Текст книги "Император Николай II. Человек и монарх"

Последующий до свадьбы период был нравственно очень тяжел для Великой Княжны Александры Феодоровны. С Женихом она виделась крайне мало, так как он всецело был занят участием в похоронных мероприятиях и государственными делами. Кроме того, многие окружающие встретили её холодно. Некоторые дамы высшего общества, например княжна А. А. Оболенская и графиня Е. А. Воронцова-Дашкова, не могли ей простить её неприятие светского общества. Ей претили шумные обеды, завтраки и игры, которым предавалось общество в Ливадии, в то время как умирал Император Александр III. Ей и в дальнейшем не будут прощать неприятие пышных и расточительных празднеств, балов и увеселений. Она была слишком независима, слишком проста и естественна посреди самомнения, цинизма и невероятной гордыни, чем характеризовались многие представители российской элиты того времени. Самой своей личностью, своей искренней, почти детской верой в Бога, Государыня обличала русское общество, всё больше отступавшего от Него. Несмотря на то, что в юные годы Государыня была редкостно красивой женщиной, в ней с первых дней пытались найти «некрасивые», «немецкие» черты. Так, Витте, увидев её в первый раз 2 ноября 1894 г., нашёл, что «новая Императрица была красива, хотя у неё всегда было нечто сердитое в складке губ»{576}576
  Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 2. С. 4.


[Закрыть]. Неприятие своей будущей Государыни высказывал также и другой высокий сановник Империи, помощник министра иностранных дел граф В. Н. Ламздорф. Он, как и его начальник Н. К. Гирс, не находили будущую Императрицу красивой. Ламздорф явно испытывает удовольствие, когда пишет, что «при Дворе её даже находили уродливой». Граф не брезговал сочинять самые невероятные сплетни об отношениях Николая Александровича и Александры Феодоровны, которую называл «неуклюжей». По словам Ламздорфа, Николай II, будучи ещё Цесаревичем, якобы «избегал встречаться с ней, Государыне она тоже не понравилась; в очертании её рта находили какие-то признаки цельного, но неприятного характера». Ламздорф считал, что любовь Николая II к Невесте «не соответствует действительности»{577}577
  Ламздорф В. Н. Дневник 1894–1896. С. 59.


[Закрыть].

Знаменитая петербургская салонная «профессиональная» сплетница генеральша А. В. Богданович записала в дневник: «Молодую Царицу считают portemalheur’ом{578}578
  Приносящую несчастье (фр.).


[Закрыть], что всегда с ней идёт горе»{579}579
  Богданович А. В. Три последних самодержца. М.–Л.: Изд-во Л.Д. Френкель, 1924. С. 204.


[Закрыть]. З. Н. Гиппиус, уже в эмиграции, заключала: «Царица никому не нравилась и тогда, давно, когда была юною Невестой Наследника. Не нравилось её острое лицо, красивое, но злое и унылое, с тонкими, поджатыми губами, не нравилась немецкая угловатая рослость»{580}580
  Цит. по: Боханов А. Н. Александра Федоровна. М.: Вече, 2008. С. 91.


[Закрыть].

Брат Императрицы Александры Феодоровны герцог Эрнст-Людвиг Гессен-Дармштадтский в своих воспоминаниях утверждал: «С самого начала многие родственники, особенно Михень{581}581
  Великая Княгиня Мария Павловна-старшая, супруга Великого Князя Владимира Александровича.


[Закрыть], были настроены против неё. Они называли её “cetteraedeanglaise”»{582}582
  Эта чопорная англичанка! (фр.).


[Закрыть]{583}583
  Скорбный ангел. С. 29.


[Закрыть].

Редким диссонансом звучали слова некоторых представителей Династии, лишённых склонности к интриганству. Так, Князь Императорской крови Гавриил Константинович вспоминал о своих впечатлениях от личности Государыни: «Императрица Александра Феодоровна была писаная красавица, высокого роста, она держала голову немного набок. В её улыбке было что-то грустное. Редко можно встретить такую красивую и вместе с тем такую породистую женщину, с такими изящными манерами»{584}584
  Гавриил Константинович, Князь. В Мраморном дворце. Из хроники нашей семьи. С. 142.


[Закрыть].

Нельзя не согласиться с А. Н. Бохановым, который пишет, что «оголтелый критический эстетизм невольно поднимает вопросы, которые у “гидов по лабиринтам русской истории”, как правило, никогда не возникают. А какая у неё должна была быть “фигура”, какая должна была быть “манера”, какие надо было иметь “складки”, чтобы вызвать симпатию? Можно смело сказать: таковых никогда бы не удалось отыскать. Потому и уместно речь вести не об облике, так сказать, “физике” Императрицы, а о психо-патологической природе самих представителей русского “общества”»{585}585
  Боханов А. Н. Александра Федоровна. С. 90–91.


[Закрыть].

В чём была причина этой патологической ненависти к Императрице Александре Феодоровне со стороны этого общества? В том же, почему оно не принимало и не понимало Императора Николая Александровича. Царь и Царица были «не от мира сего», они оба несли в себе первозданную чистоту Святой Руси, которая превыше всего, всех благ и достижений, ставила любовь ко Христу и служение Ему. «Любовь ко Христу – она была всегда так тесно связана с нашей жизнью в течение этих 22 лет!» – писала Супругу Императрица Александра Феодоровна в 1916 г. Они были чисты душою и поступками, а это само по себе раздражало тех, кто был порочен. Чистота Царской Четы, её верность русским идеалам, ее вера в Бога обличали отступников, маловеров и нечестивцев, и те не находили иного способа выразить своё неприятие к ней, кроме как через ложь и клевету.

Эта клевета, которой русское общество встретило Александру Феодоровну по её приезде в Россию, сначала глубоко ранила Государыню. «Когда я была молода, – писала она Императору Николаю II в 1916 г., – я ужасно страдала от неправды, которую так часто говорили обо мне (о, как часто!), но теперь мирские дела не затрагивают меня глубоко»{586}586
  Императрица Александра Феодоровна – Императору Николаю II 16 декабря 1916 // Платонов О. Терновый венец России. Император Николай II в секретной переписке. М., 1996.


[Закрыть].

Всю дорогу от Ливадии до Петропавловского собора Великая Княжна следовала в похоронной процессии: «Так, я въехала в Россию, – вспоминала потом Императрица Александра Феодоровна, – Государь был слишком поглощён событиями, чтобы уделять мне много времени, и я холодела от робости, одиночества и непривычной обстановки»{587}587
  Танеева (Вырубова) А.А. Указ. соч. // Русская летопись. Париж, 1922. Кн. 4. С. 25.


[Закрыть].

В ходе семейных переговоров было принято решение прервать траур по покойному Императору на один день: 14 ноября 1894 г. – в день рождения Императрицы Марии Феодоровны.

Не у всех сановников это решение Государя вызвало согласие. Министр Императорского Двора граф И. И. Воронцов-Дашков попытался убедить Николая II повременить со свадьбой до конца траура. Со слов Воронцова-Дашкова, в пересказе его секретаря В. С. Кривенко, Царь «закинулся, остался недоволен»{588}588
  Кривенко В. С. Из рукописи «в министерстве императорского двора» // Николай II. Воспоминания. Дневники. СПб.: Пушкинский фонд, 1994. С. 34.


[Закрыть]. С. Л. Фирсов спешит объяснить недовольство Царя тем, что тот «почувствовал в графе опекуна, относившегося к нему, Самодержцу, покровительственно»{589}589
  Фирсов С. Л. Указ. соч. С. 92.


[Закрыть]. Это навязчивое стремление присваивать Государю примитивное мышление свойственно не только С. Л. Фирсову. Оно полностью господствовало в советской историографии, а потом было унаследовано от неё большей частью российских историков. Фирсов поучительно замечает: «Николай II не терпел вмешательства в те дела, которые считал “приватными”, и недостаточно понимал, что, как самодержавный монарх, лишен права на личную жизнь»{590}590
  Там же. С. 92–93.


[Закрыть]. Примечательно, что Фирсов ухитрился в одном же абзаце опровергнуть самого себя. Так, объясняя причины, почему Государь так торопился со свадьбой, он справедливо пишет: «Думая о судьбах царствования, Царь и решил не отдалять заключение брака, о котором говорилось как о священном завете почившего Монарха. Мотивация выглядела вполне серьезно – свадьба не царская прихоть, а насущная забота о благе государства»{591}591
  Там же. С. 93.


[Закрыть]. При чём же здесь нелепые мнимые «обиды» и «капризы» Царя? Естественно, ни при чём. Свадьба была вызвана государственной необходимостью. Николай II торжественной свадьбы не хотел, впрочем, как и его Невеста, но был вынужден на нее согласиться именно из-за соображений этой необходимости. Но Фирсову нужно нарисовать портрет «обидчивого» и «капризного» Государя, потому что это совпадает с рассуждениями Кревенко о «слабых натурах», которые «не выносят кажущегося им над собой контроля», и утверждениями Витте о том, что Николай II был «весьма самолюбивый и манерный Преображенский полковник». И хотя большинство оценочных утверждений из воспоминаний того же Витте опровергаются объективными фактами, Фирсову они нужны для создания негативного образа Императора Николая II. Для этого используется всё, в том числе и явные передергивания. Так, например, Фирсов пишет, что итогом недовольства Николая II Воронцовым-Дашковым должно было стать удаление графа «из Министерства двора. И это произошло, но чуть позже»{592}592
  Там же.


[Закрыть]. На самом деле Воронцов-Дашков был отправлен в отставку вовсе не из-за своей позиции по свадьбе, а за проявленную им конкретную бездеятельность на Ходынском поле в Москве в мае 1896 г., которая привела к несчастному случаю с массовыми жертвами. Впрочем, стоит ли удивляться этим умозаключениям г-на Фирсова, когда при написании книги у него в консультантах была такая одиозная личность как протоиерей Георгий Митрофанов, который называл Государя «политическим неудачником» и утверждал, что «русский человек часто не умеет хорошо жить, но умеет хорошо умирать. Николай II, как русский человек не умел хорошо жить, но сумел хорошо умереть»{593}593
  Митрофанов Г. Политические неудачники часто становятся святыми // http://www.kiev-orthodox.org/site/spiritual/1879/


[Закрыть].

То, что свадьба была вызвана вовсе не «самодурством» Императора, а её необходимостью для стабилизации положения Династии, а значит и государства, свидетельствуют те переживания, которые испытывали Государь и Государыня в день бракосочетания. «Мне всё кажется, что дело идёт о чужой свадьбе – странно при таких обстоятельствах думать о своей собственной женитьбе», – записал Государь в дневник 13 ноября{594}594
  Дневник Императора Николая II за 1894 г. Запись за 13 ноября // Дневник Императора Николая II. Т. 1. С. 131.


[Закрыть]. Императрица Александра Феодоровна писала в письме к своей сестре Виктории о дне свадьбы: «Я не могу говорить ни об этом дне, ни о печальных церемониях до того. Ты можешь представить себе его (Николая II. – П. М.) чувства. Один день в глубочайшем трауре, оплакивая своего дорогого, на другой день свадьба в прекраснейших одеждах»{595}595
  Цит. по: Буксгевден Софья, баронесса. Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. С. 66.


[Закрыть].

9 ноября 1894 г. Великий Князь Георгий Александрович из Абас-Тумана поздравил Государя с предстоящей свадьбой: «Мой дорогой Ники! К сожалению, Ты не получишь это письмо ко дню свадьбы, но тем не менее я от всего сердца поздравляю Тебя и Аликс, будьте счастливы. Мне так грустно не быть на вашей свадьбе, я просто в отчаянии»{596}596
  Великий Князь Георгий Александрович – Императору Николаю II 9 ноября 1894 г. // ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1221. Л. 56.


[Закрыть].

Отвечая на письмо брата, Государь признавался: «День свадьбы был ужасным мучением для нее и меня. Мысль о том, что дорогого, беззаветно любимого нашего Папа́ не было между нами и что Ты далек от семьи и совсем один, не покидала меня во время венчания; нужно было напрячь все свои силы, чтобы не разреветься тут в церкви при всех»{597}597
  Император Николай II – Великому Князю Георгию Александровичу // ГА РФ. Ф. 675. Оп. 1. Д. 55.


[Закрыть].

Тем не менее свадьба Императора Николая II стала светлым и радостным событием в длинной череде похоронных дней. 13 ноября в Придворный собор Спаса Нерукотворного в Зимнем дворце были доставлены из Кладовой Камерального отделения: чудотворный образ Спасителя, в золотом окладе и ризе из драгоценных камней; образ Федоровской иконы Божией Матери, покровительницы Дома Романовых, в золотом окладе из драгоценных камней, два обручальных кольца с двумя солитерами, серебряное блюдо с солонкой.

В 8 часов утра 14 ноября 21 залп пушек Петропавловской крепости возвестил о предстоящей свадьбе Императора. Утром по установившейся традиции Императрица Мария Феодоровна заехала за будущей Невесткой во дворец Великого Князя Сергея Александровича (более известного по имени его первых владельцев князей Белосельских-Белозерских) и отвезла ее в своей карете в Зимний дворец. По всему Невскому проспекту по пути следования Августейшей Невесты стояли «шпалерами» войска. Опять-таки по старой традиции в Малахитовой гостиной Великой Княжне уложили волосы перед золотым зеркалом Императрицы Анны Иоанновны, перед которым каждой царской или великокняжеской невесте делали прическу в день свадьбы{598}598
  Буксгевден Софья, баронесса. Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. С. 66–67.


[Закрыть]. Императрица Мария Феодоровна сама надела бриллиантовую диадему на голову Александры Феодоровны. Эта диадема принадлежала Императрице Елизавете Алексеевне, супруге Императора Александра I. С тех пор все Великие Княжны одевали ее при венчании. Внутри диадемы была закреплена венчальная корона. Наряду с диадемой, надевавшейся вместе с короной, в этот набор входили длинные бриллиантовые серьги, изящная пряжка для платья и тяжелые браслеты. Поверх платья, обшитого серебряным шитьём, надели тяжёлые украшения из драгоценных камней, кроме того, платье имело длинный шлейф. Поверх платья на Александру Феодоровну была возложена мантия из золотистой парчи, отделанная горностаевым мехом. В этом одеянии будущая Императрица без самостоятельной помощи не могла сделать и шагу. Генерал Б. В. Геруа, бывший в 1894 г. камер-пажом и присутствовавший при бракосочетании Николая II, вспоминал: «Помню, что тяжёлый, огромный, аршин в шесть шлейф серебряного подвенечного платья Императрицы несли и окрыляли 10 придворных, начиная с так называемых “первых чинов”, с прибавкой “обер”, и кончая нами – камер-пажами»{599}599
  Апрелева В. А. Государь Император Николай II в мировоззрении и деятельности русской военной эмиграции во Франции. Гренобль-Тюмень, 2011. С. 123.


[Закрыть].

Государь, одетый в форму Лейб-гвардии Гусарского Его Императорского Величества полка, в сопровождении Великого Князя Михаила Александровича, в 11 ½ выехал из Аничкова дворца в Зимний. Пока Невесту одевали, Жених и его шаферы ждали в соседней Арапской столовой{600}600
  Несин В. Указ. соч. С. 81.


[Закрыть], в которую, кроме вышеназванных лиц, больше никого не допускали, даже великих князей. Вход в гостиную охранялся двумя придворными арапами{601}601
  Апрелева В. А. Указ соч. С. 122–123.


[Закрыть]. Придворные чины были собраны в Концертном зале, военные – в Аванзале и Николаевском, гражданские – в Гербовом{602}602
  Несин В. Указ. соч. С. 101.


[Закрыть]. После завершения церемонии одевания, в 12 ½ час. по полудни, начался «Высочайший выход перед свадьбой», торжественное шествие всей Императорской семьи и ближайшей свиты в Большую церковь Зимнего дворца{603}603
  Зимин


[Закрыть]. Среди гостей и присутствующих были коронованные особы, ранее прибывшие на прощание с Александром III, высшие сановники Империи, фрейлины Императрицы. Шаферами Государя были: Великий Князь Михаил Александрович, Великий Князь Кирилл Владимирович, Великий Князь Сергей Михайлович и принц Йоркский Георг. Шествие открывала Императрица Мария Феодоровна, которую вёл под руку её отец Датский король Христиан IX, за ними шёл Государь с Невестой{604}604
  Дневник Великого Князя Константина Константиновича за 1894 г. // ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 41.


[Закрыть]. Б. В. Геруа вспоминал: «Все направились в большую церковь дворца. В процессии этой бросался в глаза рост мужской части семьи Романовых. Большинство было высокого роста, а Великий Князь Николай Николаевич – ненормально высокого, легко превышая на голову любую толпу рослых людей. Молодой Государь был исключением и, будучи среднего роста, казался среди своих родственников маленьким»{605}605
  Цит. по: Апрелева В. А. Указ. соч. С. 124.


[Закрыть].

Шествие проследовало через Николаевский зал, Аванзал, Большой Фельдмаршальский и Гербовый залы, где на хорах размещались корреспонденты газет, затем – через Пикетный зал и остановились возле Предцерковной комнаты. Двери церкви распахнулись, и молодых на пороге храма встретил протопресвитер Иоанн Янышев. Помимо него в таинстве бракосочетания участвовали протоиерей Иоанн Сергиев и придворное духовенство. Когда процессия вошла в церковь, грянул хор Императорской Певческой Капеллы, и торжественно-трогательный гимн «Гряди Голубице» наполнил своды дворцового храма.

Император Николай II встал на приготовленное место на возвышении. Вдовствующая Императрица ввела туда Невесту Государя и, оставив ее на возвышении, возвратилась на своё царское место{606}606
  Серафим (Кузнецов), игумен. Православный Царь-Мученик. М., 1997. С. 153.


[Закрыть]. Великий Князь Константин Константинович на страницах своего дневника писал: «Странно и непривычно было слышать, когда о. Янышев читал: “Венчается раб Божий Благочестивейший, Самодержавнейший Великий Государь Император Николай Александрович”. И вот в первый раз после Государя называли Супругу Его, Благочестивейшую Государыню Императрицу Александру Феодоровну. Из церкви они шли уже впереди, а Вдовствующая Императрица с отцом за ними»{607}607
  Дневник Великого Князя Константина Константиновича за 1894 г. // ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 41.


[Закрыть].

После совершения таинства брака митрополитом Палладием был отслужен благодарственный молебен, по окончании которого с бастиона Петропавловской крепости был дан артиллерийский салют из 301 залпа. При выходе из церкви в дар Молодоженам от Семейства был преподнесён большой серебряный лебедь.

После бракосочетания молодые в санях направились в Казанский собор, где приложились к Казанской иконе Пресвятой Богородицы. «Народу на улицах была пропасть – едва могли проехать», – записал Государь в свой дневник{608}608
  Дневник Императора Николая II за 1894 г. Запись за 14 ноября // Дневник Императора Николая II. Т. 1. С. 131.


[Закрыть]. Перед выездом из Зимнего дворца Николай II велел убрать войска на пути их следования, и народ, «толпившийся на улице, теснился вокруг царских саней, впервые после долгого времени, видя вблизи своего Государя»{609}609
  Ольденбург С. С. Царствование Императора Николая II. СПб.: Петрополь, 1991. С. 45.


[Закрыть].

Из Казанского собора Император с Императрицей поехали в Аничков дворец, возле которого собралась громадная толпа. Когда Царская Чета приехала во дворец, толпа аплодировала ей под окнами в течение пяти часов. Государь с Государыней несколько раз показывались в окна народу.

По приезде в Аничков дворец Царь с Царицей были встречены почётным караулом Лейб-гвардии Уланского Ея Императорского Величества полка, а в самом дворце молодых хлебом-солью встретила Вдовствующая Императрица Мария Феодоровна. Для неё прошедший день был и радостным и невероятно тяжёлым. Эти противоречивые чувства нашли отражения в её письме Великому Князю Георгию Александровичу в Абас-Туман 16 ноября 1894 г.: «У нас два дня назад наш дорогой Ники женился. И это большая радость видеть их счастливыми. Слава Богу, этот день прошёл. Для меня это был настоящий кошмар и такое страдание. Эта церемония с помпой при такой массе народа! Когда думаешь, что это должно проходить публично, сердце обливается кровью и совершенно разбито. Это более чем грех. Я всё ещё не понимаю, как я смогла это перенести. Это было жутко, но добрый Бог дал сверхчеловеческие силы, чтобы перенести всё это. Без Него это было бы невозможно. Ты представляешь, как же должно быть страшно, несмотря на эмоции и резкую боль, присутствовать на свадьбе Ники без любимого Ангела Папа́. Однако я чувствовала его присутствие рядом с нами, и что он молился за счастье нашего дорогого Ники и что его благословение всё время снисходит на нас свысока»{610}610
  Вдовствующая Императрица Мария Феодоровна – Великому Князю Георгию Александровичу. 16 ноября 1894 г. // ГА РФ. Ф. 675. Оп. 1. Д. 45.


[Закрыть].

Однако свои чувства Мария Феодоровна, как могла, скрывала от посторонних. Внешне была ровна, спокойна, исполнена доброжелательства. Императрица Александра Феодоровна писала сестре Виктории: «Тётя Минни нежна и терпелива в своём величайшем горе. Она растрогала всех своей мягкостью»{611}611
  Цит. по: Буксгевден Софья, баронесса. Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. С. 68.


[Закрыть].

Но ещё больше впечатлило молодую Императрицу, с какой нежностью относился к своей Матушке её Венценосный Супруг: «Его любовь к своей матери очень трогательная, и как он заботится о ней – так мягко и нежно»{612}612
  Там же.


[Закрыть]. Чувства, которые переживал Государь в отношении своей Матушки, проявлялись на страницах его дневника: «Словами не выразить, как тяжело, и как жаль дорогой Мама́!» Для того чтобы не оставлять свою мать одну, Император Николай II решил временно поселиться в Аничковом дворце, где он провёл первую зиму своего царствования. А. Н. Боханов отмечает: «Повелитель огромной Империи, которому принадлежало несколько великолепных дворцовых резиденций, только из-за почтения к своей Матушке обрёк себя и Супругу на роль квартирантов»{613}613
  Боханов А. Н. Сердечные тайны Дома Романовых. С. 162.


[Закрыть]. За Вдовствующей Императрицей Государь сохранил все прерогативы и привилегии: назначение статс-дам и фрейлин, заведование Ведомством Императрицы Марии и Обществом Красного Креста. На всех церемониях Вдовствующая Императрица занимала место впереди царствующей. За ней были сохранены все её прежние резиденции и Двор, всё содержание которого новый Монарх принял на свой счёт{614}614
  Там же. С. 163.


[Закрыть].

14 ноября 1894 г. Император Николай II издал Высочайший манифест, в котором говорилось: «Посреди глубокой скорби, коею преисполнены сердца Наше и всех верных сынов России, да будет день сей светлым вестником упований народных на продолжение к нам милости Божией в наступившее новое Царствование»{615}615
  Полный свод законов Российской империи. 1894 г. Т. XIV. СПб., 1898. № 11033. С. 634.


[Закрыть].

В тот же день Государем был издан ещё один Манифест, в котором в ознаменование бракосочетания населению были дарованы «милости и облегчения». Были уменьшены годовые платежи для заёмщиков Дворянского земельного банка, значительно уменьшены долги по продовольственным ссудам во время неурожая 1891–1892 гг., сокращены долги и ссуды Крестьянскому земельному банку, прощены многие штрафы и недоимки, каторжникам на год сокращён срок работ{616}616
  Там же. С. 634–643.


[Закрыть].

Но помимо всенародного торжества, каким являлась свадьба Императора, 14 ноября 1894 г. соединились воедино два горячо любящих друг друга человека и, говоря словами Евангелия, стали «плотью единой». Этого счастья не могла скрыть ни трагическая обстановка, в которой состоялась их свадьба, ни того, что у них не предполагался медовый месяц, ни того, что им не успели приготовить собственной резиденции. В Августейших молодожёнах любовь светилась настолько сильно, что это замечали все и общим мнением стало убеждение, что они созданы друг для друга. Принц Йоркский Георг писал королеве Виктории в Лондон: «Дорогая Аликс выглядела на свадьбе прелестно, служба была очень красивая и впечатляющая, а пение просто великолепное, она прошла через всё это очень скромно, но вместе с тем была так грациозна и вела себя с таким достоинством, что произвела превосходное впечатление. Думаю, что Ники очень повезло с такой прелестной и очаровательной женой: признаюсь, я никогда не видел более любящую и счастливую чету, чем они»{617}617
  Цит. по: Боханов А. Н. Сердечные тайны Дома Романовых. С. 160.


[Закрыть].

В те же дни Императрица Александра Феодоровна писала своей сестре Принцессе Виктории: «Если бы я могла найти слова, чтобы рассказать о своём счастье – с каждым днём оно становится всё больше, а любовь всё сильнее. Я никогда не смогу достаточно возблагодарить Бога за то, что Он мне дал такое сокровище. Он такой хороший, дорогой, любящий и добрый»{618}618
  Цит. по: Буксгевден Софья, баронесса. Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. С. 68.


[Закрыть].

Теми же чувствами Император Николай II делился в письме к брату Георгию Александровичу: «Я не могу достаточно благодарить Бога за то сокровище, какое он мне послал в виде жены. Я неизмеримо счастлив с моей душкой Аликс и чувствую, что так же счастливо доживём мы до конца жизни нашей»{619}619
  Император Николай II – Великому Князю Георгию Александровичу // ГА РФ. Ф. 675. Оп. 1. Д. 55.


[Закрыть].

В этом Государь не ошибся. Как и не ошиблась его молодая Супруга, написавшая 26 ноября 1894 г., через две недели после свадьбы, в дневник мужу: «Отныне нет больше разлуки. Наконец, мы вместе, связаны на всю жизнь, и когда земной придёт конец, мы встретимся опять на другом свете, чтобы быть вечно вместе»{620}620
  Дневник Императора Николая II за 1894 г. Запись за 27 ноября. Вставка рукой Императрицы Александры Феодоровны // Дневник Императора Николая II. Т. 1. С. 134.


[Закрыть].