Текст книги "Вторая война за независимость США. Соединенные Штаты против Британской империи: сражения на суше и на море"

Глава 4
Очередная попытка Америки

Потеря Детройта и провальная кампания Халла стали горьким разочарованием для исполненных энтузиазма жителей Запада. Но они верили в быстрый поворот фортуны, и на это же возлагал свои надежды губернатор Индианы и победитель битвы при Типпеканоэ Генри Харрисон. Он был умным, проницательным командиром, вселявшим уверенность в свои войска. В конце августа жители Кентукки назначили его генерал-майором своей милиции, но какое-то время было неясно, кто будет осуществлять общее командование армией Северо-Запада, Харрисон или бригадный генерал Джеймс Винчестер. Винчестер был старше Харрисона, являлся ветераном революции и в марте получил пост бригадного генерала регулярных войск. Вопрос решился в середине сентября, когда президент Мэдисон назначил Харрисона бригадным генералом и главнокомандующим армией Северо-Запада, насчитывавшей 10 тысяч человек, и Винчестер решил, что лучше служить под началом Харрисона, чем переводиться на ниагарский фронт.

Еще до того, как Харрисон получил свое федеральное назначение, он предпринимал некоторые шаги, чтобы остановить стремительное ухудшение позиции американцев южнее Детройта. Его первым заданием стало освобождение осажденного индейцами форта Вейн на северо-востоке Индианы. Чтобы облегчить положение осажденного форта, Харрисон в начале сентября отправил передовой отряд из 900 человек из Пикуа в Огайо. Харрисон быстро последовал за ними и освободил форт, в котором находилось 2000 человек. Эта небольшая победа на западном фронте, как минимум, остановила успешное продвижение британцев и индейцев, и вскоре Харрисон получил вдохновляющие известия о том, что в начале сентября два небольших американских форта – форт Харрисон на реке Уобаш и форт Мэдисон в верховьях Миссисипи – успешно отразили атаки индейцев. Фортом Харрисон командовал капитан Захари Тейлор. Ему удалось удержать индейцев снаружи, хотя они подожгли часть форта, и продемонстрировать необходимую уверенность, заявив будущему президенту, что «присутствие духа не покидало меня ни на мгновение». Атака на форт Мэдисон продолжалась с 5 по 8 сентября. В первый день один солдат был убит и скальпирован в 25 шагах от часового, а на следующий день его голову и сердце, насаженные на палки, выставили на обозрение гарнизона. Форт не был взят, но стало очевидно, что позиции американцев к западу от озера Мичиган и к северу от Сент-Луиса чрезвычайно шатки.

После снятия осады с форта Вейн в конце сентября генерал Винчестер продолжил наступление в сторону Моми. По пути американцы обнаружили британские войска, отправленные полковником Проктером на соединение с индейцами, которые, как считали британцы, все еще осаждают форт Вейн. Однако этот отряд отступил, не вступая в бой с американцами. Винчестер дошел до места, где на месте слияния рек Моми и Оглейс располагался форт Дефианс.

24 сентября Харрисон получил известие о своем назначении главнокомандующим армией Северо-Запада. Он уже думал о стремительном броске кавалерийских частей на Детройт, но теперь, наконец, разработал общий план операции по захвату этого объекта. Согласно его плану перед началом атаки на Детройт три колонны должны были подойти к порогам на Моми. Силам Винчестера предстояло сформировать левую из этих трех колонн; центральная колонна должна была идти от Огайо по маршруту Халла; правая вместе с артиллерией – от верховий реки Сандаски. У Харрисона определенно было более чем достаточно войск, чтобы разбить британцев на границе у Детройта, но он не контролировал озеро Эри. Как и в случае с Халлом, когда его армия дошла бы до реки Детройт, ее наземные коммуникации оказались бы затерянными в лесах и не защищенными от нападения воинственных индейцев.

Попытки усмирить индейцев, обитавших в этом районе, постоянно заканчивались неудачей. В сентябре после освобождения форта Вейн Харрисон приказал сжечь деревни враждебно настроенных индейцев в этом районе, но солдаты обнаружили, что деревни покинуты. Более масштабные операции, проведенные в октябре и ноябре, тоже не дали значимых результатов. В октябре бригадный генерал Самюэль Хопкинс повел двухтысячное войско Кентукки на индейские деревни в Иллинойсе, но заблудился и никого не нашел. Чуть более успешными были действия Хопкинса в ноябре, когда он сжег город Пророка на Типпеканоэ, однако ему снова не удалось выманить на бой более крупные силы индейцев. В любом случае эти рейды не имели решающего значения, поскольку враждебно настроенных индейцев снабжали британцы в Малдене, и индейцы избегали любых крупномасштабных столкновений, за исключением тех случаев, когда их сопровождали британские войска. Совершенно ясно, что разубедить индейцев в британской мощи американцы могли, только отвоевав свои позиции на реке Детройт.

Под влиянием желаний жителей Запада Харрисон решил продолжить операции в самое неблагоприятное время года, но вскоре стало ясно, что никакое быстрое наступление на Детройт невозможно. Сильные осенние дожди сразу же начали тормозить центральную и правую колонны Харрисона. Продовольствие и боеприпасы нельзя было провезти через лес по раскисшим дорогам, и в результате на Моми войскам Винчестера пришлось остановиться и ждать зимы, не имея в достатке ни продовольствия, ни одежды. К середине октября они восстановили форт Дефианс и переименовали его в форт Винчестер. Но прежде чем собирать на Моми большую армию, Харрисон должен был найти способ ее снабжения. А пока его войска собирались в Огайо без шансов на осуществление быстрых действий, и перспективы возвращения американцев на свои довоенные позиции на канадской границе становились все более отдаленными.

Последняя надежда Харрисона на скорый результат заключалась в том, что с наступлением зимы на Старый Северо-Запад придут снега и морозы, и он сможет двигаться вперед, используя сани, а затем, переправившись по льду через реку Детройт, нападет на форт Малден. Прежде чем Харрисон смог привести к порогам достаточное количество войск, чтобы начать операцию, планы американцев нарушил генерал Винчестер. В январе Винчестер наконец смог перебросить свои войска к порогам по реке Моми. Прибыв туда, он начал получать сообщения от жителей Френчтауна, расположенного на реке Рейзин к югу от Детройта, в которых говорилось, что в этом городке имеются существенные запасы продовольствия и его можно с легкостью получить, поскольку в окрестностях нет значительных военных частей британцев. На порогах у Винчестера было около 1300 человек, почти все из Кентукки, и он решил отправить часть на реку Рейзин, чтобы раздобыть продовольствие и ответить на просьбу жителей о помощи.

17 января почти 700 человек выдвинулись от порогов в направлении реки Рейзин. Прибыв туда на следующий день, они столкнулись с упорным сопротивлением небольшого отряда британской милиции и индейцев. К наступлению темноты американцы оттеснили их и завладели поселением, потеряв 12 человек убитыми и 55 ранеными. Теперь армия Винчестера, который уже достаточно далеко отошел от главной американской базы на реке Сандаски, оказалась разделена, и ее передовые части находились менее чем в 20 милях от британцев на реке Детройт. 19-го он, взяв с собой 250 человек в качестве подкрепления, двинулся к реке Рейзин, а остальных оставил охранять лагерь. На реке Рейзин у него набралось почти 1000 человек, но его позиция была очень опасной. Тот отряд, который прибыл первым, разместился за оградой, но подкрепление, которое теперь сформировало правый фланг этой маленькой армии, располагалось на открытом месте. Винчестер понимал, что подвергается серьезной опасности, но, вероятно, думал, что у него есть в запасе несколько дней, прежде чем британцы отреагируют.

Узнав о том, что американцы заняли Френчтаун, генерал Генри Проктер, находившийся в Малдене, действовал стремительно. 21 января он по льду перешел реку Детройт, имея при себе почти 600 солдат регулярных войск и милиции и несколько сот индейцев. На ночь он расположился в 5 милях от американских позиций, но каким-то чудом не был обнаружен американцами, которые, находясь в открытом поле, постоянно патрулировали возможные пути из форта Малден. 22-го еще до рассвета британские войска пошли в наступление, таща за собой три 3-фунтовые пушки и несколько гаубиц. Американцы обнаружили их, только когда они выстроили орудия для обстрела и подготовились к атаке. У американцев еще был шанс, поскольку Проктеру не удалось начать атаку немедленно и захватить американцев спящими, но незащищенное правое крыло, которое обошли индейцы и канадская милиция, дрогнуло и в конце концов в панике бросилось бежать. Генерала Винчестера схватили, и, хотя американцы, находившиеся за оградой, еще сопротивлялись, их командир решил, что, если он не сдастся, индейцы могут устроить резню. В результате, оказавшись в плену, он сдался от имени тех солдат, которые еще продолжали драться.

После боя Проктер тут же отступил в форт Малден, забрав с собой около 500 пленных американцев, а раненых оставил на месте. Не сумев предоставить им необходимую защиту, Проктер заслужил вечную ненависть жителей Кентукки. На следующее утро индейцы напали на раненых, которые укрылись в домах местных жителей. Дома подожгли, а раненых застрелили, забили томагавками и скальпировали. Такая участь постигла, вероятно, 30 или 40 человек.

Американские силы во Френчтауне были уничтожены. Более 500 человек оказались в плену, около ста погибли, и лишь немногие смогли вернуться на реку Моми. Британские потери составили 24 убитых и 158 раненых. И снова попытка американцев перехватить инициативу закончилась катастрофой. Теперь Харрисон оставил всякую надежду этой зимой нанести британцам внезапный удар на реке Детройт и вынужден был довольствоваться строительством нового форта у порогов на реке Моми – форта Мейгс.

После унизительного провала кампании Харрисона перед американцами встал единственный серьезный вопрос:

смогут ли они подготовиться к весенней и летней кампаниям так, чтобы сломать оборонительные планы британцев и добиться решающего результата. Зимой 1812/13 года обе стороны осознали жизненную важность озер и начали думать о том, как достичь превосходства. В течение первого лета войны британцы сохраняли превосходство в силе на озерах Эри и Онтарио. Если Соединенные Штаты хотели завоевать Верхнюю Канаду, необходимо было изменить эту ситуацию, хотя бы на одном из озер.

В начале сентября 1812 года коммодор Исаак Чонси был назначен командующим американскими военно-морскими силами на всех озерах, кроме озера Шамплейн. Он имел репутацию высокопрофессионального морского офицера и участвовал в войне с Триполи. Чонси решил разместить свою штаб-квартиру в Сакеттс-Харбор на озере Онтарио и прибыл туда в октябре. Тем летом Соединенные Штаты использовали на этом озере силы в составе «Онейды» (16) и шести шхун, но встретились с гораздо более мощной эскадрой из шести британских кораблей, из которых четыре самых крупных имели ранги 22, 16, 14 и 10. Это несоответствие говорит о том, что в 1812 году американцы не смогли бы взять озеро под контроль, но преимущество британцев было до некоторой степени компенсировано неэффективностью офицеров и матросов на британских кораблях. Многие из них были сухопутными жителями Канады, и уже в конце марта 1813 года один британский офицер писал о британской эскадре на озере Онтарио: «Я не уверен, что в этом дивизионе найдется хотя бы один человек, пригодный для командования военным кораблем». Пользуясь этой ситуацией, Чонси после прибытия в октябре в Сакеттс-Харбор мог позволить себе курсировать по озеру. Британская эскадра превосходила его силы, но ни разу не пожелала встретиться с ним в серьезном бою. Тем временем американцы начали привозить с востока плотников и моряков, чтобы усилить свою флотилию. В ноябре на воду был спущен «Мэдисон» (24), закуплены новые шхуны и началось строительство «Дженерал Пайк» (28).

Кроме того, после поражения Халла американцы начали планировать создание военно-морских сил на озере Эри. Осенью 1812 года несколько кораблей были размещены у Блэк-Рок, а зимой началось строительство новых кораблей на острове Преск (в наши дни Эри, Пенсильвания). Эта работа была ускорена, когда в феврале 1813 года новым военным министром стал Джон Армстронг, а также после назначения молодого, но опытного моряка Оливера Хазарда Перри командующим новой флотилией на озере Эри. Перри прибыл на остров Преск в конце марта 1813 года, но, несмотря на все старания кораблестроителей, было совершенно ясно, что установить эффективный контроль на озере Эри Соединенные Штаты смогут только летом.

Пока американцы старались восполнить на озерах то, что не удосужились сделать до войны, британцы поняли, что успешно защитить Канаду можно, лишь сохраняя военно-морское превосходство. Чтобы добиться этого, флотилия на озере нуждалась не только в новых кораблях, не уступавших тем, что строили американцы, но и в профессиональных офицерах и матросах, которые смогли бы заменить канадских сухопутных жителей. В конце 1812 года Превост уведомил британское правительство об американской программе по строительству новых кораблей и заявил, что ему должны быть присланы опытные морские офицеры и матросы из Англии или с Североамериканской станции адмирала Уоррена. Послав британскому правительству требование на отправку опытных моряков, Превост отдал приказ о строительстве новых кораблей в Йорке и Кингстоне на озере Онтарио и в Амхерстбурге на озере Эри и попросил правительство Англии обеспечить ему необходимые технические средства и боеприпасы.

Наибольшую трудность при организации эффективного британского флота на озерах представляло то, что первоначально он находился скорее под контролем департамента главного квартирмейстера, чем в ведении британского Адмиралтейства. Превост сознавал эту проблему и осенью 1812 года, отправляя свой запрос британскому правительству, он также попросил, чтобы озерная флотилия была передана в ведение Адмиралтейства. Британское правительство понимало необходимость сильного флота на канадских озерах, но задержки с доставкой и необходимость обеспечить поставками и людьми другие фронты создавали трудности для быстрого удовлетворения запросов Превоста. Так или иначе, до весны любые подкрепления и поставки пришлось бы везти посуху из-за сезонного прекращения навигации на озерах и реке Святого Лаврентия. Только в марте 1813 года адмирал Уоррен отправил небольшую группу офицеров своей флотилии, чтобы немного восполнить их нехватку на Великих озерах. В том же месяце британское правительство решило, что Адмиралтейство должно взять на себя часть ответственности за Великие озера, и отправило туда офицеров и матросов.

Сэру Джеймсу Лукасу Йео было приказано отправиться из Англии в Канаду с четырьмя сотнями офицеров и матросов и возглавить озерную флотилию. В 1813 году Йео был молодым тридцатилетним, но достаточно опытным офицером, поскольку впервые он вышел в море в 1793 году. В данных ему инструкциях подчеркивалось, что его задачи носят, прежде всего, оборонительный характер; он должен способствовать сохранению североамериканских колоний. Адмиралтейство не испытывало никакого энтузиазма, принимая на себя дополнительную ответственность в Канаде, и, хотя согласилось отправить с Йео, по возможности, все техническое обеспечение, оно заявило, что требования слишком велики, а объяснения недостаточны, чтобы военно-морской флот взял на себя всю полноту ответственности. В результате, когда в мае Йео и его люди присоединились к озерной флотилии, там по-прежнему ощущалась нехватка орудий, и в начале лета пришлось расформировать наземную батарею в Кингстоне, чтобы поставить пушки на новые корабли. Кроме того, стало очевидно, что из-за увеличения озерной флотилии Соединенными Штатами британцам требовалось еще больше моряков. Все, кто прибыл с Йео, нужны были ему на озере Онтарио, и для кораблей на озере Эри подкреплений практически не осталось.

Несмотря на то что зимой 1812/13 года обе стороны, понимая важность укрепления своих военно-морских сил на озерах, начали строительство новых кораблей, ни у одной из них не было надежды получить к весне решающее преимущество. Ясно, что в начале 1813 года силы на озере Онтарио сравнялись, в то время как озеро Эри по-прежнему контролировали преимущественно британцы. Перри получил свое новое назначение только в конце марта.

Несмотря на отсутствие военно-морского преимущества, Соединенным Штатам ничего не оставалось, как двинуть против Канады свои сухопутные силы, поскольку после провалов 1812 года общественное мнение требовало каких-нибудь действий. Как только новый военный министр Армстронг приступил к своим обязанностям, он представил кабинету планы на весну. Эти планы базировались на ожидании, что с возобновлением навигации в Канаду прибудут британские подкрепления, и на понимании Армстронгом, что его сухопутных сил в районе озера Шамплейн недостаточно для нападения на Монреаль. В феврале 1813 года американская армия по-прежнему насчитывала менее 20 тысяч человек, из которых на фронте Шамплейн находилось только 2400. У Армстронга не было никаких надежд на существенное увеличение этих сил до прибытия британских подкреплений после возобновления в середине мая навигации на реке Святого Лаврентия.

Поскольку для атаки на Монреаль Армстронгу не хватало сил, он надеялся организовать наступление, чтобы перекрыть дорогу Святого Лаврентия дальше к западу и изолировать Верхнюю Канаду. Для этого предполагалось осуществить нападение на британцев в Кингстоне, расположенном у входа в реку из озера Онтарио, разбить их гарнизон и уничтожить британские корабли, стоявшие в гавани. Затем Армстронг собирался напасть на Йорк, уничтожить строившиеся там корабли и, наконец, атаковать форты Джордж и Эри на границе по Ниагаре. Поскольку лед на озере Онтарио обычно сходил к 1 апреля, а навигация на реке Святого Лаврентия начиналась не раньше 15 мая, Армстронг хотел, чтобы наступление состоялось в те шесть недель, когда Превост еще не сможет получить подкрепления для своих гарнизонов.

10 февраля Армстронг сообщил Дирборну о кампании, которую он намерен провести против Кингстона, Йорка и фортов на реке Ниагара. Для решения первых двух задач в Сакеттс-Харбор были собраны войска численностью 4000 человек, а для захвата фортов они должны были действовать совместно с еще 3000, которые предполагалось собрать в окрестностях Буффало. Чтобы собрать эти войска на озере Онтарио, предполагалось перебросить две бригады с озера Шамплейн. Теоретически казалось, что теперь американцы разработали наилучший план, способный обеспечить им успех. На практике следующие недели продемонстрировали те же колебания и сомнения, которые привели к катастрофам в 1812 году.

В течение двух недель объясняя Дирборну, каким должен быть план его кампании, Армстронг предложил совершенно новый метод его реализации. Теперь он считал, что зимнее наступление по льду реки Святого Лаврентия вполне осуществимо. Одной из основных причин, заставивших его прийти к такому заключению, стало успешное февральское нападение капитана Бенджамина Форсайта, командовавшего американским гарнизоном Огденсбурга, на пост канадской милиции в Броквилле, находящийся на другой стороне реки. Этот небольшой успех оказался недолговечным, поскольку британцев очень взволновала угроза, которую представлял американский гарнизон Огденсбурга для путей их снабжения. 22 февраля, за два дня до того, как Армстронг, вдохновленный примером Форсайта, предполагал начать зимнюю атаку на Кингстон, британцы пошли в контратаку через замерзшую реку Святого Лаврентия. Около 7:00 утра подполковник Джордж Макдонелл вышел из Прескотта во главе отряда из 480 солдат регулярной армии и милиции. Их продвижению мешал глубокий снег, и на какое-то время они застряли на берегах реки, но к 9:00 после небольшой стычки американцы были выбиты из города и форта, и британцы захватили около 70 пленных, потеряв 8 человек убитыми и 52 ранеными. У американцев было 20 убитых, а остальные отступили в направлении Сакеттс-Харбор.

Британская вылазка против Огденсбурга была весьма полезной победой, но едва ли достаточно серьезной, чтобы нарушить планы американцев, однако она укрепила изначальные опасения Дирборна. В сочетании с информацией о том, что Превост приехал в Верхнюю Канаду, в действительности – чтобы проинспектировать военные посты, но в представлении Дирборна – чтобы организовать большое наступление, эта вылазка изменила ход мыслей Дирборна с наступательных на оборонительные. Теперь он видел в своих подкреплениях с Востока скорее остро необходимых защитников, чем дополнительные силы, которые могли бы помочь ему взять Кингстон, и настоятельно призывал их прибыть как можно скорее. К 3 марта Дирборн уверился, что Превост собрал в Кингстоне 6000 или 7000 человек и что атака на Сакеттс-Харбор состоится не позднее чем через 48 часов. На самом деле численность британских сил в Кингстоне даже не приближалась к тому, что предполагал Дирборн, и Превост вовсе не собирался переходить реку по льду и нападать на Сакеттс-Харбор. Однако Дирборн из-за своих ложных страхов по поводу нападения британцев отказался от плана быстрого наступления на Кингстон и в середине марта стал предлагать в качестве первого крупного начинания 1813 года более легкую, но менее перспективную кампанию.

Новый план Дирборна не содержал нападения на сильные позиции британцев в Кингстоне. Теперь он считал, что сначала следует напасть на Йорк и, уничтожив стоявшие там корабли, получить полный контроль над озером. Затем, соединившись с американскими войсками из региона Буффало, Дирборн предполагал взять британские форты на границе по Ниагаре и, наконец, общими силами атаковать Кингстон. Хотя в целом все соглашались с тем, что Соединенные Штаты могут завоевать Канаду, только захватив район реки Святого Лаврентия как можно дальше к востоку, Дирборн в своих кампаниях 1813 года снова отказался от решения этой главной задачи, тем самым дав британцам время использовать открывшуюся навигацию для укрепления и перераспределения своих сил на реке Святого Лаврентия.

К тому времени, когда Дирборн смог подготовить свои войска к атаке, уже миновала середина апреля. 22-го числа отряд численностью около 1700 человек погрузился на корабли Чонси, но из-за плохой погоды они отчалили только 24-го. Многие солдаты по-прежнему думали, что будут атаковать Кингстон на Ниагаре, но ночью 26-го они увидели Йорк и провели ночь в окрестностях города. Британцы узнали об их появлении, но были не в состоянии отогнать сколь-нибудь значительный отряд противника. В распоряжении генерал-майора сэр Роджера Шиффе имелось около 700 солдат регулярной армии и около сотни индейцев, а сам Йорк был плохо защищен.

Американские войска под непосредственным командованием бригадного генерала Зебулона Пайка начали высадку 27-го. Сильный ветер сбивал лодки с курса, и они подходили к берегу под сильным огнем индейцев майора Джеймса Гивингса, но артиллерийские залпы с американских судов помогли им сойти на берег. Бой продолжался все утро, однако после того, как склад боеприпасов одной из британских батарей взорвался, оставив на месте более 30 убитых, сопротивление британцев ослабело. Взяв эту батарею, американцы пошли вперед, судя по всему, двигаясь к победе без единой потери. Но когда британцы отступили в город, они взорвали главный склад. От взрыва погибло много американцев. Командующий генерал Пайк получил тяжелое осколочное ранение и позднее скончался. Всего было убито около 40 человек, ранено более 200. Американский офицер, потерявший ногу, писал: «Они говорят, что у меня очень хорошая рана, но она искалечила меня на всю жизнь». Особенно тяжелыми были ранения от обломков склада, и хирург писал про медиков, которые «утопая в крови, отрезали руки, ноги и трепанировали головы». Он, со своей стороны, «резал и резал в течение 48 часов без сна и еды».

Несмотря на потрясение от взрыва склада, у американцев осталось достаточно сил, чтобы продолжить наступление в городе. Шиффе понял, что его положение безнадежно, и решил отступить, оставив офицера милиции договариваться об условиях капитуляции. Перед тем как уйти, британцы уничтожили военно-морские склады и большой строящийся корабль, стоявший на стапелях, но бриг «Глостер» попал в руки американцев. Согласно условиям капитуляции общественная собственность переходила к американцам, тогда как частная собственность гарантированно оставалась у местных жителей. В следующие месяцы между британцами и американцами возникли серьезные споры по поводу того, как американцы обошлись с захваченным городом. В значительной степени поведение американцев в Йорке, столице Верхней Канады, стало предлогом для грабежей и мародерства, учиненного британцами в Вашингтоне в 1814 году. Но даже у защитников и жителей было разное мнение по поводу действий американцев. Так, один британский эмигрант высоко отзывался об американцах: «Они обходились с людьми очень учтиво. Они не позволяли своим солдатам отбирать чужую собственность, если могли предотвратить это. Ночью они выставляли караул возле каждой лавки, но не могли удержать тех местных жителей, которые творили позорные дела в чужих домах. Самих же американцев очень хвалили за их хорошее отношение».

Майор милиции, которого оставили осуществлять капитуляцию, отнесся к действиям американцев куда более критично, утверждая, что жители подвергались «всевозможным оскорблениям и грабежам». Хотя отдельные случаи грабежей частной собственности действительно имели место, в массе своей американцы сконцентрировались на разрушении общественной собственности. Здание парламента, резиденция вице-губернатора, как и значительная часть казарм, были сожжены, правительственная типография уничтожена, и около 2000 фунтов государственной казны изъяты. Деньги были спрятаны, но американцы угрожали, что сожгут город, если их не отдадут. Генерал-майора Шиффе едва ли могло порадовать представление американцев о том, что такое общественная собственность, поскольку они забрали багаж, оставленный им в спешке. Через несколько недель вещи, принадлежавшие Шиффе, включая «его великолепное красное пальто», были проданы на аукционе. Кроме того, американцы уничтожили все имущество майора Гивингса и его семьи, поскольку испытывали особую ненависть к тем, кто командовал индейцами.

Нападение на Йорк привело британцев в смятение и закончилось утратой складов и собственности, но оно не стало решающей победой в борьбе за контроль над озером Онтарио. В конечном счете этот американский рейд оказался важнее в борьбе за озеро Эри. Военно-морские склады и боеприпасы, предназначавшиеся для Эри, были уничтожены, и прежде, чем британцы смогли восполнить их потерю, американцы перекрыли их коммуникации по реке Ниагара.

После нападения на Йорк американские войска перевели на Ниагару в надежде, что они помогут реализовать второй этап плана Дирборна по захвату британских фортов в этом районе. Британцы понимали, что в скором времени, вероятно, окажутся под сильным давлением, и, когда в конце мая американцы начали обстреливать форт Джордж, Превост попытался провести диверсию, атаковав Сакеттс-Харбор. Он отплыл из Кингстона с 800 солдатами и 29 мая рано утром начал атаку. У британского отряда возникли трудности с высадкой. Лодки собрались возле Сакеттс-Харбор ночью, но их сносило течением, и войска смогли причалить только после рассвета. К тому времени американская оборона в количестве 400 солдат и нескольких сот ополченцев милиции уже ждала их. Британцам удалось высадиться, несмотря на огонь, но, когда американцы отступили к своим блокгаузам и форту, британское наступление застопорилось.

Американской обороной весьма толково руководил генерал-майор Джейкоб Браун, офицер милиции, имевший совсем небольшой опыт, и позднее полковник Эдвард Бейнс, командовавший британскими штурмовыми силами, признавал, что преодолеть американскую оборону прямым ударом было невозможно. Превост никогда не любил рисковать, и когда он понял, что атака британцев остановилась перед позициями американцев, то решил снова погрузить свои войска на корабли и вернуться в Кингстон. Его потери оказались серьезными – 48 убитых, 195 раненых и 16 пропавших без вести, но никаких успехов его атака на Сакеттс-Харбор не достигла. Потери американцев составили около 100 человек, но они оказали эффективное сопротивление британскому нападению.

Превост был поразительным оптимистом, если действительно ожидал, что его атака на Сакеттс-Харбор отвлечет внимание американцев от ниагарской границы. На самом деле американцы начали наступление в этом районе еще до того, как Превост предпринял свой отвлекающий маневр. Дирборн назначил командовать своими атакующими силами полковника Уинфреда Скотта, и перед тем, как он переправился через реку Ниагара, американская флотилия под командованием Чонси обстреляла позиции британцев. Утром 27 мая несколько тысяч американских солдат сошли на берег в 2 милях от форта Джордж. Британские батареи, находившиеся вблизи этого места, были выведены из строя американской флотилией. Под началом британского командующего бригадного генерала Джона Винсента было почти 2000 солдат регулярной армии, охранявших границу, и несколько сот ополченцев милиции. Сначала он оказал сопротивление американской атаке, но, поняв, что ему противостоит 4000 или 5000 человек, решил оставить форт Джордж и отступить в сторону истока озера Онтарио. Винсент приказал заклепать пушки, боеприпасы уничтожить и, отозвав своих людей из фортов Эри и Чиппава, отступил в боевом порядке. Британские потери были достаточно тяжелыми: 52 убитых и более 300 раненых или пропавших. Американцы потеряли 150 человек.

Американцы захватили контроль над фортами, расположенными вдоль реки Ниагара, но в целом силы британцев еще оставались нетронутыми и способными проводить операции в Берлингтоне, расположенном у истока озера Онтарио. Чтобы одержать окончательную победу в этом районе, американцам нужно было вызвать на бой армию Винсента и разбить ее. Когда Превост услышал о том, что форт Джордж оставлен, он отправил к Винсенту британскую флотилию под командованием Йео с боеприпасами и 200 человек на борту. Через несколько дней стало ясно, что эта поддержка была чрезвычайно важна, поскольку американское наступление в Канаде снова потерпело фиаско.

В начале июня генерал Дирборн отправил часть своей армии на запад от реки Ниагара в сторону Берлингтона. Наступлением руководил бригадный генерал Вильям Х. Уиндер, но 5 июня к нему присоединился бригадный генерал Джон Чандлер, который взял командование на себя. Чандлер был политиком, который во время революции воевал и на суше, а затем долгое время служил в милиции Массачусетса, прежде чем в ноябре 1812 года занять пост в армии Соединенных Штатов. После того как он присоединился к Уиндеру, общая численность войск под его началом составила 2000 человек, и он немедленно двинулся в сторону Стоуни-Крик, где в ночь с 5 на 6 июня встал лагерем.