Текст книги "Возраст: Инструкция по применению"

Глава 2
Отдых и досуг

С самых малых лет нас учат быть полезными и продуктивными: сначала осваивать хорошие привычки, потом получать хорошие отметки и правильно себя вести – все для того, чтобы затем иметь хорошую работу, которая в лучшем случае будет нам по душе. И все это было бы прекрасно, если бы одновременно нас учили получать удовлетворение от того, что мы исполняем свой долг. Однако во многих культурах отношение к выполнению долга очень напряженное: от долга принято бежать, а не получать удовольствие. В итоге всю жизнь мы проводим мечтая об отдыхе и то и дело слышим вокруг вздохи вроде «слава Богу, сегодня пятница».

Люди моего поколения родились и воспитывались во времена строгости и ограничений, в постоянном чувстве вины, и лишь позднее мы понемногу научились радоваться жизни, не задаваясь лишними вопросами. Мы росли с вечным ощущением, что после чего-то хорошего непременно придет плохое, и, как я уже писала в книге «Добро пожаловать, боль» (Bienvenido dolor), мы убеждены, что если посмеялись во вторник, то в пятницу придется плакать. Весело проводить время опасно, а потому единственное, за что мы не чувствуем себя виноватыми, – работа и другая полезная деятельность; получение удовольствия в этот список никак не попадает. Из-за нашего отношения к долгу мы послужили скверным примером для последующих поколений, которые видели нас вечно усталыми, жалующимися и недовольными своей жизнью. Глядя на нас, молодые поколения впали, можно сказать, в другую крайность: все их интересы сосредоточены на получении выгоды и развлечениях, а долг и обязательства почти ничего не значат.

Как бы то ни было, в обоих поколениях планы на жизнь после прекращения работы оказываются полны противоречий: с одной стороны, долгожданная возможность отдохнуть, а с другой – страхи и неуверенность. Многие люди, которые могли бы выйти на пенсию и провести отпущенное им время наслаждаясь покоем, не решаются оставить работу из-за страха пустоты; для них отсутствие продуктивной деятельности едва ли не то же самое, что «смерть при жизни».

При этом важно заметить, что любая человеческая деятельность, какой бы она ни была, действительно омолаживает душу и наполняет жизнь смыслом. По всей видимости, главное тут – уравновесить радость от полезного труда с удовольствием от возможности побездельничать или заняться вещами, которые совсем не обязательно будут считаться продуктивными.

Что касается страха остаться не у дел – мне представляется, что вся наша экономическая система основана как раз на боязни всего на свете: боязни оказаться уязвимым, попасть в трудную ситуацию или пострадать как-то иначе. Таким образом, система посылает нам сигнал, что, наживая имущество, мы обретаем чувство защищенности и уверенности, что нужно копить и беречь все материальное, чтобы усмирить свои страхи и быть готовыми к любым непредвиденным неприятностям. Выходит, чтобы обезопасить себя, мы должны всю жизнь много трудиться – даже если нам это не нравится и мы охотно отказались бы от работы. Конечно, повторюсь, работа очень важна и благотворно действует на душу, но только при условии, что мы получаем от нее удовольствие и ценим ее, а не презираем.

Я знаю огромное число людей (в том числе среди моих близких), которые всю жизнь работали на то, чтобы обеспечить свою старость, даже в ущерб своим привязанностям и эмоциональному состоянию. В итоге они подошли к преклонным годам с некоторой умеренной «подушкой безопасности», но многие их проблемы так и остались нерешенными, и даже все золото мира не смогло бы им в этом помочь. Они вкладывали столько трудов, чтобы обезопасить себя в старости, а жизнь наносила им удар в самое незащищенное место, и противопоставить ему было нечего. Наверное, в этом и заключается магия жизни: ее повороты не поддаются нашему контролю и она всегда находит способ преподать нам урок, к которому мы не готовились.

Поскольку работа и привязанность к материальным ценностям в значительной мере приглушают наше чувство неуверенности, то, чтобы не потерять это ощущение, многие вообще отказываются от отпусков или остаются на связи, даже отправляясь на отдых. Недавно опубликованное исследование показало, что больше половины чилийцев не может в отпуске удержаться от регулярной проверки электронной почты или других рабочих каналов связи. Я уверена, что и в других странах Латинской Америки ситуация точно такая же. И еще я думаю, глубинная причина такого поведения – страх, что тебя осудят за то, что ты просто отдыхаешь. Звучит кошмарно, но, скорее всего, так оно и есть. Правда, в других странах испаноязычного мира люди сохранили бо́льшую способность наслаждаться отдыхом и делают это без угрызений совести; согласно исследованию счастья, изложенному в книге «Добро пожаловать, боль», так обстоит дело, например, в Аргентине, Уругвае и Колумбии.

Итак, в этой реальности, где работа, имущество и полезная деятельность считаются синонимами жизни, а путь к успеху выглядит как изматывающая беспощадная гонка, что же мы чувствуем, когда с определенного возраста больше не можем продолжать работать, потому что пора выходить на пенсию и наша полезная деятельность отныне окончена? Никто не спрашивает нас, хотим ли мы этого, можем ли мы это себе позволить и насколько вообще готовы войти в неведомый, недооцененный и пугающий мир – мир отдыха.

Отдых – одно из противоречий нашей жизни. Мы жаждем его, тоскуем по нему, а когда наконец получаем, просто-напросто не знаем, что с ним делать. Из-за этого, стремясь как следует прочувствовать, что отдыхаем, мы то и дело впадаем в излишества, например начинаем есть и пить больше обычного, – кажется, что, чтобы сполна насладиться выпавшим свободным временем, нам нужно много внешних стимулов. Однако, к счастью, с годами все больше распространяется и другая идея – наслаждение тишиной, без обилия стимулов; люди явно нуждаются в том, чтобы видеть в отдыхе приглашение к тишине и поиску внутреннего покоя.

Но что такое отдых? Чем заняться, когда становится «нечего делать»? Эти вопросы – ключевые в мире, где отдых зачастую принято определять как «безделье». И стоит только предположить, что впереди у нас много лет «безделья», как нас тут же охватывают тоска и смятение. Складывается впечатление, что мы заняты делом лишь тогда, когда наша деятельность оплачивается, а если нет, то «бездельников» ждет строгое осуждение.

В зрелом возрасте отдых означает исследование самых потаенных глубин нашего существа, но уже при наличии определенного жизненного опыта и с ясным осознанием, что на этом этапе именно ничегонеделание часто является источником наибольшего удовольствия. Это значит, что мы должны спросить себя: «Чем я хочу заниматься, что мне пришлось оставить несделанным в своей жизни, за что мне хотелось бы приняться снова?» Это также подразумевает переосмысление всего, что связано с работой, и, если оказывается так, что мне нужно продолжать работать, чтобы обеспечивать себя и свою семью, главным для меня должно быть удовольствие от труда, а не только необходимость зарабатывать. Это действительно серьезная проблема во многих странах, где высок уровень экономического неравенства и бедности.

Возможно, главный вывод одного исследования, которое проводилось в разных странах, состоит в том, что нам трудно предаться отдыху, мы совсем разучились это делать, в окружающей нас современной действительности отдых превратился в очень непростое дело. Технический прогресс («бог XXI века», как я назвала его в своей книге о счастье) вошел в нашу жизнь в трех ипостасях – телевизор, смартфон и компьютер, и эта «святая троица» полностью захватила всю сферу отдыха. В итоге некоторые представляют отдых (конечно, я несколько утрирую, но тем не менее) как «валяться на кровати и смотреть в экран, который будет развлекать нас разнообразными картинками».

На самом деле отдых вовсе не означает безделье: он подразумевает занятия, которые отличаются от рутинных и обязательных. Каждый человек сам определяет, что такое отдых лично для него и для его самого сокровенного внутреннего мира. Судя по всему, общее мнение таково, что хороший отдых – это и не сумасшедшее стремление переделать тысячу дел, но и не безделье. Во время проведения исследования даже забавно было наблюдать, как многим людям настойчиво твердили «Тебе надо отдохнуть» или «Теперь расслабься, отдохни» тогда, когда все они считали, что им нужно вернуться к продуктивной деятельности.

Итак, отдых – это смена деятельности, а вовсе не ее прекращение, и в первую очередь он требует понимания, каковы наши желания, а затем – как их гармонично сочетать с нашими обязанностями. Если в зрелом возрасте не получается отказаться от заработка, очень важно иметь возможность и время на то, чтобы перевести дух, развеяться и заняться хобби, так как это позволяет обновить запасы энергии и восстанавливает тело и душу. Особенно это важно, когда работа не приносит великой радости и высокого дохода.

Все сказанное означает, что нам важно пересмотреть свое отношение к отдыху и не менее важно признать целительное воздействие на нас ничегонеделания. Иногда в прямом смысле полежать, глядя в потолок, неподвижно созерцать природу и собственный внутренний мир не просто правильно и необходимо, но и принципиально важно для осознания самого себя, для понимания, как сделать собственную жизнь максимально полной. Не стоит забывать, что быть счастливым – это наше решение.

Досуг, который некоторые считают «матерью всех пороков», имеет безусловную положительную сторону. При правильном подходе это не что иное, как приглашение к познанию своего внутреннего «я» и обретению гармонии, что очень близко к медитативным практикам. При этом отдых и досуг нуждаются в третьем «друге» – тишине, которую мы зачастую всеми силами избегаем, потому что она заставляет нас сосредоточиться на себе и пробуждает в нас вопросы, ответы на которые, вполне возможно, потребуют решиться на перемены. По мере того как годы идут, тишина приобретает все большую важность. Я даже уверена, что вскоре за нее придется платить – хотя и сейчас уже можно увидеть дорогие туристические туры, где тишина включена в качестве эксклюзива!

Тишина не просто оказывается привлекательной в зрелом возрасте – в современном мире она становится основой психического и физического здоровья. Вот почему все больше и больше пожилых людей сейчас занимаются йогой, пользуются нетрадиционной медициной и природными средствами, а также ищут всевозможные духовные практики, связанные с тишиной, досугом и отдыхом, которые при правильном подходе существенно продляют жизнь, делают ее насыщенной и осмысленной, наполняют действительно важными вещами. Согласно проведенному исследованию, самым важным в жизни люди считают первичные и вторичные привязанности (семья и друзья), а также поиск духовности в любых ее формах.

Вот почему так важно переосмыслить значение отдыха, досуга и тишины и не менее важно пересмотреть свои планы на жизнь, когда настает пора уйти на покой. Это время, когда нужны новые мечты, новые стремления и цели, чтобы мобилизовать энергию и психику для нового роста. В конце концов, способность отдыхать – главный показатель заботы о себе и внутреннего исцеления.

Было бы просто потрясающе, если бы мы уже лет в тридцать умели переосмыслять значение отдыха и досуга, видеть в них нечто, выходящее за рамки обычного поиска удовольствия. Согласно некоторым исследованиям, люди, которые с молодого возраста размышляли и действовали подобным образом, выходили на пенсию (или продолжали трудиться в пожилом возрасте) в гораздо более спокойном и радостном настроении, чем остальные.

Так почему бы нам (независимо от нашего нынешнего возраста) не уделить минутку и не поразмышлять над тем, какой смысл мы вкладываем в понятия «отдых» и «досуг» и насколько могли наслаждаться ими на протяжении жизни? Будет интересно взглянуть пристальнее и на связанные с этими понятиями страхи и чувство вины. Исследование показало: то, как люди отвечают на все эти вопросы, самым решительным образом определяет, как они будут воспринимать переход от активной трудовой жизни к пенсии или, как бывает в большинстве случаев (77 %, согласно статистике), к дальнейшей, но менее активной работе.

В общем, умение отдыхать и проводить досуг необходимо (и здесь мое мнение поддерживается мнением многочисленных респондентов) развивать с детства. Нужно учить детей отдыхать разными способами: предлагая им делать то, что отличается от повседневной рутины, поощряя их, когда они проводят время «праздно», наслаждаясь покоем и тишиной. Очень важно, чтобы они умели слушать себя и принимать решения на основе собственных желаний и стремлений, без обращения к постороннему мнению. Подростки и взрослые, овладевшие этим умением в детстве, станут видеть в отдыхе не только возможность для восстановления сил, но и прекрасный способ личностного развития. После этого будет не так сложно сменить вид активности или пересмотреть, когда придет время, свои мечты и планы; более того, это поможет лучше использовать время и возродит желание жить в новой ситуации – вне привычной сферы ежедневной работы.

А теперь, после этого небольшого обзора и поставленных вопросов, на которые, возможно, не так легко ответить, я приглашаю вас немного отдохнуть – мы вполне заслужили это удовольствие.

Глава 3
Тело говорит

Круговорот жизни – занятная штука… Хотя наступление старости определяется не только возрастом, но и социальными критериями, невозможно отрицать, что наше тело – надежный индикатор того, что жизнь не стоит на месте; можно даже сказать, что именно тело первым дает нам понять, что с нами что-то происходит.

Один из важнейших периодов жизни – подростковый возраст, и он чем-то похож на переход к старости. Как нам всем хорошо известно, подростковый этап начинается с полового созревания и сопутствующих изменений тела – развития вторичных половых признаков. Менархе, или первая менструация, у девочек и первая ночная поллюция у мальчиков служат сигналом, что начинается новый период психологического созревания. С людьми зрелого возраста происходит нечто похожее: менопауза, андропауза, появление седины и морщин, постепенное ослабление зрения, боль в коленях (и любых других суставах) – все это признаки, которые свидетельствуют о наступлении нового этапа в жизни, и он, как и подростковый период, несет в себе новые вызовы и заставляет иначе взглянуть на свои цели, мечты и призвания. Я была поражена, наблюдая, как люди, принимавшие участие в нашем исследовании, сразу находили прямые аналогии между этими двумя периодами: и там и там есть телесные изменения и большие перемены в жизни. Некоторые респонденты отмечали, что в обоих случаях внешние изменения в нашем теле оказываются социально очень значимы – они хорошо заметны окружающим и оцениваются ими. Опять же, в обоих случаях неизбежны трудности, связанные с переоценкой и использованием времени, что, в свою очередь, требует переосмысления своих стремлений и склонностей: «Чем я хочу сейчас заниматься? Чем я могу принести пользу? О чем я мечтаю? Какие мои мечты исполнились, а какие я еще только хочу осуществить?»

На физическом и психологическом уровне оба этапа связаны с определенными гормональными изменениями и более ярким проявлением некоторых черт характера; также на обоих этапах большое значение имеет принятие своего тела и переосмысление сексуальной стороны жизни, определяющей многие наши переживания. Кроме того, оба этапа (один в начале жизни, а другой ближе к ее окончанию) связаны с переоценкой, пересмотром духовных ценностей и убеждений. Например, в эти периоды люди склонны особенно много размышлять о смерти.

Любопытно, как много общего имеют эти два поколения. На первый взгляд кажется, что они противоположны во всем и относятся друг к другу предвзято. На самом деле во время проведения исследования было очень радостно видеть, как обе возрастные группы собирались вместе, делились своими страхами и тревогами, делали для себя много полезных выводов – и были очень благодарны за возможность поучиться друг у друга. Подобное общение может стать хорошей основой для укрепления отношений между молодыми людьми и их бабушками и дедушками, а также для совместного участия стариков и молодежи в социальной жизни. Молодежь вносит увлеченность и энергию, дарит старшим интерес и вдохновение, знакомит их с новыми достижениями и технологическими открытиями; пожилые же в свою очередь благодаря терпению, опыту и мудрости очень успокаивающе действуют на тревоги и метания молодых, а дисциплина, собранность и усердие мотивируют подростков, которые только начинают свой путь.

Удивительно, что все это возникает из нашего восприятия собственного тела. И хотя всякий понимает, что тело частенько находится не в полном согласии с душой (и это характерно для обоих этапов), однако широко бытует убеждение, что все хорошее в жизни происходит именно в молодости, а не в старости, когда изменения в теле связаны только с потерями (утратой тонуса, цвета, меланина, коллагена, подвижности и т. д.).

Тело всегда первым извещает нас, что с нами что-то происходит, и появление первых признаков старения часто превращается в ментальный и эмоциональный вызов. И то, как мы реагируем на появление первых седых волос или морщин, во многом определяет, как мы переживаем процесс старения. Отношение к его «симптомам» (которые не всегда болезненны, но которые мы ошибочно так называем) тесно связано с отношением к нашим близким людям, в том числе к партнерам.

Тело – это отправная точка и одновременно пункт назначения, в зависимости от того, как мы переживаем или принимаем изменения; ведь даже на подсознательном уровне многие из них вызывают тревогу. Возможно, если бы мы воспринимали их как стимулы к развитию, а не как потерю, то и весь процесс старения переносился бы гораздо легче.

На самом деле процесс старения тела начинается уже в утробе и продолжается непрерывно, и старость всего лишь кульминация этого процесса, когда он становится особенно заметен и ощутим. Он охватывает весь жизненный цикл, и люди проходят этот путь в соответствии со своими особенностями и особенностями среды, в которой они существуют и развиваются. Из-за этого (а также из-за увеличения ожидаемой продолжительности жизни) старость стала самым длительным периодом жизненного цикла и, как я уже отмечала, через несколько лет преобладающая часть населения некоторых стран сконцентрируется в этой возрастной группе.

Изменения в теле, о которых мы говорили, обычно воспринимаются негативно. Связано это с очень строгими социальными установками по поводу того, как должно выглядеть красивое и здоровое тело. И красота, и здоровье ассоциируются с молодостью, когда признаки увядания еще не видны. Такое внешнее давление в сочетании с трудным когнитивным и эмоциональным принятием происходящих с нами перемен приводит к тому, что мы переживаем старение как постоянное противоречие: с одной стороны, испытываем положительные чувства, связанные с сохранением активности при уменьшении груза ответственности и обязанностей, но, с другой стороны, нас захлестывают негативные переживания, вызванные проблемами со здоровьем и страхом оказаться несамостоятельными и зависимыми от других. А ведь есть еще огромное число людей, которые вынуждены пренебрегать своими телесными недугами из-за того, что им приходится продолжать работать.

В гериатрии для понимания, нормально ли идет у человека процесс старения, обычно анализируют четыре аспекта: биомедицинский, то есть заболевания и факторы риска; ментальный, то есть душевное состояние, сохранность памяти и возможные проблемы деменции; социальный, то есть положение человека в обществе и роль, которую он исполняет в своих социальных отношениях, и, наконец, последний и самый важный – функциональный аспект, то есть степень зависимости. Именно поэтому очень важно продлить время автономности, поскольку, как уже было сказано выше, старость обычно определяется как время, когда человек в той или иной мере теряет свою самостоятельность.

Мне кажется необходимым подробнее задержаться на том, какое значение мы придаем телу и всем противоречивым проблемам, которые оно ежедневно ставит перед нами. Как представители западной цивилизации (вечно озабоченные внешним миром и его влиянием на наше внутреннее естество), мы, похоже, так и не научились слушать, о чем каждый день твердит нам собственное тело. Мы не просто игнорируем его жалобы – наоборот, стоит нам испытать хоть малейший дискомфорт, как мы сразу бежим искать какое-нибудь лекарство или иное внешнее решение, которое немедленно улучшит наше самочувствие и устранит болезненный сигнал.

И если уж мы так поступаем с собственным телом, то с сигналами души дело обстоит гораздо хуже… Мы отмахиваемся от любых подсказок из чувственного мира, которые могли бы дать нам хотя бы намек на то, что с нами происходит что-то неладное. Мы пренебрегаем такими важными сигналами, как раздражение, грусть, усталость и многие другие, в большинстве случаев отгораживаясь от них работой, домашней суетой, лекарствами и прочими способами, которые помогают нам не замечать происходящего.

Наглядный пример подобной ситуации я приводила в своей книге «Не хочу взрослеть» (No quiero crecer): молодой человек не приготовился к экзамену по математике из-за переживаний, что его родители разводятся, – но не может решиться сказать об этом преподавателю. Разрешение перенести экзамен, разумеется, будет полностью зависеть от решения преподавателя (и хорошо, если тот не стал жертвой великого зла, поразившего Латинскую Америку, – недоверия). Но если бы этот молодой человек предъявил медицинское свидетельство, что у него обструктивный бронхит, никто не подверг бы его недуг сомнению и, скорее всего, ему бы спокойно перенесли экзамен.

Из этого примера видно, что с самого раннего детства нас приучают игнорировать сигналы души и чувств, зато болезням тела мы уделяем огромное внимание, признавая их опасными и значительными, и незамедлительно прибегаем к помощи медицины, чтобы их устранить. Но прислушиваться к своему телу по-настоящему – значит задумываться, о чем хочет поведать мне та или иная боль, тот или иной дискомфорт, что хочет дать мне понять телесная слабость или скованность. Чтобы всем сердцем прочувствовать этот сигнал от тела, не пытаясь немедленно заглушить его лекарством, нужно время.

Когда я с огромной грустью вижу, что в моей стране плотность аптек на квадратный километр больше, чем в любой другой стране испаноязычного мира, и что Перу опасно приближается к тем же показателям, я задаю себе вопрос: насколько внимательно мы слушаем тело и насколько – душу, раз обращаемся к лекарствам как к первому и самому быстрому решению проблем? Лучше бы мы с детства развивали внутренние ресурсы исцеления и были бы в состоянии жить с некоторыми некомфортными ощущениями.

Я испытываю шок (или по крайней мере тревогу) при виде того, насколько перегружены все службы здравоохранения в разных странах – что частные, что государственные: они буквально трещат по швам. Что же с нами происходит? Неужели мы действительно настолько больны? И что на самом деле у нас болит больше – тело или душа? Один мудрый человек сказал как-то, что, когда душа плачет, а тело ее не слушает, телу приходится кричать и это выливается в болезни. Так отдаете ли вы себе отчет, насколько это важно – быть внимательным к посланиям души? И что произойдет, если мы научим наших детей прислушиваться к своим горестям и радостям и адекватно выражать свои страхи и гнев (которые есть часть обычной жизни)? Уверяю вас, что куча медицинских учреждений просто разорится, а многие сегодняшние медицинские подходы придется решительным образом пересматривать.

Если же к обилию аптек в каждом квартале и перегруженным медицинским службам прибавить общую коммерциализацию лечебной индустрии, картина получится совсем мрачная. Образ врача у изголовья больного, который знает всю его семью и способен определить температуру у ребенка, всего лишь коснувшись его лба, можно считать почти вымершим; его сменила технологичная медицина, доходящая до почти смехотворного уровня детализации. В наши дни едва ли не по любому поводу требуется делать тысячи анализов, и, хотя эти анализы сами по себе, безусловно, замечательные и очень полезные, они заменили опытный взгляд классического врача и обрекли нас на зависимость, которая становится все более опасной. И эта зависимость будет все серьезнее, потому что, скажем, годам к семидесяти почти любое обследование (при нынешнем уровне развития технологий) непременно выявит какое-нибудь отклонение, что потребует определенного лечения. Многие из наших респондентов говорили, что им страшно проходить медосмотр – ведь очень вероятно, что после этого из клиники уже не выйдешь.

Я ни в коем случае не имею в виду, что нам следует избегать посещений врача или отказываться от лечения; напротив, я считаю, что увеличением продолжительности и повышением качества жизни мы в существенной мере обязаны именно прогрессу медицины. Однако я призываю к тому (основываясь на результатах нашего исследования), чтобы мы изучали свой внутренний мир и прислушивались к своим эмоциям. Не может такого быть, чтобы множеству людей нравилось ходить в медицинские центры и чтобы их уверенность и чувство защищенности усиливались с ростом числа сданных анализов. И не должно такого быть, чтобы больницы, клиники и амбулатории были всегда переполнены, а люди подолгу стояли в очередях, ожидая приема (я уже не говорю о неэффективности и равнодушии к пациентам, что нередко встречается в таких местах).

Нет сомнений, что в плане здравоохранения многое нуждается в улучшении, но гораздо больше нам нужно сделать, чтобы научиться понимать оттенки эмоциональных и телесных ощущений – ведь благодаря им мы можем оценивать информацию, которую посылает нам собственное тело. Факт, что если мы не прислушиваемся к посланиям тела и души в молодости и зрелом возрасте, то старость выставит нам за это счет. Именно в это время особенно сильно сказывается, например, малоподвижный образ жизни: если в молодости не придерживаться правильного питания и не заниматься спортом, то в старости не избежать сердечно-сосудистых заболеваний и поражения суставов. То, каким стариком мы станем завтра, зависит от того, каким молодым и взрослым мы будем сегодня.

Физическая активность – ключевое условие, чтобы мы могли прожить пожилые годы в хорошей форме, оставаясь здоровыми, динамичными, полными жизненной энергии и подальше от врачей. Поэтому очень огорчает, что нам так трудно заставить себя заниматься спортом, хотя, следует признать, во многих странах ситуация стала меняться. И вот вопрос: если мы знаем, что физическая активность принесет нам пользу, предотвратит множество проблем, сохранит здоровье и улучшит внешность, то почему мы ее избегаем? Ответ многогранен, и один из аспектов – мы плохо осознаем течение времени и то, как быстро оно летит. Мы (и это совершенно очевидно) не готовимся к старости. Мы слишком озабочены тем, чего требуют от нас молодость и зрелый возраст, чтобы задуматься, что в один прекрасный момент нам потребуется от нашего тела вся его поддержка. Тревожась о будущем, все свои усилия мы сосредоточили на экономическом благополучии, а поскольку для этого нужно много работать, у нас не остается времени позаботиться о «машине», которая, собственно, производит все эти блага. Мы спохватываемся, только когда наша машина включает предупреждающие лампочки и подает сигнал, что с ней что-то не так. Всем известно, что тело не напоминает о себе, пока оно здорово; нередко мы не ощущаем собственную голову или спину, пока они не заболят. И если всю жизнь относиться к своему телу именно так, велика вероятность, что в старости будет очень трудно воспринимать подобные проблемы позитивно.

Еще одна причина, по которой мы так плохо осознаем необходимость физической активности, заключается в величайшей проблеме ХХI века: ослаблении силы воли. Увы, это понятие уходит из нашей жизни, и мы все чаще считаем, что простое и быстрое решение проблемы и есть самое лучшее. Проще согласиться на операцию, чем сделать спорт повседневной привычкой. Быстрее выпить анксиолитик или антидепрессант, чем разобраться, что нас тревожит. Эффективнее принимать лекарства для похудения, чем радикальным образом изменить свой рацион. Можно привести множество примеров, подтверждающих, что решения, не требующие терпения, сейчас очень популярны – в результате процесс настоящей заботы о себе переживает кризис.

На самом деле логика здесь проста: если мы всю жизнь неправильно питались, никогда не занимались спортом, имели вредные привычки вроде пристрастия к алкоголю и сигаретам, не прислушивались к сигналам, которые тело посылало нам в детстве, юности и зрелости, и не уделяли ни малейшего внимания тому, что пытались сказать нам собственные душа и эмоции, тогда, естественно, в преклонные годы наше существование будет трудным и болезненным. Если мы склонны воспринимать собственное тело в периоды молодости и зрелости лишь как машину, которая генерирует ресурсы для обеспечения старости, то, как только машина взбунтуется из-за столь небрежного с ней обращения, наша жизнь многократно осложнится.

Еще одна тема, которую я не могу не упомянуть в этой главе: все более распространенное неприятие естественных изменений, которые с годами происходят с нашим телом. Эти изменения могут вызывать сильное внутреннее отторжение и порождать депрессии: мы очень чувствительны к давлению социума с его господствующими сегодня канонами красоты. Очевидно, что это давление действует сильнее на женщин, ведь седина, лысина или пузо у мужчин воспринимаются обществом довольно спокойно. Тем не менее наше исследование подтверждает, что и здесь ситуация понемногу меняется: все больше мужчин прибегают к пластической хирургии и другим процедурам, которые создают у них ощущение, будто время над ними не властно.

Как мы видим, настоящий бум «омолаживающей хирургии» напрямую связан с неприятием возрастных изменений, о которых с годами все настойчивее твердит наше тело, и ощущением диссонанса между телом и внутренним миром. Примером могут послужить люди, которые чувствуют себя моложе, чем выглядят, и потому пытаются устранить это очевидное противоречие.

В рамках нашего исследования пожилые респонденты сообщали, что выглядят и чувствуют себя лучше, чем их предки в таком же возрасте, а также высказывали мысль, что со временем эта разница будет усиливаться. Многие говорили, что в шестьдесят–семьдесят лет чувствуют себя превосходно. Такие положительные оценки собственного состояния почти на 100 % обусловлены поддержанием физической активности, а также ощущением своей нужности и полезности.