Текст книги "Тень суккуба"

Глава первая

Все-таки я напилась.

Не знаю, как это получилось, наверное, во всем виноват мой друг Даг – он заявил, что выпьет три гимлета с водкой быстрее меня. Мы договорились так: если выиграю я, он возьмет мою смену на выходных, а если выиграет он, я отработаю его смены на складе.

По итогам соревнования я могла с уверенностью сказать – в эти выходные я совершенно свободна.

– Как тебе удалось его перепить? – никак не мог успокоиться Хью. – Он же в два раза больше тебя!

В квартире было очень много народа, но я все же заметила, как Даг поспешно закрыл за собой дверь в ванную.

– Он только что переболел желудочным гриппом, не самая лучшая подготовка для таких дел.

– А какого черта он с тобой спорил, если у него недавно был грипп?! – удивился Хью.

– Потому что это Даг, – пожала плечами я.

Мысленно пожелав незадачливому другу удачи, я посмотрела вокруг взглядом королевы, озирающей свои владения. Я переехала на новую квартиру еще в июле и все никак не могла справить новоселье, поэтому накануне Хеллоуина решила совместить приятное с полезным. Все гости нарядились кто во что горазд: от великолепных ярмарочных костюмов эпохи Возрождения до банальных ведьминских колпаков.

Я нарядилась Литл-Бо Пип[1]1
  Литл-Бо Пип – героиня популярной английской детской песенки, а также мультфильмов и комиксов. (Здесь и далее примечания переводчика.)


[Закрыть], точнее, так, как она бы оделась, если бы работала стриптизершей или проституткой. Голубая юбочка с оборками едва доходила до середины бедер, а декольте белой блузки с рукавами-фонариками открывало такой вид, что не стоило лишний раз наклоняться. Но в буквальном смысле этого слова венцом моего творения стала копна соломенных кудряшек, аккуратно убранных в два хвостика, украшенных голубыми бантиками. Волосы выглядели идеально, от настоящих не отличишь… потому что они и есть настоящие.

Смена обличья – полезное умение для суккуба и совершенно незаменимая вещь для подготовки костюма на Хеллоуин. Благодаря способности превращаться в кого угодно я всегда получала приз за лучший костюм. Конечно, мне приходилось держать себя в руках и не впадать в крайности, чтобы чересчур радикальные изменения внешности не вызвали подозрений у моих смертных друзей. Но создать новые волосы? О да, то, что надо!

Кто-то дотронулся до локтя, я обернулась, и от самолюбования не осталось и следа – передо мной стоял Роман, мой сосед-социопат.

– По-моему, там кому-то плохо в ванной, – сообщил он.

Роман – нефилим (наполовину ангел, наполовину человек), брюнет с глазами цвета морской волны. Если не считать, что в свободное время он любил поразвлечься охотой на бессмертных и я значилась в списке его потенциальных жертв, он был очень даже ничего.

– Дагу, – ответила я. – Ему все-таки не удалось меня перепить, проспорил.

Роман поморщился. Его костюм состоял из дьявольских рожек и красной шапочки, я оценила иронию.

– Надеюсь, он меткий стрелок, у меня нет желания за ним убирать.

– Как, ты даже домашними делами не занимаешься? – спросил Хью, не так давно узнавший, что Роман не платит свою долю квартплаты, поскольку находится «в поиске работы». – А какой от тебя тогда прок?

Роман предостерегающе посмотрел на него:

– Слушай, Спиро Агню[2]2
  Спиро Агню – вице-президент США с 1969 по 1973 г.


[Закрыть], не лезь не в свое дело.

– Я – Калвин Кулидж![3]3
  Калвин Кулидж – президент США с 1929 по 1939 г.


[Закрыть] – оскорбился Хью. – Он был одет в этот костюм в день инаугурации.

– Хью, ну кто об этом помнит? – вздохнула я.

В этом одна из проблем бессмертных – со временем все воспоминания смешиваются. Бес Хью, занимающийся закупкой душ для ада, намного младше нас с Романом, но значительно старше всех приглашенных на новоселье смертных.

Устав слушать их перепалку, я пошла к гостям. Ребята из книжного магазина, где работали мы с Дагом, обступили чашу с пуншем, и я решила подойти к ним поболтать. Они сразу же принялись осыпать меня комплиментами:

– Потрясающая прическа!

– Ты покрасилась?

– Неужели это и правда парик?!

Я заверила, что это просто очень удачный парик, и похвалила в ответ их костюмы. Все, кроме одного. Один гость удостоился лишь неодобрительного покачивания головой.

– У тебя же с фантазией лучше, чем у всех нас, вместе взятых, и это все, на что ты способен?! – спросила я.

Автор популярных романов Сет Мортенсен обернулся и одарил меня фирменной рассеянной улыбкой. Сердце привычно заколотилось. Мы с Сетом какое-то время встречались, я с головой бросилась в омут неземной любви, хотя до этого даже не верила, что такое возможно. Суккубы проводят вечность, совращая мужчин и лишая их жизненной энергии, поэтому я думала, у меня не может быть нормальных отношений с мужчиной. В принципе я все-таки оказалась права: мы с Сетом дважды расходились, я понимала – между нами все кончено, но меня не покидало ощущение, что я буду любить его вечно. А вечность для бессмертных – штука серьезная…

– Просто я не хочу растрачивать фантазию на какой-то там костюм вместо новой книги, – ответил он, ласково посмотрев янтарно-карими глазами.

Не знаю, любит ли он меня по-прежнему, но он точно испытывает ко мне теплые дружеские чувства. Я, как могла, старалась убедить себя, мол, тоже отношусь к нему как к хорошему другу.

– Это не оправдание, – упорствовала я.

На его футболке гордо красовался Фредди Крюгер, и все бы ничего, но я не сомневалась – этой футболке уже сто лет.

– Какая разница, во что на Хеллоуин одеты мужчины? Это же чисто женская забава, да ты сама посмотри.

Я огляделась и поняла, что Сет прав. На всех женщинах были тщательно продуманные сексапильные костюмы, а мужчины, за редким исключением, не выдерживали никакого сравнения.

– У Питера – прекрасный костюм, – не сдавалась я.

Вампир Питер – натура тонкая, к тому же страдает навязчивым неврозом. Сегодня он предпочел одеяние эпохи дореволюционной Франции, накинув сверху парчовый камзол и прикрыв жидкие каштановые волосы припудренным париком.

– Питер не считается, – возразил Сет.

Я вспомнила, как на прошлой неделе Питер тщательно выводил по трафарету лебедей на панелях в ванной комнате, и не смогла не согласиться:

– Да, и правда не считается.

– А что за костюм у Хью? Джимми Картер?

– Калвин Кулидж.

– А ты откуда знаешь?

Ответить я не успела – к нам приближалась невеста Сета, по совместительству моя близкая подруга, Мэдди Сато. На ней был костюм феи: газовое платье, крылышки, темные волосы убраны в кичку и украшены искусственными цветами – сама невинность, в отличие от меня. Я более или менее свыклась с мыслью, что она встречается с Сетом, но осадок все равно остался и вряд ли исчезнет. Мэдди не знает о наших отношениях с Сетом, поэтому ей невдомек, насколько мне тяжело видеть их вместе.

Я думала, она подойдет к Сету и обнимет его, но вместо этого она схватила меня за руку и потащила в сторону. Спотыкаясь, я последовала за ней – двенадцатисантиметровые каблуки плохо сочетаются с водкой.

– Джорджина, мне нужна твоя помощь, – выпалила Мэдди, как только мы отошли подальше от Сета, и достала из сумочки две страницы, вырванные из какого-то журнала.

– Какая помощь… ой.

У меня неприятно заурчало в животе – как бы не пришлось присоединиться к Дагу в ванной. Мэдди протягивала фотографии свадебных платьев.

– Я уже почти определилась, осталось всего два, тебе какое больше нравится?

Нет, я еще могу смириться с тем, что мужчина всей моей жизни собирается жениться на моей лучшей подруге, но помогать ей планировать свадебные торжества… это уже слишком. Я нервно сглотнула.

– Ой, Мэдди, я в этом не очень-то разбираюсь…

– Смеешься? – Она сделала большие глаза. – А кто научил меня правильно одеваться?

Судя по всему, уроки не пошли ей на пользу. Платья прекрасно смотрелись на анорексичных моделях, но на Мэдди будут сидеть ужасно.

– Не знаю, – пробормотала я и опустила глаза, успев представить Мэдди и Сета, рука об руку идущих к алтарю.

– Ну пожалуйста, – продолжала уговаривать она, – ну скажи, что ты думаешь!

Ничего хорошего я точно не думала. Если честно, будь я верной слугой ада, сказала бы, мол, оба платья великолепны. Ну или похвалила бы худшее. Выбор свадебного платья для Мэдди в принципе не мое дело, к тому же если она появится у алтаря в неподходящем наряде, Сет наконец-то поймет, что потерял, когда мы расстались.

Но я не могла так поступить с ней, даже после всего случившегося я просто не могла этого допустить. Мэдди всегда была верной подругой и понятия не имела о том, что мы с Сетом встречались еще до того, как они познакомились. Да и после этого. Поэтому я заставила тихий зудящий голосок эгоизма замолчать и решила ни в коем случае не допустить конфуза.

– Ни одно из них тебе не пойдет, – после долгих размышлений призналась я. – У этого слишком пышная юбка, будешь выглядеть коротышкой. У второго слишком много цветов на корсаже, это полнит.

– Серьезно? – спросила Мэдди, в ужасе взглянув сначала на меня, а потом на фотографии. – Черт. А я-то надеялась, что хоть немножко в этом разбираюсь…

Следующую фразу, видимо, произнесла не я, а выпитая водка:

– Если хочешь, могу пройтись с тобой по салонам на следующей неделе. Померяешь разные модели, я помогу тебе выбрать.

Мэдди просияла. Ее нельзя назвать красавицей с обложки журнала, но улыбка делает ее действительно прекрасной.

– Правда?! Спасибо! И тебе заодно платье выберем!

– Платье? Мне?

Мэдди хитро улыбнулась:

– Ну… ты ведь будешь подружкой невесты…

Что я там говорила? Ничто не может быть хуже, чем еще и помогать ей планировать свадебные торжества? Я ошибалась. Мудрые люди говорят, что каждый сам создает свой ад, и они абсолютно правы.

– Ну, я не знаю…

– Пожалуйста! Кто же, если не ты?

– Мне кажется, я не очень для этого подхожу…

– Конечно подходишь! – уверенно сказала Мэдди, глядя на что-то за моей спиной. – О, Даг наконец-то вышел, пойду спрошу, как он. Поговорим позже. Ты все равно согласишься.

Мэдди побежала к брату, а я так и осталась стоять с открытым ртом. Немного подумав, я поняла: мне необходим еще один коктейль, и будь что будет. Вечеринка приняла неожиданный оборот.

Перед тем как пойти в бар, я решила сначала прийти в себя и подышать свежим воздухом. Огромный балкон с видом на Пьюджет-Саунд и Сиэтл – главное достоинство моей новой квартиры, но сейчас я не замечала прекрасного вида, меня манило что-то иное – нечто теплое и чудесное, ласкающее все органы чувств. Показалось – я вижу разноцветный свет, словно переливающиеся лучи восходящего солнца, слышу музыку, красоту которой не передать словами. Эта музыка не имела ничего общего с орущим из колонок в гостиной «Pink Floyd».

Шум вечеринки отдалился, и я медленно двинулась к балкону. Мы оставили дверь открытой, чтобы квартира проветривалась. У входа, задумчиво глядя на улицу, лежали мои кошки, Обри и Годива. Я прошла мимо, меня безудержно влекло нечто необъяснимое, неописуемое. Теплый осенний воздух ласкал кожу, и я двигалась на ощупь, подчиняясь зову красоты, окружавшей меня со всех сторон, но при этом недоступной. Околдованная, я подошла к самому краю балкона и, забыв о высоченных каблуках, уже собиралась перелезть через перила. Я должна была прикоснуться к этой красоте.

– Эй, Джорджина!

Голос Питера вывел меня из транса. Я в изумлении огляделась: музыка, свет, манящие прикосновения – все исчезло, остались лишь ночь и прекрасный вид с балкона.

– У нас тут проблема, – сообщил Питер.

– И не одна, – согласилась я, с ужасом подумав о свадебном платье Мэдди и о том, как чуть было не выкинулась с собственного балкона.

О еще одном коктейле не может быть и речи. Бог с ним, с похмельем, а вот галлюцинации – штука серьезная.

– В чем дело?

– Коди влюбился, – торжественно произнес Питер.

Коди – юный вампир, ученик Питера. Он такой жизнерадостный, его просто нельзя не любить. Нарядился он инопланетянином, из копны светлых волос торчали зеленые антенны. Серебристый скафандр сидел на нем идеально – не оставалось сомнений, тут без Питера не обошлось. Коди с открытым ртом смотрел на кого-то в противоположном углу комнаты так же завороженно, как я на балконе всего минуту назад.

Избранницу Коди звали Габриэлла, она недавно начала работать в нашем книжном магазине. Из-за маленького роста она напоминала эльфа, одета была в черные чулки «сетку» и рваное черное платье. Темные волосы стояли иголочками, губы накрашены черной помадой. Банальное сочетание, но Коди смотрел на нее так, будто она самое прекрасное существо на свете.

– Ничего себе, – поразилась я.

Хью все время с кем-нибудь встречался, но мне даже в голову не приходило, что вампиры – особенно Питер – способны на какие-то романтические чувства.

– По-моему, ему понравился ее вампирский костюм, – предположил Питер.

– Вообще-то она всегда так одевается, – возразила я.

Мы подошли к Коди и некоторое время безуспешно пытались привлечь его внимание. Наконец, заметив меня, он восхищенно спросил:

– Как ее зовут?

Я тщетно пыталась скрыть улыбку: влюбленный Коди – самое милое зрелище на свете.

– Габриэлла. Она работает у нас в магазине.

– А у нее есть парень?

Габриэлла болтала с Мэдди.

– Без понятия. Хочешь, узнаю?

Коди покраснел, насколько это слово применимо к бледнокожим вампирам.

– Нет! То есть… ну, если это не слишком нагло. Не хочу тебя затруднять.

– Да без проблем, – ответила я и схватила за рукав проходившего мимо Дага.

– Слушай, окажи мне услугу, и я забуду, что ты проиграл.

Даг – американец японского происхождения, обычно у него кожа золотистого оттенка, но сейчас зеленым цветом лица он напоминал скорее инопланетянина.

– Знаешь, Кинкейд, меня в данный момент куда больше беспокоит мой желудок.

– Иди-ка узнай, встречается ли Габриэлла с кем-нибудь, Коди интересуется.

– Джорджина! – ужаснулся Коди.

Даже в таком плачевном виде Даг не смог устоять перед соблазном.

– Конечно, дорогая.

Он пошел прямиком к Габриэлле и, наклонившись, зашептал ей что-то на ухо. В какой-то момент они посмотрели в нашу сторону. Коди чуть не умер.

Через пять минут Даг подошел к нам и расстроенно покачал головой.

– Прости, малыш. У нее никого нет, но ты не в ее вкусе. Она в восторге от готики и вампиров, а ты выглядишь слишком попсово.

Я поперхнулась. Как только Даг отошел, Питер произнес:

– Вот это называется иронией судьбы…

– Да как же так? – воскликнул Коди. – Я же самый настоящий вампир! Я тот, кто ей нужен!

– Ну да, но ты не похож на вампира, – возразила я.

Если бы Габриэлла нарядилась героиней сериала «Звездный путь», сегодня вечером Коди могло еще как повезти.

– Похож! Ведь я и есть вампир! Мне что, обязательно наряжаться как граф Чокула?[4]4
  Граф Чокула – персонаж, изображенный на упаковке популярных кукурузных хлопьев, пародия на графа Дракулу.


[Закрыть]

Веселье продолжалось еще пару часов, а потом гости начали потихоньку расходиться. Мы с Романом, как хорошие хозяева, улыбались и прощались с каждым. Когда закрылась дверь за последним, я почувствовала себя очень усталой и даже обрадовалась, что все закончилось. После происшествия на балконе я решила – на сегодня хватит, и голова уже начала болеть, напоминая о выпитом. Роман обвел усталым взглядом квартиру, в ней царил хаос.

– Так забавно… Устраиваешь новоселье, чтобы народ оценил твое новое жилье, а они превращают его черт знает во что.

– Ничего, приберемся, – ответила я, разглядывая батарею бутылок и одноразовую посуду с остатками еды.

Обри слизывала глазурь с недоеденного кекса. Я поспешила забрать у нее тарелку и добавила:

– Но не сейчас. Только помоги навести порядок, а остальным займемся завтра.

– Не займемся, а займешься, – поправил Роман.

– Что?! – воскликнула я, убирая соус в холодильник. – Питер прав, ты же вообще ничего не делаешь по дому!

– Я обеспечиваю приятную компанию. В любом случае тебе не удастся избавиться от меня.

– Не мне, так Джерому, – пригрозила я.

Джером – демон, отец Романа и по совместительству – мой босс.

– Давай-давай, наябедничай на меня. – Роман демонстративно зевнул, всем видом показывая: он ни капельки не боится навлечь гнев отца.

Самое противное – у него были основания: сама я не могла избавиться от него, а Джером тут не помощник. Однако мне все равно не верилось, что он вот так запросто пойдет и ляжет спать, оставив меня посреди этого бардака. Это уже слишком.

– Сукин сын! – крикнула я ему вслед.

В ответ сукин сын лишь хлопнул дверью. Вообще-то мы с Романом неплохо уживались, но у нас были непростые отношения в прошлом, поэтому ему доставляло удовольствие иногда доводить меня. И надо признать, ему это прекрасно удавалось.

Кипя от злости, я сделала минимальную уборку и через полчаса рухнула в постель в сопровождении Обри и Годивы, уютно устроившихся в ногах. Вместе они смотрелись как произведение современного искусства: Обри – белая с черными пятнышками на голове, Годива – черепаховая, с рыжими, коричневыми и черными пятнами. Мы моментально уснули.

Через некоторое время я пробудилась от пения… по крайней мере, это звучало словно песня… вернулось то странное ощущение, манящий зов, заставлявший меня трепетать до самых кончиков пальцев. Яркий чудесный свет заполнял теплом все вокруг, увлекая меня все ближе и ближе к поразительному радужному мерцанию. Мне стало так хорошо: казалось, стоит прикоснуться к этому свету, как я тут же растворюсь в нем. Вдруг я увидела нечто похожее на вход, дверь, готовую открыться и впустить меня…

Внезапно чьи-то руки грубо вцепились в мои плечи и стали трясти:

– Проснись!

Как и в прошлый раз, богатство ощущений пропало, и я осталось одна в безмолвном, пустом мире. Пение сирен стихло. Передо мной стоял встревоженный Роман. Я огляделась – мы были на кухне, и я понятия не имела, как попала сюда.

– Что… что случилось? – заикаясь, спросила я.

Мужчина, еще недавно издевавшийся надо мной, теперь волновался. Почему? Зачем человеку, еще недавно желавшему мне смерти, беспокоиться обо мне?

– Это ты мне скажи, что случилось, – ответил он, ослабив хватку.

Я потерла глаза.

– Не знаю… похоже, я ходила во сне…

– Нет… здесь кто-то был… – встревоженно возразил он.

Я покачала головой:

– Нет, это просто сон… или галлюцинация. Как вчера вечером. Наверное, я перепила…

– Ты слышишь, что я тебе говорю? – Он действительно беспокоился за меня, за яростью скрывался страх. – Здесь что-то было, какая-то сила… из-за нее я и проснулся. Ты вообще ничего не помнишь?

Я отвела взгляд, пытаясь сосредоточиться и вспомнить переливающийся свет и влекущую за собой мелодию, но тщетно.

– Оно… оно восхитительное, – мечтательно сказала я. – Мне хотелось подойти ближе… раствориться в нем…

Роман помрачнел.

Как и все суккубы, я принадлежу к низшим бессмертным, то есть когда-то была простой смертной. Высшие бессмертные – ангелы и демоны – появились во времена сотворения мира. Нефилимы рождены смертными женщинами и занимают промежуточное положение, обладают гораздо большей силой, чем мне подобные, поэтому Роман действительно мог почувствовать что-то, недоступное моему восприятию.

– Ни в коем случае, – отрезал он. – Почувствуешь что-то такое еще раз, держись от этого подальше. Не давай ему затянуть себя и ни в коем случае не подходи ближе.

Я с улыбкой взглянула на него:

– А почему? Ты знаешь, что это такое?

– Нет, – нехотя признал он. – В этом-то и проблема.

Глава вторая

В ту ночь мне так и не удалось уснуть. Ничего удивительного, ведь меня посетила загадочная сверхъестественная сила. К тому же я еще не до конца пришла в себя после того, как сила хаоса Никта вторгалась в мои сны, высасывая энергию. Сейчас, насколько мне известно, она в заключении. Однако то, что она сделала со мной, – и то, что она показала мне, – до сих пор влияет на меня, поэтому я встревожилась, когда Роман не смог опознать эту силу.

С трудом разлепив глаза, я ощутила головную боль, которой была в равной мере обязана похмелью и недосыпу. Как все бессмертные, суккубы быстро восстанавливаются, значит, я всерьез поиздевалась над организмом, раз уж мне до сих пор так плохо. Я знала, головная боль скоро пройдет, но на всякий случай выпила ибупрофен.

В квартире было тихо. Я вышла на кухню и поняла – жалкие попытки прибраться ни к чему не привели: повсюду царило опустошение, как обычно наутро после на славу удавшейся вечеринки. Годива, лежавшая на спинке дивана, приветственно приподняла голову, а Обри продолжала преспокойно спать в своем любимом кресле. Я включила кофеварку, вышла на залитый солнцем балкон и долго смотрела на очертания Сиэтла по другую сторону серо-голубых волн, разбивавшихся о берег.

Внезапно я почувствовала знакомую ауру: запах серы и раскаленные добела иголки. Не оборачиваясь, я вздохнула и сказала:

– Что-то ты сегодня рано…

Это появился Джером, архидемон Сиэтла и окрестностей, мой адский босс.

– Уже полдень, Джорджи, – сухо ответил он. – Весь мир давно на ногах и занимается делами.

– По субботам законы времени и пространства не действуют. Субботний полдень – это очень рано.

Я обернулась. Кофе наконец-то сварился. Джером, как всегда одетый в черный дизайнерский костюм, стоял на кухне, прислонившись к стене. Демон выглядел как точная копия Джона Кьюсака в девяностые годы. Он мог принять вид любого существа или предмета во Вселенной, но по необъяснимым причинам предпочитал облик мистера Кьюсака. Я привыкла к этому и каждый раз, когда по телевизору показывали «Скажи что-нибудь» или «Убийство в Гросс-Пойнте», в первый момент удивлялась, как это Джером успел сняться в кино.

Я налила себе кофе и, приподняв кофейник, посмотрела на босса. Тот покачал головой.

– Рискну предположить, твой сосед такой же лентяй, как ты, и еще не отправился по своим многочисленным делам?

– Думаю, да, – вздохнула я, щедро наливая в кофе ванильные сливки. – Я надеялась, он все время где-то пропадает потому, что активно ищет работу, но вынуждена признать, я жестоко ошибалась.

Если честно, я обрадовалась, что Джером пришел не ко мне, а к Роману. Когда босс хочет видеть меня, обычно это не к добру: сразу же начинают происходить какие-то трагические события, над миром бессмертных нависает угроза и так далее…

Еле волоча ноги, я прошла через гостиную. Кошки с появлением Джерома сразу же испарились. Не расставаясь с чашкой кофе, я направилась к комнате Романа, постучала для вида и открыла дверь – в конце концов, я тут хозяйка, имею право. Кроме того, Роман обладает поразительной способностью очень долго игнорировать стук в дверь.

Он лежал поперек кровати в одних трусах цвета морской волны, и на долю секунды я застыла в нерешительности. Как я уже говорила, несмотря на безобразное поведение, нефилим был до неприличия красив, и каждый раз, видя его полураздетым, я вспоминала о той ночи, которую мы когда-то провели вместе. И сейчас, как обычно, мне пришлось напомнить себе, что он, возможно, еще не отказался от идеи покончить со мной раз и навсегда. Эта простая мысль быстро избавила меня от вожделения.

Роман прикрывал глаза рукой от лившихся в комнату через окно солнечных лучей. Он пошевелился, медленно убрал руку и посмотрел на меня одним глазом.

– Еще рано, – пожаловался он.

– А вот его превосходительство архидемон так не считает.

Он поморщился, почувствовав ауру Джерома, вздохнул и сел на кровати, протирая глаза. Выглядел он немногим лучше меня, но если в этом мире и существует сила, способная вытащить этого парня из кровати после бессонной ночи, то это мой босс – что бы там Роман ни говорил вчера вечером. Нетвердой походкой он прошел мимо.

– Может, все-таки оденешься? – возмутилась я.

Роман лишь махнул рукой и вышел в холл. Вернувшись вместе с ним на кухню, я обнаружила, что Джером налил в кружку остатки водки со вчерашней вечеринки – ну да, самое время для вечернего чаепития. Увидев Романа в неглиже, демон скептически приподнял бровь:

– Как мило с твоей стороны встречать гостей при параде.

Роман направился по кратчайшей траектории к кофеварке:

– Пап, ради тебя – все, что угодно. Да и Джорджине тоже нравится.

Некоторое время Джером мрачно разглядывал Романа, не говоря ни слова. О матери Романа я не знаю ничего, но зато мне известно, что Джером зачал его тысячи лет назад. Теоретически в ту пору Джером был ангелом, но, когда он вступил в связь со смертной женщиной, его изгнали из рая и отправили продолжать карьерный рост в ад. Естественно, без всякого выходного пособия.

Роман время от времени отпускал шуточки по поводу отношений с отцом, но Джером никогда вслух не признавал родства. Вообще-то по правилам и рая, и ада Джером уже давно должен был стереть Романа с лица земли. Ангелы и демоны считали нефилимов противоестественными выродками и всеми силами стремились истребить их. Довольно жесткая позиция, даже если учесть социофобию, которой обычно страдали нефилимы. Однако не так давно Роман поспособствовал спасению Джерома, отец с сыном заключили сделку, и Роман пока что мог спокойно жить в Сиэтле. Если кто-то из коллег Джерома узнает об этом нарушении закона, то всех нас ждут адские проблемы – в буквальном смысле этого слова. Законопослушный суккуб на моем месте уже давно донес бы на босса.

– Итак, что привело тебя сюда, отец? – спросил Роман, усаживаясь за стол. – Хочешь погонять со мной мяч, как в старые добрые времена?

Лицо Джерома осталось бесстрастным.

– Есть работа.

– Настоящая работа? За которую ему дадут денег и он заплатит за квартиру? – с надеждой поинтересовалась я.

– Настоящая работа, которая позволит мне и дальше закрывать глаза на его присутствие, – ответил Джером.

Роман изобразил удивленно-непонимающую улыбку, но меня не проведешь. Он прекрасно знал – его жизнь зависит от Джерома и по условиям сделки он обязан выполнять поручения отца, но тем не менее ему удалось повернуть все так, будто он делает Джерому одолжение. Нефилим беззаботно пожал плечами:

– Конечно. Сегодня я совершенно свободен. Что за работа?

– В городе появился новый бессмертный, – начал Джером.

Если его и раздражало поведение Романа, он тоже мастерски скрывал чувства.

– Новый суккуб.

Я занималась отстраненными психологическими наблюдениями за тонкостями общения между отцом и сыном, но тут резко выпрямилась, чуть не пролив кофе, и заорала:

– Что??? Я думала, Тауни – наше последнее приобретение!

Много лет я работала в Сиэтле под начальством Джерома в одиночку, но несколько месяцев назад он приобрел еще одного суккуба по имени Тауни. Она может кого угодно довести до белого каления, ей не хватает опыта, но она довольно милая. К счастью, Джером распределил ее в Беллингем – в полутора часах езды от Сиэтла, – и я могла спать спокойно.

– Вообще-то, Джорджи, тебя это совершенно не касается, но этот суккуб не собирается здесь работать. Она приехала… в гости. У нее отпуск.

Джером недоверчиво усмехнулся.

Мы с Романом многозначительно посмотрели друг на друга. У бессмертных, конечно, бывают отпуска, но тут что-то нечисто.

– А на самом деле? – спросил Роман. – Зачем она приехала на самом деле?

– Уверен, начальство прислало ее проверить, как у меня идут дела, в свете последних… событий.

Джером говорил вкрадчиво, словно предостерегая нас от детального обсуждения этих событий. Из-за борьбы демонов за власть его не так давно призвали и держали в заточении, а спасли его мы с Романом. Призывание – позор для любого демона, его способность контролировать территорию сразу же оказывается под большим вопросом, поэтому ничего удивительного, что ад присылает кого-то разведать обстановку.

– Ты думаешь, ее прислали шпионить, чтобы выяснить, владеешь ли ты ситуацией? – спросил Роман.

– Без сомнений. Я хочу, чтобы ты проследил за ней и узнал, кому она передает информацию. Я бы и сам справился, но не хочется вызывать лишние подозрения, мне лучше оставаться на виду.

– Прекрасно, – процедил Роман тоном отца, – что может быть лучше, чем ходить по пятам за каким-то суккубом.

– Насколько я понимаю, тебе не привыкать, – встряла я в разговор.

Чистая правда. Роман много раз следил за мной, оставаясь невидимым. Низшие бессмертные не умеют скрывать ауру, она сразу же выдает наше присутствие, но Роман получил эту способность в наследство от Джерома, став идеальным шпионом.

Нефилим укоризненно посмотрел на меня и обернулся к Джерому:

– Когда приступать?

– Немедленно. Ее зовут Симона, остановилась в отеле «Четыре сезона», отправляйся туда и узнай, чем она там занимается. Мэй будет время от времени сменять тебя.

– «Четыре сезона»? – удивилась я. – И ад ей все оплачивает? А как же экономический кризис?

– В аду кризисов не бывает, – вздохнул Джером. – И вообще, не думал, что ты начнешь паясничать, не допив кофе.

Я многозначительно показала пустую чашку.

Джером снова вздохнул и растворился в воздухе, даже не попрощавшись. Видимо, он не сомневался – Роман выполнит задание.

Мы с Романом какое-то время сидели молча, а вскоре из своего укрытия выбрались кошки. Обри потерлась о голую ногу Романа, и тот почесал ее за ушком.

– Ну что, пора в душ и одеваться, – сказал Роман, поднимаясь.

– Да зачем? Тебя же все равно никто не увидит.

Он повернулся ко мне спиной и, выходя в коридор, словно между делом сообщил:

– Я собирался отнести резюме в пару мест, когда Мэй меня подменит.

– Наглая ложь, – крикнула я вслед, но он вряд ли услышал.

Через некоторое время он включил душ, и тут я вдруг подумала – наверное, стоило рассказать Джерому, что приключилось со мной ночью. Все это было так странно, даже сложно описать ощущения словами. Чем дольше я думала о случившемся, тем больше мне казалось – я просто перебрала на вечеринке. Роман тоже что-то почувствовал, но он-то выпил не меньше моего.

Кстати, о работе… Я посмотрела на часы, висевшие на стене – пора выходить. Единственный минус новой квартиры с потрясающим видом на Сиэтл – долго добираться до работы. Раньше я жила в районе Куин-Энн, недалеко от книжного магазина «Изумрудный город», и могла ходить на работу пешком, но из западной части Сиэтла пешком в Куин-Энн не пойдешь, поэтому теперь нужно выходить заранее.

В отличие от Романа мне не надо ходить в душ и переодеваться – разве что самой захочется. А мне иногда хотелось – простые человеческие занятия очень успокаивают. Я быстро сменила обличье, создав подходящий для работы сарафан персикового цвета и собрав волосы в свободный хвост. Романа я до ухода не видела, поэтому, выпив еще одну чашку кофе, оставила ему записку со следующим текстом: «Эй, мистер секретный агент, ты же не умрешь, если выкинешь мусор по дороге на спецзадание?»

Когда я пришла на работу, похмелье уже отступило и голова перестала болеть. Как всегда в это время, в магазине роились покупатели: одни заходили купить что-нибудь почитать, направляясь по своим субботним делам, туристы гуляли от «Космической иглы» в центр города. Я оставила сумочку в кабинете и прошлась по магазину, обнаружив, что все идет нормально, но работает только одна касса и к ней уже выстроилась очередь из восьми человек.