Текст книги "Сборник поэзии и прозы"

Ашик принялся помогать следствию. Он рассказал об их отношениях с Элизе. Плакал и говорил, что любит ее и страдает. Сообщил, что накануне они с Элизе сильно поссорились, и он хотел загладить свою вину – подарить ей плюшевого мишку. Она очень любила мягкие игрушки с детства. Но она не пришла на свидание, хотя он прождал ее почти до утра!

Следователям пришлось сделать вид, будто они поверили этой басне. Только что за час до этого разговора нашлись свидетели, видевшие Ашика на вечеринке в другом конце города. Что это могло значит? Может Ашику стыдно, что это он не пришел на свидание или он еще что-то скрывает? Но что?

Ашик знал, что за ним следят и телефон прослушивается, и затих. На сообщения Босса не отвечал, игнорировал. Босс знал уже обо всем, и попытаться скрыться, сбежать в другую страну, попросив политического убежища. Заблаговременно он дал приказ Джо спрятать все счета и документы. Этот трусливый заяц чуть не выдал всех с потрохами, когда принялся угрожать бойцу из опер группы. Хорошо еще, что сумел сбежать, иначе бы выдал всех. Язык у него без костей, а ума и вовсе нет. Босс звонил со скрытым номером, выхватив телефон у подростка, случайного прохожего. Подросток выругался и ушел, а телефон у Босса. С этого телефона и пытался позвонить Босс Ашику. Нужно было встретиться. Но Ашик не отвечал. Босс заерзал: «Неужели попался»? Схватив чемоданчик и поддельные документы на чужое имя, он поехал на своей машине в аэропорт.

Надо же! Первой. Дело в том, что Бурхарт вечно везде опаздывает. Это у нее такая особенность характера что ли. Ну везде, как бы не хотела она прийти вовремя, вечно опаздывает на полчаса как минимум. А тут первая!! В кафе было пусто. Солнце жарило нещадно, на небе ни облачка. Уличное кафе располагалась с краю у трассы, ведущей в горы. Почему-то не было посетителей, хотя обычно (Бурхарт это знала точно) в это время полно посетителей, рабочих с ближайшей фабрики и туристов. Кафе славилось тем, что помимо национальной кухни здесь предлагали и европейские, и азиатские блюда. Блюда готовились вкусно и быстро, а это очень нравилось гостям. Почему же здесь никого нет? Бурхарт не понимала. И все же, устроившись поудобнее, она стала ждать официанта, чтобы попросить стакан прохладной воды.

Вдруг она услышала знакомый ей голос и обернулась на зов. Кричал торговец мылом из трущобы Кибера.

– Госпожа учительница, что Вы здесь делаете? Это кафе давно закрыто. Его закрыли еще на прошлой неделе. Говорят, хозяева обанкротились, – выпалил одним духом торговец мылом, присаживаясь на свободный рядом стул.

– Да?? А.. – очень удивилась Бурхарт. – А я и не знала.

Тут из кухни появился человек в фартуке и с подносом, но, увидев рядом с девушкой постороннего, бросил поднос и принялся бежать.

– Стой! – закричал из укрытия боец из опер группы. – Стрелять буду! – закричал он и побежал вдогонку за ним. Следователи из кенийской полиции следили за Бурхарт с того самого момента, как нашли интересную папку в одной из клиник.

Не успела Бурхарт удивиться, как кто-то сзади зажав ей рот, потащил в кусты. Торговец мылом растерялся и стоял, раскрыв рот от ужаса. Он даже кричать не мог. Только смотрел в то сторону, куда уводят Бурхарт.

– Тише, – шипел Ашик. – Свои. Садись в машину быстро! – скомандовал он.

Бурхарт повиновалась, и машина увезла их в неизвестном направлении. От торговца мылом ничего так и не узнали. Он только таращил глаза и хрипел: «Там… Там…". Будто НЛО увидел, такой испуганный был у него вид.

Ашик привез Бурхарт в полуразрушенное здание старого завода. И сказал ждать здесь, а сам куда-то скрылся в соседнем цехе. Приехала скорая. Бурхарт думала, что это Элизе. Направилась навстречу, улыбаясь, предвкушая радостное событие. Но вышли врачи в белых халатах и с суровым лицами. Они скрутили девушку и понесли вглубь здания. Там в потайной, полутемной комнате без окон в самом углу старого завода была потайная дверь, ведущая куда-то вглубь. Бурхарт кричала и вырывалась. Один из врачей одним ударом вырубил ее, заставив замолчать. Дальше все было как в тумане. Девушка видела поплывшие лица, склонившиеся над ее телом. Голова сильно гудела, и хотелось пить. Кричать и говорить не могла, только шипела и хрипела. Двое удерживали ее, привязывая и скручивая руки. Третий достал большой шприц и ввел лекарство в вену. Бессознательное тело сникло и упало на грязный, пыльный пол.

Не успели врачи положить тело на операционный стол, как из ниоткуда вылетел наряд полиции, и, окружив их, потребовал сдаться. Испуганные расправой черные врачи бросились врассыпную, забыв про свою жертву. Но убежать далеко им не удалось. Их всех поймали и посадили за решетку. Всем дали пожизненные сроки. А главарь группировки черных врачей находится до сих пор в розыске. Ашика тоже поймали. Выяснилось, что он продал свою девушку на органы, польстившись сказочной суммой зелененьких долларов, а после и вовсе стал сотрудничать с «черными врачами», помогая найти нужный товар. Тело Элизе долго не могли найти, но все же нашли, благодаря Джейн, вернее клеточной памяти донорского органа. Выяснилось, что сердце Элизе предназначавшееся больному богатенькому оказалось никому не нужным и его просто сдали в официальный Банк донорских органов в Европе, а оттуда оно попало к Джейн. Дело приняло всемирный характер, и следствие идет до сих пор.

Живите долго и будьте здоровыми!

Плагиат

Виктор сидел в интернете уже час. Просматривая подборки новостей, ругаясь про себя из-за нелепых, как ему казалось, порой даже глупых действий правительства родной страны, болея за нее всей душой, наткнулся на статью о попытках Украины войти в Европейский Союз. Жалея о разрыве былой дружбы и вообще о распаде Советского Союза, понимая, что уже не вернуть прошлое, Виктор глубоко вздохнул, но, не сумев сдержать себя, сильно изо всей силы ударил по клавиатуре. Когда картинки на мониторе запрыгали вверх-вниз, а голос диктора заглох, а еще через доли секунды и вовсе исчезло изображение, показывая черный глухой экран монитора, он испугался не на шутку. Нажимая на все клавиши от испугу, проливая липкий пот и жалея, что не дочитал заметку, неожиданно для себя попал на сайт «Литературный гений», после того как монитор все-таки включился. Виктор не стал ничего больше трогать, а читал заметки. В «Литературном гении» проводился очередной конкурс на приз бесплатного издания книги. Ажиотаж был не шуточный. Тысячи мелких и больших, хороших и не очень рассказов разных авторов, старых и молодых, вылился на страницах сайта. Пролистывая страницы, уже совсем забыв о новостях, прочитанных до этого, Виктор углубился в одну из не очень ярких заметок. «Душераздирающая история до слез», – гласила рекламка к этому чудо-произведению, а ниже и сам рассказик о драме семейных отношений, о том, как муж изменяет жене и позднем понимании жены, что муж ее все таки любит. Правда понимание приходит после смерти мужа, попавшего в аварию. Такие истории заполнили весь интернет, и читать да конца нет необходимости, поскольку конец уже ясен. Виктор не заметил бы его, если не одно «но». В рассказе указывается намек на мистику, а мистику он любил, особенно всякие привидения на ночь. И углубился в чтение. Рассказ молодой писательницы и самоучки, дилетанта в этом деле был запутанным до занудства повторяющими эпизодами и заполнен душевными муками героини. банальная женская история написанная женщиной. Виктор искал мистику. Где она? А вот:

«В черной-пречерной комнате стоит черный-пречерный стол, а за ним черный-пречерный человек. И как схватит за сердце костлявыми длинными пальцами:

– Отдай мое сердце!! – зловеще повторяет кто-то в черном капюшоне, таком большом, что лица не видно вовсе, только сверкают зловеще синим пламенем глазницы…»

– Стоп. Я это уже где-то читал, – подумал Виктор, не дочитав до конца рассказ. Но где? Не додумав до конца, где именно он это читал, Виктор уже пишет в комментариях под рассказом, что это где-то видел.

На следующий день ему пришло тысяча сообщений-жалоб обидевшейся женщины на его реплику. Она писала, что она вовсе не занимается плагиатом и никогда не будет этим заниматься, что два автора могут написать одинаковые произведения, находясь в разных концах света и не зная и не догадываясь друг о друге. И все в таком же духе. Другое сообщение гласило, чтобы он привел доказательства плагиата. Озадаченный, он искал в Одноклассниках похожий сюжет, искал долго в 225 группах. Уставший, отчаявшийся найти, он наткнулся на похожий рассказ, но с другим заголовком «Последнее смс» Рассказ показавшимся ему знакомым был «Последнее слово». Разница была еще в абзаце в начале рассказа. «Он приносит ей каждый день кофе в постель и ей это надоело, так, что она стала огрызаться и делать недовольный, обиженный вид». В рассказе «Последнее смс» было так: «Он каждый день посылал ей смс „Я тебя люблю“ и ей это надоело»… Одно слово измененное, и все. Разве это не плагиат? Но обиженная автор думала по-другому и никакие доводы ее не устраивали. Чтобы не ругаться с женщиной, зная, что толку не будет, Виктор попросил прощения, потом еще, потом еще. Наконец, под одной из просьб простить его появился значок «Класс 2». Наконец-то получив прощение, и решивший больше никогда не связываться с авторами и их рассказами, Виктор вздохнул с облегчением. И забыл о происшествии.

Виктор жил один в своей квартире на третьем этаже. Однушка, ярко освещенная солнцем. Двадцатичетырехлетний холостяк занимался подработками – одному свет починит, другому обои наклеит или дров наколет старушке. Брал, сколько дадут. Просить цену стеснялся. Бывший ПТУ-шник, электрик по образованию, был холост. Кому нужны без денег и без машины парни? Вот он и сидел один в своей однушке. А пару раз приводил подруг, но увидев скромное жилище холостяка, они под каким-то предлогом уходили и никогда больше не появлялись в его жизни. Уставший от этих неудач, он и вовсе забыл про них. Работа-инет – все его дела. Вчера пришла мама из деревни навестить своего единственного сынка, и, как всегда, принесла кучу вкусностей, разных заготовок. «Как исхудал, – думала мама, – жену бы ему», – вздохнула горько и с какой-то безысходностью вынула пирог из духовки. В дверь забарабанили с такой силой, будто очень торопились и боялись, что их не впустят или вдруг не услышат. Какого же было его удивление, когда он обнаружил за порогом наряд милиции и ту самую обиженную до смерти женщину лет 40—45. Она закричала ему в лицо как-только открыли ей дверь:

– Мерзавец!! Как ты только мог!! – разрывая себе лицо в кровь и задыхаясь в слезах, кричала истошным криком она.

– Вас обвиняют в клевете. Согласно новому закону, принятому в 2000 году вас ожидает тюремное заключение или штраф в миллион рублей. Такова сумма морального ущерба вот этой гражданки…

«Приехали… – подумал Виктор. – Мама будет волноваться. У нее сердце». И, закрыв за собой дверь, крикнув маме, что это по ошибке, удалился вместе с пришедшими без приглашения гостями.

– Суд постановляет тюремное заключение сроком на 10 лет в колонии общего режима, – отчеканил судья, и все одобрительно зааплодировали, закричали «Браво». Как-будто посадив маньяка-убийцу, с чувством выполненного долга суд удалился. Его вывели под конвоем, скованного в наручниках, так не сумевшего оправдаться, не сумевшего защитить себя. В глазах матери был и укор и сожаление. Отец ее поддерживал за руку и что-то успокаивающе шептал на ушко, но она его не слушала. Она смотрела, как выводят ее любимого и единственного сына как убийцу или вора в законе.

«Сам виноват, – подумал Виктор. – Не мог язык за зубами держать. Разве есть в мире правда? И кому она нужна»? Его вытолкали и увезли на глазах у толпы, так и не сняв наручники. Обиженная до слез, женщина ликовала, вызывающе и победоносно смотря на него. Виктор потупил взгляд. Не время, чтобы пререкаться.

В холодной и сырой камере тюремного заключения, куда заточили Виктора, было полно народу. В три этажа нар заполнивших все помещение, валялись и сидели, не зная куда себя деть, люди. Замызганные, грязные, полуголодные, озверевшие лица, потерянные во мраке души. Посередине комнаты стоял засаленный железный, прибитый к полу четырехугольный стол. На столе грязные чашки и плошки. В углу, самом отдаленном, унитаз, один на всех, полностью забитый «кашей» и вонявший на всю комнату так, что запах врезался в ноздри как только заходишь с улицы. Душа не было. Вшивые и грязные «пациенты» нагло и с любопытством глазели на него. Тяжелая, железная дверь с крохотным окошком под самый верх, с грохотом захлопнулась. Вот и все – твоя новая жизнь… Под самый потолок камеры была прорезана дыра, заставленная решеткой напрочь, так что не вырвать ее и не сбежать. Через крохотное, узкое окошко проливал тусклый свет, падая по черным от грязи и копоти стенам, сползал на пол такой же грязный и холодный как все посещение.

– Смотрите, новенький! – ехидно сказал один из толпы. И тысячи грязных лиц потянулись за ним. Любопытство зашкаливало. «Сейчас будет цирк» – читалось на лицах. Кто-то толкнул его в бок железным кулаком, продвигая тем самым поближе к атаману. Тесный круг быстро обступил его. Все ждали, что будет дальше. Атаман быстро, одним движением руки, снял с него новые кожаные сапоги и натянул было на себя, но они со скрипом порвались на его лапах, предательски выпячивая грязные пальцы ног. Виктор захохотал. Было очень смешно видеть эту картину и озадаченное лицо главаря.

– Ха-ха-ха, – смех разрывал тишину. И тут же сильный, молниеносный удар в челюсть заставил его заткнуться, выплевывая черную кровь.

– Будешь мыть унитаз. Сегодня твоя очередь, – зловеще буркнул атаман. – Всем разойтись. Чего не видели?! – дав знак, чтобы все разошлись и, отбросив сапоги в сторону, сказал он.

– Я не буду, – тихо пробормотал Виктор. Было противно. Полный унитаз говна. Фу-уу.

– Чего? – переспросил атаман и добавил. – Еще как будешь! И завтра тоже, и вообще помалкивай!

– Не буду! – твердо повторил Виктор. И тут же получил еще один удар в челюсть. Выплевывая выбитый зуб, он старался не отрывать своего взгляда от атамана, и хотел было нанести ответный удар как…

– Смотри-ка, ершистый! – загоготали в толпе, и еще один удар отправил Виктора в нокаут. В тот день унитаз он не мыл.

На следующее утро его разбудили пинком в бок.

– Давай, давай поднимайся. Тебя унитаз ждет! – сказал атаман под общий хохот. Цирк. Им просто было скучно. Слово за слово, завязалась драка. Здоровенный, толстый и неуклюжий зэк по кличке Атаман против худого Вити. Мог приплюснуть того к земле в два счета, но юркий и изворотливый Витя уходил от ударов ловко и быстро. Но, все же Атаману удалось подмять его под себя. Это случилось в тот момент, когда кто-то кликнул Витю по имени. Он оглянулся и получил удар, а потом еще. Через доли секунд озверевшая толпа волокла его к полному параши углу, тому самому. Хохот, смех. Наконец-то, есть чем развлечься скучающей толпе. Только Виктор не хотел быть клоуном. И когда его лицо уже было почти у того самого угла, озверевший, вне себя от злости и несправедливости, вспомнив все, он вырвал торчащую у стену арматуру и с криком: «Кто первый, а ну сюда», бросился на оцепеневшую толпу. Те врассыпную. В тот момент он кое-кого и покалечил. Больше его не трогали. Пока… И жизнь потекла спокойным руслом.

Мама после суда сильно сдала. Очень переживала за сына, и как ни старался утешить ее отец, у него ничего не получилось. Она плакала и вздыхала, потом, то уходила в себя, то вдруг пришедшая в себя из забытья, сломя голову, собиралась куда-то бежать, кого-то искать, и куда-то звонить. Потом снова, вспомнив всю безысходность, начинала плакать, причитать, а после, обессилено падать в воспоминания, уходить из этого мира куда-то далеко, где ей было хорошо и не тревожно.

– Витенька! – звала она сына. – Осторожно, не упади, не разбей коленку, – говорила она невидимому маленькому сыну, и улыбалась, радуясь, что он обошел лужу…

Отцу-пенсионеру было тяжело на это смотреть, и он тихонько попивал. «Как все глупо получилось, – вздыхал он. – Ох!»

Мария, Машенька, соседка из 14-ой квартиры, очень жалела Витю и его родителей. Она из окна видела, как его выводят из квартиры в наручниках, и до конца верила в его невиновность. Она поддерживала старенькую его маму, как могла, утешала ее, убирала в комнатах, ходила за продуктами. Машенька очень нравилась Нине Степановне, и она даже видела молоденькую восемнадцатилетнюю девочку в своих невестках. Но Виктор ее считал маленькой девочкой и не замечал. А напрасно, потому как она всегда его любила, с детства и уже выросла и стала взрослой, как она сама считает себя.

Обидевшаяся до смерти, Лола победоносно смотрела на всех свысока. Мол, полюбуйтесь-ка, троньте – тоже там окажетесь!! Только она знала, что списала почти весь рассказ, исправив его в нескольких частях и все. Но разве это плагиат? Подумаешь, чуть-чуть переделала. Она была довольна собой. Умничка!! Еще и компенсацию получила за моральный ущерб. Пришлось продать квартиру Виктора, чтобы заплатить за него. Денежки – вот что больше всего любила Лола. А там, где лохи – там и денежки. Ах, как она обиделась!! Не передать словами. Расхохоталась Лола, откинувшись в кожаном кресле. Так все вокруг бегают на побегушках и в глазки заглядывают. Ха-Ха-Ха-Ха!! Еще пару раз так проделать и можно жить, как сыр в масле!

Дождик лился за окном как из ведра. После поздней весны его давно не было и земля вся иссохлась и потрескалась, усеявшись в множестве щелей-морщин.

Виктор ждал родителей в комнате для встреч, весь в синяках от драк. Он пытался скрыть их, натягивая на них края рубашки, такой же порванной и несчастной, как и он. Он отстоял два дня, не унижаясь, и готов был отстоять еще неделю, год – были бы силы.

– Как ты, сынок? – спросила мама, заглядывая в глаза сыну. – Тебя били? – заметив кровоподтеки под глазами, спросила она.

– Нет… Что ты… У меня все хорошо… Сами как? Отец пьет?

– Все хорошо… – улыбалась мама. – Вот, гостинчик принесла, – тихо сказала она, улыбаясь сыну.

– О, гостинцы! – сказал один из сокамерников, выхватив узелок и бросив его на стол.

«Что ж. Мне не жалко. Я не жадный», – подумал Витя, направляясь к столу. Гурьбой все обступили стол, стали смотреть на гостинцы, и жадно их пожирать. А когда атаман, бросив куски пирога им, хохотал, они подбирали их, лопали за обе щеки. От своего пирога Вите достались только крошки. Но он ни капли не обиделся. Атаман, бросив фото Маши, которую она прислала вместе с гостинцами, захохотал и улегся на нарах, в мгновение заснув.

Удивленный сюрпризом, Витя посмотрел на фото и положил в карман рубашки. «Надо же. Выросла», – подумал он, мечтая и улыбаясь.

– Подъем!! – закричали в пол-шестого. – На работу!! – все повыпрыгивали из своих постелей и через минуту выстроились в коридоре. Их повезли в каменоломню. Выдалбливать камни и нести на своих спинах, складывать в кучи, где камни забирал грузовик и увозил в неизвестном направлении. И все это делалось под неустанным оком людей в форме.

– Быстрей! Быстрей! Поторапливайтесь! – кричали они каждые 5 минут. И ни присесть, ни обернуться нельзя. Тут же получишь по морде. Озлобленные и уставшие, возвращались обратно. С одним из сокамерников, Сериком, Виктор даже сдружился вот так, на каменоломне. Друг другу помогали, поддерживали. Тот сопереживал Виктору, говорил, что скоро его выпустят «под хорошее поведение». Так они и коротали срок вместе. Еще читали. Здесь в библиотеке была классика и еще духовная литература: Библия, Коран. Витя читал взахлеб. Наверное, это, и поддержка друга и родных не давало сойти ему с ума.

Сам Серик сел за то, что при самообороне кому-то отрезал ухо. Превышение самообороны, а может сел за мошенничество. Толком никто не знает. И сам не говорит. А Витя и не спрашивает. А какая разница! Все в дерьме по уши.

Лола, провернув еще подобные трюки, заработала миллионы. Но жадность ее сгубила. Надо было валить из страны, а она подалась в казино. Там, на рулетке все и спустила. В начале-то она выиграла еще 12 тысяч долларов, но потом фортуна отвернулась от нее и в течении получаса все и проиграла под чистую, даже должна была. Лола еще что-то кричала и угрожала им, всем, но ее никто не слушал. А утром пришли люди в черном и еще раз «напомнили» о долге, повесив пару синяков под глазами. Напуганная и обескураженная происходящим, никому ничего не говоря, с последними оставшимися 100 долларами, Лола махнула было за границу, но ее поймала милиция и посадила за мошенничество. Оказывается, она обманула порядочных граждан, обещая миллионы за сомнительные сделки. Вот так и попалась рыбка.

Виктора как и обещали отпустили за хорошее повидение. Болльше он нигде не оставляч своих комментариев. Молчание золото!