Книга: Узкая дорога на дальний север - Ричард Флэнаган

Дорриго Эванс и сам никогда не мог вообразить, что станет любимым героем Австралии. Он прошел Вторую мировую, оставаясь верным своим убеждениям. Офицер, ответственный за судьбу своих подчиненных в японском плене на Великой дороге смерти, Дорриго просто делала то, что был обязан делать. Но война кончилась, за ней была мирная жизнь, в которой Эванс искал и не находил себя.

Чтение не будет легким. Описывая ужасы плена, когда смерть становится чем-то более естественным, чем прием пищи, Флэнаган «угощает» своего читателя такими подробностями, которые явно шокирует его самого. И ведь знает, о чем говорит: отец писателя был одним из солдат в том самом плену. Болезни, голод, изуродованные тяжким трудом и жестоким обращением человеческие тела. И тут же ярким контрастом любовная линия в довоенной жизни. Любви, которая не кончается никогда. И третья линия – послевоенный Дорриго, мечущийся и беспокойный, с синдромом самозванца и тревожной душой. Для всех он герой, для себя – предатель и слабак. Столько образов и моделей человеческих отношений, где каждая фраза – самая важная, черточка, штрих, без которой не было бы гениального полотна.

Тот случай, когда о полюбившейся книге рассказывать ой как непросто. Но и не рассказать нельзя. Потому что я полностью согласна с одним из членов жюри, присудившем «Узкой дороге» Букера: книга действительно шедевр. Да, иногда Флэнаган близок к провалу, балансируя на грани дешевой мелодрамы и великой трагедии. Но правильная осанка спасает его. Характер главного героя тверд и четок: хрупкая душа в прочной оболочке правильности. И что наша жизнь, если не смесь трагедий, мелких и крупных, мелодрам и местами комедии.

Без любовной линии у «Дороги» точно не было бы того очарования, которое явно присутствует. Конечно, беспроигрышный, кажется, вариант на контрасте дать нежность и ужасы. Но не у всех получается так плавно размыть границы, смешать противоположности идеально, как у Флэнагана.

Военная линия – отдельная, самая важная тема. Я «наелась» Второй мировой по самое не хочу и добровольно уже не читаю ничего по теме. Но здесь совершенно новая стороная и новый взгляд. Вина и прощение. Японцы и австралийцы. Если не выдержать и погуглить, то, когда смотришь на потери Австралии, становится смешно: подумаешь, несколько тысяч погибших, а они страдают. Это когда тебя не касается. А когда касается, то один погибший – это уже целый мир. Флэнаган наводит зум на мелкую для вселенной потерю, тогда она принимает размеры космоса. И вот герои, чьи-то дети и мужья, неповторимые личности, нечеловеческие мучения. Когда лишний раз задумаешь, зачем вообще рисковать и рожать детей в этот гнусный мир.

А еще мне очень понравилось, что Флэнаган не дает себе и не позволяет читателю покрыться непробиваемой броней ненависти к агрессорам-японцам. В своем интервью автор рассказывает, что сам лично встречался и беседовал с некоторыми из японских офицеров. Такое ощущение, что послевоенная линия создана не для главного героя и не для солдат-австралийцев, но для полной картины позиции их противников. Читая сцены строительства дороги, наполняешься яростью, застилающей глаза и разум. И тут Флэнаган погружает тебя в мировоззрение японцев, у которых высшая цель – служение императору и исполнение долга. Они не могли иначе. Будучи настоящими мужчинами и верными солдатами, японцы служили своему отечеству. И вдруг оказались преступниками. Где истина и справедливость? Как так получается, что те, кто инициировал великую трагедию 20 века, остаются не у дел, а ответственность должны нести покорные исполнители, у многих из которых не было выбора вообще? По-моему, это очень сильная часть книги о прощении и готовности понять и принять своего мучителя.

У меня случился литературный экстаз. Поэтому всем недовльным Флэнаганом могу сказать одно: я в состоянии аффекта, парю и восхищаюсь. И с высоты своего полета откровенно не вижу все те вещи, которые вызывают у остальных неприятия романа. На мой взгляд он абсолютно идеален. Идеален в своей рефлексии и неидеальных героях, в прощеных агрессорах и глубоком сожалении и сострадании к своему народу. Если посмотреть на цифры, то по сравнению с потерями советской армии страдания австралийце просто смешны. Но ведь дело не в цифрах, дело в отдельной трагедии каждого человека. Потому что каждый человек – это целая вселенная.

Австралийские и нидерландские военнопленные на строительстве дороги:

Воспоминания Эванса очень детальны, основательны и реалистичны (даже физиологичны, особенно эротические сцены и сцены насилия). Но, к сожалению, им в полной мере присущ изъян, характерный практически для всех книг о войне, написанных неочевидцами (всяким "Мальчикам в полосатых пижамах", "Книжным воришкам" и так далее): фальшивый тон. Сложно объяснить, но "правильные", "назидательные" воспоминания Эванса звучат недостоверно, не может так писать человек, врач, действительно прошедший через лагерь военнопленных, где ежедневно сотни людей умирали от голода, лихорадки и истощения. Восприятие не то; слишком "современное" и "мирное".

Приведу один пример. Однажды группе заключенных посчастливилось украсть у тайских торговцев корову. Тушу разделали, часть попала на лагерную кухню. Из мяса вырезали кусок под стейк, обжарили и в знак уважения к своему врачу преподнесли Дорриго Эвансу на ужин. На двух страницах Эванс описывает, как ему "отчаянно хотелось съесть мясо", как рот заполнялся слюной, как он боялся, "что может тронуться умом или сорваться каким-нибудь унизительным образом", но Эванс понимал, что "стейк станет испытанием, какому потребны свидетели, испытанием, которое он обязан пройти, испытанием, какому предстоит стать притчей во языцах, необходимой всем". И Эванс приказал "отнести мясо в лазарет и разделить между самыми больными". Съесть стейк одному или разделить его на всех (и написать об этом в воспоминаниях или умолчать) было бы естественно, но превращать эпизод в акт героизм, в какую-то пафосно-сентиментальную историю?.. Но хуже всего то, что автор претендует на осмысление трагедии войны не только с позиции пленных (опираясь на воспоминания своего отца), но и с позиции надзирателей (японских офицеров, действия которых он не оправдывает, но "объясняет" и показывает, что и они понесли наказание). Получается фальшиво вдвойне. Так же странно и неправдоподобно звучит в книге и любовная тема. Вот и получается, что кроме названия ничего заслуживающего внимания в романе нет.

На самом деле первые несколько десятков страниц было все довольно плачевно, я не понимал, о чем или даже о ком я вообще читаю. Мелькали люди, которые что-то делали и не делали одновременно. Вроде как что-то прочитал, но почти ничего не понимал. Через какое-то время, я понял, что эти герои периодически повторяются, и даже некоторые из них отдаленно связаны. И вот тут уже, как говорят, – «жизнь заиграла новыми красками».

Я начал своё путешествие по всей Зарубежной Азии. За, казалось бы, такую небольшую книгу (в моей читалке около 450 страниц) я побывал в Японии, Австралии, Тасмании, в очагах боевых действий, в горах на постройке железной дороги, в лесном пожаре, в развитых современных городах ХХ века и в полевых госпиталях на операциях. Автор (новый для меня) довольно умело смог все соединить все сюжетные линии воедино, причем ни одна ветвь не была потеряна. Каждая прекрасно раскрыта, мысли и поступки героев понятны и логически обоснованы. Мне не требовалось догадываться, почему после войны именно так проходили казни японцев или почему герой так хочет отказаться от всего, что есть, а затем уйти за тем, кто стал всем для него. У меня не возникло никакого внутреннего дискомфорта при довольно нецензурных оборотах автора, складывалось ощущение, что это может порой и слишком, но даже они ложились в общую канву романа.

Что по сути представляет сюжет?

Сложно сказать однозначно и прямо. Для меня «Узкая дорога на крайний север» – косынка абсолютно разных направлений одновременно. Я мог бы даже сказать все основные её составляющие. Начало и основа в духе Д. Сэленджера «Над пропастью во ржи», линия главного героя А. Барикко «Шёлк», встреча после войны фильм «Белорусский вокзал», строительство и война в стиле М. Салливана «Под алыми небесами», ну а концовка совсем другой роман или фильм напомнило, но если я скажу, то интрига напрочь будет потеряна. Но однозначно только ради линии главного героя – Дорриго Эванса весь роман можно и прочитать.

Кто же такой этот главный герой? Дорриго Эванс – начинающий врач, попавший на войну, прошедший все самые тяжелые времена, с которым считались даже японские генералы, сделал все, чтобы спасти от болезней и мук военнопленных [адски трудившихся на Японию и на её проклятую железную дорогу], но себя самого так и не спасший. Есть ли любовь с первого взгляда? С первой страницы? С первого вздоха? Думаю, да. Этот герой настолько же прекрасный и романтичный, как и Мистер Дарси (если бы он сразу делал правильные вещи), как и мистер Рочестер (если бы тот был моложе), как и Эдвард Каллен (если бы тот был человеком), как и Мартин Иден (если бы тот был доктором), как и Андрей Балконский (если бы тот жил в середине ХХ века), как и Равик (если бы тот имел паспорт и жил в Японии).

Он совсем нетипичный герой, тут нет од о его красоте, уникальности или особом таланте, автор даже умело скрывает его великолепную карьеру в медицине, вкладывая эти мысли только через слова других героев. Возможно, это делается намеренно. Но Дорриго прошел весь путь книги, делая и хорошее, и плохое, но ты все равно его простишь и прощаешь, продолжая идти по дороге его жизни. Поступки и события, происходящие с другими участниками, тоже порой весьма занимательны, порой наводят грусть, порой на добрые [и не очень] мысли, но вероятно, все так как должно бы быть в нашей жизни.

Отдельно в романе используется довольно разнообразные эпиграфы или цитаты к главам, напоминающие ни то стихи, ни то хокку, пришлось даже несколько из них переписать, чтобы не потерялись. Есть весьма приятные, что хотелось бы сохранить в моей памяти, ибо я знаком с произведениями подобного типа не был. Возможно, мне не хватило немного больше Японии или Австралии, или любовной линии, учитывая, как красиво она выходит у автора. Богически.

Сейчас осознав и проанализировав все прочитанное, хотелось бы сказать просто:

От героя и от книги в целом веет отчаянием. Человеческим отчаянием. Нет героя, у которого есть другой аромат или послевкусие. Ричард Фланаган никому не дал шанса. Шанса на …

Главный герой Дорриго Эванс влюбляется в жену своего дяди. Между ними вспыхивает ТА самая любовь. Но приходиться отправиться на войну в качестве доктора. Там он попадает в плен. Ни еды, ни лекарств, ни продовольств, только болезни, голод, изнеможение и смерть. Вечная борьба с ветряной мельницей.

В романе описывается строительство так называемой «Дороги смерти». Это железная дорога между Таиландом и Бирмой, которая была построена во время Второй мировой войны японскими пленными. На ней погибло больше 100 тысяч каторжников.

Поэтому мне сложно оценивать книгу. Но с другой стороны, это не биография, а всё-таки художественная литература. И как к художественному произведению у меня есть претензии. Не претензии (кто я такая, чтобы предъявлять претензии), но нюансы, которые помешали насладиться книгом (можно ли книгой о войне насладиться в принципе?!?).

Во-первых, это сложное написание романа. Я просто продиралась через первую и вторую части. Мало того, что очень сложные конструкции предложений, так еще и главы размещены в разных временных отрезках. Было сложно понять что происходит, и тем более когда это происходит.

Во-вторых, отвратительные жестокие сцены. Например, есть целая глава, о том как ампутируют ногу. Или глава о избиение заключенного. Я понимаю, для чего это сделано, но чисто физически не могла их читать. Видимо, я слишком кисейная барышня, но мне пришлось пропускать эти описания.

В-третьих, какая-то нарочитость или приукрашивание текста. Были моменты, которые вызывали не сочувствие к героям, а, наоборот, отторжение из-за идеализирования ситуации. В основном это касается любовной линии романа. Как мне кажется, она получилась приторно-ненастоящей.

Но я поставила этой книге 4 из 5 только из-за послевоенных событий. Вот эти главы мне показались настоящими. И главный герой стал более понятен, и текст стал проще, и пафос исчез. После того как строительство этой железной дороги было признано военным преступлением, начались суды над военными преступниками. Меня поразили размышления японцев о содеянном, их виденье справедливости, особенно, что многие офицеры смогли откупится.

А также удивили точные и меткие описания внешнего вида заключенных. Автор так скрупулезно и дотошно с какими-то хлесткими нюансами описал их, что думаешь «как, как можно было такое заметить?». Не говоря уже про их быт, медицинское крыло или тех же самых япошек. Создалось чувство как-будто писатель сам там был и все это пережил.

Итог: это тяжелый роман, который явно зайдет не всем. Не могу никому рекомендовать эту книгу.

По условиям ДП добавляю рецепт коктейля Джон Балфур. Виски с имбирным пивом. Популярный в Австралии напиток с распространённым в азиатской кулинарии вкусом смешивается с отличным средством после прогулок на дальнем севере.