Текст книги "Любить – значит страдать"

Оказавшись на кухне, Сара решила повторить. Поскольку роль жалкой компаньонки была не для меня, я не потащилась за ней на веранду, а села на деревянный стул возле кухонного прилавка. И стала следить за карточной игрой, напрасно пытаясь понять правила и удивляясь про себя, до какой степени абсурда можно дойти. И очень скоро обнаружила, что весь смысл в том, чтобы быстрее надраться и заставить других делать жуткие глупости. Я тяжело вздохнула и покачала головой.

– Привет, а я и не знала, что ты тоже будешь! – воскликнула Джилл. Они с Кейси вошли на кухню с розовыми бутылочками в руках. – А где Эван?

– Понятия не имею, – состроила я гримасу, гадая, почему они с ходу спросили о нем. – Я здесь с Сарой.

– О-о-о… Вы что, поругались? – спросила Кейси и наклонилась ко мне, будто ждала, что я поделюсь с ней секретом.

– Нет, – нараспев произнесла я, посмотрев на них как на сумасшедших. – Он внизу, играет в бильярд.

– А что ты знаешь о классном бойфренде своей мамы? – кинула пробный шар Джилл.

– Немного, – обескураженная вопросом, коротко ответила я.

– Мне кажется, он еще круче Эвана, – вмешалась в разговор Кейси.

– Нет, – возразила Джилл, но, подумав, сказала: – Ну ладно, возможно, и так.

– Вы что, серьезно?! – возмутилась я.

Меня уже порядком достал этот пустой треп.

– Да я просто так говорю, – окрысилась Джилл.

– И порешь чушь! – отрезала я. – Нельзя сравнивать маминого бойфренда с моим. Не все так просто.

– Верно, – согласилась Кейси. – Но он такой…

Однако я не дала ей договорить, а резко развернулась и пошла прочь. К сожалению, дом был слишком мал, чтобы в нем затеряться. Поэтому, заметив открытую дверь ванной комнаты, я скользнула туда. Я с прошлого мая не была в Уэслине на вечеринках и, похоже, не много потеряла.

Выйдя из ванной, я огляделась в поисках Сары и наконец обнаружила ее в тихом уголке. Она беседовала с высоким чернобровым блондином. Они смеялись, прижимаясь друг к другу, она игриво поглаживала его по руке, словом, вовсю флиртовала.

– Это двоюродный брат Нила, – объяснила возникшая рядом Джилл. Наверное, поджидала, когда я выйду из ванной. – Приехал на уик-энд из Нью-Хэмпшира.

– О боже! – простонала я.

Нет, это точно добром не кончится, подумала я. И словно в воду глядела. Сарина улыбка внезапно померкла, и она пулей бросилась на веранду. А парень, нервно озираясь, не видел ли кто, так и остался стоять столбом. Девицы рядом со мной захихикали. Значит, я оказалась не единственным свидетелем динамо, что устроила ему Сара. Теперь об этом точно узнают все, кто присутствовал на вечеринке.

Тяжело вздохнув, я отправилась искать Сару.

– Эй!

Она, не глядя на меня, продолжала наливать себе пиво в красный стаканчик.

Но я не успела найти подходящих слов, чтобы ее успокоить, как услышала:

– Спорим, что не прыгнешь!

Я подняла голову и увидела на перилах веранды парня в темно-зеленой фланелевой рубашке и бейсболке, надетой козырьком назад.

– Он что, это серьезно? – спросила я Сару, но она лишь рассмеялась.

А потом парень исчез. Я бросилась к перилам. Однако не увидела ничего, кроме его бейсболки на вершине огромного сугроба внизу. Правда, потом над сугробом показалась его голова, он вскинул руки вверх и издал победный клич. Я даже слегка обалдела, обнаружив его целым и невредимым.

И тут началось чистое безумие. Парни с дикими воплями и улюлюканьем принялись прыгать с перил в сугроб.

Не желая смотреть, как эти придурки ломают себе шею, я вернулась на кухню. Сара была уже там. Мимо меня на веранду прошла компания парней, и среди них Эван. Ребята явно искали приключений на свою задницу и жаждали принять участие в творящемся там безумии. Я поймала взгляд Эвана, наши руки на миг соприкоснулись. И от этого мимолетного прикосновения на сердце сразу стало теплее.

Сара демонстративно поставила стакан и сказала:

– Все, пора сваливать.

И когда мы уже свернули на улицу, то увидели, как мимо проехали два полицейских автомобиля с включенными мигалками. Интересно, куда это они? Наверное, их вызвали соседи. Здесь не было ни рощ, ни бескрайних полей между домами, они были расположены совсем близко, и шум с заднего двора наверняка здорово разозлил соседей.

Я взглянула на Сару, собираясь прокомментировать жуткую вечеринку, но Сара сидела неподвижно, уставившись в окно. Мне хотелось поднять ей настроение, однако я понятия не имела, что сказать. И когда я все-таки решила нарушить тягостное молчание, она воскликнула:

– Нью-Хэмпшир! Он из долбаного Нью-Хэмпшира! Они что, надо мной издеваются?! А мне вот не до смеха!

У меня прямо-таки челюсть отвисла от удивления. Она продолжала причитать, как поначалу все прекрасно складывалось. Он даже пригласил ее на свидание в этот уик-энд. И все бы хорошо, но тут он сказал, где живет, а это означало, что они никогда больше не увидятся.

– Сара, ты должна сказать, что с тобой происходит, – потребовала я. – И не вздумай говорить, что ничего. Ведь я знаю, что это неправда. Но нельзя же так психовать из-за какого-то парня!

– Со мной все в порядке, – отрезала она.

– Да неужели?! – возмутилась я. – А мне кажется все из-за того, что ты ведешь себя как настоящая сучка. – Но когда в машине воцарилось тягостное молчание, на меня вдруг нахлынуло раскаяние. – Извини. Я не хотела. Просто не понимаю, что с тобой такое.

– У меня все нормально, – фыркнула она, с силой хлопнув дверью.

Когда я вышла из машины, повалил снег. Замечательно. А мы только-только закончили разгребать снежные завалы после недавней метели. Погода была такой же мрачной, как и Сара.

И я поплелась вслед за подругой, которая даже ни разу не оглянулась на меня. Когда она скрылась в ванной комнате, я вдруг услышала, как запищал мой мобильник. Пришло сообщение:

Встречаемся на улице, после того как она отрубится.

Я сидела тихо как мышка в ванной и ждала, когда Сара угомонится и наконец уснет. Пятнадцать минут спустя я выскользнула из ванной и сунула голову в спальню, но услышала лишь мирное посапывание Сары.

Тогда я осторожно спустилась по лестнице и вышла на улицу. Эван ждал на крыльце, его вязаная шапка была запорошена снегом. Увидев меня, он сразу вскочил на ноги.

– Ну наконец-то! – Он привлек меня к себе, и я, едва успев закрыть дверь, задохнулась, когда он прижался к моему рту холодными губами. Я сразу разомлела, хотя он, наверное, и не догадывался, как я нуждаюсь в его поддержке. Нет, похоже, все-таки догадывался. – Что, совсем худо? – тихо спросил он и добавил: – Вы смотались как раз вовремя. Приехали копы и поломали весь кайф.

– Угу. Мы их видели, – пробормотала я.

Меня до сих пор мучила совесть из-за того, что я обидела Сару. Не обращая внимания на холод, я села на заснеженную верхнюю ступеньку.

– Ты в порядке? – усаживаясь рядом, спросил Эван. Он потерся о меня плечом и взял за руку.

– Не понимаю, что творится с Сарой? Она кажется такой несчастной. Она уже давно хандрит, но сейчас стало совсем плохо. Что-то явно произошло, но она не говорит, что именно.

– Мне кажется, я знаю, как поступить.

Я посмотрела на него с тайной надеждой. Он достал мобильник и посмотрел на экран.

– Ну что? Что мы будем делать? – принялась тормошить его я.

– Ой, прости, пожалуйста, – не отрываясь от экрана, произнес Эван. – Это Джаред. – Потом положил телефон обратно в карман и сказал: – Может, по крайней мере, мы сможем заставить ее улыбнуться.

– Ради этого я готова на все.

Эван спрыгнул со ступеньки, сразу увязнув в снегу.

– Что ты делаешь?! – удивленно посмотрела я на него.

– А как насчет того, чтобы слепить снеговика?

– Нет, ты реально чокнутый, – рассмеялась я.

– Чистая правда, – наградил он меня своей фирменной ухмылкой. – Но ведь именно за это ты меня и любишь!

– Возможно, ты прав, – улыбнулась я и присоединилась к нему, хотя снега было почти по колено.

Пока я катала по двору огромный снежный ком, то успела два раза поскользнуться и шлепнуться на задницу, чем здорово насмешила Эвана. Жаль, что меня сейчас не могла видеть Сара. Она, наверное, просто валялась бы от смеха. Я надеялась, что забавное сходство снеговика с реальным человеком, по крайней мере, вызовет у нее улыбку.

И когда Эван водружал самый маленький ком на два уже установленных, я в сотый раз потеряла равновесие и даже немного проехалась на спине. Ойкнув, я громко расхохоталась, когда мне все-таки удалось остановиться. А Эван, вместо того чтобы помочь, с размаху бухнулся в снег рядом со мной. Внезапно на втором этаже зажегся свет и поднялась занавеска. Анна.

Пошире раздвинув занавески, она открыла окно.

Мы замерли в напрасной надежде, что нас не заметят.

– Эмма?! – приглядевшись повнимательнее, воскликнула она. – Это ты? И… Эван?

– Добрый вечер, миссис Маккинли, – помахал ей Эван, все так же лежа на заснеженной лужайке.

– Что вы… – начала она и осеклась, увидев под окном снеговика. – Эмма, ты там недолго. Уже поздно. И потише, пожалуйста!

– Простите, – виновато поморщилась я.

И пока она закрывала окно, мы услышали голос Карла:

– Чем они там занимаются?

Но уже через минуту окно закрылось, свет в комнате погас и стало тихо.

И тут я поняла, что снегопад прекратился. Я посмотрела на плывущие по небу клочья облаков, сквозь которые просвечивали звезды. Эван, не шевелясь, лежал рядом и держал меня за руку.

– Похоже, я уже не чувствую ног, – поежилась я от холода, но даже не сделала попытки подняться.

Эван наконец все же сел. А когда я решила, что сейчас он вытащит меня из сугроба, он наклонился и нашел мои губы, растопив своим теплым дыханием снежинки на лице. И мне сразу стало тепло.

– Благодаря тебе я даже начинаю забывать, как ненавижу холод, – не открывая глаз, выдохнула я.

– Ладно, давай закончим снеговика, – наконец произнес Эван, помогая мне встать на ноги.

На джинсы комками налип снег. И я попыталась счистить его. Бесполезно. И пока я вытряхивала набившийся в складки одежды снег, Эван сбегал к машине и достал из рюкзака целый пакет конфет.

– А ты, оказывается, у нас сладкоежка! – решила поддразнить его я, обнаружив в пакете и шоколадки, и лакричные конфеты, и леденцы.

– Есть такой грех, – ухмыльнувшись, признался он.

Мы взяли красные лакричные конфетки и леденцы, чтобы выложить глаза, рот и все остальное.

Вместо рук Эван вставил палочки, которые были словно обращены к звездам, а я – как последний штрих – надела снеговику на шею свой шарф. Потом мы отошли подальше, чтобы полюбоваться своим творением. Я просто умирала от смеха.

– Ну вот, теперь она хотя бы улыбнется, – гордо произнес Эван.

– Надеюсь, что так, – вздохнула я.

А потом снег пошел снова, и Эван заторопился обратно. А я вернулась в дом. Мне срочно нужно было отогреться.

Я оставила облепленную снегом верхнюю одежду в прихожей. Прокралась по лестнице в ванную, сняла джинсы и обледеневшее белье, приготовилась ко сну и, дрожа от холода, юркнула под теплое одеяло.

Потом бросила взгляд в сторону Сариной кровати. Сара крепко спала, и лицо ее было таким умиротворенным, будто жизнь снова стала для нее прекрасной и удивительной. Как же мне хотелось снова увидеть прежнюю Сару!

И тут загудел мой мобильник, пришло сообщение от Эвана:

Не волнуйся. Мы приведем ее в чувство.

Глава 10
Затмение

Когда я проснулась, смятая постель Сары оказалась пустой. Я нашла ее в игровой комнате. Склонившись над миской с овсяными хлопьями, она смотрела по местному каналу какое-то реалити-шоу. Я решила, что она еще не видела снеговика, и не стала мешать ей кукситься.

Я спустилась вниз и выглянула из окна на лужайку перед домом. И уже собралась было пойти на кухню, но что-то меня остановило. Тогда я открыла входную дверь – и моим глазам предстало печальное зрелище. Захлопнув входную дверь, я вихрем взлетела по лестнице.

– Что ты сделала со снеговиком? – накинулась я на Сару.

– Дала ему по морде, – не моргнув глазом, ответила она и снова уставилась в телевизор.

Я вернулась в спальню, оделась, взяла свои вещи и, ни слова не говоря, захлопнула за собой входную дверь. И поняла, что не могу заставить себя посмотреть на валяющуюся на снегу раскуроченную голову снеговика. В бессильном отчаянии стиснув зубы, я медленно вырулила с подъездной дорожки.

И даже не смогла ответить на эсэмэску от Эвана:

И чем все закончилось?

Мне просто хотелось убраться подальше от несчастной девицы, вселившейся в тело моей Сары.

Когда я подъехала к дому, то обнаружила, что входная дверь открыта, но внутри было тихо. Мамина машина стояла на подъездной дорожке под слоем снега, на кухне горел свет, но, пока я стаскивала ботинки и снимала куртку, никто ко мне так и не вышел.

Я открыла дверь своей комнаты и застыла на пороге, обнаружив Джонатана перед моим компьютером. Он повернулся на скрип дверных петель.

– Привет, Эмма, – встретил он меня радостной улыбкой, словно я только что не застукала его за предосудительным занятием. Я была настолько потрясена, что буквально потеряла дар речи. – Ты меня напугала, – придя в себя, рассмеялся он, а затем небрежно добавил: – Рейчел разрешила воспользоваться твоим компьютером, чтобы проверить электронную почту. Прости. Ты, должно быть, ужасно шокирована.

Его слова вернули меня к действительности.

– Все в порядке, – медленно произнесла я и густо покраснела. Мне было ужасно стыдно за свое неадекватное поведение.

– Ты уверена? – скривившись, точно от боли, спросил он. – По твоему виду этого не скажешь.

– Да нет, все хорошо, – немного расслабившись, повторила я. – Ну и как, удалось проверить?

– Что?

– Твою электронную почту, – с нажимом сказала я и рассмеялась, поняв всю нелепость ситуации.

– А, ну да. Проверил, – с запинкой произнес он и закрыл ноутбук. – Я уже собирался уходить, но тут обнаружил фото. Ты что, и в футбол играешь?

– Угу. И даже лучше, чем в баскетбол, – ответила я, положив рюкзак на пол возле кровати.

– Прошлым вечером ты была просто блеск, – жутко смутив меня, заметил он. – И если в футбол ты играешь еще лучше, то я должен это увидеть.

– Ну, благодаря футболу я и поступила в Стэнфорд. – Я почувствовала, как у меня пылают щеки.

– Интересно, а ты всегда чуть что краснеешь? – поинтересовался он.

– Довольно часто, – потупившись, призналась я.

– Прости, – усмехнулся он. – Но это так… мило. – (Мне сразу стало трудно дышать.) – Спасибо, что разрешила воспользоваться твоим компьютером.

– Не стоит благодарности, – избегая его взгляда, кивнула я.

– Я тут хотел кое-что сказать, но… – начал он.

– Что? – внезапно насторожилась я.

– Мне страшно жаль, что все так получилось во время нашей первой встречи. Рейчел сказала, что я могу войти, так как тебя не будет дома. Я вовсе не хотел поставить тебя в неловкое положение.

Да уж, положение было более чем неловким. Я кивнула, так как не знала, что говорить. И вообще, лучше бы он не поднимал этой темы.

– Ну что, похоже, я все еще больше испортил, да?

И мое пылающее лицо было красноречивее всяких слов.

– Хм… Есть немного, – призналась я.

– Прости, ради бога, – поморщился он. – Я вовсе не хотел… Черт! У меня обычно лучше получается.

Самоуверенность Джонатана таяла прямо на глазах, и я невольно улыбнулась. Последнее заявление совсем не вязалось с его образом. И теперь он даже чем-то стал походить на меня.

– Что? – спросил он, пытаясь поймать мой взгляд. – Неужели я опять ляпнул не то?

– Нет, – с легкой улыбкой ответила я и осмелилась наконец посмотреть в его смеющиеся темно-карие глаза.

– Ты можешь мне помочь? – раздался снизу голос матери. И когда мы с Джонатаном вышли из моей комнаты, она наградила нас испытующим взглядом. – Привет. Эй, а чем это вы, ребята, там занимались? – спросила она, но как-то неуверенно и смущенно.

– Я проверял свою электронную почту, – небрежно ответил Джонатан. – Ты разве забыла, что разрешила мне воспользоваться компьютером Эмили?

Услышав свое официальное имя, я удивленно посмотрела на него, но, встретив вопрошающий взгляд матери, поняла, что он все сделал правильно.

– О… – протянула она, явно начиная что-то припоминать. – Спасибо, что разрешила ему воспользоваться своим компьютером.

И мгновенно все снова стало хорошо.

До конца субботы я просидела у себя в комнате. Читала, делала уроки, слушала музыку. Хотя убить время оказалось достаточно сложно. Я предпочитала не оставаться слишком долго одной, чтобы в голову не лезли всякие ненужные мысли.

Я лежала на кровати, глядя в потолок. Провела рукой по шее и невольно содрогнулась. У меня в мозгу фотовспышкой промелькнул чей-то образ, иррациональный ужас сжал сердце, и я сразу приняла сидячее положение. Попыталась стряхнуть неожиданно нахлынувшие воспоминания: ее ледяные руки и мои отчаянные мольбы о помощи. А затем все исчезло. Я снова была в доме одна.

Я пошарила на кухне в поисках какой-нибудь еды – в холодильнике оказалось хоть шаром покати. Мы с мамой не обедали вместе, поэтому я сама себе разогревала в микроволновке готовые продукты. Но вот и их запасы в результате закончились.

Тогда я решила съездить за пиццей, а по дороге взять какой-нибудь фильм. Как ни хотелось мне оказаться сейчас в других краях, где светит солнце и всегда тепло, выбора не было, и, смирившись с действительностью, я поехала в сияющий неоновыми огнями торговый центр, который был расположен вдали от дорогих домов ценителей тишины.

Я заехала на парковку, где стоял автомат для проката видеофильмов. И неожиданно встретила ребят из нашей школы, ехавших на очередную тусовку. Сделав вид, что их не замечаю, я терпеливо ждала, когда стоявший передо мной мужчина в возрасте выберет фильм.

– Привет, Эмма! – окликнула меня какая-то девушка.

Я посмотрела в сторону кулера, где она стояла вместе с двумя подругами. Вежливо улыбнувшись, я попыталась понять, кто это такая. Похоже, она ходит вместе со мной на художественные занятия, но учится вроде в одиннадцатом классе.

– Хорошо вчера сыграли, – сказал один из подошедших к нам парней.

– Спасибо, – тихо отозвалась я и повернулась к освободившемуся автомату.

– А не хочешь поехать с нами на вечеринку? – спросила другая девочка.

– Нет, спасибо, – ответила я, пытаясь определиться с выбором фильма. – Решила посидеть дома.

– Ну, тогда до встречи.

Я направилась к машине, на прощание смущенно помахав им рукой. Как-то непривычно, что меня стали узнавать, даже когда рядом нет Сары или Эвана. Хотя, с другой стороны, приятно. Словно я проснулась и поняла, что тоже являюсь личностью, а люди хотят со мной общаться. И губы невольно растянулись в улыбку.

Теперь, преисполнившись чувством уверенности, я уже была морально готова провести ночь в пустом доме. И слегка расстроилась, когда увидела возле дома пикап Джонатана. На часах было почти девять.

Толчком открыв входную дверь, я сразу услышала доносившееся из гостиной бормотание телевизора. Я оставила ботинки на коврике возле дверей и с пиццей в руках вошла в комнату. Сидевший в полном одиночестве Джонатан явно не ожидал меня увидеть.

– Что-то вы рано вернулись. – Я поставила пиццу на кофейный столик.

– Рейчел нездоровится, – объяснил Джонатан. – А я думал, что ты где-то гуляешь.

– Нет, решила остаться дома. Есть хочешь?

– Э-э… Конечно. – Джонатан встал с дивана и прошел на кухню. – Что будешь пить?

– Диетическую колу, пожалуйста, – ответила я и стала искать глазами маму. Потом повесила куртку, а когда Джонатан вернулся с напитками, картонными тарелками и салфетками, спросила: – Она что, в постели?

– Да. Выпила слишком много микстуры от кашля, – втянув воздух сквозь стиснутые зубы, произнес Джонатан. – А потом усугубила несколькими бокалами вина. Не удивлюсь, если она до вторника не оклемается.

– Здорово, – покачала я головой.

– А что за фильм ты взяла? – спросил он, увидев пластиковую коробочку.

– Без понятия, – призналась я. – Дико торопилась и просто выбрала последнюю новинку. Если хочешь, можем посмотреть вместе.

– С удовольствием, – ответил он.

Я бросила взгляд на название фильма и простонала:

– Нет, ну надо же! Фильм ужасов! Только этого мне сейчас и не хватает.

– Ну ладно, будем смотреть при свете, – улыбнулся Джонатан.

– Ты что, мог подумать, будто я разрешу тебе выключить свет?!

Он рассмеялся, взял у меня диск и, пока я раскладывала пиццу по тарелкам, вставил в DVD-плеер.

Сюжет был вообще абсолютно бредовый, после такого фильма разве что кошмары будут мучить, но они вроде и так никуда не делись. Я сидела по-турецки, прижав к груди подушку. И каждый раз, как звучала тревожная музыка, зарывалась в нее лицом. А Джонатан пока рассказывал, что происходит, и говорил, когда уже можно смотреть.

Но вот по экрану побежали титры, и я поняла, что теперь мне вряд ли удастся хоть когда-нибудь спокойно уснуть. Джонатан переключил телевизор на спортивный канал, и разговоры о суперкубке немного рассеяли наваждение.

– Какие у тебя планы на завтрашний матч? – спросил Джонатан, убирая коробку из-под пиццы и грязные тарелки.

– Ой, наверное, никаких. То есть я, конечно, игру смотреть буду, но особых планов у меня нет.

– Не сомневаюсь, что ты можешь пойти на какую-нибудь вечеринку в честь суперкубка.

– Возможно, – не подумав, кивнула я. – Но лучше я просто посмотрю игру. Ну, ты понимаешь.

– Да. А мы вот идем на вечеринку с друзьями Рейчел, и что-то мне подсказывает, что игра там будет не главное. Я бы тоже лучше посмотрел ее по телику. – Он пожал плечами и унес коробку на кухню.

За все время, что шел фильм, я ни разу не шелохнулась. С удовольствием вытянув затекшие ноги, поднялась с дивана и направилась к себе.

– А ты уверена, что сможешь уснуть? – увидев, что я иду наверх, поинтересовался Джонатан.

– Нет, конечно, – призналась я. – Впрочем, мне не привыкать. – (Он вопросительно посмотрел на меня, но промолчал.) – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – отозвался Джонатан, провожая меня глазами.

– Эмма! – звала к себе тьма. И громкий непрерывный стук…

Я пыталась уцепиться за кровать, но простыни соскальзывали вниз. Стены комнаты надвигались прямо на меня, грозя столкнуть в черную дыру у изножья кровати. А из разверзшейся пропасти доносились леденящие кровь вопли.

– Эмма! – снова позвала меня темнота.

Отчаянно работая ногами, я пыталась подтянуться к изголовью.

Стук стал еще громче, и я, запутавшись в скомканных простынях, села на кровати и включила свет.

– Эмма? – послышалось из-за двери. – Ты в порядке?

Джонатан. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить разгулявшиеся нервы.

– Со мной все нормально, – ответила я, дрожащей рукой убирая с лица мокрые от пота пряди волос.

– Открой дверь, пожалуйста!

– Нет, со мной правда все хорошо, – распутывая закрутившиеся вокруг ног простыни, ответила я.

– Пожалуйста! – настаивал он. – Просто открой дверь. Хорошо?

Я в сомнении посмотрела на дверь:

– Ну ладно. Подожди минуту.

Я выползла из кровати, накрыла сбившиеся простыни одеялом. Затянула с помощью резинки волосы в хвост, надела толстовку и только тогда медленно открыла дверь.

– Вот видишь, я в полном порядке. – Спрятав трясущиеся руки в карманы, я посмотрела на Джонатана. И его взгляд сразу потеплел. – Это просто дурной сон. Извини, что разбудила.

– Тебе сейчас не стоит сразу ложиться в постель, – осторожно посоветовал он.

– Что?

– Если тебе приснился кошмарный сон, то, чтобы избавиться от него, надо встать с кровати. Выпить воды, посмотреть телевизор, словом, прояснить сознание. И тогда, когда ты снова ляжешь в постель, кошмар уже не вернется.

Я застыла, переваривая слова Джонатана. И увидела сострадание в его ласковом взгляде.

– Ну, давай же! Посмотрим немного телик. Хорошо?

– Хорошо, – согласилась я. – Но тебе необязательно со мной сидеть.

– Обо мне не беспокойся. Пойдем поглядим, что они могут нам предложить.

Я спустилась вслед за ним по лестнице и, укрывшись одеялом, свернулась клубочком на диване. Джонатан сел на канапе и принялся переключать каналы. Свет от экрана телевизора падал на его мужественное лицо.

Никогда бы не подумала, что он знает, как бороться с ночными кошмарами. Ведь он был таким сильным и уверенным в себе и ему, казалось, неведомо, что такое страх.

– Рекламные ролики могут вызвать привыкание, – сказал он. Мне было страшно неудобно, что он заметил мой внимательный взгляд, и я поспешила перевести глаза на экран. А он как ни в чем не бывало продолжил: – Не советую тебе их смотреть. Потому что утром, глядя на восход солнца, ты будешь думать только о том, что с помощью вот такой шестидюймовой тряпочки можно помыть машину, а затем еще и все окна в доме, так как она вообще никогда не пачкается.

Я кивнула, хотя и слушала его вполуха. Меня все еще держала темнота.

– Потом станет легче, – пообещал Джонатан.

Казалось, он понимал, о чем говорит.

– А ты откуда знаешь? – Я заглянула в темно-карие глаза Джонатана, пытаясь найти ответы на вопросы, но взгляд его оставался абсолютно непроницаемым.

– Поверь мне, все именно так и будет, – прошептал Джонатан, глядя куда-то мимо меня.

И за эту короткую секунду уверенность в его глазах пропала, сменившись чем-то другим. Не знаю, чем именно, но это что-то заставило меня поежиться.