Текст книги "Буря в летнюю ночь"

Глава 7

ПОЛЯНА В ЛЕСУ

Темные деревья с серебряными верхушками стеной стояли вокруг прогалины. Лунный свет падал на траву, маргаритки, первоцветы и примулы; роса превращала улиток в бриллианты. Почти в самой середине поляны возвышался каменный монолит в два человеческих роста высотой. Хотя за многие-многие годы ветры и лишайники оставили на нем свои следы, он все же не утратил строгого, сурового вида.

На краю поляны стояли две лошади. Это были обычные фермерские коняги, не нуждавшиеся в привязи. Они спокойно похрустывали травой.

Уилл Фарвелл сидел, прислонясь к камню, и подрезал ногти столовым ножом. Он был в потрепанной драгунской форме, хотя и без знаков отличия. На поясе у него висел кавалерийский меч. Он напевал себе под нос, отчаянно фальшивя:

Когда влюблен я был в тебя, Дни напролет я распевал, Смеялась ты, меня дразня, И пряталась на сеновал. Звезде нахально подмигнув, Ночь напролет тебя искал, Ни на минутку не заснув, Тебя пощупать я мечтал. Но вот однажды…

Тут он умолк. Сквозь подлесок, с громким шумом, на поляну выбрались Руперт и Дженифер. Одежда их была порвана сучьями, промокла от росы, но оба они выглядели бодро. И все же Дженифер тут же опустилась на траву. Руперт подошел к камню.

– Уилл! – крикнул он. – Ах ты, старый мошенник!

Он схватил Фарвелла и сжал его в объятиях с такой силой, что у того затрещали ребра.

– Ух! Ваше высочество совсем меня задавили. Да уж, за эти месяцы у Круглоголовых вы ничуть не ослабели. Уж, пожалуйста, поосторожнее, а то вы из меня лепешку сделаете. – Отдышавшись, он отступил на шаг, задрал голову, вгляделся в принца и спросил: – А что, Джен… мисс Дженифер объяснила вам все, да, в записке?

– О! – Руперт восхищенно взглянул на девушку. – Хотелось бы мне, чтобы все мои офицеры умели составлять такие краткие и точные донесения. Нашему делу это принесло бы немалую пользу. Она упомянула даже о том, что ты не виноват в смерти Малыша. Ну, я и так верю, что ты совсем не хотел этого… и не могу на тебя сердиться после того, что ты сделал для меня.

– Не сделал еще, только начал. До конца еще далеко, мой лорд. Поглядите-ка, я раздобыл для вас оружие, это с поля сражения. И еще я присмотрел двух лошадок, и сегодня прихватил их с собой, они, конечно, совсем не Пегасы, но кое-как нас повезут, а уж уздечки придется смастерить из той веревки, что вы принесли с собой. Я и хлеба прихватил, и сыра, правда, он черствоват немного, это мне дала одна симпатичная женщина… жаль только, что колбасу она держит под замком. А сколько денег принесла для нас леди?

– Эй, я и не думал… – Руперт повернулся к девушке. Она сняла с пояса кожаный кошелек.

– Увы, всего несколько флоринов. Дядя считает, что деньги мне не слишком нужны.

– Ну, мы раздобудем фураж по пути, – успокоил ее Руперт.

– Но нам придется пройти через половину Англии, и как раз по тем местам, где кишмя кишат наши неприятели! – возразил Фарвелл. – А уж весть о вашем побеге разнесется галопом, а то и побыстрее, да еще эти чертовы семафоры вдоль железных дорог, сейчас же начнут болтать… Можно не сомневаться, за вашу голову назначат хорошую цену. А человеку вашего роста скрыться нелегко!

– Мы должны попытаться… будем ехать по ночам…

– Да ведь если мы и доберемся до Рыцарей, что в том толку? Если слухи верны, так Кромвель со своими бандитами уже слишком сильно нас потрепал. Конечно, можно не сомневаться, вы снова соберете войско, мой лорд… только боюсь, теперь уже поздно, вы сможете только немножко отсрочить конец, вот и все.

Руперт помрачнел.

– Но что еще можно сделать? Честь требует защищать короля, служить ему!

– Ну, есть способы помочь ему по-настоящему, мой лорд. – Уилл взял принца за рукав. – Давайте-ка присядем рядышком с мисс Дженифер. Ей это тоже нужно слышать, мне так объяснили.

– Объяснили? – резко переспросил Руперт. – Кто?

– Вот об этом-то я и хочу рассказать вам и леди, если вы станете слушать.

Руперт некоторое время молча всматривался в Уилла, потом пожал плечами и направился к Дженифер. Когда он уселся на траву рядом с девушкой, та взяла его за руку. Он молча сжал ее пальцы. Уилл Фарвелл, волоча ноги, подошел и опустился возле них.

Склонившись вперед и неловко размахивая руками, Фарвелл заговорил с неожиданным пылом:

– Мой лорд и леди, я, конечно, христианин. Уж в это вы должны поверить, это так и есть. Ну конечно, я немало грешил, и пьянствовал, и воровал, и браконьерствовал, и даже не думал, что когда-нибудь исправлюсь… ну, если я когда и каялся, то лишь с похмелья, когда уж очень голова болела. Только я верю, что Иисус Христос – наш Спаситель, и он простит даже такого, как я. – Фарвелл глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. – Но разве милость Божья не лежит на всем живущем? Ну, если уж плоть человеческая становится травой, то почему бы и траву не любить Господу? Он, я думаю, любит и рыб, и птиц, и всех тварей – все, что Он создал. Я-то думаю, что Он и дьяволов ада тоже любит, только они слишком гордые, чтобы откликнуться на Его любовь. – (Руперт вздрогнул и нахмурился.) – Ох да, мой лорд, это ересь, я знаю. Ну, я просто веду к тому, что много есть разных тварей, – он выразительно поднял палец, – разных, которые не совсем как бы люди… Я не об ангелах говорю, поймите, а о тех, которые живут с нами, на земле, хотя и не стареют, и у них есть сила, какой нет у нас. Ну конечно, у них нет бессмертной души, как у нас. Хотя тупицы вроде меня судить об этом не могут. Я только знаю про них, что многие, если не все они, желают нам добра, хотя иной раз и любят напроказить. Они хоть и некрещеные, но и не животные, и никогда не восстанут против Небес, понимаете? И если нет греха в том, чтобы заботиться о лошади или собаке, то почему грешно иметь друзей среди наших старых соседей, среди древних духов земли?

Дженифер сжалась и отшатнулась от Уилла. Принц отнесся к его словам более спокойно.

– Но они язычники! – воскликнула Дженифер, объятая страхом. – Они уведут твою душу в ад!

– Ну, кое-кто из них мог бы, не сомневаюсь; да ведь и среди людей такие найдутся. Только не думаю, что так уж плохо с ними дружить, может, и они плыли в Ноевом ковчеге вместе с людьми и прочими зверями? Если не грешно поставить блюдце молока для кошки, которая ловит для вас мышей, то отчего не проявить сердечность и к гоблину, который тоже кое в чем вам помогает? Ну конечно, все они живут в сторонке от людей…

Руперт шевельнулся.

– Так тебе приходилось с ними встречаться?

– Ну, изредка, лорд. Но моя семья всегда оказывала им должное уважение. И мы никогда не срубали дерево и не забивали скотину, не помолившись сначала и не попросив у них прощения…

Дженифер в ужасе уставилась на Уилла. Он виновато улыбнулся:

– Ну, мисс, ведь мы делим с ними нашу землю… – И обратился к Руперту: – Может, я и лишнего наболтал тут… Но когда мне приходилось видеть, как они танцуют и как звенит их музыка, это меня брало за сердце. Конечно, я никогда с ними не грешил… они мне нравятся, да только я не гожусь для фей. Неужто я так уж не прав, мой лорд, что считаю их друзьями?

– Продолжай, – тихо произнес Руперт.

– Ну, когда я пробирался сюда, я не слишком-то надеялся, что и вправду смогу помочь вам или королю, и больше всего мне хотелось отправиться домой, запереться там, чтобы не видеть этих мрачных чучел, Круглоголовых… а они еще проповедуют, подражают самому Христу!.. Ну, по дороге я забрел в лес, чтобы поймать кролика. И вот там-то кое-кто меня отыскал, и говорили со мной, говорили – пока не рассвело, а потом и на другую ночь… Ваше высочество, вот тогда-то я и набрался храбрости, чтобы попробовать спасти вас, и так я узнал, что мисс Дженифер может помочь нашему побегу. – (Дженифер закрыла лицо руками.) – А, короче говоря, вместе с ними я и придумал весь план. – Уилл встал. – В общем, мой лорд, я им пообещал, что вы придете сюда и выслушаете их. Это, конечно, было мое слово, не ваше, вы можете и отказаться, но, честно говоря, я не вижу причин, почему бы нам отказываться от их помощи. Очень вас прошу, выслушайте тех, кто хочет стать вашими друзьями!

Руперт тоже поднялся. Дженифер, держась за его руку, с трудом выпрямилась. Лицо принца было совершенно бесстрастным, когда он произнес:

– Я их выслушаю.

– Ох нет! – со слезами в голосе воскликнула девушка. – Ты рискуешь нашими душами!

Руперт взял ее за плечи, заглянул в глаза и мягко сказал:

– Это не так. Пуритане солгали тебе. Я читал труды Великого Историка. Не только в древности странные существа творили добро, лишь иной раз позволяя себе шалости, без которых феи просто не могут жить. Но и в более поздние времена… это признают и наиболее мудрые из христианских ученых. Даже искусство магии вполне законно, если используется в добрых целях. Припомни своих соседей в Корнуэлле. Разве они, как и Уилл, не следовали Старому Пути? – (Дженифер молча кивнула.) – А разве ты думала тогда, что они будут за это прокляты навек? – (Девушка медленно покачала головой.) – Значит, и нам ничто не грозит.

Дженифер, глядя на принца, улыбнулась сквозь слезы. Руперт повернулся к Фарвеллу:

– Ну, если не передумал, являй свое чудо!

– Твоя добрая воля уже привела нас сюда…

Эти слова, произнесенные нежным музыкальным голосом, . заставили принца резко развернуться. Возле камня стояли двое. Они были высоки, сверхъестественно прекрасны, с лицами цвета слоновой кости. Глаза их светились внутренним светом. Высокие короны необычных очертаний отбрасывали лучи, в одеждах вспыхивали искры. Вокруг царственной пары кружили в воздухе крошечные крылатые существа.

У королевских ног сидел на корточках некто более крупный и крепкий, нежели парящие эльфы – это было мускулистое существо; впрочем, встань оно на ноги, оно едва бы достало макушкой до пояса Руперта. Круглая голова с растрепанными волосами; нос вздернут, уши оттопырены; глаза светятся веселой зеленью; одет в кожу и листья.

Уилл громко вскрикнул и отступил назад. Дженифер следом за ним скрылась в тени. Она крепко сжала руки, губы ее безмолвно шевелились. Руперт шагнул вперед. Встретившись взглядом с нечеловеческим существом, принц склонил голову и хрипло произнес:

– Я думаю, я говорю с королем Обероном?

– Это так, – ответил мужчина.

Принц поклонился женщине.

– И с королевой Титанией?

– Добро пожаловать в наше подмирное королевство, принц, – мелодичным голосом ответила она.

– Благодарю ваши величества. – Руперт с сомнением в голосе спросил: – Это правильный титул? Вам известно, что в последнее время я служил королю Карлу, и лишь он может освободить меня от данной ему клятвы, но в остальном я свободен… сохраняя лишь верность Господу.

Королевская пара не дрогнула и не растаяла при Святом имени. Дженифер слегка успокоилась. Уилл заметил это и улыбнулся девушке. Оба они не сводили глаз с поляны, где только Руперт и кони казались реальными существами.

– Ты видишь, мы прошли испытание, – прогудел карлик. – Хочешь ли еще раз нас проверить? Ну, могу перечислить для тебя святых и ангелов. Так, наскоро, кого вспомню… Вальбурга, Кнут, Кутберт, Канегонда, Матильда, Иеронимус, Мефодий, Клавдий…

– Помолчи, Пак, – приказал ему Оберон. – Будь посерьезней. – И, обращаясь к Руперту, произнес: – Извините его, принц. Нестареющие жители Страны фей живут, как перекати-поле, не укореняясь нигде, и потому не могут набраться мудрости, подобно смертным.

– Вы слишком льстите человечеству, ваше величество, – ответил Руперт.

Титания взмахнула белой рукой.

– Довольно! – попросила она. – Рассвет придет быстро, и мы станем бессильны, а тебя начнут преследовать. Поспешим же!

Оберон кивнул; корона его сверкнула.

– Верно. Но сначала я объясню тебе, принц Руперт, почему мы предлагаем тебе помощь. Это касается нас самих. Мы, эльфы, являемся духами живого мира, мы стражи, помощники, лекари природы, которая питает нас.

– Но вы иной раз плутоваты, иной раз страшны, – заметил человек.

– Да, но разве не таковы же земля и море, небо и огонь? Если бы в лесу не было лисиц и волков, кролики и олени просто сгрызли бы деревья… – Оберон помолчал и печально добавил: – Но человек травит их ядами, стреляет из ружей, ставит капканы… Это может привести к порядку, похожему на порядок кладбища, и вместо ароматов пастбищ к небу поднимутся зловоние и копоть. Это ли мечты Матери-Земли? Но Старый Путь может удержать человека от разрушения, и такой человек заслужил бы благословение эльфов.

– Если только это не будет возвратом к язычеству.

– В том нет необходимости. Мы видели народы и веры – их много было в прошлом, они являлись и уходили. От охотников на северных оленей в далеком прошлом – до бойцов на бронзовых колесницах, все мы родня, все мы произошли от семени Адама. Когда появилось холодное железо, наша жизнь стала труднее, ведь жадные железные клыки впились в дикие леса, противопоставляя нам грубую, мрачную силу, убивающую нас. Но после тревожных лет всегда приходит спокойствие. Крестьяне желают, чтобы их поля были тучными, чтобы любовь жила в их домах, чтобы росли дети и внуки и чтобы кто-то охранял их от демонов и злых духов… и они оказывают нам почтение за то, что мы выполняем свой долг.

Титания мягко заметила:

– В любви девушек и в смехе младенцев рождаются чудеса, изумительные, как тайная весна.

– Христианская вера, несмотря на то что теперь она очень изменилась, совсем не противоречит гармонии природы, – продолжил Оберон. – И если нам не поклоняются, как богам – чего мы никогда не хотели, – священники не отрицают нашего права на существование и позволяют людям жить в мире с нами и с землей. И сладок тогда людям колокольный звон…

– Вот только они изменяют имена… – пробормотал Пак.

Оберон и Руперт взглянули на него; Оберон нахмурился и торопливо продолжил:

– Когда Генрих Восьмой отказался от правил Римской церкви, для нас это была всего лишь политика смертных. Английская церковь не преследовала нас, не стремилась, уничтожить приверженцев Старого Пути. Но потом…

– Потом появились пуритане, – сказал Руперт, потому что Оберон надолго умолк.

– Да, верно. – Король взмахнул кулаком. Несмотря на высокий рост и внушительный вид, он казался до странности хрупким, почти прозрачным в лунных лучах. – Эта ледяная вера не знает ничего теплого; ей не по душе утешающие безобидные обряды, и она принялась их уничтожать; пуритане ненавидят все живое, они запрещают старые обычаи, праздники… простое веселье осуждается как вредная глупость; любовь мужчины и женщины объявлена непристойностью… а феи и Старый Путь названы врагами!

Дженифер нервно вздохнула, сжала кулачки и со слезами в голосе робко произнесла:

– О нет, сир, это не совсем так…

Похоже, ее слов просто никто не услышал. Руперт и Оберон задумались, застыв в неподвижности; Титания переводила сверкающий взгляд с одного на другого; зеленые, пурпурные, синие, рубиновые огоньки плясали в воздухе, освещая испуганные личики эльфов.

Уилл Фарвелл сжал локоть девушки. Пак бочком обошел поляну и подобрался к ним.

Наконец Руперт заговорил, обращаясь к королевской чете:

– Ваши величества не принадлежат к человеческой расе. Так какое же вам дело до богословских учений?

Оберон поплотнее завернулся в прозрачный плащ, похожий на белую паутину, и по поляне вдруг промчался прохладный ветерок. Король заговорил так тихо, что его едва можно было расслышать.

– Вера, которая не терпит любви к Матери-Земле, а смотрит на Землю как на врага, которого можно топтать, насиловать, калечить, вспарывать ему чрево, сдирать с него кожу, а потом хоронить под мостовыми, засыпать шлаком и мусором… вера, которая позволяет железным машинам рыскать среди могил… такая вера принесет гибель всем.

Он опустил голову и долго молчал. Потом заговорил снова.

– И настанет время, когда мы, вместе с чудесами, деревьями и водой, умрем. Уже и теперь копоть и железо сократили наши владения. Если каждый елейный священник ненавидит нас и старается изгнать… недолго мы сохраним свою силу. Нам не устоять перед их анафемой. Сначала Англия, потом весь мир… – В голосе Оберона внезапно послышалась решимость. – А дело вашего короля, знает он о том или нет, служит на пользу и в поддержку Старого Пути. Неважно, что было много ошибок… и несмотря на надменность короля и епископов, грязную алчность знати, неповоротливость иоменов и бюргеров, и на то, что множатся крупные и мелкие тираны… ведь это случается в любой стране… несмотря на все это, король нужен Старому Пути. А ты можешь помочь удержать чуму пуританизма, не дать ей расползтись по всему земному шару и сохранить Страну фей. – Он поднял руку. – Мои чары, мое волшебство, мои тайные источники показали мне слабое, неясное желание, родившееся в вас троих, хотя вы сами еще не осознали его. И потому мы помогли тебе сбежать, принц Руперт. И мы окажем тебе дальнейшую помощь и дадим совет, если ты его примешь. А потом мы исчезнем и будем ждать, удастся ли наш замысел.

Принц едва шевельнулся, но казалось – он отвесил королю глубокий поклон.

– Так было всегда, – прошептал принц. – Когда бросают подобный вызов, он потрясает до глубины души… Но король Артур в свое время принял его. Осмелюсь ли я отказаться?

– Но я, я боюсь! – почти прорыдала Дженифер. – Что это за ужасный сон? О Пресвятая Богородица, помоги мне проснуться!

Уилл осторожно обнял ее за плечи.

– Запугали вас до смерти, бедняжка, – пробормотал он хрипло. – Ну да ничего, вы скоро к этому привыкнете.

– Зачем они так много говорят? – пробурчал Пак. – Зачем тратить время на болтовню? Нас пытаются ткнуть мордой в землю! А Круглоголовые бреются, так что мы даже не можем схватить их за бороду в ответ или хорошенько щелкнуть по носу. Так что, – помолчав, добавил он, – будь поосторожнее, Руперт, принимая вызов, потому что у пуритан нос пронырливый. – Он поднял голову и взглянул на Дженифер. – Чую, тебе на самом деле нравится это приключеньице. – И он внезапно хлопнул ее по груди. – Ну что за дивные подушки!

Девушка отскочила в сторону, ахнула и влепила Паку пощечину. Он бешено уставился на нее. Но негодование избавило Дженифер от страха, и она снова посмотрела на Руперта. Принц не заметил маленького происшествия. Он говорил Оберону:

– Настолько, насколько это не противоречит вере и морали, сир… и здравому смыслу… я с благодарностью приму ваш совет.

Улыбка скользнула по губам Оберона.

– Без сомнения, ты вправе уточнить… – Но тут же король вновь стал серьезным. – Видишь ли, боюсь, что я предложу тебе отправиться на поиски, но где и что ты должен искать, я представляю лишь смутно. Король, королевское дело, ты – не сможете победить, если Земля не будет сражаться за вас. Но как может земля, ее простые почва, камни и вода, воздух и сама жизнь сопротивляться Железной Смерти?

Когда-то существовали слова и символы, полные мощи. Они были способны объединить первичные элементы при опасности, грозившей детям Матери-Земли. Но величайшие маги Севера давно обратились в прах, и никого не осталось, кроме слабых деревенских колдуний да тех жалких сил, которые сохранились в нашей Стране фей. – Оберон покачал головой, печально вздохнул. – Оракулы, которых мне удалось найти, невнятно говорили о некоем острове далеко на юге, в тех краях, куда я не могу заглянуть… они лежат к западу от Греции, в которой мы когда-то жили… об острове, где много лет назад поселился могучий смертный чародей…

– Великий Просперо? – вырвалось у Руперта.

– А, так ты читал древние хроники. – Оберон заколебался в лунном свете, как озеро под вздохом ветерка. – Да, думаю, речь шла о нем. Я не мог узнать точнее. Моим посыльным все равно туда не добраться. Вероятно, Просперо сделал свой остров невидимым, чтобы никто не смог отыскать его и использовать книги и инструменты мага для дурных целей; но он не предвидел, что его магия может понадобиться для добрых дел. Духи – друзья мага – ничего не знали о наших бедах. Вот если бы ты отыскал спрятанное чародеем…

– Если вы потерпели в том неудачу, – возразил Руперт, – могу ли я надеяться найти его книги?

Королева Титания выплыла вперед. Руперт опустился на одно колено.

– Я склоняюсь перед красотой! – воскликнул он. Королева улыбнулась и коснулась головы принца.

– Не поддавайся слабости, принц, – мягко сказала она. – Ты должен был читать в старых книгах, как я заставляю людей поглупеть. – И она весело глянула на Оберона. – Ну, впрочем, почему бы и нет…

Пак тихо заржал. Королева жестом приказала принцу встать. И вновь стала серьезной, как и король.

– У вас, смертных, есть силы, и вы знаете такое, что неведомо в Стране фей, – сказала она. – Например, у вас есть сила земной любви. – Печаль окрасила слова королевы. – Мы, бессмертные и переменчивые, тоже знаем нечто вроде любви… но это лишь удовольствие, как песня птицы или сладость цветка. Истинная человеческая любовь – не игра; временами она становится высокой трагедией. Она порождает штормы и сияние, неведомые нам, в ней – высшее благоговение и бессмертие.

Королева подняла руки. Внезапно на каждой из них вспыхнуло по кольцу. Одно было чуть побольше другого, но в остальном они выглядели одинаково: это были свернувшиеся серебряные змеи, кусавшие себя за хвост. Голову каждой змеи украшал драгоценный камень.

– Кольца, которые ты видишь, выкованы в Египте много веков назад последним колдуном древней земли, чтобы помочь знатной любящей паре. До тех пор пока каждый из любящих оставался верен своему обету, сияние колец вело их туда, где ждала удача: чем ближе была цель, тем ярче сверкали камни. – Королева вздохнула. – И сияние гаснет, если кто-то изменит или умрет. Ну, потом разными извилистыми путями кольца попали к нам, а мы не обладаем такими сильными чувствами, чтобы снова зажечь огонь… – И резко, быстро Титания продолжила: – Но ты смертей, принц! И с таким компасом ты можешь отыскать остров Просперо, а по пути кольцо укажет тебе, где искать помощь и укрытие. Правая рука нужна тебе для меча. Надень кольцо на левую.

Дженифер прижала руки к груди. Руперт заколебался. Он отступил на шаг и пробормотал:

– Но у меня нет…

Титания наклонилась вперед. Волосы, облаком окружившие лицо королевы, пахли тимьяном и розами.

– Это не Мэри Вилльерс? – прошептала она.

– Мэри никогда не была моей возлюбленной.

Дженифер оттолкнула Фарвелла и бросилась вперед, путаясь ногами в мокрой траве.

– Не смей колдовать над ним, ведьма! – закричала девушка.

Титания улыбнулась и повернулась к Оберону.

– Вот та девушка, с которой принц может обменяться клятвой, – сказала она.

Руперт схватил Дженифер за руку.

– Успокойся, они желают нам добра, – заговорил он, однако Дженифер, не слушая его, шагнула ближе к королеве и требовательно спросила:

– Что вы имеете в виду?

– Ты же слышала, о чем мы говорили, дитя, – ласково ответила Титания. – Возьмите каждый по кольцу, обменяйтесь ими, дайте обет верности, и тогда у принца будет факел, освещающий его путь.

Дженифер замерла, глядя на королеву, потом перевела взгляд на Руперта… потом уставилась на тени под деревьями. Луна уже спускалась, и воздух похолодел. Наконец девушка сказала:

– Я не могу дать ему то, что давно принадлежит ему.

Пак, сидящий под дубом рядышком с Фарвеллом, сообщил:

– Если он откажется обменяться кольцами с такой девушкой, он просто дурак, у него размягчение мозгов.

– Да, девушка отличная, – согласился человек. – И готова рискнуть.

Руперт, полуобернувшись, долго смотрел на Дженифер, а потом подошел к ней, взял за руку и заговорил нежно и осторожно:

– Милая, я не заслужил счастья обручиться с тобой. Да и клятва эта не была бы одобрена святой церковью…

Дженифер ответила коротко:

– Зато это будет навсегда.

– Не знаю… и ты не знаешь. Позволь напомнить тебе, что мы сразу же расстанемся… да и не нравится мне эта языческая церемония.

– Но… ты думаешь, если мы совершим обряд… это может помочь тебе?

Он кивнул:

– Я солдат, и, когда я решаюсь на атаку, я не упускаю ни одного шанса. Если ты и вправду хочешь ждать, пока я вернусь или когда погибну, и готова поклясться в верности – я сделаю то же самое для тебя. Ну а потом, если даст судьба, поговорим об остальном.

Она сказала сквозь слезы:

– Я буду жить надеждой…

– Встаньте на колени, дети, вот здесь, перед священным камнем, – приказал Оберон.

Они послушались, держа друг друга за руки. Король встал перед ними, и эльфы образовали светящееся кольцо вокруг его короны. Оберон положил руки на головы молодой пары.

– Именем дуба и пепла, и цветущего весной терна, именем ушедших и грядущих веков, именем земли и неба, именем звенящей воды и живого огня, именем жизни и смерти, клянитесь, что ваша клятва будет истинной клятвой.

Они оба произнесли, как во сне:

– Мы клянемся…

Титания подошла к королю.

– Наденьте кольца друг другу, – сказала она, и молодые повиновались. – Этим знаком связаны навсегда юноша и девушка, муж и жена, и свет колец будет помогать вам всю вашу жизнь.

Потом Оберон и Титания вместе воскликнули:

– Прощайте, удачи вам! И какими бы трудными ни были ваши пути, храните любовь, и вам будет сопутствовать удача.

Королевская чета и эльфы исчезли. Темнота нахлынула на поляну.

– Где ты, дорогой? – воскликнула Дженифер. – Я словно ослепла!

– Просто луна спряталась за деревья, – ответил принц. – Подожди немного, глаза привыкнут, и ты увидишь звезды.

Пак толкнул Уилла Фарвелла.

– Я, пожалуй, пойду, у меня дела, – сказал он. – Сдается мне, этой ночью еще кое-что произойдет.

– Нам с принцем тоже пора в путь, – заметил человек. – Как только хозяин замка обнаружит, что жилец смылся, не заплатив за постой… ну, к тому времени нам лучше быть как можно дальше отсюда. – В голосе Уилла зазвучало сомнение. – Что-то не слишком я доверяю этому колдовству. Девушка-то клялась от всего сердца, а вот он – не знаю… Да и не знаем мы, в какую сторону идти поначалу!

– Я бы сказал – на запад, там вы найдете корабль, – посоветовал Пак. И, помолчав, добавил: – А что касается гостиниц и прочего… Приятель, если вас уж очень прижмет и вам понадобится убежище, подумай вот о чем… Есть таверна под названием «Старый Феникс», ее никто не может увидеть, и никто не может в нее войти, если он не причастен как-то к магии. Она бродит с места на место, но, может, кольцо сумеет отыскать ее для вас… Ну, мне пора. Меня зовут. Пока! – И он исчез.

Глаза Уилла уже привыкли к темноте, и он нашел Руперта и Дженифер возле камня.

– Мне страшно думать о том, что тебе придется возвращаться одной, ты так устала. – В голосе принца звучала искренняя боль.

– Но ведь ничего другого не остается, – сказала девушка. – Я буду ждать тебя, молиться за тебя и всегда тебя любить, Руперт.

Они поцеловались. Дженифер исчезла в темноте под деревьями. Принц долго смотрел ей вслед, наконец встряхнулся и безжизненным тоном произнес:

– Что ж, друг, будем готовы к морскому путешествию и поспешим, пока не нагрянул шторм.