Текст книги "История государственного управления в России"

Строительство новых соборов и «переосвящение» старых после утверждения константинопольской иерархии при Ярославе Мудром может быть связано с противоборством братьев – Ярослава и Мстислава Тмутараканского. Этот конфликт мог заставить Ярослава обратиться к Константинополю за церковной поддержкой. Этим устранялось подчинение Тмутараканскому архиепископу, и Киевская епархия получала нового главу – митрополита, поставляемого на Русь патриархом Константинопольским.

Уже к концу великого княжения Владимира Святославича в составе русской церкви числилось семь епархий – Новгородская, Черниговская, Владимиро-Волынская, Полоцкая, Туровская и Ростовская. После 1037 года к ним добавилась, вероятно, и Тмутараканская епархия.

После крещения киевлян и свержения языческих идолов по инициативе великого князя произошла смена религии в Новгороде, где это вылилось в открытое противостояние. Одна из летописей сообщает, что христианство было утверждено здесь огнем и мечом. Известны также восстания против христианских миссионеров в других землях Руси. Часто инициаторами и лидерами этих движений были волхвы – представители уходящей религиозной элиты. В целом же утверждение христианства произошло относительно спокойно и достаточно быстро, по сравнению с соседями Руси. Этому способствовало также и то, что богослужебные книги и сама литургия были на языке славян, т.е. на русском языке.

Церковные уставы русских князей закрепляли сферу компетенции церкви – морально-нравственная сторона социальной жизни, брачно-семейный быт и обычаи межличностных отношений. Церкви предоставлялось право суда, наложения наказания (епитимья). Княжеской администрации прямо запрещалось вмешиваться в юрисдикцию церкви. Князь определил и четко зафиксировал долю церкви в доходах государства – десятую часть (десятину).

Христианские храмы, в отличие от языческих капищ, строились в центральной части города и со временем сделались символом государственности. К примеру, новгородцы говорили: «Где святая София, тут и Новгород!». Митрополит и епископы пользовались правом «печалования», т.е. увещевания князей и бояр. В летописи сохранились известия о том, что Владимир Святой советовался с епископами о казнях разбойников и поступал согласно с их мнением.

С приходом христианства началось на Руси «учение книжное». Новгородские берестяные грамоты свидетельствуют о том, что грамотность спустя два-три столетия была широко распространена во всех слоях общества и вошла в обыденную жизнь русских людей.

Главная заслуга церкви перед русской государственностью состоит в том, что благодаря многовековой ее деятельности была сформирована православная духовно-культурная матрица, на которой произошло собирание русского народа как нации не только этнической, но и государственно-политической. Православная церковь не знала ордена меченосцев и т. п. «ревнителей веры с мечом в руках». Формирование полиэтничного русского народа происходило по-преимуществу ненасильственным путем. Христианство сплачивало разнообразные славянские и неславянские племена в единый народ христианский (крестьянский), для которого единое государство приобретало православно-сакральный смысл.

Церкви принадлежит заслуга создания первых образцов государственной идеологии. За точку отсчета принимается «Слово о Законе и Благодати» – знаменитое сочинение (пасхальная проповедь) Илариона, первого митрополита Киевского и всея Руси из русских, поставленного в 1051 г. по желанию Ярослава Мудрого. Иларион был священником («презвутером») любимого храма Ярослава – церкви Св. Апостолов в Берестове и, вероятно духовником князя. Он первым создал пещерную келью для уединенной молитвы на берегу Днепра, чем положил начало знаменитой и поныне Киево-Печерской лавре. Илариону принадлежит также текст Молитвы за русский народ и Исповедания веры. Он участвовал в составлении древнейшей части Русской Правды и Княжеского (церковного) Устава Ярослава Мудрого. Есть также предположение о его причастности к составлению первой русской летописи – Повести Временных лет. Его духовное пастырство было непродолжительным. Уже в 1055 году упоминается митрополит Ефрем, с которым надолго восстановилась прежняя традиция назначения на Русь митрополитов-греков.

Митрополит Иларион, автор Слова о Законе и Благодати

Пасхальная проповедь произносилась перед лицом великого князя Ярослава Мудрого и всех его приближенных бояр и членов семьи, а также при стечении народа в новом Софийском соборе. Вероятно, это событие состоялось 26 марта 1049 года, когда праздник христианской Пасхи совпал с праздником Благовещения. В тексте проповеди наряду с пасхальными мотивами есть прямое упоминание Благовещения.

Иларион рассуждает о соотношении ветхозаветного Закона и новозаветной Благодати на путях человечества к истинной вере в Бога. При этом он характеризует главные ценности русской государственности – Русский народ, Русская земля, Русский князь. По сути дела, перед нами первое изложение той мировоззренческой матрицы, на основе которой происходит уже во времена самого Илариона собирание (формирование, строительство – как угодно!) русского народа. Это Православие. Его духовная высота есть залог прочности уз, скрепляющих различные славянские и неславянские племена, строящие государство, в единый русский народ. Это его духовная несущая конструкция. Поэтому столь жарко и страстно вещает проповедник, отстаивая равенство народов в обретении божественной Благодати в противовес Закону богоизбранного Израиля. Просвещение как свободное принятие Света Божия, исповедание его на своем родном языке – эта идея продолжает прозвучавшую за двести лет до Илариона знаменитую речь Константина Философа на диспуте в Венеции. Равноапостольный просветитель славян Константин (Кирилл) выступил против западнохристианского мнения о том, что с Богом можно общаться только на трех языках – еврейском, греческом и латинском. Все языки равно угодны Богу, все народы равноправны в Благодати Божией, независимо от времени своего приобщения к ней. Итак, русские – суверенный христианский народ, равноправный с иными христианскими народами.

Величание Русской земли у Илариона есть величание русской государственности, Отечества. Еще дед Ярослава Мудрого князь Киевский Святослав восклицал, обращаясь к своим воинам вдали от родины: «Да не посрамим Земли Русской!». Русская земля – это особенный государственный строй, который именуется земским. Он указывает на то, что Русь была своеобразной иерархией общин под скипетром Дома Рюриковичей. Ее составные части – земли полян, древлян, радимичей, вятичей и других славянских племенных союзов. Наименование Русская земля преодолевало это многообразие, придавало этой федерации земель необходимое государственное единство.

Русская земля – это поэтический образ, что немаловажно. Автор Слова о полку Игореве восклицает: «О Русская земля, уже ты за шеломянем еси!». В Повести о погибели Русской земли читаем: «О светло светлая и украсно украшенная Земля Русская!». Сам факт поэтизации указывает на то, что перед нами не чуждое народному сознанию, навязанное со стороны понятие, а глубоко укорененное в духовной культуре народа эмоционально окрашенное в высокие патриотические тона личностное переживание.

Русский князь величается Иларионом через величание Русской земли. При этом он подчеркивает достоинство князей дохристианской эпохи – Игоря Старого, Святослава и самого Владимира до его крещения. Ибо не в худой земле владычествовали, но в Русской, «яже видима и слышима всими концы земля!». Это утверждение имело принципиальное значение. Русские князья – не безликие вассалы Византии, но суверенные властители великой страны. С принятием христианства Благодать пролилась и на тех, кто не дожил до просвещения Руси. Поэтому весьма символичным было крещение праха покойных братьев Владимира Святославича – Ярополка и Олега, перезахороненных в Десятинной церкви.

В знаменитой «Похвале князьям» Иларион отметил особо то обстоятельство, что Владимир пришел к свету христианства своим разумом. Поэтому его подвиг крещения целого народа огромной страны выше апостольского, ибо он не имел общения с Христом, не слышал его проповедей, не видел чудес, сотворенных Господом. Он уверовал своим разумением, своим стремлением к Богу истинному.

При крещении своем Владимир нарекся царственным именем Василий, т.е. властвующий. Этим подчеркивались его суверенитет и единодержавие. Той же цели служил и принятый им титул кагана русского. Владимир не ограничился личным исповеданием Христа, он «заповеда… всем быти крестьяном, малыим и великим, рабом и свободным, уныим и старыим, богатыим и убогим». Никто не посмел ослушаться великого князя, все приняли святое крещение: одни с любовью, другие – под страхом кары («если кто не крестится, да будет мне враг» – объявил князь), «понеже бе благоверие его с властию съпряжено», – подчеркивает Иларион. Так власть самодержавная, которая идет от предков Владимира на киевском престоле, стала опорой христианской веры. Этим государственная идея Илариона отличается от точки зрения Григория Богослова, который выдвигал на первое место не самодержавие, а христианство. Он считал, что у римлян именно «с пришествием Христовым явилось… самодержавие, никогда дотоле не достигавшее совершенного единоначалия»4646
  Григорий Богослов. Творения//Цит. по: Замалеев А. Ф. Философская мысль в средневековой Руси (XI—XVI вв.).– М., 1987. С.113.


[Закрыть].

В представлении Илариона Владимир и его бабка княгиня Ольга как бы повторили подвиг императора Константина и матери его Елены, принесших святой животворящий крест Господень из Иерусалима. Владимир и Ольга также принесли святой крест (крещение) из второго Иерусалима (Константинополя) на Русь. Идея Киева как третьего Иерусалима есть по сути дела предвосхищение более поздней идеи «Москва – третий Рим».

Таким образом, проповедь будущего первого русского митрополита Илариона закладывала фундамент церковно-государственной идеологии Руси. «Слово о Законе и Благодати» оказало определяющее влияние на весь последующий ход историософской мысли России. В нем содержалось обоснование духовной матрицы государствообразующего народа, его Отечества и единодержавной власти Царя как главных ценностей русской государственности.

Лекция 5. ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РУСИ

– Формирование государственной территории Руси

– Русь в геополитической ситуации Восточной Европы

– Русь и Скандинавия

– Русь и Западная Европа

– Русь и Византийская империя

– Взаимоотношения с Хазарией и Волжской Булгарией

– Русь и Великая степь

Государственная территория Киевской Руси в том виде, как она выглядела накануне монгольского нашествия, сформировалась к началу XI столетия. После известного похода князя Олега из Новгорода в Киев и объединения двух этих центров древней славянской государственности последовал ряд завоевательных походов нескольких поколений киевских князей Рюриковичей в соседние восточнославянские земли. Это было так называемое «примучивание», т.е. покорение с целью взимания дани. Процесс этот чаще всего ограничивался взятием главного города этих земель и наложением дани на население территорий, «тянувших» к племенному центру.

Границы присоединяемых к Киеву славянских земель не были четко определены. Они лишь схематически были реконструированы позднейшими учеными по косвенным данным, большей частью археологическим (территориальное распределение женских украшений – височных колец). Летописец применяет также термины «княжение», «волость». Термин «земля» указывает на известное единство территории, наличие в ней единой власти и управления. Подробностей мы не знаем, как не знаем и о характере взаимоотношений между землями в докиевский период. Не исключено, что имели место объединения нескольких земель, скорее всего в момент внешней опасности. Об этом писали, к примеру, византийские авторы. Для создания территориального государства требовалась, по-видимому, внешняя сила, которую могли поддержать близкие ей по духу и одновременно родственные славянам элементы местной элиты – русы. Захват Олегом главного города земли полян Киева, видимо, был обеспечен таким союзом. Далее Олег выступает уже как князь русский. Наименование «Русская земля» первоначально отнесено к земле полян («Оже и поляне звахуся, но словеньска речь бе. А словеньскый язык и рускый одно есть», – специально отмечал летописец).

До Киева Олег занял город («прия град») кривичей Смоленск, а также Любеч и оставил в них своих посадников («и посади мужь свои»). Заняв княжение в Киеве, Олег заявил: «Се буди мати градом русьским». Русское имя приняли на себя все участники похода Олега – варяги, словене, чудь и прочие.

Первый завоевательный поход из Киева Олег совершил в 883 г. на древлян, «примучив а» и установил с них дань по черной кунице. В следующем году были покорены северяне и обложены легкой данью. Олег запретил им платить дань хазарам как врагам Руси («аз им противен, а вам не чему»). Следующий шаг Олега – подчинение радимичей. Возможно, что в этом случае вопрос решился простой пересылкой. На вопрос Олега, кому дают дань, радимичи указали на хазар. Предложение Олега: «Не дайте козаром, но мне дайте» решило дело. Упорная война ждала Олега лишь при покорении уличей и тиверцев.

В конце IX века низовья Днепра, Днестр и Южный Буг заняли угры (мадьяры). Еще ранее они нанесли удар по алано-русскому государственному образованию на Дону (носители Салтовской культуры). Олегу пришлось, по-видимому, воевать с их воеводой Арпадом. После ухода мадьяр на запад киевский князь овладел всем течением Днепра. Острова Хортица и Березань стали важнейшими стоянками русских купцов на пути «из варяг в греки». В походе 907 года на Византию в войске Олега упоминаются белые хорваты и дулебы, ставшие также данниками Киева, что свидетельствует о расширении Руси на юго-запад до Галиции.

После смерти Олега и вокняжения Игоря, который и считается родоначальником династии Рюриковичей на Киевском престоле, от него отложились древляне. Игорь вновь покорил их и «наложи на нь дань болши Олговы». Борьба с непокорными древлянами оказалась для него роковой. В 945 г. потерявший чувство меры князь был убит возмущенными древлянами. Война с печенегами и походы на Царьград не сопровождались территориальными приобретениями.

Князь Игорь собирает дань с древлян в 945 г.

Вдова Игоря княгиня Ольга отомстила древлянам, восстановила дань, но ограничилась ее регламентацией, устройством опорных пунктов полюдья. Дальнейшее расширение территории государства произошло в результате завоевательных походов ее сына Святослава.

Княжение Святослава представляло собой новую эпоху в геополитическом развитии Руси. При жизни матери своей он практически не занимался внутренними делами государства и целиком сосредоточился на внешней экспансии. После двух походов на северо-восток в состав Руси вошла обширная земля вятичей с ее непроходимыми лесами и неисчислимыми богатствами пушнины. Вятичи были данниками хазар, поэтому следующим закономерным шагом Святослава был поход на подконтрольную хазарам Волжскую Булгарию, а затем и на саму Хазарию. В 963—966 гг. русское войско одержало решительную победу над вооруженными силами хазарского кагана и его сателлитов в лице волжских болгар, мордвы и буртасов, а затем над полками ясов и касогов. Пала столица Хазарии город Итиль, а также города Саркел (Белая вежа) и Семендер. Войско Святослава пополнилось представителями покоренных народов, а в составе Руси появилось княжество Тмутараканское. Вероятно, Святослав был признан каганом древней Тмутараканской (Черноморской) Руси, что вплотную приблизило Киевскую державу к владениям Византии.

В традициях византийской дипломатии было натравливание одних варваров на других в интересах империи. Этим объясняется миссия сына Херсонесского стратига Калокира в Киев с предложением Святославу совершить поход в Дунайскую Болгарию. Это вполне совпадало с устремлениями самого киевского князя, к тому же Калокир не поскупился на дары (задаток в 1500 фунтов золота). Он был тайным недоброжелателем императора Никифора Фоки и рассчитывал занять трон империи с помощью воинственного князя.

Тризна дружины Святослава под Доростолом

Планы самого Святослава состояли в том, чтобы не только разгромить Хазарию и оседлать древние торговые пути по Волге и Дону, но и завоевать Балканы и даже перенести столицу на Дунай. Дунай в его среднем и верхнем течении – колыбель славянства и русов – Ругиланд. Мать Святослава Ольгу на западе именовали королевой ругов. В 969 г. Святослав, вынужденный вернуться из Переяславца на Дунае в Киев для отражения печенегов, заявил матери и боярам, что не хочет оставаться в Киеве и намерен переселиться на Дунай. «То есть середа земли моей, – говорил князь, – яко ту вся благая сходятся: от Грек злато, паволоки, вина и овощеве розноличныя, из Чех же, из Угорь сребро и комони, из Руси же скора и воскъ, медъ и челядь». Вняв предсмертному желанию Ольги, он дождался ее кончины, разделил важнейшие области государства между тремя своими сыновьями и вернулся на Дунай.

Однако, геополитическая ситуация на Балканах резко ухудшилась. Заговор Калокира оказался неудачным. Император Никифор был действительно убит, но трон достался не Калокиру, а Иоанну Цимисхию, который женился на вдове Никифора и был провозглашен императором. Иоанн оказался серьезным противником. Несмотря на то, что Святославу удалось занять столицу Болгарии Великий Преслав и пленить молодого царя Бориса со всей его семьей, разрушить десятки городов болгарских, однако конечная победа была за Цимисхием. После нескольких поражений русы затворились в Доростоле и после упорного сопротивления грекам заключили с ними мир. Святослав должен был отказаться от притязаний на Болгарию и Крым и дать обещание не воевать более с Византией. С оружием и добычей остатки русского войска двинулись восвояси. После тяжелейшей зимовки в устье Днепра ослабленная дружина Святослава была атакована у днепровских порогов печенегами. Князь погиб, а воевода Свенельд с частью воинов возвратился в Киев. Первая попытка создать русскую империю на развалинах двух каганатов – Хазарского и Болгарского – не увенчалась успехом. Византийская армия вкупе с самой совершенной по тем временам дипломатией оказались сильнее.

После кровавой усобицы между сыновьями Святослава верх одержал незаконнорожденный сын ключницы княжеской Малуши Любечанки Владимир. Он был отправлен отцом на княжение в Новгород. При помощи варяжской наемной дружины ему удалось расправиться с братьями Олегом и Ярополком и закрепиться на киевском престоле. При нем завершился процесс формирования государственной территории Киевской Руси. В 981 году он вновь покорил вятичей и «возложи на ня дань от плуга, яко же и отец его имаше». В том же году он ходил на ляхов и «зая грады их Перемышль, Червен, и иные грады, иже суть до сего дне под Русью». В 983 г. он совершил поход на воинственных ятвягов и «взя землю их». В 984 г. началась война с Волжской Булгарией. Несмотря на победу, Владимир был вынужден заключить с болгарами скорый мир. Летописец передает при этом не очень ясный совет, данный князю его дядей, воеводой Добрынею не рассчитывать на дань с поголовно обутых в сапоги болгар, а поискать лучше лапотников. Территориальные приобретения Владимира завершились походом на хорватов.

Таким образом, в результате активной завоевательной политики варяго-русских князей возникло обширное государственное образование на востоке Европы, центром притяжения которого было Среднее Приднепровье. Столицей государства был Киев, бывший главный город племенного союза полян.

Особенности формирования государственной территории задавали и тип государственного строя, непохожего на известные образцы. В советской исторической литературе под влиянием школы Б.Д.Грекова утвердилось определение «раннефеодальное государство». Однако, Киевское государство явно отличалось от средневекового феодального государства как союза сословий, от религиозного братства по типу ордена, от союза родов, каковы были колена израилевы или улусы татар, от территориальной империи Александра Македонского, основанной на подчинении монархии разных народов – персов, иудеев, египтян, туранцев и т.п., – не связанных между собой ничем, кроме верховной власти. Это было земское государство, основанное на иерархии общин-земель. К XI столетию в нем безраздельно господствовал княжеский род наследников Игоря Старого, или Дом Рюриковичей. Наименование «Русь», «Русская земля» распространилось на всю подвластную Киеву территорию, как единое государство.

Киевская Русь была крупнейшим государством Восточной Европы, которая в то время была преимущественно славянской. В «славянском море» затерялись лишь два неславянских «островка» – Венгрия и Румыния. Собственно, Румынии как государства еще не было. Были лишь разрозненные группы пастушеских племен в Македонии и Валахии, говорящие на романском наречии. Венгерское государство было создано в конце IX столетия пришедшими с востока кочевниками-мадьярами в среднем течении Дуная на развалинах Аварского каганата и было в известной степени наследником последнего. Со временем финно-угорский, тюркский и славянский элементы населения Венгрии дополнились пленниками и особенно пленницами, приведенными из западных походов. Старомадьярская знать утратила свои позиции, и в 1000 г. король Стефан совершил своеобразную монархическую революцию, запретил древнюю веру мадьяр и ввел католичество. Венгрия из древнего каганата превратилась в европейское средневековое королевство.

Русь имела прочные и интенсивные контакты с Венгрией. О взаимном интересе двух государств свидетельствуют матримониальные связи княжеских домов. Четыре венгерских короля (Андраш I, Ласло Святой, Коломан и Андраш II) имели русских жен. Известен, в частности несчастный брак Коломана с дочерью Мономаха Евфимией, разрушенный бестактностью короля. Распущенность и интриги венгерского двора, не желавшего допустить ее сына Бориса на трон, вынудили беременную Евфимию вернуться к отцу. На дочери короля Бэлы I Ланке был женат Тмутораканский князь Ростислав. Галицкий князь Володимирко Володаревич – на дочери Коломана.

Межгосударственные и международные контакты Руси со славянами можно распределить по трем направлениям: Балканы, Центральная Европа и Прибалтика. Каждое из них имело свою специфику. Важную роль играли при этом наличие собственной государственности у соседних славян, а также их конфессиональная принадлежность. К сожалению, нет оснований говорить о какой-либо особой солидарности, а тем более о государственной взаимоподдержке славянского мира, продиктованной этническим родством.

Вместе с тем, культурные связи были очень важны. На Балканском направлении важнейшим фактором развития русской цивилизации стала Болгария, откуда были заимствованы литургические и теологические тексты, а также священники и переводчики. Некоторые болгарские авторы были известны на Руси, к примеру, Иоанн Экзарх. Отнести Болгарский каганат к союзникам Руси у нас нет оснований. Походы Киевских князей были сопряжены с разгромом болгарских городов по Дунаю, взятием столицы и даже пленением царя и его семьи (Святослав). Война Болгарии с Византией в начале XI столетия привела к крушению каганата и падению геополитической роли Болгарии на Балканах. Из матримониальных связей Руси и Болгарии известен факт женитьбы Владимира Святославича на «болгарыне», от которой он имел сына Бориса.

О контактах с сербами и хорватами известно еще менее. Можно судить лишь по тому, что на Руси были известны некоторые сербские рукописи, а в Сербии известно «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона. Местом встречи сербских и русских монахов стала гора Афон, где русские появились в 70-е годы XI столетия. В 1089 г. они перешли в монастырь Св. Пантелеимона (Руссикон). Сербы вели ожесточенную борьбу с Византией за свою независимость, которая увенчалась успехом лишь к 1190 году, однако, полное объединение сербских земель оставалось еще делом будущего. Поэтому ни Сербия, ни тем более Хорватия, заключившая династическую унию с Венгрией, не могли выступать самостоятельной геополитической силой на востоке Европы. Видимо этим объясняется отсутствие прочных матримониальных связей с Русью: известно лишь, что сын Мстислава Великого Владимир был женат на югославской княжне. Хорваты и словенцы (хорутане), в отличие от сербов, приняли христианство в западном варианте. Хорватская элита признала католичество государственной религией, хотя народ еще долго боролся за сохранение славяноязычного богослужения.

Значительно более интенсивными были контакты с двумя славянскими государствами центральной Европы – Чехией и Польшей. Причем, чешская культура доминировала в тогдашней центральной Европе. Чехия, как и Польша, стала частью римско-католического мира. Для Чехии это имело тяжелые последствия, так как католическая церковь стала духовной опорой ее немецкой колонизации в XII—XIII столетиях. В момент раздела христианской церкви на западную и восточную большие сомнения и споры вызвал вопрос о языке литургии, и римский папа готов был разрешить славяноязычную мессу в Моравии. В Чехии и Моравии это практиковалось до XI столетия. Но в дальнейшем возобладала латынь, поскольку ученики Св. Мефодия после его смерти уехали в Болгарию. Границы Чехии в X столетии соприкасались с Галицкой землей Руси. После битвы при Лехе в 955 году к Чехии были присоединены Моравия, земли в верховьях Одера и район Кракова. После завоевания Владимиром Святославичем района Перемышля в 981 году у Чехии с Русью установилась общая граница. Их политическое сближение выразилось в посольстве 992 года. Русская летопись под 996 годом сообщает, что между великим киевским князем и князем Чехии были «мир и любовь». Восточный автор Ибрахим ибн-Якуб, посетивший Чехию, писал о регулярных поездках руссов и славян в Прагу с товарами.

Из военных столкновений известен поход Мономаха и Олега Святославича на чехов, однако на Руси было убеждение о традиционной русско-чешской дружбе. Так, попытка Даниила Романовича выступить на стороне венгерского короля Бэлы IV против Чехии в 1253 году вызвало недовольство в самой Галицкой земле, что заставило князя изменить свою политику. Матримониальные связи с чешским княжеским домом выразились в том, что две из жен Владимира Святославича были «чехини», а в XII столетии двое русских князей женились на чешских княжнах.

Польша также не избежала немецкой колонизации. Здесь она также была связана с принятым в 966 году первым достоверно известным польским князем Мешко I христианства по западному образцу. Борьба с германской экспансией наполняет историю древнепольского государства. Формирование его государственной территории завершилось почти одновременно с Русью, в правление Болеслава I Храброго (992—1025 гг.). Так, к Польше от Чехии отошла Краковская земля. В это же время Польша получила от германского императора Оттона III независимое архиепископство (Гнезненское). С 1025 года польский князь принял титул короля.

Отношения Польши с Русью были весьма напряженными. Пользуясь поддержкой германского императора Генриха II, польский король Болеслав Храбрый дважды ходил на Киев, вмешиваясь во внутрикняжеские отношения на Руси. Он пытался утвердить на Киевском престоле своего зятя Святополка Окаянного, но верх одержал Ярослав Мудрый. Вскоре он вернул Руси захваченные Болеславом Червенские города. Конфликты Польши с Чехией и Венгрией при напряженных польско-русских отношениях привели к резкому ухудшению геополитической ситуации Польского королевства. Чехия возвратила Моравию, а польско-германский конфликт, в котором против Польши выступили Чехия и Русь, привел к утрате наследником Болеслава Храброго, Мешком II, всех завоеваний Болеслава.

При всей конфликтности геополитических контактов Руси с Польшей они имели интенсивные матримониальные связи на высоком владетельном уровне. Восемь русских князей имели польских жен и одиннадцать русских княжон были за поляками, в том числе за королями Казимиром I, Болеславом II, Болеславом III.

Многочисленные племена западных славян были соседями Руси в Прибалтике. Балтийскими славянами принято было называть ободритов, лютичей и поморян, занимавших бассейны Одера и Вислы. Хронисты XI—XII столетий отмечали высокий уровень земледелия у полабских славян, появление у них укрепленных административных центров отдельных племен или их союзов: Бранибор (центр племени гаволян), Ретра (центр племенного союза лютичей), Микелин (Мекленбург) – центр земли ободритов. В середине XI столетия возникло Ободритское государство, которое было главной опорой балтийских (полабских) славян в их борьбе с натиском немецких рыцарей.

До начала немецкого Drang nach Osten (Натиск на Восток) почти вся Восточная Европа принадлежала славянам. Их западной границей в начале IX столетия была условная линия Гамбург – Триест. На протяжении IX—XII столетий немцы постепенно заняли междуречье Эльбы (Лабы) и Одера (Одры). Натиск датчан с севера привел в 1168 г. к падению крепости Аркона – славяно-русской твердыни на острове Рюген. В начале XIII столетия немцы вторглись в Прибалтику, где образовали оплот германского владычества – Пруссию. История руси и славян южного и восточного побережья Балтики остается весьма слабо изученной. Немногочисленные археологические изыскания здесь практически замерли. В частности, территория Роталии – Руссии-тюрк, близкой к Салтовской Руси Подонья на восточном побережье Прибалтики, остров Сааремаа, вполне подходящий под описание «острова Русов» восточных авторов. Между тем, именно отсюда могла исходить вторая волна варягов-руси, к которой, возможно, принадлежали Олег, Игорь и Ольга, которая, как известно из летописи, была «ведена из Плескова» (Пскова). Оттуда была варяжская дружина Владимира Святославича, который совершил свой поход на Киев против своих сводных братьев через Полоцк.

На северо-западе Европы ведущей геополитической силой выступала Скандинавия. Отношения Руси со скандинавскими народами представляют собой предмет острейшей дискуссии, которая вращается вокруг проблемы происхожденрия руси и образования русского государства, о чем подробно говорилось выше. В киевский период Руси роль выходцев из Скандинавии сводилась к участию их в политической борьбе в качестве наемных дружинников князя. Чаще других этим пользовались новгородские князья в борьбе за киевский великокняжеский трон, начиная с XI столетия. Важно отметить, что это была именно наемная дружина, довольно беспокойная и не всегда надежная, потому от нее старались вовремя избавиться. Государственность в Швеции, Норвегии, Дании находилась на стадии формирования. Римская церковь освоила эти языческие государства лишь к XII—XIII столетиям. Геополитическое влияние на Русь со стороны Скандинавии оказалось минимальным. Германизмов в древнерусском именослове и в топонимике практически нет. В языческом пантеоне Владимира Святославича не было ни одного скандинавского культа. Напротив, даже знаменитый Один норманнов пришел с асами (аланами) с Дона. И более того, согласно шведскому преданию, Один после своей смерти вернулся на Дон в некий «Асгард» в сопровождении всех погибших в войнах войнах. Один был известен и в Роталии (Руссия-тюрк Саксона Грамматика). Так что норманны – не германцы и не скандинавы. По сказанию, входящему в состав саги о «Малой Эдде», они вышли из Фракии, из-под Трои, в эпоху Троянской войны. В их генеалогиях из сорока поколений (примерно двенадцать веков) нет ни одного германского имени.