Текст книги "Откровения ангелов-хранителей. Крест Иисуса"

Суд над Иисусом

Взявшие Иисуса отвели его к первосвященнику Каиафе, у которого уже собрались ранним утром книжники и старейшины. Важное дело не требовало отлагательств, все прекрасно понимали, какую опасность для них всех несет этот человек, поэтому члены суда собрались безотлагательно в такую рань, несмотря на все религиозные запреты, связанные с Пасхой.

Петр следовал за Иисусом, стараясь держаться вдали. Он даже вошел во двор первосвященника и незаметно сел среди слуг у костра, чтобы увидеть, что же произойдет дальше.

Первосвященник, старейшины и весь синедрион искали лжесвидетельства против Иисуса, чтобы предать его смерти, и не находили. Суд над Иисусом длился не так быстро, как это описывается в Библии – в ночь на пятницу схватили, ночью же осудили и в эту же пятницу распяли.

Суд над Иисусом длился четыре дня – начался в пятницу утром 5 апреля и закончился только в понедельник поздно вечером 8 апреля. За это время было выслушано 112 свидетелей, которые дали ложные показания против Иисуса.

Каиафа был настроен решительно против Иисуса. Иисус нес людям новую религию, угрожая тем самым владычеству первосвященника.

Перед Каиафой стояла трудная проблема – надо было найти в действиях Иисуса состав преступления. Ведь Иисуса нельзя было осудить за то, что он призывал народ к восстанию против римлян, – это вызвало бы возмущение среди евреев, недовольных римской властью.

И нельзя было наказывать только за то, что он назвал себя царем иудейским, – авторитет Иисуса был бесспорным, и трудно предугадать, каким образом могут обернуться последствия этого шага.

Поэтому Каиафа, хорошо знавший, чему именно учил народ Иисус, задал ему коварный вопрос:

– Говорят, ты Сын Божий?

Иисус подтвердил:

– Мы все Дети Божьи.

По иудейским законам называть себя Сыном Бога считалось богохульством. Вот за это можно было приговорить и к смерти.

Сами евреи не имели права привести в исполнение смертный приговор. Только наместник Иудеи Понтий Пилат обладал правом жизни и смерти.

Поэтому первосвященник с судьями синедриона посовещались и, связав Иисуса, отвели и предали его Пилату.

Во вторник утром, 9 апреля, Иисус оказался в руках римского правосудия.

Отречение Петра

Петр трижды отрекался от Иисуса, но не так, как это описано в Библии.

Первый раз Петр предал Иисуса, когда во время ареста последнего в Гефсиманском саду он растерялся и не стал его выручать. Не Петр напал с мечом на стражника, а ученик Макарий выхватил меч из ножен у застывшего Петра и нанес удар по нападавшим.

Второе отречение Петра описывается в Библии. Петр вместе с Иоанном Заведеевым пошли вслед за арестованным Иисусом к дому первосвященника. Там Петра узнали и спросили:

– Ты не из учеников этого человека? Не тебя ли видели вместе с ним в саду?

Петр ответил:

– Нет, я не знаю этого человека.

Третье отречение Петра состоялось в тот момент, когда Иисуса повели на казнь. Петр и другие апостолы прятались в толпе, и когда был задан вопрос: «Выйдите все, кто с ним ходил!» – то все они промолчали, отрекаясь от своего Учителя.

Иисус Христос у Пилата

От Каиафы Иисуса повели в преторию, в которой находился римский наместник. Пилат вышел к нежданным гостям и с любопытством стал разглядывать Иисуса – человека, о котором он слышал столько необычного и удивительного.

Пилат в жизни был справедливым человеком. Обладал сильным даром предчувствия и интуиции, как говорится, видел людей насквозь. Поэтому при первом же взгляде Иисус ему сразу понравился.

Пилат спросил:

– В чем вы обвиняете этого человека?

Священники сказали ему в ответ:

– Если бы он не был злодей, мы не привели бы его к тебе.

Пилат сказал им:

– Тогда возьмите его сами и судите его по вашему закону.

Иудеи ответили ему:

– Нам не позволено никого предавать смерти. Мы выяснили, что он развращает народ наш и запрещает платить налоги кесарю, называя себя Христом Царем.

Священники не стали говорить Пилату, какой именно приговор Иисусу вынес синедрион. Пилат был римлянином, к иудейской вере относился с пренебрежением и, естественно, не стал бы осуждать Иисуса за нарушение иудейских законов.

Тогда Пилат опять вошел в преторию и, призвав Иисуса, сказал ему:

– Ты царь иудейский?

Иисус отвечал ему:

– От себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе обо мне?

Пилат сказал:

– Разве я иудей? Твой народ и первосвященники предали тебя мне. Что же ты им такого сделал? Что ты проповедуешь? Чему учишь?

Пилат, живущий по принципу «Враг моего врага – мой друг», как только увидел искаженные злобой лица священников, тут же проникся симпатией к самому Иисусу.

Прокуратор недолюбливал иудейское духовенство, будь его воля – он давно бы разрушил их храм и перебил бы всех его служителей. Но римский император Тиберий осуждал чрезмерную жестокость по отношению к покоренным народам империи, говоря: «Умный пастух только стрижет своих овец, но не убивает их».

Пилат, поразившись в душе спокойствию осужденного, отвел его в сторону и имел с ним продолжительную беседу с глазу на глаз без свидетелей. Прокуратора интересовало, чем Иисус мог вызвать столь ярую ненависть у священнослужителей.

Иисус стал рассказывать о новой вере, которую он проповедовал, о едином для всех народов Боге, о своих путешествиях по миру, о мирном будущем всего человечества.

Пилат, внимательно выслушав собеседника, пришел к выводу, что ничего опасного в его речах нет – Иисус не походил на бунтовщика и возмутителя покоя, он был абсолютно мирным и невоинственным человеком, и все его проповеди были наполнены любовью к ближнему.

Пилат был очень неглупым человеком и хорошо разбирался в людях (а иначе он не сделал бы столь блестящую карьеру).

Сейчас умудренный опытом государственный муж видел, что ему привели на суд праведного человека и теперь пытаются выдать невинного ягненка за свирепого матерого волка. Пилат, естественно, понял, что главной причиной ареста Иисуса стали его проповеди о новой вере, которые так возмутили иудейское духовенство. Для самих римлян эти речи никакой опасности не несли.

Иисус со своим дружелюбием и открытостью никак не походил на организатора вооруженного восстания, а Пилат за свою жизнь повидал немало бунтовщиков и возмутителей порядка и видел, что Христос никоим образом не походил ни на одного из них – не мог такой человек подстрекать евреев к кровопролитию.

Скорее всего кто-то пытается использовать Иисуса, его авторитет у простого народа в своих политических целях, но сам Христос с его учением о Царстве Божием настолько далек от земной суеты, что подозревать этого праведника в желании захватить власть просто грешно.

Более того, в душу Пилата закралось сомнение – в какой-то момент ему показалось, что Иисус действительно является тем, за кого себя выдает, – Сыном Божиим.

Искушенный в дворцовых интригах прокуратор, большой специалист по людским порокам, он совершенно растерялся при виде этого праведника – настолько тот отличался от обычных людей, что казался каким-то неземным существом.

Пилат решил про себя, что лучше всего будет не брать грех на душу и отпустить осужденного на волю. Кто его знает, а вдруг это действительно Сын Божий и потом прокуратору придется принять страдания за то, что пролил невинную кровь.

Пилат вышел к иудеям и объявил им:

– Я никакой вины не нахожу в нем.

Возмущенные священники и старейшины начали громко роптать и требовать наказания. Прокуратор, еле сдерживаясь, хмуро смотрел на негодующую толпу и думал про себя, с каким удовольствием он отдал бы сейчас приказ солдатам разогнать все это сборище.

К сожалению, именно сейчас это было сделать невозможно – на днях в Иудею приехал высокий сановник из Рима, проверяющий, как обстоят дела в дальних провинциях империи – нет ли каких злоупотреблений власти, в точности ли соблюдаются законы римского права, исправно ли платятся налоги, какие настроения бродят среди простого народа и т. д.

Злой, жестокий, алчный ревизор недолюбливал Пилата и с удовольствием выслушивал все доносы с критикой прокуратора.

Понтий Пилат с тревогой ожидал окончательных выводов проверки – такие визиты из Рима нередко оборачивались снятием с должности провинившихся наместников – и не находил себе места.

А тут еще эти иудеи со своим праведником – будь оно все неладно! Что делать, как достойно поступить в этой ситуации – непонятно.

И тут ухо прокуратора среди всеобщего гама и шума выхватило обрывок фразы: «…он возмущает народ, начиная с Галилеи до Иерусалима».

А что, этот проповедник родом из Галилеи? Пилат просиял – вот он выход: Галилея – это соседняя с Иудеей область, находящаяся под управлением иудейского царя Ирода Антипы. Пусть он и судит своего подданного!

Царь Ирод, приехавший в Иерусалим на праздник Пасхи, остановился в собственном дворце. Между Иродом и Пилатом в то время отношения были несколько натянуты – незадолго до этого римские солдаты убили нескольких галилеян во время волнений в Иерусалиме.

Отправляя Иисуса к Ироду, Понтий Пилат убивал сразу двух зайцев – во-первых, он сваливал со своих плеч всю ответственность за жизнь этого праведника, а во-вторых, оказывал знак уважения к галилейскому правителю, отдавая ему на суд его же подданного.

Как и рассчитывал Пилат, Ирод был польщен этим знаком внимания со стороны римского наместника, и с этого дня они помирились друг с другом.

Ирод, увидев арестованного Иисуса, стоящего перед ним, развеселился. И этот человек считает себя Богом!

Ирод со своими придворными, вдоволь поиздевавшись над Христом, отправил его обратно к Пилату.

Ирод, зная об огромной популярности Иисуса среди простого народа, не решился взять на себя ответственность за его смерть, предоставив возможность римлянам своими руками совершить это грязное дело.

Пилат, получив обратно Иисуса, созвал священников и старейшин, чтобы сказать им: «Вы привели ко мне человека этого, как развращающего народ. И вот я при вас исследовал и не нашел человека этого виновным в том, в чем вы обвиняете его. И Ирод также, ибо я посылал его к нему. И ничего не найдено в нем достойного смерти. Итак, наказав его, я его отпущу».

Пилат не хотел строго наказывать невиновного человека, ему стало жалко этого проповедника, которого возненавидели свои же соотечественники. Тем более жене Пилата приснился сон и она сказала мужу: «Не делай ничего этому праведнику, потому что я ныне пострадала за него во сне».

Но священники, не слушая объяснений Пилата, стали требовать:

– Распни его.

Прокуратор отказывался как мог:

– Возьмите его вы и распните, ибо я не нахожу в нем вины.

Иудеи отвечали ему:

– По закону нашему он должен умереть, потому что он сделал себя Сыном Божиим. Если отпустишь его, ты не друг кесарю. Всякий, делающий себя царем, противник кесарю.

Сложилась парадоксальная ситуация – иудеи обвиняли римского наместника в том, что он укрывает врага римского императора.

Это было серьезное обвинение, от которого нельзя было просто так отмахнуться. Проверяющий из Рима, несомненно, заинтересуется этой историей, получив соответствующий донос. И не важно – повинен Иисус в приписываемых ему преступлениях или невиновен, римский сановник вряд ли упустит шанс выставить Пилата перед властями в невыгодном свете.

Толпа решает судьбу Иисуса

Прокула видела сон: Иисус, в золоченых одеждах с нимбом над головой, стоял коленопреклоненный перед человеком, который излучал свечение. Он был в несколько раз выше Иисуса и благословлял Христа, говоря при этом: «Сын Мой Возлюбленный, благословляю тебя и наделяю Верой и Силой Небесной».

Наутро Прокула встала встревоженной и слезно просила Пилата пощадить Иисуса. Никогда еще не видел Понтий такой свою жену, но сделать уже было ничего нельзя. К сожалению, Иисус попал в жернова власти, и ждать откуда-то пощады было просто невозможно.

Пилат очень любил и уважал свою жену, прислушивался к ее мнению. Прокула была сильно верующей женщиной, мягкой по характеру. Старший сын Пилата был такой же добрый и милосердный, как мать. Всего у Пилата и Прокулы было двое сыновей и одна дочь.

И тогда Пилат решил использовать последний шанс для спасения Иисуса – отпустить по иудейскому обычаю в честь празднования Пасхи одного заключенного на свободу по воле народа.

На выбор толпе было решено предложить две кандидатуры – убийца Варавва или проповедник Иисус. Пилат даже не сомневался в том, что люди предпочтут Иисуса.

Каиафа, узнав о готовящемся действии, отдал приказ собрать на площади перед Преторией толпу народа, состоящую только из тех людей, которые ненавидят Иисуса и будут требовать его смерти.

Было бы хорошо, если бы Иисус принял смерть от рук римлян.

Народ перед Преторией собрался достаточно быстро. В этой толпе почти не было сторонников Иисуса, их просто не допустили к месту действия. Чтобы заполнить площадь, священники и старейшины привели множество пленных рабов, которые даже не были евреями, – эти люди получили приказ кричать: «Свободу Варавве!»

В толпе было много завистников Иисуса, которые, так же как и он, пытались ходить среди людей, лечить, читать проповеди, но они не получили такого признания, как Иисус.

И естественно, перед Преторией собралось множество священнослужителей, которые пришли к месту суда в первую очередь.

Здесь же собрались и сторонники Вараввы.

Пилат встал на возвышение перед бушующей толпой и провозгласил:

– Выберите того, кто достоин свободы, – Варавва или Иисус. – И добавил, указывая на Иисуса: – Я вины в этом человеке не вижу.

Пилат был абсолютно уверен, что иудеи не предадут Иисуса смерти, потому что он знал, сколько хорошего сделал тот людям, скольких он вылечил или просто утешил.

Поэтому Пилат и сказал всем: «Я считаю его невиновным» – чтобы люди потом не боялись расправы. Людей это успокоит, они скажут правду и не будут лжесвидетельствовать.

Но тут неожиданно раздался громовой рев толпы:

– Смерть ему! Отпусти нам Варавву.

Пилат снова возвысил голос, желая отпустить Иисуса. Но они кричали:

– Распни, распни его!

Он в третий раз сказал им:

– Что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Какое же зло сделал он?

Но они еще сильнее кричали:

– Да будет распят.

Пилат, видя, что ничто не помогает, возмущение народа лишь усиливается, омыл руки в чаше с водой и поднял их вверх:

– Я умываю руки, не виновен я в крови этого праведника, смотрите сами.

И, отвечая, весь народ сказал:

– Кровь его на нас и на детях наших.

Пилату пришлось отпустить Варавву, а Иисуса осудить на казнь.

Подготовка к казни

В четверг 11 апреля 29 года (по новому стилю), в последний день иудейской Пасхи, которая праздновалась ровно семь дней, Варавва вышел на свободу, а Иисус снова был отправлен в темницу – точнее, в изолированную комнату в апартаментах Пилата. Пилат все это время продолжал общаться с Иисусом, не переставая удивляться этому человеку.

– Почему ты не можешь освободить себя сам? Ты же обладаешь тайными знаниями и можешь силой воздействовать на людей, почему ты не используешь своих возможностей?

Иисус ответил:

– Я не хочу этого. Люди должны убедиться в том, что чудеса есть, что Бог – это чудо.

Эти слова поставили Пилата в тупик, он так и не понял, что имел в виду его пленник.

Иисус не стал раскрывать Пилату свои планы, хотя ему было приятно слышать слова сочувствия из уст чужеземца, который искренне переживал за него.

В те времена все публичные казни во время празднований не проводились, и казнь Иисуса назначили на вторник, 16 апреля.

Перед казнью Иисус был одет в белую рубашку до пят с треугольным вырезом и длинными рукавами. В Библии упоминается некая багряница – на самом деле Иисус все время был одет только в эту белую рубаху, просто со временем она стала красной от его крови.

Наказание плетьми

Казнь должна была начаться в девять часов утра во вторник.

В те времена казнями распоряжались лишь римляне, иудеи могли наказать виновного двумя способами: забросать его камнями или избить плетьми, если получали на то разрешение.

Солдаты-римляне лишь охраняли заключенных, не принимая участия в побоях.

Поскольку Ирод Антипа и Понтий Пилат отказались признать Иисуса виновным, то они разрешили Каиафе самому наказать Иисуса.

Для экзекуции было отведено место в центре города. Для исполнения приговора назначены два палача: один высокого роста, другой немного ниже.

Плети, которыми били Иисуса, имели по пять хвостов неравной длины. На конце каждого хвоста были прикреплены железные грузила, чтобы плети крепче обхватывали тело и, сдергиваясь с него, рвали кожные покровы.

Перед тем как отправиться в путь, Иисуса Христа много и долго били.

Сначала Христа за вздернутые руки привязали к столбу и стали хлестать плетьми вначале по спине, затем по груди и по животу.

Двое из толпы палками били Иисуса по голове, сломав ему при этом переносицу.

Иисус молча вынес все побои, не проронив ни звука. Зато все палачи просто выбились из сил.

Когда после этого наказания Иисуса облачили в белую рубаху, она тут же превратилась в багряницу. На голову Иисусу надели терновый венок, а на шею повесили табличку с надписью «Я – Бог». Надпись была сделана на четырех языках – на арамейском, на иврите, на греческом и на латыни.

Иудейские священники, увидев эту надпись, стали возмущаться. В глубине души они страшно боялись Иисуса, многие опасались, что во время казни может произойти что-нибудь сверхъестественное, что за Христа могут вступиться небеса.

Все знали о невероятных чудесах, которые творил Иисус, о его могучей силе внушения и способности подчинять своей воле не только людей, но и природу. Даже самые заклятые враги Иисуса понимали, что имеют дело с необычным человеком, от которого можно ждать все, что угодно.

Поэтому, увидев надпись «Я – Бог», иудеи просто оторопели. Иисуса хотели казнить как богохульника, как царя-самозванца, но не как Бога. В том, что в Иисусе присутствует некая божественность, никто не сомневался. Любой человек, увидев Христа, начинал ощущать невероятную силу и энергию, исходившую от него, мистический трепет охватывал каждого, кто чувствовал это.

Весь трагизм ситуации заключался в том, что те, кто собирался казнить истинного Сына Божиего, прекрасно понимали, с кем они имеют дело.

Все вокруг: иудеи, римляне, священники, земледельцы, скотоводы, рыбаки и солдаты – все до одного знали и видели, что Иисус не такой, как они, он не похож на простого смертного, в нем чувствовалось нечто неземное, возвышенное.

В глубине души все опасались Иисуса, каждую секунду ожидая то грома небесного, то молнии испепеляющей. Ведь в Торе, священном писании евреев, есть множество рассказов о том, как проявляется гнев Божий – то земля раскалывается под ногами неверных, то с неба начинают падать огненные стрелы, то живые люди замертво превращаются в соляные столбы.

Этого Бога все и боялись. Иисус же проповедовал совсем противоположное – Бог не жесток, Он любит всех живых на Земле, поэтому не надо бояться Бога, выдуманного священниками для того, чтобы запугать простых людей.

Иисус молча сносил все побои и издевательства, подтверждая свое учение – Бог любит всех, Он не может никому причинить боль и страдание, даже своим палачам.

Люди, увидев такое смирение и всепрощение, должны были понять, что вот таким должен быть истинный Бог, который пришел на Землю, чтобы научить людей любви и доброте.

Священники испуганно смотрели то на окровавленного Иисуса, то друг на друга, боязливо оглядывались по сторонам, не понимая, что же происходит. Иисус молча смотрел на своих мучителей, он никого не просил о пощаде, не умолял сохранить ему жизнь, просто смотрел на окружающих спокойным взглядом, но всем от этого становилось почему-то страшно.

Священники поняли, что Иисус никого не обманывал, он действительно настоящий Бог и, самое главное, этот Бог совсем не походил на того Бога, которому всю жизнь поклонялись иудеи.

Этот Бог не требовал жертвоприношений, не соблюдал правил, придуманных людьми, жил по своим законам, оживлял умерших и дарил прощение заблудшим, творил чудеса и не нуждался в услугах многочисленной армии священнослужителей. Этот Бог жил в простоте, не требовал роскоши, этот Бог судил грешников иначе, чем старейшины и книжники.

Если такой Бог установит на Земле Царство Божие, как обещал, то что тогда будет со священниками и фарисеями?

Священниками в этот момент руководил уже не разум, а животный инстинкт самосохранения, они боролись за свою сытую жизнь, за свое безбедное существование и готовы были ради этого пойти на любое преступление – даже казнить настоящего живого Бога.

И надпись на табличке «Я – Бог» жгла глаза всем соучастникам этого убийства. Иудеи кинулись к Пилату, требуя изменить эту надпись на другую: «Я – Царь Иудейский».

Пилат отказал им в этой просьбе, заявив: «Что написал, то написал. Вы же его обвинили, что он Бог. Если он считает себя царем иудейским, то это не грех. Царей у Иудеи может быть много. Вы его в этом обвиняете. Я его в этом не обвиняю. Я не хочу, чтобы на мне была кровь этого праведника».

В Библии говорится, что на табличке была надпись «Иисус Назорей – Царь Иудейский». Это неправда. Сами подумайте – разве такой обширный текст, да еще на четырех языках, смог бы уместиться на небольшой дощечке? Для этого понадобился бы щит размером с человеческий рост.

Первыми это поняли живописцы, пытавшиеся на своих полотнах изобразить сцену распятия согласно тексту Евангелий. Указанная надпись не вмещалась ни в какие рамки. Тогда был найден остроумный выход – на небольшой табличке на кресте просто изображались четыре латинские буквы – JNRJ, которые расшифровывались следующим образом: Jesus Nazarenus Rex Judaeorum (Иисус Назорей – Царь Иудейский).

По замыслу живописцев, каждый прохожий, бросив взгляд на четыре непонятные буквы, тут же должен был сам сразу догадаться, что они означают. Достаточно наивное предположение.

На самом деле была короткая и понятная надпись: «Я – Бог», без всяких сокращений.

Никто не хотел признавать, что в 29 году в Иудее был казнен истинный Бог и все знали об этом – это было написано на четырех языках, и каждый прохожий мог узнать правду о казненном, но никто не решился выступить в его защиту.

Римские священники, переделывая Библию в 325 году, пытались умолчать этот позорный факт. Действия палачей как бы стыдливо оправдывались этой новой табличкой – дескать, все думали, что Иисус – это царь Иудейский, а о том, что он Бог, догадались значительно позже.

Все это ложь.

Иисус принял смерть не для того, чтобы искупить чужие грехи людские. Он принял смерть, чтобы показать нам, каким должен быть истинный верующий, до каких пределов должна доходить любовь человеческая, доброта и всепрощение. А своим воскрешением он показал, что не стоит бояться смерти, душа человеческая вечна и бессмертна.

Иисус всю свою жизнь превратил в пример для подражания – он показал, как надо правильно жить, как любить, прощать, общаться с друзьями и врагами, с чужестранцами и женщинами, как надо относиться к смерти и страданиям.

Вот в чем заключалась истинная миссия Иисуса на Земле.

Иисус был человеком не от мира сего. С точки зрения обычного здравого смысла его смерть была просто напрасна. Что она могла изменить в том жестоком мире? Как люди убивали друг друга, так они и продолжали убивать, как они продолжали угнетать и ненавидеть друг друга, так все и осталось по-прежнему.

В Библии постоянно повторяется одна и та же мысль – мол, Иисус принял смерть и мучения за грехи наши.

И что теперь, мы можем спокойно грешить дальше, потому что он за нас всех отстрадал, он за нас всех отмучился, он все искупил?

Учение о том, что Иисус принял смерть за грехи людские, придумали уже сами священники. В средние века даже существовала такая теория: дескать, Иисус отмучился за всех людей на много поколений вперед, и якобы с тех времен на небесах остался некий запас уже прощенных грехов.

Церковь предлагала всем желающим за определенную плату предоставить прощение любых грехов из этого «запасного фонда». Платежка, фиксирующая это духовно-коммерческое мероприятие, называлась индульгенцией.

Нет, Иисус ни за кого не страдал. Он лишь показал пример настоящей христианской терпимости. Он сказал: «Ударили по одной щеке, подставь другую» – и выполнил это в жизни. Он сказал: «Любите врагов ваших, любите ненавидящих вас» – и последовал этому принципу.

Он показал нам, что такое настоящая вера в людей.

Иисус был очень добрым человеком, самым добрым человеком из тех, которые когда-либо рождались на нашей планете. Ему хотелось обогреть всех людей разом, мысленно собрать всех в одну ладошку и прижать к своей груди. Ведь недаром, чтобы описать блаженное, счастливое состояние, говорят: «Как у Христа за пазухой».

Только любовь может спасти человечество. Любовь и всепрощение. Чувство мести, злобы и ненависти должно навсегда уйти из нашей жизни. Надо уметь прощать обиды. И жизнь Иисуса – лучший тому пример.

Естественно, что такой невероятно добрый образ Иисуса мало чем привлекал священнослужителей. Им нужен был Бог, которого люди бы боялись. Поэтому с большинства икон Иисус смотрит на нас суровым, тяжелым взглядом, как бы заранее в чем-то упрекая и подозревая.

Он не был таким в жизни. Он всех любил. Даже своих палачей и то сумел простить. А уж простым, обычным людям и вовсе не стоит его опасаться. Иисуса не надо бояться – его нужно любить всем сердцем. Так же как и он любит каждого из нас.

И никогда не делал Иисус многого из того, что ему приписывают неугомонные святоши! Не гонял людей с хлыстом в руках из храма. Не проклинал бедную бесплодную смоковницу так, что она на следующий день враз засохла.

Не воином был Иисус, а миротворцем. Очень горько ему видеть, когда с именем Христа на устах люди творят не добрые дела, а злые. Когда убивают во имя Христа. Когда мстят за Христа.

Он принял смерть для того, чтобы на Земле было больше любви и добра.

А наши с вами грехи никто, кроме нас самих, не искупит. Искупить грехи можно только одним способом – поселить в своем сердце любовь ко всему живому, и если ты будешь любить мир, то тебе все простится.

К сожалению, эта совершенно простая мысль до сознания большинства людей просто не доходит. Часто приходится наблюдать такую картину – человек приходит на встречу к ангелам-хранителям, аж весь разрывается от злости и ярости: «Жену ненавижу, дети у меня дебилы, теща – сволочь, соседи – мрази, сослуживцы – подлецы, всех на свете поубивал бы, лишь я один такой хороший и самый лучший, скажите мне только одно: почему мне не везет в жизни? Я требую, скажите, когда у меня будет счастье?»

Ну чем можно помочь такому человеку? Если ты хочешь, чтобы тебя любили по-настоящему, сначала сам научись любить людей по-настоящему. Начни менять свою жизнь с самого себя.