Текст книги "Каково быть футболистом: забавные истории из раздевалок и не только"

Одежда

Так было всегда. Футболисты страстно любят одежду. У них есть деньги, у них есть молодость, у них – обычно – есть и тело. Тем не менее, кажется, многие распоряжаются своей страстью очень неправильно.

При этом, разумеется, сами футболисты проблемы не видят. Когда Джибриль Сиссе облачился в ярко-красный костюм с цилиндром и тростью, то было только начало. Он стал носить очки без стекол. То есть не просто с прозрачными стеклами без диоптрий, а одну лишь пустую оправу. Через нее можно было ткнуть пальцем ему в глаз.

Тут-то я и потерял окончательно ориентиры в мире моды. Ты надеваешь очки, потому что это вроде как круто. Ок. Однако все видят, что на самом деле на тебе не очки. Ведь какие это очки, раз в них нет стекол. Давайте подумаем, как так вышло, что притворяться человеком, имеющим проблемы со здоровьем, стало круто? Нацепил бы Сиссе большой слуховой аппарат, имея идеальный слух? Не исключено. Судя по всему, он из тех модников, которые ни перед чем не остановятся ради эпатажа. Помните, что именно он подключал к смартфону трубку образца 1920-х годов?

Однажды Сиссе явился на вечеринку, покрыв правую руку и предплечье каким-то металлом, чтобы выглядеть как Терминатор. Он основал собственный бренд под названием Klubb 9, а затем еще один – Mr Lenoir. Он носил мужские юбки и самые настоящие женские юбки. Впрочем, я и сам как-то облачился в такую, но лишь ради благотворительности, однако тут уж я пошел до конца – бабушкина юбка, колготки, кардиган, комик Дэвид Уоллиамс вел меня под руку… Сиссе же носил юбки по-настоящему и, кажется, получал кайф. Причем он переодевался в той же раздевалке «Ливерпуля», что и Диди Хаманн, предпочитавший старые грязные кроссовки, вареные джинсы и мешковатую футболку хоть сколько-нибудь приличной одежде. Эти люди не просто занимались одним делом. Они одевались бок о бок друг с другом.

Признаюсь, у меня самого случались модные провалы. В те непростые дни, когда я играл за молодежный клуб и постоянно тусил в полуподвальных клубах Айя-Напы, все парни облачались в майки-алкоголички и мешковатые махариши. В комплект к подобным футболкам требуется пара здоровых накачанных рук, так что, как вы понимаете, я не мог себе позволить носить их. Я смотрел на свои тонкие руки-спагетти и остро переживал из-за рыночного дефицита одежды для мужчин моего телосложения.

Пока я не разжился хоть какими-то деньгами, выбирать было практически не из чего. Либо выкладывай целое состояние – а столько я не зарабатывал, – чтобы сделать что-то на заказ, либо бери доступные вещи и болтайся в них соплей.

Штаны смотрелись еще хуже майки. Я пытался было носить шорты каждый день, в том числе и зимой, но в итоге смирился с тем, что любые брюки будут мне коротки. С талией в 112 сантиметров можно без проблем заполучить подходящие джинсы, но с 66-сантиметровой талией это дохлый номер. На тощих и высоких ничего не шьют. Рукава у рубашек подходящего размера всегда оказывались короткими, а если я брал рубашку большого размера, она сидела на мне как палатка для пяти человек. Рубашка среднего размера сидела неплохо на теле и в плечах, но заканчивалась в районе пупка. Я выглядел как Бритни Спирс или инструктор по фитнесу из 1980-х. Поэтому каждую рубашку я носил с закатанными рукавами, дабы скрыть хотя бы один из аспектов ее непригодности.

До встречи с Эбби я выбирал себе одежду сам. И это было ужасно. Вспоминая свои ранние годы, то, как я выглядел, играя за «Виллу», даже в свой ранний период в «Ливерпуле», я поражаюсь. Ничего из моей одежды мне не подходило. Джинсы натянуты слишком высоко, джемперы слишком мешковатые, рубашки походили на пончо. Даже кроссовки были грязно-белыми и некачественными.

Эбби помогла мне, подшлифовала мой стиль своей нежной рукой. Но до того, как это произошло, со мной случилась самая страшная модная катастрофа: джемпер Prada из универмага «Хэрродс». Даже сейчас, вспоминая об этом, я злюсь и расстраиваюсь. К тому моменту мои финансовые дела пошли на лад. Я заходил в отдел мужской одежды крупного магазина с оптимизмом. Увидев этот свитер со стандартными шерстяными рукавами и какой-то странной основной частью, наполовину кашемировой, наполовину из верблюжьей шерсти, я подумал: может, он мне подойдет? Я померил, свитер сел нормально, и я решил, а почему бы и нет?

Приятный разговор на кассе. Штрихкод под сканером, звуковой сигнал и улыбка. «С вас 800 фунтов, пожалуйста».

Восемьсот фунтов! Я разозлился, сначала на продавца, а потом на самого себя. Почему на свитере не было ценника? Конечно, в этом есть смысл. Но почему продавец меня не предупредил? Наконец, почему я, кипя от злости, таки подал ему кредитку, а не швырнул джемпер ему в лицо и вешалку на пол?

В тот же миг я обиделся и на сам джемпер. Я знал, что не умею покупать одежду, и прогулки по магазинам без друга или женщины могут привести к катастрофическим последствиям. Я не Дэвид Бентли, который, закончив тренировку в «Блэкберне», отправлялся прямиком в Траффорд-центр и часами бродил там, просто погружаясь в атмосферу. Я же пришел в состояние войны с самим собой.

«Хорошо, раз ты заплатил за этот ужас, тебе теперь придется его носить».

«Но мне он даже не нравится».

«Без разницы. 800 фунтов! Как хочешь, но ты получишь от них пользу».

«Этот свитер выглядит так, как будто я напялил верблюжий нагрудник».

«Я-то тут при чем, ты его сам купил».

«Да, да, спасибо, что напомнил».

Я чувствовал себя паршиво. Мне даже цвет не нравился. Кремовый. Дома я еще немного пострадал по этому поводу, а потом решил действовать. В конце концов на вешалке в шкафу этот свитер не становился дешевле или привлекательнее. Я надел его. Вышел из дома. Выпил «Гиннесса». Купил еще, откинулся на спинку стула и опрокинул всю пинту на себя.

Свитеру тут же пришел конец. Дело было сделано. Я попытался постирать его и получил коротенький грязно-серый джемпер. Впоследствии я подумал, не заставило ли мое подсознание пролить ту пинту, чтобы примирить меня с собой? Чтобы никогда больше мне не пришлось надевать этот кошмар. Может, мое подсознание специально выбрало «Гиннесс», самый темный, самый тяжелый в плане пятен напиток из всех, что были в пабе, а не что-нибудь легко отмывающееся вроде джина с тоником? Пожалуй, этот свитер можно считать худшей покупкой за всю мою жизнь. И не только в плане одежды.

Мне нравится думать, что с тех пор я стал лучше, увереннее в себе. Окажись я снова в универмаге «Хэрродс» на кассе с тем же самым свитером по той же цене, надеюсь, я сказал бы что-то вроде: «Восемьсот фунтов! Да вы смеетесь?»

Недавно я присмотрел куртку в магазине и не забыл уточнить, сколько она стоит, прежде чем примерить. Продавец с невозмутимым видом сообщил: «Пять тысяч пятьсот фунтов».

Я не смог удержаться: «Пять кусков? Вы, черт возьми, шутите!» Он натужено улыбнулся.

К тридцати я сумел найти собственный стиль и скорректировать тактику поведения. Я больше не тот парень, что не вылезал из спортивного костюма и кроссовок. Я немного прихорошился: вместо кроссовок – несколько пар разной обуви на выбор; черный или темный джемпер, возможно, пиджак. И я чувствую, что наконец-то нашел себя. Точнее, это сделала моя жена.

Футбол между тем все так же исследует яркие и эксцентричные пути. В Премьер-лиге появился новый дресс-код, и начинается он с кроссовок от «Лубутена», верх которых покрывают маленькие острые шипы. Стоят они 650 фунтов за пару. Далее, необходим спортивный костюм со штанами-шароварами, мотня у которых должна спускаться как минимум до середины бедра, так, чтобы казалось, будто ты спрятал в трусах мешок картошки или попросту обделался словно младенец, которому мама забыла надеть памперс. В любую погоду – и даже в помещении – на тебе также должны быть бейсболка и солнцезащитные очки. Если на дворе лето и ты отправляешься на тусовку у бассейна, можно надеть короткие шорты вроде тех, что впервые популяризировал Криштиану Роналду. Вещь абсолютно не для меня, скажу больше, если бы моя карьера пришлась на конец 1980-х, когда стандартные форменные шорты заканчивались чуть ниже исподнего, я не стал бы футболистом. Ок, Иан Ормондройд надевал такие, но в нем-то всего 195 см роста. Если бы я выступал за Камерун в 2004-м, когда они представили миру ту странную слитную облегающую форму, я без колебаний объявил бы о завершении своей международной карьеры.

Футболисты, надо сказать, пытаются учить друг друга уму-разуму. Кто-нибудь обязательно срежет пальцы с твоих дурацких носков или покроет шорты-боксеры спреем Deep Heat изнутри (специальный согревающий спрей наподобие «Фастум-геля». – Прим. ред.). Это стандартная практика. Если кто-то из команды начинает тренироваться в чем-нибудь ужасном, его товарищ подождет, пока все не выйдут из раздевалки, а затем напялит эту вещь и отправится в спортзал тягать веса или на пробежку вокруг поля с разминкой в грязи. Однажды у меня была пара ботинок на молнии, которые я очень любил. Я никогда не приходил в них на тренировку, нет, я не мог так рисковать. А еще втайне я мечтал об уггах (такие тепленькие! Такие уютные!). Но я знаю, что, во-первых, ноги моего размера будут смотреться в них как лапы йети, а во-вторых, я обязательно увижу свои милые угги на нашем вратаре, когда тот будет пинать ими грязную снежную кучу, счищенную с поля.

Иногда страсти накаляются до предела. В 2013 году в «Стоке» настали мрачные времена. Начиналось все достаточно невинно: новую кожаную куртку Мэтти Этеринг– тона спустили в унитаз на тренировочной базе. Этерингтон решил отомстить и запихал кучу заплесневелых старых голов копченой рыбы в туфли и машину Джона Уолтерса – именно его Мэтти подозревал в краже куртки. И понеслось. Уолтерс раздобыл отрубленную голову свиньи, достаточно свежую, всю в подсохшей крови, завернул ее в джинсы Мэтти и положил в его шкафчик. Мэтти нашел голову и хотел переложить ее в шкафчик Гленна Уилана, но ошибся и случайно подложил ее Кенуайну Джонсу. Тут уже и Кенуайн слетел с катушек. Он пробил окно машины Гленна Уилана кирпичом, а Гленн пообещал ему прийти к нему домой и устроить разборки. Мы, конечно, понимали, что идея провальная, учитывая телосложение Кенвина. Как бы то ни было, атмосфера накалилась до предела. Мы с ностальгией вспоминали, как всего несколько недель назад покрыли машину Майкла Оуэна мукой и яйцами, отмечая завершение его карьеры, – учитывая, что происходило теперь, то было практически безмятежное время простодушия и благоразумия.

Единственный способ избежать неприятностей в столь опасном мире – делать ставку на спортивный костюм. За него можно получить лишь в том случае, если это клубный костюм и ты ни пенса за него не заплатил либо если это бесплатный комплект от спонсора. В каждой раздевалке найдется любитель халявы, отказывающийся тратиться на текстиль, когда можно получить все совершенно бесплатно. Эй, Райан Шоукросс, не пытайся спрятаться за спинами. Что до вечеринок, то здесь тщательная проверка внешнего вида поднимется на еще более высокий уровень. Каждый элемент твоего наряда будет тщательно изучен. Гленн, по крайней мере, два раза приходил на официальное мероприятие одетым как учитель географии: скучная рубашка, джемпер, чиносы и блестящие туфли.

Грузный и бескомпромиссный защитник навряд ли станет носить экстравагантную одежду. Скучный игрок – скучная одежда; центральный защитник со сломанным носом никогда не будет прохаживаться с тростью Джибриля. При этом следует учесть, что, за редким исключением, игроки с континента приезжают на тренировки в куда более щегольском облачении, нежели их английские товарищи. Говорят, Бени Карбон из «Астон Виллы» каждый день являлся в костюме-тройке, как и Димитар Бербатов в «Шпорах» и затем в «Манчестер Юнайтед». Учитывая, что парень родом из Болгарии, могло произойти и иначе, однако он оказался на гребне волны и сумел создать весьма неплохое впечатление о своей нации. Как-то летом я встретил Джанлуиджи Буффона; его чувство стиля опережало наше на световые года.

Первым британским игроком, который действительно схватывал все на лету, является Дэвид Бекхэм. Тем не менее и он оказался не застрахован от ужасных ошибок. Ну правда, саронг? Это возмутительно! А тот кожаный костюм, что сочетался с костюмом Виктории? Когда они шли в них вместе, то смотрелись как секс-туристы. Тут ничего не поделать. Если собрался стать иконой стиля, будь готов к тому, что некоторые из твоих авантюр просто не выгорят.

Может быть, поэтому Вилфрид Бони каждое утро постит в Инстаграме селфи в новом наряде. Он проверяет, правильно ли все делает. Чтобы не вышло как с женой бывшего нападающего «Ливерпуля» Андрея Воронина, которая почти каждый раз выходила из дома в чем-нибудь леопардовом. Как-то я спросил его об этом. Что такого в леопардовом принте? Андрей ответил, что на его родной Украине он считается признаком процветания, леопардовые вещи достать непросто. Будь он киевской версией парня из ситкома «Дуракам везет», наверняка стал бы нелегально импортировать эти шмотки. Но нет. И вот они с женой вдвоем гуляли по центру Ливерпуля: она в расклешенном леопардовом комбинезоне и на шпильках, а он в блестящем серебристом спортивном костюме; погуглите самых отвратительно одетых спутниц футболистов в истории, и наткнетесь на нее в первой же строке. Да, интернет бывает жесток.

Много лет назад подруга моей мамы продавала большой дом в Лидсе. На просмотр пришел молодой парень, одетый в рваные джинсы, кроссовки и футболку. Она отшила его на том основании, что он явно не может себе позволить дом. Оказалось, что это был Гэри Спид, и он вполне мог купить три с лишком таких дома.

Не стоит судить футболистов по внешнему виду. Правда, из этого правила есть несколько исключений. Их по одежке можно и встречать, и провожать.

Во-первых, Стивен Айрленд. Посмотрите на фотографию, где он запечатлен в каком-то старинном жилете, огромной рубашке и вареных джинсах, как будто снятых со 100-килограммового американского строителя. Образ завершает кепка. И рядом его жена в коктейльном платье. Что означает вся эта комбинация? На какую вечеринку он так вырядился?

Или Жерар Пике, сфотографированный на выходе после матча в вязаном джемпере с капюшоном и рисунком под кольчугу. Он выглядит так, словно отправляется на войну. А еще этот его загар. В руках он держит мобильный телефон, хотя аксессуар, который ему действительно подошел бы, – это меч.

Лионель Месси в красном бархатном костюме на вручении награды Золотой мяч FIFA. Через несколько кресел от него сидит Роналду и выглядит потрясающе в традиционном смокинге. Шарль Нзогбия в костюме, как будто сшитом из занавески моей мамы. Марио Балотелли (почему всегда он?) в шерстяной шапке всевозможных оттенков коричневого и с пятью зубцами, которые торчат как пальцы. Он похож на пингвина-гангстера из пластилинового мультфильма «Неправильные штаны», который, чтобы замаскироваться под петуха, нацепил на голову резиновую перчатку. Эшли Коул и Шерил в одинаковых белых костюмах и с дежурными улыбками. Он явно подписал контракт на несколько миллионов фунтов. Я знаю Эшли. Наверняка внутри он сгорает от стыда.

Есть определенные магазины одежды, в которые ходят все футболисты. В них нельзя просто зайти, нужно нажать звонок и подождать, когда тебе откроют. Ты заходишь внутрь и думаешь, хм, похоже, выбор здесь скудноват, а потом понимаешь, что каждая представленная вещь стоит столько же, сколько целая стойка обычной одежды. На северо-западе Манчестера это «Фланелс», в Ливерпуле – это «Крикет». Все футболисты идут туда, поэтому все они выглядят одинаково: одинаковые туфли, одинаковая рубашка. Когда-то и я увлекался всем этим – покупал дорогую одежду, хотя она мне не очень нравилась, потому что я ощущал, что должен ей соответствовать. Но в молодости, будучи впечатлительным, сбиться с пути проще простого. К счастью, я выбрался невредимым, если не считать короткого верблюжьего свитера за 800 фунтов. Сотрудники по связям приходят на тренировочную базу, приносят с собой оборудование и устраивают в раздевалке небольшой магазинчик. Они приводят портного, чтобы снять мерку с желающих для пошива костюмов, и гребут процент с любого чиха.

Помню, как страдали мои друзья, впервые устроившиеся на офисную работу, из-за необходимости носить рубашку и галстук каждый день в то время, когда хотелось тратить деньги на более приятные вещи. Одна из величайших радостей моей профессии заключается в том, что я могу ходить на работу в чем душе угодно. Бесплатные спортивные костюмы. Шорты летом. Шлепки. Ты принимаешь душ, надеваешь любую комфортную одежду и отправляешься на тренировку. Костюмы требуются лишь по особым случаям: финал Кубка Англии, место в сборной Англии на чемпионате мира. В 2006 году я надевал «Армани» для национальной сборной; в 2010-м, когда налет гламура спал, – костюм из «Маркс и Спенсер». Белые костюмы от «Армани» для «Ливерпуля» на финале Кубка 1996 года, возможно, самые известные костюмы в истории английского футбола; в послематчевом интервью Газза [Пол Гаскойн], только что забивший победный для «Шпор» гол со штрафного в полуфинале 1991 года, говорит: «Сейчас я иду снимать мерки для костюма. ДА!» Я так сильно любил Газзу, что мне даже нравился его нейлоновый спортивный костюм. Я отчаянно хотел заполучить тот комплект от «Амбро», который он носил на итальянском чемпионате мира 1990 года, но мама с папой не смогли его отыскать. Кто-то считает резинку у щиколотки спортивных штанов безвкусицей, а мне нравилось. Мои лодыжки будут торчать вне зависимости от того, какими там будут манжеты, пусть кому-то раньше и казалось, что это – вина резинки, а не моего двухметрового роста.

Тренеров это тоже касается. Здесь, как и во многих других областях футбола, Пеп Гвардиола изменил правила. Он может стоять на боковой линии в костюмных брюках, кроссовках и черном джемпере, а потом снять его. Он заправляет рубашку в брюки – страшнейшее табу со времен Бритпопа – и выглядит потрясающе. В тренерском мире фанаты воспевают Тони Пулиса, одевающегося в клубном магазине, а Арсен Венгер носит знаменитую куртку с подкладкой из спального мешка, Рона Аткинсона узнавали по очкам, а Джима Смита – по плоской кепке. Если бы я стал тренером, то утром перед своим первым серьезным матчем, открывая дома шкаф, где справа висят спортивные костюмы, а слева обычные, я смотрел бы только налево. И обувь выберу соответствующую. Солидный внешний вид вызывает уважение. Плюс если в твою сторону будет лететь верховой мяч, а ты все равно обработаешь его в своих отполированных туфлях с перфорацией, то ты будешь похож на суперзвезду.

В какой-то момент своей карьеры в «Ливерпуле» Рафа Бенитес начал носить кожаную куртку. Примерно в то же время появилась его козлиная бородка и туфли «Док Мартенс» с костюмными брюками. В раздевалке мы сплетничали, что он пытается конкурировать с Жозе Моуринью, который в то время считался самым крутым и стильным человеком Премьер-лиги. Соперничество между «Ливерпулем» и «Челси» на поле уже было большим событием (три полуфинала Лиги Чемпионов за 4 года), и, казалось, Рафа пытался начать новое, но только в мире мужской моды.

Вот только кожаная куртка совсем ему не шла. Говорят, ее предложила Рафе жена; ему же самому все это не доставляло радости. В общем, в то Рождество, когда мне выпало быть тайным Сантой Рафы, я приготовил ему биографию Моуринью и новую кожаную куртку.

Вы бы видели выражение его лица, когда он открывал подарки. Он прямо-таки сник. О нет, подумал я. Я реально задел его. А ведь хотел просто пошутить.

Я не рассказывал ему, что подарки были от меня. До настоящего момента. Извини, Рафа.

Удары с лёта

Наверное, в футболе нет ничего лучше, чем забитый с лёта гол через себя.

Такой сложный, ни с чем не сравнимый, такой впечатляющий. Ты мог бы ударить мяч головой, а это довольно просто, но вместо этого ты взмываешь в воздух, переворачиваешься и пытаешься ударить по мячу, летящему на тебя со скоростью почти 100 километров в час. Чистое безумие. За то мы и любим удары с лёта!

Навес должен лететь на правильной высоте. Мяч должен находиться немного позади тебя. Ты должен быть в движении, чтобы подпрыгнуть и встретить мяч в идеальный момент. Если все совпадает, если возникает возможность такого удара, адреналин буквально пронизывает тебя от ушей до самых пяток. Глаза загораются. Да! Я не стану бить головой, а попробую ударить через себя. В большинстве случаев ты приземляешься на задницу, а мяч приземляется куда угодно, только не в сетку ворот. Но когда все сходится – о, какое непередаваемое чувство!

Я обожаю бить с лёта. В детстве я постоянно практиковал этот удар на каменистой школьной площадке, раз за разом приземляясь своими костистыми булками на грубый бетон. Каждый вечер мы играли в парке «Питшангер» в Илинге, используя заборы теннисных кортов в качестве ворот. Кто-то из парней бежит с мячом по краю поля, притворяясь, что обыгрывает крайнего защитника, и умышленно вырезает навес слишком уж за спину, так что невозможно ударить головой, и я подпрыгиваю и вонзаю его через себя. Раздается фантастический звон забора. Мы играли до темноты, а на следующий день после уроков снова бежали туда. Мы вели собственные списки самых лучших ударов с лёта и игроков, которые исполняли их на наших глазах: Уго Санчес в «Реале», Марк Хьюз, Лука Виалли; два гола Тони Йебоа за «Лидс», Мэтт Ле Тиссье за «Саутгемптон», Дэвид Платт против Бельгии, Марко ван Бастен против сборной СССР.

Эта бесконечная практика и настоящая одержимость привели к тому, что мне легче бить с лёта, чем ударить по мячу на земле. Дэвид Бекхэм чистенько пинал лежащий без движения мяч. Чарли Адам мог заниматься этим целый день. Я же могу придать больше скорости, точности и направления ударом с лёта. Я забил тот знаменитый гол «Стока» против «Манчестер Сити» именно потому, что много его тренировал. Я практиковал отрывистый прыжок и удар внешней стороной стопы тысячи раз. Я даже пробовал точно такой же удар в матче с «Блэкберном» неделей раньше, но вратарь меня обыграл.

Если бы я прижал мяч к земле, как инстинктивно сделало бы большинство футболистов, мне было бы намного сложнее произвести удар-черпачок, необходимый, чтобы поднять мяч над Джо Хартом. Я знал, что для придания силы и точности удару мяч стоит подчеканить. По общепринятым стандартам это выглядело странно, но для меня такой ход являлся практически естественным. Вероятно, то был мой лучший гол за всю историю: прямо в ворота вратаря сборной Англии, против команды, которую через несколько месяцев короновали чемпионским титулом; первый гол в матче, ставшем критически важным для нашего сезона.

Тем не менее многие, очень многие фанаты спрашивали меня, а не навес ли там задумывался… Я понимаю споры по поводу определенных голов. Скажем, гол Роналдиньо за сборную Бразилии против Англии в 2002 году был 100-процентным навесом; мы просто привыкли считать иначе, ведь Роналдиньо был таким гением во всем, что делал. Если бы Терри Бутчер или Фил Стэмп исполнили нечто подобное, все мы считали бы подобный удар ошибочным навесом. Посмотрите, куда направлены глаза Роналдиньо. Посмотрите на форму его ноги.

Но мой гол? Зачем навешивать изо всех сил? Почему бы не метить прямо в ворота? Зачем навешивать, если в штрафной нет ни одного товарища по команде? Я компанейский человек, люблю общаться с болельщиками всех клубов. Но трудно не взбеситься, когда некто, в жизни не игравший в профессиональный футбол, пытается доказать, что навык – который ты практиковал тысячи раз, который привел к лучшему голу в твоей карьере спустя всего неделю после того, как ты чуть не забил точно такой же, – на самом деле не навык, а лишь случайность.

Когда ты правильно бьешь с лёта, это невозможно забыть, если только твой матч не транслировал телеканал «Сетанта» – тогда, увы, твой гол мог никто и не заметить. Я забил «Портсмуту» ударом ножницами с навеса подсечкой от Джермейна Дефо, и этот гол был отличным, таким же, как и все остальные, однако даже Джермейн сейчас с трудом его вспомнит. Голом за «Сток» против «Бирмингема» я почти сломал перекладину, но и о нем приходится напоминать.

Контекст имеет значение. Мой гол через себя за «Ливерпуль» в ворота «Галатасарая», по моему мнению, лишь чуть-чуть уступает тому, который я забил в ворота «Манчестер Сити», а все из-за связанных с ним деталей: ничья в Лиге чемпионов на пути к финалу, вечер вторника на Энфилде, гол перед трибуной Коп; Стив Финнан обошел своего оппонента и навесил в касание; а еще та форма, которую я непреднамеренно принял в воздухе, и Стивен Джеррард, прыгнувший мне на спину от радости, и Луис Гарсия, прикрывающий рот рукой в притворном шоке. С самого начала, едва коснувшись мяча, я понял, что попаду. Несколько недель спустя я забил еще один, на этот раз против «Болтона», почти с той же точки у штрафной, правой ногой через себя в нижний правый угол ворот.

А бывает, голы не удаются. Мое телосложение в этом смысле и подспорье, и провал. Когда я ныряю за мячом, положение моих длиннющих рук и ног, распластавшихся в воздухе во всех направлениях, приковывает взгляды. Но если что-то пойдет не так, эти барахтающиеся конечности лишь усилят недоумение, читающееся на лицах; они как бы говорят: с какой стати ты вообще пытаешься это сделать?

Один такой удар случился в матче против сборной Тринидада на чемпионате мира 2006 года: счет 0:0, мяч летит в мою сторону, и мои глаза загораются, я поднимаюсь в воздух для удара ножницами, думая, сейчас-то вы меня узнаете.

Я правильно приложился к мячу. И отправил его обратно пасующему. К счастью, в конце концов все сложилось; чуть позже я забил головой, а потом Джеррард забил еще один гол, и мы прошли дальше. Но, конечно, мне досталось. Появилась фотография, где я в полете, правая нога направлена влево, левая нога направлена вправо, правая рука прямо над головой, а левая изогнута вниз по правой ноге. Она быстро стала мемом, как только ее не отфотошопили на тему Питер Крауч может все, что угодно. Я синхронист. Я жокей, висящий практически на шее скакуна при захватывающем финише. Я циферблат, пейсмен из криткета, серфер на большой волне, бегун с препятствиями, баскетболист, забивающий сверху. Я пропеллер самолета, ветряная турбина, свастика[1]1
  Запрещенная на территории Российской Федерации символика


[Закрыть] на стене позади Адольфа Гитлера. Мои фотографии были повсюду, и это продолжалось целую вечность.

Тем не менее я не потерял веру в свою технику, пусть она немного отличается от стандартной и даже раздражала Фабио Капелло, когда он тренировал сборную Англии. Я пробиваю ножницами, используя переднюю сторону стопы, но если мяч летит над землей или я бью с лёта в касание, то всегда использую внешнюю сторону стопы. Я чувствую, что так площадь поверхности больше, и для меня это более естественно.

Выступая за «Шпор» против миланского «Интера» в Лиге чемпионов на Уайт-Харт-лейн, я не попал с лета под дальнюю штангу. Тот мяч я действительно должен был забить. На следующей тренировке Капелло отвел меня в сторону и сказал, мол, отличный результат, Крауч, но твоя техника ударов с лёта неверна. Ты должен ее изменить.

Тогда я понял, что он никогда раньше не видел, как я бью с лёта. По большому счету, он видел лишь толику моей игры. Если бы он действительно имел представление о моей технике, то понял бы, что неспроста я так много практиковался и в детстве, и во взрослом возрасте. Удары с лёта, пожалуй, мой лучший навык. Зачем мне менять подход, который я вырабатывал с девяти лет? Я поблагодарил Капелло, кивнул, а про себя подумал: да, придется как-то вежливо его игнорировать.

Голы с лёта кажутся невозможными, потому все они – удар ножницами, принятие на грудь и залп или пушечный удар по встречному мячу – обязательно попадают в рейтинг лучших голов на все времена. Я забивал с полулета так, как обычно это делал Джеррард, бросаясь на прыгающий мяч и запуская его сильно и низко; я тоже не дал бы мячу взлететь, хотя отскок делает подобный удар сложнее, чем обычный удар с лета.

Ты пытаешься сократить рейтинг лучших голов до пятерки, но это так сложно. Гол Алана Ширера за «Ньюкасл» против «Эвертона» великолепен, потому что мяч залетел в ворота до того, как голкипер шевельнулся. Чистый удар. Чистое разрушение. А гол в прыжке от Паоло ди Канио против «Уимблдона»? Кажется невозможным: ножницы в воздухе, мяч скатился буквально с пальцев его ног, удар внешней стороной стопы. То, что человек в принципе попробовал такое сотворить, многое о нем говорит. Он хороший игрок, уверенный в себе человек, и он действует, опираясь на собственные инстинкты. Восхитительный гол.

Гол Зинедина Зидана за «Реал Мадрид» в финале Лиги чемпионов 2002 года. Потрясающий. Мяч был так высоко. Зидан не смог как следует подстроиться под него. Но он сумел повернуться словно на шарнирах и ударить по мячу, пусть и слабой ногой. При этом он находился перед ближайшей штангой, а его цель была размером с почтовую марку. И это финал Лиги чемпионов!

Гол Филиппа Мексеса в миланском дерби 2015 года. Этот удар просто возмутителен. Как Мексес мог даже подумать его совершить! Гол Хамеса Родригеса за сборную Колумбии на чемпионате мира – бил подъемом, принял на грудь, отличный разворот во время удара, и, как вишенка на торте, мяч еще и облизал перекладину. Гол Деяна Станковича в четвертьфинале Лиги чемпионов 2011 года; он бил практически из центра поля, через Мануэля Нойера, ударил внешней стороной стопы, как я люблю. В его голове будто проскользнуло: «А почему бы и нет?», и он взял и сделал.

Гол Робина ван Перси за «Арсенал» против «Чарльтона», когда он бежал на мяч. Самый лучший выбор момента для удара, который только можно вообразить. Гол Уэйна Руни за «Манчестер Юнайтед» против «Ньюкасла» всегда доставляет мне огромное удовольствие, во многом из-за того, что ему предшествовало. Руни находился в прескверном расположении духа. Он разорался на рефери, обругал его на чем свет, а потом просто добежал и вколотил мяч в сетку, как будто хотел грубо поставить его на место. Даже радость от удачного гола не помогла: в качестве празднования гола он яростно заколотил мяч обратно в ворота. Рио пришлось вмешаться и что-то ему сказать. Но и это не помогло.

Гол Марко ван Бастена на Евро-1988. Один из спорных. Но ван Бастен хотел именно забить мяч в ворота. Это никакой не навес. Если бы он закончил карьеру сразу после того матча, его все равно никогда бы не забыли. Отчасти потому, что ни один игрок еще не вешал бутсы на гвоздь в середине крупного финального турнира, но тем не менее. В следующий раз, пересматривая этот момент, обратите внимание, как сбит с толку вратарь русских Ринат Дасаев. Он приготовился к прострелу, думая, что Рууд Гуллит, который тогда находился в прекрасной форме, снова налетит, и тут вдруг прямо над ним проносится ракета. Его чуть не снесло потоком.