Текст книги "Кружева жизни"

Девятнадцатый-двадцатый кадр. Маска нарисовал кривую «б».

Двадцать первый кадр. Мама и Маска обнимаются.

После кадров были нарисованы два Маски – плачущий и радостный,– между которыми стоял математический знак «больше».

Ларк

Похолодало. Я надела плюшевый свитер и гетры с кошачьими ушками. Они подходят к вельветовой юбке.

–Майя, как ты находишь общий язык с Ако и Аро?

–Им здесь тяжело. Легко ли находиться среди иностранцев? Они боятся разучиться дружить.

–Подходишь к другим, говоришь имя и предлагаешь дружбу,– сказала Джина.

–Говоришь!

–Я забыла, что они не слышат.

–Пора действовать. Носите с собой маркерные доски. Майя, расскажи им о нашем желании помочь.

Рори

Я и Анастас сидели у окна.

–Кто тебе косы заплёл?

–Аби.

–Кто?

–Вожатый мальчиков.

–Он выходит из домика?

–Его легче найти вне домика, чем внутри.

–Как он выглядит?

–Смуглый, узкоглазый, у него длинные черные дреды, он носит полосатую футболку.

Мимо нас проехал Аби, спросил, где Рональд. Я покачала головой и посмотрела в окно.

–Небо красивое.

–Ты лучше,– сказал Анастас.

Я хихикнула и обернулась на шум. Сидевший за столом Луи взял стакан с карандашами и пошёл в первый домик.

–Тогда ты – солнце.

Анастас перестал улыбаться.

–Я тьма, непробудная тьма.

–Что тебя опечалило? – спросила я и ахнула.– Ты только для Луи весёлый?

–Приходится подбадривать,– Анастас встал со стула.

Он ушёл. Это нельзя так оставлять.

Я поехала в первый домик и в коридоре наткнулась на Луи. Он забеспокоился.

–Подслушал секрет? – спросил он с сильным акцентом.

–Нет. Анастас для тебя старается. Хватит ныть. Анастаса кто пожалеет?

–Жалеют лишь жалких.

–Так перестань быть жалким.

Анастас

Я забрался на верхний ярус кровати. Сложная штука – эмпатия. Мне удаётся только изображать её.

В комнату забежал Луи и заскочил на мою кровать.

–Анастас, прости,– Луи набросился на меня,– Не ценил твою заботу. Больше так не буду.

–Прощаю.

Сальвадор

После тихого часа Монти позвал меня и Пенни к себе. Когда я прошёл к ним, на его кровати нас ждали Нана и Габриэль.

–Вам я покажу коллекции, тебя, Сальвадор, ждёт Хина в коридоре.

–Кто это?

–Она рисует по-своему. Она услышала о тебе, когда я говорил с Данте, и попросила познакомить.

Я пожал плечами и вышел.

Габриэль

–Я забыл отдать вам подарки. Для вас я припас насекомых в янтаре,– сказал Монти.

–Габриэль, что у тебя? – спросила Пенни.

–Кузнечик, оса и муха.

–У меня шмель, жук-бронзовка, муравей и комар. Муравья я подарю Луле.

–Хочешь поменяться?

–Да. Дашь мне муху за бронзовку?

–Дам.

Монти зажмурился и погладил деревянную шкатулку.

–Старинные географические карты,– он вытащил одну и развернул.

Маска встал с головным убором индейцев и подошёл к Монти.

–Перед вами вождь Монтива и его помощник Ивамаско.

Маска воткнул два листочка между маской и лицом.

Сальвадор

В коридоре за столом сидела девочка и вышивала.

–Хина?

–Да. Добрый день, Сальвадор. Монти много говорил о тебе.

Он лишь упомянул обо мне.

Я сел напротив.

–Он сказал, что ты рисуешь по-своему.

Она улыбнулась и повернула пяльца ко мне. Работа Хины была похожа на картину маслом.

Пенни

–Вырезки из энтомологических журналов и марки с насекомыми.

–Марки с мухами есть?

–Была одна,– Монти порылся в коробочке и протянул мне марку.

Монти засунул руку в рюкзак и высыпал на кровать горсть жуков. Здесь были колорадский, жук-олень, жук-носорог и скарабей.

–Пора переходить на коробочку побольше,– я положила колорадского жука в спичечный коробок.

Габриэль дотянулся до прикроватного шкафчика и открыл его.

–Возьми,– он протянул мне шкатулку от мятных конфет, похожую на ту, что была у него.

–Где такие продаются?

–У меня брат работает на фабрике, которая выпускают эти конфеты. Когда выходит новый вкус или обновляется дизайн, он высылает домой шкатулку.

В дверь постучались.

–Кто там? – Монти передал мне марку с мухой.

–Это Линда,– она вошла в спальню,– Рональд много раз говорил мне о твоём «хламе», и я заинтересовалась.

Она осмотрела Монти, окружённого вырезками, марками, географическими картами и покачала головой.

–Как только у него хватает дерзости называть это хламом?

Монти расплылся в улыбке и поправил головной убор.

–У вас слёт коллекционеров?

–Да.

–Пенни собирает мух, а Габриэль?

–Разных насекомых,– Габриэль протянул ей открытую шкатулку.

Линда открыла сумочку через плечо и вынула картонную коробочку.

–Я собираю необычные части растений. Взгляните – лепесток тюльпана, переходящий в лист.

Мы пригнулись к её коробочке. В ней были двойной жёлудь и клевер с четырьмя лепестками.

В спальню зашёл Анастас и осмотрелся. Линда обернулась.

–Здравствуй Анастас.

–Я порезался. Где аптечка?

–У девочек висит. Постучись к ним.

Анастас ушёл.

Анастас

Теперь я могу спокойно сдохнуть.

Спит итальянский сказитель, спит нытик. Спит однорукий, спит мечтающий бегать. Спит нечитающий, спит художник.

Во втором домике тихо. Мальчики и Вайнона спят. Монти ворочается. Габриэль бормочет во сне. Аро храпит. Уолтер спит в обнимку с флейтой.

Алеф. Он мне и нужен. Точнее, его нож.

–Тесал дерево, теши и жизнь,– прошептал я и воткнул нож в шею.

Часть 2. Ковчег

Рональд

Анастас порезался ножом Алефа и замарал его наволочку. Я и Габриэль потащили его к врачу Гилберту.

Алеф

Когда я проснулся, моя наволочка и простыня исчезли. На полу виднелись следы затёртой крови. Ножа нет.

К нам зашла Канна и сказала, что ночью Анастас порезался моим ножом.

–Он живой? – спросил Монти.

–Да.

Нана

Ако перестала сидеть целыми днями в спальне. Сегодня она была в кругу девочек.

Пенни показала ей маркерную доску. Ако прищурилась и закивала. Я подошла к ним, и написала на маркерной доске.

–Почему ты щуришься?

–Стесняюсь носить очки,– начеркала Ако.

Девочки посмотрели на Ако. У всех в глазах было написано «Покажи».

Ако вернулась в очках с синей оправой со звёздами.

Среди девочек я обнаружила Нарцизо. Тот схватился ладонью за подбородок и провёл по нему вниз, сомкнув пальцы в клювик, и коснулся кончика подбородка.

–Красиво.

Девочки посмотрели на него и повторили жест. Ако улыбнулась.

Данте

Я разложил бумаги по датам и потёр ладони. Записи великого коллекционера Мака теперь у меня.

Ко мне зашла Нина.

–Что делаешь?

–Разбираю записи Мака.

Я поднял голову. Вместо привычного свекольного вельветового комбинезона и голубо-зелёной полосатой футболки на Нине было розовой платье.

Нина села на край кровати.

–Можно посмотреть? – она указала на бумаги.

–Да. Непривычно видеть тебя в платье.

–Надела, а то редко ношу.

–Ненавидишь платья – забрось их к чертям. Пойдём лучше по лужам прыгать.

Мы спустились к беседкам. Возле сломанной беседки была огромная лужа.

–Данте, у тебя есть цель? – она подошла поближе и посмотрела мне в глаза.

–Хочу стать актёром театра, если попаду в семью, куплю малый килт,– я вылез из лужи.– Забыл сказать, тогда, в комнате. Забудь вымышленные идеалы. Собой будь, неидеальной собой.

–Ты сам живёшь по этому девизу?

–Да. Я принимаю себя неидеальным. Раздражаю высокомерностью, скверными манерами, криками во сне, цитированием. Ты не видишь мои недостатки, потому что я тебе приятен.

Нина покраснела и улыбнулась.

Анастас

Я очнулся в медпункте и осмотрел комнату. В стене слева от меня была дверь с греческой буквой. Моя кровать стояла изголовьем к входной двери.

Дверь открылась, и я услышал голоса Рори, Монти и Ингвара.

–Анастас,– позвала Рори.

Я открыл глаза и повернулся налево. Рана заныла, и я поморщился. Рори подъехала ко мне.

Из комнаты с греческой буквой вышли Рональд и Габриэль.

–Массажное кресло творит чудеса,– Рональд потянулся,– Как самочувствие?

–Голова кружится,– ответил я.

–Анастас, благодари Габриэля, это он позвал меня спасать тебя.

–Спасибо.

Габриэль подошёл к кровати и обнял меня. Он усыпал меня тёмно-русыми волосками, и стал их стряхивать.

–Я сыплюсь из-за тебя,– Габриэль вернулся к Рональду.

–Думай не только о себе,– сказал Рональд и ушёл с Габриэлем.

Данте

Монти попросил меня перевести итальянскую надпись на одной из его старинных карт.

–Как же хорошо, что ты знаешь итальянский. Я могу только представиться и поговорить об увлечениях.

–Кто тебя учит?

–Отец.

–Расскажи о своей семье.

–Братьев и сестёр у меня нет. Мой папа Гвидо Рустикуччи – бывший военный, работает в полиции. У него чёрные курчавые волосы и он носит повязку на левом глазу.

Маму зовут Агнешка Маценг. Она детский врач и у неё только шесть пальцев на руках.

–Почему?

–Во время Оранжевой войны она покалечила руки.

После ранения в голову я забыл всё, что видел и знал до четырёх лет. Но я помню, что моих родителей звали также. Странное совпадение.

Луи

Прошло 2 дня. Небо прояснилось, и третий отряд устроил гонки. Также вызвались участвовать Нарцизо, Кёртис и Сет, брат Сатаны.

К Нарцизо приехали брат и отец.

Мы встали у второго домика. Участникам надо было проехать от ворот до третьего домика. Монти пялился в одну точку. Прислушался к разговору Анастаса и Ловино.

–У меня тоже алекситимия,– сказал Анастас.

–Слабовыраженная?

–Да. Ты живее, чем в прошлый раз.

–Спасибо. Я каждый день занимаюсь с терапевтом.

–В прошлый раз, когда мы встретились в беседке, ты говорил как робот, даже вопрос был похож на утверждение.

–Старт,– сказала Линда в громкоговоритель.

Ко мне подошли тройняшки.

–Кто впереди? – спросила Ви.

–Готфрид, за ним Сет, Аби, Нарцизо, Рори и Кёртис.

–Кёртис,– завопили тройняшки.

Мимо нас пролетел Готфрид, затем такой же тёмный и шумный Сет, Нарцизо, Рори, и Аби. Кёртис отстал. Его обогнали Увэ, Ксавьер и Мартин. Кёртис остановился.

Раушания догнала его и похлопала по плечу.

–Не останавливайся, Кёртис.

Данте

Победителями стали Готфрид, Аби и Нарцизо. Кёртис и Раушания приехали последними под вопль Ви, Ми, Ли и Лулы.

–Ты тоже первый,– сказала Ли.

–Только сзади,– сказал Кёртис.

–Какая разница? Первый.

Пока победителям вручали шоколадные медальоны, к Кёртису подошли тройняшки и Лула.

–Мы сделали тебе медаль,– они надели на него золотую картонную медаль.

Нарцизо толкнул Аби и похлопал Кёртису. Под общее рукоплескание он поклонился и заулыбался.

Дом шоколатье Анри Дютертра, Анри Дютертр

–Элен, нам письмо,– я вошёл в гостиную.

–От кого? – спросила Элен Дютертр.

–От организации «Свет».

Сесиль подошла к Элен.

–Что пишут?

–«Мы ищем родителей мальчика, которого спасли во время штурма на лабораторию, замешанную в Зеркальном деле. Луи Дютертр. 12 лет, рост 132 см. Светлые волосы, голубые глаза, фото прилагается. Находится в инклюзивном детском лагере "Сова" в 10 километрах от коммуны Хаварра. Позвоните по номеру ниже».

–Он жив,– сказала Элен.

Дочь заплакала.

–Сесиль, почему ты плачешь? – спросил я.

–Вы меня обратно вернёте?

Элен подошла к дочери и обняла её.

–Мы взяли тебя, потому что я не могла пережить потерю Луи. Мы никому тебя не отдадим.

–Разве что, мужу на свадьбе,– рассмеялся я.

Монти

После гонки объявили День предпринимательства. Маска открыл библиотеку зинов, я – лекторий. Послушать мою лекцию «Значение страсти как увлечения» пришли 20 человек. Я даже позвал сурдопереводчика – Нарцизо. Всё как у взрослых.

–Здравствуйте. У меня есть несколько страстей. Главная из них – спонтанное творчество из мусора. Её нельзя причислить ни к какому виду творчества.

Ваша страсть может быть противной другим. Рональд был в ярости от моей страсти. Данте говорил, что его привычка к монологам и цитированию раздражала его соседей. Пенни обзывали «мухой» за её коллекцию.

Страсть имеет право существовать, раздражительная или приятная. Главное, чтобы вашей целью не был намеренный вред себе и другим. Вопросы?

–Как обнаружить страсть?

–Хороший вопрос, Ларк. То, что тебе нравится, ты можешь делать, а можешь и не делать. Страсть берёт над тобой верх, манит искать, творить, собирать, писать и изучать.

Луи что-то спросил.

—Как найти страсть? – перевёл его вопрос Анастас.

–Начни наблюдать за собой – страстью может стать что угодно – помощь другим, пение, коллекционирование, даже уборка. Конец – а кто слушал, тот творец, мудрец и спец.

Анастас перевёл мой ответ Луи. Тот заулыбался и похлопал мне.

Нарцизо

Я вернулся в спальню. Луи собирал рюкзак.

–Уезжаешь в середине смены?

–Моих родителей нашли.

Анастас заглянул к нам. Луи посмотрел на него.

–Рад, что твоя малявка уезжает?

–Нет,– сказал Анастас,– я рад, что тебя нашли.

Ловино

–Папа, можно я тут останусь? Одного мальчика забрали.

–Нужно спросить у директора.

–Он не будет против,– сказал рыжий бородатый вожатый,– Я Ингвар.

–Отлично,– я похлопал в ладоши,– Я Ловино.

–Вот только у тебя вещи дома,– сказал папа.

Я повернулся к отцу.

–Давай съездим и вернёмся?

–Хорошо.

Я прошёл в спальню мальчиков.

–Я останусь тут вместо Луи. За вещами съезжу и вернусь.

Вернулся, закинул сумку в шкаф и пошёл искать Маску. Я увидел его на лекции у веснушчатого мальчика.

Маска сидел на кровати и рисовал веснушчатого мальчика в головном уборе индейца.

–Привет, я Ловино, брат Нарцизо. Маска?

Он поднял голову от рисунка и закивал.

–Рад знакомству. Ты? – спросил я.

–Монти, коллекционер и изобретатель. Какова твоя страсть?

–Катание на качелях и игра на трубе. Какое у тебя полное имя?

–Монти.

–Полная форма?

–Монти Маже Матеуш Маценг.

Я смутился и посмотрел по сторонам. Ко мне подошёл лысый парень.

–Привет, как тебя зовут?

–Аро,– ответил он жестами.– Ты?

–Ловино.

–Я рад, что ты знаешь жесты, как Нарцизо.

Ненавижу, когда меня сравнивают с братом. Я не красивый и не умный. Я красивый и умный, как Нарцизо.

–Вы сами научились говорить жестами?

–Нет.

Почему, даже когда брата нет рядом, все обращаются к нам двоим, а не ко мне?

–У нас мама глухонемая была,– я пошёл к двери.

В комнату забежал мальчик, бросил на каждую кровать по листочку бумаги и выскочил. Я повернулся к Аро. Тот держал листок в руках и обеспокоенно смотрел на него. Я взял листок и прочитал надпись.

Пожалуйста, не спрашивайте моего брата о личной жизни, особенно о семье и жестовом языке.

Аро несколько раз показал жест «простите». Я пошёл второй домик, громко топая ногами.

Ако

–Ты была в других лагерях? – спросила Майя.

–Да. В танцевальном лагере для глухих «Оглушительная тишина».

–Это где?

–В коммуне Хаварра, там рай для людей с физическими особенностями.

–Что тебе понравилось в лагере?

–Помню, как вожатый Демирель позвал нас на сцену, встал к нам спиной и затанцевал. Он топал так громко, что я чувствовала вибрацию сцены.

Никто из детей не двигался. У Демиреля был слуховой аппарат. Демирель повернулся к нам.

–Вы приехали в танцевальный или стоятельно-скучательный лагерь?

–Танцевальный,– зашевелились мы.

–Что стоим? Мне повторить движения с музыкой или без?

Мы переглянулись. С музыкой?

Демирель махнул рукой. Пол завибрировал. Это был первый раз, когда я чувствовала музыку.

С музыкой его беспорядочные движения получили смысл.

–Вот это лагерь,– Майя похлопала в ладоши,– надо тоже там побывать. Кто движения придумывал – Демирель или вы?

–Чаще мы. Из двенадцати танцев, которые мы подготовили к последнему дню, пять придумал Аро. Брат любит танцевать, он катается на коньках.

–Как он выступает? – спросил Нарцизо, до этого молча наблюдавший наш разговор.

–Во Дворце спорта Хаварры специальный каток. В него встроены динамики. Зрители слышат и не подозревают, что Аро не слышит их подбадривания.

Монти

Я вернулся в первый домик. За столом сидели Майя, Ако и Нарцизо. К Нарцизо подбежал расстроенный Аро, тронул его за плечо и повертел руками, отчего Нарцизо тоже расстроился.

Я подошёл к Нарцизо.

–Что случилось?

–Я попросил Акари-Лилину раздать всем бумажки с надписью «Не задавать моему брату вопросы о личной жизни и жестовом языке». Аро получил бумажку после того, как спросил. У Ловино нестабильное эмоциональное состояние,– Нарцизо поехал в коридор.

Ловино

Я сидел за столом во втором домике и рисовал. На меня посматривал черноволосый парень в темно-красной толстовке. Возле него сидела девочка в очках и рисовала вазу.

–Уолтер не ожидал, что ты так можешь. Теперь ты поняла, что не нужно бояться быть сильной, чтобы другие не чувствовали себя слабыми?

–Мне неловко.

–Я буду называть тебя «моя рыцарина».

Девочка захихикала и показала ему рисунок.

–Кем будешь ты?

–Принцем твоим.

–Как тебе рисунок, Данте?

Данте уставился на рисунок и молчал несколько минут.

–Такое не облачить в слова,– Данте расплылся в улыбке.

Я услышал шуршание шин и обернулся. Брат.

–Я не думал, что это тебя разозлит. Почему ты злишься от любого упоминания мамы?

Данте и Нина ушли. На мои глаза навернулись слёзы.

–Кто из нас видел последние секунды её жизни? Повезло тебе, тебя от удара вырубило. Когда мы в больнице лежали, я возле тебя и отца сидел, ночами не спал, боялся, что один останусь.

Анастас

Я вышел из спальни и застал странную сцену. Ловино лежал на полу, Нарцизо сидел рядом с ним.

–Ещё один псих? – я подошёл к ним и присел на корточки.

–Аспид,– закричал Ловино и шлёпнул меня по шее.

Я схватился за шею.

–Что там у тебя? – Ловино привстал.

–Неудачная попытка самоубийства номер семь.

Ловино вскочил с пола.

–Знаешь, как ценна жизнь? Нет, тебе и ценность секунды не понять. Презренный! – он выбежал на улицу.

Кёртис

В спальне сидели только я и Монти. Он смотрел в одну точку. Я отложил записную книжку и позвал его.

Он приложил к уху бутылку воды и ответил низким голосом.

–Монти на совещании. Перезвоните в 45:110.

Монти

Перед глазами появились мандалы с цветами. Когда они рассеялись, я увидел себя, Маже и Матеуша в беседке возле индийского дворца.

Маже был немым и безруким и носил набедренную повязку. Слева от него сидел Матеуш в чёрной буддистской монашеской одежде.

–Я жду Маценга.

На пустой части скамейки появился восьмирукий Маценг. Он был единственным без лица и одежды. Маценг – разумная серая масса в форме человека с вопросительным знаком на лице.

Маценг поклонился мне. Моя творческая суть считает меня своим господином.

Я увидел нас с точки зрения Матеуша. Теперь мы сидели за круглым столом с белой скатертью. Лампа освещала лишь наш стол. Возле Матеуша стоял старый телефон.

–Где Маценг? – спросил я.

–Он – свет над нами.

–Я не помню гонку. Кто из вас захватил управление телом на несколько минут?

Лампа заморгала азбукой Морзе.

–У меня нет доступа к телу.

–Матеуш?

Зазвонил телефон.

–Монти на совещании. Перезвоните в 45:110.

Я вырвал трубку из его руки и скинул телефон на пол.

–Матеуш, вне моего тела время измеряют в 60-ричной, а не в 222-ичной системе.

–Я не умею переводить, Лорд. У меня и Маже нет доступа к телу. Лорд, взгляните,– Матеуш показал рукой за мою спину.

Я встал со стула и обернулся. За мной стояло существо, похожее на Маценга, только вместо вопросительного знака на его лице было многоточие.

Маже застучал ногами. У. Н. Ы. Н. И. Е. Не он ли подстроил моё выпадение из реальности?

Я проснулся.

–Кёртис, ты чего?

–Я позвал тебя, а ты сказал, что ты на совещании.

У меня зарябило в глазах от его фиолетовой рубашки в драконов.

–Тебя это удивило? – спросил я.

–Да. Странное время – 45:110. Давай снимем опрос «Другие ответы»?– он протянул мне лист бумаги.

Ловино

Лула собрала всех, кого нашла, и усадила за стол. Она поставила перед собой ноутбук и начала печатать.

Дети переглянулись. Видимо, такое поведение необычно для Лулы.

–Я создала приложение для тех, кто не может говорить. Его особенность в богатой галерее голосов. Мне помогали друзья и папа,– прозвучал синтезированный голос.

–Какой натуральный голос, Лула,– сказал Нарцизо.– Как удалось его добиться?

–Мы работали над приложением 2 года. Каждый день по восемь часов мы записывали голоса и редактировали их.

Я покинул их и пошёл в спальню мальчиков первого отряда. Алеф пытался снять с Маски маску.

–Что ты скрываешь? Ты хочешь только выделиться, придурок. Живо снимай.

Маска отбивал его руки шлепками.

–Дерёшься как девчонка,– сказал Алеф.

Я подбежал к ним и встал между ними.

–Отстань от него. Хочет человек маску носить – пусть хоть сто штук носит. Он никому не мешает.

–Мне мешает.

Я шёлкнул Алефа по лбу, взял Маску за руку и побежал к двери.

Там стоял Рональд.

–Что происходит?

–Он мне по глазу попал,– сказал Алеф.

–Ловино? – Рональд посмотрел на меня.

–Алеф хотел снять с него маску.

Маска закивал.

–Алеф, это грубо,– сказал Рональд.– У него есть веские причины носить маску, о которых ты не знаешь. Извинись.

Монти

Я вернулся в спальню и замер. На кровати Маски сидел он сам и Ловино. Сзади не было видно ни застёжек, ни завязок. Маска показывал Ловино своё лицо. За что ему такие почести?

Многое приходит, когда его не ждёшь.

Рональд

После обеда ко мне подошли Монти и Кёртис и попросили проектор. Пока я ставил экран и настраивал проектор, они собрали детей и работников в первом домике.

Я включил видео. На экране появился Монти с импровизированным микрофоном из перечницы со столовой.

–Опрос «Другие ответы». Идея – Кёртис Хоровитц, интервьюеры – М.М.М.Маценг и Тойфель Майер. Оператор – Кёртис Хоровитц.

Монти пробежался по коридору, позвал рукой камеру. Она приблизилась.

–Ви, Ми и Ли, доброе утро.

–Доброе утро.

–Что такое солнце?

–Это летом тепло. Зимой оно тоже есть, не работает, отдыхает.

–Мама говорит, что это гигантский горячий шар, и если бы земля была с хлебную крошку, то солнце было бы с арбуз.

–Ли, что думаешь ты?

–Старший брат настольной лампы.

Монти поскакал дальше. Он словил Нарцизо и отыскал Аро и Ако.

–Ако и Аро, можно задать вам несколько вопросов?

Ребята успели обработать записи и добавить субтитры.

–Задавай.

–Что для вас шум?

–Когда ногами рядом стучат, это раздражает,– сказала Ако.

–Излишняя жестикуляция. На неё отвлекаешься.

–Спасибо за честный ответ.

–Для чего это? – спросил Аро.

–После обеда узнаете.

Монти озвучил ответы Ако и Аро для слепых. Я хихикнул, когда увидел субтитры со словами близнецов. Кёртис не останавливал запись, и пока Монти светился на экране, внизу висели слова.

–Давай спросим, что он творит?

–Мир принадлежит терпеливым, Ако.

–Скажи это тем, кто стоит в очереди в туалет.

Монти остановил видео, озвучил субтитры и снова запустил его.

–Ингвар, мы проводим опрос. Что такое цветы для тебя?

–Они как звёзды, только маленькие и вкусно пахнут.

–А водопад?

–Вертикальное море.

Зрители похлопали.

–Сатана, что для тебя бег?

–Лучший вид передвижения. Обожаю носиться.

–А ноги?

–Вездеход. Мне и без них хорошо, я киборг,– ответил Готфрид и укатил за кадр.

–Кого ещё можно опросить? – Монти посмотрел в потолок.

–Эла, Канну, Маску, Анастаса и Лулу,– сказал Готфрид.

–Эла?

–Акари-Лилину,– Готфрид забрал перечницу у Монти и поехал искать Акари-Лилину.

Они нашли его в коридоре между вторым и третьим домиком.

–Ливень, ливень – водостока бивень изрыгает воду, воду в непогоду,– пел он.

–Акари-Лилина.

–Да?

–Что для тебя числа?

–Муравьи.

–А буквы?

–Пчелы. Роятся в ульях и муравейниках книг,– ответил он нараспев и продолжил петь.

Канну пришлось поискать.

–Канна, мы проводим опрос. Что такое тишина?

–Это когда все, кто рядом с тобой, читают или пишут.

–Маска, что для тебя рисование?

Маска показал карточку с глобусом.

–Весь мир?

Маска кивнул.

Готфрид подъехал к Анастасу.

–Анастас, что такое счастье?

–Это когда всё, что тебе раздражает, далеко от тебя.

Тяжело, наверное, улыбаться, когда не знаешь, зачем.

–Лула, что такое слово?

–Великий инструмент для обмена идеями и помощи другим. Код моей программы – тоже слова,– Лула сменила синтезированный голос на мужской.– Слово – страшная сила,– и рассмеялась.

Запись закончилась. Дети и работники похлопали Кёртису, Готфриду и Монти.

–Отличная работа,– я подошёл к ним, когда все разошлись.– Получился добрый и необычный опрос.

Уолтер

–Думает, раз он новичок, ему всё сойдёт с рук.

–Нет, Уолтер. Тут я оплошал. Маска, прости меня.

Маска кивнул.

–Почему ты носишь маску? – спросил Алеф.

Маска показал карточку с ножом, поводил ею возле лица и плюхнулся на кровать Вайноны.

–Упал на нож?

Нет.

–Тебя пытались зарезать?

Нет.

–Он говорит «несчастный случай»,– Монти вошёл в спальню и начал рыться в своём рюкзаке.– Дождевая машина распоясалась. Лорд, я хочу лошадь на день рождения,– пробормотал он.– Почему ты под кроватью? Потому что Маценг вошёл через окно. Какое окно? В диване. Маже тоже хочет лошадь.

–Монти, ты что несёшь?

Он вздрогнул и обернулся.

–Я это вслух сказал?

–Да. Что это было? – спросил Уолтер.

–Это я истории сочиняю. Зубы коллекционировать она будет.

–Что?

Монти

Матеуш, чтоб тебя. Что ты творишь?

Я взял свой плед, примчался к полузатопленной беседке, снял обувь и встал в воду. Из соседней беседки меня позвал Ловино.

–У тебя есть доступ к моему телу? Или это Уныние? Или ты его обвиняешь? – вырвалось из меня, пока я шёл к нему.

Я сел рядом и укутался пледом. Зелёный гобеленовый кокон – лучшее убежище от стыда.

Анастас

После тихого часа и перекуса я пошёл в первый домик. Я нашёл Рори в клубе Нарцизо «Бумажка».

Она клеила из бумаги пару туфелек. На несколько секунд мне стало жалко Рори, потому что у Рори нет ног по колени.

Я напомнил себе, что люди нуждаются не в жалости, а в равном отношении.

–Анастас, не хочешь освоить паперкрафт или киригами?

–Смотри,– Кёртис протянул мне сложенный пополам лист бумаги.– Открой.

Это была открытка Статуя Равных в Хаварре в технике киригами.

–Подобное есть?

–Да,– оживился Нарцизо, вскочил со стула и застучал костылями, собирая листы картона со стола.– Оранжевый колокол, Памятник Йору и Марике – основателями Хаварры, Будда.

–Памятник основателям.

Такато

–Почему ты грустный? – спросила Джина.

–У наших соседей напротив дом смыло.

–Жуть. Помнишь, ты говорил, что у тебя папа – пицца-курьер?

–Да.

–За день до отъезда я видела, как человек в форме курьеров пиццерии «Съем солнце» прицепил велосипед к столбу возле дома напротив.

–Невысокий и бледный?

–Да.

–Это мой отец.

–Смыло мой дом,– Джина заплакала.

–В городе уровень воды поднялся только на метр, а не на пятнадцать, как здесь. Твоя семья не могла сильно пострадать.

–Надо им позвонить,– Джина утёрла слёзы и побежала к вожатым.

Вернулась она уже весёлой.

–Приедет мой брат Алек. Он будет тут жить и работать, потому что оплатить его проживание мы не можем.

–А родители?

–Будут спать в твоём доме, в твоей комнате.

–Надеюсь, им хватит места.

Габриэль

Мальчиков отправили на медосмотр. Анастас сидел на высоком стуле, Гилберт менял его повязку.

Гилберт отпустил Анастаса. Вторым был Маска. Он шагнул к врачу и указал пальцем на комнату с массажными креслами.

Они ушли туда. Было слышно только низкий голос Гилберта.

Маска вышел, облепленный взглядами.

Очередь уменьшилась до меня и Данте. Меня заинтересовал его шрам – четыре короткие параллельные линии на спине.

–Какой странный шрам,– сказал Гилберт.

–Вилы.

Гилберт покачал головой.

–Ничего не беспокоит?

–Разве что тоска.

Шрам Данте напомнил мне об одном мальчике, на которого был похож Данте. Тот мальчик попал к моим родителям, потому что они были санитарами.

Мне было три. Мама попросила меня промыть его рану.

–Он Рустикуччи,– сказал солдат, который привёл того мальчика.– Я забрал его от одного навархи. Мальчик сказал, что тот отобрал у него цепочку с подвеской и угрожал ему вилами,– сказал солдат, который привёл мальчика.

Данте

Габриэль видел мальчика с похожим ранением во время второго этапа Оранжевый войны и описал внешность. Я подтвердил, что это был я.

Я не помню своё настоящее имя и фамилию. Может быть, я был Рустикуччи. Или Маценг?

Нина привезла с собой чемодан с книгами, поэтому я ходил к ней за ними каждый день.

–Как колено?

–Давно зажило.

В центре комнаты к Джине подошла Ларк, сняла с шеи цепочку с подвеской и показала ей.

–Папа подарил, когда мне было четыре.

Подвеска показалась мне знакомой.

–Можно посмотреть? – спросил я.

Ларк удивилась и протянула мне цепочку. Я повертел подвеску в руках и раскрыл её.

–Не знала, что она открывается.

«Верь в себя, Фелициано».

–Это моё.

–Твоё? Ты чего, Данте?

–Ты знаешь, что здесь написано?

–Нет, я даже не знала, что подвеска открывается,– Ларк присмотрелась к подвеске.– Тут на хаварском.

–Дорогой сын, верь в себя.

–Не врёшь? – сказала Джина.– Докажи.

Я, Ларк и Джина выбежали в коридор. Там сидели Акари-Лилина и Маска. Я подошёл к Маске и показал ему подвеску.

–Здесь написано «Дорогой сын, верь в себя»?

Маска выдвинул тёмное стекло, закрывавшее дырку для правого глаза в маске, приблизил подвеску к лицу. Кивнул.

«Фельцано» – «сын» на хаварском.

–Хорошо. Кто докажет, что это у тебя отобрали?

–Габриэль.

Ларк отдала мне подвеску. Вышло грубо. Надо извиниться.

Фелициано Рустикуччи? Фелициано Маценг? Кем я был до потери памяти?

Монти

Хина и Анастас уехали. Приехал брат Джины Алек.

Осталось 2 дня. В полузатопленной беседке я нашёл Сальвадора в тёмной рубашке с вышивкой. Справа вышивала Хина, слева – он.

Сальвадор смотрел на воду.

Вечером дождь утих, и нас повезли кататься на катере. В спасательных жилетах мы были похожи на рыжики.

Впервые за неделю я слышал пение птиц. Солнце садилось.

Спокойствие прервал всплеск.

–Вайнона свалилась!

Рональд и Маска кинулись в воду. Вайнону понесло от катера. Маска подплыл к ней. Она била по воде руками. Не видя брата, она ударила его по лицу.

Маска ушёл под воду и тут же вынырнул. Схватил сестру за ногу и косичку и передал Рональду.

Рональд посадил Вайнону на скамью и укутал полотенцем. Маска вылез. Но без маски.

Увидев удивление всех, кроме Ловино, он приложил руки к щёкам и закрыл лицо ладонями. Посмотрел через пальцы. Убрал руки.

На месте его левого глаза была только впадина, заросшая кожей. На носу и лбу – два огромных шрама.

–Маска без маски,– сказал Габриэль.

Тот спрятал руки за спину и улыбнулся.

–Маска, готов представиться?

Маска кивнул.

–Джером.

Джина

Алек мыл полы в столовой. Я пришла к нему.

–Почему ты назвал меня неблагодарной?

Усталый Алек посмотрел на меня.

–Знаешь, кто оплатил твою путёвку?

–Нет. Маме на работе дали?

Брат рассмеялся и покачал головой.

–Помнишь, я пропадал вечерами зимой и весной?

–Да, ты говорил, что работал официантом. Как это связано?

–Я оплатил твою путёвку.

Какой же я была жабой. Я бросилась обнимать брата.

–Прости меня. Я не знала и не догадывалась. Какая же я жаба.

–Джина, перестань. Ты не жаба.

–Что тебя поменяло?

–Пять маминых слов.

–Какие?

–Джина об этом не знает.

Данте

Я спустился к беседкам. Не успел посидеть один, как ко мне прибежала Нина.

–Будешь вафли? – она протянула мне половинку венских вафель.

–Буду. Родители привезли?

–Да. Могу я задать один личный вопрос?

Я посмотрел на Нину.

–Ты стал сиротой из-за Оранжевой войны?

–Да. Меня потеряли.

–Ты помнишь родителей?

–Я потерял память в то время. Меня зовут Данте, потому что меня нашли с «Божественной комедией» в руках.

Прискакал Монти с мешком галет.

–Хотите морковных галет?