Текст книги "Огненная река"

– Ладно, – сказал Винн, – Хорошая мысль.

Он склонился над каноэ и вытащил удочки. Джек принялся запихивать в рюкзак снаряжение и запасную одежду. Он застегнул непромокаемый чехол.

– Ты понесешь это, – он протянул рюкзак Винну, – Я понесу каноэ.

Уже не в первый раз Винн становился свидетелем того, как Джек переключается на режим командира, и всегда это происходило только при чрезвычайных обстоятельствах: когда одна из туристических команд попала в грозу на перевале выше линии леса, или когда поздняя зимняя непогода бушевала на реке Долорес и перевернула рафт прямо перед наступлением сумерек. Была ли нынешняя ситуация чрезвычайной? Определенно да. Человек потерял свою жену. Так что, если Джек и мог показаться несколько бесцеремонным, то на это были веские причины.

Пьер наблюдал за ними все это время. Так, словно не мог угнаться за всем происходящим. Винн склонен был предполагать, что он еще не до конца оправился от шока. Мужчина оттолкнулся от каменного выступа.

– Эй, – позвал он и поморщился, оперевшись на правую ногу, – Вам стоит взять с собой вот это.

Он прохромал к своей лодке и раскрыл маленькую прозрачную водонепроницаемую сумку, закрепленную ремнем. Порывшись в ней, он достал трубку портативной рации. Это была тридцатишестимильная «Мидланд» в камуфляжном корпусе. Джек сразу узнал ее; точно такую же модель они использовали с отцом дома, катаясь верхом и охотясь. Откровенно говоря, на пересеченной местности ее сигнал не покрывал тридцать шесть миль, но и пятнадцати обычно хватало. Мужчина протянул ее Винну.

– Может, вы могли бы… сообщить мне…

Винн поморщился. Создавалось впечатление, что сейчас этот человек снова сломается. Однако этого не произошло.

– Вы могли бы держать меня в курсе, – сказал он, – У нее вроде как полный заряд.

– Да, разумеется.

Винн пристегнул рацию к своему поясу, поднял рюкзак, взял удочки. Джек прикреплял спасательные жилеты к сиденьям каноэ. Пока на каждом конце было по одному, равновесие сохранялось. Через запасной он просунул руки для удобства, присел и взвалил перевернутое каноэ себе на плечи. Проще простого. Девятнадцатифутовая лодка из сверхлегкого кевлара весила всего сорок семь фунтов. Он мог бы таскать ее за собой весь день. Кивнув Винну, мол, пойдем уже, он начал легко подниматься вдоль пляжа и даже не оглянулся на оставленного позади человека.

* * *

Поначалу шли быстро. Путь оказался не таким сложным, как они полагали. Джек не забыл закрепить футляр с картой на носу лодки и дважды перепроверял расстояние до цели: чуть больше полутора миль. На топографической карте не было иных ориентиров, кроме горба морены. Они подбадривали сами себя.

При такой скорости они могли бы добраться до озера менее чем за час. Идти было легко, открытое пространство под сенью смешанного леса вдоль берега, легкий подлесок в тени старых деревьев и всего несколько мест, где Джеку приходилось скидывать каноэ со спины и тащить его через заросли ив или еловых ветвей. Он весь исцарапался, но разве его это волновало? Они старались держаться берега, где ничего не мешалось под ногами. Ивы и ольха здесь росли гуще, но Джек посчитал, что животные должны предпочитать близкий водопой дебрям леса, как они это делали в его родных краях. Большая часть пути, таким образом, пролегала вдоль вытоптанных ими троп. Они видели медвежий помет, усыпанный ягодными косточками, и следы лося, глубоко отпечатавшиеся во мху. Рюкзак оказался тяжелее, чем полагал Винн, но ему не единожды доводилось таскать и куда более громоздкую поклажу. Затем они достигли морены, и пришлось карабкаться вверх. Склон был крутым, местами размытым до каменистого основания; Джек поднимался медленно, продирался сквозь деревья, с трудом забирался повыше, проталкивал перевернутое каноэ через путаницу еловых лап, а нос лодки раскачивался между ветвями. Винн слышал, как тяжело он дышит, но путь продолжался в молчании. Он задавался вопросом, преодолевали ли крупные лоси такие же трудности каждый день, пытаясь протащить свои широкие рога через гущу леса. На самых отвесных участках он поддерживал рукой раскачивающуюся корму, помогал направлять и проталкивать вперед лодку, если видел такую возможность, но к третьему или четвертому разу Джек из-за этого потерял равновесие, наступив на корень, смачно выругался и чуть не упал.

– Ради бога, Винн, прекрати! Я сам справлюсь.

– Извини.

Джек никогда раньше не был с ним таким резким.

На другой стороне склон оказался более пологим, и те участки, где мох и камни были влажными, Джек обходил стороной, затем они оказались на травянистом пляже у берега озера. Ряды облаков сгущались, и теперь до самого горизонта все было затянуто практически сплошной белесой пеленой. Вытянутое озеро, быть может, около девяти миль в длину. Под северным ветром вода отливала сланцево-серым, и волны отбрасывало к самому дальнему берегу. Никого на воде, ни единого движения на фоне неотступной стены леса. Никаких признаков птиц. Пусто и как-то тягостно.

Сейчас было бы очень легко держать курс на юг, при ветре, дующем в спины. На обратном же пути, если он не стихнет, грести обратно к северу будет затруднительно. Каждая встречная волна сочтет своим долгом обрызгать им лица и плеснуть через борт. Джек присел на корточки, Винн помог ему опустить лодку на пляж. Они стянули с себя свитера. Джек наконец-то разогнул спину. По ощущениям, они преодолели дистанцию почти бегом. У них не было выбора: солнце уже проделало треть пути к верхушкам деревьев.

Винн протянул другу бутылку с водой, Джек вцепился в нее и осушил целиком.

– Спасибо.

Винн подошел к воде, снова наполнил ее, выпил. Он обратил внимание на то, что здесь, под прикрытием деревьев, озеро оказалось почти гладким, как при штиле, что волны начинались по меньшей мере в ста ярдах от берега. Джек казался ему непривычно злым и раздражительным. Что ж. Было из-за чего нервничать, как он полагал. Наполнив бутылку еще раз, он пошел обратно.

– Здесь случилась какая-то скверная история, – сказал Джек.

– Что ты имеешь в виду?

– Я сам не знаю, что имею в виду.

– Ну, здесь пропала женщина. Прямо здесь. Это скверно. По-настоящему скверно.

Винн снова предложил воды, но Джек отрицательно вскинул руку.

– Тот парень, безусловно, потрясен, – продолжал Винн, – Он только что потерял жену. Кроме того, он ранен. Вообще-то мне бы стоило на это взглянуть.

Почему он сразу этого не сделал?

– А когда мы собираемся рассказать ему о пожаре? Боже, – вздохнул Винн, – Дай и мне затянуться.

Джек протянул ему жестянку с табаком.

– Я все думаю о тех двух придурках на острове, – сказал Винн.

– Я тоже.

– Тот мотор был здоровенный. С ним такого деру можно дать. Куда быстрее, чем если грести руками. Я думаю, они вполне могли догнать нашу парочку.

– Ага, – ответил Джек, не будучи до конца уверенным, что под этим подразумевает. Вообще ни в чем не будучи уверенным. Он оглянулся и посмотрел на Винна, – Давай свалим отсюда нахрен, пока нас не застало врасплох.

Он говорил о грядущем наступлении темноты. Лодку спустили на воду, привычно взялись за весла и поплыли вдоль восточного берега.

* * *

Они усердно гребли, и при поддержке попутного ветра достигли своей предыдущей стоянки менее чем за час. След от походного костра до сих пор можно было без труда различить. Джек с кормы задавал курс. Он подвел их поближе к берегу. Они проплывали мимо него и бороздили крупную рябь с подветренной стороны. Волны подхватывали их лодку, швыряли вперед, придавая скорости, а затем снова уходили под воду; они барахтались в котловине, и казалось, что они остановились как вкопанные, но это было не так. Они проплыли еще полмили вдоль густого леса до впадения следующего ручья; можно было расслышать, как он мелко течет по песчаным отмелям своих собственных отложений и по булыжникам пляжа. За ним лежала насыпь, похожая на дюну, покрытую кипреем.

– Совсем близко, – сказал Джек, – То место, откуда мы слышали их. Лагерь мог быть где-то неподалеку.

Винн пожал плечами.

– Как скажешь.

Джек направил лодку к берегу, Винн выпрыгнул на мелководье и за нос выволок ее на гравий. Они направились вглубь острова. Чуть выше на пляже виднелось кострище и объедки рыбы, неизвестно сколько пролежавшие здесь. Они переглянулись. Джек задрал подбородок и позвал:

– Здесь есть кто-нибудь?! Эй? Эй, сюда!

Винн склонился над песком между камнями и подобрал заколку для волос, синий металлический зажим. Он поднес его ближе к глазам.

– Никто не сможет с уверенностью сказать, сколько она здесь, верно?

Джек не ответил. Он позвал снова. Нет ответа. Они шли на юг по вымощенному булыжником берегу, пока не добрались до ручья. Других следов не нашли. То Винн, то Джек еще несколько раз поочередно окликали пустоту, крики уносил ветер. Когда они перешли ручей вброд и добрались до отрога густого леса, их голоса разбились о стену деревьев и затихли. Лес поглотил их. Никому не пришло бы в голову разбивать лагерь в лесу, когда под боком есть замечательный пляж с ручьем. Они повернули назад.

Перейдя ручей вторично, они постояли в растерянности, разглядывая неспокойную воду. Что бы они ни планировали предпринять дальше, следовало приступать незамедлительно: солнце заходило, и белые шапки пены засверкали ярче в долгом свете позднего вечера, а воздух ощутимо похолодал. Инстинктивно они двинулись вглубь острова, к деревьям, окаймляющим пляж, и разделились, каждый выбрав свою линию. Они обыскивали это место, которое когда-то было чьим-то лагерем, а затем запрыгивали обратно в лодку и отплывали немного дальше вдоль берега.

– Джек! – вдруг воскликнул Винн, и тут же сорвался с места.

Винн был звездой хоккея в частной школе Патни. Будучи такой долговязой шпалой, он мог носиться, как проклятый. Он бежал вверх по пляжу, к насыпи, и Джек наконец-то разглядел, к чему именно он стремился. Шевелился высокий кипрей на вершине холма. Он затрясся, замер и всколыхнулся вновь.

Глава шестая

Сквозь бурелом к ним определенно пробирался человек. Женщина как-то странно припадала на правый бок, вытягивалась и сжималась, точно переломанная гусеница. Она уже какое-то время теряла кровь. Та сочилась из пореза над левым виском. Лицо напоминало маску. Более старые кровоподтеки успели засохнуть и потрескаться. Она ползла в высоких розовых цветах, ее дождевик был расстегнут, а куртка пропитана засохшей кровью и покрыта частицами грязи и мха. Кровь была почти черной. Цветы кипрея вздрагивали позади нее. Опухшие глаза были наполовину прикрыты, а губы двигались, но не издавали ни звука. Первой мыслью Винна при взгляде на нее было: господи, медведь. Она набрела на медведя в тумане. Он добрался до нее первым и обхватил ладонями ее голову, но она дернулась и вывернулась. Из ее горла вырвался всхлип, она попыталась свернуться на земле калачиком, вскинула руку, прикрывая ей лицо.

Винн аккуратно коснулся ее плеча и затараторил:

– Эй, эй! Все в порядке, теперь уже все! Ты теперь с нами, с тобой все будет хорошо, пожалуйста, не дергайся, не нужно, успокойся!

Она перестала сопротивляться, затихла и просто лежала, скорчившись.

– Я Винн, это Джек, мы здесь, чтобы вытащить тебя отсюда.

Винн деликатно опустил руки на ее голову и шею, продолжая говорить, и потребовалась по крайней мере минута, чтобы смысл слов дошел до ее сознания, но затем она принялась бессвязно рыдать, расслабив руки. Винн взглянул на Джека и мягко сказал:

– Послушай, мы перевернем тебя на спину, чтобы проверить, все ли с ней в порядке. Мы поможем тебе выбраться отсюда.

Ему показалось, что она слушает. Скованное судорогой тело обмякло, он кивнул Джеку, тот опустился к ее бедрам, и тогда Винн снова кивнул.

– Готов?

– Ага.

– Ладно. Три, два, один…

И они приподняли ее над землей. Со всеми предосторожностями они перевернули ее на спину и уложили на песчаный суглинок у вершины холма. Она вся была покрыта грязью и лишайником. Ее губы дрожали.

– Отлично, теперь постарайся успокоиться.

Джек стащил с себя свитер, Винн свернул его и сунул ей под шею.

– Нужна вода, – сказал он Джеку, и тот немедленно побежал к лодке.

Винн протянул руку, коснулся пальцами ее горла и мягко надавил. Слабый и частый пульс. Шок. Гипотермия. Повезло, что она вообще пережила эту ночь. Он потянулся за складным ножом, раскрыл его одним движением и распорол ткань своей рубашки у локтя. Потянув за нее со всей силы, он оторвал рукав. Когда Джек вернулся с бутылкой, он смочил ткань водой и начал вытирать сочащуюся кровь из раны на ее голове. Она застонала. Парни переглянулись, и Винн попросил:

– Промой это, только очень осторожно.

Он потянулся к своему поясу, снял трубку рации, зажал кнопку «прием» и заговорил:

– Пьер? Пьер? Мы ее нашли! Она жива, но…

Тут она вдруг пошевелилась, дернулась у них в руках, а затем Винн услышал, как Джек прошептал: «Черт!» и почувствовал резкую боль от его удара слева, выронил рацию, и она покатилась по камням вниз.

* * *

Немыслимо. Он в немом изумлении оглянулся на Джека, который все еще держал ладонь на макушке девушки, пытаясь успокоить ее. Но Джек смотрел только на обломки рации. Как будто он сам не до конца верил в то, что только что сделал.

– Извини, – пробормотал Джек, – Вот ведь дерьмо.

– Что? – моргнул Винн, – Что это вообще было? Я просто хотел сказать ему, что…

Джек прервал его жестом. Он качал головой, будто отгоняя лишние мысли.

– Мы еще ни в чем не уверены, а он теперь в курсе.

– Да в чем не уверены?! – воскликнул Винн.

– В том, не сам ли он сделал это с ней, здоровяк. Что, если он пытался убить ее?

Джек старался говорить как можно тише. Винн потрясенно уставился на него. Джек продолжил:

– Я думал об этом всю обратную дорогу сюда. Пока мы шли пешком, пока гребли. Пьер сказал, будто потерял ее в ту ночь, когда спустился туман. Чушь собачья.

Винн оглянулся через плечо на плотную стену леса, словно оттуда кто-то мог подслушать их.

– Что?

– Мы слышали их на пляже, – быстро зашептал Джек, – Яростный спор, помнишь? Они кричали друг на друга. Утром, в тумане. И ты тоже слышал это.

Винн никогда не видел Джека настолько взволнованным.

– Он сказал, что потерял ее ночью в день тумана. Может, он имел в виду следующую ночь.

– Это не то, что он нам сказал. Я специально уточнил у него, помнишь? Чтобы разобраться. И он уклонился от ответа.

– Что ж.

– Говорю тебе, этот парень врал с самого начала. Меня как током ударило, я должен был привлечь твое внимание, – Джек опустил взгляд на пропитанную кровью тряпку у себя в руке, моргнул, выдохнул, – Я имею в виду, хорошо, мы ни в чем не можем быть уверены на сто процентов, но если это правда его рук дело, теперь он знает, что мы нашли ее, и что она выжила.

* * *

Бессмыслица какая-то. Винн ничего на это не ответил. Пока Джек приводил ее в порядок, Винн произвел собственную оценку с точки зрения специалиста по оказанию первой помощи, осмотрев ее с ног до головы. Ее живот был покрыт синяками. Левое плечо, судя по всему, вывихнуто. Следовало заняться этим. Пальцы рук и ног сохранили подвижность и чувствительность в полной мере. Спина, вроде бы, не пострадала – и слава богу. На дождевике остались следы засохшей рвоты, вероятно, сотрясение мозга вызвало у нее конвульсии и тошноту. Она то приходила в сознание, то снова теряла его. Им нужно было добиться от нее стабильного состояния. Она промокла почти насквозь, но уже не дрожала. Прямо сейчас ей требовались тепло, обильное питье и покой.

Только теперь Винн понял, почему Джек был таким вспыльчивым всю дорогу, зачем настоял на том, чтобы взять с собой удочки, припасы для выживания, карабин. На всякий случай. Именно на такой случай, он предвидел, что их может ожидать нечто подобное. Однако тот мужчина был очевидно ранен и растерян, пребывал в глубоком шоке. Произошел некий инцидент, и Пьер каким-то образом разминулся с девушкой в тумане, Винн только не был уверен в том, что именно произошло. Существовали дюжины вариантов. Нападение медведя. Встреча с самкой лося неподалеку от ее детенышей. Женщина могла попросту заблудиться в окутанном туманом лесу, забраться на дерево, чтобы вычислить дорогу к озеру, упасть и разбить себе голову о камень. И оставались еще те двое пьяниц. Не самые приятные парни. Они могли заметить каноэ этой парочки издалека и нарочно преследовать их. Заметить место, где они встали лагерем, до того, как опустился туман. Жуть. Он отогнал от себя эти мысли.

Рану тщательно промыли. Ее начало сильно трясти. В каком-то смысле это было даже хорошо. У них при себе было не так уж много средств первой помощи. В этом отношении они путешествовали налегке – оба были крепкими парнями. Отправляясь в альпинистские походы, они иногда обходились лишь небольшим пузырьком йода, медицинской пленкой и катушкой пластыря. Сейчас в коробке первой помощи у них были пара упаковок марли, бинт, йод, лейкопластырь и неоспорин. Они очистили рану, как смогли: это был диагональный порез вдоль черепа, неглубокий, длиной примерно дюйма в три.

Нужно было срочно согреть ее.

– Разведи костер, – попросил Винн.

Джек кивнул. Ей требовалось тепло, в том числе и изнутри. С собой они захватили бульонные кубики и несколько упаковок лапши. Девушку перенесут поближе к огню, закутают в спасательные пледы и все прочие теплые вещи, какие только найдутся, и будут давать теплое питье до тех пор, пока дрожь не прекратится.

Пока Джек воевал с высоким бурьяном, Винн смазал порез йодом. Она была в полубессознательном состоянии. Он смыл кровь с ее лица. Больше никаких повреждений, отлично. Возможно, она наблюдала за его действиями, узкие щелочки приоткрытых глаз моргнули, она тихо застонала. Он нашел в коробке иглу и прочную нитку, их брали с собой для ремонта снаряжения, но на крайний случай этим можно было воспользоваться и для наложения швов, и он принялся зашивать порез прямо там, где она лежала. Ее тело сотрясали судороги, она вскрикивала, но ему было известно, что боль от вывиха и трещины в черепе по большей части маскируют ту, что причиняет ей штопка. Своего рода анестезия. Он содрогнулся.

– Готово.

Он промокнул рану сложенной марлей и закрепил ее на голове бинтом.

Винн посмотрел на небо: тучи сбились в плотную стену и быстро двигались к югу. Вот дерьмо. Он молился, чтобы не случилось дождя. Что ж, если обойдется без него, то тучи сработают на них и сделают ночь менее холодной. Не было и речи о том, чтобы куда-либо выдвигаться этим вечером – она не готова, лагерь придется разбить прямо здесь. Два спасательных одеяла были водонепроницаемыми, они с Джеком укроют ее, а сами будут поддерживать огонь и делать все, что в их силах, для облегчения ее состояния. Он поддерживал голову девушки, пока ее трясло, и слышал треск и клокотание огня, даже не оборачиваясь. Впервые Винн посмотрел на нее. Не на совокупность выпавших на ее долю травм, а на живого человека, лежащего в бурьяне рядом с ним. Ей было, наверное, едва за тридцать, темные волосы заплетены в косу, глаза вроде бы карие, насколько удавалось их разглядеть. Худощавая, с ровными, не поломанными зубами. Сильная челюсть, тоже не свернутая, строгие темные брови. Она казалась крепкой. Должно быть, ей нелегко приходилось все эти два дня под открытым небом. Если им удастся помочь ей пережить эти первые часы, и у нее не окажется серьезных внутренних повреждений, она, скорее всего, выкарабкается. Винну хотелось в это верить. Когда опасность переохлаждения минует, ему придется вправить ей плечо.

Костер потрескивал, вспыхивал и шипел, он почувствовал запах дыма, когда ветер обратился в сторону леса, и подумал, что так пахнет жизнь. Раньше ему не приходило в голову подобное сравнение. Джек был рядом с ним, и Винн сказал:

– Мне не кажется, что у нее есть какие-либо проблемы с позвоночником, но на всякий случай понесем ее вместе.

Ему не было нужды уточнять, что он возьмет ее за плечи, а Джек поддержит за ноги.

– На счет три.

Они подняли ее с земли. Почувствовали, как по ее телу пробежала дрожь. Осторожно уложили подле костра на надувной коврик для сна, расстеленный на песке, который Джек предварительно расчистил от бурьяна и разровнял.

Надувной коврик? Он был зеленым и принадлежал Джеку. Винн вопросительно взглянул на него.

– Твой я тоже захватил. И еще палатку.

– Проклятье, – Винн едва не рассмеялся, но прозвучало это скорее как кашель, – Неудивительно, что рюкзак показался мне таким тяжелым.

Джек сунул руку в синий рюкзак и извлек плотный нейлоновый цилиндр из отделения для вещей. Спальный мешок.

– Срань господня, – сказал Винн, – Ты реально упаковал с собой целый лагерь.

На дне он нащупал даже два баллона спрея от медведей. С ума сойти. Предусмотрительность Джека сильно облегчала дело. Их спальные мешки были легкими, набитыми водоотталкивающим пухом. Огонь полыхал жарко, и они передвинули девушку на пару футов подальше. Они сняли с нее мокрые брюки, белье, дождевик и свитер, но шерстяная майка успела сама по себе высохнуть, и ее снимать не стали. Они завернули ее в спальные мешки, оставив открытой только обращенную к огню сторону, чтобы тепло согревало постель. Джек бросал гладкие камни в костер, ждал, пока они нагреются, чтобы затем вытащить, дать немного остыть и использовать в качестве грелок. Он достал помятый котелок, сбегал к озеру, наполнил его водой и водрузил на два больших камня у огня.

Они присели на корточки рядом и принялись ждать, пока вода закипит.

– Ты как будто знал, что так будет, – пробормотал Винн.

– Ничего я не знал. И все еще не знаю, что у них тут случилось. Я уверен только в том, что чувак нам соврал. И, если так подумать, он не очень-то хотел, чтобы мы сюда возвращались. Он всучил нам рацию только для того, чтобы быть в курсе, если мы вдруг найдем ее.

Он разгреб угли под котелком.

– Извини за это, – еще раз повторил он, имея в виду то, как ему пришлось выбить рацию из рук Винна.

Никогда раньше он не вел себя подобным образом.

– Все в порядке.

Они почувствовали, как огонь опалил их колени, брюки казались почти горящими на ощупь, и оба поспешили отпрянуть назад. Винн склонился над своим спальным мешком и ощупал нейлоновое покрытие снаружи, чтобы удостовериться в том, что там не слишком жарко.

– У нее плечо вывихнуто, – сказал он, – Мне придется вправлять его обратно. После того, как она согреется.

– Ты делал это раньше?

– Нет. Только изучал теорию.

– У меня была практика. Однажды довелось вправлять вывих папе. Я этим займусь.

– Хорошо.

– Знаешь, я ни разу не слышал, чтобы мой папа хныкал, ни до, ни после, но в тот раз он заплакал.

– Ауч. Ладно. Я предупрежу ее об этом.

* * *

Одновременно с заходом солнца стих и ветер. Они выгребли камни из костра, остудили их до равномерной температуры, завернули в свои рубашки и обложили получившимися свертками спальный мешок с женщиной. Кастрюля, ложка, две чашки. Джек обо всем позаботился. У него было предчувствие, что им, возможно, доведется провести ночь или две вдали от места стоянки. Когда ее снова начало трясти, они растворили бульонный кубик в половине стакана воды, дули на него до тех пор, пока он не перестал обжигать, затем приподняли ее за плечи и дали глотнуть соленой жидкости. Казалось, она уже достаточно очнулась, чтобы понимать происходящее. Винн подумал, что у нее, возможно, было сильное сотрясение мозга. За ней нужно было понаблюдать. Они медленно напоили ее прозрачным супом, затем Джек приготовил чашку воды с сахаром – без чая, кофеин не рекомендовалось употреблять при сотрясениях, и воду она выпила тоже. Слегка поскуливала, делая очередной глоток, но в остальном была довольно тихой.

Когда она закончила, Винн мягко предупредил:

– Нам придется вправить тебе левое плечо. Оно вывихнуто. Как только мы вернем его на место, тебе станет намного легче.

Она моргнула.

– Это будет очень больно, – честно сказал Винн, – Но всего на минутку.

Показалось, будто она слегка качнула головой. Джек счел это за признак согласия, а Винн достал свою лыжную шапку с надписью «Патни» ручной вязки за авторством Айви Дарроуз, расправил и надел ей на голову поверх марлевой повязки.

– Готова?

Ее глаза закрылись. Возможно, это был утвердительный ответ. Винн видел подобное и раньше: раненых людей, у которых едва хватало энергии на то, чтобы немного пошевелиться или поесть, и совершенно не хватало, чтобы говорить. Странно, что слова отнимали так много жизненной силы. Она полусидела, прислонившись к нему спиной. Джек провел руками вверх и вокруг ее левой руки в тонкой шерстяной рубашке. Он дотронулся до ее плеча и осторожно повернул руку внутрь, в ее нормальное положение, а затем потянул. Сначала мягко, затем более решительно, затем жестко. Она закричала, и этот крик боли был еще сильнее и громче, чем они воображали себе, а затем она начала задыхаться, слезы потекли по ее покрытым синяками щекам, и в конце концов она потеряла сознание. Они уложили ее обратно, застегнули спальный мешок и позволили ей поспать.