Текст книги "Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала"

Сии крайности, дознаваемые неприятелем, во всю прошедшую кампанию поспешествовали его удалению к нашим пользам, паче самих наших против его действий.

Но на будущую кампанию неприятель, ежели не будет убежден искать мира, то, удалившись заблаговременно, и из настоящих своих опытов, возьмет основание к утверждению лучших осторожностей, и свои супротивные меры стараться будет превосходными учинить от наших, по мере и чувствительности своей утраты.

Следовательно, и от нашей стороны надобно приготовиться на будущую кампанию не по мере тех сил и действий неприятельских, с коими в нынешнюю кампанию имели дело; но сходствуя тому ополчению, которое он из всех сил своих на нас произвести может. Посему нужно войскам, изнуренным от трудов, дать выгодные и покойные зимние квартиры, поелику есть к тому возможность, и как число оных, так и все им потребное доставить, не упуская удобного к тому времени.

Что касается до пехоты нашей, то оная от пехоты неприятельской хотя прямо в минувшее лето и не видела противоборства, но полагать можно по ее превосходному состоянию перед неприятельской, как неустроенною, что количество той и качество оные совместными быть могут; в том однако же разумении, что неприятель на будущую кампанию умножит против известного числа нашей свою, потребно и в нашей учинить прибавок. А гарнизон Хотинский и другие должны быть составлены из командированных от полков не лучшей способности людей к полевой службе, а их места укомплектованы из остающихся в России рот.

Наша конница в нынешнюю кампанию, а особливо легкая, больше претерпела, нежели возможно в одну зиму поставить ее в состояние прежнее, а и в том своем состоянии, что она многолюдству противных не только всегда противостоять не могла, но часто оному и уступала; потому настоящее число и состояние оной для будущих операций будет тем меньше достаточно, чем больше увеличит неприятель свою кавалерию, которая и теперь уже превозмогала над нашей; и для того необходимо части сих войск с нашей стороны числом большим умножить.

В будущей кампании по поводу данных теперь повелений и по своему положению первым объектом нам предстоит крепость Бендеры. Для сего предприятия надлежит из Киева осадную артиллерию, а шанцевый инструмент, где оный есть (в коем в армии крайней недостаток), зимой перевезти в ту армию, которой то препоручено будет; и ежели 2-й армии предприятие сие назначится, то переждать с тем обыкновенное время впадений татар в наши границы; а буде 1-й экспедицию сию производить и прикрывать до́лжно, то число пехоты надобное сверх предполагаемого назначить, дабы и осада и армия предуспевали над неприятелем, которого не удержав, трудно себя овладением крепости ласкать, или время пройдет бесполезно. И, как известно, что река Днепр затруднить может войскам переправу, то для выигрыша времени и назначаемые к сей осаде войска в то же время на сию сторону перевести.

Для сего движения 1-й армии прилично удержать, а особливо, когда осада Бендер от оной прикрываема быть должна между Прутом и Серетом, имев на Пруте мосты, и препятствовать неприятелю переход на сию сторону реки Дуная, как от Браилова и Исакчи, так и через Валахию и от стороны Видина и Орсовы; а в Молдавии по очевидному осмотру многих тамошних мест и по рассуждению генерал-поручика барона Эльмпта нижеописанные укрепить, как служащие к подпоре нашего войска, к содержанию свободного сообщения и к прикрытию магазинов. Первое и главное Яссы, потом по Пруту реке местечки Табуров и Степановцы, по Днестру местечко Сорока, между реками Прутом и Серетом местечко Бутичаны и на самой реке Серет местечко Сучаву, позади на Пруте местечко Черновцы.

Заготовление магазинов соответствовать должно положенному плану для будущей кампании и назначенному для того числу войск. Я только тут упомяну те самые места, которые от помянутого генерала к тому удобными считаются. В Польше: 1-е – Станиславов, 2-е – Снятин, 3-е – Могилев, 4-е – Брацлав; 5-е, в Молдавии, – Черновцы, 6-е – Хотин, 7-е – Бутичаны, 8-е – монастырь Драгомиров, 9-е – Яссы, 10-е – замок Сорока.

Я в сем предположении вышесказанные места осмотреть через инженеров, присовокупить в них возможное укрепление и снабжать провиантом приму старание, но не надобно ныне воображать, чтобы количество и цены последнего равны были прошедшим. Подрядчики, коих притом мало, отзываются в двойной всему цене. Они представляют тому резоны, что прежде довольно было здесь запасов у всех поставщиков, которые с начала продешевили продажу. Но коль оные все сдержаны на армию, а притом весь сей край по обращению войск в одних местах севу не чинил, в других утратил весь хлеб на корне, то и не остается средств из ближних мест снабдить магазины; но до́лжно производить все запасы из отдаленных, а через то по усугублению трудностей усугубляются и цены. Из сего заключение следует, что чем далее наше обращение в подобном положении иметь будет, тем паче увеличатся недостатки к нашему пропитанию.

Калмыкские конники.

Литография. Начало XIX в.

Пункт сей заслуживает внимания, чтобы рассмотрев, все подробности представить потом, коль труднее в будущем нашем положении могут обходиться все транспорты наши. Когда польские прибережные места все истощены и опустошены и когда провинция Молдавская, куда вступить до́лжно армии, испражнена почти во всем том, что служит к пропитанию войск, и состоящие там требуют уже оного отсюда; и чтобы с приобретением молдавской провинции, поскольку мы отдаляться должны от берегов Днестра, постольку те выгоды, коими преимуществовали мы в нынешнюю кампанию перед неприятелем, не отходили на будущую в его сторону; ибо заложение вновь магазинов и подвоз провианта от Днестра столь трудны нам будут, сколь тягостными оные дознавал неприятель, когда он свое снабжение получать должен был, по отдаленности от Дуная и моря, но в будущем своем положении он через Дунай и море изобиловать будет во всем и не наподобие наших авантажей, как мы обращались над Днестром.

Предвидение скудости и недостатка в пропитании армии, чем далее оная начнет отходить от Днестра, подкрепляется тем опытом, что в минувшую кампанию, сколь ни близки были магазины и еще, по крайней мере, селения польские способствовали поставкам, но при всем том я не нашел никаких следов, которые бы означили предуготовления к удержанию завоеванной земли или же способствовали распространению дальнейших успехов. А и в самих полках не только достаточно, но ни равного числа провианта, но в одном больше, в другом на меньше дней. Сим доказывается, что действия или были без предположения, или же невозможность настояла сей порядок нужный во всяком движении сохранить, и что армия, в границах польских стоя, не могла при неподвижности почти запастись провиантом на известное время, а доставление оного всякий раз расходилось на тех, коим уже доходило терпеть в том нужду.

Поступая вперед запастись, мы должны надежной предосторожностью и позади себя, то есть обеспечить свой тыл от мятежников польских, которых волнения, ни совершенная многих погибель, ни дезавантажи [невзгоды] державы, им покровительствующей, утушить до днесь не могли, и что паче зараза сия от времени разливается и в самом истреблении важнее становится, когда союза сего открываются предположители, уже и из тех, до коих не доходило подозрение, и которые, видя себя самих и имения свои в руках наших, жертвуют всем тем мнимой им мечте, а не прямой надежде.

Для укрощения таковых противников и ради безопасности нашего тыла и обеспечения транспортов из Польши в Молдавию, до́лжно употребить, не тратя удобного времени, особый корпус, чтобы их зимой, где им и пристанища и пропитания трудно доставать, сокрушить вдруг и невзначай, а иначе до́лжно содержать в Сандомире, Львове, Люблине и Станиславове войска, которые бы охраняли не только от армии сообщение с границами, но и все транспорты, и сами границы.

Изъясняемые предосторожности не простираются до Литвы, которую я полагаю в нынешнем спокойствии, а ежели бы в оной восстали мятежи, то сих одних средств на удержание оных не будет достаточно.

Калмыцкое войско, подобное хищным татарам, нельзя удержать в порядке, и лучше не соединять его, соблазна ради, с армией, а оставить в удобное время примером прошедшим, придав к оному несколько Донского и, для виду, регулярного войска, чинить поиски на Крым, и в то же время от Азова нашей эскадре к той же стороне обратиться, чтобы и на тамошнем проливе морском отыскать бродов удобных к проходу войскам и споспешествовать оных действиям взаимным, ибо Азов, по уверениям, не имеет опасности от флота неприятельского, потому что береги тамошние сделались неприступными для военных судов.

Казаки малороссийские, хотя не похваляются в своей способности к военным действиям, однако же они прочую довольную службу при армии, которая требует людей, весьма исправно несут. Поравнять их с прочим порядочным войском – много надобно бы иждивения, а как они с прошлой зимы в походе находятся без жалованья и пришли в несостояние, то к поправлению их на зиму отпустить по домам, оставив часть, надобную при армии, которым и дать содержание, равное с донскими казаками. Переменить их иными нет возможности, потому что с прошлого года все другие содержат бессменно форпосты по польской границе, и все их число, называемое выборное, в раскомандированиях находится.

Граф Петр Румянцев

Ордер П. А. Румянцева генерал-поручику Х. Ф. фон Штофельну о назначении его командующим корпусом в Молдавии

30 октября 1769 г.

Количество войск, которым я назначил вступить в Молдавию, в прибавок там уже находящимся, и важность самая сего поста призывают к командованию над оными такого начальника, которого бы степень соответствовала сему месту, а искусство – положению дел, в оном предстоящих.

Ваше превосходительство, доказав своими делами во многих случаях, коль справедливо принадлежит вам слава искусного и ревностного к службе генерала, привлекаете, во-первых, на себя мой выбор, чтобы вновь покоренное высочайшей державе ее императорского величества княжество Молдавское с отделенным от армии знатным корпусом, на защиту оного, поручить в точную и главную команду вашему превосходительству, что я сим вам и определяю, означив присоединенным к сему списком[76]76
  Список не публикуется. (Примеч. авт.)


[Закрыть] о генералитете и полках, которые по настоящему вашему начальству вступят к вам в команду, равно и коими местами марш они возьмут и откуда на сколько запасут себя провиантом. Касаясь генеральных токмо правил, которые сопрягаются с должностью, которую носить станете, я изъясняю следующие примечания, которыми ваше превосходительство соображайте свои распоряжения.

1. Без сомнения, обняв настоящую свою команду, познаете, ваше превосходительство, многие трудности в утверждении надежной защиты для вверенной страны управлению вашему, так как и к пропитанию войск для того туда введенных. Все сии как бы ни велики были трудности, благоразумия однако же вашего будет дело преодолевать оные всемерно и заграждать сию страну против всяких неприятельских на оную покушений, а для того:

2. Местам, которые по означению господина генерал-поручика барона Эльмпта способствуют к подкреплению наших войск и прикрытию магазинов в Молдавии, к укреплению которых и командированы уже офицеры инженерные, властны будете, ваше превосходительство, по своему рассмотрению определить производство нужных работ в них ли или в других, которые выгоднейшими перед теми найдете, давая токмо мне знать, где что вы предпримете.

2. По мере запасов, которые в той земле через все способы, ваше превосходительство, к снабжению войск приготовлять можете, я еще от своей стороны тем вас обнадеживаю, что во чтобы то ни стало стараться буду подвозом из Польши в Молдавию вспомоществовать потребному пропитанию, что и восставлено будет, конечно, в свое время.

3. Приобщаются к сему все ордеры, каковы от меня даны были господам генералам князю Прозоровскому, Замятину и бригадиру Текели, по переменам их командования в Молдавии; они служить должны и вашему превосходительству к соблюдению моих в оных предписаний на многие случаи; тоже и рапорт господина генерала-поручика барона Эльмпта, поданный мне с примечаниями о той земле.

4. Ваше превосходительство найдете в первых, коль кратно я повелевал сделать поиски над неприятелем, по предстоявшим к тому случаям; однако же то успеха никакого не имело, я думаю, по болезни, приключившейся князю Прозоровскому. Итак, ваше теперь старание должно быть, поскольку новые войска в подкрепление в Молдавию вступают, по толику беспечнее вы можете передовые подвинуть вдаль, и именно, по предусмотрению собственному к тому удобности, сделать предприятие на Браилов и Галац, чтобы выгнать из оных остатки турецких войск, которые, по известиям, там еще удерживаются; равно почистить от неприятеля все места по сей стороне реки Дуная. К сей экспедиции употребить бригадира Ржевского или другого кого, предаю на рассмотрение ваше.

Александр Александрович Прозоровский

(1732–1809)

5. Недостаток в фураже в тех местах заменить я другого способа не нашел, как отпустить овса и ячменю из Хотина и Станиславова, где оные к тому заготовлены. Итак, зависеть будет от вашего превосходительства изыскать посредство к доставлению того из прописанных мест, куда будет потребно; ибо, по неимению в близости подвод, нет возможности отсель оный препровождать. Между тем я уповаю, что ваше превосходительство войти не оставите с примечанием в обстоятельство сие, что в Молдавии жители весьма изобилуют лошадьми и скотом; следовательно, к прокормлению оного должен быть и достаток в сене, из чего, я думаю, найдутся средства и к продовольствию конницы, которые к поправлению приказал я брать, вместо запрещенных податей денежных от обывателей. Лошади, кои как привычные к выгодам той земли, лучше других могут ко употреблению годиться, о чем в прилагаемых ордерах, данных генерал-майору Замятину, найдете пространнее.

На сей раз я, не имевши более чего предписать и не желая подробностями, которые сами по себе разумеются, ниже́ предположениями на возможные токмо случаи, против коих разумный предводитель войск сам знает сохранять предосторожности, связывать вам руки, но по той доверенности и надежде, которые смело кладу на искусство и способности, толь справедливо между генералами вас отличающие, предоставляю все относящиеся распоряжения ко утверждению войск, к ограждению целости провинции Молдавской, к поискам над неприятелем, и противостоянию при нападении и иногда его производить, как обстоятельства и собственное благоразумие ваше лучше в том вас руководствовать будут.

Сколь ни знакомо мне свойство вашего превосходительства, что вы столь похвально соединяете во власти начальника строгость и умеренность, однако же хотел я вам припомянуть, чтобы тем паче сохранили вы первую, во всей своей команде, дабы жители молдавские ничего не терпели от своевольства по не укрощению людей военных, но вяще бы из вашего снисходительства при всех случаях обнадеживаемы были, что мы только печемся о их защите, сколько надобно, чтобы их удержать навсегда присоединенными державе ее императорского величества.

Прежняя команда вашего превосходительства по сему препоручению не терпит никакой перемены, и вы остаетесь непременно командиром всего правого крыла. Господин генерал-поручик князь Репнин потому остается под ордером вашим; однако же вы ему предложите, чтобы он в потребных случаях прямо рапортовал мне. По сему, скорости ради, будет он беспосредственно получать от меня себе повеления, так же и командам генерал-майора князя Прозоровского, которые по той и сей стороне реки Днестра находятся вблизи к правому крылу, прикажите как к вам, так и прямо ко мне и к генералитету, смотря по обстоятельствам дела, чинить уведомления. Место для вашей квартиры избрать оставляю я вам на волю, что вы, конечно, не удалитесь оной от удобности ближайшей к тому, где ваше присутствие нужнее будет по положению дел вообще.

Реляция П. А. Румянцева Екатерине II о занятии города Галаца Х. Ф. фон Штофельном

15 ноября 1769 г., Летичев

Государыня всемилостивейшая!

По отправлении сего дня моей всеподданнейшей реляции, сей час получаю я от генерала-поручика Штофельна рапорт из Батушан от 11-го сего месяца, что вследствие данных от меня повелений для поисков над неприятелем отправленный с деташементом, из тысячи шестисот человек конницы и пехоты состоящим, к городу Галац егерского корпуса подполковник Фабрициан, 5-го сего месяца, по приближении к оному, встречен и атакован был неприятелем, от шести до семи тысяч состоявшим, отборного войска под командой сераскира[77]77
  Сераскир (сераскер) – главнокомандующий турецкими войсками.


[Закрыть] Мегмет-Урфа-валаси, Абазы-паши, Саланит-валаси, Али-паши и Гаджи-Али-бея; и, увидев арнаутов наших уступающих превосходной силе и себя окруженными, решился отважно атаковать их батарею своей пехотой, которой овладев, неприятеля разбил, гнав его даже до самого Дуная и положа более тысячи двухсот человек турок на месте; прочих же большей частью в оной реке потопил и Галацем овладел. Между первыми считается по объявлению пленных Абаза-паша, да один из знатных Гаджи-Али-бей анатолийский владелец; а в полон взяты молдавский господарь, да сераскир с тридцатью турками здоровыми и ранеными. Знаков победы получено: пять пушек, санджак, или главное знамя сераскерово, и бунчук, взятый гусарским поручиком Требинским. С нашей же стороны убито рядовых двенадцать, ранено из штаб-офицеров майоры: Генкинг тремя ранами, Левашов получил контузию; из обер-офицеров – гусарские поручики: Требухович, Герсеванов, Донде; из пехотных – Белозерского полка подпоручик Томашевской, рядовых – сорок шесть человек, лошадей убито шестнадцать. Вышеупомянутый генерал-поручик по засвидетельствованию подполковника Фабрициана рекомендует как особо отличившихся при сем сражении майоров: Вуича, Генкинга и Левашова, да гусарского поручика Требинского, и прочих офицеров и рядовых, бывших с ним на упомянутом сражении, которых я как действительно достойных и к поощрению другим по данной мне от вашего императорского величества власти наградить не оставлю, а означенного подполковника в высочайшее вашего императорского величества благоволение препоручить осмеливаюсь.

По завладении Галацем и по данным от меня ордерам, всемилостивейшая государыня, желаю я видеть себя в счастливом состоянии уведомить и о Браилове, посте весьма нам нужном, а паче оные все завоевания удержать.

Вашего императорского величества всеподданнейший раб

граф Петр Румянцев

Из реляции П. А. Румянцева Екатерине II о занятии города Бухареста отрядом подполковника Каразина[78]78
  В декабре того же года Бухарест был вновь занят турками, а затем опять взят русскими войсками 5 июня 1770 г. (Примеч. ред.)


[Закрыть]

28 ноября 1769 г., Летичев

…Вследствие успехов оружия вашего императорского величества, благословляемого Всевышним, еще я имею честь всеподданнейше донести из уведомления, ныне полученного от генерала-поручика фон Штофельна, что подполковник Каразин, который предводительствует арнаутами, выгнал из города Бухареста турецкое войско и оный занял, взяв в полон при сем случае валашского господаря князя Григория Гика с братом, сыном и со всеми его придворными, которые оттуда и привезены уже 21 ноября в Яссы.

На улицах Бухареста.

Гравюра. XIX в.

В новопокоренном сем городе Бухаресте намерен генерал-поручик фон Штофельн, укрепившись тремя батальонами егерей и двумя гренадер, предпринять предопределенные от меня действия на город Браилов, который каменную стену, земляной вал и ров, оставленный палисадником [огороженный частоколом], имеет защищаемые под командой одного сераскира с десятью тысячами отборного турецкого войска и более тридцати пушками. По мере движения, которое для сего предприятия начнет со своим корпусом означенный генерал-поручик фон Штофельн, я на сих днях имею несколько полков из правого крыла подвинуть в Молдавию и долженствую о распоряжениях моих на такой случай впредь донести вашему императорскому величеству.

Представил мне на пробу командующий в Молдавии генерал-поручик фон Штофельн разные минеральные руды, которые принесли ему живущие раскольники в горах к трансильванской границе, с тем от них объявлением, якобы в оных золото и серебро находится, и такую руду венгерские жители весьма дорого покупают. Но как здесь нет при мне знающих людей в металлургии, чтобы испытать качество сих руд, то я за обязанность почел оные представить к повелениям высочайшим вашего императорского величества, прося по сделании над оными опыта снабдить меня о том высочайшим предписанием; а я между тем, покуда удостоюсь получить высочайшую резолюцию вашего императорского величества, предосторожность сохраняя, хотя в неизвестности их свойств, предложил генералу-поручику фон Штофельну, чтобы он уговорил явившихся к нему раскольников такие руды собирать, где оные находятся, в чаянии за то довольной себе награды.

Вашего императорского величества всеподданнейший раб

граф Петр Румянцев

Из реляции П. А. Румянцева Екатерине II о победе над турками, одержанной генерал-майором И. М. Подгоричани при Фокшанах

12 января 1770 г., Летичев

Государыня всемилостивейшая!

Ваше императорское величество из предыдущих всеподданнейших моих соизволили видеть, сколько я непрерывно настаивал, дабы командующий в Молдавии генерал-поручик фон ІІІтофельн через все способы достигал атаковать Браилов, а овладевши уже сею крепостцою простер бы тогда победоносный меч и на другие предметы не столько важные, которые с сокрушением Браилова и сами бы пали. Справедливость, однако же, убеждала меня сносить в таком предприятии промедление, происходившее от тех наибольше причин, что ему нельзя было так скоро собрать в место всех сил и не можно было обойтись, не раздробляя оных во многие места, ради обнадеживания и утверждения в верности жителей, призывающих с усердием в помощь себе оружие вашего императорского величества, как непреоборимую свою защиту, без которой не избежали бы они пагубы от стремившегося уже на оную неприятеля. Но теперь вашему императорскому величеству имею счастье всеподданнейше донести, что не только сей генерал-поручик 4-го числа из Ясс к Фокшанам отправился, но и в дороге будучи в сей самый день получил от генерала-майора и кавалера графа Подгоричани, командующего наддеташаментом при Фокшанах, об одержанной победе над неприятелем в двух сражениях рапорты, которые, поспешая сим донесением, подношу при сем выписанные в копии рапорта[79]79
  Копии этих рапортов не публикуются. (Примеч. ред.)


[Закрыть] ко мне генерал-майора фон Штофельна. Я надеюсь, всемилостивейшая государыня, что последняя победа, тут изъясняемая, при которой толь чувствительную понес утрату неприятель, великое даст споспешествование по прибытии генералу-поручику Штофельну к овладению городом Браиловым, в чем я, благонадежен будучи на его искусство, льщу себя счастьем вскоре вашему императорскому величеству всеподданнейше донести о покорении победоносному оружию вашему как сего города, так и о разбитии совершенном в оном угнездившихся сил неприятельских…

Из журнала военных действий армии П. А. Румянцева за 1770 г. о сражении при Рябой Могиле

16 июня. Приняв намерение атаковать неприятеля, как генерал-квартирмейстер Боур находил к тому удобность, по осмотру ближайшему с правой токмо стороны, подвинулась армия вперед верст за девять с половиною в лагерь при деревне Гремиште, а с корпусом своим генерал-поручик князь Репнин отошел перед оной верст до пяти по левой стороне, не сняв из своего лагеря палаток. Место, где он стал, закрывало его от неприятеля; генерал же квартирмейстер Боур неподвижно пребывал в своем прежнем лагере. Над вечер взяты меры к атаке неприятеля в его лагере, который был на превысокой и утесистой горе, лежащей при реке Пруте пониже Рябой Могилы, окружен обширным ретраншементом с сорока четырьмя пушками, к тому же перед оным был еще и грязный ручей. Неприятель, в приближении нашей армии, сошел из своего лагеря на высшую гору, весь тот день примечал на наше положение издали.

17 июня. По предположению накануне, в два часа пополуночи, армия с тихостью собралась к походу. На рассвете пройдя дефилею и обняв высоты в правой стороне, пущено три ракеты, уведомляющие о том генералквартирмейстера Боура, которому надлежало по сему знаменованию со своим корпусом прямо идти к турецкому ретраншементу и атаковать в лицо неприятеля, а в сие же время генерал-поручику князю Репнину с своим корпусом зайти и ударить неприятелю в левое его крыло; с нашей стороны генерал-майору Потемкину, на правой стороне Прута бывшему, к той поре поспешать также с своим деташементом к атаке неприятеля в тыл, для чего он уже ночью имел приготовленные понтонные мосты. По усмотрении сигнала тотчас генерал-квартирмейстер Боур пошел со своим корпусом к первой вышине; генерал-поручик князь Репнин, впереди армии в правую сторону маршировавший, стал обходить неприятеля, целив в назначенный ему предмет; а армию построивши в порядок бою всем фронтом, его сиятельство сам главнокомандующий вел против неприятеля, прикрывая движение князя Репнина и во вспомоществование всем атакующим корпусам и, едучи перед первой линией, беспрестанно примечал на обращение неприятеля, который виды своих движений из лагеря указывал то прямо на армию, то на корпус князя Репнина.

План сражения у Рябой Могилы 17 (28) июня 1770 года

Как только генерал-квартирмейстер Боур вышел на первую ему предлежавшую вышину и приказал устроить впереди из пушек и единорогов батарею для прикрытия войск, туда всходивших, то неприятель и сие, и от всех сторон увидев на себя движения, весь бросился в лагерь и сорвал поспешно оный. Приметив купно с таковым действием и его наглый бег, его сиятельство главнокомандующий тотчас всю тяжелую кавалерию под предводительством генерал-поручика и кавалера князя Репнина послал от армии на бегущего неприятеля. Между сим немедленно с двумя гренадерскими ротами подполковника графа Воронцова генерал-квартирмейстер Боур взошел на гору к ретраншементу, так как и князь Репнин всходил же на противную вышину; но неприятель, поспешно удаляясь и прикрывая свою ретираду отборными людьми, которые временем принуждали к отступлению и наши легкие войска, в то время на них посланные, вскоре вышел из расстояния, чтобы пехоте нашей можно его было достигнуть; узнав то, генерал-поручик князь Репнин приказал генерал-майорам графу и кавалеру Подгоричани и Текели атаковать и преследовать неприятеля, кои с полками гусарскими – Сербским, Ахтырским и Харьковским, не замедлившись то исполнили, а первым храбрым ударом наши гусары и опрокинули неприятеля и пошли за ним вдогонку. Оставляя свой лагерь, приметил неприятель на себя движение из-за Прута генерал-майора Потемкина, который, увидев его бегство, спешил только с одними егерями да легким войском в погоню. Посему неприятельской конницы до двух тысяч человек бросились с превеличайшим жаром на сей деташемент; удачи однако же им не было, ибо подполковник и ордена Святого Георгия кавалер Фабрициан, установив при егерях батарею, производимою из пушек пальбой не только отбил неприятеля, но и подкрепил гусар корпуса князя Репнина, которые тем паче напустили на неприятеля.

Штаб-офицер и рядовой Харьковского и обер-офицер и рядовой Ахтырского гусарских полков второй половины XVIII в.

Литография. Середина XIX в.

Тяжелая наша кавалерия никак не могла достигнуть неприятеля, скакав во весь опор, ибо неприятельские лошади, привычные к бегу и к положению сих мест гористых, ускакивали перед нашими от времени далее; и так преследовав до двадцати верст, должны были остановиться – столько по усталости лошадей, как сие действие происходило в самый жаркий день, так и ради того, что неприятель, взобравшись на гору, построил батареи и из своей артиллерии, которую поспел увезти, начал по нашей кавалерии стрелять. В сем сражении убитых неприятелей счел господин генерал-майор граф Подгоричани до четырехсот человек, в том числе и хана татарского сын Дели Султан Керим, который, окружен будучи в глубокой долине с сотней отборных всадников, не захотел отдаться в полон жив, и потому гусары всю сию отчаянную партию в присутствии графа Подгоричани перестреляли. Наш урон убитыми: бомбардир один, гусар десять, донских казаков пять и один арнаут; ранеными: поручик Вукотич и прапорщик Гаврилов гусарские; кирасирский каптенармус один; гренадер одиннадцать; бомбардир и фузилер два; гусар семь, егерь один; донских казаков тринадцать, да безвестно пропавшими: корнеты Бочманов и Брянов; капрал гусарский один; карабинер один; гусар два; лошадей строевых убито восемь. В плен взяты Агмет-ага Селим-агасы, то есть чиновник из ближайших наперсников Абазы-паши, да ханский секретарь, один турок и один татарин. Сии пленные показали, что корпусом их командовал Абаза-паша и хан крымский, в котором почиталось турецкой пехоты одиннадцать тысяч и конницы одиннадцать же тысяч, да татар до пятидесяти тысяч. Они намеревались перейти Прут и разбить корпус князя Репнина, считая его в силах слабейших против своих, но, увидев армию, которой они столь скорого приближения не чаяли, и ужаснувшись от всех сторон их окружающих войск, которых считали они не менее полутораста тысяч, принуждены были с трепетом бежать. Овладев неприятельским лагерем, получили мы одну большую медную пушку, которая была повреждена, да в сражении достали войска генерал-майора Потемкина одно знамя.

Его сиятельство, осмотрев неприятельский лагерь и нашедши оный чрезвычайно выгодным, в котором превеличайшие преимущества природа подавала умеющим тем пользоваться, отошел тот день шестнадцать верст от вчерашнего своего лагеря и расположился с армиею в новом лагере, не доходя той высоты, с которой сбит неприятель.

На вечер возвратилась вся кавалерия от преследования неприятеля, который, по примечанию, остановился верст за тридцать, не разбивая лагеря…

Реляция П. А. Румянцева Екатерине II о сражении при Рябой Могиле

20 июня 1770 г., лагерь ниже Рябой Могилы

Государыня всемилостивейшая!

Вашему императорскому величеству сим всеподданнейше донести я честь имею, коим образом войска, моему предводительству вверенные, вновь храбрым наступлением на неприятеля, ушедшего 10-го числа сего месяца на высоты, ведущие к Бендерам, и паки его обратили в бегство из самого крепчайшего лагеря, которой, рекогносцировав 14-го числа сего месяца, нашел я весьма выгодным для неприятеля и отъемлющим удобность к приступу, если прямо всходить к оному, поелику неприятель утвердился на чрезмерно крутой горе, окружившися обширным ретраншементом с сорока четырьмя пушками, имея перед собой топкий грязный ручей.

На завтра препоручил я генералу-квартирмейстеру Боуру под прикрытием пехоты и конницы осмотреть еще поближе положение того места, где расположились турки и татары.