Текст книги "«Прости меня, мой светлый ангел..»"

Открыв неожиданно легко поддавшуюся массивную дверь, Днеевский прошел в здание через короткий тамбур и на внешнем посту предъявил распоряжение, подкрепленное удостоверением.

Дежурный внимательно проверил документы, сравнил фото владельца и сделав отметку в журнале, открыл калитку. За внешней простотой, скрывалась серьезная охрана и в случае нападение, если бы таковое случилось, выдвижными решетками перекрывались коридоры и блокировались все двери. В других коридорах, ведущих в потаенные коридоры Управления, нападавших ждали еще более весомые сюрпризы в виде газа, автоматических пулеметов и иных прелестей.

В просторной приемной начальника Управления, томилось трое человек – двое с погонами полковника, один подполковник. Днеевский шагнул к столу, где сидел секретарь с погонами старшего лейтенанта и протянул распоряжение.

– Мне приказано доложить по прибытии. – Сказал он, краем глаза видя, как встрепенулись сидевшие.

– Одну минуту. – Сказал секретарь и предварительно нажав кнопку под столешницей, скрылся за дверью, ведущую в кабинет начальника Управления.

Днеевский повернулся к окну и остался ждать. Через какое-то время секретарь вышел и оставив дверь открытой, приглашающее кивнул головой.

– Прошу вас, товарищ капитан.

– Но позвольте. – Возмутился один из полковников. – Я жду уже тридцать минут! А капитан только пришел.

– Не могу знать, товарищ полковник. – Ответил старший лейтенант. – Приказ товарища генерала-майора.

– Доложите обо мне генералу. – Настаивал полковник.

– Товарищ генерал-майор знает о вашем приходе. – Непреклонно парировал секретарь.

Спор остался за закрытой дверью. Днеевский прошел по мягкому ковру и остановился напротив сидевшего в кожаном кресле за большим столом генерала.

Генерал-майор Замятин был личностью известной. Он возглавил Управление неполных два года назад и за столь короткое время завоевал уважение многих работников. В частности идея создать отряд «Ипсилон» принадлежала целиком ему, еще когда он работал начальником первого отдела. И Замятин сумел добиться того, что его не только выслушали, но и доверили принять непосредственное участие в формироваии отряда.

– Капитан Днеевский по-вашему приказанию прибыл. – Приняв стойку «смирно», прилежно доложился он.

– Это хорошо. – Кивнул головой Замятин. – Присаживайтесь. – Указал он на один из стульев слева от себя.

Напротив Святослава сидел крупного сложения мужчина в темном, стального отлива костюме, серебристой рубашке и подобранным в тон галстуке. Волосы были аккуратно зачесаны набок, а лицо по-мужски жёсткое и привлекательное, оттеняли полные губы, иногда непроизвольно кривившиеся легкой, презрительной гримасой. На лацкане его пиджака был пристегнут небольшой значок, изображавший российский триколор. Он сидел, небрежно поигрывая кофейной чашкой тонкого фарфора, которая казалась игрушечной в его больших руках.

– Капитан, познакомьтесь – это Седюков, Владимир Викторович. – Сказал Замятин. – Он является…

– Позвольте я сам. – Прервал его Седюков, со стуком поставив чашку на блюдце. – Возможно, вы обо мне не слышали. – Уверенно начал он, наклонившись вперед и сцепив руки перед собой. – А я вот о вас наслышан.

– Ну почему же. – Уголком рта улыбнулся Днеевский. – Не так давно некто, заявляя, что он является вашим помощником, пытался проникнуть на территорию вверенного мне подразделения. Так что о вас я наслышан.

– Но думаю, что я о вас знаю не меньше, а то и больше. – Мягко улыбнулся Седюков, и улыбка оживила его лицо. Но глаза остались такими же холодными и цепкими, тая в своей глубине угрозу. – Дело в том, что я являюсь председателем комиссии, расследующей случаи злоупотребления служебным положением и превышения власти.

– И каким образом здесь замешан я?

– А кто вам сказал, что вы здесь замешаны?

– Мой источник в вашем комитете.

– Кто это? – В глазах депутата вспыхнули колючие огоньки. – Вы должны мне его назвать!

– С какой это стати? – Капитан удивленно округлил глаза. – Может вам еще и эротический массаж сделать?

– Капитан! – Голос Замятина прозвучал металлом. – Не забывайтесь.

– Прошу прощения. – Днеевский сделал вид что опомнился. – Мне не следовало так говорить. Этого больше не повторится.

– Ну хорошо. – Внезапно успокоился Седюков и снова улыбнулся. – Оставим это и поговорим о вас.

– А что со мной не так?

– Вы обратили внимание, какой комитет я возглавляю?

– Да конечно. – Одобрительно сказал капитан. – Отличная, наверное, кормушка. Хотел бы я работать в таком комитете.

– Ну что же, всё возможно. – С непроницаемым лицом заявил депутат. Генерал кинул на него быстрый взгляд, и нахмурил брови. – Но всё-таки давайте поговорим о вас.

– Всегда готов. Что именно вас интересует? Здесь присутствует мое начальство. Я думаю, оно разрешит ответить мне на ваши вопросы.

– Это будет лучше и для вас.

– Поясните. – Сказал генерал-майор, придвигая к себе блокнот. – Что вы имеете ввиду?

– В том, что участились случаи неправомерного применения оружия бойцами вашего отряда. – Депутат в упор посмотрел на Днеевского.

– Что? – Опешил тот от такого заявления. – Извините, вы понимаете какой бред вы несетё? Как мы можем неправомерно применять оружие?

– Я не буду вдаваться в подробности, но возьмем хотя бы последний случай, когда при задержании погиб человек. – Депутат откинулся в кресле и сложил ладони перед собой, так что пальцы едва касались друг друга. – Человек, наделенный всеми правами гражданина нашего государства и имеющий право на законные действия в отношении его.

Днеевский растерянно взглянул на генерала, невольно пытаясь найти у него поддержку. Он не понимал, что происходит и не верил тому, что он слышит.

– Ведь вы могли его арестовать, уговорить сдаться. – Седюков, ободренный молчанием, продолжал говорить. – Сделать так, что бы он остался в живых. А вы застрелили человека. Скажите, как вы после этого можете спокойно спать? Вы ведь совершили убийство!!

– Очень крепким сном. – Днеевский взял себя в руки. – Переговоры не входят в мою компетенцию. Скажите мне, пожалуйста, господин депутат, у вас есть образование?

– Да, конечно. – С достоинством ответил тот.

– А какое именно? Кто вы по профессии?

– Какое это имеет значение? –

– И всё-таки? – Настаивал Днеевский.

– Ну хорошо. – Покладисто сказал депутат, взмахом руки, успокаивая генерала. – У меня филологическое образование.

– То есть, не юридическое. – Подвел итог капитан. – Вы понимаете, мне сложно вам будет объяснить, но человек, взявший в руки оружие, и угрожающий жизням других людей, ставит себя этими действиями вне закона. Он преступник, и к нему разрешено применять любые меры, вплоть до исключительных. И это всё согласно закона. Я получил приказ освободить заложников, и я его выполнил. А как я его выполнил – это уже частности.

– Но вы могли оспорить приказ.

– Дело в том, – терпеливо продолжил объяснять Днеевский, – в армии и таких частях спецназа, как наша, принцип демократии неприемлем. Он ставит под угрозу саму идею существования подобного института. Здесь нас можно сравнить со скальпелем в руках хирурга, вырезающего опухоль. Как вы себе представляете скальпель, начавший спорить? Или пистолет в руке, решивший действовать по-своему? Если следовать принципу вашей логики, каждого бойца моего отряда можно отдать под суд – он же не оспорил приказ! Он его просто выполнил! И каждый автомат тоже.

– Я вижу, мы с вами говорим на разных языках. – Седюков покривил губами. – Я избран народом стоять на защите его интересов и не потерплю нарушения прав людьми, использующими служебное положение в своих личных интересах. Хочу вам сказать, что в отношении вас и некоторых лиц вашего Управления будет начато расследование нашим комитетом. Генерал… – Он взглянул на генерала Замятина.

– Да. – Несколько нехотя начал тот. – Капитан, в отношении вас будет начато служебное расследование. В связи с этим вы отстраняетесь от должности, по возращении передайте дела заместителю, кроме самых неотложных, требующих вашего непосредственного участия. По этому поводу проконсультируетесь с моим заместителем. Вы свободны.

Днеевский встал и одернул китель. Внутри его как будто всё замерзло и он не испытывал ничего, кроме ледяного спокойствия. Шагнув к выходу, Днеевский остановился и обернулся.

– Хочу заметить, господин депутат, у вас очень компетентный и исполнительный помощник!

Фуражка осталась в приемной, поэтому он ограничился скупым наклоном головы и вышел из кабинета.

В приёмной всё было по-прежнему. Так же сидели в ожидании полковники и подполковник. Только теперь Днеевский понял, что на самом деле весь разговор длился не более десяти минут. Всё как будто было заранее спланировано и поставлено. Но кем?

– Товарищ капитан, – окликнул его секретарь, протягивая конверт. – Это вам. – Он указал на дверь подполковнику. – Вы можете пройти.

Днеевский вышел из приемной и, остановившись у окна, вскрыл конверт. Текст на листке был предельно лаконичен: «Немедленно зайдите в кабинет ноль один». Он спрятал лист обратно в конверт и стал спускаться на первый этаж.

Глава 10. Под плащом и кинжалом.

Кабинеты, нумерация которых начиналась с нуля, располагались в отдельном крыле и охранялись более строго. Непосвященному в секреты Управления это ничего не говорило. Но те, кто служил здесь, знал – в кабинетах с такой нумерацией располагался Особый отдел, и всё, что было связано с безопасностью. И вызов туда не сулил ничего хорошего. Правда, если только вызов был официальный. Днеевского же пригласили неофициально, и он был совершенно спокоен. Павда и случае официального вызова, не стал бы нервничать – такие на службе долго не задерживаются.

Он подошел к решетке, перегораживавшей коридор. За решеткой стоял стол, за которым сидел полицейский в звании прапорщика. Он внимательно посмотрел на подошедшего.

– Капитан Днеевский, мне в кабинет номер ноль один.

– Вы по вызову? – Осведомился прапорщик.

– Нет. – Ответил Днеевский. – По приглашению.

– Ваши документы, пожалуйста.

Днеевский подал удостоверение и листок бумаги, извлеченный из конверта. Прапорщик внимательно изучил поданные бумаги и удовлетворенный увиденным, нажал кнопку под столешницей. Решетка медленно отъехала в сторону и капитан прошел внутрь. Дождавшись, когда он пройдет, прапорщик снова нажал кнопку. Решетка так же медленно поползла обратно. Подождав, когда она встала на место, прапорщик посмотрел на камеру, висевшую под потолком и кивнул. Клацнул электромагнитный замок и железная дверь за его спиной открылась.

– Прошу. – Приглашающе указал прапорщик рукой.

За дверью стоял еще один стол и еще один полицейский, теперь с погонами старшего прапорщика, сидел за точно таким же столом.

«А стол-то по всей видимости непростой – с секретом. – Подумал Днеевский. – Что этот, что прежний. При нужде шарахнет из всех стволов так, что мало не покажется».

– Документы. – Попросил теперь уже старший прапорщик. Так же внимательно изучив удостоверение и лист с текстом, указал на дверь. – По коридору вторая дверь налево.

Днеевский прошел, ожидая увидеть еще один пост и еще одну дверь. Но обошлось. Перед ним тянулся светлый коридор с одинаковыми дверями по разные стороны, с номерами на табличках.

– Вот спасибо, что сказали. А то я бы сам не нашел. – Пробормотал он.

Искомая дверь была, как ему и сказали, второй слева. Она была обшита деревом светлого оттенка, но для деревянной была чересчур массивна. Ну да, вот и петли внутренние. Слева от двери находилось переговорное устройство. Днеевский нажал на кнопку.

– Входите, капитан. – Послышался голос из динамика переговорного устройства.

Щелкнул замок. Днеевский потянул дверь за ручку и вошел внутрь. Кабинет был светлым и просторным. Большое окно, прикрытое жалюзи, стены, оклеенные обоями с набитым рисунком, картины, вместо обязательных портретов и удобная мебель выгодно отличали его от других, находящихся в этом здании – подумалось ему. «Прямо как генеральский». – Усмехнулся Днеевский.

– Проходите, проходите. – Услышал он приветливый голос.

В главе стола сидел мужчина обычном костюме, мало чем отличающийся от других людей. Средней внешности, пройдешь мимо и не заметишь, если только не обратишь внимание на глаза. Внимательные, цепкие, они казалось, подмечали буквально всё. Сбоку, напряженно выпрямив спину на стуле, сидел молодой человек, примерно одних лет с Днеевским.

«Вот и хорошо. – Подумал он. – Один так и будет Старший, а другой Младший. А оперативные псевдонимы будут «Винтик» и «Шпунтик».

– А вот и вы. – Проговорил Старший-Винтик, не подозревая о своем новом имени, и указал на кресло слева от себя, напротив Младшего-Шпунтика. – Присаживайтесь. Поговорим о делах наших скорбных.

– А они у нас скорбные? – Усаживаясь в кресло, вежливо поинтересовался Днеевский.

– У вас – да, а у нас – нет. – Улыбаясь, ответил Старший.

– Печально, а я как-то и не подозревал об этом. Может вы представитесь?

– Это разумно. – Согласился Старший. – Начальник отдела «С» майор Черняев. А это капитан Егоров. – Он указал на Младшего. – Удостоверения предъявить?

– Конечно. – Днеевский внимательно изучил документы и вежливо кивнул. – Забавно. – Он замолчал, откровенно разглядывая обоих.

Старший и Младший молча переглянулись. Как видимо они подумали об одном и том же, так как практически одновременно заулыбались.

– Вы не хотите нас о чем-нибудь спросить? – Спросил Старший.

– Нет. – Ответил Днеевский.

– А почему?

– А мне неинтересно. – Пожал плечами капитан.

– Совсем замечательно. Я думаю, что он именно тот человек, который нам нужен. – Обратился он к Младшему.

– Я тоже в этом теперь уверен. – Согласно кивнул головой тот.

– Тебе с ним работать. – Старший встал и не спеша направился вокруг стола. Он отодвинул кресло и присел рядом с Днеевским. – Вы интересный человек, капитан. Именно таким мы вас и представляли, после рассказов. Вы и сейчас не спросите, кто мог нам о вас рассказать?

– Нет.

– А почему?

– Я думаю, вы мне сами всё расскажете.

– Интересно. – Младший усмехнулся. – Ваши преподаватели из Академии именно таким вас характеризовали.

– А с кем из моих преподавателей вам удалось поговорить? – Полюбопытствовал Днеевский.

– Со всеми. – Ответил Старший.

– Тогда я думаю к вам нужно отнестись со всем уважением. – Хмыкнул Святослав.

– В этом вы правы. – Снова взял инициативу на себя Младший. – В общем, вы понимаете, что наша организация достаточно серьезная и всякой ерундой мы не занимаемся.

–.. Хотелось бы в это верить..

– Уверяю вас так оно и есть. – Непреклонно сказал Старший. – Нам хотелось бы узнать ваше мнение о состоявшемся разговоре.

– Вы это о чем? – Непонимающе посмотрел на Старшего Днеевский. – И как вы узнали содержание разговора.

– Ну это не так сложно. – Улыбнулся Старший. – Егоров, сними с него «соринку».

– Ах вот в чем дело. – Понимающе протянул Днеевский. – Понятно. – Он подставил левый рукав подошедшему Младшему, с фамилией Егоров, но про себя решил, что будет звать его по-прежнему Шпунтиком.

– А почему вы думаете что здесь? – Ухмыльнулся Младший, держа в руке какой-то прибор с небольшой антенной.

– Я проходил мимо вашего сотрудника именно левым плечом. Старлей в приемной ваш человек?

– Ну скажем так – он нам иногда помогает. – Дипломатично заметил Старший.

Младший в это время поводив прибором и понаблюдав за огоньками светодиодов на панели, осторожно снял с рукава небольшую, едва заметную бусинку.

– Вот, можете полюбоваться. Новая разработка – «Мк-зет», в просторечии «Соринка». Миниатюрен, идеально прилипает к любой поверхности, работает от естественного излучения или солнечного света. Радиус действия не слишком большой, но при наличии ретранслятора вполне применим.

Младший достал небольшую металлизированную коробочку и аккуратно уложил туда микрофон.

– Пригодился ведь. – Сказал он, убирая коробочку в карман.

– Зачем же вы слушали наш разговор? – Спросил снова Днеевский.

– Скажем так – нам очень хотелось знать, зачем приехал к начальнику Управления депутат Государственной Думы и при этом вызвали командира секретного подразделения. И мы оказались правы – разговор оказался очень интересным.

– Да-а-а? А почему вы уверены, что я буду что-то с вами обсуждать?

– Вы неправильно нас поняли. – Доброжелательно улыбнулся Старший. – Мы ничего с вами не собираемся обсуждать. Нас только интересует ваше мнение. Понимаете, приоткрою вам небольшую тайну…

– .. А может не надо? Знаете, как говорил один очень умный человек – от больших знаний проистекают большие печали. Проще говоря: оно мне надо??

– Надо. – Старший задумчиво покривил губами. – Понимаете, началась какая-то нехорошая возня вокруг некоторых наших отделов. Мы прогнозируем, что будут попытки либо перевести их под другое управление, что нас безусловно ослабит. Либо полностью ликвидировать.

– И при чем тут я?

– А при том, что вы можете быть в это втянуты. Да что я говорю – вас уже в это практически втянули. – Он переглянулся с Младшим. – Вы являетесь командиром хорошо обученного, мобильного отряда, зарекомендовали себя серьезными профессионалами.

– И что вы хотите?

– Что вы думаете о разговоре, который только что у вас состоялся?

– Полный бред. – Не стал сдерживаться Днеевский. – Кто такой я, и кто такой этот Седюков? И тем не менее, он почему-то снизошел до меня.

– И ваше мнение?

– Если делать выводы из того, что вы сказали, то можно предположить, что целью является или уничтожение отряда или его переход в другое ведомство.

Младший и Старший переглянулись.

– Да. Вы мыслите в правильном направлении. Есть только еще один непонятный момент – почему вот так, с ходу прицепились именно к вам. Что это за эпизод с последним задержанием?

– Так вы не в курсе?

– Нет. Расскажите.

– Здесь особенно рассказывать нечего. – Днеевский передернулся. – Мужчина захватил в заложники двоих детей. Мы получили приказ их освободить. И мы его выполнили. В ходе операции преступник оказал сопротивление и был застрелен…

– Кем застрелен?

– Мной.

– Скажите, – нерешительно начал Старший, – а при проведении операции вы ничего необычного не заметили?

Днеевскому вопрос показался несколько странным и он оценивающе посмотрел на особистов. На их лицах он не заметил никакой издевки, наоборот – только заинтересованность.

– А вы знаете было что-то такое. – Он задумался, припоминая. – После отдачи приказа бойцы не сразу двинулись к дому. И когда мы ворвались в комнату, был какой-то момент, я сейчас это четко припоминаю, не сразу пошли за мной.

– Странно, не правда ли? – Старший оценивающе посмотрел на Днеевского. – Если всё так и было, то это становится интересно. Егоров, – обратился он к Младшему, – срочно нужны все документы по этой операции.

– Да, и еще – один из моих бойцов припомнил, что они задерживали этого мужчину месяцев семь назад при схожих обстоятельствах.

– То есть, получается его задержали, но он оказался на свободе?

– Именно так.

– Да, капитан, похоже что вы оказались в центре какой-то игры, правила и цели которой нам не совсем понятны. – Старший задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Это очень интересно.

Невольно напрашивалось какое-то сравнение, что-то наподобие «совещание на высшем уровне». Уж больно серьезный вид был у обоих особистов. Правда Днеевский чувствовал еще чье-то присутствие, где-то рядом. Возможно за ними наблюдали через камеру, которую можно разместить где угодно – укромных мест хватало – вот например, за картиной. Он пристально посмотрел на картину и широко улыбнулся.

– Вы напрасно смеетесь. – Сказал Младший. – Хотите знать, что с вами будет в ближайшее время?

– А ваша фамилия случайно не Нострадамус? – Вежливо поинтересовался Днеевский.

– Нет. – Улыбнулся Младший. – И даже не Глоба.

– Ну хорошо. Послушать можно.

– Так вот. – Усевшись поудобнее, начал Младший. – Вас сейчас отстранили от дел, еще через какое-то время – я думаю примерно через неделю – вас снимут с отряда окончательно и отправят в резерв, или в отпуск. Как вариант могут перевести на другое место службы. Если вы воспримете все спокойно, то возможно этим всё и ограничится, не считая того что вами могут усиленно заняться кое-какие люди. Если начнёте добиваться справедливости – вышибут с треском.

– Интересно. – Протянул Днеевский. – А варианты возможны?

– Нет. – Сказал Старший. – Вариантов нет. Генерал достаточно умный руководитель и я думаю, он попытается вывести вас из-под огня, фигурально выражаясь. Вы засвечены, так же как и ваш отряд. А его полная анонимность была главным условием существования. Я предполагаю, что постепенно вас всех выведут из отряда и перетасовав, соберут в другом месте. Вот тогда вы снова и понадобитесь.

– И что же я, по-вашему, должен делать?

– Вас вызовут в кадры и, возможно, предложат поменять место службы. Мой вам совет – соглашайтесь. Не становитесь в позу обиженного всем миром. Не кичитесь гордостью. Даже если предложат простым оперуполномоченным. – Старший усмехнулся. – Понятно, что офицер с таким опытом и данными будет востребован везде. Уйти вы всегда успеете.

– Хорошо. – Согласился Днеевский. – А вам какой во всем этот интерес? К чему весь этот разговор?

– А вы что, думаете, – подался к нему Младший, – всё этим закончится? Что кому-то нужно ваше отстранение? По большому счету вы никто. Вы пешка, и ваш отряд, да в чём-то уникален, но не настолько что бы сразу бить из такого калибра. Мы не знаем сейчас в чем дело, что происходит..

–… Но очень бы хотели это знать. – С усмешкой закончил Днеевский. – То есть вы предлагаете сыграть мне роль живца?

– Скорее лампочки. – Успокоился Младший. – Тем более что у вас нет выбора. Даже если вы уйдете из системы, я уверен в том, что этот ваш шаг ничего не изменит. Вы привлекли внимание очень серьезных людей. Мы не знаем почему, но это именно так. Оставаясь в системе, вы имеете шанс узнать это, и рассчитывать хоть на какую-то защиту.

– На вашу?

– И на нашу, в том числе.

– То есть я буду работать на вас? – Полувопросительно спросил Днеевский.

– А что вас смущает?

– История вашей организации с момента её существования.

– Люди бывают разные, не только подлецы и циники работают в нашей системе. – Старший заметно расслабился. – Если только это вас смущает, скажу сразу – нет. Пока нет. Мы будем по возможности присматривать за вами, и внимательно отфильтровывать людей, интересующихся вами. И желательно, что бы вы тоже сообщали нам обо всех странностях, происходящих с вами. Мы договорились?

– Хорошо. – Кивнул Днеевский, немного подумав. – Но у меня условие.

– Какое?

– Я буду работать только с вами двумя. – Кивнул он на Младшего. – И больше ни с кем. Даже если это будет генерал. Или ваш прямой начальник.

– Принимается. – Так же немного подумав, кивнул Старший. – Вы нам нужны, капитан, как ни прискорбно это говорить. Что-то происходит, а мы имеем слишком мало информации.

– Ну что ж, – поднялся Днеевский, – если у вас всё, то мне пора идти – у меня, как выяснилось теперь, очень много дел.

– Скажите, капитан, – остановил его Младший, – а вы не сожалеете о том, что застрелили преступника?

– Нет. – Скупо улыбнулся Днеевский. – Как говорит один мой боец – пуля лучший судья. Она решает – кому жить, а кому умереть. Мы всего лишь инструмент.

Он коротко кивнул и подхватив со стола подписанный пропуск, вышел. Какое-то время в кабинете стояло молчание. Внезапно раздался легкий скрип и в углу кабинета открылась дверь, замаскированная стенной панелью.

Из комнаты отдыха, расположенной за дверью, вышел средних лет мужчина, одетый в мешковатый костюм. Аккуратно зачесанные набок с проседью волосы, элегантные очки тонкой оправы, придавали ему вид ученого. Это был один из работников экспериментального отдела, научник – занимавшийся сбором информации и разработкой мер противодействия информационным и психологическим атакам.

– Что скажете? – Спросил его Старший.

– Очень интересный экземпляр. Сильная энергетика и при этом неординарное мышление. – Он усмехнулся. – Он почувствовал мое присутствие. Правда, почти не умеет всем этим пользоваться. Но очень силен.

– Вы думаете это будет он? – Поинтересовался Младший.

– Думаю да. – Научник снял очки и потер переносицу. – У него большой потенциал. Вы знаете, он определил камеру и подмигнул мне прямо в нее.

Днеевский шел по коридору. Он преодолел обе двери и вышел в просторный коридор. Пора было возвращаться в отряд и передавать дела заместителю. Единственное, что нужно было закончить, так это план совместных учений. Со всем остальным заместитель справится самостоятельно. Эти особисты были правы – отряд сможет прекрасно жить и без него. А вот сможет ли он без отряда.

За всеми этими мыслями, он не сразу понял, кто преградил ему путь. Прямо перед ним стоял одетый в темный костюм мужчина с неизменными темными очками, присущими всем телохранителям.

– Мой шеф хочет с вами поговорить. – Голосом, идущим из самой глубины большого тела, проговорил он.

Проследив за его взглядом, Днеевский увидел стоявшего неподалеку господина Седюкова, собственной персоной, прошу любить и жаловать. Сделав независимое лицо, он подошел к депутату.

– Еще раз здравствуйте, э-э-э, капитан? – Вопросительно посмотрел он на телохранителя. Тот утвердительно кивнул ему. – Мне бы хотелось с вами поговорить.

– Прямо здесь? – Сделал вид, что сильно удивлен этим обстоятельством Днеевский. – Может, будет удобнее в кабинете генерала?

– Я думаю, что можно и здесь. – Мягко улыбнулся Седюков. От улыбки его лицо сильно изменилось. Теперь это был человек, которому большая часть населения страны не колеблясь доверило бы свою жизнь, веря, что именно он, сделает её лучше. Вот только Днеевский, общаясь по долгу службы с разными людьми, знал какими добрыми и благообразными с виду могут быть умеющие обмануть. – Я не собираюсь обсуждать какие-либо секреты, и мне не хочется лишний раз тревожить вашего генерала. – Сказал Седюков. – Достаточно будет если мы отойдем в сторону и присядем, например здесь, в уголке. – Он указал на диванчик, стоявший в небольшом фойе за решетчатой перегородкой.

– Хорошо. – Днеевский, следуя приглашающему жесту, прошел к диванчику.

– Замечательно. – Проговорил Седюков, осторожно опустившись рядом. Телохранитель встал к ним спиной, загородив проход и заслонив собой от нечаянных взглядов. – Скажите, капитан, вы огорчены?

– Чем?

– Я вижу, что вы, скорее всего, обижены. Вас отстранили от службы, завели на вас дело – а вы так хотите служить. Долго к этому готовились. У вас хорошая подготовка. А тут такое… Такая.. – Он задумчиво пожевал губами. – Неприятность. Вы знаете, в комиссии заседают разные люди, и я думаю не все поддержат ваше решение. Но они не могли находиться на вашем месте, видеть всё вашими глазами. Я, даже будучи председателем комиссии, не смогу повлиять на их решение.

– Я понимаю. – Днеевский улыбнулся, понимая, что по сути его судьба уже решена.

Он понял, что его уже сейчас, в этом коридоре, начали обрабатывать. Но почему? Зачем всё это? Он вспомнил, что ему говорили особисты. Неужели вот оно, началось?

– Вы знаете, – доверительно наклонился к нему Седюков, – мне будет трудно принять правильное решение. С одной стороны, конечно, вы выполняли приказ, сделали то, что сочли нужным, но правильное ли это было решение? Другая сторона этого дела – боевой офицер, выполняющий сложнейшую работу, инициативен, умен. – Он сделал паузу. – Такие люди всегда ценятся. И, скажу вам по секрету – в моем ведомстве тоже бы пригодились.

Седюков оценивающе посмотрел на Святослава, предлагая задуматься над его словами.

– Да, да – вы правы. – Сокрушенно мотнул он головой, почувствовав, что именно такой реакции от него и ждут.

– Я рад, что вы понимаете меня, – депутат поощрительно улыбнулся. – Безупречный послужной список, ни одного взыскания. Я готов поверить, что вам приказали это сделать. Ведь совершенно преступление, погиб человек, и так безнаказанно это оставлять нельзя. – Седюков встал и подал ему руку. – Я буду следить за вашей судьбой, капитан, и поверьте, сделаю всё от меня зависящее, что бы справедливость восторжествовала.

Он повелительно кивнул посторонившемуся телохранителю и направился к выходу. Стоявший на выходе дежурный взял под козырек, провожая его глазами.

«Как много тире и многоточий – подумал Днеевский, – не разговор, а сплошная тайна. Одни недомолвки и намеки. Стоит его разложить и обдумать. А зря всё-таки капитан снял микрофон, что бы они сейчас сказали? А впрочем, снял ли?»

Иногда поневоле начинаешь верить, что некоторые люди умеют предсказывать будущее. Едва Днеевский передал дела заместителю, как его вызвали в кадры, и убедительно попросили написать заявление о переводе. Как ненавязчиво намекнул кадровик, это было пожелание генерал-майора Лепнина, отвечавшего за оперативную работу.

Комиссия, на которой побывал Днеевский, настойчиво требовала его наказания, но Замятин резонно заметил – что тогда требуется наказать всех бойцов спецотряда. Все они хотя бы раз стреляли в живого человека. От всего этого разило такой дурной постановкой и дешевым фарсом, что Днеевский предпочел взять всю вину за себя. Ему объявили выговор и дело постепенно заглохло. А пока он осваивался на новом месте службы.

Вот так Святослав и стал простым опером. На одном из первых же задержаний, он вместе с напарником ликвидировал банду, промышлявшую разбоями. Они оказали вооруженное сопротивление, и трое из членов группировки, были застрелены, а один ранен.

….– Итак, продолжим. – Ромин пристально взглянул на Святослава. – А то нас так невежливо прервали. Показывайте свои сенсационные документы. Вы утерянный материал восстановили?

– Так точно. И есть еще одна интересная деталь. – Святослав достал из папки документы. – Рассматривая фотографии, я заметил, что у всех девушек были темные глаза. Практически черные. Вот. – Он подал бумаги Ромину.

– Интересно. – Задумчиво хмыкнул тот, перелистывая бумаги. Он внимательно посмотрел на фото, проглядел бумаги и неспешно сложил их стопочкой. – В принципе ничего такого, что могло бы быть интересным. – Задумчиво заметил он, постукивая стопкой бумаг по столешнице и подравнивая их. – Зачем же тогда это могло кому-то понадобиться?

– И еще, – продолжил Святослав, – даже не знаю, говорить или нет. – Он вопросительно посмотрел на Ромина.

– Рассказывайте. – Откликнулся тот.

– В поезде, когда я ехал.. – Нерешительно начал Святослав. – В общем, когда я работал с документами, ко мне подсело двое парней. И они проявили недвусмысленный интерес к бумагам.

– Снова? – Хмыкнул Ромин. – И что дальше?

– Они мною были задержаны. Вот только охрана не проявила особого желания их куда-либо доставлять. Пришлось проявить настойчивость. Только вот на обратном пути оказалось, что их уже выпустили по личному распоряжению начальника отделения полиции.