Книга: Третье место. Кафе, кофейни, книжные магазины, бары, салоны красоты и другие места «тусовок» как фундамент сообщества - Рэй Ольденбург

Беды у книги для меня две.

Во-первых, автор говорит исключительно о мужчинах, когда говорит о «нас». Все примеры — о потребностях мужчин. Женщины появляются в формате «сварливой жены», от которой лирический герой хочет скрыться между работой и домом, или «жены, готовящей вкусную еду дома», когда встает вопрос: а нужны ли людям рестораны, если у людей дома есть жены, которые хорошо готовят?

Во-вторых, точно так же грубо автор прочерчивает границы между нациями, разрубая людей на тех, у кого всё в порядке, и на проблемных:

...французы уже решили проблему места. Повседневная жизнь француза прочно стоит на треноге из дома, места работы и еще какой-нибудь точки, где друзья собираются поболтать в полдень и в час вечернего аперитива, а иногда — и до, и после этого часа. В США же, в особенности средние классы, пытаются балансировать на двуноге из дома и работы.

Думаю, что «французы» — достаточно пустой термин. Франция большая, в ней есть и городская, и сельская местность. Такие утверждения выглядят достаточно огульными.

И в то же время есть штуки, над которыми можно было бы задуматься (если бы так не раздражало, что женщины в книге только для мебели, и она написана вовсе не для меня, автор оперирует другими лирическими героями и делает вид, что мир состоит только из работающих гетеросексуальных женатых цисмужчин с детьми):

Как писал один наблюдатель, «человек работает в одном месте, спит в другом, делает покупки в третьем, находит удовольствия и друзей где сможет и не заботится ни об одном из этих мест».

Автор подробно исследует милые его сердцу места, где можно потусить с корешами, выпить пива и сбежать от жены, почти академически описывает их национальные вариации и убедительно определяет их значимость для общества. Вроде ничего прорывного, но книга раскрывает третий урбанистический глаз, через который иначе смотришь на проблемы своей жизни и жизни общественной. Вот вы, жители спальных районов, многих из своих соседей знаете лично (не по звуку дрели)? Со многими ходите после работы пообщаться? Может ежедневно встречаетесь с друзьями в местном кафе? Думаю, нет. Я, как бывший житель спального района, максимально избегала подросткового шатания по мёртвой улице, где, куда ни глянь железные двери и автомобили. И ни одной мало-мальски приличной, подходящей не только водкопотребителям, забегаловки в поле зрения. Думала, я интроверт, книжный червь. Дома любила сидеть. Одиночеством наслаждалась. Уехала жить за город, в российскую субурбию, где тишина, покой, лужайка и автомобиль, как единственный способ добраться до людей... И осознала, что я экстраверт, который хорошо приспособился к отсутствию третьих мест в своей среде обитания, который уговорил себя, что общение ему в общем-то и не нужно. Нужно.

Книга написана в 80х, и не учитывает, что нынешнее общение в основном происходит онлайн и лишь старшее поколение ещё пытается регулярно собираться [в гостях], чтобы поболтать. Однако от этого не менее остро чувствуешь, как не хватает тебе (даже тебе, женщина) маленькой кофейни в двух минутах ходьбы, где можно просто выпить кофе со сладостьями и пообщаться в кругу местных приятелей. Как не хватает бара, где можно собраться с соседями и обсудить новости и предложения вместо того, чтобы бесплодно возмущаться в чате.

Сейчас много говорят про гражданское общество, гражданскую позицию, активизм. Но о каком гражданском обществе может идти речь, когда сама архитектура и зонирование побуждает людей к существованию вне социума: спальный район - офис - спальный район. Где пабы и кофейни, в которых смешиваются разные социальные классы и спорят, и спорят, и спорят, приходят к консенсусу, и, как завершающий этап, действуют? В эпоху тоски по переменам и выражению своего мнения третье место должно стать политической идеей.

Кажется, пора регистрировать партию.

Американец Рэй Ольденбург – горячий и преданный поклонник третьих мест, которых в его родной стране становится все меньше. Скупая линейная застройка пригородов, унылые и однообразные новые кварталы практически полностью лишены мест, которые могли бы стать центром общественной жизни или хотя бы общения. До всего надо добираться на машине, а это значит, что уходят непринужденность и удобство. Кроме того, шансы встретить знакомых без предварительной договоренности равны нулю. Я тут же вспомнила минские районы новостроек, куда по вечерам съезжаются толпы людей, чтобы заползти в свои норы и просидеть там до утра. Выбраться куда-то (особенно зимой) – это эпопея, ведь в шаговой доступности почти ничего нет. А если и есть, то это, скорее всего, весьма пафосное местечко с малоприятным ценами, посещение которого в одиночку довольно уныло. Было неожиданно узнать, что у нас с американцами схожие проблемы.

Ольденбург очень подробно и убедительно говорит о значении третьих мест в деле отдыха и сплочения людей. Они позволяют отдохнуть и расслабиться, почувствовать себя частью сообщества, оставаясь при этом в комфортных условиях и на нейтральной территории. Но вопрос с третьими местами – это, как водится, лишь малая часть большой беды. Главная проблема состоит в том, что основополагающая ценность американского народа – индивидуализм – приобрела угрожающие размеры. Концепция «идеального города» отправлена в утиль. На смену ей пришла идея «дома мечты» - замкнутого и самодостаточного (как хотелось бы думать) семейного мирка, комфортного до предела, надежно защищенного от вторжения. Люди общаются в малочисленном семейном кругу, начиная ожидать друг от друга слишком многого – всего. Подростки изнывают от скуки в идеально ровных, выхолощенных пригородах. Из развлечений – телевизор и торговый центр, который, в свою очередь, готовит из отрока очередного полноценного потребителя. Домохозяйки из пригородов лезут на стену от одиночества. Развлечения и отдых как-то сами собой начали ассоциироваться с приобретением, «быть» подменяется «иметь». Ну да вы и сами все это знаете. Ольденбург написал свою книгу 25 лет назад. И это он еще интернета не видел, хочется добавить мне.

Я не очень согласна с автором во взглядах на брак и семью. Мне кажется, что в его исследовании есть немалая доля ностальгии по «старым добрым временам», которые, как известно, не возвращаются. Я не уверена, что детям стоит так уж активно осваивать уличное пространство. Я вполне разделяю ценности индивидуализма. И, наконец, я еще тот домосед и мало страдаю от отсутствия третьего места. С другой стороны, если бы напротив моего дома был уютный, в меру освещенный барчик, в который можно заявиться едва ли не в пальто поверх пижамы, не стала бы я его завсегдатаем?..

Хорошая книга о городе, людях и обществе. Помогает лучше понять менталитет американцев и ужаснуться тому, насколько обделены культурой третьего места мы сами.

Мне было сложно читать эту книгу. Во-первых, я именно тот, кого Ольденбург называет немногочисленными отшельниками. Во-вторых, я не пью. В-третьих, отношусь к женскому полу. В-четвертых,.. короче, мне было сложно читать эту книгу как обывателю. С другой стороны, я отлично понимаю, что большинство людей не выбирают одиночество, что человек — существо общественное и нуждается в общении почти так же, как в еде и сне. Понимаю и то, что отчужденность, процветающая в современном обществе, угнетает большинство людей, которые мечутся между первым (домом) и вторым (работой) местами, не имея третьего места, утраченного места, в котором можно было бы насладиться беседой и не думать о проблемах на работе, в семье, о кредите и о вечно шумных соседях.

Студенту-урбанисту внутри меня чтение книги Ольденбурга тоже было в тягость. Но не потому, что я не согласна с автором. С ним могут быть несогласны только те, кто успешно превратил общество в потребителей. Для них эта книга опасна. Хотя кого я обманываю? Монополиям не страшен никто. Тем не менее, всем тем, кто имеет отношение к городскому планированию, книга к прочтению и осмыслению обязательна.

Если кто-то наивно полагает, что то, о чем пишет автор, применимо только к Америке, пусть посмотрит по сторонам и спросит себя AUFKM? Как сказал бы незабвенный Карлин, нас нае*али. Нравится ли вам ваша улица? Есть ли куда сходить "отдохнуть душой" и пообщаться? Как часто вы встречаетесь с друзьями? Нравится ли вам часами стоять в пробках? Проводить воскресенье в торговом центре? Напиваться с друзьям на "пикниках"? "The planet is fine. The people are f*cked".

Три вещи в этой книге дают повод для мысленной полемики с Ольденбургом. 1. Какого Хэмингуэя в названии фигурируют книжные магазины? В книге о них ни слова. И знаете, почему? Потому что книжные магазины — не третьи места, они не способствуют общению, а любители книг не желают, чтобы кто-то мешал своим трепом о том, как сыграла городская футбольная команда. И пить книжные черви предпочитают если не кофечай, то в одиночку. За реееедкими исключениями. 2. Рассуждения автора о гендерных отношениях, сексе и семейном благополучии. Безусловно, многое из того, о чем пишется в книге, правда. Но уж точно не абсолютная. И как бы Ольденбург не пытался представить женскую половину, нападок со стороны "слабого" пола ему избежать не удалось. 3. Надежда. Да, все очень, очень плохо. Да, третьи места могут стать ископаемыми, как трилобиты, которые когда-то наводняли океаны. Но надежда есть! Обитающая между строк и почти прямым текстом живучая надежда сходит со страниц книги:

Среда, в которой мы проживаем свою жизнь, — это не разложенные перед нами карты с бесконечным разнообразием пассивно выстроенных ситуаций и опыта. Это активная сила с диктаторской властью, которая прибавляет или отнимает опыт в зависимости от того, как она была спроектирована. Когда американцы начнут усваивать этот урок, в офисы планировщиков будет протоптана намного более широкая дорожка, чем к кушеткам психиатров. А когда этот урок будет полностью усвоен, снова станет возможным сообщество и снова можно будет каждый день праздновать его существование в новом поколении третьих мест. Если есть какое-то одно послание, которое я хотел бы оставить тем, кто приходит в отчаяние от безжизненных улиц пригородов, от "пластиковых" мест вдоль наших торговых улиц, от того тесного и негостеприимного беспорядка, который представляет собой "центр города", то мое послание таково: Все это может быть другим!

Я не столь оптимистична. Пару лет назад в отзыве на Момо я писала, что дарила бы эту книгу и детям, и взрослым. "Третье место" нужно дарить всем, но в особенности тем энтузиастам, которые пытаются эти третьи места открывать — под видом маленьких кофеен, баров и семейных ресторанчиков. Спрос рождает предложение — рыночный закон, который может возродить третьи места и, вместе с ними, городские сообщества.