Текст книги "Подземный Лондон"

^{Стеллажи с гробами в катакомбах Западного Норвуда}

Архитектура «места Смерти», как и путешествие под землей, осмысливалась и в языческом, и в классическом смысле. Некоторые катакомбы несут типичные следы египетских некрополей – архитектурные детали, проходы, обелиски; напротив, обилие статуй, колонн и святилищ в Хайгейте заимствованы у римлян. В часовне при кладбище «Кензел Грин» обнаружен катафалк с гидравлическим механизмом, опускавший гробы в катакомбы. Проникновение под землю воспринимается, с одной стороны, как наследие древности, а с другой – как театральное действо. Добро пожаловать в подземные глубины!

3
Священные воды

Подземный мир не всегда был синонимом нечистого места. Ведь оттуда бьют источники, питающие колодцы, и целебные источники, оттуда проистекают воды, утоляющие жажду Большого Лондона. Некоторые из них остаются на своем месте не одну тысячу лет. В 1841 году на Табернакл-стрит (улица Сосуда) в районе Финсбери проводился ремонт общественных бань; само название улицы говорящее. В ходе работ был обнаружен подземный источник на глубине 14 футов, который тек по акведуку, выложенному римской плиткой. Очевидно, его использовали постоянно. В одном месте вырезана дата – 1502, обозначающая год проведения ремонта в эпоху Тюдоров. Табернакл-стрит считалась благословенной. В 1774 году на Велвок в Хемпстеде нашли большое число ваз и погребальных урн периода римского завоевания Британии. Одна из урн была гигантской – емкостью в 10–12 галлонов. По всей видимости, они были помещены сюда во время религиозной церемонии открытия источника с целью повысить его изобильность.

Некогда в Лондоне в районах с галечной почвой било множество источников. Именно поэтому районы города с такой почвой – Челси, Ислингтон, Хэкни – были заселены намного раньше, чем глинистые Ноттинг-хилл, Кэмден-роуд или Сент-Джонз Вуд. Река Флит по соседству со Смитфилдом получила прозвище Колодезная. Согласно свидетельству историка Джона Стоу, в ХIII веке «на каждой улице и в каждом переулке города был свой колодец или источник с чистой водой». Но многие повредил или уничтожил Большой лондонский пожар, а в ходе стремительного развития города появлялись новые – и так же быстро забывались. Конец эпохе источников положило масштабное проведение канализации.

Многие колодцы были обречены на звание священных, продолжая восходящую к детству человечества традицию почитания источников. В англосаксонский период на «всякого, кто дает обеты возле источника, или приносит дары ему», или «несет всенощное бдение», насылались проклятья. В ходе археологических раскопок или строительства рядом со старыми колодцами находят монеты и сосуды; особенно часто попадаются лакримарии – сосуды для собирания слез. Люди по-прежнему бросают монеты в колодцы – на счастье. А в те времена колодцы исполнения желаний и бдения у колодца были повсеместным явлением.

В крипте Сент-Мартин-ин-филдс при недавних раскопках обнаружили колодец, а рядом – место для погребения, относящиеся к IV веку н. э.; колодец сам по себе мог быть языческим местом культа. Основание церкви было скрыто от нас полторы тысячи лет. Скрыто очень надежно, накапливая все больше мистической силы. Еще одно владение царства тьмы. Другой колодец нашли под криптой Саутворкского собора. Колодец, посвященный Святому Чеду, покровителю чудодейственных источников, находился недалеко от Кингс-кросс, на нынешнем Сент-Чедс-плейс. И он был настолько популярен, что в полицейском донесении от 20 апреля 1772 года мы читаем: «…на прошлой неделе отпить воды из источника явилось более тысячи человек». Стоила вода один шиллинг за галлон, или три пенса за кварту. В начале XIX века на этом месте был разбит регулярный сад, за которым ухаживала старая дама на должности «хозяйка источника». Она обращалась к прохожим с призывом: «Зайдите и обретите самих себя!» В комнате, где с помощью насоса вода из родника поступала в котел и нагревалась, висел писаный маслом портрет краснощекого толстяка, одетого в плащ и красный чепец; по всей видимости, художник изобразил самого святого. Почтенное предприятие давно ушло под землю.

Совсем рядом, на месте нынешнего вокзала «Сент-Панкрас», находились колодцы Панкраса, у которых «содержались коровы для снабжения дам и господ свежим молоком, сливками и десертом высочайшего качества». Но со временем эти коровьи «спа» стали приобретать дурную славу – как места, притягивающие преступников и женщин легкого поведения. Так что заклятье подземных сил продолжало действовать, и людей, которые пили воду прямо из родника, постепенно начали считать отребьем, сомнительным сбродом.

Рядом с чудесными источниками издавна совершались культовые обряды и устраивались представления, возможно, в память древних культов и церемониалов, связанных с водой. Например, Дьяков колодец и Скорняжий колодец, находившиеся рядом, служили в позднем Средневековье местами для представления мистерий. Дьяков колодец можно увидеть и сейчас – за стеклянной витриной на перекрестке Фаррингтон-лейн и Клеркенвелл Грин. К нему ведут щербатые каменные ступени, по которым шли испить воды многие поколения паломников. «Вода сочится из старой стены, – описывает антиквар XVIII века. – Я был там, пил воду и нашел ее восхитительной, чистой, прекрасного вкуса».

Совсем неподалеку бил родник, известный как Дыра Черной Марии, по всей видимости, это искаженное название Колодца Святой Марии; сам процесс наречения точно отражает печальную судьбу городских родников. Ведь есть и другие интерпретации. Возможно, источник находился в бенедиктинском монастыре Святой Марии, что в Клеркенвелле, монахини которого носили черные одежды. А может быть, он принадлежал женщине по имени Мэри, у которой была черная корова, или, как вариант, ее чернокожей тезке. По третьей версии, источник был посвящен черной Мадонне, темнокожей Марии, изображения которой относятся к Средним векам. В лондонских названиях вообще многое перемешано, хватает там и фольклора, и предрассудков. Считалось, что Дыра Черной Марии утеряна навеки, но в 1826 году деревянный люк над колодцем прогнил, и глазам зевак открылось отверстие в земле.

Окрестности Ислингтона, в том числе Клеркенвелл, мог похвастаться множеством родников. Отсюда и стихотворение одного несчастного, который втуне пытался исцелиться водами разных источников:

 
Но напрасно я брел к Ислингтонской воде,
Ее славы следов не нашел я нигде.
 

Колодец Святого Клемента раньше назывался Святым Колодцем, откуда и название Холивел-стрит, на которой в XIX продавали порнографическую литературу. «Это и сейчас опрятное место, огороженное, выложенное щебнем и всегда чисто вымытое, для общественного пользования, – пишет Джон Стоу. – Колодец полон воды и никогда не иссякает». Холивел-стрит была снесена в 1901 году при работах «по улучшению района», в результате которых проложили трамвайную линию «Кингсвей». Однако местонахождение колодца все еще можно установить. Он находится на участке левее Стрэнда, рядом с гостиницей «Клементс-инн». В Чистый, или Страстной, четверг новообращенные в белых одеждах собираются вокруг колодца. Другой святой источник расположен неподалеку, в подвальной части Дома Австралии, где размещается дипломатическое представительство этой страны, на Олдвич. И это может запутать иного паломника.

Церковь Сент-Брайдс на Флит-стрит построена у колодца Святого Брайда; название Брайдвел, безусловно, происходит от того же топонима. Некогда это был один из важнейших духовных центров Лондона, но к XVI веку потерял значение. А временем его гибели считаются дни коронации Георга IV, когда страдающие от жажды зеваки выпили его до дна. Платан у юго-восточного угла церкви растет на месте бывшего колодца.

Священный источник находился и в Гайд-парк – колодец Святой Агнессы. К нему приносили больных детей. Об этом колодце напоминает лишь квадратная металлическая табличка перед входом в Итальянские сады.

Изначально колодцы Сэдлера служили для нужд монастыря Святого Иоанна в Кленкервелле, но это название восходит к более поздней поре. В 1683 году Джон Сэдлер нанял рабочих для работ в саду, одна из лопат наткнулась на плоский камень на четырех дубовых столбах; под ним находился большой каменный колодец, с аркой причудливой формы. Это оказался практически неиссякаемый источник с железистой водой, воду из которого до недавнего времени можно было купить в Театре у колодцев Сэдлера. Воду использовали и для системы кондиционирования театра. Колодец сохранился до наших дней. Интересно и то, что сам Театр, или Музыкальный дом, начал действовать в начале XVIII века и существует до сих пор. В XIX веке он назывался Акватический театр, там можно было увидеть водные сценические эффекты. Но не только водные: один из артистов, например, съедал петуха живьем, с перьями и внутренностями, запивая его полупинтой бренди.

^{Музыкальный дом у колодцев Сэдлера, 1813 г.}

Значительная часть подземных вод Лондона благодаря близости гравия или глины насыщена теми или иными минералами. И неудивительно, что в XVIII веке в городе появились многочисленные спа для лечения распространенных заболеваний. Вода с достаточной примесью железа, или сульфата магния, или сульфата натрия «укрепляет желудок, способствует тому, чтобы люди, страдающие полнотой, приобретали стройность, а страдающие худобой полнели». В другом объявлении утверждалось, что «эта вода, употребленная внутрь, предотвратит появление или изгонит тромбы и опухоль печени, сплин… а также метеоризм ипохондриков, черную и желтую желчь, цингу и гнев холериков». Собственно железистая вода была уникальным средством для страдающих кожными либо глазными болезнями. У глаз и воды есть нечто общее – они принадлежат сфере оплакивания. В XIX веке такой водой лечили шелудивых собак.

В XVIII веке самым распространенным уличным призывом в Лондоне было: «Люди добрые, где здесь вода, свежая и чистая!»

Нечто в самой атмосфере колодцев пробуждает милосердие, и со временем здесь стали оказывать медицинскую помощь. Дома модных врачей того времени на Девоншир-плейс и Аппер Уимпол-стрит стоят прямо над колодцами и садами Мэриобоун-спа.

Но вся вода ушла глубоко под землю. К началу XX века в Лондоне остался единственный чистый источник – колодец Стритхэм. Сейчас и он ушел под землю.

Однако названия остаются символами прошлого. На месте Спа Филдс напротив колодцев Сэдлера теперь многоквартирный дом. Заведение неподалеку, на углу Розоман-стрит и Эксмут-маркет, где сейчас находится паб «Лондон-спа», 14 июля 1685 года открыл сам Роберт Бойль. Великий ученый вряд ли мог предвидеть, что в начале XXI века на этом месте будет процветать паб с тем же названием. В 1851 году во дворе «Ягненка» на Лэмбс Кондуит-стрит был обнаружен древний колодец; он давно иссяк, но паб действует.

Колодцы и родники – места пограничные, там подземный мир выходит наружу. Они пробуждают в людях желание петь и плясать; здесь же отправляются ритуалы. Великое множество названий в Лондоне, такие как Спринг-гарденс, Вел Уок, Вел-стрит, свидетельствует о количестве и разнообразии таких источников. Имеются также Шедвел, Стоквел и Камбервел. Пройтись по местам всех «похороненных» источников Лондона – задача непосильная. Достаточно знать, что некогда они существовали в изобилии.

4
Забытые реки

В Лондоне текут 13 рек и ручьев. Некогда они протекали по полям и долинам, теперь же несут воды вдоль водопровода и труб канализации. Они выжили в мире, преобразованном человеком. Они похоронены, но не погибли.

Исток Вестбурна находится в Хэмпстеде, а в Темзу река впадает в Челси. Она течет через Килбурн и становится полноводной, перед тем как направиться на юг через Паддингтон к Гайд-парку. Когда-то ее воды наполнили озеро Серпентайн, которое по сей день существует на том самом месте. Рыцарский мост, соединявший берега реки в районе деревни Челси, дал название всему району Найтсбридж. Бейсвотер и окрестности также были названы в честь Вестбурна. Килбурн (Королевский ручей) – еще один его тезка.

Русло Вестбурна проходит теперь по огромной железной трубе, которую можно видеть над платформами станции метро «Слоун-сквер». А в XVIII и XIX веках река текла через пустынные поля, грязь и болота, территорию, которую позже осушили и покрыли почвой, прежде чем превратить в район Белгравия. В Паддингтоне 11 улиц носят названия, связанные с этой рекой – среди них Вестбурн-гроув и Вестбурн-гарденс и, наконец, Бурн-стрит в Челси. Направление русла реки можно нередко проследить по названиям улиц современного города. Сейчас же Вестбурн известен как канализация Рейнло.

^{Вестбурн, вытекающий из озера Серпентайн, 1800 г.}

Из Норвуда в Южном Лондоне начинает путь река Эффра и течет через Далвич и Херн-хилл и дальше в Брикстон; когда-то в этом месте она была шести футов в глубину и достигала 12 футов от берега до берега.

Эффра была достаточно крупна – по ней ходили баржи; известно, что Король Кнут[7]7
  Имеется в виду Кнут Великий из рода Кнютлингов. Король Англии в 1014–1035 гг., король Дании в 1018–1035 гг., король Норвегии в 1028–1035 гг.


[Закрыть] поднимался по Эффре к Брикстону. Название реки восходит к слову yfrid (поток). У самого истока, в Норвуде, до сих пор стоит старый Лодочный дом. На Брикстон-роуд маленькие мостики соединяли дома с большой дорогой; полоски травы по обе стороны дороги и сейчас обозначают берега реки.

Древний ландшафт сохранился. В Брикстоне находится Уотер-лейн, Колдхарбор-лейн и Раш Коммон (переулок Воды, переулок Холодной гавани, Общий поток). Далее Эффра огибает нынешнюю южную сторону Овала[8]8
  Поле Крикетного клуба Сюррей Каунти, Кеннингтон; построено в 1845 г.


[Закрыть] и течет из Кеннингтона в сторону Воксхолла. Примерно в середине бронзового века в месте ее впадения в Темзу была сооружена арена, или платформа; а место сретения рек всегда считалось священным.

История Эффры показательна. Ее верховья были относительно прозрачными и чистыми; во второй половине XVIII века это была быстрая очаровательная речка, берега которой поросли ракитником, боярышником и каштанами. Но по мере приближения к пригородам Лондона она становилась все грязнее, пока не превращалась в поток, мало отличимый от канализации. Позднее ее заложили кирпичом, сверху застроили. И все же в Далвиче сохранился небольшой открытый участок реки, где Эффра течет через Далвич-парк и Далвич Коммон. Несмотря на то что река загнана под землю, она по-прежнему способна разливаться в период сильных дождей; прилегающая территория была в последний раз затоплена летом 2007 года. Дальше по течению проникнуть к ней можно только через канализационные люки на Эффра-роуд в Брикстоне. Недавно появились предложения частично открыть реку для улучшения экологической обстановки в Лондоне.

Река Уолбрук течет на севере города, в Сити; небольшая улица там носит ее имя. Джон Стоу еще в конце XVI века оплакивал ее исчезновение. «Этот поток, – писал он, – через который перекинулось немало мостов, был замурован в кирпичном склепе, сверху же замощен вровень с улицами и переулками, через которые некогда протекал; время шло, над ним возвели дома, таким образом Уолбрук оказался скрыт под землей, и теперь почти забыт».

Мы можем пройти вдоль этого воображаемого русла.

Оно начинается близ Ноливел-стрит в Шордитче; вполне возможно, здешний родник и является истоком Уолбрука. Тут имеются остатки римского святилища. Затем река текла к центру города, в южном направлении, которое сейчас обозначают Кертан-роуд и Бломфилд-стрит; по пути она протекала через стену, огибая церковь Всех Святых с запада; здесь, на глубине 20 футов, был обнаружен акведук. А далее к югу по течению была найдена арка, заросшая мхом; это доказательство того, что русло некогда проходило по поверхности.

Здесь Уолбрук поворачивает на юго-запад и достигает Токенхауз-ярд чуть на северо-востоке от нынешнего Банка Англии; в этом месте река становилась полноводнее за счет впадения двух небольших притоков и, пока русло шло поверху, через него было перекинуто четыре моста. На сводах, под которыми текла река, была воздвигнута церковь Святой Маргариты в Лотбери. Затем Уолбрук вновь плавно поворачивал на юго-запад, тек ниже вдоль здания Банка, а затем в Полтри, под церковью Святой Милдред. Эта церковь, разрушенная к настоящему времени, была построена заново на арке через реку в 1456 году. В источнике 1739 года Уолбрук описывается как «широкая и стремительная река… текущая под шпилем церкви Святой Милдред, глубиной в 16 футов». На пойменных почвах бывшего русла были построены Банк Англии и Мэншн-хаус.

От церкви Святой Милдред в Полтри река бежит к югу мимо римского храма Митры, который стоял на берегу по соседству. Затем спускается к Темзе по руслу в 50 ярдах к западу от современной улицы Уолбрук, где когда-то стояла церковь Святого Стивена-на-Уолбруке. Далее река течет по Клоук-лейн – улица получила название по проходившей здесь клоаке, или канализации. Связь церквей с рекой – или наоборот, если угодно, – подтверждается присутствием на Клоук-лейн в древности еще одной церкви – Святого Иоанна Крестителя-на-Уолбруке.

Затем она течет по Дайнгейт-хилл к Темзе – с огромной скоростью; в 1574 году произошел несчастный случай, когда 18-летний юноша хотел перепрыгнуть поток, но не сумел, и его увлекло прочь с «такой яростной силой, что никто не был способен помочь или спасти его, и вода несла его, пока он не ударился о тележное колесо, застрявшее перед шлюзом, у которого он и утонул, став добычей смерти». Эти самые яростные воды несутся теперь на глубине 35 футов. И по-прежнему указывают направления наземных дорог. Место резкого поворота реки называлось Элбоу-лейн (elbow – локоть), но позже было переименовано в Колледж-стрит. Канава, идущая вдоль Кэннон-стрит, до сих пор напоминает об исчезнувшей долине, через которую текла река.

Выходит, что Уолбрук вытекал из священного колодца и огибал на своем пути шесть, если не более, священных мест. Еще одно свидетельство его темперамента можно обнаружить, изучая… человеческие черепа, которые попали в реку в I веке н. э. При раскопках в старом русле было обнаружено 48 черепов, а новейшие исследования доказали, что черепа были намеренно брошены в реку после удаления нижних челюстей. По цвету костей очевидно, что они долго находились на открытом воздухе. Вполне вероятно, что Уолбрук был местом совершения культовых обрядов. Во времена, когда эти черепа попали в реку, она была около 12 футов в ширину и при этом сравнительно неглубока. Затем стала мелеть, но уже в XI–XII веках буквально возродилась – ее активно эксплуатировали и описывали как «прекрасный источник со сладчайшей водой». Бурное развитие и прирост населения Лондона привели к тому, что к XIII веку Уолбрук превратился в открытый слив, полный нечистот и отбросов. К XVI веку большая часть реки была загнана в трубы. Начался новый этап долгой жизни реки.

Впрочем, она до сих пор используется. По свидетельству Дж. Стоу, был заведен порядок, «по которому выбирались 18 мужчин с восточного берега Уолбрука и 18 с западного для различных городских нужд». Кроме того, он сообщает, что «западный берег был разбит на 12 местностей, а восточный – на 13». В своих низовьях Уолбрук служил водоразделом между районами Дайгейт и Винтри.

Этимология названия реки, вероятно, восходит к слову wealas (река) у бриттов; отсюда утверждения о том, что Уолбрук некогда разделял поселения бриттов от мест проживания римских правителей. Но это лишь гипотеза. Другие реки также служили своеобразными границами местностей и церковных приходов, и их невидимое присутствие до сих пор отражается в различии локальной атмосферы районов вокруг Сити.

Тибурн выбирается из-под земли в Хэмпстеде и направляется на юг через Суисс-коттедж и Риджентс-парк, вскоре принимая в себя воды притока, и, извиваясь, течет в центральный Лондон. Прихотливые изгибы Мэрилбоун-лейн в точности повторяют его русло. Оно было создано доисторическими водными потоками, что прокладывали себе путь по глине, которая с тех пор стала твердой массой. Старинные рисунки запечатлели Тибурн в момент его расцвета – стремящий свои воды через поля, обрамленный прибрежным венком из цветов и кустов. Если вглядеться, можно и сейчас приметить холмы и долины былого ландшафта, впрочем, сейчас они сплошь покрыты кирпично-каменной застройкой, а не растительностью; так формируются контуры современного городского пейзажа.

От Мэрилбоун-лейн Тибурн продолжает течение на юг, пересекая Оксфорд-стрит, после чего поворачивает на юго-восток, к Саут Молтон-лейн; там в честь него названа Брук-стрит (brook – ручей). Затем река следует извилистым путем через окрестности Мэйфэйр, попадает на Дайн-стрит и естественным образом направляется к Пиккадилли. Оксфорд-стрит когда-то называлась Тибурн-стрит, А Перк-лейн – Тибурн-лейн. Очевидно, Тибурн дал имя и виселицам, устроенным близ Марбл Арч. Название Мэрилбоун восходит к церкви Святой Марии у ручья, или потока.

Затем Тибурн пересекает Грин-парк, течет под Букингемским дворцом, под вокзалом «Виктория» и Пимлико и у Воксхолл-бридж впадает в Темзу. До сравнительно недавнего времени это была заболоченная местность, и воды протекающего вблизи Тибурна почти не использовались. В книге «Жизнь путешественника» (1982) Эрик Ньюби описывает, как он однажды подошел к реке, а было это в 1963-м, и увидел, что «дно Тибурна завалено разнообразным мусором – в частности, в то утро там нашли покой пара сувенирных оленьих рогов, Библия фолио на уэльском языке, обломки детской коляски и старый велосипед». Реки словно притягивают ненужные, пришедшие в негодность предметы: брошенные в воду, они будто бесследно исчезают. Верховья Тибурна, однако, были куда более чистыми, и уже в ХIII веке там был сооружен деревянный водопровод, по которому речная вода шла от Мэрилбоун-лейн в центр, где вливалась в более крупный водопровод на Чипсайд.

Другие «утраченные реки» текли к западу от Темзы, например, Стэмфорд-брук, исток которой находится близ тюрьмы «Вормвуд-Скрабс» в Восточном Эктоне, впадает в Темзу у станции метро «Хаммерсмит». Ближе к устью река разделяется на три русла с множеством мелких притоков, которые резвятся и плещутся в глубине под мостовой, неведомые миру.

Речка Каунтерс-крик берет начало неподалеку от кладбища «Кензал Грин», течет через Уайт-сити, Олимпию и Эрлс-корт. Ее устье находится в Челси, у электростанции «Лотс-роуд», еще в 1950-е речку описывали как «застойную лужу, вокруг которой растут чахлые маргаритки да чертополох в компании зеленого ила». По пути от «Кензал Грин» речка минует кладбища «Хаммерсмит», «Бромтон» и «Фулем», возможно, из давнишнего пристрастия к местам погребений.

Хакни-брук на востоке Лондона является северной границей кладбища «Абни-парк».

В Уайтчепел под землей течет ручей, известный как Черная канава.

Немало людей заворожены таинственными руслами подземных рек; в поисках жизни-под-землей они отслеживают их курс – кто с картой, кто с помощью волшебной лозы. Они буквально преследуют реки, упорно идя по их следу даже в далеко не благоприятных для поиска условиях среди многоквартирных домов, торговых центров или в безлюдных заболоченных местностях. Чем дальше они продвигаются, тем явственнее становится лейтмотив скорби земли по утраченному возлюбленному. Лучшим заключением послужат слова Иова: «Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает: так человек ляжет и не станет»[9]9
  Книга Иова, 14. 11.


[Закрыть].

Водоискатели движутся вперед медленно, воссоздавая поступь времени, позабытую в современном мегаполисе – возможно, впрочем, что на восприятие времени влияет именно незримое присутствие реки. Оно будто вторит течению воды в глубине. К примеру, русло Тибурна не изменило очертаний с доисторических времен; то есть оно в прямом смысле соединяет прошлое и настоящее неразрывными объятиями. Как в незавершенной поэме Кольриджа «Кубла Хан, или Видение во сне» (опубликована в 1816 году):

 
…Где Альф бежит, поток священный,
Сквозь мглу пещер гигантских, пенный,
Впадает в черный океан.
 

Река Некинджер протекает к югу от Темзы. Начало она берет под нынешним Имперским военным музеем, в прошлом – Бетлемским королевским госпиталем для душевнобольных, и пробегает под станцией метро «Элефант-энд-Касл», а дальше следует вдоль Нью Кент-роуд. Затем русло поворачивает на Прайорес-стрит и Эбби-стрит, по соседству с Бермондским аббатством. В этом месте монахи построили через реку мост. Она бежит отсюда на север, к Темзе. Доки Сент-Сейвиор – точка, где река вливается в более крупную и где некогда находилась пристань Некинджер. По преданию, здесь вешали пиратов; веревку, отправлявшую их в мир иной, называли «шейный платок», или «некинджер».

Между каналов Некинджера, в нижнем течении, располагался один из самых злачных районов Лондона – Остров Святого Якова. Диккенс увековечил его в «Оливере Твисте» как «дом» Вилла Сайкса, а «Морнинг Кроникл» окрестила его Венецией сточных канав и Столицей холеры. Река была кладовой грязи, нечистот и мусора. Улица Святого Якова – единственный свидетель тех уродливых времен. Впрочем, Некинджер всегда был городской притчей во языцех. По его берегам располагались мастерские дубильщиков и шляпников, поэтому цветом он напоминал «крепкий зеленый чай». В 1849 году эти места посетил Чарльз Кингсли, после чего воскликнул, обращаясь к жене: «Что я созерцал! У людей – сотен людей – нет питьевой воды, кроме гнилой воды из канализации!»

Подземная вода издавна ассоциировалась с болезнями; ее считают коварной, опасной, а также верным источником холеры и чумы. Она может как коварно подмыть фундамент расположенных рядом зданий, так и подточить здоровье людей, живущих по соседству. В те времена наиболее распространенными недугами были брюшной тиф и холера; а теперь жители районов вдоль подземных рек чаще других подхватывают бронхит и ревматизм. В одном исследовании прошлого века утверждается, что люди, обитающие близ рек, открытых ли, подземных ли, более предрасположены к астме и сенной лихорадке.

Хочется упомянуть и о другом феномене, связанном с невидимыми реками Лондона. В работе «География лондонских привидений» (1960) Дж. У. Ламберт отмечал, что три четверти паранормальных явлений в городе происходят около подземных источников. Пожалуй, кое-кто сделает вывод, что так подтверждаются сверхъестественные свойства воды; в частности, этим можно объяснить ритуальную активность около Уолбрука. Скептики же будут твердить, что подземные потоки разве что создают странные звуковые эффекты.

Более мелкие речки протекают под землей в районе Южного Лондона, например Пек и Эрлсслюс, которые соединяются и затем впадают в Темзу у Дептфорда. Еще западнее текут Фалкон и Уондл. Фалкон рождается в результате слияния рек Балем и Тутинга около Клэпема; уже окрепшая подземная река впадает в Темзу в районе Баттерси.

* * *

Уондл известнее прочих рек, так как большая часть его русла пролегает на поверхности. Река выходит на поверхность в округе Кройдон и совершает путешествие длиной девять миль к Темзе через Ламбет и Уондсворт. Она является естественным водоразделом между Кройдоном и Ламбетом, а также между Мертоном и Уондсвортом; Уондсворт означает Деревня у Уондла.

^{«Уондл». Дж. Б. Уотсон, ?? -1819 гг.}

Уондл прославился изобилием рыбы. В 1586 году Уильям Камден дал ему такое описание: «Чистейший ручей Уондл, полный прекрасной форели». Исаак Уолтон в «Искусном рыболове» (1653) также воздает должное здешней форели. Сам лорд Нельсон рыбачил там, где река втекала в сад леди Гамильтон в Мертоне; в честь возлюбленного она переименовала Уондл в Нил. Река и сейчас притягивает любителей порыбачить; существует даже организация «Уондловы рыбаки». Живший в ХIХ веке Джон Рёскин вспоминает, как «песок взвивался и рыбки прыгали из вод Уондла». Он также увековечен в милом куплете:

 
Прелестная Уондлова ведьма,
В объятьях хочу тебя греть я.
Люблю тебя нежно,
Сгорая в надежде,
Прелестная Уондлова ведьма.
 

Хильда Ормсби, изучавшая реки в начале ХХ века, в книге «Лондон-на-Темзе» (1924) отмечает, что «Уондл словно возмущен своей судьбой заживо погребенного». Иными словами, он воспринимался как живое существо, полное сил, с собственным характером.

Однако существуют реки, еще более живые и более могучие именно в своем новом, подземном обличье.

Давайте-ка прогуляемся вдоль Флита.