Текст книги "Каково быть футболистом: забавные истории из раздевалок и не только"

Тренировочные базы

Ах, эта гламурная жизнь профессионального футболиста. Когда я перешел в «Портсмут» из «КПР» и приехал на первую тренировку с ними, то подумал, что меня случайно зачислили в морфлот.

Дело было на тренировочной базе «Помпея». Она расположилась в «Коллингвуде», морской военной базе флота Ее Величества, названной в честь адмирала девятнадцатого века и явно оставленной в том виде, в каком он ее и застал, – своего рода дань памяти. Когда-то на местных полях была трава, но теперь от нее остались лишь смутные воспоминания. Место было ужасно ветреным и голым, словно палуба авианосца.

Мы переодевались в каких-то старых вагончиках, и нам приходилось забирать домой свой комплект формы, чтобы постирать его. В обед мы переходили через дорогу в казармы и ели вместе с моряками. Еду выдавали на подносе, прямо как в тюрьме. База была домом Морской военной школы. Местные ребята ненавидели нас – на автостоянке они хрипло окрикивали нас, подходивших в шортах и дорогих кроссовках к своим спортивным автомобилям и внедорожникам. Каждый раз, когда удавалось выбраться оттуда без боя, я вздыхал с облегчением.

Холодно было всегда. Вечный боковой дождь. Девиз базы, записанный на латыни, звучал так: Ferar unus et idem. Переводится как «Я все равно буду продолжать» – именно это мы и должны были делать.

Вот какими были тренировочные базы в мое время. Необычными. У «КПР» в Актоне были старые спортивные площадки компании «Бритиш Гэс», которые находились всего в десяти минутах ходьбы от дома моих родителей. Раздевалки находились не в вагончиках, но они были по-своему необычными. Их было восемь, но в каждую помещалось лишь по шесть человек. Получалось прямо как в школе: ты никогда не общался с тем, кто не попал в твою маленькую компанию. Я оказался с двумя другими молодыми парнями, Ричардом Лэнгли и Сэмми Койо, все старшие парни переодевались через пару домов ниже по улице. Я понятия не имею, откуда взялась такая задумка. Возможно, архитекторы «Бритиш Гэс» предпочитали матчам в полном составе игру шесть на шесть.

Чтобы понять, насколько изменились тренировочные базы с тех пор, закажите чашечку капучино на базе «Стока» в Клейтон-Вуде. Вы не только получите чашечку ароматного напитка, но и не получите в глаз за позерство, как бывало. Десять лет назад в «Стоке» подобное казалось фантастикой. Сейчас на базах принято иметь бассейны, ледяные ванны, гидротерапевтические комплекты и антигравитационные беговые дорожки. Никто больше не ищет какой-нибудь подходящий холм для бега, чтобы привести себя в форму; в «Ливерпуле» имеется специально спроектированная зона для бега, где уклон выверен с точностью до сантиметра. Я бывал на базе «Академи оф Лайт» в Сандерленде, до того как перебраться из «Ливерпуля» в стан «Шпор». На территории имеется парикмахерская, точнее, целый барбершоп с удобными креслами, зеркалами и оборудованием. А вот персонала там нет: в любой момент парни могут вызвать своего парикмахера, и тот приедет и сделает им прическу.

Большинство подобных комплексов оборудованы конференц-залами. Ты словно оказываешься в штаб-квартире крупной технологической компании. В футболе столько денег, игрокам, агентам и менеджерам нужно подходящее место для заключения сделок. А еще на базах есть столы для настольного тенниса, массажные кабинеты и ресторан с высококлассным шеф-поваром. Здесь можно остаться на ночь. Ну прямо-таки отель – с самыми дорогими автомобилями на парковке в стране.

Еду больше не подают на металлических тюремных подносах. И никаких тебе косых взглядов от парней с прической-ежиком, пугающих одним своим видом, если только ты не обидел Райана Шоукросса. Ты как будто ешь в очень хорошем ресторане с эксклюзивным меню. Тренды не стоят на месте. Протеиновые коктейли нынче заменяет свекольный сок, красное мясо и овощи; раньше был креатин, теперь – зеленые смузи. На какой бы базе ты ни оказался, у них всегда есть свежий суп, и, учитывая, в каком количестве клубов я побывал, я превратился в настоящего знатока: суп с брокколи, куриный, китайский кисло-сладкий. Единственный суп, который я есть не стану, – гаспачо. Зимой в Англии? Нет уж, увольте.

Раньше считалось, что есть нужно только для того, чтобы заправиться, как будто ты наполняешь топливом машину. Курица или стейк, отварной картофель, макароны. Поменьше соуса, соус считался вредным. С тех пор многое изменилось, надо сказать, к лучшему. Теперь разрешены вкус и запах. Они поняли, что, если запрещать соус, большинство просто выльет на еду полбутылки кетчупа, а это не слишком-то полезная привычка.

Зарубежные звезды, приезжая к нам впервые в то время, были в ужасе. Джанфранко Дзола и Рууд Гуллит наверняка отталкивали свой поднос с отвращением. Что еще за мерзость? Даже сейчас большинство иностранцев, поездивших по другим странам, считают нашу еду худшей в Европе. Довольно многие отказываются от еды на тренировочной базе. Вместо этого они отправляются на обед домой, а мы так и сидим в столовой в своих спортивных костюмах: «Стефано! Жан! Вы куда? Сегодня дают густую похлебку с пряностями!»

На базу нужно приезжать к определенному времени. Например, к 10 утра, если тренировки начинаются в 11. Но в какой бы раздевалке вы ни оказались, там всегда будут одни и те же группы. Во-первых, «телефонисты»: непрерывно заключают сделки по телефону или общаются с партнерами, с которыми расстались минут 20 назад. Есть повернутые на тренажерном зале, они отправляются потягать железо до начала тренировок. Есть фанаты массажа, обязательно разминающие глубокие слои мышц и фасции, перед тем как решиться на бег трусцой.

Еще есть кофе-клуб. Абсолютно моя тема. Роберт Хут усердно трудится в спортзале, тягая огромные блины, как будто они сделаны из пробкового дерева; он так старается, что перед тренировкой ему придется сменить спортивный костюм. Кто-то из парней ходит туда-сюда, рявкая инструкции в свои смартфоны. А кофе-клуб просто сидит, закинув ноги повыше, наслаждается легкой беседой, наблюдает за происходящим вокруг безумием и думает: к чему вся эта спешка?

У каждого человека свои привычки. В моем возрасте самое главное – не потерять форму, иметь возможность выйти на тренировочную площадку, и я точно знаю, что должен для этого делать. В «Ливерпуле» перед тренировкой меня заставляли выполнять становую тягу и приседания, но в результате я только травмировался. Посмотри на мое телосложение. Я не создан для тяжелого железа. Размять парочку мышц и расслабить спину – да, но тягать веса мне можно только после основной тренировки, и даже тогда с соблюдением ограничений. Я не пойду в качалку в среду, четверг или пятницу, если в субботу игра. Вся сила должна остаться в ногах. Подобные же тренировки убивают взрывную мощь и скорость моих мышц, благодаря которым я прославился.

В «Портсмуте» Сол Кэмпбелл проводил два часа перед тренировкой на массажном столе. Он приезжал в 8 утра и отпускал массажиста за две минуты до начала тренировки. У нас было два массажиста, и Сол припахивал обоих: первый работал над одной его огромной ногой, второй яростно месил другую. Мы ругали его, проходя мимо комнаты физиотерапии в своих бутсах и тренировочных куртках. «Черт возьми, Сол, у нас вообще есть шанс?» Он ненадолго поднимал голову от круглого отверстия в массажном столе и смотрел на нас без каких-либо эмоций. «Когда сыграешь семьдесят матчей за сборную Англии, возвращайся, поговорим».

Иногда клубы проводят медицинские предматчевые тесты. В какой-то момент «Шпоры» стали одержимы нашим водным балансом. Мы постоянно сдавали мочу для измерения уровня pH. Теперь там популярны прыжковые тесты на определение уровня усталости. Нужно прыгнуть вертикально вверх; учитывается высота прыжка и насколько взрывным он был. Если твои показатели ниже среднего, тебя могут попросить немного меньше бегать на тренировках. Ну а если ты Зибиди (имеется в виду знаменитая чистокровная английская лошадь верховой породы. – Прим. ред.), тебе вполне могут накинуть пару кругов челночного бега. Фишку, к счастью, просекли не все, так что не многие пытались обыграть систему, делая вид, будто не в силах покинуть базу.

Бывают и скандалы. В пятницу к обеду объявляется состав команды на субботу, и обязательно найдется игрок, который отправится в кабинет тренера рассерженный, что его не выбрали. Многие тренеры теперь объявляют состав в субботу утром, чтобы избежать сцен. Тогда месть переносится на начало следующей недели: в понедельник утром кофе, тренажерный зал и массажный стол оказываются забытыми, а игроки ломятся в дверь тренера.

Стивен Джеррард постоянно жаловался, но не потому, что его не ставили в основной состав, а из-за некоторых решений Рафа Бенитес. В списках на субботний матч не оказалось имени Хаби Алонсо – и Стиви уже кипит: «Какого черта он это сделал?» Бегом к двери Рафы, бум-бум-бум. Если, выходя из кабинета тренера, где ты хорошенько выпустил пар, ты видишь длинную очередь из товарищей по команде, которые ждут возможности сделать то же, у клуба точно проблемы. Не всякий тренер, конечно, такое позволит. Никому из игроков не хватило бы смелости противостоять Алексу Фергюсону. Никому не разрешалось подходить к Фабио Капелло. С ним можно было поговорить, только если он заговорил с тобой первым. Но есть и те, кто с игроками на короткой ноге. Скажем, Харри Реднапп мог отругать тебя за оплошность на чем свет стоит, но и ты мог к нему обратиться, потолковать. Свен [Свен-Йоран Эрикссон] сохранял самообладание, когда все кругом теряли голову. Скандалы, таблоиды, заголовки об интрижках – он словно бы не понимал, о чем все шумят.

Снаружи каждой тренировочной базы игроков поджидают охотники за автографами. По крайней мере, раньше это были именно охотники. Поклонники ждали у ворот, ты подписывал им свои фотографии, все были счастливы. Теперь становится все больше продавцов автографов. Солидные мужчины притаскивают чемоданы футболок, желая получить подпись на каждую, а потом вставляют их в рамку, выкладывают на eBay и зарабатывают кучу денег. Игроки, заметив это, перестали останавливаться на выезде с баз, из-за чего страдают настоящие фанаты, причем страдают дважды: сначала у ворот, а потом и в интернете, когда какой-нибудь проныра требует с них 500 фунтов за подписанную футболку. Почувствовав настроение футболистов, «бизнесмены» стали привозить детей, своих или чужих, которым платили, чтобы те сделали за них грязную работу. Ты останавливаешься, и парень из кустов выталкивает вперед ребенка, которому следует быть в школе. Дети одеты в командную форму, продрогшие до костей. За один день они успевают объездить базы «Ливерпуля», «Манчестер Юнайтед» и «Сити», работая словно викторианские уличные мальчишки. В общем, теперь приходится проезжать и мимо детей, пусть и с довольно тяжелым чувством.

Раньше перед играми мы ходили гулять всей командой. Теперь мы не можем себе этого позволить, потому что по пятам за нами ходят не настоящие фанаты, а люди, желающие использовать нашу славу и сколотить себе состояние. Как-то я дал около 100 автографов одному парню. Порядком задолбавшись, я спросил: «Ты, что ли, хочешь себе всю стену заклеить этими плакатами?» – «Нет». – «Что же ты с ними делаешь?» Молчание. Впрочем, если бы он подтвердил, что хочет завесить моими фотографиями всю свою спальню, я бы конкретно испугался.

Однажды меня остановил странный человек с пластиковым пакетом, в котором лежали какие-то кусочки веревки и раскрошенное печенье, и попытался выведать некоторые тайны клуба. Бывало, подходили старички с коллекцией карточек «Ротманс» и просили подписать ту, где изображен я. Такое мне нравилось. Очень жаль, что барыги эксплуатируют настоящих болельщиков. И главное, нам, футболистам, все время приходится балансировать на грани, ибо стоит одному такому злыдню сказать: «Ага, Питер Крауч не остановился, ну и придурок, думает, что он лучше своих болельщиков», – и все, ты становишься антигероем, новости распространяются быстро, и люди считают тебя отвратительным снобом, хотя на самом деле ты вовсе не такой.

Святилище любого футболиста – комната физиотерапевта. Это сердце всей тренировочной базы. Эта комната единственная в своем роде. Теоретически туда отправляются только в случае травмы, но сухая теория не учитывает все сплетни, шутки и истории, рассказанные и услышанные там. Здесь болтают о планах на выходные, обсуждают слухи о трансферах и новых контрактах и прикалываются над физиотерапевтами, спрашивая, кто из них считается главным и знает ли об этом другой. Мы с радостью проводили бы там все утра. Понимаете, футболисты никогда не взрослеют. Они приходят в большую игру прямо со школы, и здесь их ждет вдвое меньше правил и вдвое больше классных ребят. Нам просто не нужно взрослеть. Мы – дети с продвинутыми физическими возможностями.

С администратором по экипировке лучше не сталкиваться. Все знают, какие они вредные. Газ из «Стока» – хороший парень, Грэм Картер из «Ливерпуля» – тоже, но они вечно так переживают из-за наших комплектов формы, как будто они их собственность, либо им придется за них платить. Попросишь у них дополнительный свитер, тут же спросят: «Зачем?» – «Я забыл свою толстовку». Кипишь, подозрительность, отчаяние. «Как это ты забыл свою толстовку?»

Если после игры ты подаришь кому-то свою футболку, эти парни просто взбесятся, а с тебя удержат ее стоимость. 50 фунтов вычтут прямо из твоей зарплаты – это стоимость футболки в клубном магазине. Где же, интересно, скидка для персонала? Где оптовая цена? Вы играете с клубом более низкого дивизиона в Кубке Англии, и парень в туннеле просит тебя отдать ему футболку после матча. И ведь не скажешь, ок, с тебя 50 фунтов. Игра кончается, и ты просто отдаешь футболку, натужно улыбаясь и думая, эх, опять просрал 50 фунтов…

Администраторы по экипировке всегда из местных. Возможно, их угрюмость связана с капризностью игроков, но, может, все дело в том, что они болеют за свой клуб и очень боятся забыть, например, что один игрок настаивает на шипах-лезвиях у бутс, в то время как другие предпочитают круглые шипы, в результате чего футболисты могут плохо сыграть, и команда потеряет очки. Каждый день администраторы по экипировке подбирают грязную одежду за другими мужчинами, о чем обязательно припомнят тебе при случае. Если, сняв носок, ты бросишь его на пол и так там и оставишь, тебе не поздоровится. Впрочем, разумеется, в футболе считаные единицы таких ребят, как Лес Фердинанд, который складывает форму столь аккуратно, будто это рубашка от «Армани».

Неустанный труд сотрудников тренировочной базы играет определенную роль в успехе команды. Болельщики считают стадион ядром клуба. По определенным субботам это так. Но большую часть времени ядром все же будет тренировочная база. Здесь мы все собираемся каждый день. Именно здесь работают ребята, которые и составляют клуб, скажем, Андж, секретарь в «Стоке», распечатавший для меня больше документов и отправивший за меня больше писем, чем секретарь, которого я мог бы нанять сам. У меня как будто был собственный персональный помощник. Сотрудники службы безопасности, опять же, всегда местные ребята, воплощают для нас голос болельщиков: «Эй, Крауч, будет у нас результат в субботу или нет?» Если охранники относятся к тебе пренебрежительно, знай, что в среде фанатов ты не на хорошем счету. Еще есть завхоз, который чинит поломанный игроками инвентарь, уборщицы, которые приводят в порядок тот хаос, что мы оставляем, отправляясь на обед. Гринкиперы в целом славные ребята – правда, до тех пор, пока ты не решишь проехаться на коленях по их драгоценному полю, празднуя гол. Две длинные грязные канавки на газоне вызывают у них столько негодования, будто кто-то оставил непристойную надпись на стене в их ванной.

В тренировках есть нечто успокаивающе рутинное. Если на неделе всего одна игра и она выпадает на субботу, значит, в воскресенье тебя ждет выходной или легкая восстанавливающая тренировка, в понедельник – обычная тренировка, потом ужасный день напряженной физической работы во вторник, выходной в среду, в четверг тактика, а в пятницу – отработка стандартных положений с акцентом на сопернике, с которым предстоит играть в субботу.

Иногда начинаешь бояться трудных дней. Тренер «КПР» Джерри Фрэнсис в свое время ввел так называемые Ужасные вторники. В этот день нас ждала двойная тренировка, непрерывная игра, настолько интенсивная, что в среду трудно было даже пошевелиться. Обычно я и не пытался, а просто отправлялся тусить. Пара шотов в ирландском баре «Джоно» на Аксбридж-роуд, потом ныряешь в метро и катишь по центральной линии в Лондон, чтобы как следует покутить с товарищами по команде. Ужасные тренировки вторника давно отмерли, пав жертвой великого иностранного просвещения в футболе. Но как же было классно в те времена.

Все футболисты любят играть пять на пять. Это идеальная комбинация для демонстрации разнообразных касаний и трюков, припрятанных в рукаве, да и особо много бегать не надо. Работа над командной формацией гораздо менее приятна, хотя, возможно, она важнее. В «Ливерпуле» Рафа Бенитес расставлял 11 игроков по полю, затем забирал мяч и менял локацию, а нам приходилось перебираться на новые позиции. Затем он снова двигал мяч, и мы переходили на новую формацию. И так 15 минут, в течение которых боль в ягодицах становилась нестерпимой, однако то была абсолютно необходимая работа для успеха под его руководством.

Харри Реднапп оставлял отработку практических навыков на откуп команде тренеров. Он вмешивался лишь по необходимости, пиная кого-нибудь под зад или похлопывая по спине. Я чувствовал, что меня он ценит, и это вселяло в меня огромную уверенность. Перед матчем я выходил на поле с одной мыслью: сейчас мы разобьем этих ребяток.

На тренировках у него всегда было весело – много времени с мячом, много игр пять на пять. В «Шпорах» Робби Кин иногда зудел, что нам следует больше работать над командным построением и тактическими схемами. Харри окидывал его ледяным взглядом, а потом с жаром на него напускался: «Какого хрена тебе это надо? Хочешь, чтобы я диктовал Гарету Бэйлу, куда ему бежать? А? Ты хочешь, чтобы я сказал Луке [Модричу], куда ему пасовать? Да? Это топ-игроки, Робби, игроки высшего класса!»

С ним ты ощущал себя лучшим в мире. Он превосходно разбирался в тактике, но умел упрощать, и именно благодаря этому мы выиграли столько игр. Футболисты не любят, когда их заваливают информацией. Кому понравится, когда на тебя взваливают невыполнимую задачу? Позволь хорошим игрокам делать то, что у них хорошо получается, и обретешь уверенных игроков, которые поддержат хороших.

Указания, которые Харри дал нашему гондурасскому полузащитнику Уилсону Паласиосу, были предельно простыми. Отдай Модричу. Даже если он в шаге от тебя, не важно. Пасуй ему. Сделай подкат, заполучи мяч и отдай его.

Так Паласиос стал одним из самых эффективных полузащитников Премьер-лиги. Перейдя в «Сток», он и наполовину не был так хорош, потому что пытался сделать вдвое больше: и дальние пасы, и голы, и короткие удары, и сбросы. Покати Луке. Просто, но гениально.

Я был в «Ливерпуле», где тренировал Рафа Бенитес, просто помешанный на тактических приемах и тренировках. В детстве он обожал испанскую версию игры «Риск» – стратегическую настолку со всякими схемами. На тренировочном поле его страсть становилась очевидной. Надо сказать, он был в этом крайне талантлив. Пожалуй, идеальный тренер – это наполовину Реднапп и наполовину Рафа.

Харри постоянно смешил нас, специально и не специально. Особенно тяжко нам приходилось, когда он злился, потому что, какой бы серьезной ни была провинность, его злость выглядела так забавно, что часть тебя едва сдерживала смех. Помните тот ролик, когда во время интервью Харри получил мячом по голове от кого-то из игроков? Тренер мгновенно вышел из себя, потом вроде бы успокоился, но снова завелся по второму кругу. Даже когда он наконец вернулся к беседе с репортером, то все равно не мог оставить случившееся: «Чему тут удивляться, это ж гребаный резервист…»

Мне кажется, Харри страдает из-за того, как публика воспринимает его персону, из-за всех тех мифов, что его окружают. Мне кажется, он не получает того уважения, которое заслуживает. Его называют великим комбинатором, и он ненавидит это прозвище, а по факту ни один клуб, приглашая его, не предлагал ему сразу 200 млн фунтов. Обычно ему приходится работать в определенных рамках, и он старается извлечь максимум из доставшихся ему активов, кого-то выгодно продавая, кого-то покупая на вырученные средства. Столкнувшись с любым сложным вопросом, касается ли он тактики или управления людьми, Харри стремится к упрощению. Именно так ему удается использовать ресурсы наиболее эффективно.

Однако вернемся на тренировку. Разминка, кто бы ее ни проводил, редко бывает веселой. Вот бы можно было просто принять таблетку, и все готово. За барьером, под барьером, вверх и вниз по лестнице… Куда больше мне нравились пробежки вокруг поля и легкая групповая растяжка. Лучшим упражнением был «Квадрат», точнее, вариант этой игры под названием «Хрюшка посередине»: десять игроков передают мяч по кругу, двое в центре пытаются его отобрать. Если пас завершается успешно, двое из середины остаются внутри, если пас перехвачен, «хрюшкой» становится тот, кто его сделал. Пропустишь мяч между ног – остаешься внутри. Можешь послать мяч верхом, если хочешь, можешь выйти из круга, но только при условии, что вернешь мяч назад, прежде чем он коснется земли. Кажется, что мы просто забавляемся, а на деле такая игра обостряет разум, оттачивает касания и заставляет работать усерднее того, кто находится в середине круга. Поставь парня в середину, и сразу видно, игрок он или нет.

Игра на владение – еще одна классика. Три команды по восемь человек играют на половине поля, одна из них стоит на границе поля, словно стена. Команда, которая владеет мячом, должна удерживать мяч, другая должна его отобрать. Можно использовать игроков на боковой линии, чтобы они отбили мяч, главное, не позволить мячу выйти из игры. Проигравшая команда остается, победившая команда отправляется отдыхать. Неумолимая физическая работа, постоянное давление, много конкуренции. Эти две игры сами по себе – праздник.

В подготовке к матчу у каждого тренера есть своя фишка. Тони Пулис говорил, что построение в команде играет первую, вторую и третью роли. Никакого тебе свободного футбола, никаких импровизаций, никакого валяния дурака. Харри Реднапп задавал какие-то рамки лишь в случае крайней необходимости. Он доверял игрокам и пытался дать им максимум свободы. Фабио Капелло любил правила и требовал дисциплины; Свен вообще не парился. Грэму Тейлору нравился собственный тренерский стиль, ему нравилась собственная игра, конкретная и трудолюбивая. Грэм Рикс сводил все к пасам, как и Марк Хьюз. Как по мне, лучшие тренеры – те, кто не желает застревать в колее собственного стиля и приспосабливает свои предпочтения к имеющимся ресурсам. Круглые колышки не запихнуть в квадратные отверстия, как ни нажимай.

Некоторые тренеры, бывшие великими игроками, не могут отказать себе в удовольствии покрасоваться перед молодыми футболистами. Гленн Ходдл это делал, Джанфранко Дзола это делал. Игрокам «Вест Хэма» наверняка было неловко, когда Дзола выходил на поле, ведь он играл лучше их всех, и это в туфлях с перфорацией! Крейг Беллами тоже не упускал шанса вставить свои пять копеек. «Простите, но вы кладете в девятки со штрафного в тридцати трех метрах от ворот. Мы чувствуем себя неудачниками. Во многом потому, что в этот момент на вас костюм и галстук». По этой причине в «Сток Сити» Марк Хьюз ограничивался мастерски исполненным ударом с лёта. Я понимаю, конечно, что устоять непросто; если когда-нибудь я стану тренером, то тоже едва ли смогу устоять и не присоединиться к игре, по крайней мере, пока не стану полным отстоем. Но нельзя забывать, что ты теперь не футболист и не можешь тренироваться вместе с ними. Если боишься потерять форму, работай над собой, когда игроки уйдут с поля. И уж всяко не стоит брать пример с одного моего тренера, который качался в клубном спортзале, облаченный в трико и перчатки, а два игрока стояли у него на подхвате. Он еще умудрялся поглядывать на себя в зеркало, а поднявшись со скамьи, демонстративно поигрывал своими мышцами.

Есть игроки, чья преданность делу на тренировочной площадке прекрасно объясняет их успехи во время матчей. Дэвид Бекхэм останется на поле отрабатывать штрафные, пока остальная часть сборной Англии обедает. Фрэнк Лэмпард не заканчивал тренировку, не исполнив десяти идеальных одиннадцатиметровых. Никакой высшей математики: сильнейшие игроки просто вкалывают больше всех на тренировках. Никогда я не видел большего желания быть лучшим, чем у Фрэнка, и оно принесло ему справедливые награды.

Вот в чем фишка хороших игроков. Есть в футболе и невероятные игроки, на тренировке они и палец о палец не ударят, а на матче выступают первоклассно. Мне говорили, что вдали от стадиона Карлос Тевес похож на мешок с дерьмом. Он практически не двигается, не демонстрирует и капельки из своих навыков. Если вы видели его только в люминесцентном нагруднике на базе, то никогда в жизни не подписали бы его. Лишь в свете прожекторов стадиона он превращается в безостановочный шар энергии и преданности делу и чистейшего удовольствия от царящего веселья. Может быть, он просто экономит силы. Ледли Кинг в «Шпорах» не тренировался, потому что после каждой тренировки оба его колена распухали, словно набирали воды. Единственное, чем он занимался, – вращал педали велотренажера, немного плавал в бассейне, а после выходил на поле в большой теплой куртке, чтобы поучаствовать в нескольких упражнениях на командную формацию. Но когда приходило время матчей, он волшебным образом преображался. Он обретал способность скользить. Он бежал, словно бы не прикладывая совсем никаких усилий. Я считаю, он был так же хорош, как Рио Фердинанд.

А есть игроки, чьи способности кажутся выдающимися на тренировочных полях, но в матчах они просто не могут показать себя. В «Портсмуте» у нас было несколько талантов мирового уровня: Лассана Диарра, Нико Кранчар, Джермейн Дефо, Глен Джонсон. Но лучшим с понедельника по пятницу был Арнольд Мвуэмба. Он играл сенсационно. К сожалению, едва ли вам приходилось слышать о нем, потому что в субботу днем Арнольд превращался в бесполезный мешок нервов. Гениальный полузащитник, который при звуке судейского свистка замирал, превращаясь в невидимку.

На открытом поле бывает очень одиноко. Когда ты в форме, когда тебя выбирают, когда ты играешь по две игры в неделю, это все весело. Не считая восстановления после травм. Но когда ты не играешь, когда там, на поле, ребята вкалывают, а ты выброшен за борт и пытаешься улучшить свою физическую форму, тренируясь с молодежью в любую погоду, пытаешься встать на ноги, а между тем какой-то болтливый 17-летний паренек лезет из кожи вон, чтобы обставить тебя, дабы показать свою мужественность… Все это сводит с ума. Тут-то и происходят грязные подкаты и даже случаются драки. Ссоры, скандалы, потасовки и взаимные обвинения – со всем этим разбираются обычные тренеры, не главный.

Часто ребята выдумывают что-нибудь для потехи. Глумливые наказания худшему игроку, немного унижений, дабы не терять форму. Парни из «Сток Сити» позаимствовали у «Бернли» идею колеса несчастья. Вращающаяся стрелка, круг, разделенный на сегменты, какие-то удачные, но в большинстве своем плохие. Если ты опоздал на тренировку, у тебя есть выбор: принять стандартный штраф в размере 250 фунтов или крутануть колесо. Один из сегментов отменяет штраф. Примыкающий к нему удваивает его, а следующий утраивает. Можно сорвать джекпот и вместо наказания получить 500 фунтов стерлингов. А возможно, тебе придется самолично мыть машину товарища по клубу или подносить всей команде чай.

Я, разумеется, выбираю рулетку. Каждый раз. Когда все делается по правилам, это очень весело: Чарли Адам входит в своем лучшем костюме, будто он собрался в суд, Джек Батленд выступает в качестве строгого судьи. «Вы признаете свою вину?» – «Невиновен, ваша честь». – «Тогда я приговариваю вас к одному повороту колеса…»

Как-то ему вылетел хреновый сектор – он должен оплатить из собственного кармана еду для всей команды. Мы наполняли подносы до краев. Первое и второе, напитки, пудинги. Счет вышел длиной с мою руку, если понимаете, о чем я.