Текст книги "Сквозь тьму и свет"

Но было и нечто другое… там, на восточной окраине поселения.

Арден повернулся, когда раздался вопль, от которого кровь застыла в жилах, – он донесся из ближайшего здания, и волосы у воителя встали дыбом.

– Иди! – закричал Лирин. – А я буду двигаться дальше.

Арден кивнул. Крик шел из таверны, над входом в которую виднелась надпись: «Подножие холма».

Позаимствовав силу охраняющих доспехов, Арден взбежал по деревянным ступенькам к дверям таверны, ударил в створку плечом, и во все стороны полетели осколки дерева. Пол главного зала устилали обугленные изломанные тела – словно здесь бушевал ураган ветра и огня.

В противоположной части зала, возле бара, стена практически рухнула, открывая огромную дыру в ночь. Но внимание Ардена привлекло не зиявшее отверстие. У него перехватило горло, когда он заметил, что стояло над смятым телом владельца таверны.

Отмеченный Кровью.

Прежде Арден никогда не видел Отмеченных Кровью. Наблюдатель Гилдрик утверждал, что их никто не встречал в течение двух последних столетий. Но, даже если бы он не узнал существо по картинкам из учебников, Арден не мог не уловить порчу, исходившую от изуродованного черного сердца. Рост огромного зверя достигал десяти футов, и голова почти касалась потолка таверны. Дым поднимался вверх от сиявших красных рун, выжженных прямо на теле чудовища.

Пальцы существа сгибались, превращаясь в черные, точно обсидиан, когти, и, глядя на них, можно было с уверенностью представить, как они легко рвут сталь. И пусть оно сохраняло много общего с араком, которым прежде являлось, по сути оно стало уже совсем иным созданием – Отмеченным Кровью. Сиявшие красным глаза посмотрели прямо в глаза Ардена, когда монстр развернулся всем телом по направлению к разбитой двери.

– Боль есть дорога к силе, – прошептал сам себе рыцарь и в следующий миг напал на чудовищное существо.

Атакуя, воин мимоходом взглянул на тело хозяина таверны, чтобы выяснить, жив ли он. И почувствовал облегчение, увидев, что грудь трактирщика медленно поднимается и опускается. Долг сильных – охранять слабых.

Как раз в тот момент, когда Арден ринулся на монстра, воитель ощутил внезапную пульсацию порчи. Существо вытянуло руки, завело их за спину, а потом хлопнуло в ладони, произведя мощный звук, возникла ударная волна такой силы, что рыцарь с изумлением наблюдал, как она рассекает не только воздух, но и отрывает доски от пола.

Вибрация пробила грудь Ардена и отшвырнула назад, в сложенный из камня камин у него за спиной. Даже охраняющие доспехи лишь смягчили мощный шквал: боль обожгла спину и ноги Ардена. Если бы не броня, удар разорвал бы его надвое.

– Боль есть дорога к силе, – повторил Арден, чувствуя на языке железный привкус собственной крови.

Он стиснул зубы, заставил себя подняться и вновь призвал духомеч – в момент нападения твари он его выпустил. Дух разгорелся в нем, оружие стало формироваться в правой руке, его зеленое сияние теперь противостояло красному свету, исходившему от рун Отмеченного Кровью.

Арден снова заставил страх отступить и бросился на ужасное существо. На этот раз, когда зверь атаковал его ударной волной, рыцарь успел подготовиться. Он переместился вверх и в сторону, вскочив на один из уцелевших столов, и таким образом ушел от удара. Дерево затрещало под солидным весом воина, когда он присел и сверху прыгнул на Порождение Крови. И ощутил, что порча снова копится в чудовище, которое готовилось сделать новый выпад.

Взмахнув рукой, Арден описал духомечом широкий полукруг. Существо завыло от боли, когда мерцавший клинок вошел ему в плечо, рассекая покрытую рунами плоть.

Но, продолжая выть, зверь схватил воителя и сделал попытку пробить когтями доспехи у него на шее. Тело Ардена содрогнулось, когда он ощутил исходившую от твари порчу. Он обрушил кулаки на плечи Отмеченного Кровью, отчаянно пытаясь высвободиться, но чудовище даже не дрогнуло, а его хватка становилась только крепче.

С отчаянно бившимся сердцем, не обращая внимания на удушье, Арден потянулся к духомечу, который все еще торчал из плеча мерзкой твари. Но прежде чем он успел добраться до него, зверь приподнял рыцаря и швырнул на пол с такой силой, что тот едва не потерял сознание.

Воитель отчаянно пытался вдохнуть. Казалось, легкие стянуты веревкой, спину сжигала боль. Он приподнялся на одной руке, когда что-то ударило его в бок, подбросив в воздух. Его полет прервался только после того, как рыцарь врезался в деревянную стойку бара.

И вновь Арден попытался вдохнуть, втягивая в свою полную боли грудь воздух; ему удалось встать на колени, но в ушах звенело, а голова кружилась. Отмеченный Кровью стоял над ним, руны дымились, кровавые глаза в упор смотрели на Ардена. Порча сочилась из существа, исходила от его костей.

Но, когда зверь занес руки для последнего смертельного удара, мерцавший зеленый свет ударил из его живота, рассекая толстую шкуру легко, как бумажный лист.

Тварь выла и билась, отчаянно пытаясь освободиться от клинка. Но духомеч надежно застрял в теле, состоявшем из мощных мышц и прочных костей. А затем клинок переместился сверху вниз, рассекая чудовище от груди до паха. Руны на теле вспыхнули яростным светом, существо отступило от Ардена, внутренности вывалились на пол к его ногам, заливая все вокруг кровью. Зверь сделал два шага и рухнул на колени. Руны погасли, на полу лежало бездыханное тело.

Сердце Ардена стучало, как боевой барабан. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь сладким вкусом воздуха, наконец-то наполнившего легкие.

Там, где только что стояло Порождение Крови, он увидел Лирина, чьи доспехи отражали сияние пожаров, бушевавших за стенами таверны.

– Владелец таверны, – тяжело дыша, сказал Арден, когда Лирин протянул руку и помог ему подняться.

– Он жив. Но положение значительно хуже, чем мы рассчитывали. – Лирин кивнул в сторону изувеченного тела Отмеченного Кровью.

Даже сейчас, когда руны тускнели и исчезали, а тело распалось надвое, рассеченное клинком, зверь производил жуткое впечатление. У горожан не было ни единого шанса.

Арден вздохнул: все кости у него ныли, когда он опустился на колени рядом с владельцем таверны, чтобы проверить слабое дыхание несчастного. Приподняв его голову, Арден оглядел другие обугленные и изуродованные тела, лежавшие повсюду.

– Пусть Герайя примет вас всех в свои объятия.

Подняв хозяина таверны на руки, Арден вынес его из наполовину разрушенного здания, Лирин следовал за ним. Когда они миновали место, где прежде находилась дверь, Арден положил несчастного на землю так, чтобы тот спиной опирался на внешнюю стену. Дома вокруг продолжали пылать, горожане метались по улицам, таская воду и мешки с песком.

– Здесь еще многое нужно сделать. Я чувствую что-то… кроме, – сказал Арден.

Отвратительный вкус порчи по-прежнему витал в воздухе, ее источник пульсировал где-то в глубине города. Воитель ощущал, как нечто враждебное пытается проникнуть в его разум, касается сознания маслянистыми щупальцами.

– Он где-то впереди.

– Эй, ты, – позвал Арден одного из мужчин, только что выплеснувшего ведро воды на неугасимое пламя ближайшей пекарни.

Мужчина повернулся на зов, и воитель заметил страх в его глазах. Очевидная причина состояла в том, что лишь немногие за последние несколько столетий видели рыцарей Акерона в охраняющих доспехах, не говоря уже о крови чудовищ, которая в данный момент их покрывала. Арден обратился к Печати. Через несколько мгновений зеленый металлический шлем стал жидким и растворился в остальной броне, позволив собеседнику увидеть, что перед ним обычный человек.

Однако жест воина лишь напугал мужчину еще сильнее. Люди всегда боятся того, чего не могут понять.

– Я Арден, рыцарь Акерона. А это мой брат-рыцарь Лирин. Мы пришли, чтобы вам помочь.

Судя по выражению лица горожанина, слова Ардена его не убедили.

– Здесь есть и другие, не менее жуткие твари, – продолжал воитель, указывая на трупы араков, убитых им и Лирином. – Помогите раненому, пока мы разберемся с остальными.

Страх так и не исчез из глаз мужчины, но он хотя бы не попытался сбежать. Горожанин слабо кивнул, дрожа всем телом.

– Я… Я присмотрю за ним… Я…

Арден не стал дожидаться, пока тот придет в себя. Он призвал шлем, встал, и они вместе с Лирином зашагали в сторону источника порчи.

Трупы устилали улицы, по которым пролегал их маршрут. Обезглавленные, с оторванными конечностями. Рыцарь с ужасом посмотрел на женщин, которые вытаскивали тело изуродованного ребенка из-под перевернутой повозки. Мальчик, не старше шести лет. Порождениям Крови было все равно, кого убивать, если им удавалось заполучить сущность человека. Арден задержал дыхание и ускорил шаг, понимая, что другого выбора нет. Но, сколько бы жестоких сцен смерти он ни видел раньше, тошнота всякий раз подступала к его губам.

Дрожь потрясла воина, когда они с Лирином повернули за угол и оказались в центре города.

Повсюду, куда падал взгляд, землю покрывали кровь, внутренности и сломанные кости.

Мужчины, женщины и дети. Так много мертвых. Треск горящего дерева и вопли мужчин и женщин эхом разносились в ночи: горожане пытались потушить пожиравший их дома огонь. Но здесь, на площади, в воздухе царило жуткое глухое молчание.

– Клянусь богами… – Арден проследил за взглядом Лирина.

Частично скрытая в тени тварь стояла на другой стороне площади. Арак. Невысокий, с острыми торчавшими рогами, в длинном одеянии без рукавов, накинутом на широкие плечи. Красный самоцвет блестел в навершии деревянного посоха, который чудовище сжимало в кулаке, его нижняя часть оканчивалась мокрым от крови черным лезвием.

Чудовище не шевелилось. Оно просто стояло, вперив алые глаза в двух рыцарей. Порча исходила от него короткими пульсациями, отчего воздух вокруг дрожал. Разум Ардена с гадливостью отшатнулся, когда порча поползла к ним по земле и воздуху. Воина тряхнуло, в животе кольцами свернулся ужас. Он никогда не видел прежде, чтобы порча пульсировала с таким жадным голодом. Арден знал: стоило хотя бы на секунду потерять бдительность, и злая сила поглотит его душу.

– Шаман. – В голосе Лирина смешались благоговение и презрение.

Пока Лирин говорил, губы чудовища раздвинулись в жуткой усмешке, обнажив желтые зубы, на которых запеклась кровь. Какое-то время зверь просто смотрел на них, а порча волнами изливалась из его души. Но потом, словно увидев все, что ему требовалось, шаман повернулся и исчез в тени.

Арден хотел сразу же начать преследовать тварь, но рука Лирина легла ему на плечо.

– Что ты делаешь? – возмутился Арден. – Мы должны его убить!

– Нет. Нас только двое. Нам не хватит сил убить шамана.

Арден сжал руки в кулаки и повернулся к Лирину.

– Но почему тогда он убегает в страхе? Нужно его догнать!

– Он не испугался нас, – возразил Лирин, и в его голосе не осталось и следа обычной иронии. – Он получил то, ради чего сюда пришел. – Лирин указал в сторону изломанных трупов, устилавших площадь и насыщавших землю кровью. – Ему просто захотелось собрать урожай.

– Проклятье! – Арден оттолкнул руку Лирина и шагнул вперед, глядя сквозь груды останков. Им овладела заглушившая гнев и ярость боль. – Нам следовало прибыть сюда раньше!

– Мы выполнили свой долг. Смертей стало бы намного больше, если бы нас здесь не было, – возразил Лирин.

– Нам следовало сделать что-то еще, – настаивал Арден.

Лирин мгновенно оказался рядом с товарищем и обнял его за плечи.

– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Но мы не в силах спасти всех, Арден. Поверь, многие люди уцелели только благодаря тому, что мы вовремя появились.

– Эй вы. – До них донесся голос.

Казалось, слова сказаны тем, кто привык отдавать приказы, но в голосе слышались дрожь и неуверенность. Оба рыцаря повернулись и увидели позади себя троих мужчин. Каждый из них был одет в стальные доспехи поверх коричневой куртки. Лица покрывали сажа, пепел и кровь.

– Кто вы? – спросил один из незнакомцев, сделав шаг вперед. Именно его голос воины слышали минутой раньше. – Мы не видели… – Мужчина отшатнулся, когда Арден вновь обратился к Печати, чтобы снять шлем. – Что вы за люди?

Арден сделал шаг по направлению к троим.

– Мы рыцари Акерона. Мы здесь для того, чтобы помочь.

Воитель увидел неуверенность на лицах незнакомцев. Но тот из них, что стоял чуть поодаль, осторожно шагнул вперед.

– Что ты делаешь? – зашипел один из его спутников. – Они же…

– Это рыцари Акерона. Разве ты не слышал историй о них? – Мужчина, вышедший к воинам, бросил взгляд на двух других, а потом повернулся к Ардену. – Меня зовут Дилон, со мной Коп и наш капитан, Лорил. Мы – члены городской стражи. Точнее, того, что от нее осталось…

Вид капитана Лорила говорил о желании отругать подчиненного, но он промолчал. Просто высоко поднял подбородок и попытался выглядеть так, будто он полностью контролировал ситуацию. Но у него не только дрожал голос, но и ходили ходуном руки. А в глазах, как заметил Арден, плескался бездонный ужас.

Арден посмотрел на своего соратника, показывая, что ему также следует снять шлем. Лирин понял не сразу, но потом зеленый металл стал жидким и ушел в нижнюю часть доспехов.

– Что здесь произошло? – спросил Лирин.

– В последние годы они периодически совершали рейды, – ответил Дилон и смолк, переводя дыхание. – Но их ни разу не приходило так много. По правде говоря, гораздо больше проблем доставляли разбойники. Однако сегодня появилась целая армия. Мы так и не поняли, откуда они взялись. Я был часовым на западной башне, как вдруг заметил в стороне огонь. Вскоре ударили в набат тревожные колокола. Твари убивали всех… Я видел, как они живьем сожгли маленькую девочку… Чудовище просто подняло ее и… Я…

Слезы хлынули из глаз Дилона, пробивая ручейки в грязи, которая покрывала щеки. Он начал бормотать что-то невнятное, а другой стражник, Коп, обнял его за плечи.

– Все хорошо, – услышал его Арден. – Все хорошо.

– Что нам делать? – спросил капитан Лорил, обращаясь к Ардену. Даже сажа и грязь не могли замаскировать его панический страх. – Еще одной атаки нам не пережить. Я видел, на что вы способны. Как вы с ними сражались. Вы останетесь?

– Сожалею, но мы не можем, – ответил Лирин, плотно сжав губы. – Отправьте людей в соседние города. Расскажите, что здесь произошло, и попросите помощи.

– Это ничего не даст, – ответил капитан. – Все города и деревни у подножия гор подверглись нападениям, они ничем не смогут нам помочь.

– Значит, это правда, – прошептал Лирин Ардену.

– Да, создается именно такое впечатление. – Воитель сделал глубокий вдох и на пару секунд задержал дыхание. Повернувшись к Лорилу, он вновь призвал шлем. – Мы должны вернуться и сообщить обо всем командованию. Я попрошу, чтобы они прислали помощь. Но лично мой вам совет таков: соберите выживших, возьмите все ценное и отправляйтесь в Бирону.

Капитан стражи выглядел потрясенным.

– Оставить наши дома? Нет, это невозможно.

– В таком случае вы все умрете еще до восхода следующей луны, – ответил Арден, поворачиваясь к лесу.

Он не хотел, чтобы его слова прозвучали жестоко, но именно такова была правда, и не имело смысла делать вид, что все обстояло иначе.

Поверхность воды блестела и искрилась в лучах солнца, встававшего над горами на востоке. Они создавали ложное чувство, что утро будет теплым. Которое испарилось, когда холодный ветер налетел на палубу корабля. Однако тот же ветер принес свежий и соленый морской туман, сменивший едкие запахи давно не заходившего в порт корабля.

Элла рассмеялась, когда Фейнир зарычал и встряхнулся, избавляясь от воды, которой окатила его нахлынувшая из-за борта волна. Она провела рукой по его голове.

– Не беспокойся, осталось совсем немного. Я уже вижу Антикер. Мы пришвартуемся всего через несколько часов. Нам нужно только отыскать Ширею.

Когда Элла проснулась, койка Ширеи оказалась пустой. Впервые за все время путешествия женщина встала раньше, чем Элла. Это событие вселяло некоторую надежду, что Ширея наконец-то смогла сделать первый шаг к преодолеванию своего горя. Тот шаг, который им обоим нужно совершить. Каждое утро после пробуждения Элле отчаянно не хотелось вылезать из постели. Однако она понимала, что если будет продолжать лежать под одеялом, то останется наедине со своими мыслями. И начнет тонуть в темноте. Если Ширея поднялась рано, чтобы увидеть рассвет, это может значить, что ей впервые удалось приглушить свою тоску.

– Пойдем, Фейнир. Поищем ее.

Элла искала подругу почти час, но не смогла найти никаких следов. Корабль был огромным. Складывалось впечатление, что все пассажиры вышли на палубу, чтобы посмотреть на восход солнца над Антикером, что только затрудняло поиски Ширеи. Наверное, я не один раз прошла мимо нее.

Элла некоторое время любовалась островным городом Антикером, который купался в утреннем солнце. За исключением порта, весь остров окружали огромные стены из коричневого камня, сливавшиеся со спускавшимися прямо в море крутыми отрогами гор. Возникало ощущение, что земля просто поднялась, а потом сама создала гладкие стены. Элла не видела зданий за гигантскими стенами, но в ее поле зрения оказались крыши городских башен, крытые оранжевой и серо-голубой черепицей и смотревшиеся великолепно под утренним солнцем.

Тучи белых парусов заполняли открытую воду вокруг острова: корабли то покидали порт, то входили в него. Антикер славился как портовый город на всю Эфирию, но был известен не только этим. «Культурная столица Севера». Во всяком случае, так о нем часто говорили. Мы должны провести здесь несколько дней, прежде чем отплыть дальше, в Бирону.

– Элла.

Она не слышала, как подошел Фарда. Девушка повернулась и посмотрела на него – он стоял за ее спиной. Ветер развевал черный плащ, который частично скрывал стальные доспехи на груди и прочные кожаные штаны. Прежде она не видела, чтобы он так одевался. Как солдат. Она ощутила горечь во рту.

Но ее внимание привлекло еще кое-что. На его лице появилось новое выражение: так выглядит человек, который собирается сообщить плохие новости. Она не раз видела подобное выражение на лице отца.

– Фарда, что случилось?

– Я сожалею, Элла.

– О чем ты сожалеешь? Что… – Тут она начала понимать.

Элла шагнула к Фарде, Фейнир оставался рядом с ней. Из груди волкобраза вырвалось глухое рычание, мех на затылке встал дыбом.

– Где Ширея? Что ты сделал? – спросила Элла.

– Я? – Фарда наклонил голову в сторону, с недоумением глядя на Эллу.

– Да, ты, – резко сказала Элла, чувствуя предательскую дрожь и слабость в груди.

– Матрос видел ее на палубе прошлой ночью, Элла. Она выбросилась за борт.

У Эллы возникло ощущение, что ее ударили мешком камней в живот. Во рту у нее пересохло, она задрожала.

– Это неправда… Она бы никогда… – Голос Эллы снизился до шепота. – Ей уже становилось лучше…

Фарда сделал быстрый шаг к ней.

– Я сожалею, но это правда, – сказал он.

Элла отшатнулась и наткнулась спиной на поручни. Уголки глаз обожгли слезы, которые тут же потекли по щекам.

Фарда потянулся к ней, словно хотел стереть со щек слезы.

– Отойди от меня! – резко крикнула Элла, отбрасывая его руку в сторону.

– Я не хотел… – Фарда замолчал и отступил, когда Фейнир встал перед Эллой и злобно зарычал.

Фарда попытался заговорить еще раз, но Фейнир зарычал громче, а мех встал дыбом не только на шее, но и всей спине.

Элла даже не подняла головы, когда мужчина пошел прочь. Она ничего не сказала, а, подняв руки к шее, молча продолжала рыдать.

В течение последних дней Элла держала себя в руках. Она уже не раз находилась на грани нервного срыва. Это было подобно попытке удержать бушующий океан. Она не так долго знала Ширею, но, когда рядом находился человек, понимавший ее горе, ей становилось немного легче. Однако Ширея погибла, и разум девушки охватили самые мрачные мысли.

Ей оставалось только плакать.

Глава 10. Тени того, что утрачено

Все волосы на теле Кейлена встали дыбом, когда он заглянул в распахнутую дверь.

– Виндакар. – Корик встал рядом с Кейленом, прижав сжатый кулак к груди, и в его глазах застыло благоговение.

Через дверной проем Кейлен видел город, на фоне которого даже Даракдар выглядел бедно и провинциально. Он был огромен – словно часть горы сделали пустой, после чего один из величайших городов в истории Эфирии поместили в освободившееся пространство.

Массивные светящиеся цветы почти полностью покрывали огромный скальный потолок высотой около сотни футов – более всего он напоминал раскаленное желтое небо. Все здания были высечены из гладкого серого камня, а крыши сделаны либо из золота, либо из какого-то белого металла, который отражал шафрановый свет растений в самых разных вариантах. Огромные арки и сверкавшие медовыми оттенками купола возвышались над городским ландшафтом и походили на произведения искусства.

– Это немыслимо, – произнес Кейлен, делая шаг вперед. Валерис двигался рядом, голова дракона с любопытством склонилась набок. Перед ними вытянулась ведущая к центру города широкая улица, выложенная плитняком. Длинная приподнятая платформа делила проспект на две части. Вдоль нее, на равном расстоянии друг от друга, стояли огромные статуи воинов-гномов, выкованные из мерцавшего золота. Каждое изваяние было создано с таким мастерством и вниманием к деталям, что при взгляде на них возникало чувство, что изображенные воины вот-вот оживут.

– Корик, знаешь ли ты другой выход из города или путь обратно в Даракдар?

– На окраине города должны находиться похожие порталы, а также ветротуннели. От них существовал путь к другим туннелям, которые вели на территорию Гномьего союза. Но, если честно, я не уверен. До сегодняшнего дня мы считали, что Виндакар утрачен. Остальные туннели и проходы могут оказаться разрушенными.

– Но это единственная возможность, которая у нас есть, – ровным голосом сказал Тармон, глядя в сторону группы людей и гномов. – Мы не можем бесконечно блуждать по туннелям. Иначе голод и жажда покончат с нами раньше, чем что-либо иное. Наверняка здесь должны быть какие-то ориентиры. Быть может, даже ветробежцы.

Мысль о возможности отыскать брошенный ветробежец дала Кейлену новую надежду.

– Лорд-капитан прав, – добавил Вейрил. – В любом случае здесь должен находиться источник пресной воды. Иначе никто не построил бы тут город.

– В таком случае решение принято, – сказал Эрик. – Надо двигаться вперед.

После его слов последовало неловкое молчание, и все взгляды обратились к Кейлену.

Дралейд оглянулся на потрепанную группу сбившихся в кучку беженцев. Двадцать три гнома, сорок три человека, эльф и дракон. Разбитые, окровавленные и уставшие. Все они смотрели на него. В их глазах появилась надежда. И его долг – сделать так, чтобы она не исчезла. Нет, только не теперь, после множества испытаний. Не обращая внимания на ноющую боль во всем теле, Кейлен шагнул вперед.

– Мы пойдем первыми, – сказал Тармон, положив огромную руку на грудь Кейлена. – Никто не знает, что ждет нас впереди. – Кейлен попытался возразить, но Тармон решительно зашагал вперед. – Мы должны добраться до башни, – продолжал он, показав на огромное строение, доминировавшее над остальными зданиями центра города. – С ее вершины наверняка можно увидеть сохранившиеся туннели.

Тармон обернулся и посмотрел на Кейлена. Тот кивнул.

Лорд-капитан улыбнулся, слегка наклонил голову и зашагал по каменной дорожке.

– Королевская гвардия, построиться! Солдаты Белдуара, вам надлежит следовать за гвардией.

Всего четырнадцать королевских гвардейцев осталось в живых после аварии ветробежца. И все же, несмотря на перенесенные после отступления из Белдуара лишения, каждый без единой жалобы был готов идти за своим командиром. Они встали в четыре ряда и двинулись за Тармоном.

Кейлена поразило, как по-прежнему великолепно выглядели их пурпурные плащи и полированные пластинчатые доспехи, хотя их покрывали слой пыли и следы крови.

Выжившие солдаты Белдуара, общим числом двадцать пять, последовали на мост за гвардейцами. Воины что-то ворчали себе под нос, но шли без колебаний.

– Теперь вы, – сказал Корик, поворачиваясь к Кейлену, когда все белдуарцы покинули пещеру. – А мы будем замыкающими, в тылу колонны.

Кейлен оглядел гномов, стоявших за Кориком.

На каждом были превосходные доспехи Гномьего союза, бороды унизывали кольца из бронзы, серебра и золота. Воители-гномы носили зеленовато-серебристые цвета Азмара, черные Озрина или алые Даракдара. Все они пришли на помощь Белдуару.

Они откликнулись на зов – его зов – и оказались здесь.

– Пойдем, – неохотно проговорил Кейлен и кивнул Фальмину, Эрику и Вейрилу.

Вейрил выглядел ужасно уставшим и шел с трудом.

Исцеление Эрика, Фальмина и других раненых отняло у него много сил, но он не возмущался и не жаловался. Эльф лишь молча кивнул и зашагал по каменной дорожке.

За спиной Кейлена послышалось ворчание. Валерис сидел на земле, и в его горле рождался тихий рык, но он встал перед Кейленом, и они вместе двинулись вслед за Тармоном и гвардией короля по пустой улице. Дракон не доверял этому месту, и его встревоженное состояние передалось дралейду, заставляя сохранять бдительность. Кейлен потянулся к Искре – лишь для того, чтобы ее почувствовать. Чтобы знать, что он может на нее рассчитывать, если потребуется. Впрочем, он не был уверен, что будет в силах использовать магию.

Когда они по каменной мостовой вышли на главную магистраль, Кейлен не мог не восхититься великолепием города. По обеим сторонам улицы выстроились здания разной высоты. Размеры некоторых не превосходили «Золоченого дракона» в Прогалине, зато другие возвышались на сотню футов, но были намного ниже покрытого цветами потолка пещеры.

Вблизи изящные золотые статуи на центральной платформе производили еще более сильное впечатление, чем издали.

И каждая являлась уникальной. Лица изваяний отличались неповторимой индивидуальностью, а доспехи украшал различный орнамент. Мастерство скульпторов поражало воображение: Кейлен различал даже заклепки на золотых доспехах статуй.

– Здесь кипел бой, – прошептал Эрик и провел пальцем по старому пятну крови на боку изваяния. – Когда-то, очень давно.

– Да, теперь тут все не в лучшем состоянии, – заметил Фальмин и пнул маленький камешек по пустому, усеянному мусором проспекту. – Но… где тела?

По спине Кейлена пробежала дрожь. Его настолько увлекло великолепие города, что он сначала не обратил внимания на поврежденные и разрушенные здания.

Мусор и обломки лежали вдоль магистрали. Да, здесь совершенно определенно произошло сражение. Но он не видел тел погибших. Никаких гниющих трупов или пыльных скелетов. Ничего. Где же они?

– Пусть их огонь никогда не погаснет, а клинки всегда остаются острыми. – Голос Корика наполняла печаль, и все остальные гномы повторили за ним его слова.

– Пусть их огонь никогда не погаснет, а клинки всегда остаются острыми, – присоединился к хору гномов Кейлен.

Взгляд его скользил по выходившим на главную боковым улицам, и он вновь обратил внимание на тишину, повисшую над гигантским городом, словно туман. Слышен был лишь звук шагов, но и его приглушало одеяло цветов, покрывавших стены и потолок огромной пещеры внутри горы.

Пока они шли – жители Белдуара впереди, а гномы за ними, – взгляд Кейлена привлекло маленькое серое здание. Большие фрагменты его крыши и стен рухнули, почти все окна были разбиты. Кейлен не обратил бы на него внимания, если бы не начертанный над дверью символ – расположенный вершиной вверх треугольник, окруженный тремя треугольниками меньшего размера.

– Знак Ордена, – сказал Вейрил, проследивший за взглядом Кейлена. – И дралейда. Большой треугольник символизирует драконов, а три малых соответствуют эльфам, йотнарам и людям.

– Орден… – еле слышно прошептал Кейлен, не отрывая глаз от изображения над дверью. – Но как он здесь оказался?

– Перед Падением у Ордена существовало много посольств по всей Эфирии. Впрочем, они не были столь распространены в городах гномов.

Вейрил приподнял бровь и повернулся к Корику.

– Нет, – ответил гном, с любопытством глядя на посольство. – Я не знал, что в Гномьем союзе было посольство Ордена. Одно посольство находилось в Колмире, на Севере. Но Империя уничтожила город после Падения. Пусть их огонь никогда не погаснет, а клинки всегда остаются острыми.

Остальные гномы эхом повторили слова Корика.

Из груди Валериса вырвалось негромкое рычание, и дракон встал перед Кейленом, подняв голову. Ощущение утраты возникло в разуме Валериса. Из здания несло скорбью.

Валерис взмахнул крыльями и взмыл в воздух.

Каждый удар крыльев разносился по призрачному городу, звук отражался от камней и стен города-призрака. Через несколько мгновений дракон оказался возле посольства Ордена и влетел внутрь сквозь дыру в стене второго этажа.

– Валерис! – позвал Кейлен, и его голос отразился странным эхо. – Проклятье, я должен последовать за ним.

Не дожидаясь остальных, Кейлен перебежал через широкую улицу вслед за драконом. Тяжелая медная дверь посольства заскрипела, когда Кейлен толкнул ее плечом. То, что почуял Валерис, находилось на втором этаже здания, и дракон его нашел. От разума Валериса исходило такое сильное страдание, что Кейлен едва не упал на колени. Я иду.

Распахнув дверь, Кейлен пробежал через усыпанный мусором и обломками зал и стал быстро подниматься по лестнице. Стены здания покрывали темно-красные пятна крови, на камнях остались глубокие борозды.

Дверь на втором этаже была сорвана с петель. Сделав глубокий вдох, Кейлен вошел в комнату, которую обнаружил Валерис.

Помещение казалось обманчиво просторным, почти вдвое больше зала «Золоченого дракона», но все же не таким гигантским, как «Приют путешественника» в Кэмилине. Книги, бумаги и множество безделушек были разбросаны на полу. Большая часть мебели, за исключением длинного каменного письменного стола, была разбита, большие части крыши и стен разрушены, а пол устилали груды щебня. Если прежде здание выглядело грандиозным, сейчас то время осталось в далеком прошлом.

Кейлен увидел Валериса в левом углу комнаты, свернувшегося вокруг предмета, лежавшего на полу. Волна скорби омыла разум Кейлена, дракон тихонько скулил, не поднимая головы.

– Что тут? – спросил Кейлен, подходя ближе к Валерису и протягивая руку.

Прежде чем его рука коснулась белой чешуи Валериса, дракон отвел в сторону крыло и поднял голову, позволив Кейлену увидеть то, что стало причиной его горя: разгромленное гнездо с остатками четырех драконьих яиц.

В груди Кейлена все сжалось, воздух исчез из легких. Он опустился на колено рядом с Валерисом и положил руку на его прохладную чешую. Яйца выглядели в точности как яйцо Валериса, когда Кейлен впервые его увидел, если не считать другой расцветки.