Текст книги "Если бы смерть спала"

Пятница

В 8:15 появляется в комнате АГ с сообщением об убийстве Эбера. В 8:45 завтрак. В 9:30 собирает всех в библиотеке на совещание по этому поводу. В 11:00 приезжает лейтенант Роуклифф, проводит там час, НК присутствует. Остается в библиотеке с УДЖ и НК; в 13:22 – телефонный звонок от АГ; в 13:40 звонит АГ, получает указание привести всех в офис НВ в 18:00. В 13:45 ланч с СДЖ, ЛДЖ и РФ; велит им быть у НВ в 18:00. После ланча звонит УДЖ и Кори Бригаму сообщить о визите к НВ. Звонит Кларинде Дей и просит передать ТДЖ позвонить мужу. Она звонит в 15:00, и он сообщает о встрече у НВ. Звонит окружному прокурору, с которым знаком; дружески беседует с ним об Эбере. В 17:00 в библиотеку приходит РФ, просит 335 $, получает отказ. В 17:30 собирается к НВ, ждет, пока будет готова ТДЖ. В 18:10 приезжает к НВ, уезжает в 19:10; дом, обед, продолжительное семейное обсуждение ситуации, постель.

Суббота

В 8:30 завтрак с НК. Велит всем оставаться дома, так как в 11:00 прибудет помощник окружного прокурора. В 9:15 приезжает Герман Диц по деловому вопросу, уезжает в 9:45. В 10:00 велит АГ исчезнуть, так как приедет помощник окружного прокурора. В 10:10 приходит для разговора УДЖ. В 11:00 появляется Мандельбаум с полицейским стенографистом; в 11:15 созывают всех, но ТДЖ приходит только в 11:45. В 12:05 к ним присоединяется Кремер, приехавший от НВ. В 13:35 Мандельбаум и Кремер уезжают. Все собираются на ланч, кроме НК. В 14:45 звонит окружной прокурор, не застает ОДЖ. Звонит комиссар полиции Келли и назначает встречу с ним в клубе «Пингвин» в воскресенье в 10:30. В 15:40 уезжает для разговора с УДЖ в «Метрополитен атлетик клаб». В 17:40 они вместе возвращаются домой на ранний обед. В 20:10 – театр с ТДЖ.

Воскресенье

В 9:00 завтрак. В 10:10 уезжает в клуб «Пингвин» на встречу с комиссаром полиции Келли; остается с ним до 11:30, возвращается домой и в библиотеку. В 12:00 приходит АГ и проводит с ним 10 минут. В 13:30 ланч с УДЖ, СДЖ и АГ. С 14:30 до 17:00 – в библиотеке, потом бридж с ТДЖ, УДЖ и НК. В 18:10 приходит АГ сообщить о смерти Кори Бригама.

Трелла Джаррелл

Четверг

Встает с постели в полдень, пьет кофе на террасе. В 13:30 ланч с ОДЖ, СДЖ и АГ. В 14:30 у Кларинды Дей. В 15:45 шопинг, информация, где и когда, путаная и неполная, проверяется. В 18:00 возвращается домой переодеться перед коктейлем и обедом. После обеда пинокль с РФ и НК.

Пятница

В 9:30 приходит в библиотеку на семейное совещание в неглиже, возвращается в постель, встает в полдень, плотно завтракает. В 13:15 идет в парк, в 14:30 у Кларинды Дей, делает массаж, получает сообщение позвонить ОДЖ, звонит в 15:00. С 16:00 до 17:00 смотрит на кошек в двух зоомагазинах, возвращается домой в 17:15; в 17:50 готова ехать к НВ. Начиная с этого времени вместе с остальными, см. ОДЖ.

Суббота

В 11:05 ее просят прийти в библиотеку для беседы с помощником окружного прокурора, появляется там в 11:45. В 13:35 ланч с остальными. В 14:30 у Кларинды Дей. В 15:45 в кинотеатре «Дьюк скрин бокс» на Парк-авеню. В 17:30 возвращается домой переодеться перед ранним обедом. В 20:10 в театре с ОДЖ.

Воскресенье

Встает в полдень, снова плотный завтрак. Читает на террасе газеты. В 14:00 идет в парк, возвращается в 15:00, идет в студию смотреть телевизор; в 17:00 ее будит УДЖ и приглашает поиграть в бридж с ОДЖ, УДЖ и НК. В 18:10 АГ сообщает о смерти Кори Бригама.

Уаймен Джаррелл

Четверг

В 9:30 завтрак с ОДЖ, ЛДЖ, НК и АГ. С 10:30 до 12:15 читает на террасе рукопись пьесы. В 12:45 приезжает на ланч в «Сарди» для обсуждения с тремя мужчинами финансирования пьесы, которую он собирается продюсировать (двое из них это подтвердили). С 14:45 до 16:30 прослушивание актеров на роли для пьесы в театре «Дрю». С 16:35 до 18:30 в «Метрополитен атлетик клаб» смотрит гандбол и пьет. В 18:45 встречается с СДЖ в «Сарди», обед, театр, дом, постель.

Пятница

В 9:30 семейное совещание в библиотеке, потом завтрак. Читает газеты, томится дома вместе с СДЖ в ожидании прихода, а затем ухода Роуклиффа. В библиотеке вместе с ОДЖ и НК до 13:22, когда раздается телефонный звонок от АГ; уезжает, обналичивает чек в банке, приезжает в свой офис в Парамаунт-билдинг. Ланч в «Сарди» с теми же троими мужчинами, что и в четверг. В 15:00 возвращается в свой офис, куда звонит ОДЖ с требованием быть в 18:00 у НВ. Звонит СДЖ. В 15:45 СДЖ заезжает за ним на «ягуаре», они едут выпить в «Брисколл» в Уэстчестере, затем возвращаются в город и прибывают к НВ в 17:56. Начиная с этого времени вместе с остальными, см. ОДЖ.

Суббота

В 9:10 завтрак с СДЖ, ЛДЖ и АГ. В 10:10 в библиотеке с ОДЖ до 11:00, когда появляется помощник окружного прокурора. В 13:35 ланч с остальными. В 15:00 встречается с Кори Бригамом в баре для мужчин отеля «Черчилль», вместе с ним до 15:50. С 16:00 до 17:40 с ОДЖ в «Метрополитен атлетик клаб»; возвращаются вместе, прибывают домой в 18:00 на ранний обед. В 18:15 в театре с СДЖ.

Воскресенье

В 10:00 завтрак с СДЖ, ЛДЖ, НК и АГ. Читает газеты и разгадывает кроссворды до ланча в 13:30 с ОДЖ, СДЖ и АГ. В 14:40 уезжает в театр «Дрю» на прослушивание. В 16:40 уезжает из театра, прибывает домой в 17:00, идет в студию и будит ТДЖ, бридж с ОДЖ, ТДЖ и НК. В 18:10 АГ сообщает о смерти Кори Бригама.

Сьюзен Джаррелл

Четверг

В 10:30 завтрак в одиночестве. Едет в ювелирный магазин «Массон», угол Пятьдесят второй улицы и Пятой авеню, чтобы оставить часы. Идет пешком до парка и там гуляет, в 13:30 возвращается домой на ланч с ОДЖ, ТДЖ и АГ. В 14:45 возвращается в «Массон» забрать часы; покупает чулки в «Меррихью», угол Пятьдесят восьмой улицы и Мэдисон-авеню. В 16:00 приезжает к Кларинде Дей, уезжает в 18:30, встречается с УДЖ в «Сарди» в 18:45. Обед, театр, дом, постель.

Пятница

В 9:30 семейное совещание в библиотеке, потом завтрак. Томится дома вместе с УДЖ в ожидании прихода, а затем ухода Роуклиффа. В 12:10 едет в цветочный магазин «Абингдон» на Шестьдесят пятой улице у Мэдисон-авеню, заказать растения для террасы. Возвращается домой. В 13:45 ланч с ОДЖ, ЛДЖ и РФ, получает указание быть в офисе Ниро Вулфа в 18:00. Три раза звонит в офис УДЖ, дозванивается до него в 15:20, берет «ягуар» и заезжает за УДЖ. Остаток дня и вечер – то же, что и у УДЖ.

Суббота

В 9:10 завтрак с УДЖ, ЛДЖ и АГ. На террасе до 11:15, затем присоединяется в библиотеке к остальным для встречи с помощником окружного прокурора. В 13:45 ланч с остальными. В 14:45 отправляется в «Абингдон» посмотреть на растения. Дома в 15:45, в своей комнате до 16:40, уезжает из дома, появляется у Кларинды Дей в 17:05, уезжает оттуда в 18:15, возвращается домой, опаздывая на ранний обед. В 20:15 в театре с УДЖ.

Воскресенье

В 10:00 завтрак с УДЖ, ЛДЖ, НК и АГ. В 10:30 отправляется в церковь Святого Томаса, угол Пятьдесят третьей улицы и Пятой авеню. Из церкви возвращается пешком, дома в 13:15. В 13:30 ланч с ОДЖ, УДЖ и АГ. Читает газеты, смотрит телевизор, идет к себе в комнату, чтобы вздремнуть, в 17:30 снова идет смотреть телевизор в студию, находится там вместе с АГ до 18:00, когда в новостях сообщают о Кори Бригаме.

Лоис Джаррелл

Четверг

В 9:30 завтрак с ОДЖ, УДЖ, НК и АГ. С 10:15 до 11:30 читает на террасе. С 11:45 до 13:00 покупает туфли в трех магазинах: «Зуссман», «Йорио» и «Уиден». В общей сложности купила семь пар, не желая ходить босиком. В 13:15 ланч в плавучем ресторане «Боливар» у причала на реке Гудзон. В 15:00 выводит машину из гаража и отправляется в теннисный клуб в Ривердейле, теннис до 18:00. Дома в 18:35, чтобы переодеться. Уезжает из дома в 19:30 на обед и танцы в компании друзей в клуб «Фламинго»; жаль, что меня там не было.

Пятница

Встает в 7:00, чтобы позавтракать и покататься верхом в парке. Дома в 9:30, к самому началу семейного совещания в библиотеке. Едет в теннисный клуб, где час играет в теннис, дома в 13:15. В 13:45 ланч с ОДЖ, СДЖ и РФ. Получает указание быть в офисе НВ в 18:00. В 15:00 в магазине «Эванджелина», Сорок девятая улица возле Мэдисон-авеню, примеряет одежду. Дома в 17:20, в 17:30 уезжает с РФ и НК на такси к НВ. Начиная с этого времени вместе с остальными, см. ОДЖ.

Суббота

Встает в 7:00 покататься верхом в парке, возвращается домой в 9:10 на завтрак с УДЖ, СДЖ и АГ. Отменяет партию в теннис из-за встречи в библиотеке с помощником окружного прокурора в 11:15. В 13:35 ланч с остальными. В 14:30 ложится вздремнуть в своей комнате. В 16:15 отправляется на прогулку, идет пешком до цветочного магазина «Абингдон» и отменяет заказ СДЖ на растения для террасы. Дома в 17:45, переодевается для раннего обеда. В 20:20 отправляется с АГ в клуб «Фламинго», дома в 2:00.

Воскресенье

В 10:00 завтрак с УДЖ, СДЖ, НК и АГ. Идет на прогулку с АГ, в 11:30 едет на такси к друзьям по фамилии Бьюкенен, Ист-Ривер-драйв, 185, вместе с ними отправляется в теннисный клуб на ланч, выпить и поиграть в теннис. Дома в 18:40, узнает о Кори Бригаме.

Нора Кент

Четверг

В 9:30 завтрак с ОДЖ, УДЖ, ЛДЖ и АГ. Все утро в библиотеке, ланч в одиночестве там же, остается там в одиночестве до возвращения ОДЖ в 18:00. После коктейлей и обеда пинокль с ТДЖ и РФ.

Пятница

В 8:45 завтрак. В 9:30 семейное совещание в библиотеке. В 11:00, когда приходит Роуклифф, находится в библиотеке с ОДЖ. Ест ланч в библиотеке, узнает о калибре пули, убившей Эбера, в 13:45 отправляется к НВ. Дома в 15:10. До 17:30 в библиотеке, затем отправляется с ЛДЖ и РФ на такси на встречу с НВ. Начиная с этого времени вместе с остальными, см. ОДЖ.

Суббота

В 8:30 завтрак с ОДЖ, затем вместе с ним в библиотеке. В 10:10 УДЖ приходит поговорить с ОДЖ, и ей велено оставить их вдвоем. В своей комнате до 11:15, затем встреча в библиотеке с помощником окружного прокурора. В 13:35 ланч с остальными. В 14:30 возвращается в библиотеку с ОДЖ, который уходит в 15:40. В 15:45 отвечает на телефонный звонок из «Абингдона» насчет растений; идет в магазин и отменяет заказы, сделанные СДЖ и ЛДЖ. Отправляется за покупками, покупает всякие вещи для личного пользования, какие именно, не уточняется. В 17:45 возвращается домой, переодевается для раннего обеда. В 19:50 уходит на встречу Лиги женщин-профессионалов в клубе колледжа Вассара, Пятьдесят восьмая улица. Дома в 23:10.

Воскресенье

В 10:00 завтрак с УДЖ, СДЖ, ЛДЖ и АГ. В 10:50 отправляется в церковь у Пятой авеню. Пресвитерианская церковь, Пятьдесят пятая улица. Ланч в ресторане «Богнер» на Шестой авеню, затем выставка Пикассо в Музее современного искусства, Пятьдесят третья улица. Возвращается домой в 17:00 для игры в бридж с ОДЖ, ТДЖ и УДЖ. В 18:10 АГ сообщает о смерти Кори Бригама.

Роджер Фут

Четверг

В 7:00 завтрак в одиночестве. Отправляется в «Джемейка рейс хорс», проигрывает 60 долларов, которые я ему дал. Дома в 18:00. После коктейлей и обеда пинокль с ТДЖ и НК.

Пятница

В 9:30 семейное совещание в библиотеке, затем завтрак. На террасе и в своей комнате до 13:45, затем ланч с ОДЖ, СДЖ и ЛДЖ. Получает указание быть в офисе НВ в 18:00. В 14:50 уезжает из дому на Сорок девятую улицу, намереваясь проникнуть в квартиру Эбера с целью найти записи, если таковые имеются, что он должен Эберу 335$. Терпит неудачу, квартира опечатана. Звонит знакомому адвокату, фамилия не указана, узнать, что ему грозит. Возвращается домой в 17:00, идет в библиотеку попробовать одолжить 335$ у ОДЖ, получает отказ. В 17:30 отправляется с ЛДЖ и НК на такси на встречу с НВ.

Суббота

В 10:15 завтрак в одиночестве. В 11:15 присоединяется к собравшимся в библиотеке на встречу с помощником окружного прокурора. В 14:45 отправляется в Академию верховой езды Митчелла на Западной Сто восьмой улице посмотреть на лошадь. В 15:45 возвращается домой и в своей комнате в одиночестве раскладывает пасьянс вплоть до раннего обеда. После обеда приглашает АГ поиграть в джин-рамми, АГ отказывается. Ложится спать в 21:00.

Воскресенье

В 7:00 завтрак в одиночестве. Отправляется на ипподром Белмонт-Парк посмотреть на лошадей. Дома в 19:00, узнает о Кори Бригаме. Описал в полиции подробности пребывания на ипподроме, но они слишком сложные и запутанные, чтобы их здесь приводить.

Глава 15

В четверг, в День поминовения, в десять пятнадцать утра я приехал в конноспортивный комплекс «Джемейка рейс хорс», чтобы начать самое тяжелое четырехдневное расследование, если это можно так назвать, в своей жизни.

В среду в шесть вечера Вулф забрал у меня отчеты о распорядке дня Джарреллов и прочел их за двадцать минут, после чего снова изучал отчеты уже более часа, до обеда. Вернувшись в кабинет после обеда, он задал мне пару десятков самых разных вопросов. Что мне известно о мистере и миссис Герман Диц? Практически ничего. Кто-нибудь проверял, гуляла ли Трелла Джаррелл в воскресенье с двух до трех дня в парке? Нет и, скорее всего, не станет проверять. Если бы я захотел спрятать револьвер в Центральном парке, в каком месте оружие наверняка не нашли бы в течение трех дней, но откуда его можно было бы легко забрать? Я предложил три варианта, но ни один из них не устроил Вулфа. Тогда я сказал, что должен хорошенько подумать. Кто такая Кларинда Дей? Хозяйка заведения на Сорок восьмой улице в районе Пятой авеню, где женщины получают практически любые услуги по уходу за волосами, лицом, шеей, бюстом, талией, бедрами, ногами, коленями, икрами, лодыжками, а также могут потеть, мерзнуть, отдыхать и тренировать тело сорока двумя разными способами. Клиентками Кларинды Дей были самые различные женщины: от стенографисток до мультимиллионерш.

Имелись ли у Норы Кент ключи от всех шкафов в библиотеке и шифры к сейфам? Не знаю. Достаточно ли тщательно обыскали квартиру Джаррелла? Да. Целый полк экспертов, с разрешения Джаррелла, весь вторник обшаривал дом. Включая библиотеку? Да, в присутствии Джаррелла. Кто мне это сказал? Пэрли Стеббинс. Где находится «Метрополитен атлетик клаб»? Сентрал-парк-саут, Пятьдесят девятая улица. Сколько времени уйдет на дорогу от пристани, где пришвартован плавучий ресторан «Боливар», до квартиры Эбера на Сорок девятой улице? От десяти до тридцати минут, в зависимости от пробок. В среднем, скажем, восемнадцать минут. Насколько сложно было бы для Норы Кент выбраться из библиотеки на улицу и вернуться обратно незамеченной? Через служебный вход, если повезет, очень просто. Если не повезет, тогда крайне сложно, практически невозможно.

И так далее и тому подобное.

В десять тридцать Вулф откинулся на спинку кресла и сказал:

– Инструкции.

– Да, сэр.

– Прежде чем пойдешь спать, позвони Солу, Фреду и Орри и попроси их быть здесь в одиннадцать утра.

– Да, сэр.

– Завтра выходной. Не уверен, что мисс Боннер будет в офисе. Если получится, дозвонись до мисс Боннер сегодня вечером и пригласи ее позавтракать со мной завтра в восемь.

Я посмотрел на Вулфа. Конечно, он имел в виду только бизнес, но вот какой бизнес, я не знал. Прибавьте его мнение о женщинах к его мнению о других детективах, и вы узнаете, что он думает о женщинах-детективах. Год назад или около того обстоятельства вынудили Вулфа воспользоваться услугами Дол Боннер, однако сейчас он сам хотел этого сотрудничества и даже пригласил мисс Боннер на завтрак. Фрицу явно придется понервничать.

– У меня есть номер ее домашнего телефона, – кивнул я. – И я, естественно, сделаю все возможное, но она могла уехать на длинный уик-энд. Мне попытаться ее разыскать, если дело срочное?

– Да. Она мне нужна. А теперь то, что касается тебя. Рано утром ты поедешь в конноспортивный комплекс «Джемейка» и…

– Сейчас там нет скачек. Ипподром закрыт.

– А как насчет ипподрома Белмонт-Парк?

– Открыт. Завтра большой день.

– Тогда посмотрим. Будешь отрабатывать следующую гипотезу: Роджер Фут взял револьвер Джаррелла и спрятал его в своей комнате или еще где-то в доме. В четверг днем он застрелил из этого револьвера Эбера. Поскольку Фут собирался сказать, что собирается провести день в «Джемейке», он отправился туда, чтобы его могли видеть, и где-то там спрятал револьвер. Гадать, почему он не избавился от оружия, а предпочел спрятать его, совершенно бессмысленно. Мы точно знаем, что Фут спрятал револьвер, потому что оружием снова воспользовались в воскресенье. Итак, Фут или спрятал револьвер в «Джемейке», или, показавшись там, отправился на ипподром Белмонт-Парк, чтобы спрятать оружие там. В любом случае в воскресенье он забрал револьвер, вернулся в Нью-Йорк, встретился с Бригамом и застрелил его. В ходе отработки этой гипотезы ты должен узнать, где он мог спрятать револьвер с четверга и по воскресенье включительно. Можешь начать с «Джемейки» или с Белмонт-Парка. Вероятность того, что тебе удастся обнаружить револьвер, крайне мала. Если Фут планировал воспользоваться им в дальнейшем, то, убив Бригама, он мог вернуться и спрятать оружие в том же месте. Ведь в воскресенье Фут вернулся домой лишь в семь вечера.

На что я сказал – не в качестве возражения, а просто констатируя факт:

– Конечно, в его распоряжении был к тому же и весь Нью-Йорк.

– Да, я знаю. Но это как искать иголку в стоге сена. Футу нужно было отправиться в «Джемейку» в четверг и на ипподром Белмонт-Парк в воскресенье, чтобы засветиться, а поскольку мы знаем, что он туда ездил, значит там и нужно искать. Мы практически ничего не знаем о его перемещениях в самом Нью-Йорке; мы не знаем, в каком доступном месте он мог спрятать револьвер, чтобы его потом можно было легко взять. Так что сперва изучи все имевшиеся у него возможности в «Джемейке» и Белмонт-Парке.

Вооружившись пятьюстами баксами в мелких купюрах и восемью фотографиями Роджера Фута из утреннего выпуска «Газетт» за четверг, я обшаривал оба ипподрома целых четыре дня. Я начал поиски с «Джемейки», так как в выходные дни на ипподроме Белмонт-Парк обычно такое столпотворение, что меня могли просто-напросто затоптать.

Тем временем в эти четыре дня Вулф предположительно бросил всю команду, включая Дол Боннер, на проверку остальных гипотез. Правда, я точно не знал, кто у кого в разработке, за исключением того, что Сол Пензер занимался самим Отисом Джарреллом. Таким образом, Вулф явно отдавал должное нашему бывшему клиенту, поскольку такса Сола составляла шестьдесят баксов в день плюс расходы, но Сол стоил таких денег. Фред Даркин тоже был хорош, но ему до Сола еще расти и расти. Орри Кэтер, которого вы видели за моим письменным столом, имел свои достоинства и недостатки. Некоторые штуки ему удавались просто идеально, но вот в других он явно не тянул. Что касается Дол Боннер, я точно не знал, в чем ее сильные стороны, но говорили, если уж вам не обойтись без женщины-детектива, то лучше Дол Боннер точно не сыщешь. У нее была своя контора и свой штат сотрудниц, с одной из которых – Салли Кольт – я был даже знаком.

К вечеру воскресенья я знал столько о «Джемейке» и Белмонт-Парке, особенно о последнем, что хватило бы на целый роман и штук десять статей для журнала. Я узнал о четырех владельцах, девяти тренерах, семнадцати помощниках конюха, пяти жокеях, тринадцати «жучках», двадцати восьми других персонажах, не говоря уже об одной овце, трех собаках и шести кошках. Я навлек на себя подозрения двух местных детективов, а с одним из них сумел подружиться. Увидел двести сорок семь девушек, с которыми с удовольствием поболтал бы, если бы не нехватка времени. А еще я увидел примерно такое же количество удобных мест, где можно было бы спрятать револьвер, но не нашел никого, кто заметил бы возле них Роджера Фута. Ни в одном из тайников я не обнаружил револьвера; более того, не обнаружил даже следов машинного масла или других свидетельств того, что револьвер там был. Одно место – дупло в дереве за беговой дорожкой, на дальней стороне трибуны, – оказалось настолько идеальным, что мне захотелось спрятать там собственный револьвер. Другим неплохим местом для схрона была кормушка возле стойла жеребца по кличке Галлант Мэн, но вокруг было слишком много орлиных глаз. Пича Фаза я так и не увидел.

В воскресенье вечером я сказал Вулфу, что обшарил все места без исключения, осталось только заглянуть в рот лошадям, и Вулф ответил, что утром даст новые инструкции.

Однако ему не удалось дать мне инструкции, так как утром в понедельник, в начале одиннадцатого, меня пригласили в офис окружного прокурора, и я, предварительно позвонив Вулфу по внутреннему телефону в оранжерею, отправился туда. Проведя тридцать минут с Мандельбаумом и одним из детективов, я узнал, что несколько сот городских и федеральных служащих преуспели не больше, чем я в «Джемейке» и Белмонт-Парке. Еще через тридцать минут я узнал, что комиссар полиции и окружной прокурор задались целью выяснить, чем я занимался у Джаррелла под вымышленным именем, причем их уже не волновало, что думает по этому поводу сам Джаррелл. Я сказал, что должен позвонить мистеру Вулфу, но мне ответили, что все телефоны заняты. В полдень меня отвели к самому окружному прокурору, и сорокаминутная беседа с ним не принесла нам обоим ничего хорошего. В час дня мне предложили подкрепиться сэндвичем с ветчиной или индейкой; никакой солонины. Я настоял на молоке и получил его. В два тридцать я решил, что все, с меня довольно, и двинулся на выход, но был задержан. Как важный свидетель. Но в таком случае я, естественно, имел право на один телефонный звонок, и уже через десять минут Мандельбауму позвонил Натаниэль Паркер, адвокат Вулфа, к услугам которого Вулф прибегал лишь в критических ситуациях.

Нет, меня не посадили под замок. Сделав очередной неудачный заход, окружной прокурор отправил меня в другую комнату с детективом по фамилии О’Лири, у которого я выиграл за два часа три доллара двенадцать центов в джин-рамми. Я был решительно настроен дать ему возможность отыграться, но тут за мной пришли, чтобы отвести в кабинет к Мандельбауму, где уже сидел Натаниэль Паркер. Когда я обменялся рукопожатием с Паркером, Мандельбаум предупредил меня о запрете покидать пределы штата, и я попросил уведомление в письменной форме, в ответ он послал меня ко всем чертям, но я позволил себе усомниться, что на них распространяется его юрисдикция, после чего Паркер выпроводил меня из кабинета.

На улице я спросил Паркера:

– Ну и во сколько меня оценили на этот раз?

– Арчи, никакого залога. Никакого постановления об аресте. Я убедил Мандельбаума, что ситуация этого не требует, и обещал, что вы никуда от них не денетесь.

Я был немного разочарован, так как быть отпущенным под залог приятно для самолюбия, поскольку дает ощущение собственной важности, востребованности, позволяет почувствовать, что людям ты не безразличен. Однако я не стал упрекать Паркера – он сделал все, что мог. Мы сели в одно такси, и Паркер высадил меня у старого особняка из бурого песчаника на Западной Тридцать пятой улице, сказав, что у него деловая встреча. Поблагодарив адвоката за то, что не бросил в беде, я подошел к нашему крыльцу. На часах было 18:23.

Вулф сидел за письменным столом с книгой в руках. Неохотно оторвав глаза от страницы, он пробурчал нечто вроде приветствия и снова углубился в чтение. Я подошел к своему рабочему месту проверить, нет ли для меня сообщений, но ничего не нашел. Тогда я сел в кресло и спросил:

– Что-нибудь случилось? – Когда Вулф, не глядя на меня, ответил «нет», я продолжил: – Паркер передавал вам привет. Ему не пришлось платить залог. Он уговорил Мандельбаума этого не делать. – (Вулф снова буркнул нечто нечленораздельное.) – Они решили, что личные дела Джаррелла больше не являются его личными делами. И могут прийти по вашу душу в любое время. Самое позднее утром. Вам нужен отчет? – (Вулф, не поднимая глаз, в очередной раз ответил «нет».) – Какие-нибудь инструкции?

Вулф поднял на меня глаза:

– Арчи, я читаю. – И снова уставился в книгу.

Меня так и подмывало чем-нибудь в него запустить, но под рукой оказалась лишь пишущая машинка, а она мне не принадлежала. Впрочем, можно было бы запустить в него телефоном, однако он мне тоже не принадлежал, да и длины провода явно не хватило бы. Тогда я встал с места, вышел из кабинета, поднялся в свою комнату, принял душ, но бриться не стал, надел чистую рубашку, костюм полегче и принялся пришивать к пижаме пуговицы, и тут позвонил Фриц сообщить, что обед готов.

Уже за столом я понял: у нас явно что-то происходит. Вулф казался таким раздражительным вовсе не потому, что наши перспективы были слишком мрачными, отнюдь: он выглядел смурным, поскольку почувствовал вкус крови или предвкушал это. Как бы ни обстояли наши дела, он всегда наслаждался едой, и после тысячи трапез за одним столом с Вулфом я выучил наизусть все оттенки его поведения. По его манере намазывать паштет на крекер, разрезать заливное из говяжьего филе, накалывать на вилку салат, выбирать сыр на сырной тарелке я с ходу догадался, что Вулф ухватил кого-то за хвост или готовился ухватить. По крайней мере, этот самый хвост находился в пределах видимости.

Когда мы перешли в кабинет выпить кофе, я подумал, что Вулф позволит и мне приобщиться, но нет. Сделав три глотка, он снова взялся за книгу. Что было явным перебором. Я уже начал гадать, стоит мне предпринять лобовую атаку или лучше зайти с тыла, но тут кто-то позвонил в дверь, и я пошел открывать. Учитывая поведение Вулфа, я бы не удивился увидеть перед собой всю гоп-компанию, всех семерых, с тремя подписанными и готовыми к предъявлению копиями коллективного признания, однако на крыльце стоял какой-то незнакомый мужчина средних лет в светло-коричневом костюме и без шляпы.

Я открыл дверь, и он, не дав мне опомниться, сказал:

– Это дом Ниро Вулфа?

– Все верно.

– Вы Арчи Гудвин?

– Тоже верно.

– Хорошо. – Незнакомец протянул мне маленький сверток. – Это для Ниро Вулфа.

Вручив сверток, он повернулся и начал спускаться с крыльца. Я окликнул его, но он, не оборачиваясь, крикнул через плечо: «Расписки не нужно!» – и как ни в чем не бывало продолжил путь. Я посмотрел на сверток. Размером со спичечный коробок. Завернут в заклеенную скотчем коричневую бумагу. Если там и были фамилия или адрес, их, похоже, написали невидимыми чернилами.

Я закрыл дверь, вернулся в кабинет и сказал Вулфу:

– Человек, который мне это вручил, сообщил, что посылка для вас, но я не знаю, с чего он это взял. На посылке нет имени. Она не тикает. Может, стоит открыть ее под водой?

– Как тебе будет угодно. Впрочем, посылка слишком маленькая, чтобы быть опасной.

Это звучало слишком оптимистично, если вспомнить размер капсулы, однажды взорвавшейся в этом кабинете внутри металлической кофеварки, в результате чего крышка кофеварки врезалась в стенку, пролетев в дюйме от головы Вулфа. Впрочем, если уж Вулфу не страшно, то мне и подавно. Я взял нож, разрезал скотч, снял бумажную обертку, достал картонную коробочку без этикетки. Положил коробочку на стол между нами, что было справедливо, и снял крышку. Вата. Я убрал вату и обнаружил еще один слой ваты, на которой ничего не лежало. Наклонившись, чтобы приглядеться получше, я выпрямился и объявил:

– Пуля тридцать восьмого калибра. Надо же как интересно!

– Чрезвычайно. – Вулф взял коробочку и заглянул внутрь. – Очень интересно. Ты уверен, что это тридцать восьмой калибр?

– Да, сэр. Полное совпадение.

– В самом деле. – Вулф поставил коробочку на стол. – А кто это принес?

– Незнакомец. Жаль, не удалось пригласить его в дом.

– Да. Хотя, конечно, тут имеются самые разные варианты. Возможно, это просто шутка.

– Ага. Ну что, выкинуть в мусорную корзину?

– Я так не думаю. По крайней мере, имеется один вариант, который не стоит игнорировать. У тебя был тяжелый день, и мне неприятно просить тебя об одолжении, но ты не мог бы отнести пулю мистеру Кремеру и, рассказав, как она к нам попала, предложить ему сравнить с пулями, убившими мистера Эбера и мистера Бригама?

– Ох-хо-хо! Через какое-то время, скажем, через неделю, я наверняка до этого тоже додумался бы. К сожалению, я соображаю куда медленнее вас. – Убрав верхний слой ваты, я закрыл крышку. – Пожалуй, стоит захватить и оберточную бумагу. В случае совпадения пули с теми двумя, что не лишено вероятности, Кремеру понадобится бумага. Между прочим, я ему тоже понадоблюсь. Когда я принесу ему пулю тридцать восьмого калибра и расскажу, как мы ее получили, мне придется отступать с боем, если, конечно, вы хотите сегодня меня снова увидеть.

– Проклятье! – Вулф нахмурился. – Ты совершенно прав. Так не пойдет. – Он на секунду задумался. – Блокнот. Письмо мистеру Кремеру.

Я взял со своего стола ручку и блокнот.

Вулф начал диктовать:

– «Дорогой мистер Кремер. Отправляю вам посылку, которую принесли в мой дом несколько минут назад. На посылке не было ни имени, ни адреса, однако курьер сообщил мистеру Гудвину, что она предназначена для меня, и удалился. В посылке пуля тридцать восьмого калибра, по мнению мистера Гудвина. Несомненно, это просто чья-то дурацкая шутка, однако я счел необходимым отправить посылку вам. Вероятно, вы захотите сравнить пулю с теми, которыми были убиты мистер Эбер и мистер Бригам. А потом можете ее выбросить. Возвращать посылку необязательно. Искренне ваш».

– Отправить по почте? – спросил я.

– Нет. Отнеси сам, пожалуйста. Прямо сейчас. Вручи посылку и немедленно возвращайся.

– С превеликим удовольствием. – Я развернул к себе пишущую машинку.