Текст книги "Каково быть футболистом: забавные истории из раздевалок и не только"

Суеверия

Однажды мне рассказали, что многократная победительница «Большого шлема» Серена Уильямс – возможно, величайшая теннисистка всех времен, микс крутого таланта, производительности и стрессоустойчивости – имеет одну удивительную манию: она отказывается менять носки во время турнира.

Две недели и семь матчей «Шлема» – многовато для одной пары носков. Кажется, такого просто не может быть, но оттого люди лишь охотнее верят в эту легенду. Суеверия по определению не имеют смысла, так почему бы и этому не быть правдой?

Показательная история. Есть растиражированная байка – я говорю «байка», хотя, по сути, это уже настоящий мем, прямо-таки баннер, популярная надпись на футболке и источник бесконечных спекуляций для СМИ, – байка, которую можно озаглавить: Крауч ест свои начос.

Байка начинается так. Пошел я, мол, в кино, а у буфета длиннющая очередь. Не останавливаясь, я проталкиваюсь прямо к стойке, в упор смотрю на продавца и как гаркну: «Начос!» Ни тебе «пожалуйста», ни «извините» всем этим голодным клиентам, которых я обошел. По одной из версий я даже не расплатился. В общем, после того как меня обслужили, я поворачиваюсь к очереди и, никуда не уходя, набиваю рот чипсами и жую их с абсолютно безучастным выражением лица. Сзади доносится крик: «Что ты делаешь, Крауч?», а я произношу роковую фразу: «Крауч ест свои начос!»

Я хорошо отношусь к начос. Порой, приходя в кино, я действительно их покупаю. Но проталкиваться вперед очереди? Никогда! Встать на проходе и есть, мешая все той же очереди? Да за кого вы меня принимаете? Весь смысл покупки еды в кинотеатре состоит в том, чтобы взять ее в зал. Кто приканчивает целую коробку начос в фойе? И наконец, величайший грех из всех – говорить о себе в третьем лице! Все это точно не ко мне.

К сожалению, правда не имеет значения. Мне присылали фотографии людей в футболках с надписью «Крауч ест свои начос». Баннеры с этой надписью вывешивали на стадионах. Как минимум раз в неделю кто-нибудь да отправлял мне в Твиттере картинку с начос и ухмыляющийся смайлик.

Может быть, то же произошло и с Сереной. Она все время носит носки одной и той же фирмы; вероятно, на некоторых из них есть не отстирывающиеся пятна от травы и грязи. Неудивительно, что в СМИ полно фотографий, на которых она в грязных носках, и вот кто-то заметил это и решил, что Серена не меняла носки с тех пор, как десять дней назад вчистую обыграла стодвенадцатую ракетку мира. Поэтому, взявшись за суеверия футболистов, я расскажу лишь о тех, которые видел собственными глазами. Или, как в случае с Шоном Дерри, слышал своими ушами и нюхал собственным носом.

Перед каждой игрой Дерри обязательно жалуется на тошноту. И его обязательно рвет – уж можете поверить, если бы не нервы, он бы обязательно сунул два пальца в рот и сделал всю работу сам.

Эта его привычка действительно испортила всю атмосферу раздевалки в «Портсмуте». Грэм Рикс или Харри Реднапп как раз толкали перед нами мотивационную речь, напряжение нарастало, мы сидели в полной тишине, как внезапно из туалета донеслось оглушительное: «УРРXXX…»

Мы уже научились предвидеть это: только кто-нибудь спохватится, мол, где Дерри, и тут же раздается неистовый рев, словно мимо нас проехал мотоцикл без глушителя. Я человек широких взглядов; делай все, что работает для тебя. Если бы меня стошнило перед игрой, я был бы слаб как котенок следующие несколько часов. Но ведь бывают осторожные тошнотики, стесняющиеся своего недуга, они уходят в тихий уголок. Наш Шон Дерри был не из таких.

Что до Харри Реднаппа, у него был бзик на галстуках. Если мы выигрывали, на следующий матч он являлся в том же самом галстуке. Если эту игру мы проигрывали, он возвращался к ранее неудачному и пытался снова. Его настойчивость восхищала.

В «Саутгемптоне» был период, когда он носил по-настоящему жуткий «победный» галстук: на темном фоне пестрели мелкие красные собаки. Мы выдали несколько хороших игр, так что Харри оставался верен своему нелепому аксессуару. Если мне не изменяет память, он был в нем, когда мы переиграли «Ливерпуль» дома и «Мидлсбро» в гостях. Может, все дело и правда было в галстуке? Как-то один из парней сказал Харри, что его галстук ужасен. Харри покраснел от ярости и ответил, что его подарил ему внук. В общем, если команде галстук и принес удачу, то игроку, который целую неделю старался не попадаться Харри на глаза, совсем не повезло.

Правда, силы галстука все-таки оказались не безграничными; в том сезоне мы вылетели. И ни один из предыдущих успехов его не спас. Как только мы начали проигрывать, Харри снял свой галстук, и больше мы его не видели. Может, в других клубах он еще появлялся. В жизни Харри команд было наверняка больше, чем галстуков, так что их повторное использование проистекало из практической необходимости.

Не стоит искать смысл в суевериях. Перед играми за сборную Англии Джон Терри в раздевалке отказывался трогать мяч ногами. Если мяч приближался к нему, он выходил из себя и тут же задирал вверх обе ноги, будто по полу бежала мышь. Хочу подчеркнуть все безумие этого факта: он же футболист. Его карьера, его сущность, вся его жизнь связаны со взаимодействием мяча и ног. Порой я ловил себя на том, что сознательно отправлял мяч в его сторону, просто чтобы увидеть его реакцию.

У меня есть и свои суеверия. Раньше все было намного хуже, чем сейчас, но мне пришлось себя поумерить. Слишком уж глупо выглядело. Суеверий стало так много, что я порой забывал, что должен делать дальше. Их до сих пор много: майка должна быть с длинным рукавом всегда, независимо от погоды (в жаркий день на летнем турнире можно засучить рукава); при рукопожатии перед матчем я прыгаю как можно выше, стремясь в новый слой атмосферы, бегу на месте, а затем наклоняюсь, чтобы завязать шнурки на правой бутсе. Мой папа тем временем исполняет свой ритуал: один и тот же кофе из того же кафе, тот же обед перед матчем, если, конечно, он не ошибется. Когда мы проигрываем или я упускаю явный голевой шанс, отец винит в этом себя. Позже мама обязательно скажет: «Извини, Питер, он говорит, что перепутал палатку с гамбургерами в перерыве и пошел не в ту».

Зачастую суеверия проистекают из определенной логики. Я стал проверять шнурок, потому что как-то подумал: а вдруг при ударе с меня слетит бутса? И вот я хорошенько завязываю шнурки, классно играю и забиваю голы, и в какой-то момент я уже не могу без этого ритуала. Кажется, что его невыполнение слишком уж большой риск. Футболисты – существа привычки. Если ты таким образом сыграл 600 игр, последнее десятилетие – в Премьер-лиге, забивал голы в финальной серии чемпионата мира, то зачем что-то менять?

Меня утешает лишь, что мои суеверия, по крайней мере, практичны. Мой бывший напарник по «Шпорам» Бенуа Ассу-Экотто был очень странным человеком. Какие атрибуты молва приписывает современным футболистам? Татуировки, Дрейк в MP3-плеере, одержимость игрой и завоеванной на поле популярностью. Бенуа же не только не интересовался футболом, но искренне не любил его. Он не знал многих футболистов – не был с ними знаком, даже имен не помнил. Сидим мы с ним на Уайт-Харт-лейн в 13:30 в субботу, а он не знает, с какой командой мы играем через полтора часа. «Но Бенуа, мы всю неделю только о них и говорили на тренировках…»

Перед матчем Бенуа всегда ел одно и то же. Нынче среди нас нет рисковых парней: последние 20 лет перед игрой все поглощают макароны и курицу без соуса. Это чистое топливо, а не удовольствие, но приходится мириться. Бенуа же не беспокоился ни о чем. В раздевалке он появлялся с сумкой Tesco, в которой неизменно лежали круассан, растворимый горячий шоколад, обычная кола и пакетик чипсов.

Круассаны я еще могу понять. У Бенуа франко-камерунские корни. С горячим шоколадом такая же культурная история. Обычно Бенуа поедал круассан, макая его в шоколад. Но только подумать, еще и чипсы с колой! Он словно бы приносил два разных обеда, один отнятый у парижанки средних лет, а другой – у 12-летки на лондонской улочке Севен-Систерс-роуд.

Однако его подход работал. Он всегда был в отличной физической форме и крайне редко получал травмы. Мы принимали эту его особенность вместе со всеми остальными странностями: случайными машинами, на которых он появлялся на тренировках, – то крохотный «Смарт», то «Ламборджини», затем «Форд Фокус» и, наконец, старый «Кадиллак» с большими задними стабилизаторами; и как он отказывался принимать ледяные ванны для восстановления, резонно заявляя, что они «слишком холодные».

Когда легендарный камерунский нападающий Самуэль Это’О решил отметить выход своей команды в финальную часть чемпионата мира 2010 года и купил каждому из своих товарищей дорогие часы, Бенуа, также игравший за сборную, отказался их принять. «Никто не покупает мне часы. Если я захочу часы, я сам себе могу их купить».

Представляю себе лицо Самуэля, когда Бенуа ему отказал. Конфуз, негодование. Самуэль действовал из лучших побуждений, и тем удивительнее гнев, с которым Бенуа встретил его подарок: «Ты что? Не оскорбляй меня, я не возьму эту хрень…»

Что до моих странностей, я не разминаю икры перед игрой. Все началось, когда я был подростком и принимал креатин в попытке добавить немного веса своему худосочному телу. Креатин обезвоживает, поэтому то и дело мои мышцы сводило ужасной судорогой. Но я винил в происходившем не креатин, а предматчевую разминку, хотя именно она помогает избежать судорог. И вот я такой думаю, знаете что, а перестану-ка я разминать ноги.

В то же время я прекратил принимать креатин. С тех пор у меня не было ни единой судороги. Честно говоря, мои икры и до того не слишком уж страдали. Как бы то ни было, с той поры у меня не было и серьезных травм. Так зачем рисковать? Поэтому, когда нам велят разминать икры, я вместо этого разминаю колени. Логика футболистов.

Одно время у меня были счастливые трусы. Эбби, моя жена, подарила их на Рождество. Классические боксеры зеленого цвета, дополненные надписью «СЧАСТЛИВЫЕ ТРУСЫ». Могут ли трусы сами решать, счастливые ли они, или это зависит от того, кто их носит? В любом случае, я забил за «Ливерпуль» в первом же матче, в котором надел их, и продолжил их носить, продолжая забивать. А однажды я забыл про них, и бедняги целую неделю провалялись в сумке, отчаянно пытаясь сверкнуть мне своей зеленой магией перед матчем. И внезапно я перестал забивать.

Я очень боялся, что кто-нибудь заметит их в раздевалке. Я предпочитал держать свою удачу в тайне. Теперь мне кажется, что не стоило так уж скрываться. А еще, возможно, не стоило их стирать. Вероятно, частички волшебства испарялись каждый раз, как трусы попадали в стиральную машину. Надо было стирать их хотя бы на деликатном режиме, при низкой температуре или и вовсе руками. А может, они продавались с несколькими кусочками удачи словно сим-карты с лимитом звонков, и те отпадали по мере использования. Наверняка зеленые трусы и сейчас лежат в каком-нибудь шкафу дома, но теперь они бесполезны. Надо было спросить Эбби, где она их взяла, и раздобыть себе другую пару. Хотя мне больше нравится думать, что она купила их у таинственной старухи в черном плаще и остроконечной шляпе. В самом деле, ну не в сувенирном же отделе «Marks & Spencer»?

Эбби не знает о волшебном эффекте своего подарка. Она в принципе не интересуется футболом, хотя ее отец всю жизнь был заядлым болельщиком «Ливерпуля» и присутствовал на всех пяти победных финалах Кубка Европы; а вот жена вполне способна написать мне в субботу в 14:45 и спросить, где я.

И мне это нравится. Это значит, что я могу отключиться от футбола, вернувшись домой. Однажды я попал в перекладину ударом с двух метров. Я был раздавлен. Дома Эбби спросила меня, что случилось; когда я рассказал ей, она совершенно искренне восхитилась: «Перекладина? Такая сложная цель! Любой мог попасть в сетку – это легко, она же прямо перед тобой. А тебе удалось попасть в это место прямо над головой, да еще и в касание. Вот это да!»

Как тут не вспомнить моего бывшего товарища по команде, который, вернувшись домой после того, как заработал пенальти в свои ворота, обнаружил жену на кухне с перекошенным от гнева лицом. «О чем ты думал, идиот? – кричала она, потрясая кулаками. – Сколько раз я тебе говорила: оставайся на ногах! Вынуждай его уйти к боковой линии, не бросайся в подкат!» А затем она схватила его за грудки и стала показывать, как он должен был расположить свое тело, где должен был находиться, вытолкнув его из кухни в гостиную.

В плане суеверий болельщикам сложнее, чем игрокам. Игрок, по крайней мере, может в прямом смысле влиять на игру. Фанат может надеть счастливые трусы, но не от его спины отрикошетит мяч, оказывающийся затем в воротах. Болельщики корят себя: «Ведь знал же, что надо стоять, а не сидеть на диване, это работало в первой половине матча» или «Если б я не потерял тот шарф, сейчас все было бы хорошо…».

Приток иностранцев в британскую игру несколько меняет наши традиции. Все больше игроков, выбегая на поле или радуясь голу, тычут в небеса, что, надо полагать, связано с их благодарностью всемогущему, а не с любовью к кучево-дождевым облакам или летящим в сверхскоростном самолете пассажирам. Даже не слишком религиозные футболисты время от времени пытаются задобрить небо. Что и говорить о верующих. В «Портсмуте» Линвой Примус и Даррен Мур молились перед каждой игрой. На «Фраттон Парке», домашнем стадионе команды, установили молитвенную комнату. Однажды к ним присоединился Джермейн Дефо. Мы здорово удивились, ведь до сих пор никто из нас не слышал о его особой привязанности к Богу. Но когда ты начинаешь что-то делать, а за этим следуют голы и успех, ты начинаешь верить, что твои действия помогают, и пусть в глубине души ты осознаешь, что связи может и не быть, отказаться уже просто невозможно.

Игрок: Лоран Блан

Суеверие: Перед матчами на чемпионате мира 1998 года поцеловал лысую голову своего напарника по сборной Франции вратаря Фабьена Бартеза.

В чем суть: Согласно легенде, это суеверие принесло Франции чемпионский титул. Его происхождение можно понять – у Бартеза самая пригодная для поцелуев голова в команде и почти идеальный рост для более высокого Блана. Блан попробовал раз чмокнуть лысину Бартеза, и вуаля: следующий матч их команда-неудачница выиграла. Конечно, он не мог рисковать и бросить это дело, ведь на домашнем чемпионате мира команда просто не могла ударить лицом в грязь.

Но тут еще вот в чем дело: поцелуй удачи нельзя кому-то делегировать. Сработала именно такая комбинация, сработала блестяще, но вряд ли Райан Шоукросс теперь бросится целовать Джека Батленда, не говоря уже об обратном. Харри Магуайр и Джордан Пикфорд? Я так не думаю. Поцелуи – французская классика. Во Франции мужчины целуют друг друга и в обычной жизни. Конечно, английский футбол сильно изменился за последние 20 лет, но он все-таки не такой.

Игрок: Томми Элфик

Суеверие: Бывший игрок «Брайтона» и «Борнмута», а после защитник «Виллы» держится за штангу перед каждой игрой.

В чем суть: А кто его знает? Интересно, как долго надо держаться?

Игрок: Пол Инс

Суеверие: Последним выходит из туннеля перед игрой, не надевает майку, пока не дойдет до поля.

В чем суть: Я понимаю все эти загоны про выход последним. Выглядит круто. Ты кажешься самым главным: «Не волнуйтесь, ребята, идите вперед, я подстрахую на случай опасности». Традиционно последним выходит лучший игрок – по крайней мере, тот, который считает себя лучшим. Капитан ведет команду, он впереди. Какое приметное место еще остается? Никто не запомнит парня, выходящего четвертым или девятым. Но со стремлением выглядеть круто надо быть осторожнее: Коло Туре из «Арсенала» однажды пропустил начало второго тайма в матче Лиги чемпионов против «Ромы», потому что ждал, когда выйдет Вильям Галлас, чтобы быть последним. Но Галлас-то уже был на поле. Неловко.

По поводу майки: ее снимают те, кому есть чем похвастаться. Если ты не в хорошей форме, ты этого не сделаешь. В таком случае можно выбрать иное суеверие – например, покидать раздевалку можно только в полной боевой амуниции, нагруднике и еще, пожалуй, куртке для запасных игроков. И на вдохе.

Игрок: Гари Линекер

Суеверие: Отказывается бить по воротам во время разминки.

В чем суть: Вам может показаться смешным, но Гари, по-видимому, боится растратить свои голы, будто тело нападающего способно на ограниченное количество точных ударов. Что тут сказать, пока что он не растратил впустую ни одного гола. Гари забил за сборную Англии сорок восемь раз и считался бомбардиром-рекордсменом страны, пока его не обогнал Уэйн Руни. За свою карьеру Гари забил 238 голов в чемпионатах дома и за рубежом, он первый в истории англичанин, выигравший «Золотую бутсу» как лучший бомбардир на чемпионате мира. Раз все работает, зачем критиковать?

Игрок: Энди Коул

Суеверие: Отказывается разминаться на поле.

В чем суть: Когда я был мальчиком, подающим мячи в «Челси», я одержимо изучал каждого игрока в стремлении чему-то научиться. Всякий раз, когда «Манчестер Юнайтед» приезжал на «Стэмфорд-Бридж», я искал Коула, но ни разу не увидел его до начала матча. Когда к «Стоку» присоединился бывший полузащитник «Юнайтед» Даррен Флетчер, я спросил его об этом. Выяснилось, что до свистка Коул не дотрагивается до мяча. Вместо этого он разминается в раздевалке: бегает на месте, выполняет прыжки и упражнения на растяжку.

За свою карьеру Энди Коул забил 293 гола. Он выиграл Лигу чемпионов с «Юнайтед», пять чемпионатов Премьер-лиги и два Кубка Англии. Смог бы он сыграть лучше, если бы выходил попинать мяч перед матчами? Гольфист, вероятно, смог бы. Недаром перед каждым раундом профессионалы тренируются возле лунки, «разминая» свой сильный удар. Вспоминается Фрэнк Лэмпард, который пробивал десять ударов с одиннадцати метров в конце каждой тренировки. И Дэвид Бекхэм, забивший сенсационный штрафной в последние минуты матча против Греции в 2001 году, потому что он делал это изо дня в день на тренировках. Однако то были тренировки. На тренировках Коул выкладывался по полной, как и они. Но с наступлением игрового дня его тренировочная работа заканчивалась.

Игрок: Йохан Кройф

Суеверие: Будучи игроком «Аякса», Кройф шлепал своего вратаря Герта Балса по животу перед матчем. А потом плевал жевательной резинкой на сторону соперника.

В чем суть: Удивительно, с чего все это иногда начинается. Бывший игрок второго ряда «Лайонс» и сборной Уэльса по регби Делме Томас перед игрой опрокидывал большой бокал хереса, добавив в него два сырых яйца. Как он додумался добавлять яйца в херес? Не говоря уже о том, как он решился взять бутылку хереса на игру. Начал ли он сразу с двух яиц или сначала с одного, а затем подумал: отличный вкус, но мне стоит добавить побольше яиц?

То же и с Кройфом. О чем подумал Герт, когда самый креативный футболист всех времен подбежал к нему и впервые хлопнул по пузу? Согнувшись пополам от боли, удивленный вратарь смог лишь выдавить: «Йохан… за что?»

Ну со жвачкой все ясно. Это территориальное. Он кот, помечающий свою территорию. Горный лев. Это моя половина. Держись от нее подальше. И после проверь подошву своих бутс.

Игрок: Пеле

Суеверие: Эдсон Арантес ду Насименту, назову его полное славное имя, однажды отдал свою майку болельщику. Когда удача стала ему изменять, великий футболист отправил друга на поиски того фаната счастливой футболки, в которой он забил столько славных голов. Приятель не смог ее найти, поэтому принес Пеле такую же, только новую, сказав, что она – та самая. Пеле поверил, обрадовался и снова начал забивать, наколотив еще несколько из своих феноменальных 1283 голов.

В чем суть: Я всей душой сочувствую Пеле. Раньше я возлагал схожие надежды на пару бутс, но все покатилось в тартарары, когда обувные спонсоры решили выдавать нам свежую пару на каждый матч. Я парень старой закалки. Мне нравилось выступать в одних бутсах весь сезон. Нелегко забивать в одной обуви, а затем сразу выбрасывать ее, но мне пришлось адаптироваться.

Носки для футболистов нынче идут левые и правые. На одном стоит буква «Л», на другом – буква «П». Чтобы надеть правильный на каждую ногу, за этим приходится следить. И вот приходишь ты с матча, где играл особенно хорошо, снимаешь носки и обнаруживаешь, что случайно надел две буквы «Л». То есть у тебя было две левых ноги – и это тебе вполне подходит.

В прошлом сезоне все поменялось. Буква «Л», обозначающая «левый», осталась снизу, но появилась еще одна буква «Л», которая означает «большой» (от англ. Large. – Прим. ред.). Меня это сбивает. Я все время думаю, что снова напялил два левых носка и что мне это несет, удачу ли или катастрофу? Мне нужна пара больших или супербольших? Со всей этой неразберихой не пропустить бы, как Коло, начало игры!

Вам кажется, что носки не имеют никакого значения? Но ведь и игроки в бильярд имеют предпочтения, выбирая кий, свой главный инструмент. У футболистов все то же самое. Если бы мне пришлось надеть бутсы меньшего размера, я бы почувствовал, что обрабатываю мяч хуже обычного. Некоторые мои товарищи в молодежной команде носили по две пары носков. Я попробовал этот трюк, но мне показалось, что в результате моя обработка мяча стала слишком прыгучей. А еще я не мог хорошо контролировать мяч.

Игрок: Серхио Гойкочеа

Суеверие: Мочился на поле.

В чем суть: По общему мнению, все началось в четвертьфинале чемпионата мира 1990 года. Аргентинского вратаря поймали с поличным незадолго до серии пенальти против Югославии. Отчаявшись уйти после 90 минут обычного времени и получаса дополнительного, он украдкой окропил поле, а затем стал героем той серии пенальти. Когда нарисовалась еще одна серия против Италии в полуфинале, Гойкочеа сделал это снова. Еще одна победа Аргентины. С того момента перед каждой серией пенальти он приспускал в свои шорты.

Нет ни одного фото или видео того, как Серхио Гойкочеа перевоплощался в Серхио Писуна, что оставляет пространство для всевозможных спекуляций. По неизвестным причинам мужчинам трудно мочиться в одиночестве. Это все равно что заехать на пустую парковку, где припаркован лишь один автомобиль: ты обязательно запаркуешься рядом с ним. Поэтому мне сложно представить, как Гойкочеа нагло стоит на D-образной линии штрафной зоны или на линии ворот, куда вскоре нырнет за мячом, – и писает. Стойка ворот, как мне кажется, здесь подходит больше – по крайней мере, она напоминает фонарный столб; а еще больше подходит угловой флажок, ведь у вратаря нет абсолютно никаких шансов оказаться в траве возле углового флага.

Может быть, он мочится повсюду, как кот, помечающий свою территорию, как и голландская легенда, которая плюется жвачкой. Еще раз: самое главное, что все это, похоже, сработало. Серхио был выбран вратарем турнира за то, что выиграл две серии пенальти на чемпионате мира и спас свою команду от Андреаса Бреме, который принес Германии победу в финале. В суевериях всегда найдется логика, если искать ее достаточно усердно.

Игрок: Гари Невилл

Суеверие: Не менял лосьон после бритья, пока «Ман Юнайтед» побеждал.

В чем суть: Конечно, непосредственно с полем это суеверие не связано. Один из моих недавних товарищей по команде поливал лосьоном после бритья свою экипировку перед каждым матчем. Конечно, мы его за это ругали. Уж если чем-то пахнуть на поле, то неприятно, так, чтобы никто не захотел приблизиться и начать тебя опекать. Видимо, во время углового кто-то из соперников поравнялся с ним, понюхал воздух и одобрительно кивнул: «Ух ты, хорошо пахнешь, чем пользуешься?»

Именно тогда я понял, что игра, в которую я играю и которую люблю, развивается. Меняется. Лично мне тот одеколон приятным не казался. Этот запах сохранялся в автобусе через несколько часов после матча. Сам я не пользуюсь подобными штуками. Я предпочитаю пахнуть мужиком.