Текст книги "Авитар."

Проснулся я от того, что кто-то лизал моё ухо шершавым языком. Следом пришло смутное осознание, что это Васька. Иногда он позволял себе такие "телячьи нежности". Иногда – это тогда, когда я забывал насыпать корма в его миску. Его не было дома несколько дней, а вернувшись он обнаружил свой всегда полный источник жрачки – пустым. Нагуляв отменный аппетит, и видимо не утолив его ни мышами, ни птицами, – ну не повезло в охоте, – он вернулся туда, где всегда есть кормёжка, питьё, кров, любов и забота. Каково же было его удивление, близкое наверно к возмущению, когда на привычном месте корма не оказалось. Такого безобразия Васька терпеть не стал и пошёл ко мне в комнату, напомнить в конце концов – кто в доме хозяин. Увидев меня спящим, Васька опешил от такой дерзости моей, но так как вот уже больше десяти лет он великодушно позволял мне жить рядом с ним и я всегда исправно выполнял свои обязанности, то сегодня , он не стал меня наказывать, а решил мирно разбудить меня – я голодный, а ты спишь ! Зис из не есть корошо !

– М-м… Васька… – выдавил я, еле разлепившимися губами суховейного рта. – Как ты не вовремя…

Я повернул голову, но Ваську это не остановило – его язык маленькой мелкой наждачной бумагой переместился с уха на щёку и продолжил изощрённую пытку. Садист, бл…

– Ух… да понял я, понял…

И я принял болезненную вертикаль. Садист Васька дал мне какое-то время прийти в себя, переключив внимание на свою правую лапу. Но как только я встал и медленно побрёл в кухню, Васька тут же метнулся за мной и стал зычно выговаривать мне за нанесённый ему моральный и физический ущерб, и отчитывать за несоблюдение мною моих непосредственных обязанностей.

– Ой, да заглохни ты… И без тебя херово… – пытался я урезонить горлопана.

Но Васька своё дело знал туго : давить на уши до упора – пока в миске не появится долгожданная вкусная горка. И как только она появилась – давление прекратилось и в доме воцарилась блаженная тишина.

Пока Васька чавкал, я жадно поглощал исцеляющий рассол, который не сразу, но спустя минут пять, вернул меня к этой прекрасной жизни. Я вышел на крыльцо и присел на порожке. Как всегда свежий воздух и созерцание прелести окружающей природы ускорили процесс оздоровления организма и мозг, до этого усохший до размера грецкого ореха, вновь разбух и расцвёл до рабочего объёма, и начал функционировать. Естественно он стал обрабатывать вчерашнюю информацию, предполагать развитие дальнейших событий и разрабатывать план дальнейших действий.

Так, что нам – мне и моему мозгу – известно ? Первое. Нам теперь известно определённо, что деньги, любезно мною принимаемые от Лёхи и тщательно хранимые в подземельи, были явно не заначкой состоятельного мужа от доедливой жаны. И теперь можно уже не гадать об их происхождении, потому как достоверно известно, что они есть продукт незаконных действий Лёхи.

Второе. Нам известно, что Лёха – полковник МВД. И если у него в квартире обнаружена такая уйма наличных денег, и если в последствии суд докажет их принадлежность Алексею, то понятно также, что всех званий и регалий его лишат и упекут на зону минимум лет на десять. Следовательно ещё лет десять у меня есть до возвращения долга. Ежели конечно он не пришлёт посланца за тем, что безусловно принадлежит ему. Но если размышлять трезво, – очень-очень опасно доверять такую информацию кому-либо. Потому что то, что знают больше двух человек, могут узнать и четверо, и больше. Невозможно застраховаться от ошибки, от нечаянно брошенного слова или от банального тщеславия и желания похвалиться перед кем-то. И столько лет выстраиваемая и работающая система может моментально разрушиться из-за слабости одного человека. Слаб один, а голов слетает обычно много и у многих семей уничтожаются привычный им материальный достаток и соответствующий образ жизни.

К тому же никто не может быть уверен, что даже после приговора, родные и близкие друзья осужденного будут оставлены в покое оперативными службами. Вполне может быть так, что за кем-то из них будет вестись слежка, в результате которой, опера будут рассчитывать выйти на ненайденные ранее деньги. А если посланец Лёхи не будет знатоком оперативной работы, то он очень легко приведёт "хвост" прямиком ко мне, и чем тогда вся эта история закончится для меня – не известно. Доказывай потом, что тебе не было известно происхождение десятков мешков с деньгами.

Третье. Теперь нам понятно – как Лёхе удавалось столько лет регулярно возить сумки с купюрами из Москвы в другой регион за шестьсот километров. "Корочка" полковника МВД – вот тот "единый проездной билет" на все трассы, дороги, тропы и тропинки. С таким документом все посты ДПС превращаются в аморфные безобидные голограммы, сквозь которые пролетал межпланетный космический аппарат астронавта Алексея.

Четвёртое. Рано или поздно следствие наверняка выйдет на деревенский дом Лёхи, который находился где-то недалеко от меня. И в этот дом обязательно приедут с обыском. И будут там "рыть", в том числе будут опрашивать местное население – когда приезжал, куда ездил, с кем общался, что привозил, что увозил и прочая прочая. Возможно каким-то образом вычислят частые его поездки на реку. Не исключено, что следаки посетят и мою одинокую обитель одинокого обитателя. Надо быть готовым к такому повороту. Вообще отныне нужно быть втройне осторожным. Кто их знает – что у них на уме ? Могут и скрытое наблюдение за моим домом установить. Надо быть настороже !

Пятое. Только сейчас, после того как Лёха стал "звездой экрана", я чётко осознал и возрадовался тому, что я не обратился к нему за помощью, когда местные силовики предложили мне "сотрудничество". Если бы Лёха решил вмешаться, то он был бы вынужден каким-либо образом выходить на связь с данными силовиками, а значит должен был "засветиться". Да, в то время от меня отстали бы местные "крышевальщики", но сейчас, когда с Лёхой случилась така беда, и по всем телеканалам сообщается о его аресте, то страшно представить – какая участь ждала бы меня. Меня стали бы "дербанить" с двух сторон. Местные власти, поняв, что заступаться за меня теперь некому, в качестве мести растащили бы мой бизнес в пух и прах – я бы и квакнуть не успел. Федералы обязательно вышли бы на меня, и тогда никто мне не гарантировал бы, что я не пойду по этапу вслед за Лёхой, а моё имущество, "нажитое непосильным трудом", ушло бы с молотка, и кто его знает – нашли бы новые хозяева дома мой подземный банк или нет ?

В общем, не смотря на страх неизвестности будущего, на данный момент я был просто счастлив, что интуиция спасла меня от таких негативных последствий одного неверного шага.

На данном этапе развития событий, было только два момента, которые меня хоть как-то радовали и обнадёживали, что возможно всё не так уж черно в моём будущем. Первый положительный момент в том, что интуиция спасла меня от "вывода из тени" Лёхи в своё время. А вторым таким моментом я квалифицировал тот факт, что его арестовали в конце августа, а объявление на сайте прекратило обновляться и поставки в схрон остановились ещё в июне. Из этого следует, что Лёха ещё за три месяца до ареста, то ли "учуял" слежку за собой, то ли его кто-то предупредил, но факт в том, что он пресёк возможность выхода следствия на меня, как только "запахло жареным". Значит – Лёха меня не сдаст при любом раскладе. А поэтому мне надо успокоиться и продолжать жить и работать в прежнем режиме, конечно же соблюдая некоторые предосторожности. В конце концов если Лёху осудят, то его лишат всех финансов и имущества, – а я останусь единственным шансом возвращения его к безбедной жизни после отсидки. Уверенность в том, что Лёха меня не сдаст – возродила мой дух и вернуло к жизни сознание. Спокойствие, Паша, – подумал я, – прорвёмся ! Не впервой ! Когда-то Алексей помог тебе. Теперь ты – единственная надежда у Алексея на помощь. Будь как будет !

Со следующего дня я вернулся к привычному режиму и образу жизни. Через неделю всю страну информировали, что полковник Бурковский держал в одной из своих квартир наличных денег – почти десять миллиардов рублей. Плюс к этому на него и его родственников было записано двенадцать квартир в Москве и четыре огромных коттеджа в Подмосковье, а на банковских счетах находились три миллиона долларов. Даже я был удивлён такому размаху. И это лишь то, что удалось найти следствию на сегодняшний день. А сколько возможно ещё не нашли ! А сколько он переправил мне ! Ведь следствие не знает про те деньги, которые он переправлял в мой подземный банк. Если бы они знали – они уже были бы здесь, а я, уже сидел бы на нарах.

Но вскоре мне открылись сведения, которые несколько изменили картину происходящего и заставили меня снова погрузиться в тяжёлые раздумья о своём будущем.

Как я уже упоминал, раз в месяц Палыч приезжал ко мне попариться в баньке. Соответственно банные процедуры совмещались с возлияниями спиртного, когда крепкого, когда не очень. И вот однажды, на одной из таких посиделок, будучи уже в серьёзном подпитии, Палыч выдал мне информацию, которую можно назвать если не секретной, то служебной точно.

В гостевой под потолком висел телевизор. Он работал, но звук был выключен. И когда мы сидели за столом, поглощая пиво и раздетую воблу, Палыч увидел на экране кадры, где показывали Лёху, пребывающего под конвоем в зал суда. Увидев его, Палыч зарычал.

– Во ! Во ! Смотри ! Видел ?! Видишь ?!

Мы оба уже были в опьянении средней тяжести и поэтому речь свою контролировали не ахти.

– Ну вижу. – ответил я. – Чё орёшь-то ?

– Это этот ! Как его ! Не помню… Короче мент московский, у него десять миллиардов нашли, представляешь !

– Да знаю, уже сто раз показывали.

– Вот чувак работал ! Вот это масштаб ! Не то, что мы тут мелочь собираем.

– Да ладно прибедняться ! Мелочь он собирает !

– Не, ну десять миллиардов только наличными… А там ещё куча всякой недвижимости и прочего… Да – это Москва… – завистливо протянул Палыч.

– Ну и где они теперь, эти десять миллиардов ? И куда теперь этот мент направится – в Сибирь ? Ты бы лучше не завидовал ему. Ты на свободе, пока во всяком случае, а он уже в тюрьме. Всё – наработался !

– Типун тебе на язык… Ты вот… Ты много чего не знаешь…

– Да всё я знаю ! Всё уже про него рассказали. И про семью его тоже. Святых-то в его семействе не было !

– Я не про семью… – он наклонился ко мне поближе. Я тоже подался вперёд. – Среди наших ходят слухи… только ты это… тс-с-с… молчок… – Палыч перешёл на шёпот. – ходят слухи, что деньги эти, это ментовской общак… понимаешь… он был держателем ментовского общака… ну, московские менты откладывали на то, на сё… понял ?

– Понял. – прошептал я. – А как же… А кто ж его тогда подставил ?

– Чщ-щ… – Палыч упёрся носом мне в ухо. – Федералы сдали его в прокуратуру… ФСБ, мать их… чё-то они там между собой не поделили…

– Кто они ?

– Ну… ну не тупи… ох… ну федералы с нашими чё-то не поделили и те сдали этого …

– А ты откуда знаешь ?

– Я не знаю – это только слухи… У него дом деревенский в нашем районе стоит. Московские следаки сюда приезжали… А мне по должности предписано с ними общаться и оказывать всяческое содействие… так что – это всё слухи… вот эти следаки и поделились со мной этими слухами…

Палыч отпрял от меня, скроив пьяное и загадочное выражение лица, многозначительно подняв указательный палец.

– Понял ? – спросил ещё раз Палыч и икнул.

– Чё творится… – озадаченно произнёс я.

– Тока это… никому… – Палыч провёл большим пальцем у горла. – Это тока слухи… ни ни…

– Да это понятно…

И мы продолжили попойку и попарилку, больше к этой теме не возвращаясь.

К этой теме я вернулся уже на следующий день и в одиночестве. Вечером, усевшись на балконе второго этажа, я наблюдал закат и предавался размышлениям.

Теперь в моём сознании вырисовывалась следующая картинка. Есть в Москве некий коррупционный спрут. Организация. У неё есть огромные суммы денег, полученные незаконным путём. Где-то эти деньги должны аккумулироваться и кто-то за этими деньгами должен смотреть. Уж не знаю : каким путём находят человека на должность смотрящего за общаком, – выборами или назначением, – но попал на эту должность мой знакомый Лёха. И лет десять минимум исправно "тянул эту лямку". Как теперь мне стало понятно – тянул он эту лямку не только ради обогащения всей организации, но и для повышения личного благосостояния. Теперь для меня все пазлы сложились : деньги, которые Лёха привозил ко мне, были сворованными из ментовского общака, то есть он тащил из своей же организации, которой и был назначен на сохранение этих денег. Воровской мент крал у воров ментовских, поставивших вора ментовского охранять наворованные деньги воровских ментов, а тот взял и своровал. Можно применять как скороговорку. И смех – и грех.

Всё шло нормально. Деньги капали, и капали обильно. Лёха тащил и тащил, не стесняясь. Вся родня была тоже упакована. И вдруг что-то пошло не так ! Лёха арестован, имущество и деньги конфискованы. Лёху ждёт срок на зоне. Будущее не известно.

Что же произошло ? Скорей всего где-то пересеклись коммерческие пути-дорожки двух организаций – МВД и ФСБ. Возможно изначально даже были переговоры, которые не привели к консенсусу, не дали нужных результатов. Так как обе организации очень брутальные и мощные, а пироги, которые они делят, очень огромные и вкусные, то видимо никто не захотел откусить от пирога чуть меньший кусок, чем конкуренты. А когда ситуация заходит в тупик, одна из организаций наносит сокрушительный удар – она сдаёт информацию об общаке конкурирующей конторы. Контора получает удар финансовый и репутационный, а в тюрьму сажают одного – крайнего Лёху. Наверно предвидя такой вариант развития событий и возможность ответа перед законом только им одним, – Лёха "укреплял" свой финансовый фундамент будущего, регулярно облегчая общаковский банк, вывозом денежных сумок в русскую деревню.

Проходила неделя за неделей. Месяц за месяцем. Никто с обысками ко мне не приходил, из чего я сделал вывод, что моё раскулачивание откладывается, потому что Лёха про меня следствию ничего не доложил.

Я сделал ещё один вывод : Алексей сейчас находится под тяжёлым, диким двойным давлением. С одной стороны на него давит официальное следствие в расчёте на то, что он начнёт "колоться" и сдавать подельников, потому как сложно представить, что такие баснословные суммы генерировал один человек.

С другой стороны на него точно идёт давление той конторы, которой принадлежали деньги. Причём давление конторы усиливалось двумя претензиями к Алексею. Во-первых ему ни в коем случае нельзя было выдавать своих "коллег по работе". Потому что как только он вякнет о желании сотрудничать со следствием, – на следующий же день у него возникнет непреодолимое желание покончить жизнь самоубийством, которое он сам и исполнит, повесившись в камере на своих брюках. А во-вторых, контора наверняка давит на него с целью получения информации о нахождении остальных денег. Наверно, при таком колоссальном потоке наличных денег, совсем точный подсчёт, вплоть до рубля, не вёлся. Но хотя бы примерный учёт наличности вестись должен был. А когда были обнародованы цифры изъятых денег и другого имущества, то скорей всего у конторы возникли сомнения о правильном поведении Алексея, будучи в должности смотрящего за общаком.

Вообще, если самому не быть в гуще событий, а только наблюдать со стороны, то очень интересная драматическая ситуация вырисовывалась вокруг Алексея. Ему, чтобы выжить, необходимо брать всю вину на себя – вот он один, дьявол во плоти, ментовской профессор Мариарти, в одиночку организовал маленький такой "спрутик", и на протяжении десятка лет вытряхивал из банкиров и прочих воротил бизнеса огромадные суммы.

При всём при этом, у самой конторы, которая пока осталась в тени, ситуация тоже двоякая по отношению к Алексею. Вроде, он как бы мученик – страдает один за всех. Вроде бы, если он не выдержит и начнёт "сдавать" контору – надо будет его "убирать". Мученик превратится в предателя, а предателю всегда один вердикт. А потом его опять можно будет произвести в мученика – посмертно.

Однако убирать мученика и предателя конторе не очень-то и хочется. Потому что, опять же, возникнут лишние вопросы как внутри конторы, так и вне, а ещё – конторе очень сильно хочется узнать о судьбе тех денег, которые "бесследно" исчезли, но которые так не хочется терять. К тому же : кого-то надо искать на должность нового "смотрящего за общаком", а если после каждого провала убирать каждого смотрящего физически, то желающих на этот ответственный пост просто больше не найдётся. Ищи дурака !

Думаю, что на Лёху давит ещё и то обстоятельство, что если он совершит хоть один неверный шаг, то не только его участь будет решена, но так же и его семьи. Разное случается. Бывает люди целыми семьями гибнут в автокатастрофах или в пожарах, например, или контрафактный алкоголь. Сели всей семьёй за стол отметить праздник и все вместе отравились некачественным спиртным. Или пошли загорать на берег моря – и не вернулись. Смыло волной. Всех.

И это только мои размышления по сложившейся ситуации – человека постороннего и многого не знающего. На самом деле, я думаю, там так всё запутано, перепутано, переплетено и завязано, что, как говорится – без стакана не разберёшься. "Лихо закручен сюжет !"

Во всяком случае – лично я ничего изменить и ни на что повлиять не мог. Мне оставалось лишь одно – наблюдать, ждать и верить. Наблюдать за происходящим. Ждать разрешения ситуации. И верить в то, что всё в конце концов закончится хорошо, и для Лёхи, и для меня. А пока впереди – неизвестное будущее.

15.

Но кто-то где-то когда-то сказал, что наше будущее мы создаём сами. Нашими мыслями, нашими поступками, нашим добром и нашим злом, нашим действием или бездействием – мы сами проектируем и планируем то, что нас ждёт впереди. Это версия такая. Возможно это просто желаемое, выдаваемое за действительное. Больше ничего. Потому что не доказуемо. Сотни миллионов людей, ничего плохого в жизни никому никогда не сделавши, – так ничего хорошего не поимели, и счастья так и не обрели. Другие сотни миллионов даже совершивши на жизненном пути плохие поступки, возможно и неоднократно, – вполне себе могут стать счастливыми, здоровыми и богатыми.

У судьбы очень изощрённое чувство юмора и для нас непонятный ход мыслей. Кому она подкинет неожиданный куш, а кому раковую опухоль – нам предугадать не дано. И по какому принципу она выбирает неудачников и счастливчиков – мы никогда не поймём. Может быть тупым методом жребия развлекается на досуге. Неизвестно.

Возможно вот такой счастливый тупой жребий однажды выпал и на меня. Ничем особым я не отличаюсь от миллиардов других людей и не совершил никаких особенных добрых дел и благочестивых поступков, чтобы там, наверху решили меня вдруг наградить за содеянное. Похоже на жребий, очень похоже.

Но я, в отличии от судьбы, полагаться на жребий не хочу, и в предоставленной мне судьбой ситуации я предпочитаю что-то делать сам, а не просто плыть по течению жизни, полагаясь на подарки или наказания свыше. Поэтому когда я узнал кто такой Алексей, где он работал и чем занимался, а так же о происхождении денег, которые он мне присылал, – я решил действовать. И первым делом надо было избавляться от наличности, лежащей в моем подземном банке и являющейся явным доказательством и неопровержимой уликой.

Однажды, хорошенько подумав, я осознал ту глубочайшую коррупционную пропасть, то днище, в котором мы все оказались, и из которого выхода похоже уж нет никому. Ежели организации, которые по определению должны бороться с коррупцией, на самом деле являются её составляющей и активными исполнителями, то о какой "борьбе" с этим явлением может идти речь ? И вот ещё что поразило меня : масштаб этого спрута, и суммы, которые уходили из бюджета государства. Если только у одного Лёхи, только наличными было десять миллиардов, а ещё плюс недвижимость и прочее у всей его родни ! Сейчас я подозреваю, что Лёха был не один такой. Просто "под раздачу" попал именно он. Но скорей всего у него была лишь часть "общака". Грамотные люди никогда не держат все свои деньги в одном месте. А в этих конторах тоже не дураки сидят. Следовательно, обнаруженное у Алексея – это всего лишь маленькая часть огромного коррупционного айсберга. Чуточка. И из этой чуточки Лёха своровал себе чуточку. Этой чуточкой я и пользовался. А сколько таких "чуточек" у этой организации ? И сколько там бабла ? А сколько вообще в стране таких организаций, которые имеют подобные общаки с подобными чуточками ? А в регионах ? Там что происходит ? То же самое. Когда начинаешь немного задумываться над всем этим, то голова пухнет от осознания такого масштаба днища… А кто-то в это время собирает с миру по нитке на лечение детишек…

Хватит лирики. Теперь по делу. Как избавляться от наличности ? Конечно же переводить её в безнал. А так как наличность моя является незаконной, следовательно обналичивать её надо будет тоже путём незаконным. Но мне надо было не только обезналичить деньги, но и перевести их на зарубежные счета. Светить такие суммы на родине не было желания. У меня есть вклады в российских банках – и этого будет достаточно. После ареста Лёхи я стал подумывать о тёплых берегах Средиземноморья. Я там ни разу не был. Да и вообще – Европу захотелось посмотреть. А то что-то закис я в своей берлоге. В конце концов и в Европе есть природа, есть деревни, есть леса, реки и озёра. США я почему-то не рассматривал в роли своего будущего пристанища. А вот Канаду можно рассмотреть. И климат кстати очень схожий с нашим. Пчёл и курей надо будет продать. А вот Грома и Ваську можно будет взять с собой. Ладно, что-то я размечтался…

И я приступил к воплощению своих грандиозных планов. Как вы думаете – к кому я обратился по вопросу превращения незаконной наличности в законный безнал ? К полиции. Да-да, к ней родимой. Я обратился к Палычу. Кто ещё может дать точную наводку на людей, занимающихся такими операциями ? Только коррумпированные менты. Ну, или их "конкуренты". У меня не было связей с конкурентами Палыча, поэтому путь лежал только к нему. И когда он приехал ко мне на очередную попойку в бане, я, пока он ещё не нажрался, спросил его о такой услуге. На моё удивление Палыч рассмеялся и хлопнув меня по плечу выдал :

– А, брат ! Что – созрел ?! Ха-ха-ха ! Тоже решил ?! А я уж думал, что ты такой пробитый патриот ! Ха-ха-ха ! Защитник отечества ! Есенин, твою мать ! Ха-ха-ха !

Я не стал уточнять – при чём тут Есенин ? Видимо он как-то сопоставил мою и Сергея любовь к природе.

– Да есть некая сумма, которую я хотел бы перевести в безнал, да и сразу вывести за границу. Нечего им тут налоговикам глаза мозолить.

– Правильно – нечего ! И не только налоговикам. Им тут вообще нечего делать, понимаешь ! Большим деньгам в России делать нечего вообще ! И грамотные люди уже давно выводят свои деньги, основные капиталы, за бугор ! Кто легально, кто нелегально – но туда ! – он махнул рукой, указывая направление «бугра», – за кордон ! Ты понимаешь – всё, что крутится здесь, всё что нам втюхивают по телеку, инвестиции там, «государственные программы» и прочая хрень, – всё это жалкие копейки ! Копеечки ! Ко-пе-лю-шечки ! Никто не собирается здесь создавать «территорию экономического прорыва» ! Никому это не надо ! В нефть, в газ – да ! Но тебя туда не пустят ! Там давно и надолго – что ?

– Что ?

– Там давно и надолго «все свои» ! Ты туда не влезешь, даже если захочешь миллиарды туда вложить ! Хрена ! То есть деньги они твои возьмут, выжмут всё у тебя, высосут – и выкинут на хер ! И хорошо, если выкинут тебя живым ! А то просто инсульт тебя хватит – и всё, тю-тю ! Или сварганят тебе липовое дело и упекут на зону лет на десять. Легко !

Он немного успокоился. И уже потише продолжил :

– Правильно, Паш. Я сам уже давно туда перевожу основной нетрудовой доход. Не на себя правда, на жену, но перевожу. И все самые ярые патриоты там наверху уже перевезли свои семьи туда – на гнилой запад. И деньги их там – где их семьи. Так что присоединяйся. Добро пожаловать в мир грамотных людей. Только идиоты планируют свое будущее здесь. А ты – не идиот.

– Спасибо. Но ты мне скажи – что делать-то надо ? К кому обращаться ? К этому, к Вадиму из администрации ?

– К этому «решале» ? Не, не надо. Ты уже обратился к тому, к кому надо. Я всё организую.

– Да ладно…

– Всё сделаю, Паш, не переживай. – он сделал несколько глотков пива и приступил к креветкам. Было видно, что процесс, с просьбой о котором я к нему обратился, для него являлся каким-то обычным делом, как утреннее построение в отделе полиции.

– Какую сумму планируешь перевести ? – причмокивая спросил он.

– Большую. Очень большую.

– Хм… Ну хорошо, примерно хотя бы скажи. Сколько миллионов ?

Тут уж ухмыльнулся я. Палыч немного замедлил движение челюстями.

– Ну мне-то ты можешь сказать… Десять ? Пятьдесят ?

Я улыбнулся. Он перестал жевать.

– Сто ?

Я отрицательно покачал головой. Палыч облизал пальцы, сглотнул, и уже как-то не так весело, а вроде бы даже немного испугавшись, спросил :

– Пятьсот ?

– Думаю там будет больше…

– Бл-ть, что значит «думаешь» ? – не выдержал Палыч. – Миллиард ?!

– Думаю больше… Несколько миллиардов – точнее пока сказать не могу.

У Палыча глаза округлились и мы с минуту молча смотрели друг на друга.

Наконец он откинулся на спинку скамьи и произнёс, ухмыльнувшись :

– Да ты этот… как его… Корейка, мать его.

– Ну да, что-то типа того.

– Так, подожди, мне надо немного времени, чтобы переварить… давай пивка…

Мы чокнулись пивными кружками и употребили холодненького. Палыч залпом влил в себя кружку золоститого. Мы посидели ещё немного молча. Палыч переваривал. Я не торопил. Наконец он сказал :

– Честно говоря, я тебя недооценил. А ты красавец… Уважуха… Ладно. Теперь серьёзно. Сумма солидная, поэтому я сначала перетру с людьми, которые этим занимаются. Деньги серьёзные. Возможно сразу все обработать не получится и придётся частями. И процент наверно будет другим. Охрану я организую. Без проблем.

– Палыч – сделай, я тебя очень прошу. Лучше тебя я думаю никто не организует. Какой процент укажут – такой и проплачу. Тебе лично за все хлопоты – пятьдесят лямов. Всем ментам, которых подключишь к охране – от меня каждому по триста тысяч. Никого не обижу. Главное чтобы всё прокатило тихо и быстро.

– Ну слушай, спасибо. – он пожал мне руку. – Всё, что от меня зависит я пробью и сделаю. Тишину гарантирую. Быстроту выясним непосредственно уже у ребят.

– Ну и отлично ! Давай – за успех нашего предприятия !

– Давай ! Будем !

Всё-таки всегда и везде, у всякой палки есть два конца, у всего есть плюсы и минусы. И у моего "сотрудничества" с местными силовиками и администрацией определённо были минусы и плюсы. Минус – это ежемесячный отток денег из личного кармана в карманы чужие. Плюс – это вот такая неожиданная помощь в некоторых не очень законных операциях. Скажите : ну кто может ещё лучше организовать операцию и её охрану, как не государственная силовая структура ? Никакие воры в законе, никакие "авторитетные бизнесмены", никакие мафии и коза-ностры. Супротив государства, – ежели государство конечно этого не хочет, – никто не попрёт. Попробуйте, если есть желающие ! А мы посмотрим со стороны – как быстро от вас останется мокрое место.

Через два месяца всё было устроено. Пришлось конечно попотеть в прямом и переносном смысле, но все прошло успешно и все участники остались довольны. Две недели у меня ушло на пересчёт всей наличности. Сумма получилась такая, которую не ожидал даже я, поэтому озвучивать её не буду. Много в общем.

"Специалистами" было решено всю операцию провернуть в течении одного дня, дабы не рисковать в случае утечки информации. Всё организовал Палыч и те ребята, кто непосредственно исполнял все переводы. От меня мало что зависело. Рано-рано утром я лично перенёс все баулы кроме одного в свою "Газель". Запарился ! Кузов был загружен рядами сумок. К шести утра подъехал ментовской "УАЗик" с четырьмя полицейскими в полном вооружении, для сопровождения моего транспорта до нужной координаты. Примерно через час мы добрались до небольшой "промзоны", и я "задом" заехал в указанный мне ангар, заделанный под автосервис. Менты остались за воротами, контролируя окрестности. Из ремонтной ямы поднялись два весьма чистых "автослесаря" и молча, не выражая никаких эмоций, стали выгружать баулы. Моя миссия на этом заканчивалась : так меня научил Палыч.

– Ты заезжаешь. – инструктировал Палыч меня намедни. – Ребята выгружают. Ты выходишь из ангара. Отдаёшь оплату охране. И удаляешься по своим делам. Когда всё будет закончено, мне сообщат, я позвоню тебе, ты приезжаешь опять туда, тебе выдают все положенные бумаги. Ну вот в общем-то и всё ! Но учти, так как сумма большая – на всё про всё уйдет практически весь день. Может быть даже до позднего вечера – поэтому не переживай, если долго не будет вестей.

– Не кинут ?

– Нет, будь уверен. Им тоже лишние неприятности ни к чему. Я с ними давно работаю, проверенные. И запомни : никаких разговоров ни с кем – всё делаешь молча.

Я выполнил всё, как было надо. Молча приехал. Молча вышел из машины. Молча вышел из ангара. Молча подошёл к УАЗику и молча положил на сиденье пакет с деньгами для сопровождающих меня и мой драгоценный груз. Молча вышел с промзоны. Взять такси молча мне не удалось. Но путь до дома я опять же проделал молча – не с кем да и не о чем было говорить. Теперь оставалось только ждать. Хоть молча, хоть разговаривая или крича. Ждать.

Звонок от Палыча раздался в половине девятого вечера. "Готово" – только и сказал Палыч. Я сел в машину и поехал. При подъезде к промзоне меня ждал серый внедорожник. Из него вышел парень в спортивном костюме с надписью "Россия" и отдал мне пакет. Я развернулся и уехал.

Не буду грузить читателя подробным описанием дальнейших моих действий, потому как их было очень много и для постороннего взгляда носили запутанный и бессмысленный характер. Я и сам-то иногда не понимал некоторые действия, но выполнял всё так, как меня инструктировали "спецы". В конце концов я стал владельцем нескольких счетов в нескольких государствах, которые очень лояльно относились к подобным типажам, как я, и к происхождению их состояний.

Ещё два месяца у меня ушло на передачу всех дел Серёге Абашкину. Весь свой бизнес, все свои дела в Т-ой области я оставлял на него. Оставаясь хозяином всего, я оставлял Сергея руководителем этого "всего". Такое положение дел оказалось выгодно нам обоим.