Текст книги "Лики российской имперской государственности. Власть в человеческом измерении"

«ВТОРОЙ ИМПЕРАТОР» ПЕТР II АЛЕКСЕЕВИЧ

«Второй император» – такое прозвание получил будущий Петр II еще до своего воцарения. История его жизни – весьма поучительный пример того, как больно отзываются на потомках и на самой династии грехи и пороки, допущенные предками в делах семейных. Династия Романовых – ярчайшее тому доказательство.

Император Петр II

Появление на свет в царской семье второго Петра произошло в обстановке далеко не благоприятной, если не сказать хуже. К тому же он вовсе не знал материнской ласки, поскольку мать его скончалась через десять дней после его рождения. Отец его также не мог дать ему воспитания, поскольку весь был поглощен интригой, в результате которой он попал в опалу к своему отцу Петру Великому и окончил жизнь трагически уже два с лишним года спустя.

Истоки этой семейной драмы восходят ко временам царя Алексея Михайловича. Царь был женат дважды и имел большое потомство. Беда была в том, что потомство это разделилось на два враждебных лагеря – Милославских и Нарышкиных. Преемник Алексея Михайловича царь Федор Алексеевич еще кое-как сдерживал эту вражду, но со смертью царя она приобрела кровавые формы борьбы за власть.

Второй грех лежит на самом Петре, точнее на его матери, которая вынудила сына жениться на нелюбимой им Евдокии Лопухиной. Супруга оказалась «не в рост» Петру I, которого влекли кутежи в Немецкой слободе, заграничные странствия и длительные поездки по России, дела армейские, флотские и преобразования, которые жене были явно не по сердцу. Она была пострижена в Суздальском Покровском монастыре, но успела родить первенца – несчастного царевича Алексея Петровича, отца нашего героя.

Алексей воспитывался в среде, резко враждебной делам его отца и усвоил их негативную оценку. Он жалел о судьбе матери, слушал нашептывания тех, кто боялся открыто выступить против крутого на расправу царя, но надеялся взять реванш в будущем, когда войдет в силу его сын. Так Алексей сделался знаменем всех антипетровских сил из числа аристократии и духовенства. Ему внушили также и мысль о том, что весь русский народ смотрит на него как на последнюю надежду.

Чтобы царевич не закоснел в старорусских традициях, Петр решил женить его на иностранке. Тщетно царевич просил разрешить ему брак с православной русской. По воле отца он отправился в Европу и выбрал себе в жены кронпринцессу Софию-Шарлотту Вольфенбюттельскую, сестру будущей императрицы Австрии. В 1711 г. была пышная свадьба в Торгау. В 1714—1715 гг. Шарлотта родила дочь Наталью и сына Петра и вскоре отошла в вечность.

Петр Великий рассчитывал, что невестка станет его союзником в деле исправления сына, но жестоко ошибся. Она так и осталась кронпринцессой, отказалась принять православие и называла Россию чужбиной. Она заполонила свой двор наперсницами-иностранками и не вникала в дела и положение мужа. После ее смерти царевич взял себе в любовницы крепостную девку и пустился в бега за границу. Не найдя опоры при венском дворе, бежал в Неаполь и оттуда был доставлен графом П.А.Толстым к отцу.

Уже в Москве царевич был допрошен Петром, затем в Петербурге был подвергнут пыткам и осужден Сенатом на смерть. Высшее духовенство дало уклончивый ответ. При последнем застенке царевич испустил дух. Кто его добил, палачи или сам Петр, остается тайной. Позже сенаторы хотели бы стереть свои подписи под приговором, да слов из песни не выкинешь: цареубийцы. Сам же Петр Великий сделался сыноубийцей, а внук его и полный тезка, не достигши и трех лет, по вине деда сделался круглым сиротой.

Дальше все пошло наперекосяк. Дети Петра от Екатерины (Марта Скавронская) умирали во младенчестве, в том числе двое сыновей – Петр и Павел. Оставался один женский пол (дочери Анна и Елизавета). Пришлось срочно короновать супругу Екатерину Алексеевну и издать Устав о престолонаследии (1722 г.), в котором было провозглашено право монарха назначать наследника по своему усмотрению. Феофан Прокопович сочинил знаменитый трактат «Правда воли монаршей». Однако, дело пошло так, что никакие завещания не исполнялись.

В результате после смерти Петра Великого случилось небывалое: на престоле оказалась женщина, не имевшая с Романовыми никакого родства. Тут-то и зажглась звезда царевича Петра Алексеевича. Вокруг его двора сложился кружок приверженцев, торопивших события, во главе с воспитателем царевича Семеном Мавриным и княгиней Аграфеной Волконской, душой компании. Вместе с братьями Бестужевыми они пытались действовать против Меншикова и Остермана, но проиграли.

Царственный отрок будоражил умы знати старой и новой. Отрицать его право на престол было невозможно. На этом особенно настаивал Остерман. Небольшая отсрочка в виде царствования всем податливой Екатерины I Алексеевны ничего не решала. Значительно прочнее казалась будущность молодого и энергичного подростка. Началась битва за второго императора. На горизонте замаячила война элит, и царевич стал игрушкой в их руках.

Это был одна из самых позорных страниц истории династии Романовых. Ее судьбу решали чужие и безродные, но ловкие и изворотливые Екатерина, Меншиков, Остерман… Последний предложил самый оригинальный способ примирить враждующие группировки: женить одиннадцатилетнего царевича Петра Алексеевича на семнадцатилетней тетке его Елизавете Петровне. Елизавета была хороша собой и нравилась мальчику, но Екатерина все же устыдилась и наложила запрет на неуместное предложения А.И.Остермана.

Начались происки Меншикова. Из противника он вдруг сделался горячим сторонником царевича, уговорил Екатерину завещать ему трон, поселил Петра Алексеевича в своем доме и обручил со своей дочерью Марией. Казалось, что цель была достигнута, но добился Меншиков только одного – царевич возненавидел и его самого, и его дочь. Екатерина согласилась нарушить волю и закон Петра Великого и согласилась на тестамент, который за нее подписала дочь Елизавета и который устанавливал порядок престолонаследия. В нем после царевича Петра шла очередь ее дочерей с их потомствами, но и этому также не суждено было сбыться. Роковая цепь событий уже была запущена и брала свое. Меншиков окончательно утратил рассудок и вскоре сам стал жертвой собственной глупости.

После кончины императрицы Екатерины I 6 мая 1727 г., Петр Алексеевич был провозглашен императором. Как говорилось в манифесте о восшествии на престол, 7 мая в присутствии Сената, Св. Синода, Верховного совета, генералитета и высших статских чинов произошло избрание императора согласно тестаменту (завещанию) Екатерины и наследственному праву, которым обладал великий князь. Следовательно, ни завещание Екатерины, ни закон Петра I уже не имели значения.

Маврина и другого учителя Петра, Ивана Зейкина, назначенного Петром Великим, отставили от молодого государя, и всем завладел Остерман. Это был опытный и сведущий во всех вопросах подковерной борьбы человек. Он скоро понял, что для того, чтобы овладеть помыслами великого князя, надобно подчинить себе и его старшую сестру Наталью Алексеевну, которая имела сильное влияние на брата.

Остерман разработал целую программу обучения и воспитания молодого императора. В ней предусматривались занятия по всемирной истории древней (Ассирийская, Персидская, Греческая, Римская) и новой (по Пуфендорфу), по географии по глобусу и ландкартам, по разделам математики и т. д. Предполагались также музыка, танцы, подвижные игры и прочее. Но все потуги Остермана разбились об неодолимую тягу мальчика к полевой охоте, ночным загулам по городу и т. п.

Вскоре начались конфликты и ссоры с Меншиковым, а через четыре месяца светлейший князь и генералиссимус российского войска пал. Его лишили чинов и наград и выслали в дальнее имение, а затем и в Сибирь, в Березов. Петр показал свой нрав, в чем получил полную поддержку сестры Натальи, тетки Елисаветы, всего верховного совета и всех ненавистников Меншикова, наконец, самого Остермана, который теперь не решался заикаться о скучных занятиях и занялся делами правительственными.

Но жестоко ошиблись те, кто считал себя верными сторонниками Петра II и на этом основании рассчитывали занять при нем видное положение. Ничего не получили Маврин и Бестужевы. Холодно был принят фельдмаршал Михаил Голицын, имевший неосторожность заступаться за Меншикова. Никакие заслуги не шли в расчет. Единственным способом приблизиться к императору был фаворитизм. Самыми способными на это оказались князья Долгорукие, особенно гуляка князь Иван Алексеевич. Он-то и пришелся по душе юному императору. Ну и конечно же проказница и хохотушка семнадцатилетняя Елизавета Петровна.

Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту

В феврале 1728 г. императорский двор торжественно въехал в Москву. Предстояли коронационные торжества. Здесь, в Москве, состоялась встреча Петра с его бабушкой Евдокией Федоровной Лопухиной, в монашестве Еленой. Этой встречи боялись многие, но попытка бабушки вразумить внука и склонить к более здоровому образу жизни не понравилась Петру. Он позаботился о ее содержании, но большой теплоты не выказал. Он по-прежнему практически не занимался государственными делами, не посещал Верховный совет, доверив все главным образом Остерману.

В сентябре 1729 г. Петр выехал на свою последнюю псовую охоту с Долгорукими и возвратился в Москву только в ноябре. Еще одно роковое событие. Вскоре было объявлено о предстоящей женитьбе императора на сестре фаворита Екатерине Алексеевне Долгорукой. Состоялось обручение, а затем все повторилось как с Меншиковым. Петр не любил Екатерину, которая была старше его (17 лет) и стал охладевать к Долгоруким.

6 января 1730 г. Петр, как полковник Преображенского гвардейского полка, участвовал в обряде водоосвящения на Москве-реке, и все увидели, что император нездоров. У него обнаружилась оспа. Болезнь отступила было, и он даже приоткрыл форточку в своей комнате Лефортовского дворца, но наступило ухудшение. В бредовом состоянии он выкрикнул последние слова: «Запрягайте сани, хочу ехать к сестре!» И испустил дух. Второй император скончался на пятнадцатом году жизни вслед за любимой и единственной сестрой Натальей, умершей годом ранее.

Злой рок, поселившийся в царской семье его прадеда царя Алексея Михайловича, усиленный грехами и пороками деда Петра Великого, привел к трагической и мучительной гибели его отца Алексея Петровича и вот докатился до него, не успевшего и нагрешить царственного отрока, пожрав его в столь юном возрасте.

ИМПЕРАТРИЦА АННА ИОАННОВНА. ЖИЗНЬ И СУДЬБА НА ГРАНИ ЭПОХ

Императрица Анна Иоанновна производит впечатление яркой и неожиданной кометы, озарившей историю России пестрыми зловещими тонами. Ее непродолжительное, но памятное царствование стало своеобразным отражением эпохи Петра Великого в зеркале предыдущей эпохи, эпохи ненавистного ему боярского клана Милославских.

Императрица Анна Иоанновна

Анна родилась в январе 1693 года, а через три года, в январе 1696 года умер ее отец, царь Иван Алексеевич, Иван V. После смерти царя Федора Алексеевича, старшего сына царя Алексея Михайловича, остались два его младших брата – Иван и Петр. Матерью Ивана, так же как и Федора и царевны Софьи, была первая жена Алексея Михайловича Мария Милославская. Петр был сыном второй жены Тишайшего царя Натальи Нарышкиной. Два эти клана сцепились в смертельной схватке за трон.

Первоначально царем был провозглашен Петр, в обход более старшего Ивана. Хилый и «скорбный главою» Иван не был способен управлять делами в государстве. Это было очевидно всем. Петр же отличался живостью разума и отменным здоровьем. Казалось, выбор был очевиден. Однако, по проискам сестрицы их Софьи, которая подняла стрельцов, Иван был объявлен соправителем Петра, то есть Россия получила двух царей.

Софья сама рвалась к короне, хотя бы на правах временной правительницы и многого успела добиться. Правительство Нарышкиных пало, и она стала править страной. Однако, царями оставались ее братья, причем Иван не проявлял особого рвения к делам царства. Софья очень старалась рассорить братьев, но не преуспела в этом. Иван во всем уступал Петру и после того, как последнему удалось отстранить сводную сестру от власти и встать у руля государства.

9 января 1684 года, после обычных смотрин лучших девиц государства, Иван выбрал себе в жены девицу Прасковью Федоровну Салтыкову. На Москве поговаривали, что не обошлось без участия в этом деле правительницы Софьи, которая приблизила к себе отца Прасковьи Александра Салтыкова, который переменил свое имя на Федора в честь и в память покойного государя Федора Алексеевича.

Любимым местом пребывания молодой четы было подмосковное село Измайлово, в котором любил в свое время бывать царь Алексей Михайлович. Здесь одна за другой с интервалом в год родились трое дочерей Ивана – Екатерина (1692), Анна (1693) и Прасковья (1694). Царь Иван Алексеевич являлся народу в таком же облачении, что и Петр, участвовал в приемах иностранных послов, его именем, наравне с именем Петра, подписывались все документы, но реальной власти он не имел и не хотел иметь.

Царица Прасковья Федоровна после кончины супруга также стремилась точно выполнять волю Петра даже по самым мелким делам, где требовалось его мнение. Это очень нравилось Петру, который принял на себя отеческую заботу о семье брата. В таком же преклонении и почитании дяди-царя воспитывалась с младых ногтей и Анна.

Дворовый быт царицы Прасковьи отличался особой набожностью и был заполнен всевозможными странниками и странницами, убогими, юродствующими, гадателями и гадальщиками и т. п. Ими были заполнены подклети кремлевского дворца царицы. По ее зову эти искатели милости собирались в Измайлове, где велись нескончаемые благочестивые беседы, изрекались пророчества. Особой благосклонностью пользовался некий подъячий Тимофей Архипыч, выдававший себя за истинного провидца.

Набожная Прасковья безропотно подчинялась воле своего деверя и государя и по его приглашению посещала Немецкую слободу, возила туда своих дочерей на танцы, переодевала их в немецкое платье, не противилась написанию с них портретов. В 1708 году Петр распорядился о переезде всех царственных особ со всем их скарбом и челядью в Санкт-Петербург.

Таким образом, самый нежный и впечатлительный возраст Анны пришелся на старорусскую семью, иноземные мотивы звучали там изредка и кратко. Жестокий «бунташный» XVII век с его церковным расколом и жуткими казнями еще властвовал над умами русских людей, формировал неокрепшие детские души девочек, которые не могли не слышать от старших о кровавых событиях и треволнениях, о запрещенных к упоминанию предках Милославских, о тетке их Софье и о многом другом, о чем мы сегодня и помыслить не можем.

Судьба трех сестер, которых в свете называли Ивановнами, сложилась по-разному. Старшую Екатерину Петр выдал за принца Мекленбургского. Младшая Прасковья, умершая в 1731 г., не вступила в официальный брак, а Анне предстояла великая участь. Не случайно, видимо, придворный пророк Тимофей Архипыч туманно намекал, а суздальский епископ Иларион прямо предрекал ей скипетр и корону.

Петр решил выдать ее за герцога Курляндского Фридриха-Вильгельма. Свадьба шумно игралась в Санкт-Петербурге в 1710 г. 31 октября во дворце Меншикова на Васильевском острове в полотняной походной церкви тогда еще архимандрит Феодосий Яновский совершил обряд венчания и произнес назидательное слово к герцогу на латыни. Праздничный стол запомнился огромными пирогами, которые вскрыл Петр, и из них выскочили два карлика и исполнили менуэт перед изумленной публикой.

Обычные для петровских пиров неумеренные возлияния погубили молодого герцога. Не успела молодая чета отъехать и на 40 верст от Петербурга, как супруг скончался, и Анна стала вдовой. По воле Петра она поселилась в Митаве и провела там долгих двадцать лет. Здесь она поначалу близко сошлась с русским агентом П.М.Бестужевым, отцом знаменитого позднее дипломата. Бестужев старший и познакомил ее с поднявшимся из самых низов (сыном конюха) Эрнстом-Иоганном Биреном.

И вот унижавшаяся перед Петром, Екатериной, Меншиковым и Долгорукими Анна сама стала вдруг самодержицей и властительницей. Здесь и проявились в полной мере черты ее опасного нрава. Десятилетиями копившиеся обиды, ревность и зависть вырвались наружу. Это были мелочные обиды и зависть. Анна выписала себе под бок своего сердечного друг Бирена, который тут же присвоил себе имя французского аристократа Бирона, над чем потешались во Франции. Это было так смешно, что не вызвало серьезного протеста.

Анна с удивлением смотрела на то, как перед ней плясали сначала верховники, затем шляхетство и гвардия. Какие-то кондиции, проекты, призывы и заклинания. Она сразу сообразила, что главное – это власть, которая сама плыла ей в руки, и все эти кривлянья людей, возомнивших себя вершителями судеб России, смеху подобны. Она подписала бы и еще более жесткие кондиции, лишь бы сесть на трон. И вот она императрица. Все заискивают, все ловят каждое ее слово, стараются угадать ее желания.

Мелочная и мстительная женщина с какой-то злобной последовательностью расправилась со своими «обидчиками», которые, между прочим, незадолго до этого вручили ей власть над страной. Более всего претерпели князья Долгорукие, которых расселили по самым дальним деревням, а затем заслали в Сибирь. Любимец Петра II князь Иван Алексеевич оговорил всю свою родню, но когда пришел страшный час казни, вел себя мужественно. Жестокость Анны не пощадила никого. Князь Дмитрий Голицын умер в Шлиссельбургской крепости.

Анна не лишена была чувства юмора. Она помнила свои детские впечатления от забав дяди своего Петра, устроившего на потеху двора и иностранных послов танец карликов на свадебном столе, а затем и свадьбу маленьких уродцев, на которую свезли пол-страны. Анна и сама устраивала такие свадьбы, среди которых более всего запомнился Ледяной дом, в котором игралась свадьба придворного шута Михаила Алексеевича Голицына и калмычки Анны Бужениновой, женщине, мягко говоря некрасивой.

Из разных краев России были свезены местные жители, по три пары от каждой. Из Москвы и подмосковья привезли женщин и парней, умеющих плясать, Из восточных окраин доставили татар, черемис, мордвы и чувашей с тем, чтобы они были собою не гнусны и одеты в свою национальную одежду, со своим оружием и со своею национальной музыкой. Выстроенный на Неве ледяной дом имел стены, окна, двери, всю внутреннюю мебель и посуду изо льда. Даже брачное ложе для новобрачных было устроено на ледяной кровати. Это был последний год царствования Анны.

Вообще ходячее представление о мрачности двора Анны Иоанновны не соответствует действительности. Скорее наоборот. Следуя веселому нраву Бирона, который бывал «легок» в общении, двор наряжался в яркие цветные голубые и зеленые одежды и производил «канареечное» впечатление. Веселье было грубым и варварским, но ярким и разноцветным. Эта веселость шла об руку с жестокостью.

С воцарением Анны жестокость нравов вошла в обычай. Императрица превзошла в этом отношении и «бунташный» семнадцатый век, и своего дядю Петра Алексеевича. Он карал чаще всего за дело, она – из мстительности и иных мелких страстей. Таково дело кабинет-министра Артемия Петровича Волынского. Волынский был несдержан на язык и сделавшись близким к особе императрицы возомнил о себе до того, что выступил против самого Бирона.

Издевательства над поэтом Василием Кирилловичем Тредьяковским, «продерзостные речи» об особе императрицы, которая якобы «приближает недостойных и отдаляет достойных», наконец, открытый конфликт с Бироном повлекли за собой быструю и жестокую расправу. Анна выбрала сторону Бирона, и Волынского предали жестокой казни – отрезали язык и вывели истекающего кровью на эшафот. Глава Тайной канцелярии генерал Андрей Ушаков с известным нам уже Иваном Неплюевым приговорили было его к посажению на кол, но Анна смягчила приговор, и осужденному просто отрубили голову.

Зловещая Тайная розыскных дел канцелярия во главе с генералом Андреем Ушаковым воскресила в памяти москвичей самые мрачные воспоминания о страшном Преображенском приказе и чудовищном его судье князе Федоре Юрьевиче Ромодановском, цепном псе Петра Великого. По улицам водили преступников, которые могли указать на любого встречного и произнести гибельные «слово и дело». Человека тут же хватали и волокли на расправу. Анна правила всеобщим ужасом.

Оборотной стороной этой жизни была небывалая роскошь двора. О его богатстве ходили легенды. Сюда стремились все авантюристы Европы. Пышным цветом расцвел фаворитизм. Императрица осыпала золотом и алмазами своих любимцев Бирона и Левенвольде. Малые крохи этих средств доставались полезным для государства ремеслам, образованию, науке и культуре. И все же от времени Анны Иоанновны остались итальянская опера, «Портфели Миллера», стихи Тредъяковского, сатиры Кантемира и гигантская фигура русского ученого Михайло Ломоносова.

Кто же управлял Россией? Судя по всем документам времен Анны Иоанновны и по собственной ее переписке, она практически не занималась делами управления империей. Ее занимали только удовольствия и мелочные интриги. Кабинет и коллегии тоже не вникали в дела. Исключение составлял один Миних с его армией и походами. Он-то и задался этим вопросом и, пораженный огромностью и многообразием страны и населения, ответил на него так: Россия имеет то преимущество перед другими государствами, что ею управляет сам Бог, ибо никому из людей это не по силам.

Однако такой человек был. И это не обер-камергер Бирон и не обер-прокурор Сената Маслов, и не канцлер Остерман, и не генерал-фельдмаршал Миних. Это придворный банкир и кредитор Исаак Липман. Он оказывал конфиденциальные финансовые услуги Анне еще в Митаве, а в обстановке централизованной системы ограбления Российского государства стал наиболее близким и влиятельным «другом» Бирона, который советовался с ним и прислушивался к его советам более, чем кого-либо.

17 октября 1740 г. Анна Иоанновна скончалась. Причиной была острая мочекаменная болезнь, так что предсмертные мучения ее были, несомненно, ужасны. Перед смертью она распорядилась престолом, утвердив специальным манифестом в качестве наследника двухмесячного сына своей племянницы, дочери старшей сестры Екатерины Мекленбургской, в православии нареченной Анной Леопольдовной. В браке с принцем Антоном-Ульрихом Брауншвейгским у них в августе родился сын Иван.

У одра умирающей Анны Иоанновны развернулась схватка за регентство. Анна утвердила Бирона. Едва появившись на свет, Иван VI Антонович, превратился в царственного узника, пережил не только свою мать, но и императрицу Елизавету Петровну и императора Петра III и при попытке освобождения его поручиком Мировичем был умервщлен стражей Петропавловской крепости в соответствии с секретной инструкцией.