Текст книги "Эти Золотые мальчики"

Мне было известно, что доктор Прайор состоит в стипендиальном фонде, но я и понятия не имела, что она основатель программы.

– Что ж, пусть вы, наверняка, чувствуете себя здесь рыбой, вытащенной из воды, знайте, вы в этом не одиноки. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам. Но вы должны пойти мне навстречу.

Ее лицо озаряет очередная тусклая улыбка, и тогда я понимаю, что на самом деле она красивая. Совсем не такая злая ведьма, какой я ее себе воображала, основываясь исключительно на том факте, что все авторитетные фигуры – зло во плоти.

– Я вижу, вы играли в баскетбол все три предыдущих года.

Киваю.

– Так и есть.

– Полагаю, и в «Сайпресс Преп» тоже этим займетесь?

Губы приоткрываются, но я давлюсь собственными словами. По правде говоря, я не желаю проводить еще больше времени вне дома, вдали от Скар. В прошлом сезоне мама и Хантер были рядом, так что это слегка изменило ситуацию. Однако теперь, когда их нет, я при любой возможности беру работу. Присоединение к команде значило бы, что мой график станет еще более насыщенным.

– Вообще-то, я думаю, что в этом году отсижусь, – начинаю я, но мне так и не удается закончить.

– Так не пойдет. Вам нужно попробовать, – утверждает она. – Вы должны как можно больше принимать участие в жизни школы, чтобы дополнить свое резюме для колледжа. У меня есть несколько предложений о стипендиях, на которые вы могли бы претендовать, но требования строгие. А это означает, что есть над чем поработать, – кивает мне доктор Прайор. – Суммы не огромные, конечно, но, возможно, их хватит, чтобы покрыть расходы на обучение и учебники за первый год. Итак, от вас требуется больше не попадать в неприятности. И второе условие: вам нужно усердно заниматься по крайней мере в двух дополнительных кружках. Баскетбол – это одно, но понадобится что-то еще.

Добавится что-то еще. Прекрасно.

– …Например, что? – спрашиваю я, стараясь не выдать своего разочарования.

Доктор Прайор лезет в ящик стола и достает рекламную листовку.

– В этом году школьной газете не хватает помощников. Я уже сказала мистеру Данску, чтобы он ждал вас после занятий.

Я практически чую запах будущей скуки.

– А нет ли чего-нибудь другого? Чего-нибудь менее трудоемкого? Чего-нибудь менее… убогого?

Ее брови приподнимаются.

– У математиков есть место. Тригонометрия по выходным менее убога?

И теперь мне известно, что, когда ее провоцируют, она не скупится на сарказм. Что ж, приятно знать.

– Ладно, школьная газета, – признаю я.

Листовка ждет на столе, чтобы я ее взяла.

– Помните, мистер Данск, после уроков. Затем баскетбольные пробы в ноябре. Вам нужна форма для медосмотра?

Я качаю головой.

– Взяла ее во время инструктажа. По привычке, наверное.

Докторша кивает, а после возвращается к горе бумаг на своем столе. На полпути к двери я оглядываюсь.

– Вам не обязательно проходить через все эти трудности ради меня, – признаю я. – Так что… спасибо.

Уголки ее рта приподнимает слабая улыбка.

– Закрой дверь, когда будешь уходить.

#ПодпишисьНаМеня

@КоролеваПандора:

Вау, что ж, вот, что называется «начать год на ура»! Похоже, кто-то уже успел достать нашу Новенькую. Но я бы дважды подумала, прежде чем злить сестру известного убийцы. Уверена, есть статистика, которая свидетельствует о том, что склонность к убийству заложена в ДНК. Или… вполне возможно, я просто это выдумала. В любом случае, мы все будем присматривать за Новенькой. Безопасность никогда не бывает лишней, верно?

До скорого, птенчики!

П.

Глава 8

БЛУ

«Так это о тебе говорила Пандора? Ты та, на кого запал Царь Мидас? Боже, Блу, ты практически знаменитость!»

Я закатываю глаза, оставляю сообщение Скарлетт без ответа и засовываю телефон в карман. Вероятно, она не уловила связи с сегодняшним утренним постом, в котором упоминался убийца. Моя сестра видит только положительные стороны – даже в этом фиаско.

Считает, что Уэст Голден – бог.

По мне, так скорее уж дьявол.

Знаете, а ведь правду говорят. Помяни дьявола, и он явится. Или, в данном случае, подумайте о дьяволе, и он явится.

Я замечаю его на другом конце двора. Как же здорово было бы промчаться через лужайку, подойти прямо к их столику и вылить ему на голову газировку. Но слова мисс Прайор, сказанные несколько часов назад, все еще свежи в моей памяти. Поэтому я просто смотрю, как он выпивает залпом очередную банку. Этому парню наплевать на все.

Когда он с ухмылкой утирает рот, кивая в мою сторону, кажется, что он дразнит меня. Царь Мидас знает, что он неприкосновенен, знает, что я здесь одна.

Сжимая края своего подноса с обедом так крепко, что могу переломить его пополам, я возвращаюсь в кафетерий, решив, что поем внутри. Это лучше, чем пялиться на его ненавистную рожу, пока ем.

Я хватаюсь за ручку, и тут меня зовут. Ну… во всяком случае, используют другое мое имя.

– Новенькая.

Подняв глаза, я вижу, что только один человек находится достаточно близко, чтобы я могла услышать голос. К дереву прислонилась девушка, избегающая зрительного контакта и осторожно выпускающая дым уголком рта.

– Ты… со мной разговариваешь? – спрашиваю. Может, я ошиблась, потому что понятия не имею, кто она такая.

– Ты та, кого Пандора называет Новенькой, верно? Та, что с плакатов?

Класс. Такое впечатление я и хочу производить, ага.

– К сожалению, да.

Она стряхивает пепел с кончика сигареты, спрятанной за бедром от учителей и наблюдателей, слоняющихся вокруг. Темные, пытливые глаза буравят меня взглядом, пока легкий ветерок взметает обрамляющие лицо длинные черные локоны.

– Кого ж ты так быстро успела разозлить? – от меня не ускользает улыбка, сопровождающая вопрос. В ней нет угрозы.

Я медленно приближаюсь к ней, все еще держа поднос, и вздыхаю.

– А, знаешь… Похоже, всех понемножку, – это все, что говорю, надеясь избежать еще одной мишени на моей спине.

С ее губ срывается легкий смешок, затем она бросает окурок в траву, туша его подошвой своего тяжелого ботинка. Затем снова смотрит на меня, с тем же пристальным вниманием, что и раньше.

– У тебя настоящее имя есть?

– Да, – это единственный ответ, который я даю, и, кажется, он ее забавляет.

– Как раз то, что нужно миру. Еще одна зазнайка, – отмечает она. – Ладно. Меня зовут Лекси Родригес. А тебя?

Ее притворная вежливость вызывает у меня смех.

– Погоди. Ты что, не прочитала то, что было на плакатах? Кое-кто сильно позаботился о том, чтобы все знали, кто я такая.

Лекси безразлично пожимает плечами.

– Я глянула, но остановилась, когда поняла, что это просто очередная порция ядовитой чуши, которая тут постоянно циркулирует. Эти роботы преуспевают в стирании в пыль самооценки друг друга.

Ее идеальное описание Уэста заставляет меня снова взглянуть на него, и, конечно же, он наблюдает.

– Я Блу, – наконец отвечаю я. – И, прежде чем ты спросишь, это не сокращение. Просто Блу.

– Не собиралась спрашивать, – говорит она.

Учитывая, что все остальные здесь, похоже, чрезмерно одержимы чужими делами, ее заявление становится неожиданностью. С другой стороны, у этой девчонки какая-то непринужденная аура, которая кажется искренней.

Моя бдительность немного ослабевает, и я сажусь на траву, в тень густого дерева. Умираю с голоду, поэтому сразу же принимаюсь за яблоко и йогурт, которые взяла в очереди на ланч. Будучи осторожной, я, естественно, стараюсь избегать продуктов, вызывающих у меня аллергию.

Подняв голову, наблюдаю, как Лекси сползает вниз по стволу дерева, чтобы тоже сесть. Заметив, что в данный момент она перекусывает только пакетиком M&M’s, я протягиваю ей чипсы, к которым еще не притронулась.

– Я не собираюсь их есть. Возьми, – предлагаю я.

Почти уверена, что она поскупилась на ланч не потому, что не может позволить себе больше. Но, зная, каково это – ходить голодной, я все же предлагаю.

Когда Лекси качает головой, ее растрепанные красивые волосы слегка колышутся.

– Не, спасибо, – отвечает она, но после протягивает мне M&M’s. – Хочешь немного?

– Хотела бы, но, когда в дело замешаны орешки, у меня начинаются проблемы.

Она улыбается, и я знаю, что дальше последует какая-нибудь грубость. Джулс всегда так делает, когда я неосторожна в формулировках.

– Проблемы всегда начинаются, когда в дело замешаны орешки. Уверена, это как-то связано с парнями, у которых они в штанах.

Моя улыбка становится шире.

– Факт.

Секунду Лекси молчит, но затем внезапно усмехается. Будто ей в рот попало что-то кислое. Однако когда я поднимаю глаза и прослеживаю за ее взглядом, то понимаю, что она смотрит на столик Уэста.

Он и его братья сидят там, будто члены королевской семьи. Окруженные толпой своих прихлебателей, каждый из которых соперничает за толику внимания троицы. Отвратительно. Эти жалкие придурки из кожи вон лезут, просто чтобы получить от Золотых мальчиков пару слов в ответ.

Смотреть противно.

– Они все такие… фальшивки, – заявляет Лекси, и я не могу с этим не согласиться.

– Это будущие лидеры Сайпресс-Пойнт, – говорю я в ответ, тускло добавляя: – Да уж, повезло нам.

– Дело в том, что некоторые из них не всегда были такими претенциозными. Когда мы перешли в старшую школу, девчонки резко превратились в болтливых идиоток, которые сделают все, лишь бы привлечь внимание какого-нибудь парня. А парни – в помешанных на кисках нимфоманов, считающих, будто солнце встает и садится у них в заднице.

– Мне кажется, эта эпидемия распространилась даже за пределы «Сайпресс Преп». К сожалению, – добавляю я. – Парни, в целом, отстой.

Лекси кивает, соглашаясь с моими словами.

– Ты уже знаешь, кто есть кто?

Я качаю головой вместо того, чтобы отвечать с набитым ртом. Она показывает пальцем, и я снова бросаю взгляд на Уэста и его команду.

– Высокая брюнетка – это Паркер Холидей, капитан группы поддержки, главная поклонница Золотых мальчиков. В частности, Уэста, – добавляет Лекси. – Ее папочка владеет несколькими автосалонами класса люкс по всему штату.

Дизайнерская сумочка, лежащая на столе перед Паркер, внезапно кажется уместной, учитывая состояние, которое, как я полагаю, накопил ее отец.

– Две блондинки рядом с ней – Ариана и Хайди. Обе богаты. Обе чирлидерши, – продолжает Лекси. – Другая брюнетка и рыжуха тоже в команде, но я не могу вспомнить их имен, что, конечно, показывает, насколько они важны.

Я смеюсь и откидываюсь назад, опираясь на ладони. Тщетно пытаюсь не перевернуть поднос, балансирующий на коленях.

– Троица, сидящая прямо напротив тройняшек, – Остин, Трип и Райдер – еще одни футбольные неандертальцы. А цыпочка, на которую почти невозможно смотреть, та, с косичками, что сидит рядом с Дэйном, – это Джосс Франсуа, – объясняет Лекси.

– Еще одна фанатка?

Я ожидаю, что Лекси подтвердит мои подозрения, но она этого не делает.

– Отнюдь. Взгляни на незаинтересованное выражение «я бы предпочла быть на пляже» на ее идеально накрашенном личике, – отвечает Лекси. – На самом деле я готова поспорить, что она единственная девица за этим столиком, которая реально получила приглашение сесть туда.

Признаюсь, я заинтригована.

– И кто она такая?

– Ну, она жуть какая умная. В общем-то, наш наиболее вероятный кандидат на выпускную речь, – делится Лекси. – Отец занимается политикой, а мать управляет мемориальной больницей Сайпресс-Пойнт. А еще у нее есть очень богатый дядя, который стоит во главе крупной маркетинговой фирмы. Как будто у них недостаточно денег, ее родители еще и являются акционерами нескольких стартапов, которые получили известность. Подводя итог, Джосс – та, кого мне нравится называть разбогатевшей богатейкой, – шутит Лекси.

– Звучит точно, – говорю я, разглядывая состав за «золотым» столом. Их беззаботные манеры, их внешнее совершенство.

– Она и ее родители провели все лето в гостях у большой семьи на Гаити и Кубе, – продолжает Лекси. – И кто бы забыл празднование ее шестнадцатилетия на их яхте пару лет назад? Меня не пригласили, но Пандора выложила все фотки. До меня даже доходили слухи, будто в спальне Джосс выставлен ее собственный бюст из цельного золота, но это, вероятно, не совсем правда, – бормочет она. – Но ты права, и она из группы поддержки. Однако Джосс не такая, как другие девчонки. По крайней мере, не в глазах Золотых мальчиков. Они ее уважают. А следовательно, и вся футбольная команда уважает ее, а это, в свою очередь, значит, что и вся школа тоже. Ведь все мы, по-видимому, тупоголовые трутни, которые должны следовать установленным ими правилам.

Что ж, по крайней мере, я получила ответ на один из своих вопросов. Я знала, что парни – спортсмены, но теперь выяснилось, что они занимаются футболом. Тем не менее, я не совсем понимаю, что все нашли в Джосс. Что подарило ей такое большое уважение? Я тихонько изучаю ее. Она удивительно красива, да, но и все остальные девушки тоже. Кроме того, мне точно известно, что приятная внешность девушки служит пропуском отнюдь не в любую компанию.

– Так в чем ее фишка? Она встречается с одним из них или типа того?

Бровь Лекси приподнимается.

– Нет, но они с Дэйном лучшие друзья, что почти одно и то же, я думаю. Они подружились еще в средней школе. Все знают, что он бы подкатил к ней, если бы представилась возможность, но этого никогда не случится. Они полные противоположности.

Сделав глоток, я отнимаю бутылку с водой от губ, а потом спрашиваю:

– Как так?

– Ну, во-первых, он уложил на спину больше девушек, чем все гинекологи в округе вместе взятые. Между тем, Джосс известна как девственница. Злобный плейбой и ангелочек вряд ли составят «пару, соединенную на небесах», – отмечает она.

У меня вырывается смешок, когда я понимаю, насколько нелепо это звучит.

– Извини, но что значит «известна как девственница»? Как это вообще? Как кто-то может знать что-то подобное о человеке наверняка?

Лекси усмехается, а после объясняет:

– Я имею в виду, что она в буквальном смысле дала обет беречь себя до брака. Конечно, мне кажется, ее к этому предки подтолкнули, но она носит символическое кольцо и все такое. Относится к этому довольно серьезно, судя по тому, что я слышала.

Динамика этой группы довольно интересна, но я по-прежнему рассматриваю их всех как кучку высокомерных придурков, которые запросто могут разукрасить весь коридор темным секретом одной ничего не подозревающей девушки.

– Но хватит о королевском дворе «Сайпресс Преп», – говорит Лекси со вздохом. – Как тебе занятия?

Я пожимаю плечами и снова вонзаю зубы в яблоко.

– Думаю, неплохо. То же дерьмо, что и на другом конце города.

Впрочем, мой день здесь начался особенно отвратительно.

– Знаешь, в этом году мне попалось несколько довольно прикольных учителей, – комментирует Лекси. – По крайней мере, большинство из них вроде классные.

Я киваю, отмечая про себя, что для меня довольно просто не ходить на занятия с проклятой троицей. До сих пор мне везло, но осталось еще три урока, все может измениться.

– Какой у тебя предмет по выбору? – спрашивает она.

– М-м-м… В этом семестре меня определили на физкультуру, но не по выбору. Почти уверена, они отдали мне остатки.

Я предполагаю, так бывает со «стипендиатами» вроде меня.

– Какой урок?

Требуется секунда, чтобы вспомнить, так как я еще не знаю свое расписание наизусть.

– Кажется, шестой.

– Здорово. Похоже, будем справляться с этой фигней вместе, – отвечает Лекси.

– Круто! Ситуация становится более терпимой.

Она небрежно кивает, затем проверяет свой телефон.

– Черт. Мне нужно бежать, хочу поймать дилера. Он сбегает со своего поста примерно за пять минут до звонка, – я наблюдаю, как она быстро поднимается на ноги. – А пока… не позволяй этому месту украсть твою душу, – предупреждает Лекси. – Это проще, чем ты думаешь.

После этого она уходит, исчезая внутри здания в поисках своего «дилера» или еще кого. И вот, я снова одна, хотя чувствую, что за мной наблюдают. И еще до того, как нахожу эти глаза-сердцееды, я знаю, что вот-вот снова увижу Уэста. Не в силах сопротивляться, я позволяю своему взгляду блуждать, пока не встречаюсь с проклятыми зелеными глазами.

Только он ближе, чем ожидалось, поскольку направляется прямо сюда. Настоящий преследователь, черт побери.

Внезапно почувствовав потерю аппетита, я выбрасываю остатки еды в мусорное ведро. Во мне теплится надежда, что если я сразу помчусь к двери, то успею оказаться внутри до того, как Уэст доберется до меня. Однако, как только я распахиваю дверь, она захлопывается, и большая рука останавливает меня, касаясь живота.

Горячие, длинные пальцы скользят по моей обнаженной коже. Его ладонь опускается чуть ниже края моего кроп-топа. Я быстро разворачиваюсь к Уэсту лицом. Покрытые татуировками руки зажимают меня между его впечатляюще массивным телом и стеклом. Вспоминая, как несколько дней назад меня точно так же загнали в угол, я сжимаю один кулак и представляю, как бью Уэста подносом, который держу в другой руке.

– Смотрю, ты подружку завела, – поддразнивает он, злодейски ухмыляясь. – Логично, что вы двое объединились.

Я борюсь с желанием спросить, что это значит. Он навряд ли объяснит.

– Чего ты хочешь, Уэст?

Когда я это говорю, та небольшая толика пространства, что существует между нами, внезапно исчезает.

– Просто хотел убедиться, что тебе понравился мой маленький утренний сюрприз, – шепчет он мне на ухо, шевеля пряди волос дыханием. – Мне уж точно понравился.

Я, если честно, вся дрожу, и мои глаза беспомощно бегают по сторонам. Удивительно, что никто из наблюдателей еще не вмешался. Но полагаю, что издалека довольно трудно сказать, что именно тут творится. Уэст не применяет особой силы, и его больная улыбочка может придать несколько иной тон происходящему. Впечатление, будто между нами – нечто намного менее ужасное, чем есть на самом деле.

Уверена, у Пандоры выйдет славный денек. Она, вероятнее всего, назовет эту сцену прелюдией.

– Отвали от меня! – говорю я пусть и не громко, но властно, что не позволит ему неправильно истолковать серьезность моих слов.

– Отвалить от тебя? – недоверчиво спрашивает он, отстраняясь и приподнимая бровь. – Но я только начал.

В этих словах заложено обещание, и они наполняют мою душу ужасом. Потому что, без тени сомнения, я знаю, он говорит серьезно.

– Я бы на твоем месте был начеку, – предупреждает он низким, хриплым шепотом. – Я вроде как на тебя собак натравил, так что теперь тебе придется присматривать не только за мной. Пока я ввел в курс дела только девчонок, но они определенно не будут вести себя хорошо.

Чувство страха усиливается, когда я представляю, что это значит. Он явно это замечает. Мы еще сильнее сверлим друг друга взглядами, и мне хочется ударить его коленом по яйцам. Особенно когда его темный пристальный взгляд неторопливо скользит от моих губ вниз по шее, где я чувствую биение пульса, к груди.

Затем выражение его лица меняется, но глаза остаются прикованными ко мне. В его взгляде сквозит странная смесь неприкрытой похоти и ненависти, и, по-видимому, это заразно.

Потому что я тоже это чувствую.

Его зеленые глаза-сердцееды снова вспыхивают огнем, и свидетельство вожделения быстро исчезает, как будто его никогда и не было. Остается лишь дикая ярость. Я и не думала, что кто-то может так сильно ненавидеть.

– Тебе следовало остаться в канаве, из которой ты выползла, – рычит Уэст, – но раз уж ты здесь, я получу удовольствие, уничтожая тебя, – обещает он.

Меня уже тошнит от его высокомерной задницы, от его дерьмовых угроз, от всего этого. Если он меня не отпустит, клянусь, у меня пена изо рта пойдет, как у бешеной собаки, готовой к нападению.

Почувствовав себя немного смелее, чем обычно, на этот раз я тянусь к его уху, чтобы убедиться, что он хорошо меня слышит.

– Есть границы, которые нельзя переступать, – предупреждаю я. – Уверена, тебе никто никогда не перечил, но я не такая, как твои прихлебатели. Мной ты командовать не будешь.

Он опускает голову, и с его губ срывается тихий смешок. Этот больной ублюдок реально тащится, когда ему бросают вызов, когда с ним так разговаривают. Я вижу это в его мрачном взгляде. Толстая вена на его шее начинает пульсировать.

– Это я и хотел услышать, Саутсайд. Продолжай поддерживать мой интерес, – напевает он.

На этом все. Когда я понимаю, что он уходит, я наконец могу вздохнуть полной грудью. Уэст прет обратно к своему столику той самоуверенной походкой властелина мира, которая раньше меня так заводила.

Во всяком случае, до того, как я увидела его настоящего.

Мне требуется вся сила воли, чтобы подавить рычание. Изначально я считала, что вражда между нами вызвана статусом, его убеждением, будто мне не место здесь, в его школе. Но после трюка, который он выкинул сегодня утром, и угроз, брошенных только что, это кажется более личным.

Более глубоким.

Как будто я каким-то образом ранила его, сама того не осознавая, и он хочет, чтобы я ощутила его боль.

Каждую ее каплю.

Его одержимость сильнее, чем я думала. И теперь мне хочется понять, почему. По крайней мере, тогда я буду знать, с чем столкнулась. Возможно, это даст мне шанс защитить себя. Или… может, я смотрю на это под неправильным углом. Пожалуй, мне тоже следует собрать на него компромат. Действовать его же методами.

Сложнее всего будет создать для нас равные условия, не разрушая мои шансы на успех здесь, в «Сайпресс Преп».

Это очень непростая задача, но я должна попытаться.

Все, что для меня важно, может оказаться на волоске. Я не позволю Уэсту Голдену победить.

По крайней мере, не без борьбы.

#ПодпишисьНаМеня

@КоролеваПандора:

Что же это? Неужто мы с вами свидетели зарождения нечестивого союза? Похоже, Новенькая и всеми любимый изгой – Потерянный Ангел – подружились. Лекси просто так ни с кем своим драгоценным личным пространством не делится, однако одна маленькая фотография подтверждает, что сегодня она даже улыбнулась! Знаю, я тоже в шоке, но снимки не лгут. Может, все, что требовалось, дабы вытащить бедняжку из ее скорлупы, – это родственная душа, товарищ по несчастью.

Видишь, Новенькая? Быть разоблаченной в качестве члена известной семейки Райли оказалось не так уж плохо, а? Теперь у тебя и Потерянного Ангела есть повод объединиться… Раз уж ваши брат и сестра сидят вместе.

О да, конечно же, я туда съездила.

До скорого, птенчики!

П.