Текст книги "Убийства и кексики. Детективное агентство «Благотворительный магазин»"

Глава 20

– Что? – не поняла Дэйзи, заметив, что ей вновь удалось удивить подруг.

– Ты уверена, что это та самая Джун? – уточнила Фиона.

– Думаю, да, – кивнула Дэйзи. – Фотографий нет, но местоположение отмечено в Саутборне.

– Дай посмотреть, – Фиона заглянула в телефон, а Сью встала рядом.

– Что? Что не так? – забеспокоилась Дэйзи.

Фиона с трудом сглотнула.

– В Сети она использует имя «Джун2111». Та же последовательность цифр была на домино, которые нашли у тел. Такое же число ангела.

– Что за число ангела?

Фиона все ей объяснила. Дэйзи уронила телефон на стол, будто тот обжег руки, и прижала ладони ко рту. Вдруг она начала тяжело дышать, почти задыхаясь и мешая себе вдохнуть.

– Возьми ингалятор, – посоветовала Фиона.

Дэйзи послушно полезла в сумку, выудила серый ингалятор и сделала два глубоких вдоха. Хватая ртом воздух и пытаясь помочь себе взмахами рук, она несколько секунд с трудом дышала, но наконец выдавила:

– О господи. Так вы думаете, это она убийца? Превращает людей в ангелов?

– «Убийца с домино» и «Творец ангелов», – с некоторым удовольствием повторила Неравнодушная Сью. Осознав, что ведет себя излишне мелодраматично и напрасно тревожит и без того взволнованную Дэйзи, она быстро исправилась: – Хотя это может быть и совпадением.

– Это не совпадение, – возразила Фиона. – Цифры идут по определенному порядку: два, один, один, один. Это не один-два-три-четыре, как твой пин-код.

– Ну не знаю, – заметила Дэйзи, все еще тяжело дыша. – Эти цифры вполне бы подошли для пин-кода, легко запомнить. Но если что, это не мой. Мой начинается с нуля.

Фиона подняла руку, останавливая Дэйзи:

– Нельзя говорить свой пин-код.

– Это же только первая цифра.

Сью нахмурилась:

– Немного неосмотрительно, нет? Использовать в имени те же цифры, что и на домино, которые она оставила у тел.

– Если только она не играет с полицией, как Зодиак, – заметила Фиона.

Неравнодушная Сью покачала головой:

– Все его письма были зашифрованы, и разгадать код было практически невозможно. А наш едва ли можно назвать вершиной изощренной криптографии. Больше похоже на тыканье пальцем в саму себя со словами: «Вот она я».

– Да, но разве Зодиак не подписывал свои письма крестом с кругом? А потом такой же нашли на его часах.

– Часы принадлежали Артуру Ли Аллену, и он был лишь одним из подозреваемых, – покачала головой Неравнодушная Сью. – Отдел, который занимается нераскрытыми делами, теперь считает, что это был Гэри Фрэнсис Пост[28]28
  В 2021 году группа детективов The Case Breakers, в которую входят бывшие агенты ФБР, полицейские, военные и журналисты, заявила, что, по их мнению, неуловимый убийца – маляр Гэри Фрэнсис Пост, умерший в 2018 году в возрасте 80 лет.


[Закрыть]…

– Так, ну и что теперь? – перебила ее Дэйзи, пока разговор не перешел на обсуждения личности Зодиака. – У нас два подозреваемых, которые могут быть убийцами.

– Нужен системный подход, – решила Фиона. – Сначала мы съездим в общественный центр, узнаем, ходит ли к ним некая Шэрон Миллер. Если да, то постараемся выяснить, ссорилась ли она с Мэлори настолько, чтобы та захотела бы ее убить. Потом навестим эту «Джун2111» и будем действовать по той же схеме: установим, знала ли она Йена Ричарда и Шэрон Миллер и был ли у нее мотив убить свою соседку, Сару Браун. Дэйзи, хочешь со мной в разведывательную миссию? – Фиона думала, что та ухватится за эту возможность, пропустив предыдущий раз, но Дэйзи покачала головой.

– Рядом с Мэлори я всегда нервничаю, и не потому, что она может быть серийной убийцей. Когда бы я ни пошла за покупками в Саутборне, она выныривает словно из ниоткуда и пытается меня во что-нибудь втянуть. Волонтерство и все такое. Я постоянно ей говорю, что уже и так бесплатно работаю в нашем магазинчике, но она не принимает отказов. Типичный Овен.

Хотя они никогда не встречались, Фиона была наслышана о таланте Мэлори давить людей как бульдозер. Ее поведение граничило с откровенно агрессивным. Неудивительно, что ей перемывали косточки по всему Саутборну. Шэрон Миллер тоже в длинном списке людей, с которыми поцапалась Мэлори? Может, у них просто не задалось общение, а настоящей убийцей окажется соседка Сары, Джун, прикрывающаяся образом святой. Каждый раз, когда Фионе в детективе попадался слишком милый персонаж, она немедленно назначала его убийцей, скрывающимся под маской доброты. И девять раз из десяти она оказывалась права. Но теперь, когда у нее появилось нечто вроде своего детективного агентства, все теории нужно было проверять и подкреплять прочными доказательствами. Иначе это было только теорией, зыбкой и хлипкой, как папиросная бумага. И Фиона не хотела попасть в эту ловушку. Если они будут тыкать пальцем в подозреваемых и трезвонить детективу Финчер, их точно привлекут к ответственности. Прежде всего надо убедиться, насколько это возможно, что они правы, а для этого тщательно собрать все доказательства и грамотно построить дело, а не бегать и бросаться обвинениями. Никогда не знаешь, кого можно задеть. А Фиона никогда себя не простит, если обвинит невиновного.

– Дэйзи, тогда возвращайся к поискам: проверь всех сорока четырех Шэрон Миллер. Все жертвы были достаточно пожилыми, так что можешь сузить круг поисков до тех, кому за шестьдесят. Это может оказаться немного проблематично, так как вряд ли у всех будут свои профили в Сети, но попробовать стоит.

Дэйзи улыбнулась и кивнула. Это было как раз по ее части.

– Идем, – кивнула Фиона Сью. – Заглянем к Мэлори, потом к Джун. Посмотрим, что удастся нарыть.

Глава 21

Если б Кевин МакКлауд из «Истории дизайна» окинул критическим взглядом общественный центр Саутборна, он бы сказал, что тут царит атмосфера бетонной коробки, и привлекательности столько же – и это в хорошем настроении. Симпатичным здание язык не поворачивался назвать. Практичным – возможно.

Точнее всего подходила характеристика «отвечающий требованиям». Это была постройка в самом широком смысле слова, которая имела гораздо больше общего с подземными переходами и многоэтажными парковками, чем с традиционными зданиями по соседству, выглядящими куда привлекательнее. Общественный центр с его отделкой кирпичом лососевого цвета (который не имел права существовать в цивилизованном мире) являлся памятником всем ошибочным решениям. Безликая простая коробка послевоенной постройки годилась только под снос.

Холодные алюминиевые двери, несмотря на все усилия Фионы, поддались с огромным трудом. Металлические створки скрежетали друг о друга, и она задумалась, как же попадают внутрь более субтильные посетители. Ну хоть пандус к лестнице добавили. Внутри обстановка была не лучше. Хотя свободных мест не наблюдалось и повсюду слышался гомон и разговоры, запах антисептика сильно напоминал школу. В сущности, подруги оказались в большом зале с навесным потолком – слишком низким, на взгляд Фионы; белые потолочные плитки из пенопласта несомненно скрывали множество скелетов. Именно за ними убийца бы спрятал труп. Фионе навесной потолок всегда казался совершенно неподходящим тайником: вот ужас-то, если он рухнет во время важной встречи, когда комиссия будет решать, какого цвета маркеры им заказать.

Линолеум на полу потрескался; синий малярный скотч на нем, вытертый и прорвавшийся в нескольких местах, вероятно, обозначал корт для бадминтона. Фиона представила, как воланчик отскакивает от низкого потолка, к общему раздражению игроков. Однако, несмотря на ее опасения, ужасный интерьер на обстановку никак не влиял. Для тех, кто жил один и тосковал по общению, центр был любимым и дорогим сердцу местом. В этом укромном убежище, где можно выпить чаю и поболтать, царила атмосфера тепла и дружбы.

Столы были расставлены без какой-либо системы, практически как попало. За какими-то сидела всего пара человек, а за другими едва помещались с десяток или больше пенсионеров, умостившихся на краешках стульев, с чашками на блюдечках в руках.

Некоторые играли в настольные игры, другие просто с удовольствием весело общались.

Кто-то легонько толкнул Фиону локтем в бок, и она обернулась: Сью кивнула в сторону пожилого мужчины, весьма стильно одетого в твид и броги. Он сидел один, уткнувшись в большой неуклюжий айфон. Сью многозначительно посмотрела на Фиону, будто пытаясь доказать свою правоту: мужчине было далеко за восемьдесят, а сообщение он набирал обоими большими пальцами со скоростью и ловкостью подростка.

Неравнодушная Сью сделала шаг к нему:

– Простите, это новый айфон?

Мужчина отвлекся от своего занятия и с гордостью улыбнулся:

– А, да. – Он протянул ей телефон. – У этого малыша камера двадцать мегапикселей. Теперь выкладывать посты проще простого.

Неравнодушная Сью украдкой бросила на Фиону взгляд, в котором явно читалось: «Я же говорила».

– Прекрасный телефон, – заметила Фиона, шагнув к ним.

– Спасибо, – мужчина достал кусочек ткани и принялся протирать экран с таким видом, словно полировал двухместный спорткар воскресным утром.

– Вы давно сюда ходите? – поинтересовалась Сью.

Мужчина оторвался от экрана и окинул женщин взглядом, задумавшись, вдруг ему повезло и к нему подошли познакомиться.

Фиона, уловив это, поспешила вернуть разговор в нужное русло:

– Мы думали, вы знаете нашу подругу, Шэрон Миллер. Не слышали о ней?

Мужчина в ответ немного нахмурился.

– Не думаю. Впрочем, я мало кого здесь знаю. Вам лучше спросить Мэлори. Вот и она.

В толпе, возвышаясь над сидящими на пластиковых стульях пенсионерами, появилась решительная и устрашающая фигура Мэлори. Рыжеволосая, в веснушках, с густым румянцем и внушительным бюстом, одетая весьма пестро в зеленый стеганый жилет поверх клетчатой рубашки с закатанными рукавами, она выглядела так, что ей впору было устраивать охоту на тетеревов в поместье, а не управлять общественным центром.

– Так что? – рявкнула она.

– Прошу прощения? – удивилась Фиона.

– Так что? Вы участник или волонтер? Нельзя просто так взять и прийти сюда. Так как вас записать? Новый участник или незаменимый помощник-волонтер? Помощь нам не помешает – особенно в организации чая. Мои девочки молодцы, но не поспевают за всеми. Эти ребята все сметают враз.

– Э-э, ни то, ни другое, – ответила Фиона.

Мэлори театрально отшатнулась.

– Что ж, вижу, с вами двумя будет непросто. Придется поуговаривать, а? Ну ладно, за мной.

Слухи о напористости Мэлори ничуть не преувеличивали. Фиона с Неравнодушной Сью пошли за ней, виртуозно огибая столы, на которых стояли тарелки с разнообразным печеньем.

Мэлори, указывая поочередно на каждый стол, принялась объяснять:

– Это наша группа вязания «Шерстяные пташки».

Пять женщин, подняв головы, хором поздоровались, не прекращая звенеть спицами, провязывая изнаночные петли: вновь прибывшие не сбили их с привычного ритма. Мужчина, сидевший во главе стола, смерил Мэлори колючим взглядом.

– О, прости, Гарольд. Я должна была сказать: «Шерстяные пташки и орел», – гримаса мужчины превратилась в усмешку.

– Повезло, что мне пришло в голову это название, – отходя от стола, заметила Мэлори. – А то они хотели называться «Обмен иголок».

Следующие несколько столов занимали настольные игры.

– Не сочтите за бесцеремонность, но вы двое выглядите как страстные любительницы скрэбл. Я права?

Мэлори не ошиблась. Обожая кроссворды, Фиона со Сью частенько играли в скрэбл.

– Мы неравнодушны к партии в скрэбл, – признала Неравнодушая Сью.

– У нас здесь отличный клуб любителей скрэбл. Попробуйте столкнуть Дики с его пьедестала. Он у нас действующий чемпион.

Склонившийся над фишками с буквами кругленький мужчина с горящими ушами, в кардигане крупной вязки медленно повернулся к ним и улыбнулся.

– Вчера я набрал пятнадцать очков, составив слово всего из трех букв!

– Правда? – потрясенно спросила Фиона. – И что за слово?

– Юка.

– Разве там не четыре буквы?[29]29
  На английском слово пишется как «yuca».


[Закрыть] – уточнила Неравнодушная Сью.

– Да, но юка – другое название маниоки, малоизвестный факт, – сообщил им Дики, будто они обсуждали важный юридический вопрос. – Оно существует, следовательно, разрешено. Не хотите присоединиться к игре?

– Не получится, Дики, – погрозила ему пальцем Мэлори. – Играть разрешено только членам общественного центра, – тут она им подмигнула: – Хорошие новости в том, что я могу записать вас прямо сейчас, – и, словно долго предвкушая этот момент, Мэлори залезла в карман стеганого жилета и выудила стопку сложенных форм для заполнения. Развернув их, она шлепнула бумаги прямо на стол, прервав игру. Из другого кармана женщина достала шариковую авторучку и нарочито щелкнула ей.

– Так, кто первый? Думаю, вы, – она указала на Фиону кончиком ручки, – как ваше имя?

– Эм, мы бы хотели еще немного подумать, – ответила Фиона.

Мэлори фыркнула:

– Немного подумать! Чушь! О чем тут думать? Что еще нужно для счастья, как говорится. Ну же, давайте, не будьте занудами.

– Нет, правда. Мы просто зашли осмотреться.

– Вы зашли и осмотрелись, пора поставить подпись там, где галочка.

Звон в ушах Фионы стал громче и выше, точно закипающий чайник. Как-то она была в отпуске в Испании, в Магалуфе, и ее неотрывно преследовали мужчина и женщина, пытавшиеся всучить ей апартаменты. Они взяли ее в клещи по дороге в отель и никак не отставали, тарабаня свою заученную рекламу. И так бы и не отвязались, если б Фионе не пришла в голову блестящая идея направиться в местный полицейский участок.

Сейчас у нее возникло похожее ощущение. Это неотступное преследование, категорическое нежелание слышать «нет». Фиона боялась, что если запишется, то никогда не отделается от Мэлори, которая будет преследовать ее повсюду, требуя ответить, почему Фиона больше не приходит в общественный центр. Они со Сью просто ведут расследование, и на этом все.

– Нет, благодарю вас, – как можно любезнее отказалась Фиона.

– Нам и так хорошо, – добавила Неравнодушная Сью.

– Я просто не верю своим ушам! И почему же вы не хотите присоединиться? Думаю, всем интересно узнать, – Мэлори скрестила руки на груди. Ее последний вопрос привлек всеобщее внимание: все в пределах слышимости повернулись посмотреть, как Мэлори стыдит и запугивает новеньких, которые совершенно точно не хотят вступать в их сообщество.

Может, поэтому здесь было так многолюдно? Неужели все эти люди однажды стояли на месте Фионы и Сью? Их застыдили, приперли к стенке и заставили подписать бумаги, и с тех пор они боятся, что, если перестанут приходить, Мэлори их найдет, выследит до самого дома и не отстанет, пока они не вернутся. Все выглядели вполне довольными, но Фиона знала, как легко состроить хорошую мину. Дэйзи сомневалась, что Мэлори способна убить. Это еще предстояло доказать. Однако Мэлори определенно была той еще скандалисткой, привыкшей добиваться своего, – и совершенно точно не выносила, если с ней не соглашались.

– И что же это за причина, почему вы так не хотите вступить в наши счастливые ряды? – Мэлори намеренно сгущала краски, чтобы произвести впечатление на слушателей, получить их поддержку и привлечь внимание к парочке, которая никак не уступала. – Ну же, назовите хотя бы одну.

Фиона уже была сыта по горло. Больше она не позволит третировать ни себя, ни Сью. Звон в ушах стал звучать угрожающе. Пора было заставить и его, и Мэлори замолчать.

– Что вы можете рассказать про Йена Ричарда? – спросила она.

Глава 22

В холле резко воцарилась тишина, словно внезапно вошел незнакомец. Все, кто с любопытством повернулся посмотреть на задиравшую новичков Мэлори, тут же вернулись к своим делам. И хотя Мэлори сохранила непроницаемое выражение лица, этот вопрос оборвал фонтан самоуверенных нападок. Она выглядела так, будто хотела оказаться где угодно, лишь бы не здесь. Фиона выбила ее из колеи, но лишь потом, когда прозвучали эти слова, ей пришло в голову, что тем самым она разозлила потенциального серийного убийцу. Теперь ее тоже добавят в список, уже включавший в себя Сару Браун, Йена Ричарда и недавно появившуюся Шэрон Миллер, – и, вероятно, еще многих других, заслуживших неодобрение Мэлори? Фионе стоит быть осторожнее, или же она может разделить их судьбу.

– Идите за мной, – пригласила Мэлори совсем другим, спокойным тоном.

Женщины прошли до конца зала, к широкому прямоугольному окошку раздачи с поднятой заслонкой. На прилавке выстроились ряды чашечек с блюдцами цвета авокадо, которые каким-то чудом дожили до наших дней с семидесятых годов, вместе с розово-оранжевым кирпичом.

Они прошли через дверь рядом с окошком и оказались на кухне, где все бегали и суетились, наливая кипяток из огромного пыхтящего кипятильного бака: волонтеры едва успевали раздавать чай всем желающим, выстроившимся в ровную очередь снаружи. Невысокая женщина со стрижкой «паж» сновала туда-сюда, наполняя чашки с чайными пакетиками. На прилавке, под зонтиком-сеткой от мух, ждали еще не разрезанные бэйквелловский тарт[30]30
  Бэйквелловский тарт – миндальный тарт из песочного теста, малинового джема, фражипана, украшенный лепестками миндаля. Получил свое название в честь городка Бэйквелл, где его впервые испекли в середине XIX века.


[Закрыть] и шоколадный торт. Это были не творения Оливера и Стюарта ручной работы, а совершенно обычные покупные сладости: аппетитно выглядящие, но фабричного производства. Плоские, небольшие, совсем не похожие на великолепные изделия пекарей. Фиона заметила, что в очереди многие стояли с тарелками, медленно крутя их в руках, точно руль воображаемого автомобиля.

– Прошу прощения, Мэлори? – окликнула ее маленькая, робкого вида женщина, которая двинулась к ней из конца очереди. – Мы хотели узнать, можно ли нам по кусочку торта.

Мэлори остановилась, повернулась к собравшимся и властно оперлась о прилавок, широко расставив руки:

– Вам прекрасно известно, что до одиннадцати мы торты не подаем. Иначе это был бы не «одиннадцатичасовой чай», а «чай без десяти одиннадцать», «без двадцати» и так далее.

– Я думал, «одиннадцатичасовой чай» просто так называется, – подал голос мужчина из очереди. – Как бранч, его можно есть в любое время между завтраком и ланчем.

– Зависит от того, когда у тебя ланч, – раздался еще голос позади. – Моя внучка иногда до четырех не обедает, представляете?

Все вокруг заохали от подобного безответственного отношения к ланчу.

– Это уже больше на полдник похоже, – заметил мужчина.

Похожая на мышку женщина снова вмешалась в разговор, пока он не превратился в спор о правилах приема пищи:

– Думаю, мы все хотим сказать, что стоит быть более гибкими?

Мэлори прожгла ее взглядом. У нее в центре вот-вот поднимут восстание из-за торта, точнее, из-за его отсутствия.

Фионе было интересно, как Мэлори отреагирует и подавит восстание. Видимо, силовым методом, как и раньше, когда пыталась заставить их со Сью записаться.

Мэлори украдкой покосилась в сторону Фионы, прекрасно осознавая, что за ней наблюдают. Сердитая гримаса тут же превратилась в вымученную улыбку, обращенную ко всем собравшимся в очереди с тарелками в руках. Она вздохнула:

– Знаете, мне бы очень хотелось разрезать торт. Но кто-то еще ест печенье. Если сейчас подать торты, то про печенья забудут, и они зачерствеют. Придется их выкинуть, а мы все очень не любим пустые траты, верно? – Мэлори пыталась продемонстрировать сожаление, закрыв крышкой свой кипящий котел воинственности.

– Я скучаю по розовым вафлям, – объявил мужчина где-то позади них. – Почему их больше не кладут в наборы печенья?

Мэлори бросила страдальческий взгляд на Фиону с Неравнодушной Сью, который можно было в общих чертах перевести как: «Добро пожаловать в мой мир».

– Вы могли бы положить их в жестяную банку, – предложила женщина в начале очереди. – Так они не зачерствеют, и можно будет достать их потом, – множество голов согласно закивали.

Терпение Мэлори было на исходе, и она рявкнула:

– Торт подадут в одиннадцать. Так всегда было и так всегда будет. А теперь, если позволите, у меня много дел.

Мэлори решительно прошагала к дальнему концу кухни, обойдя двух волонтеров, стоявших над открытой посудомоечной машиной. Они вели оживленную дискуссию о том, как правильно ее загружать. Одна из женщин постоянно переставляла тарелки, которые другая только что поставила в сетку.

– Мэлори, тарелки поменьше всегда ставятся сверху, верно? – спросила одна из них.

– Их всегда кладут вниз, – настаивала другая.

Но Мэлори вовсе не собиралась участвовать и в этом споре, поэтому подняла руку:

– Не сейчас!

Открыв дверь, Мэлори вошла в загроможденный кабинет, Фиона со Сью следом за ней. Обойдя большой деревянный стол, довольно красивый, но засыпанный письмами, бумагами и в спешке набросанными списками дел, Мэлори рухнула в крутящееся кресло. Оно было немного потрепанным, кожаным и с высокой спинкой. Закрыв глаза, хозяйка кабинета потерла переносицу.

Ее нежданные гостьи стояли перед столом. Других стульев в комнате не было. Возможно, Мэлори всех посетителей заставляла ждать в таком неудобном положении: они начинали нервничать, и хозяйка кабинета получала психологическое преимущество. Но не сегодня. Сегодня Мэлори, судя по всему, дошла до предела. Она резко открыла глаза: в них плескалась ярость.

– Видите, с чем мне приходится разбираться? Люди пытаются менять правила под себя! Если не держать их в узде, они устроят бунт!

Фиона не могла понять, из-за чего весь сыр-бор. Если б это зависело от нее, торты можно было бы есть в любое время.

– Неблагодарное занятие. Видите это? – Мэлори указала на беспорядок на столе. – В основном это счета. Люди хотят, чтобы им заплатили. Каждый год центр съедает все больше денег, а бюджет выделяют все меньше.

Как управляющая магазином, хоть и волонтер, Фиона сочувствовала затруднительному положению Мэлори: извечная борьба с непредвиденными расходами, попытки сдержать траты… Которые всегда вырывались из-под контроля именно тогда, когда меньше всего ждешь. Однако Фионе стоило быть осторожной и не попасться на удочку: этой тирадой Мэлори могла пытаться сбить их со следа, отвлечь внимание от Сары Браун и Йена Ричарда. Они публично ее критиковали и могли за это поплатиться.

– Йен Ричард пожертвовал тысячу фунтов, чтобы отремонтировали микроавтобус, это так? – спросила Фиона, стараясь сохранить внешнее спокойствие.

– А-а-а, – прорычала Мэлори. – Так вот в чем дело.

– Да, именно в этом.

– И что он вам наговорил?

Напомнив себе, что о смерти Йена Ричарда еще никто не знает, Фиона решила не отвечать.

Мэлори сама ухватилась за возможность рассказать историю со своей точки зрения:

– Да, он пожертвовал деньги на микроавтобус, и именно на ремонт я их потратила. Я его предупреждала, что это будут деньги на ветер. Микроавтобус уже разваливался. Шатун двигателя полетел. Но Йен не слушал. Настаивал, чтобы я использовала деньги на ремонт. Так я и сделала, хотя механик сказал, что это пустая трата времени. Когда утвердили новый бюджет, денег не оказалось просто на содержание микроавтобуса, не говоря уже про замену. И дураку ясно, что от него нужно было отказаться. Однако Йен вбил себе в голову, что я присвоила деньги. Он втоптал мое имя в грязь, протащив по всей Саутборн-Гроув. Говорю вам, я могла заявить на него за клевету.

– У вас есть счет от механика? – спросила Неравнодушная Сью.

Мэлори смерила ее сердитым взглядом:

– Я не должна оправдываться перед вами.

– И как вы себя чувствовали? – спросила Фиона. – Когда Йен Ричард все это говорил?

Мэлори нахмурилась.

– На что вы намекаете? А вы бы себя как чувствовали, если б кто-то сочинял про вас невесть что?

– Почему вы просто не показали ему счет? Как доказательство, что деньги ушли именно туда, – вставила Сью.

– Как и сказала, оправдываться я не должна. Это уже становится похоже на допрос. Если хотите присоединиться к нам или стать волонтерами, буду рада все оформить. В ином случае прошу вас уйти.

Вряд ли им удалось бы добиться от Мэлори чего-то еще, но они и так узнали все, что хотели. Сью с Фионой обменялись взглядами, будто прочитав мысли друг друга: Мэлори что-то скрывала.

Они уже повернулись к выходу, но прежде чем открыть дверь, Фиона спросила:

– Вы не знаете никого по имени Шэрон Миллер?

Мэлори непонимающе нахмурилась:

– Как? Никогда о такой не слышала.