Текст книги "Некрасовские казаки. Исторический очерк"

Хан, не желая вмешиваться в дела царя Петра, запретил кубанцам и крымцам вмешиваться в булавинское восстание[34]34
  Русский архив 1894 г. № ХI стр. 303. (Окреанами донцы называли тех казаков, которые бросивши свою родину, жили между мусульманами в Азове и других местах. См. Истор. опис. земли Войска Донского, т. II, стр. 573). В числе кубанских казаков считались и некрасовцы, но их больше на Дону звали казаки-изменщики или раскольщики, русские звали их гулебщиками; одни только запорожцы называли некрасовцев кубанскими казаками, что подтверждается и приведенными выше официальными документами, подтверждающими название. (См. указ военной коллегии генералу Леонтьев 18 сентября 1749 г. в ХVII томе записок Одес. бщ. истор. и древностей).


[Закрыть].

II
Побег с Дону на Кубань казаков с Некрасовым – Жизнь и действия кубанских раскольников

Во время известного булавинского бунта на Дону станичный атаман Есауловской станицы Игнат Некрасов был одним из выдающихся деятелей среди бунтовщиков. Булавин, назначив Некрасова полковником, высоко ценил его военные способности и поручал ему целые отряды своих войск для самостоятельных действий против царских отрядов. Район действий Некрасова большей частью ограничивался верхней частью Донского края, где он был начальником обывателей всех тех поселений на Хопре, Медведице и других запольных речках, которые признавали над собою власть Булавина.

В то время, когда Булавин формировал свои сборные войска на устье Хопра, Некрасов собирал вольницу в верхних городках и удерживал в повиновении Булавину всех тамошних жителей. Этот смелый и удалый донец был настолько замечательным по своим недюжинным способностям, что царь Петр нашел нужным поручить князю Долгорукову послать против Некрасова особый отряд, чтобы помешать его действиям против правительства. Такое распоряжение царя помешало Некрасову удерживать за собой первенствующее значение в верхней части Донского края, и потому Булавин, находя более полезным приблизить его к себе, поручил ему пятитысячный корпус своих войск для взятия Азова с Таганрогской крепостью. Поход этот Некрасову не удался, он был разбит под Азовом правительственными войсками. После того Некрасов бежал в верховья Дона. В то же время были разбиты и другие предводители бунтовщиков. Булавин, видя свое дело проигранным, сам в отчаянии застрелился в Черкасске[35]35
  Ригельман. История о Донских казаках, стр. 89, 91 и 94. Голиков. Деяния Петра Великого изд. 2, т. 3, Москва 1837, стр. 318.


[Закрыть].

Игнат Некрасов, пробираясь из-под Азова в верхние казачьи городки Донского края остановился, было в Старогригорьевской станице, где донские казаки, не причастные к бунту, хотели его схватить, но удалой и осторожный Некрасов, предупрежденный вовремя своими сообщниками благодаря оплошности местного атамана, ускакал далее вверх по Дону. Там он успел сформировать отряд вольницы тысяч до пяти, пошел с ним на Волгу, ограбил Саратов и Царицын, разорил Камышинку, но не мог уже укрепиться в своих местах и подчинить своей власти тамошних жителей, сторонившихся булавинского бунта в виду приближения русских войск с князем Долгоруковым, разорявшим и казнившим бунтовщиков.

В виду этих обстоятельств Некрасов понял, что ему не избежать участи Булавина, если он не захочет живым отдаться в руки правительства, где его ожидала мучительная казнь. Избегая того и другого, Некрасов бросил свой отряд, собрал наскоро несколько сот раскольничьих семейств и, захватив в Есауловской станице свою жену и детей, отправился на Кубань, к своим единоверцам, кубанским казакам, где, отдавшись под покровительство крымского хана Каплан Гирея, принял турецкое подданство[36]36
  Ригельман. История о Донских казаках, стр. 93. Описание земли Войска Донского, ч. II, стр. 567. Броневский. Истор. Донск. войска, ч. II. Спб, 1844 г. Стр. 268–269. Журн. В.М.Д. 1844 ч. 8, статья Скальковского.


[Закрыть].

Менее дальновидные, но более самонадеянные сподвижники Булавина, командовавшие тоже отдельными частями его войск, Голый, Гаврюшка, Чернец и Ванюшка Драный, после ухода Некрасова, собрались было в хорошо укрепленной Есауловской станице и решились защищаться от наступающего с царскими войсками князя Долгорукого (брата убитого Долгорукого). Но последний взял приступом Есауловский городок и предал жестокой казни сопротивлявшихся бунтовщиков, одних вешал, других рубил и трупы преступных сынов Дона пускал на плотах по реке на страх другим. В этом побоище Голый погиб, а Чернец и Драный успели ночью переплыть Дон и уйти на Кубань к своему главарю Некрасову.

Ахмед III (1673–1736) султан Османской империи, правивший в 1703–1730 годах.

Когда на Дону прошла военная гроза булавинского бунта, то на Кубань много потянулось еще раскольников из станиц Голубинской, Чирской и других селений Донского края. Всех беглецов с Дона на Кубань насчитывали до 8000 душ обоего пола[37]37
  Ригельман. Истор. донс. Казак. стр. 95, 96, 140. Смирнов. Крымское ханство. Одесса 1889, стр 12. «Северная пчела», 1828 г. № 106.


[Закрыть].

По воле царствовавшего тогда турецкого султана Ахмета III, крымский хан дал всем беглым с Дона казакам для поселения земли в низовьях Кубани, на Таманском полуострове, между Копылом и Темрюком, где они основали три городка: Блудиновский, Голубинский и Чиринский, называвшиеся по-татарски: Себеней, Хан-Тюбе и Кар-Игнат. Городки эти казаки укрепили земляным валом и пушками, захваченными Некрасовым при выходе с Дону. Выходившие же после того из России и Донского края на Кубань раскольники, принимая имя некрасовцев, селились в Ирле, Зальнике и других слободах при устьях Кубани и на соседнем берегу Азовского моря[38]38
  Истор. опис. земли Войска Донского, ч. II, стр. 567. Куб. войск. архив. Дело по общей атаман. оп. 1792 г. № 161. Моск. отд. Арх. гл. шт. оп. 47, каталог № 94, стр. 113.


[Закрыть].

Турецкий султан принял милостиво донских выходцев, освободил их от всяких податей и повинностей, за исключением воинской, которую все казаки, собравшиеся на Кубани, всегда отбывали с охотой без всяких обязательных требований турецкой или крымской власти.

Такие права и привилегии турецкие султаны подтверждали кубанским раскольникам военного сословия и впоследствии особыми фирманами. Крымские ханы с своей стороны уважали некрасовцев, любили и доверяли им более, чем своим татарам, за которыми казаки даже присматривали на Кубани, и в случае какого-либо волнения кубанских жителей принимали меры к усмирению недовольных, что ставило их нередко в неприятные отношения с туземцами, которые за это не любили пришлых казаков и иногда так притесняли, что последние просили хана о переводе их с Кубани в Крым. Особенно не уживались с некрасовцами черкесы, слабо подчинявшиеся крымскому хану. Нередко споры между ними доходили до вооруженного столкновения, одни других убивали и брали в плен. Для выручки пленных кубанский сераскир иногда давал некрасовцам небольшую помощь, но обыкновенно хан в таких случаях предоставлял самим некрасовцам обороняться от хищных горцев[39]39
  Моск. отд. Арх. гл. шт. оп. 47, св. 220, дело № 3, по каталогу № 1000.


[Закрыть].

При военных действиях Крыма с русскими, кабардинцами и другими азиатскими народами, не повиновавшимися хану, некрасовцы всегда участвовали и считались самыми лучшими и надежными телохранителями хана, составлявшими как бы его гвардию. В этих случаях некрасовцы выставляли около 500 человек. Этот казачий полк всегда носил перед своими рядами зеленое знамя[40]40
  Чт. Имп. Общ. истор. и древн. 1876. Июль – Сентябрь стр.158–159. Моск. отд. Арх. главн. Шт. оп. 47, св. 143. Связ.48/51. Секретного Повытья, оп.47, св. 53, дело № 18, по каталогу 125.


[Закрыть].

Нужно при этом заметить, что с тех пор как Игнат Некрасов перешел с донцами на Кубань, все раскольники, жившие в Кубанском крае, как прежние казаки, так и последующие выходцы со стороны России, в русских известиях именуются некрасовцами, турки же и татары называли их именем Некрасова – игнат-казаками.

Почему так случилось, отгадать нетрудно; по крайней мере, я думаю, что и тех, и других было меньше, чем некрасовцев, а может быть, еще они признали над собой и войсковую власть того Некрасова, который, ставши атаманом над всеми казаками, находившимися на Кубани, дал случай называть всех тамошних раскольников некрасовцами, образовавшими, как увидим далее, кубанское войско. Но, пока и мы будем называть кубанских казаков некрасовцами.

Спокойна и привольна была жизнь некрасовцев на Кубани. Они занимали лучшие места на Таманском острове. Селения их были расположены на возвышенных холмах у берегов Кубани, откуда была видна во всей своей прелести Закубанская черкесская сторона, с ее зелеными лесами, светлыми ручьями и высокими горами Кавказского хребта. Вокруг самых селений расстилались плодороднейшие поля с тучными пастбищами и благодарной почвой, дававшей всегда изобильные урожаи всякого рода хлебов[41]41
  Зап. Одес. общ. ист. и древн., т. Х, стр. 231.


[Закрыть].

Некрасовцы, пользуясь свободой и всеми земельными угодьями на Кубани, без ограничения, могли по своей воле и склонности заниматься кто чем хотел; для них были открыты все блага природы девственного тогда еще Кубанского края, но они, как и вообще современные им казаки, не имели склонности к тяжелому труду, а занимались большей частью рыболовством и охотой, для чего представлялись все удобства при изобилии в местах их жительства вод, леса, степи и необозримых плавней по берегам Кубани.

Такая роскошная жизнь некрасовцев соблазняла многих русских людей к побегам из своего отечества на татарско-турецкие земли на Кубань. В 1727 году пронесся слух, что казаки верховых городков по Хо-пру, Бузулуку и Медведице, недовольные проведенной у них переписью народонаселения и постоем драгун, собираются все поголовно бежать из Донского края на Кубань к некрасовцам; что с ними согласны и многие донцы, обижавшиеся на запрещение свободно разъезжать по Донскому краю без паспортов. Беглый солдат Василий Серый рассказывал, что приготовлявшиеся к побегу донцы вошли уже в сношение с Некрасовым и турками, которым передают порох и свинец и продают в Азов мужиков и девок. Слух этот был настолько серьезен, что Верховный Тайный совет, по Высочайшему повелению поручил бригадиру Гулицу зорко следить за донцами и, если действительно обнаружится их намерение бежать на Кубань, то снестись с начальником Царицынской линии генералом Ветеранием, чтобы он с драгунскими полками отрезал путь беглецам и не допустил их к оставлению своего отечества[42]42
  Сборн. Имп. Рус. Истор. общ.т. 69. Спб. 1889 стр.400. Московск. отд. арх. главн. шт. Секретного Повытья, оп.47, кН 263, дело № 39, по каталогу № 65.


[Закрыть]. Такие строгие правительственные меры были слишком внушительны для донцов, если они на самом деле замышляли массовый побег на Кубань; но все обошлось благополучно; волнений на Дону, на этот раз, не было, да и после нет сведений, чтобы с Дону или из России были массовые переходы к некрасовцам. Один только Пугачев задумывал усилить кубанское войско яицкими казаками, но и это не удалось. Сначала он сам, возвратившись из польских пределов, на Добрянский пост, хотел отправиться прямо на Кубань, но приятели внушили ему преступную мысль назваться царем Петром Феодоровичем, идти на Яик, поднять там недовольных казаков против русского царя и потом идти всем Яицким войском на Кубань и отдаться в подданство турецкому султану, и далее действовать уже смотря по обстоятельствам. Первую часть этого преступного плана Пугачев выполнил, но последняя не удалась. Когда ему улыбалось счастье, тогда он об уходе на Кубань не думал, а когда ему приходилось плохо, то или яицкие казаки не хотели идти за неудачником в неведомый или далекий край, или мешала суровая зима, и русские крепости впереди. Последняя попытка Пугачева пробраться в Кубанский край была в 1774 году, когда он поднимал бунт в верхних донских городках, но тут уже ему счастье изменило окончательно, и вместо привольной жизни на Кубани, о которой мечтал Пугачев, он попал в железную клетку[43]43
  Шебальский, Начало и характер пугачевщины. Москва, 1865, стр.35–36, 38, 39, 113. Ригельман. Истор. о донских казаках, стр. 109. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. 1. Спб. Стр.149–151, 154, 381–388.


[Закрыть].

III
Поход Апраксина на Кубань. – Враждебные отношения некрасовцев к русским. – Нападения татар с некрасовцами на донцов и разорение их донцами и калмыками. – Отношения некрасовцев к прочим казакам Северного Кавказа

Во время неудачной войны Петра Великого с турками крымский хан с татарами и некрасовцами вторгнулся в русские пределы, и, в то время, когда он опустошал в Саратовском и Пензенском уездах, казанский и астраханский губернатор Апраксин, по повелению Петра, соединившись с калмыками, двинул отряд войск регулярных и нерегулярных (яицкие казаки) на Кубань, которую, как писал царь должен был «покорить, или разорить».

13 мая 1711 года Апраксин вышел из Казани в кубанский поход Волгою до Царицына, а оттуда с присоединившимися калмыками под начальством сына хана Аюка Чантержана направился прямо на Кубань степью, между Волгой и Доном, чрез Азов.

Поход длился очень долго. Апраксин пришел на Кубань только 29 августа, в то время, когда на Пруте мир с турками уже был заключен. Несмотря на это Апраксин разорил всех жителей правой стороны Кубани, в том числе и некрасовские селения, так как русские войска прошли с огнем и мечом по берегам Кубани до самого моря. Такому успеху много способствовало отсутствие кубанских татар и казаков, находившихся тогда в русском походе.

Разорив жилища кубанцев, побив, потопив в Кубани и набрав в плен кубанских жителей, Апраксин пошел обратно в Россию 4 сентября, потеряв при этом за все время похода 150 русских и 540 калмыков. Бранденбург, сообщая из архивного дела об этом походе, сомневается в верности цифры погибших неприятелей: значится более 38 тыс. душ кубанцев. Но кто мог сосчитать верно павших врагов? На обратном пути Апраксин получил сведения, что бывший в России отряд кубанцев, из 3000 человек и 20 мурз под начальством Чан-Арслана возвращается уже с 2000 русских пленных. Против этого отряда Апраксин отправил калмыков. Эти свирепые монголы напали на кубанцев и совершенно их разбили, а русских пленных освободили. В то время Апраксин с большой добычей и пленными медленно двигался в Россию, закубанский султан Нурадин, собрав огромную партию из черкесов, кубанцев и некрасовских казаков погнался 5 сентября за русским отрядом, но на другой же день у речки Чалы Апраксиным был совершенно разбит[44]44
  «Военный сборник» 1867 г. № 3, стр. 20–48.


[Закрыть]. После такого погрома кубанцев крымский хан Батыр Гирей жестоко отомстил русским, разорив в 1713 году поселения Харьковской губернии, где участвовал и Игнат Некрасов с Сенькой Кобильским, Сенькой Вороч и с своими казаками; этот же атаман кубанских казаков участвовал и в набеге Бахты-Гирея султана с кубанскими горцами в 1717 году на юго-восточные пределы России, где было множество селений по Волге, Медведице и Хопру разорено, а жителей побито и в плен забрано. Смерть и огонь внесли варвары в русский край.

Калмык

Вместе с татарами свирепствовали и некрасовцы, проливая братскую кровь своих соотечественников. Сам Некрасов, предводительствуя кубанскими казаками в татарских загонах, не щадил никого и своими зверскими убийствами русских людей вымещал злобу против правительства и русского царя за прежние гонения и поражения раскольников. Донской войсковой атаман Фролов и Воронежский губернатор Колычев успели разбить татарские войска и прекратить страшную резню русского народа[45]45
  Сборн. Импер. Рус. Истор. общ., т. 25 Спб. 1878, стр375–376. Материалы воен. ученого арх. гл. штаба, т. I. LXXX. Голиков. Деяния Петра Великого, т. 6. стр. 656. Труды Саратовской учен. арх. комиссии, т. II, 6, 2. Статьи Минха, стр 265, 267. Материалы военно-учен. арх. комиссии, т. I. LXXX, стр.302, LXXX, стр.306, LXXX, стр 310.


[Закрыть]. Ужасные зверства производили кубанцы в разоряемых местах. Минх рассказывает, что в слободе Бурацкой эти варвары захватили в праздничный день людей в церкви и всех молящихся вместе с церковным зданием сожгли[46]46
  Труды Саратовской ученой архивн. Комиссии, т. II, 6, 2. Минх. Стр. 265.


[Закрыть]. Угождая крымскому хану, которому служил заклятый враг русских, Некрасов в 1715 году послал целую шайку шпионов на разведки в Донской край и украинские русские города. Человек сорок некрасовцев в виде нищих, сборщиков подаяний с иконами пробрались в верховья Хопра и, там, шатаясь между жителями Шацкой провинции Тамбовской губернии, высматривали расположение царских войск для нового нападения на эту украину и подговаривали легковерных людей на свою сторону. Во главе шайки шпионов был знающий хорошо тамбовскую местность тамошний беглый монастырский крестьянин Сокин. Но ему не посчастливилось. Действия его с шайкой скоро обнаружились и шпионов начали везде преследовать и ловить, а для обороны от нового нападения некрасовцев с кубанцами везде в украинных городах и слободских полках были приняты строгие меры[47]47
  Известия Тамбов. Ученой архивн. Комиссии. Вып. ХХХVII, Тамбов, 1893, стр.278–280, вып. ХL. Тамбов, 1895, стр. 14.


[Закрыть], и Некрасов на этот раз не решился вести кубанскую орду для разорения русских украинных поселений.

По отдаленности Кубанского края русские не имели достаточно средств ходить на Кубань для наказания тамошних изменников некрасовцев и хищных кубанских татар; по крайней мере, кроме апраксинского похода больше известий о кубанских экспедициях в начале ХVIII столетия не встречается. Зато часто беспокоили их калмыки. Беспокойный кубанский султан Батыр-Гирей неоднократно водил туда калмыков для восстановления своей власти над тамошними народами, причем неминуемо следовало разорение не повиновавшихся ему кубанцев. Так и в 1728 году этот султан, прибывши с калмыками в Кубанский край, боролся с начальствовавшим там Салат Гиреем и, несмотря, что у последнего было около десяти тысяч войска из ногайцев буджакской орды, черкесов, некрасовцев и крымских запорожцев, свирепые калмыки загнали противников за Кубань. Из сообщения князя Голицына в военную коллегию видно, что при Игнате Некрасове находился и сын его Мишка[48]48
  Московск. отд. арх. главн. шт., опись 47, св.44. № 102.


[Закрыть].

Калмыки

В войну России с Турцией 1736–1739 гг. некрасовцы тоже принимали живое участие, действуя заодно с татарами против русских[49]49
  Журн. М.В.Д., 1844 г. ч. 8. Скальковский. Некрасовцы.


[Закрыть].

В 1736 году донцы проведали, что кубанцы согнали с кавказских гор на кубанские степи для пастьбы множество скота, под прикрытием сторожевых постов. Они напали на татар, отбили у них лошадей у постовой стражи, а потом пеших перебили и только из четырех их мурз взяли одного живьем в плен для расспросов о положении кубанской орды. После этого донцы, соединившись с калмыками, пошли большими партиями на самую Кубань, разбили там многие улусы и столичный город кубанского султана Бахти Гирея, Копыл, огражденный валом разорили, захватив в нем большую добычу. С 26 ноября по 3 декабря свирепствовали донцы с калмыками в Кубанском крае. В этот набег кубанские жители вконец были разорены, многие из них убиты, многие потонули в Кубани, покрытой у берегов льдом, через которую кубанцы искали спасения бегством на другой берег реки; жен и детей до 10000 взято в плен. Одни калмыки на свою долю захватили 20000 лошадей и множество рогатого скота и овец. Эту добычу с награбленным имуществом кубанцев калмыцкий хан Дондук Омбо отправил в свои улусы, а сам с донскими казаками намеревался перейти Кубань для разоренья еще тамошних народов, но переправа через Кубань не состоялась и донцы с калмыками возвратились в свои места[50]50
  Московск. Отд. гл. шт. Дело графа Дукласа, оп. 212, св.107.


[Закрыть].

Донской казак ХVIII век

Очевидец этого набега кубанского войска, некрасовский казак Наум Гусек рассказывал, что донские казаки с калмыками, в отсутствие кубанского сераскира, ходившего с кубанцами на темиргоевских черкес, приходили к Кубани, «несколько кубанцев и жен, и детей, и всякого скота взяли, а гораздо того больше бежавших кубанцев чрез реку по льдам обломяся потонуло, а некрасовских три станицы выжег»[51]51
  Московск. Отд. гл. шт. Опись 47, дело по каталогу № 132.


[Закрыть].

Генерал-аншеф Василий Яковлевич Левашов (1667–1751)

Такое показание казака Гусека, снятое в Азове, в конно-походной канцелярии генерала Левашева, важно еще и потому, что в первый раз упоминается кубанское войско в начале ХVIII столетия, под турецким владычеством. По словам Гусека, он убежал тогда в Азов из кубанского собрания, бывшего на реке Челбаша, для сообщения русским, что кубанский сераскир собрал уже тысяч около десяти войска и намеревается вторгнуться с этой силой в донские пределы для разорения донцов[52]52
  Там же.


[Закрыть]. Действительно, кубанские татары с некрасовцами в 1737 году двинулись массою в Донской край. 2 мая, подъехав к Манычу, кубанцы захватили в плен несколько человек бывших там донцов, а потом в июле вместе с некрасовцами, бывшими под командою Елге-Султана, переправившись через Дон между Цымлянской и Кумшацкою станицами, напали на донские селения. Атаманы станиц, вооружившись с бывшими в домах отставными казаками, пушечною и ружейною пальбою отбивались от неприятелей; но по малолюдству казаков, способных к оружию, как доносил донской войсковой атаман Императрице Анне Иоанновне, надевали на казачьих женок и взрослых девок платье казачье и выставляли таковых с ружьями против неприятелей. И все-таки кубанцы шесть селений разорили, многих людей забрали в плен, конские и скотские табуны угнали, а седьмую Кумшацкую станицу по почину некрасовцев, бывших впереди татар, приступом взяли, все строения и церковь сожгли, а людей, как писал атаман Фролов, «мужеско и женско полу даже до сущего младенца побрали в плен и порубили». Посланные в погоню донские команды ничего не могли воротить, да и посылать было некого, потому что все строевые донцы находились при действующей против турок армии. По произведенному исчислению донского разорения оказалось: в плен взято обоего пола 968 душ, убито 28 душ, ранено 13 человек. Захвачено скота: лошадей 4026, коров и телят 10770, овец 21900, сожжено казачьих домов 300, базов 350, кухонь 30, хуторов 8 и хлеба 12400 копен[53]53
  Там же, Дела № 18 и 19, св. 53, по каталогу № 125.


[Закрыть].

Цимлянск. Церковь Богоявления Господня в станице Кумшацкой начало 20-го века

Получив такое печальное известие, Государыня дала чрез Сенат повеление: «собрав сколь можно войска донского обще с калмыцким ханом Дондук Омбо на кубанских татар сильное нападение учинить и над оными победу получить». Особою же грамотою 17 сентября 1737 года повелевала донскому атаману Фролову. «приключение от кубанцев и гибель людей, не запуская вдаль, осенью оружием отомстить и страждущих в плену освободить»[54]54
  Там же, Дела № 18.


[Закрыть].

Императрица Анна Иоанновна (1693–1740)

По царскому повелению, в декабре донцы, соединившись с калмыками, а также с терскими и кизлярскими казаками пошли на Кубань, и там на Мунтянском острове, вблизи г. Темрюка, разбили более 1000 татарских кибиток, многих татар убили, а других в озерах и болотах потопили и около 1000 душ взяли в плен и множество разного скота захватили в добычу, но до некрасовцев, живших в крепких местах, окруженных болотами, не дошли и только вплавь некоторые отважные казаки с пиками и калмыки добрались, разорили и сожгли их городок Хан-Тюбе, рогатого скота взяли около 1000 голов и несколько некрасовцев убили[55]55
  Там же.


[Закрыть].

Такая обоюдная вражда кубанцев с донцами, помимо происходившей тогда войны с турками, поддерживалась еще и тем, что кубанские казаки постоянно водили татар на Дон для разорения тамошних жителей, а донские казаки ходили с калмыками на Кубань опустошать татарские и некрасовские жилища. После последнего погрома кубанцев в 1737 году крымский хан хотел переселить кубанских жителей, в том числе и некрасовцев в Крым, к озеру Сарыкос (Желтому), но последние не решились оставить своих мест и скорее соглашались переходить за Кубань к Черному морю, чем в Крым[56]56
  Московск. Отд. Арх. Главн. Шт., оп.47, св. 130, дело № 1.


[Закрыть]. Хан не согласился на переселение некрасовцев за Кубань и они, по прежнему, остались на своих местах и продолжали служить крымскому хану, с которым в 1769 году ходили на Новую Сербию и в Запорожье, где хан Крым Гирей захватил в плен около 20000 русско-подданных поселян, много самарских жителей, их скота и 60 человек на пчельниках запорожцев[57]57
  Труды VI археолог. съезда. Одесса, 1888, стр 351. Москов. Отд. Арх. главн. Шт., оп. 47, св.220, дело № 3, по каталогу № 1000.


[Закрыть].

Питая сильную вражду к донцам и не жалея вообще русского народа, некрасовцы были в иных отношениях с гребенцами и терцами.

В 1774 году калга (ханский сын) Шахбас Гирей предпринял поход на Терек, в котором участвовали и некрасовские казаки. Цель этого похода была уничтожить на Тереке (по Моздокской линии) русские поселения, стеснявшие подвластных Крыму кабардинцев. Калга напал на станицы Моздокского полка и четыре из них разорил до основания. Разбитые терские казаки собрались в одну из лучших станиц, Наурскую, более других укрепленную и решились там защищаться до самой крайности. Несколько уже дней выдерживали терцы яростные нападения10 тыс. толпы неприятелей и всеми силами отражали их приступы. Бывшие среди татар некрасовцы избегали вступать с терцами в открытый бой, не раз происходивший на самых валах Наура, но разумеется так, чтобы татары такого уклонения от рукопашной схватки не замечали; да и трудно было заметить в общей боевой суматохе, кто как бьется, среди нестройной толпы азиатцев. Мало этого, некрасовцы, пользуясь знанием русского языка, которого татары не понимали, ободряли наурцев не падать духом в их осадном положении и успеть передать, что если терцы хотя немного еще продержатся и отобьют последние уже атаки татар, то последние, истощив свои запасы, отступят от Наура. И действительно терцы отбили последние приступы азиатцев, которые, отступив от Наура, ушли обратно с некрасовцами в Кубанский край[58]58
  Ржевусский. Терцы. Владикавказ, 1888, стр. 25–26.


[Закрыть].

Чем можно объяснить такую симпатию кубанских казаков к терцам и такую глубокую ненависть их к донцам? Те и другие были казаки, те и другие подчинялись одному царю, те и другие имели между собою таких же раскольников, как и некрасовцы. Мне кажется ответ на этот вопрос нужно искать: во‐первых, в словах, сказанных аграханцами на Сулаке русскому воеводе Басову: что они не пойдут на Дон, где русский царь насилует их старую веру. Следовательно, вся злоба и ненависть некрасовцев к донцам заключалась в повиновении донцов царским повелениям преследовать раскольников за веру, как на своей родине, так и за пределами Донского края, во‐вторых, в чувстве благодарности за спасение самого Некрасова, когда он в одном походе с татарами на кабардинцев был ранен и попался в плен, из которого его выручили гребенские казаки, такие же староверы, как и некрасовцы[59]59
  Попка. Терские казаки. Стр.102.


[Закрыть].