и у станции какие-то кордоны поставили, военные и милиция, он и там и там пытался проехать, а его не пустили.

– Это сегодня вы его видели?

– Ну да! С утра прям! Потом за Олегом заехали и Лехой. А Олег и говорит, что его родители, ну в смысле мама и отчим тоже пытались вчера поехать в Дубну, а их типа солдаты развернули.

Мать, отложив ложку, уселась напротив него за стол. Вот это было плохим знаком. Пальцы рук теребили друг друга, мать определено разнервничалась. Подробности про респираторы на лицах, пулеметы, появление странного профессора ей лучше бы не говорить. Черт! Серега похолодел. А ведь Профессор видел, что они курили. Олегу с Андрюхой пофиг а вот им с Лехой точно могло влететь, удумай тот рассказать про курево родителям.

– Еще какие то военные приехали на «Волге» в поселок, видели, что они у дома Иванова стояли!

– Ну да, он же нашелся! Только почему военные то Сереж? Может это милиционеры приехали?

Серега пожал плечами. Тот солдатик был в форме значит военный, да и тем более на «Волге» не было же написано “Милиция”.

Лицо матери становилось все более тревожным. Серега уже слегка пожалел, что рассказал ей про военных. Как бы снова не возник вопрос про то, что лучше бы ему сидеть дома от греха подальше. Но мать больше беспокоил вопрос, как дозвониться отцу, а теперь еще и как он приедет за ними, если какие то кордоны выставили на дорогах.

Просидев в задумчивости с минуту, она встрепенулась, вспоминая про варившийся на плите суп. Поднявшись, она подошла к плите, помешала суп ложкой, зачерпнула и несколько раз сильно подув, попробовала на вкус.

– Готов! Наливать Сереж? Грибная лапша, твой любимый.

Серега энергично закивал. Кушать ну очень хотелось. Видимо сказывался нервный стресс помноженный на физические нагрузки, ведь проехал на велосипеде он сегодня ни мало, да еще и как быстро.

– Сергевнааааа!!!! Сергевна!! Дома ты?

На улице, опершись морщинистыми, загоревшими до состояния медного самовара руками о хлипкие жерди давно не крашенного заборчика, стояли две тетки пенсионного возраста.

– Да говорю же тебе, что-то точно неладно тут!

– Да, что ты все неладно то, Зой? Может спят, или за грибами ушли?!

– Я же тебе говорю! Я их уже третий день не вижу! Вон, глянь, все пожухло в парнике то! Что бы Анька огород забросила!

– Ох! – собеседница схватилась рукой за сердце, – Может чего случилось? Давление нынче так и скачет! Вчера сама лежала пластом, помирала!

Зоя качнула головой.

– Да нет! Я бы увидела видела скорую.

Еще раз оглядев участок Зинаида качнула калитку, ты была не заперта. Переглянувшись, они отворили ее и вошли на участок.