Книга: Путешествие в Тянь-Шань - Петр Семенов-Тян-Шанский

И вот они, горы! Джунгария! Алатау! Тянь Шань! Тёплое озеро Иссык-Куль! Скачи, исследуй! Приключения ждут тебя! Но нет, сначала надо добиться одобрения местных чиновников, собраться в путь, набрать провожатых, лошадей, вьючного верблюда... А в горах? Ты думаешь, что каждый день будет не похож на предыдущий, но утро начинается с инея на палатке, с замера температуры, высоты, непременно гипсометрически (т.е. нивелиром), и давления (если казаки опять не выпили спирт). И в череде этих измерений, совершенно теряются интересные случаи: медведя встретишь один раз, а ледники и травки описываешь каждый день. Или охота на тигра: тут и напряжение, и азарт, и страх!.. Вот только чувства - вымысел. Ничего героического и волнительного в заметках путешественника быть не может. Тигр? Да, был. Сухо и по существу, с упоминанием травм "охотничка" и размеров компенсации.

Пока обогнёшь гору, до смерти успеешь налюбоваться на красный, розовый, диабазовый, кварцсодержащий порфир, порфировые конгломераты, гранит и сиенит. Добавишь в скупые записи серьёзного учёного робкие-робкие описания красот:

Высокие, но округлые горы, её ограничивающие, поднимались по обеим сторонам наподобие кулис... Несмотря на осеннее время года, всё было свежо и зелено, как в прекрасном саду.

...пороги через скалы, состоявшие из твёрдого и звонкого порфира...

В то время, когда ближайшие к нам невысокие предгорья со своими мягкими, округлыми очертаниями ещё едва выступали из ночного покрова, возвышавшийся во главе Талгарской долины, резко очерченный зубчатый снежный гребень с трёхглавым исполином (Талгарнынтал-чоку) уже блистал своими вечными снегами в ярко-пурпуровых лучах солнца, ещё не показавшегося из-за далёкого горизонта.

... и тут же себя одёрнешь. Времени на созерцание нет. Ты же ботаник, натуралист! Надо собрать гербарий, запротоколировать, а ещё ни в коем случае не напутать с определением природной зоны: ну как можно не отличить субальпийскую флору от альпийской, и уж тем более высокоальпийской?! И какой умудрённый муж скажет "лук", "арча", "рябина"? Ни в коем случае! И вот ты исписываешь страницу за страницей "полным списком растений, найденных мной ... июля на горном перевале N". Латынью. Дотошно и зубодробительно.

Ты всего лишь геолог-натуралист Семёнов. Ты хочешь писать статьи, собирать камушки, лютики (Ranunculus sceleratus) и незабудки (Myosotis silvestris). Любишь поговорить о правах народа и вроде бы не против поучаствовать в забавной авантюре. Но внезапно оказывается, что ты единственный русский, а значит, представитель всей страны. Руководитель, то есть. И ты должен думать о месте ночлега, об организации похода, об отношениях с аборигенами (киргизскими кочевыми племенами). Должен быть всем: и мамой, и папой, и генералом, и дипломатом. То решаешь с советом старейшин судьбу непокорной невесты, то ведёшь войско на зарвавшегося манапа, то ходатайствуешь о российском подданстве. Но это не фейерия с ветром в волосах, а всё та же походная рутина от аула к аулу. Сплошная морока. А местные власти, которым бы этим всем заниматься пристало по службе, - алкоголики, дураки и казнокрады, хотя и неплохие люди.

А потом ты возвращаешься домой. И снова ты не столичная звезда в глухой провинции, не глава вооружённого до зубов отряда, а обычный геолог-натуралист. "Молодец, - скажут, - ну, иди копайся дальше в своих гербариях и картинках." (Речь о рисунках Кошарова, которыми иллюстрирован текст, душевно, но не слишком талантливо, скорее документально и схематично) А ты уже распробовал пьянящую страсть деятельности. Хочешь опять быть на острие прогресса. Обратно? Ну уж нет! Остаётся только броситься в бурлящий поток реформаторской мысли (освобождение крестьян 1861г.): не горная река, но всё же...

(1,5)

Впрочем, «Путешествие в Тянь-Шань» больше тяготеет к научности и некоторой сухости, явной описательности повествования. Пётр Петрович подробно рассказывает обо всём увиденном, но весьма скромен в собственных выводах и рассуждениях. Это скорее дневник путешествия, чем публицистический труд. Масса латинских ботанических терминов, указаний на географические объекты даёт возможность подробно проследить весь путь, пройденный исследователем в 1856-1857 годах, однако не передаёт тех внутренних ощущений, которые переживала экспедиция.

Пётр Семёнов (добавление Тянь-Шаньский он получит уже после знаменитой экспедиции) тщательно останавливается и на биографии тех лиц, которые встречаются на его пути: будь то градоначальники, губернаторы или чиновники рангом меньше. Это даже не столько основные вехи из их жизни – сколько сведения о делах управленческих. Всё это превращает рассказ про этих лиц в своего рода служебную записку. Несколько не такого ожидал от этой книги, что впрочем, совсем не умоляет её достоинств.

Под обложкой...

В целом получился своего рода путевой дневник, без какого-то особого «скелета и плана». Просто мысли обо всем, что происходит вокруг. Читать было приятно, но перечитывать вряд ли когда-нибудь буду.

Она специальная потому что... её нужно читать в хорошем издании. Или с интернетом под рукой. А лучше и с тем и с другим. В книге много чего нужно и можно проиллюстрировать. Необходимо все время смотреть карту путешествия. Сравнивать старые и современные названия и т.д. и т.п.

Она специальная потому что... она будет более интересна тем кто сам заинтересован в данном крае. Это не экзотические тропики или суровая Антарктика. Это менее популярная тема. Это степь и горы. Мне интересна эта книга потому что я сам из Алматы. Описываемый край мне знаком по личному опыту и является родным.

Она специальная потому что... написана увлеченным биологом и геологом без оглядки на аудиторию. Мне интересна биология и геология. Но все же книга слишком узконаправленная.

Она специальная потому что... написана более века назад. В художественной литературе это все же не так заметно как в документальной. Честно говоря, читая Достоевского, к примеру, об этом даже не задумаешься. А вот с этой книгой по иному. Здесь заметен иной ход мыслей. Это интересно, но нелегко.

Но все же... Все же книга мне понравилась. И является тем чем является - памятником своего времени и событий.
ПыСы. Тройка потому что даже в одном из самых лучших изданий (за $400) критически недостаточно иллюстраций. Но эту тройку делит и автор. Я так понял что оригинальное издание было почти без иллюстрации.

Также тройка потому что повествование само по себе рваное. Опять же, стало понятно из автобиографии, что автору не хватало времени. Оно и понятно. Автор не писатель, а ученый. И это многое ставит на свои места. Книга уж очень Специальная.

Гасфорт впоследствии сознавался, что знал об их злоупотреблениях, но что держал их в руках, производя по временам, для их острастки, «гром и молнию». Гром и молния эти состояли в том, что, собрав от своих очень удачно выбранных чиновников особых поручений некоторые данные по какому-нибудь крупному злоупотреблению, он разносил обвиняемого в присутствии всех, не жалея даже резких выражений, на что виновные низко кланялись, не отрицая своей вины. Но дело этим и оканчивалось, и эти же виновники, подождав немного, продолжали свои злоупотребления, ловко прикрываемые правителем канцелярии. Не говоря уже о злоупотреблениях, связанных с винными откупами, отдававшимися Советом в хищнические руки, поставка хлеба для войск и переселенцев в Семиреченский и Заилийский края служила еще большим источником самых крупных доходов для членов Совета Главного управления. На торгах подставные лица получали поставку за заказываемый туда хлеб по 11 и 12 рублей за четверть под предлогом дороговизны его доставки по иртышской линии в глубь степи и в Заилийский край, а сами покупали его у только что водворившихся там переселенцев от 90 копеек до 1 рубля за четверть. Такими доходами, делимыми поставщиками с членами Совета, объяснялось разливанное море шампанского на пирах высших омских чиновников и их грубые, циничные оргии…

Пожалуй, истории сибирского крестьянства и описание быта, исторические справки – это было самое интересное и познавательное для меня. Остальное: описание самого пути, латинские названия цветов и растений почти на две страницы, я просто проглядывала, потому что тут нужны наглядные материалы, так как я не ботаник, не географ и не геолог. Безмерное уважение у меня вызвала увлеченность своим делом Семенова-Тян-Шанского, организация экспедиции, преданность своему делу, и самое удивительное для меня: следование своим идеям и целям. Мужчина, увлеченный своей работой, умеющий реализовывать свои знания, мужчина реально что-то делающий. Интересно, а сейчас такие экспедиции организуют? Или уже всё изучили и исследовали все уголки планеты?

Это было познавательно. Это было интересно. Сама бы я вряд ли добралась до этой книги. И я теперь знаю какую книгу подарю племяннику, увлеченному геологией. Да и сама захотела в такую экспедицию.