Текст книги "Любовь и расчет"

Глава 9

На следующее утро, вновь дома у семьи Буланже, Эвелин и Алиса были вовлечены в оживленный спор по поводу предстоящего бала. У обеих были большие планы на победу: они найдут кого-нибудь подходящего (или хотя бы просто приличного), кто вытащит их из кресла на танец, чего бы это ни стоило.

Обе были весьма довольны принятой тактикой и на этом закончили спор. Хоуп примкнула бы к их ликованию, если бы не букет и записка, которые она получила накануне. И ссора между ее родителями.

Проснувшись после ночи, полной кошмаров, и глядя на чертовы красные цветы на прикроватной тумбочке, она поняла смысл послания.

Если она не примет этого мужчину, не станет его любовницей, мать будет давить на нее до тех пор, пока у нее просто не останется выбора, кроме как согласиться. Мать запятнает ее репутацию так, что рано или поздно это станет для нее единственным выходом. Планы, которые она строила с Эвелин и Алисой, казались сейчас тем, чего в глубине души она всегда боялась: лишь воздушными замками.

Она не могла больше ждать, ей нужно было выбраться из дома до того, как леди Лоури начнет действовать. А это можно было сделать, только объединившись с кем-то, имеющим над ней большую юридическую власть, чем ее родители.

«Я должна найти мужа. Немедленно».

– Хоуп, – обратилась к ней Алиса, и она подняла голову, встретив проницательный взгляд подруги, – мы думаем завтра завершить список, который начали на днях, чтобы использовать его уже на следующем балу. Ты – наш приоритет, поэтому мы объединим усилия, чтобы найти тебе хорошего партнера.

– И да начнутся ухаживания! – воскликнула Эвелин.

Хоуп кивнула в знак согласия, но прикусила губу, когда девушка отвернулась к чайному столику, уставленному сладостями.

У нее не было времени на многомесячные ухаживания. Если она сейчас же не уедет из поместья Лоури, то окажется в ситуации хуже, чем брак по расчету. Да еще и в одиночестве. Было неразумно рассчитывать на то, что семьи Буланже и Чедберн допустят дружбу между ними тремя, если она станет любовницей этого «С».

Она знала, что Алиса наблюдает за ней. Эти темные глаза не могли упустить ничего вокруг, словно хищная птица на охоте. Не желая волновать ее, Хоуп взяла трость Кайдена, которую принесла с собой, чтобы вернуть Эвелин, и направилась к дубовому столу в конце комнаты. Взяв бумагу и ручку, она кашлянула, чтобы привлечь внимание двух других.

– Что скажете, если мы закончим список кандидатов сегодня, а не завтра?

– Тебе так не терпится, да? – рассмеялась Эвелин. Затем она помахала в воздухе печеньем. – Мне нравится, неси этот лист сюда! Мы пойдем в алфавитном порядке – начнем с отбора холостяков, которые больше всего вам подходят!

Вернувшись на диван и передав листок бумаги Ив, Хоуп заметила, что к ней приближается Алиса. Как бы это ни было невероятно, но на секунду ей показалось, что она читает ее мысли. Она убедилась в этом в тот момент, когда Алиса наклонилась к ее уху и, пока Эвелин перечисляла имена джентльменов, прошептала:

– Неприятности дома?

Она не знала, могла ли она доверять Алисе. У нее никогда не было верного друга, который общался бы с ней из интереса, а не жалости или чистоты крови. Ее учили, что доверять мужчинам – это ошибка. А доверять другой женщине – ложный шаг, который всегда ведет к разочарованию.

«Но если не ей, кому еще я могу довериться?»

Не глядя ей в глаза, Хоуп кивнула.

– Больше проблем, чем обычно? – настаивала Алиса.

– Возможно.

– Если ты больше не можешь этого выносить, – она еще больше понизила голос, – просто скажи. Ты всегда можешь переехать ко мне в Мэйфейр.

– Ты же знаешь, что я не могу. – Она сглотнула. – Мое присутствие запятнает репутацию твоей семьи, а я не могу повесить на вас эту ношу. Кроме того, зная своих родителей, я уверена, что в этом случае они оба отрекутся от меня и я никогда больше не увижу своего брата Генри.

– Значит, на следующем балу…

– Возможно, меня не удовлетворит простое ухаживание на следующем балу, – размышляла Хоуп. – Возможно, мне понадобится что-то большее. И как можно скорее.

– Что бы это ни было, скажи мне прямо.

Она должна была признаться ей. Ей стоило довериться Алисе.

Хоуп сделала глубокий вдох и продолжила:

– Ситуация дома уже невыносима, но может стать еще невыносимее. Мне нужно уехать как можно скорее, чтобы избежать чего-то худшего, чем брак.

– Что может быть хуже брака? – Увидев, как Хоуп подняла брови, Алиса перевела дыхание и заявила: – Не могут же твои родители вынудить тебя стать содержанкой у женатого джентльмена.

– Ты их не знаешь…

– И что тебе нужно, чтобы сбежать?

Хоуп на мгновение задумалась. Тем временем Эвелин продолжала болтать без умолку.

– Ключ.

– Какой именно «ключ»?

– В форме кольца на пальце.

Ее взгляд был прикован к коленям, на которых покоились руки. В левой она держала черную трость Кайдена. Правая была сжата в кулак. Внезапно в поле ее зрения появилась рука Алисы – она разжала дрожащий кулак Хоуп, переплетая ее пальцы с своими.

– Обещаю тебе, на следующем балу ты его получишь.

– Что Хоуп получит, Алиса? – спросила Эвелин. – О чем вы там шепчетесь? Вы меня вообще слушаете?

– Да, не волнуйся, мы тебя слушаем, – спокойно ответила Алиса, поворачиваясь к ней. – Ты ведь дошла до буквы «С», не так ли?

– Именно так! Слава богу, что вы меня слушали! А то я была бы похожа на сумасшедшую, разговаривающую с собой… – Ив подняла листок бумаги так, чтобы он оказался прямо перед ее лицом. – А теперь черед джентльменов с фамилией на букву «Д». – Она слегка отклонилась влево, чтобы они могли видеть ее лицо. Хитрая ухмылка, которой она одарила Хоуп, заставила ту изогнуть брови. «Д», прямо как в имени…

Вдруг они услышали громкий гудок, но вздрогнули от него лишь Алиса и Хоуп. Они повернулись на диване и через окно наблюдали, как современный автомобиль притормозил у обочины перед домом.

– Помяни черта! Кажется, у моего кузена здесь встреча с моим отцом, Бруксом и лордом Маклеодом, – пробурчала Эвелин. – Не волнуйтесь, он не будет нам мешать! Если, конечно, мы сами этого не захотим…

Уклонившись от провокационного взгляда подруги, Хоуп крепче сжала трость. Она все еще была под впечатлением от сна, приснившегося ей накануне вечером с мистером Даггером, вот и все. Не то чтобы его присутствие имело для нее хоть какое-то значение.

Совершенно нет.

И тем не менее она постаралась разгладить невидимые складки на юбке. На этот раз на ней было одолженное у Эвелин платье простого кроя из лавандового муслина. Она надеялась произвести лучшее впечатление, чем накануне. «Это будет несложно».

Прошло всего несколько секунд, прежде чем Кайден открыл дверь в гостиную.

– Я поражен, – сказал он, как только увидел их. – Они снова втроем… Стоит ли беспокоить британскую армию?

– Да, мы снова втроем, – хмыкнула Эвелин. – И ничего мы не замышляем, мы просто подруги! А ты вот что делаешь в моем доме снова? Такими темпами мог бы уже и переехать. Или, может, тебя что-то так внезапно заинтересовало, что ты не перестаешь нас беспокоить?

Хоуп сглотнула, заметив, что Кайден смотрит на нее. Однако его взгляд был настолько кратким, что она была уверена, что ей просто показалось.

– Нет, – ограничился он кратким ответом. Но тут же саркастично спросил: – А вы опять играете в фей-крестных?

– Как обычно. – Эвелин улыбнулась. – А ты опять играешь в большого человека?

– Как обычно, – полусерьезно повторил Кайден. – Брукс собирается показать твоему отцу, Эзре и мне модификацию новых железнодорожных путей на севере. Мы обсудим между собой, есть ли у нее потенциал, достаточный, чтобы быть представленной некоторым крепким лбам в парламенте.

– Сомневаюсь, что у мистера Маклеода хватит мозгов, чтобы оценить это, – прошептала Алиса так тихо, что ее услышала только Хоуп.

– Надеюсь, позже ты покажешь этот проект и мне, – сказала Эвелин. – Но сейчас уходи! Боюсь, ты отвлекаешь моих гостей.

Не говоря ни слова, Кайден поклонился всем троим и повернулся в дверном проеме, закрыв за собой дверь.

Хотя она по-прежнему чувствовала тугой узел в животе, Хоуп встала, как только ручка вернулась в свое обычное положение.

«На этот раз я должна что-то сделать».

– Прошу меня простить… – она колебалась, – продолжайте список без меня. Я сейчас вернусь.

– Ты куда? – спросила Алиса.

– В… уборную.

– Мне тебя проводить?

– О нет. В этом нет необходимости.

– Но ты же не знаешь, где она находится, – удивилась Эвелин.

– Я найду, – поспешно сказала Хоуп. – Мне не помешает прогуляться.

Эвелин лукаво улыбнулась. Коварный комментарий явно вертелся у нее на языке, но Алиса опередила ее, одним движением выхватив лист бумаги, который та держала в руках.

– Какой ужасный почерк, Эвелин, ты уверена, что вообще умеешь писать! Лучше повтори все, что ты написала, иначе мы ничего не поймем. Кто знает, кого ты поставила во главе списка!

Хоуп вздохнула с облегчением. Она внутренне поблагодарила Алису за то, что та ее прикрыла и дала девушке проскользнуть мимо них к двери. Выйдя из комнаты, она направилась по коридору к вестибюлю, крепко сжимая трость, но не упираясь ею в пол, чтобы не издавать лишних звуков. «Может, я его и не поймаю. Я же сама себя выставляю дурой».

К счастью, оказавшись в холле, она увидела его. Он поднимался по лестнице, ведущей наверх.

– Мистер Даггер.

Она не повысила голос, но ее слова эхом отразились от высоких потолков вестибюля. Бизнесмен замер на середине ступеньки. Хоуп смотрела ему в спину, и ей показалось, что его до этого расслабленные плечи напряглись при звуке ее голоса.

Хороший это знак или плохой? Когда он обернулся и взглянул на нее своим бесстрастным выражением лица, ее сердце упало.

«Плохой. Очень плохой».

– Я не собираюсь вновь благодарить вас, не волнуйтесь, – поспешила уточнить Хоуп. – Я не хотела вас задерживать.

Кайден нахмурился.

– И чего же вы тогда хотели?

– Вернуть вам трость лично. Думаю, если я отдам ее Эвелин, как вы мне предложили, она оставит ее себе и выпотрошит, чтобы пересчитать шестеренки.

Была ли эта гримаса на его лице улыбкой? Должно быть, да, хотя она не могла разглядеть ее в деталях. Кайден тут же быстро спустился к ней по лестнице и, только оказавшись перед ней, протянул руку, чтобы взять изобретение.

– Вы нашли ее удобной?

– Очень. Кроме того, я думала, что трость окажется гораздо тяжелее из-за спрятанного механизма внутри, но она как раз идеального веса…

– Это разработка Брукса. Он склонен постоянно все терять, поэтому искал многофункциональный инструмент.

– Что вы имеете в виду? Она еще на что-то годится?

Кайден поднял трость и провел рукой по всему ее корпусу, пока не коснулся наконечника.

– С ее помощью можно дотянуться до дальних предметов или взять книги с высоких полок. – Легким жестом руки он повернул острый металлический наконечник, превращая тот в щипцы. – Вы управляете ими с помощью ручки, вот так, видите? Так они открываются и закрываются. Гениально, не правда ли?

Взгляд Кайдена упал на губы Хоуп. Внезапно девушка осознала, что стоит приоткрыв рот. Ее губы пересохли. И как будто о чем-то просили.

«По крайней мере, именно так это ощущается, когда он смотрит на меня».

Она вспомнила, как он целовал ее во сне. Если бы только она могла понять, как реализовать это в действительности… Но это было совершенно невозможно. Тот Кайден был лишь плодом ее самых жалких фантазий. Настоящий же Кайжен был сдержанным и холодным. Ей придется найти какого-нибудь легкодоступного мужчину в мужья и навсегда забыть о своих снах.

Она прикрыла рот, скромно улыбнувшись и склонив голову в знак согласия.

– Эвелин была права, – пробормотал она. – В вашей компании работает поистине выдающийся изобретатель.

– Верно. – Мистер Даггер спрятал трость под мышку. – Мне повезло, что я нашел его. Есть люди с впечатляющими скрытыми талантами, которые только и ждут подходящего момента, чтобы пробиться сквозь скорлупу… как есть и те, кто никогда ни в чем не блеснет.

«Неужели это реверанс в мою сторону?» – размышляла Хоуп.

Часы в фойе пробили шесть, заставив обоих поднять головы. Их глаза снова встретились, и искра, пронесшаяся между ними вчера, запылала вновь. То же самое нетерпеливое покалывание распространилось от живота Хоуп до кончиков ее пальцев.

Повисло напряженное молчание. Желание поговорить с ним начистоту зашкаливало. При других обстоятельствах она хотела бы провести с ним больше времени, узнать, каким он был, чем жил и что знал, как выживал на этих таинственных, полных опасностей улицах к востоку от города. И внезапное воспоминание о сне, главным героем которого он был, вновь разгорячило ее воображение, рисующее его в другом виде, без сшитого на заказ костюма, без всего, что создавало этот притворно изысканный образ.

«Конечно, оставшись наедине с женщиной, вряд ли он будет столь же сдержанным».

Хоуп сглотнула и, когда часы прекратили бить, наконец заговорила:

– Возможно, вы правы, мистер Даггер, поскольку я отношу себя к той второй категории людей, без искры. Однако я считаю, что это настоящий талант – открывать этот свет в других и давать им крылья. Как это делаете вы. – Она сделала небольшую паузу, прежде чем продолжить. – Не побоюсь утверждать, что Брукс знает, как ему невероятно повезло найти вас. Без вашей помощи он все еще был бы на улице. Если люди признают его талант, то только потому, что вы оплатили его образование и обеспечили его работой.

Кайден нахмурился.

– И вам все это известно… откуда?

Хоуп выругалась про себя. «Теперь он будет думать, что я сплетница». Смутившись, она прикусила губу, прежде чем ответить.

– Вы вчера были правы в том, что ваша кузина Эвелин слишком много болтает.

Хотя губы Кайдена не дрогнули в улыбке, Хоуп хотелось верить, что он просто сдерживал себя.

– К разговору о вчерашнем… – продолжил он, – боюсь, было некрасиво с моей стороны назвать вас… Золушкой.

На этот раз уже Хоуп сдержалась, чтобы не рассмеяться над ним.

– Все в порядке. Я понимаю, что это была просто шутка…

– Очень неудачная. Как минимум весьма глупая. Я прошу прощения. – Он засунул руки в карманы. – Иногда я забываю, как следует обращаться с женщинами вашего класса.

– Вы не должны относиться ко мне иначе, чем к любой другой женщине, – прошептала Хоуп. – На самом деле я привыкла к тому, что люди вообще не считают меня женщиной или считают таковой лишь наполовину, так что любые перемены в тоне приветствуются с моей стороны.

Кайден выглядел растерянным.

– Они не относятся к вам как к женщине? Это еще почему?

Повисло неловкое молчание.

– Потому что для некоторых людей я таковой не являюсь… совсем.

Удивление на его лице сменилось гневом. Изменения были слабыми, но заметными глазу Хоуп, которая не могла не обратить внимания на мелкие нюансы, отражающие его истинное душевное состояние. Кайден отступил на несколько миллиметров, ожесточил взгляд и совсем утратил даже слабый намек на улыбку.

– Кажется, я начинаю видеть ту небольшую разницу между тем, как ведут себя аристократы, и тем, как ведут себя мои знакомые из детских лет, – пробормотал он.

– И в чем же она состоит?

– Вторых сделала жестоким нужда. А люди вашего класса, похоже, приходят к этому без особых сложностей.

Хоуп, к сожалению, не могла не согласиться.

– Да, пожалуй, так оно и есть, – кивнула она. – Но даже если обстоятельства и были разными, обе стороны успели причинить мне боль.

«Что, черт возьми, ты несешь, Хоуп? Заткнись наконец».

Кайден открыл было рот, намереваясь что-то ответить, но его прервал энергичный стук во входную дверь.

– Кто это, черт возьми?..

Хотя Хоуп и разделяла его негодование, она не стала протестовать против нового вторжения и поспешно пробормотала:

– Это, должно быть, ваши партнеры. Я оставлю вас, не хочу вас больше задерживать. – Она слегка поклонилась. – Еще раз благодарю вас.

– Опять благодарности? – спросил он решительно. – Напомню, что вчера вы пообещали больше не благодарить меня.

Хоуп пожала плечами, чувствуя, как вспыхнули ее щеки.

– Вижу, что вы действительно не знаете, как обращаться с женщинами моего класса, мистер Даггер, иначе бы вам было известно, что нас учат постоянно говорить «спасибо».

– Именно потому, что мне это прекрасно известно, – пробормотал Кайден, – я знаю, что другие дамы не поблагодарили бы меня за то, что я одолжил им простой зонтик. – Он наклонился к ней ближе и провокационно добавил: – Но ведь и вы тоже не ведете себя со мной так, как с другими джентльменами… или я ошибаюсь?

– Что вы имеете в виду? – смутилась девушка.

– Вы когда-нибудь разговаривали с джентльменом так, как только что разговаривали со мной? – Хоуп покраснела еще больше, увидев, как он слегка улыбнулся. – Вам не нужно отвечать. Ваше молчание говорит громче любых слов.

– Мистер Даггер…

– Знайте, что, хоть вы и задели мою гордость, мне все равно, что вы отказали мне тогда на балу. Я знаю, почему вы так поступили. – Он сделал паузу, чтобы наклониться к ней еще ближе. – Но на следующем балу…

В дверь снова постучали. Кайден с разочарованным вздохом обернулся.

– Эзра, прекрати!

– Откройте дверь, пока ее не выломали, – поторопила его Хоуп. – Я не хочу вас больше беспокоить, мистер Даггер. Удачно вам провести рабочее совещание.

Она быстро отвернулась, не дав ему возможности сказать что-то еще. Скрывшись из виду, она ускорила шаг, пока снова не оказалась в безопасности комнаты Эвелин.

«Что только что произошло?!»

– Ты вернулась! – воскликнула Эвелин, как только увидела ее. – Как прогулка? Странно, что ты заблудились в доме, который вдвое меньше твоего…

– Оставь ее в покое, – ответила Алиса. Повернувшись к Хоуп, она указала ладонью на свободное место рядом с ней. – Введем тебя в курс дела: когда ты ушла, мы вместе пробежались по всем кандидатам вплоть до буквы «Д», и тут возник вопрос…

– Ты примешь в качестве кандидата в мужья не аристократа? – опередила ее Эвелин.

Хотя Хоуп ни словом не упомянула о своих чувствах, должно быть, все эмоции читались у нее на лице. Ее красные щеки выдавали ее мысли – и ни одна из ее подруг не была настолько глупа, чтобы не заметить этого. Она знала, что подразумевает этот вопрос. И кого именно они имели в виду.

Хоуп взглянула на них обеих. Она не знала, кто из них выглядит более напряженным от ожидания. Глаза Эвелин горели огнем романтических мечтаний. В глазах Алисы читались мысли о практической выгоде. Сама же Хоуп не знала, к какому из этих двух полюсов ее тянет больше.

«Может быть, я нахожусь ровно посередине».

Но после того, каким взглядом Кайден смотрел на нее…

«Но ведь и вы тоже не ведете себя со мной так, как с другими джентльменами… или я ошибаюсь?»

Ответ был очевиден.

– Меня никогда не волновало чье-то происхождение, да и не мне быть привередливой, – наконец ответила она, покорно пожав плечами. – Если только это мужчина, который не будет относиться ко мне хуже, чем мои собственные родители, у которого есть деньги, чтобы увезти меня от них как можно дальше, который позволит мне продолжать общаться с вами и будет помогать моему брату… Я приму его.

Алиса и Эвелин затаили дыхание.

– Ты уверена?

«Абсолютно нет, – подумала она, – скорее всего, у меня ничего не получится… но будь я проклята, если хотя бы не попытаюсь».

– Да, – ответила она, – я уверена.

Алиса повернулась к Эвелин и кивнула, закрыв глаза.

– Хорошо… Теперь можешь кричать.

В тот же момент Эвелин победно завопила, прыгнув на Хоуп и повалив ее на пол, в кучу лент и розового атласа.

– Dieu merci[5]5
  «Хвала небесам!»


[Закрыть]! Клянусь всем святым и добрым, что есть на свете, я добьюсь, чтобы ты стала моей кузиной! Мы женим на тебе этого идиота Кая! Операция Espoir[6]6
  Игра слов. Espoir – от франц. «надежда», как и имя главной героини.


[Закрыть] начнется на следующем балу!

Устремив глаза на потолок, расписанный под небо, Хоуп задыхалась от смеха. Под натиском Эвелин она позволила себе энергично обнять ее в ответ и услышала с дивана вздох Алисы.

– Ты не знаешь, во что ввязалась… – сказала та. – Господи, помоги нам… Мы превратим тебя в Даггер. Отныне нет пути назад!

Глава 10

– Вы обе выглядите просто потрясающе.

– Не обязательно говорить нам об этом каждую секунду, Хоуп.

– А я считаю, что обязательно.

Эвелин взяла ее за руку и подмигнула ей так, чтобы Алиса и тетя Джульетта не заметили.

– А вот ты сегодня действительно прекрасна.

Хоуп кратко улыбнулась комплименту и продвинулась еще на шаг в очереди.

С тетушкой Джульеттой в качестве сопровождающей, все трое ждали начала бала у входа в особняк Данквортов. Каждая выбрала свой любимый цвет для вечернего платья: Эвелин – насыщенно розовый, Алиса – бордово-красный, а Хоуп – бледно-изумрудный. Ее платье было такого сдержанного зеленого цвета, что Ив его никогда раньше не носила, и после нескольких переделок оно облегало тело Хоуп так, словно было пошито специально для нее. Ей нравилась мягкость атласа и простота фасона, и она надеялась, что кое-кто оценит в нем то же самое.

Однако нутром она чувствовала, что не это привлечет Кайдена Даггера к браку, а то, что она презирала больше всего на свете: титул человека, который был виноват в том, что она оказалась в этой ситуации. Человека, из-за которого она сейчас стояла на одной здоровой ноге вместо двух.

Войдя в дом, все трое заняли привычные места в креслах по бокам бального зала. Вскоре их окружили другие молодые, одинокие женщины, которые смотрели друг на друга со смесью восхищения и зависти. «Если бы мы все не конкурировали за одно и то же, – подумала Хоуп, – возможно, между нами завязалось бы больше дружеских связей».

– Кажется, он еще не приехал, – прошептала Алиса, осмотрев комнату. – Но ты ведь позаботилась о том, чтобы он точно был на балу, не так ли, Эвелин?

– Конечно, я без устали настаивала на том, как сильно он нужен мне здесь. Я сказала, что тогда мне будет обеспечен танец хотя бы с ним и этот вечер не превратится в еще одну грустную вечеринку в моей жалкой жизни.

– Ты помнишь, что тебе нужно сделать, как только приедет твой кузен? – добавила Алиса, проигнорировав ее объяснение.

– Да, полковник Чедберн.

Хоуп хихикнула. Ее взгляд остановился на первых парах, сгрудившихся в центре комнаты. На другой стороне зала несколько групп женатых мужчин и женщин оживленно болтали, не обращая внимания на сидящих молодых дебютанток.

Внезапно она почувствовала дрожь. Волосы на затылке встали дыбом, и она инстинктивно протянула туда руку, стараясь не испортить замысловатую прическу, которую сделала для нее Алиса.

Кто-то наблюдал за ней. Такое случалось нечасто, но она помнила это ощущение по предыдущему балу, когда в прошлый раз заметила Кайдена в глубине зала. Она огляделась по сторонам на случай, если он проскользнул незамеченным.

Однако это был не он.

Она обнаружила мужчину лет шестидесяти, который пристально наблюдал за ней, стоя рядом с музыкантами. У него были седые волосы и строгое лицо с выпуклыми серыми глазами. Ссутулившись и слегка поддавшись телом вперед, он беседовал с человеком старше его самого. Стоя в такой позе, он был одного роста с Хоуп.

Девушка тяжело сглотнула. В ее сердце закралась смутная догадка. Догадка о том, от кого были те цветы.

Лорд Свитин.

«Совпадает с буквой “С” на той чертовой записке».

Он не был совсем уж незнакомцем. Она видела его раньше, но никогда не задумывалась об этом человеке больше чем на секунду. Он был старше ее отца. Джентльмен с обширной собственностью по всей стране, он был женат на даме своего возраста, родившей в браке с ним пятерых детей. Леди Свитин была так больна, что больше не появлялась в обществе. Он же, напротив, не лишал себя удовольствия заводить любовниц, обновлявшихся каждый сезон.

По тому, с каким вниманием он рассматривал Хоуп, было ясно, кого он хочет видеть в качестве нового пополнения в своей коллекции.

Девушка едва не подпрыгнула от испуга, ощутив прикосновение Алисы. Она боялась, что та заметила интерес лорда Свитина к ней, но ее подруга, казалось, была больше сосредоточена на двери, ведущей в гостиную.

– Вот и он.

В этот момент в поле зрения появились Кайден Даггер и Эзра Маклеод: первый выглядел серьезным, почти скучающим, а второй не сводил глаз со стола с напитками. При виде их Эвелин издала звук, похожий на птичий щебет, и попыталась вскочить на ноги, но Алиса удержала ее другой рукой.

– Пусть сначала выпьют по бокалу вина, иначе ты будешь выглядеть отчаявшейся… и они почуют неладное.

– Мне кажется, ты считаешь моего кузена умнее, чем он есть на самом деле.

– Я не знаю, какой он на самом деле, поэтому разумнее всего считать его самым мудрым человеком на свете, – ответила Алиса. – Может, он и не ожидает ничего подобного от Хоуп, хотя я в этом сомневаюсь. Кроме того, он похож на джентльмена, который, если не готов к сюрпризу, будет крутиться до тех пор, пока не возьмет ситуацию под контроль.

У Эвелин отпала челюсть. Затем она наклонилась к Хоуп, чтобы прошептать:

– Она вновь это сделала. Абсолютный гений!

– Я не гений, я просто осторожна, – пробормотала Алиса. – Я уже получила достаточно ударов из-за того, что не была осторожной в прошлом, так что не стоит повторять старые ошибки, особенно когда речь идет о чьем-то будущем. – Она повернулась к Хоуп: – Будь уверена в себе и помни, как мы репетировали. Он чего-то хочет, и ты тоже. Между вами нет и не будет любви, но незачем быть ненависти.

– Насчет того, что не будет любви…

– Да, я понимаю, – оборвала свою подругу Хоуп. – Это практический вопрос, а он практичный человек.

Аристократка гордо кивнула и отпустила ее руку.

– Единственная проблема в том, что он приехал с этим пустозвоном Маклеодом, – размышляла Алиса. Она напрягла челюсть и добавила: – Будем надеяться, что он не станет помехой.

Через десять минут, вспотев, как жокей перед скачками, Эвелин поднялась на ноги. Она бодро подошла к двум мужчинам и поклонилась, как научили ее подруги. Хоуп сдержала нервный смешок, когда Алиса еще раз проговорила весь план целиком.

– Если у тебя плохое предчувствие, помни, что это не единственный вариант, – сказала она наконец.

– Я знаю, – солгала Хоуп. – Всегда есть другой выход.

«Но времени на его поиски нет», – сказала она сама себе. Взгляд лорда Свитина все еще висел на ней словно стальная гиря, не отрываясь.

– Ну, как и ожидалось, первая часть прошла по плану, – начала рассказывать Алиса. Хоуп была рассеянна, ее внимание было приковано к кафельному полу гостиной. – Мистер Даггер пригласил Эвелин на танец. Маклеод продолжает смотреть на них. Боже мой, неужели ему больше нечем заняться? Неужели не найдется молодой леди, которая могла бы упасть в обморок от его признанного идиотизма?

– Они разговаривают во время танца?

– Ты же знаешь Эвелин. Мистер Даггер, однако, выглядит не слишком радостным. Интересно, способен ли он хоть иногда менять выражение лица и чувствовать что-то, кроме желания добиться финансового успеха или безразличия к людям?

«Да, способен, – подумала Хоуп. – Кажется, за трещиной в его маске я увидела что-то еще».

– Вальс почти закончился, – проинформировала Алиса.

Музыкальная композиция оборвалась на восходящей фиоритуре[7]7
  Фиоритура – название музыкального украшения в вокальной или инструментальной партии, один из способов аранжировки.


[Закрыть]. Хоуп посмотрела в сторону пар, которые расходились по углам, освобождая место для следующей группы танцоров.

– Они приближаются к выходу. Идеально. Идем.

При всем ее непоколебимом темпераменте голос Алисы дрогнул на последней фразе. Услышав это, Хоуп почувствовала себя увереннее: кажется, не она одна нервничала по поводу реализации задуманного плана.

Вдвоем они взялись за руки и молча пошли к арке, ведущей в остальную часть дома. Однако не им одним стало интересно исследовать поместье Данквортов, так как, потеряв из виду друга с его кузиной, их догнал Эзра Маклеод. Аристократ вышел вслед за своим другом из гостиной.

– Не могу поверить! – разозлилась Алиса. – Неужели этот кретин не может найти себе ни одной несчастной души, которую он бы побеспокоил? Вот уж точно чудеса, ведь ни на что другое он не годен!

– Что нам делать? – настороженно прошептала Хоуп. – Отменяем план?

– Ни в коем случае. – Алиса сузила глаза. – Пойдем за ним. Будем импровизировать.

Во время устраивавшихся в доме приемов огромный особняк Данквортов был открыт для любопытных гостей, желающих его осмотреть. За прихожей следовал длинный коридор, который заканчивался гостиной, заполненной семейными портретами. Через стеклянную дверь комнаты открывался вид на холодную лондонскую ночь. Снаружи, по обе стороны террасы, тянулись лестницы, спускавшиеся к обширному саду с беседкой, запутанным лабиринтом из живой изгороди и оранжереей.

Эзру Маклеода они нашли стоящим на террасе, прислонившись к белой балюстраде. Судя по тому, как он облокотился, можно было предположить, что он наблюдает сверху за кузинами. Хоуп и Алиса остановились перед дверью, ведущей на террасу. Первая кусала губы в нерешительности, что и позволило ей сдержать испуганное восклицание, когда ее подруга внезапно повысила голос.

– Мистер Маклеод, какой сюрприз и какая радость видеть вас здесь!

Эзра обернулся. Его удивленное выражение лица быстро сменилось на циничное.

– Так и есть, леди Алиса, но вам бесполезно изображать со мной вежливость. На меня этот трюк не подействует.

– Кто сказал, что я притворяюсь? – ответила она. – Я правда рада видеть вас здесь. Лучше уж так, чем искать вас между кустов, пока вы преследуете какую-нибудь наивную, одураченную вами бедняжку. Кроме того, хоть это и против моей воли, но мне действительно нужно с вами поговорить.

Спустя пару секунд звенящей тишины Эзра разразился громким смехом от удивления. Медленно подойдя к обеим женщинам, он встал перед ними.

– А вот теперь удивлен уже я. И о чем хочет поговорить со мной ее высочество Чедберн?

– Если вам действительно интересно, я расскажу, но лишь с глазу на глаз. – Алиса повернулась к Хоуп. – Не могла бы ты подождать на террасе, пока я поговорю с мистером Маклеодом?

– Если желаете, мы можем прогуляться там, в саду, – вмешался он, – разумеется, в сопровождении достопочтенной мисс Хоуп Мод…

– Я еще не настолько сошла с ума, чтобы соглашаться на прогулку с вами в темноте, – оборвала его Алиса. Она отпустила руку девушки и подошла к одному из портретов на правой стене, встав к нему спиной. – Или мы говорим на моих условиях, или не говорим вовсе. Выбор за вами.

Эзра изумленно моргнул. Когда он бросил на Хоуп вопросительный взгляд, та лишь пожала плечами, сделав при этом самое невинное лицо.

– Не волнуйтесь, мистер Маклеод, моя подруга не опасна. Во всяком случае, не сильно. – Она жестом указала на террасу. – Я присмотрю за вами оттуда.

Хоуп подошла к перилам и прислонилась к ним на том же месте, которое ранее занимал Эзра. Увидев краем глаза, что Маклеод идет за Алисой и они начинают разговаривать перед одной из картин, она тихонько отошла в сторону и поспешила вниз по ступенькам в сад.