Текст книги "Вторая война за независимость США. Соединенные Штаты против Британской империи: сражения на суше и на море"

Глава 3
Неожиданности на море

До войны 1812 года мало кто как среди британцев, так и среди американцев всерьез думал о какой-то настоящей серьезной морской войне между двумя странами. Британия имела самый большой военно-морской флот в мире. Когда зимой 1811/12 года американский конгресс начал публично обсуждать, какое увеличение военно-морских сил может понадобиться для ведения войны на море, британские газеты расценили это как шутку, прокомментировав, что американцы не могут решить: то ли победить британский флот с помощью нескольких новых фрегатов, то ли использовать для этого один-два линейных корабля. В Соединенных Штатах многие тоже полагали любую реальную войну на море бесполезной, и официальные списки американских военных судов лишь усиливали это ощущение бесполезности. В начале войны американский военно-морской флот состоял из 16 кораблей, некоторые из которых не были готовы к использованию. Самыми большими военными кораблями (в количестве семи штук) были фрегаты, и самыми лучшими из них – 44-пушечные фрегаты. По сравнению с ними британцы в этот период имели в эксплуатации более ста фрегатов, а также более сотни линейных кораблей, из которых ни один не был слабее 74-пушечного. Перед лицом такой мощи любая борьба казалась бесполезной.

Тем не менее на практике все оказалось совсем не смешно по одной простой причине. Война, по-настоящему имевшая значение для британцев, шла в Европе, и ресурсы Британии уже были истощены благодаря множеству военно-морских обязательств. В Северную Америку могла быть отправлена лишь малая часть флота. Помимо этого в первый период войны британцы пострадали от собственной самоуверенности. Соединенные Штаты не считались серьезным противником. Но вскоре отношение к ним изменилось. Достаточно быстро выяснилось, что у британского военно-морского флота будет по горло дел с бесчисленными каперскими судами, выходившими из американских портов, чтобы нападать на незащищенные морские пути британцев. После революции американский торговый флот неуклонно развивался, получая огромные прибыли за счет новых возможностей, которые давала война в Европе. К 1812 году американские суда можно было встретить в портах всего мира, и после начала военных действий сотни из них стали каперами. Британцы вдруг обнаружили, что большая часть их военного флота вынуждена заниматься защитой британской торговли не только в Вест-Индии и у канадского побережья, но даже в Ирландском море и в Ла-Манше.

Но что особенно поразило британскую общественность, так это качество американских судов и их команды. В Соединенных Штатах существовала давняя традиция кораблестроения, и быстро выяснилось, что многие американские каперы могут запросто обгонять тяжеловооруженные британские корабли. До самого конца войны американские каперы позволяли себе ходить у самого побережья Британии. Многие из них удавалось перехватить, но другие ускользали с разнообразной добычей, захваченной у британцев.

Несмотря на то что американский военно-морской флот был малочисленным, он тоже преподнес достаточно сюрпризов британскому Адмиралтейству и британскому обществу в первые годы войны. Оказалось, что три самых больших американских фрегата: «Соединенные Штаты», «Конституция» и «Президент» – являются лучшими фрегатами на море. Они имели 44-й ранг[9]9
  Автор использует свою классификацию, где под словом «ранг» подразумевает количество орудий на корабле.


[Закрыть], но, как и на всех кораблях того периода, на них было установлено больше орудий, чем полагалось по рангу. В действительности они были мощнее любого британского фрегата. Поначалу, как во многих случаях столкновений с французами за последние 20 лет, британские капитаны считали, что, несмотря на небольшой проигрыш в силе, они смогут одержать победу в любом столкновении кораблей один на один. Британское общество давно привыкло к этому, но вскоре ему пришлось распрощаться со своим самодовольством. Британские корабли стали проигрывать в столкновениях не только с чуть более мощными американскими судами, но даже с равными. Адмиралтейство пыталось оправдаться, говоря, что на самом деле американские фрегаты во всем, кроме названия, являются боевыми линейными кораблями, но правда заключалась в том, что, хотя они были более мощными, различие в силе было не больше, чем то, к которому британские корабли давно привыкли, сражаясь с французскими судами. В последующем Адмиралтейству пришлось выпустить секретные приказы, согласно которым британские фрегаты не должны рисковать, вступая в бой один на один с американскими фрегатами, а должны просто держать их в поле зрения, пока к ним не сможет подойти линейный корабль. Помимо самих кораблей перед британцами встала еще одна проблема, а именно вопрос укомплектования военно-морского флота. Адмиралтейство постоянно испытывало нехватку опытных моряков, и ему часто приходилось пополнять команды кораблей неопытными наемниками. Капитаны Североамериканской станции постоянно жаловались, что их команды не полностью укомплектованы и что многие из их людей как моряки практически бесполезны. Во время войны опытных моряков, составлявших ядро британского военного флота, пришлось распределить по многочисленным новым кораблям, введенным в эксплуатацию. Проблема усугублялась невероятно плохими и жесткими условиями службы на британских военных кораблях. Дезертирство было обычным делом, и наилучшим местом для дезертирства считались Соединенные Штаты. Условия на американских кораблях были куда лучше, и в предвоенные годы любому британскому кораблю, заходившему в американский порт, грозила опасность лишиться значительной части своей команды. Пленный американский моряк, оказавшийся в Дартмуре, писал в своем дневнике, что каждому британскому политику следует обратить внимание на тот факт, что «американец, оказавшийся в Англии, тоскует по дому, тогда как англичанин и ирландец мечтают о том, чтобы стать американскими гражданами». Возможно, самым важным из того, что поддерживало американское утверждение, что Америка – это страна свободы и возможностей для угнетенной Европы, было то, как сильно и британскую армию, и британский флот тревожила опасность, которую представляло дезертирство солдат и моряков.

Еще одна проблема британского флота заключалась в том, что в 1812 году на британской службе было много американцев, попавших туда до войны вследствие насильственной вербовки с американских торговых судов, и теперь эти люди отказывались воевать против своей страны. 2500 американцев, списанных с британских кораблей и отправленных в тюрьму за отказ воевать против Соединенных Штатов, стали дополнительной причиной нехватки моряков. Британцы, со своей стороны, очень возмущались тем, что так много британцев служат в американском военном флоте. Натурализация не влияла на доктрину неотчуждаемого подданства, а значит, суверен имел право требовать лояльности от своих подданных: «Она начинается с их рождения и заканчивается только вместе с их жизнью». В теории каждый, кто был рожден в Британии, даже если он многие годы назад эмигрировал в Соединенные Штаты, подлежал суду и смертному приговору, если он сражался на стороне американцев. На практике из страха мести это соблюдалось не строго. Однако подобные примеры имели место: так, в июле 1813 года был повешен британский подданный, захваченный на борту американского каперского судна. Адмирал, командовавший Североамериканской станцией, получил приказ довести это до сведения всех команд британских судов. «Мы ни в коем случае не должны уклоняться от обязанности казнить каждого британского подданного, уличенного в том, что он воюет против своей страны, – писала газета «Таймс». – Американцы, что бы они ни говорили, не могут лишить Англию права требовать от рожденных в Англии людей, чтобы они ей служили. Они не могут натурализоваться вопреки своей природе».

Впрочем, очевидно, что американцам совершенно не нужно было зависеть от британских дезертиров, чтобы укомплектовать свои военные корабли. Регулярный американский флот имел так мало кораблей, что желающих пополнить их личный состав всегда находилось более чем достаточно, и порой даже опытные моряки получали отказ. Британские капитаны сетовали, что американский флот имеет возможность отказывать людям, которые считались бы вполне пригодными для службы в британском флоте, и это притом, что опытные моряки составляли лишь четверть британских команд. Британский капитан, отправленный в американские воды весной 1814 года, в частной переписке сообщал: «Я, как офицер, не могу избавиться от ощущения некоторого беспокойства при встрече с противником, настолько превосходящим меня в размере корабля, артиллерии и количестве квалифицированных людей». В войне 1812 года американский военный флот поразил британцев и в дальнейшем породил необходимость присутствия на Североамериканской станции чрезмерно больших британских сил. Даже крайне антиамериканской «Таймс» пришлось к весне 1813 года с грустью сообщить, что «теперь нас мягко отучают от любой излишне самонадеянной уверенности в достоинствах наших моряков. Хотя это было благословенное и полезное заблуждение».

Когда Соединенные Штаты объявили Британии войну, британцы не имели каких-то очень крупных сил в районе американского побережья. В список самых больших кораблей входили «Африка» (64)[10]10
  Число в скобках обозначает количество пушек на борту.


[Закрыть], «Акоста» (40), «Геррьер» (38), «Белвидера» (36), «Шэннон» (36), «Эол» (32), «Саутгемптон» (32) и «Минерва» (32). Командующим Североамериканской станцией был вице-адмирал сэр Герберт Сойер – одна из наименее значимых фигур в британском военном флоте того периода. Его эскадра базировалась в Галифаксе, в Новой Шотландии. В мае Адмиралтейство предупредило его, так же как и командование на Ньюфаундленде, Ямайке и Подветренных островах, что возможна война, и если он получит уведомление о ней от Канады или британского министра в Соединенных Штатах, то может начинать военные действия против американских судов.

В отличие от американских сил на канадской границе американский флот использовал возможность начать действовать до того, как известие о начале войны дошло до британского флота. В июне 1812 года главные силы американского флота под началом коммодора Джона Роджерса концентрировались в гавани Нью-Йорка. Как только 21 июня Роджерс узнал об объявлении войны, он вышел в море на «Президенте» (44) в сопровождении «Соединенных Штатов» (44), «Конгресса» (38), «Шершня» (18) и «Аргуса» (16). Его целью был британский конвой, который, как он слышал, направлялся домой на Ямайку. Через два дня американская эскадра, отклонившись от основной задачи, стала преследовать – но так и не догнала – британский фрегат «Белвидера» (36). На «Белвидере» о войне еще не слышали, но пушки американской эскадры обратили ее в бегство. Несмотря на некоторые повреждения, ей удалось уйти, когда ведущий американский корабль допустил ошибку, изменив курс, чтобы нанести боковой удар, вместо того чтобы идти вперед параллельно британскому кораблю.

Роджерса постигли и другие разочарования. Его корабли упустили британский конвой, несмотря на то что они преследовали его почти до Ла-Манша. Эскадра вернулась домой в конце августа, захватив всего семь кораблей, но благодаря тому, что Роджерс отвлекал на себя силы британского флота, американские каперы сумели нанести британцам значительный урон. Более успешным оказался «Эссекс» (32), вышедший из Нью-Йорка 3 июля. Он захватил британский транспортный корабль, направлявшийся в Квебек, на борту которого плыли 150 солдат первого батальона Королевских шотландцев, британский корабль «Алерт» (16) и десять других судов.

Как только адмирал Сойер узнал об объявлении войны, он выслал в район Нью-Йорка британскую эскадру, впервые появившуюся в северных американских портах. В состав эскадры входила «Африка» (64) и четыре фрегата. Как и американского коммодора Роджерса, британского командующего капитана Филлипа Боуз Вир Броука постигло большое разочарование. В середине июля эскадра захватила бриг «Наутилус» (14), но после трехдневного преследования упустила фрегат «Конституция» (44).

В первые месяцы войны британцы в целом еще верили, что Соединенные Штаты прекратят войну, когда узнают об отмене Указов-в-Совете. Поначалу адмирал Сойер старался обеспечить, чтобы не делалось ничего, что может подтолкнуть американцев к продолжению военных действий, и британцы не пытались установить жесткую блокаду американского побережья. Несмотря на то что многие американские суда были захвачены, британцы готовились выпустить лицензии на экспорт товаров из Соединенных Штатов на американских и нейтральных кораблях. Одна из основных целей такого послабления заключалась в обеспечении потока поставок британским войскам в Испании. Как и в предшествующие годы, для этого были подписаны контракты и выданы лицензии, позволяющие эти контракты выполнить. Британский консул в Бостоне Эндрю Аллен обнаружил, что торговцы из Новой Англии готовы продолжать снабжать британцев. В инструкциях из Британии и от адмирала Сойера подчеркивалось, что по возможности нужно сделать так, чтобы южные штаты, выступавшие за войну, почувствовали на себе ее самое жесткое воздействие, тогда как северо-восточные штаты следовало поощрять за их дружественное отношение к Британии.

Несмотря на усилия американского правительства не допустить торговлю с врагом, коммерсанты из Новой Англии без колебаний отправляли британцам продовольствие как на американских, так и на нейтральных судах не только в Испанию, но через нейтральные порты в британскую Вест-Индию, Ньюфаундленд, Нью-Брансуик, Новую Шотландию и в остальные районы Канады. В определенные периоды войны было бы чрезвычайно трудно обеспечить снабжение британских войск без поставок из Новой Англии. До некоторой степени эта торговля была двухсторонней. Так, в первое лето войны британское правительство, озабоченное тем, чтобы не разрушить экспортную торговлю своих производителей, позволило им отправить в Соединенные Штаты промышленных товаров на 5 миллионов фунтов.

Летом 1812 года Адмиралтейство и его капитанов все сильнее стало беспокоить, что так много кораблей, которые они останавливали, плавали без лицензии, и появились признаки того, что британцы начинают относиться к войне на море более серьезно. В августе сэр Герберт Сойер был снят со своего поста, и командование Североамериканской станцией перешло к адмиралу сэру Джону Борлэзу Уоррену. Биография Уоррена была несколько странной для офицера военно-морского флота. В свое время он намеревался стать священником и до того, как поступил на флот, учился в Эммануил-колледже (Кембридж). Благодаря помощи влиятельных друзей он быстро продвинулся, и для координации действий в ходе американской войны ему была подчинена не только Североамериканская станция, но и Вест-Индская станция, базировавшаяся на Бермудах.

В течение лета становилась все более очевидной необходимость более суровых военных действий против Соединенных Штатов на море. С самого начала войны американские каперы начали нападать на британские торговые суда. У побережья Канады они пользовались недостаточной военно-морской защитой залива Фанди и угрожали всем кораблям, шедшим из Нью-Брансуика в Квебек. Каперами становились самые различные суда. Те, которые были захвачены британцами в первое лето войны, варьировались от кораблей с экипажем 172 человека и 16 орудиями до суденышек с командой из 8 человек и одной пушкой. Когда в конце сентября адмирал Уоррен прибыл в Галифакс, он отправил «Африку» (64) и «Сан-Доминго» (74) патрулировать залив Святого Лаврентия и побережье Ньюфаундленда для защиты торгового судоходства. К началу ноября 1812 года американские каперы захватили на территории, которую должна была охранять Галифакская станция, 150 торговых судов.

В том же месяце губернатор Барбадоса писал, что моря вокруг него «кишат» американскими каперами, полностью укомплектованными и превосходящими британские военные суда по своим ходовым качествам. Вскоре Адмиралтейство начало ощущать воздействие этой ситуации, потому что к январю 1813 года влиятельная ассоциация Вест-Индских торговцев Ливерпуля пожаловалась на недостаточную защиту. То, что на это у них имелась достаточно веская причина, было подтверждено молодым британским военным Чарльзом Напьером, позднее участвовавшим в завоевании Синда. «Должны быть получены два пакета, но мы опасаемся, что они похищены, – писал он с Бермуд в январе 1813 года, – потому что здесь повсюду кружат янки, а когда выходит фрегат, чтобы отогнать их, клянусь Юпитером, они захватывают его! Янки дерутся хорошо, и по способу ведения войны они джентльмены… Эти янки, несмотря на то что их так ругают, на самом деле хорошие парни». Неудивительно, что в том же месяце Уоррен запросил подкрепления, чтобы справиться с американскими каперами.

Каперы в значительной степени увеличивали силу американского военного флота. В течение всей войны на воду было спущено 500 каперских судов, которые захватили более 1300 британских кораблей разных типов, хотя в конце концов несколько сот из них были отбиты британцами. В отношении этого выгодного мероприятия жители Новой Англии не проявляли такого сопротивления, как в отношении войны на суше. Британцы тоже занимались каперством на кораблях, базировавшихся в английских портах и портах атлантических провинций Канады, но уже через несколько месяцев после начала войны американские торговые суда часто оказывались заблокированными в собственных портах, и добыча стала доставаться британским каперам очень редко. Кроме того, им приходилось соперничать с многочисленными кораблями военно-морского флота.

Действия американских каперов спровоцировали сильнейшее давление на Адмиралтейство со стороны британских торговцев. Но в первые шесть месяцев войны на британское общество в целом сильнее всего подействовали столкновения военных флотилий Британии и Соединенных Штатов. В Британии никогда не сомневались, что военно-морской флот Соединенных Штатов будет полностью разгромлен, если только посмеет когда-нибудь выйти из порта. В первое лето войны, когда американские войска на границе с Канадой подрывали моральный дух американцев, американские моряки восстанавливали его.

В начале августа «Конституция» (44) под командованием капитана Исаака Халла вышла из Бостона всего через несколько недель после того, как с трудом ускользнула от британской эскадры. Халл был опытным офицером, участвовавшим в двух квазивойнах против Франции в конце 1790-х и в американской войне на Средиземном море против Триполи. Выйдя из залива Святого Лаврентия, Халл повернул на юг и в 14:00 19 августа, находясь в 41°30' с. ш. и 55°48' з. д., заметил вдали парус. Это был британский фрегат «Геррьер» (38) под командованием капитана Джеймса Р. Дакреса, который перед этим заявил, что желает сразиться с любым американским фрегатом такого же ранга. Халл поднял все паруса и бросился в погоню за пока еще не опознанным кораблем. К 15:00 Дакрес, разглядев в своем преследователе военный корабль, приготовился к бою и стал ждать американский корабль. Корабль Халла, несомненно, обладал большей мощью, но это было первое крупное сражение этой войны, и британцы еще верили, что сумеют одолеть противника, несмотря на превосходство в силе. На самом деле на «Конституции», имевшей 44-й ранг, было установлено 55 орудий, тогда как на «Геррьере» 38-го ранга стояло 49. Общий вес снарядов, которые могли быть выпущены с одного борта «Конституции», составлял более 700 фунтов, тогда как у «Геррьера» – всего 550. Как и многие британские корабли того периода, «Геррьер» не был полностью укомплектован. Кроме того, в его команде из 280 человек были американцы, которым позволили спуститься в трюм, чтобы не воевать со своими соотечественниками. Команда «Конституции» состояла из 460 человек.

Американский корабль устремился в направлении фрегата как можно быстрее в попытке навязать противнику ближний бой, но был остановлен залпом с «Геррьера», за которым последовал еще один залп с другого борта. Оба выстрела прошли мимо цели. После безрезультатного маневрирования в течение часа Халл сумел подвести «Конституцию» на расстояние 50–60 ярдов от британского корабля и открыл сильный огонь. Через 15 минут бизань-мачта «Геррьера» упала через его правый борт, а его корпус, такелаж и паруса были сильно повреждены. Теперь Халл переместил свой корабль к носовой части левого борта «Геррьера», где британцы могли установить всего несколько пушек. Из этой позиции он обстрелял британский фрегат продольным огнем, нанеся ему тяжелые повреждения. На какое-то время корабли оказались сцеплены друг с другом[11]11
  Бушприт «Геррьера» запутался в снастях бизань-мачты «Конституции».


[Закрыть], а когда им удалось разойтись, стало видно, что «Геррьер» практически полностью разбит. Его фок– и бизань-мачты упали за борт, и корабль сделался неуправляемым. Британцы постарались по возможности избавиться от мусора и приготовились продолжать бой, но «Геррьер» болтался на волнах, его главные орудийные палубы погружались под воду, и он был не в состоянии сопротивляться. В 19:00 фрегат спустил флаги. Бой длился более двух часов. «Геррьер» потерял 15 человек убитыми и 63 ранеными (позже некоторые из них скончались), на «Конституции» было 7 убитых и 7 раненых. Обе стороны сражались мужественно. Халл отразил свой восторг в рапорте, написав, что ни в ком «от самого маленького юнги на корабле до самого старого моряка не было заметно ни малейшего страха. Все бросились в бой с троекратным „ура!“ и требовали, чтобы мы как можно ближе подошли к неприятелю». На британской стороне в ходе расследования катастрофы упор делался на то, как быстро сломались мачты – что было приписано их изначальной неисправности, – и превосходящей силе американцев. Вместе с тем было очевидно, что стрельба с американского корабля велась более точно и что боевые качества американского фрегата в целом поразили британцев до глубины души. Газета «Таймс» сообщила о победе капитана Халла в тот же самый день, когда в ней вышла новость, что его дядя Вильям Халл сдал Детройт. Нет сомнений, что морское сражение произвело наибольшее впечатление, и «Таймс» писала, что «потеря „Геррьера“ повергла город в такое уныние, на которое горько было смотреть». В последующие недели газета, возвращаясь к этой теме, утверждала, что в свое время капитаны предпочли бы пойти ко дну, не спуская флага, чем сдаться американцам. Признавалось, что после британцев американцы самые лучшие моряки в мире, а их фрегаты «больше, лучше и сделаны надежней», чем те, которые когда-либо были у британцев.

В следующие месяцы стало ясно, что надежда британцев, будто эта победа американцев в морском бою один на один была единичной неудачей, оказалась напрасной. Маленький американский военный флот не был уничтожен британской мощью и продемонстрировал не только стремление, но и способность побеждать. Первая победа американцев осенью стала сравнительно небольшим событием, но она показала, что победа «Конституции» была не случайной удачей, произошедшей благодаря негодным мачтам. В середине октября американский шлюп «Оса» (18) под командованием капитана Джейкоба Джонса вышел из Делавэра на юго-восток, чтобы перехватить суда, торговавшие с Вест-Индией. Ночью 17 октября он заметил паруса и, погнавшись за ними, 18-го обнаружил конвой из шести судов в сопровождении брига. Этим бригом оказался «Фролик» (18) капитана Томаса Уиньетса. По силе бриг был практически равен «Осе», но в его команде было 110 человек против 130 на американском корабле. Кроме того, 18-го во время шторма он получил повреждения, потеряв главную нок-рею и грот-марсели и повредив грот-стеньгу. «Оса» во время того же шторма лишилась утлегаря и двух матросов.

Наутро 18-го, когда матросы «Фролика» устраняли повреждения, они увидели американский корабль, преследовавший конвой. В то время как торговые суда шли под всеми парусами, «Фролик» отстал и поднял испанский флаг в надежде приманить шлюп на расстояние выстрела своих пушек. Американский корабль не обратил внимания на эту хитрость, и к середине утра начался бой. Вскоре гафель и головные брасы «Фролика» были разбиты, и бриг сделался неуправляемым. «Оса» заняла позицию для обстрела британского корабля, а «Фролик» не мог навести на нее свои орудия. Получив значительные повреждения, британский корабль зацепился за «Осу»: его бушприт застрял между снастями грот– и бизань-мачт. «Оса» лишилась грот-мачты и большей части своего такелажа, но «Фролик» пострадал гораздо сильнее. Американцы поднялись на борт «Фролика» и захватили его, почти не встретив сопротивления со стороны потрясенной британской команды. Потери британцев составили 17 убитых и 23 раненых, а американцы потеряли 5 человек убитыми и 5 ранеными. Весь бой занял около 50 минут. Он проходил при сильном волнении на море, но, как и в случае с «Конституцией» и «Геррьером», американцы стреляли очень точно. Некоторое утешение британцам принесло то, что позже в тот же день британский линейный корабль «Пуатье» захватил «Осу», которая не смогла уйти из-за повреждений, и вернул британцам «Фролика».

На той же неделе два флота сошлись снова, а этот раз в бою фрегатов. 8 октября коммодор Джон Роджерс продемонстрировал уверенность маленького американского военного флота, когда вывел из Бостона «Президент» (44), «Соединенные Штаты» (44), «Конгресс» (38) и «Аргус» (16). «Президент» и «Конгресс» ходили вместе и, захватив всего несколько судов, вернулись в Бостон в конце года. «Аргус», ходивший один, оказался более успешен и захватил довольно много судов. Но самым успешным оказался фрегат «Соединенные Штаты». Этим фрегатом командовал капитан Стивен Декейтер, один из героев войны с Триполи. 25 октября, держа курс на восток и находясь в 29°с. ш. и 29°30' з. д., он заметил британский фрегат. Это был «Македонянин» (38) под командованием капитана Джона Сурман Кардена.

«Македонянин» был довольно новым кораблем, и капитан Карден, принимая командование в 1811 году, назвал его «прекрасным фрегатом», хотя ему не понравилась команда. Команда невзлюбила Кардена не меньше, чем он ее. Один моряк, служивший на «Македонянине», но позднее перешедший на сторону американцев, называл его «бессердечным, бесчувственным любителем палочной дисциплины». В сентябре фрегат вышел из Спитхеда, чтобы сопровождать «Ост-Индиан», и, выполнив свою задачу, начал самостоятельное плавание. Команда Кардена составляла менее 300 человек против 478 на «Соединенных Штатах». Позже он утверждал, что его фрегат был «укомплектован хуже всех кораблей британского военно-морского флота», но, конечно, он просто искал оправданий ошибкам, которые допустил в ходе боя. Как и в бою «Конституции» и «Геррьера», американский корабль превосходил британский по размеру и мощности бортового залпа в соотношении примерно 7 к 5.

Вначале, после того, как корабли заметили друг друга, у «Македонянина» было преимущество, поскольку он находился с наветренной стороны, но капитан Карден не сумел воспользоваться этим преимуществом, чтобы быстро подойти к американскому фрегату и начать бой. Впоследствии морской трибунал, обвинявший его в потере корабля, указывал на это, чем сильно подпортил репутацию капитана. Первая часть боя проходила на большом расстоянии, и американские орудия стреляли более метко, чем британские, что, несомненно, в определенной степени было результатом лучшей подготовки американских моряков. «Македонянин» получил тяжелые повреждения, лишившись крюйс-стеньги, которая упала вперед на грот-стеньгу. Затем Карден безуспешно пытался сблизиться с противником, чтобы пойти на абордаж, но повреждения так быстро нарастали, что он был вынужден сдаться. Один из членов британской команды говорил, что «разрушения вокруг нас были настолько ужасны, словно мы попали на бойню». Британцы потеряли 36 человек убитыми и 64 ранеными – более трети команды, в то же время потери американцев составили всего 7 убитых и 5 раненых.

Американский корабль был более мощным, но помимо этого причина его сокрушительной победы заключалась в превосходстве артиллерии, команды и капитана. Одним из преимуществ того, что американский военно-морской флот насчитывал совсем немного кораблей, было то, что американцы могли поручать командование этими кораблями морякам очень высокой квалификации. Маловероятно, что команда «Македонянина» была так плоха, как говорил капитан Карден, но тот моряк из этой команды, который позднее перешел на сторону американцев, считал, что многие из них оказались на корабле против воли, тогда как американцы сделали это добровольно. «Они понимали, за что сражаются, и на службе их использовали с большей пользой».

Финальный удар в 1812 году пришелся на 29 декабря и был нанесен у берегов Бразилии, когда «Конституция» (44) встретилась с «Явой» (38). После того как капитан Исаак Халл ушел в отставку с поста командира «Конституции», ее передали капитану Вильяму Бейнбриджу, который в конце октября вышел на ней из Бостона. 29-го он заметил «Яву» и в 14:00 начал бой, продлившийся два часа. И снова американский фрегат был больше, хотя в данном случае превосходство в размере и орудийной мощи было, скорее, 6 к 5, а не 7 к 5, как в более раннем бою фрегатов. Кроме того, значительно меньше отличалась численность экипажей, поскольку «Ява» везла более 100 моряков, которые должны были пополнить команды британских судов в Ост-Индии. Таким образом, на ее борту находилось более 400 человек, то есть не намного меньше, чем 475 в команде «Конституции».

В начале боя Бейнбриджу пришлось действовать на большем расстоянии, чем ему хотелось, но примерно через сорок минут он сумел подойти ближе. Когда «Конституция» приблизилась к британскому фрегату, она нанесла ему очень серьезные повреждения и, захватив инициативу, навязала бой на очень близком расстоянии. Британский капитан был смертельно ранен, и после двух часов борьбы положение «Явы» стало безнадежным. Она лишилась всех своих мачт и была вынуждена спустить флаг. Более 100 человек на ней были убиты и ранены, против 34 на «Конституции». Американский корабль потерял значительную часть парусов и снастей, но не получил слишком серьезных повреждений.

Результаты первого года войны на море стали глубоким шоком для Британии. За первые шесть месяцев войны регулярный американский флот потерял всего три небольших корабля, причем все эти корабли были захвачены силами, настолько превосходящими их собственные, что ни о каком сопротивлении не приходилось думать. Так, «Оса» (18) была захвачена кораблем 74-го ранга после успешного боя с «Фроликом»; «Наутилус» (14) сдался под напором целой британской эскадры, а «Виксен» (14) был взят «Саутгемптоном» (32). В последнем случае вскоре после захвата оба корабля получили повреждения, ударившись о скалы.