Текст книги "Diablo. Луна Паука"

Глава вторая

Таверна «Черный баран» представляла собой каменное здание с плоской крышей и располагалась в нижней части Вестмарша – города, что повидал изрядное количество подозрительных и отталкивающих персон. Парадоксально, но это означало, что заведение также повидало изрядную долю персон влиятельных и богатых, искавших мрачную атмосферу для совершения сомнительных сделок или просто острых ощущений. В этот особенный вечер их было немного. Разномастные типы сидели кто в кабинках, кто за столиками и толковали о своем над кружками ядреного эля и тарелками с плохо прожаренной бараниной.

Но из каких бы соображений они не выбрали таверну «Черный баран» в этот туманный вечер, все без исключения словно по наитию повернулись к скрипучей входной двери в тот самый момент, когда большие городские колокола пробили поздний час.

Новый гость оказался бледен, а его узкое лицо более подходило усердному клирику, нежели таинственному обладателю темных одежд. Самой запоминающейся чертой в чужаке были глаза – серебристо-серые, с необычным разрезом. Из-под капюшона запахнутого плаща на лоб ниспадали несколько прядей прямых черных волос. Странник был худощавого телосложения, какое свойственно акробатам.

Высокие кожаные сапоги чужака бесшумно ступали по старым доскам, когда он двинулся к свободной кабинке. От движения плащ гостя заколыхался, и в мерцающем свете квадратных медных масляных ламп на ткани то и дело поблескивали крошечные серебряные символы. Вышитые узоры то появлялись, то исчезали. Под плащом на поясе странника висело несколько мешочков. В самом вместительном из них лежал какой-то круглый предмет размером с крупный грейпфрут.

Мужчина проскользнул на одну из скамеек в пустой кабинке с той же бесшумной легкостью, которая отмечала его вход в таверну. Другие постояльцы «Черного барана» еще мгновение смотрели на вновь прибывшего, но так как он ничего не делал и просто сидел в тени, большинство вернулись к своим делам и выпивке. Некоторые из наиболее неприятных личностей притворялись, что делают то же самое, но их взгляды то и дело возвращались к крупному мешочку и его загадочному содержимому.

В одном из углов напротив кабинки чужака молодая женщина, чья грациозная красота выделялась в пространстве «Черного барана» как маяк, также пристально наблюдала за гостем. Рядом сидели двое: гигант с ясным взглядом телохранителя и мужчина примерно ее возраста, со схожестью черт достаточной, чтобы легко признать родственные узы. Он хмуро смотрел в направлении незнакомца, явно испытывая к нему отвращение.

Хорошенькая белокурая служанка, которая должна была позаботиться о нуждах странника в капюшоне, отказалась выйти из-за высокого деревянного прилавка, где из бочек разливали эль. Владелец, лысеющий крепкий мужчина средних лет, втянул толстую нижнюю губу, затем вытер руки и вышел сам.

Комкая выцветший фартук, он приблизился к кабинке, а его взгляд, брошенный на гостя из-под тяжелых бровей, отличался куда большим почтением, чем он обычно выказывал всем, за исключением высокорожденных.

– П… приветствую, господин! Я Хайрем! Хозяин «Черного барана»! Редкая честь принимать здесь одного из ваших, редкая, но не неслыханная. Были один или два… за все годы.

Сидящий кивнул. Его голос был спокойным и ровным:

– Да, не думаю, что многие приходили… в Вестмарш.

– Что… что я могу вам подать?

– Думаю, рагу, запах которого я чувствую, вполне подойдет. Я бы попросил воды… но подозреваю, что здесь уместнее пить эль.

Хайрем хмыкнул.

– Хорошо.

– Тогда на этом всё… конечно, если у вас не будет комнаты на ночь.

Хозяин сглотнул:

– Только на ночь?

– Да, – почувствовав нерешительность Хайрема, странник протянул перчатку к одному из мешочков на поясе. Когда тот очутился в руке, раздалось позвякивание полновесных монет.

Большая часть тревоги хозяина таверны тут же исчезла.

– Хорошо, с одной ночью мы можем вам помочь, господин…

– Зейл, просто Зейл. – Серые глаза наконец-то оторвались от тавернщика.

– Я немедленно принесу вам еду и питье, господин Зейл, – заявил тот, проигнорировав последнее замечание постояльца. Для владельца таверны любой, кто имел деньги и мог хорошо заплатить, заслуживал титула, – даже такие, как этот чужак.

Вновь оставшись один, Зейл украдкой оглядел помещение. Он никогда не был так далеко от дома и, несмотря на свою манеру держаться, был обеспокоен. В его намерения не входило покидать джунгли Кеджистана ради Западных Королевств, но его влекли сюда силы большие, чем он сам.

«Если бы я мог быть как они, – подумал он, – беспечно несведущим о бедах, нисходящих на всех нас».

Путешествие привело Зейла в королевство Вестмарш и его одноименную столицу. Осторожные расспросы местных жителей – осторожные, потому что человек его призвания всегда мог привлечь внимание властей – принесли только слухи. Любопытные, интригующие, но их было недостаточно, чтобы дать объяснение тому, почему он чувствовал, будто обязан попасть в эту страну и этот определенный город.

Он заметил, что женщина в другом конце помещения по-прежнему следит за ним, хотя она и считала, что Зейл об этом не подозревает. Судя по беглым взглядам и перешептываниям между ней и менее крупным мужчиной, – родственником, как предположил Зейл, – они знали, кто он такой: последователь Ратмы, преданный поддержанию Равновесия.

Проводник в мир мертвых.

Многие избегали некромантов – иногда не без веской причины, – но такие, как Зейл, посвятившие себя учению Ратмы, не желали зла людям. Род Зейла сражался против Тьмы, против Великих Воплощений Зла, поскольку победа сил Преисподней навсегда отправила бы Равновесие под откос. Возможно, обычные методы жрецов Ратмы и не находили одобрения у непосвященных масс, но результаты стоили того, чтобы с ними считаться. Одно ужасное поражение могло бы ознаменовать конец для всего.

Каждый некромант был обучен самостоятельно придерживаться курса непрекращающейся борьбы, выбирая путь на основе того, что диктуют ему чувства. Для Зейла было большим потрясением, когда он почувствовал себя вынужденным отправиться в путешествие на запад через Моря-Близнецы, но он не мог уклониться от долга. Равновесие находилось в слишком шатком положении, чтобы закрывать глаза на то, что должно быть сделано.

Ведь Камень Мироздания уничтожен…

Его мрачное размышление прервало возвращение Хайрема с едой. Рагу, зеленовато-коричневая масса с кусочками старых овощей и жилистого мяса, имело сносные запах и вкус, да и эль выглядел довольно свежим. Зейл, ожидавший худшего, одобрительно кивнул. Он был достаточно голоден, чтобы проглотить весь стол, хотя явно никогда бы не выказал этой слабости даже самому себе. Служителей Ратмы обучали поститься в течение длительных периодов времени, чтобы очищать свои тела от скверны, но Зейл обычно проделывал это дольше обычного. И даже столь сомнительная пища преуспела бы в восстановлении всех его способностей.

Расплатившись с владельцем таверны, некромант снял левую перчатку, взял железную ложку, лежавшую в миске, и приступил к трапезе. Правая рука осталась в перчатке, несмотря на то, что в помещении становилось все жарче.

Как только Зейл потянулся за питьем, из большого мешочка на его поясе донесся приглушенный звук. Рука в перчатке тут же скользнула вниз и хлопнула по нему разок. Звук оборвался.

Краем глаза некромант посмотрел, не заметил ли кто-нибудь этого. Женщина, казалось, уловила что-то необычное, но вместо того, чтобы проявить беспокойство, заговорила с молодым мужчиной еще оживленнее. Тот, в свою очередь, пожал плечами и сказал о Зейле что-то явно нелицеприятное.

Некромант вернул свое внимание к еде и раздумьям. По правде говоря, он не был наверняка уверен в том, что Камень Мироздания уничтожен, но доказательство, определенно, имелось. Гора Арреат, где, по легенде, он был сокрыт, взорвалась, вся ее вершина была разрушена. О разрушении горы слышали даже здесь, в далеком Вестмарше. Более того, рассказы непосредственных очевидцев служили дополнительным доказательством того, что слухи об ужасном событии – правда. Говорили, что причиной тому стало одно из Великих Воплощений Зла собственной персоной – Баал, Владыка Разрушения, и если это так, то для мира смертных худшее было впереди. Камень Мироздания существовал с незапамятных времен, созданный, как гласило учение Ратмы, для защиты мира смертных. Теперь же силы Тьмы и Света претендовали на человечество, и в своих сражениях друг с другом космогонические противники угрожали погубить желаемое. Каким-то образом все это было связано с побуждением Зейла прийти в Вестмарш. Где-то в этом огромном королевстве скоро будут ощущаться последствия отвратительного деяния Баала.

Единственная проблема заключалась в том, что он понятия не имел, что делать дальше. Прибытие в Вестмарш было настолько скорым, насколько чувство неотложности могло его сюда привести. Теперь же Зейл ощущал себя потерянным и сбитым с толку.

«Если ты не можешь отыскать путь, подожди, и путь отыщет тебя».

Якобы, так говорил сам Ратма, и, исходя из накопленного опыта, Зейл пришел к выводу, что это исключительно точное утверждение. Но все же, несмотря на серьезную подготовку, он уже начинал терять терпение. Если Равновесие (а значит, и все остальное) под угрозой, то следует восстановить его, и быстро.

Мужчину, внезапно появившегося возле его кабинки, он почуял прежде, чем увидел. Усач в шапке выглядел так, словно провел всю жизнь в море, и, судя по шрамам и отсутствующему пальцу, вероятно, большую часть – капером. Моряк навис над столом, заслоняя Зейлу обзор, и пристально оглядел служителя Ратмы сверху донизу.

– Мой друг говорит, что ты некромант…

– Он прав, – быстро ответил Зейл, надеясь, что на этом разговор закончится сейчас и здесь.

Увы, этого не случилось. Склонившись так близко, что его дыхание накатывало на заклинателя удушливыми волнами, уроженец запада продолжил:

– Так значит, эти знаки на твоем плаще… – моряк схватился за полу плаща рядом с рукой Зейла и потащил к себе. При ближайшем рассмотрении, знаки почти танцевали. – Все они касаются смерти.

– Они касаются аспектов смертной жизни и того, что приходит после.

– Смерти.

– Среди прочего.

Некромант не желал привлекать к себе еще больше внимания, но понимал, что беседа добром не кончится. Чего бы ни добивался этот мужик…

– Убери свои грязные пальцы от моего глаза! – проревел слишком знакомый ему голос.

Откуда-то из-за спины Зейла послышался тяжелый вздох и ругань. Вслед за ними последовал глухой стук, и тот же голос, выкрикивающий:

– Проклятье! Я не могу остановиться! Зейл! Зейл! Парень!

Капер, что разговаривал с Зейлом, внезапно схватил некроманта за горло.

Но Зейл двигался быстрее. Левая ладонь врезалась в челюсть злодея, отбросив того назад. Одновременно с этим некромант пробормотал под нос несколько слов.

Покрытый шрамами моряк принялся озираться в дикой панике.

– Клянусь Морями-Близнецами! Что это за тварь? – пробормотал он, указывая на пустой угол. Затем его взгляд переместился влево. – Еще одна! Демоны! Здесь повсюду демоны!

Вскрикнув, он кинулся прочь мимо своего подельника, коренастого, бородатого моряка с кинжалом в руке. Другая рука бородача была по-прежнему наполовину сжата. Зейл быстро взглянул на свой пояс. Когда он отвлекся на капера, его спутник успел незаметно срезать самый большой из мешочков.

Естественно, то была худшая ошибка, которую могли совершить воры.

Обладатель ножа запоздало заметил, что Зейл встает, и приготовился нанести удар, но заклинатель пробормотал еще одно слово.

Клинок полностью прошел мимо Зейла. Нападавший споткнулся, затем судорожно вздохнул и принялся отчаянно размахивать руками:

– Мои глаза! Я ничего не вижу! Мои глаза!

Эффект был временным, как и у заклинания, которое заставило первого разбойника думать, что он окружен демоническими существами. Зейл потянулся к ослепленному злодею…

– Берегись! – раздался женский голос.

Некромант отпрянул как раз вовремя, чтобы избежать удара изогнутого острия меча в живот. Сухопарый тип, который явно был в сговоре с парой моряков, ухмыльнулся и снова замахнулся на Зейла.

Некромант потянулся к поясу и вытащил небольшой кинжал. Его противник рассмеялся. Пусть кинжал заклинателя и выглядел весьма необычным (с лезвием змеевидной формы, видимо, вырезанным из кости), вряд ли он мог тягаться с длинным мечом злодея.

Однако встретившись с длинным клинком головореза, кинжал легко отразил его выпад. Нападавший сделал новую попытку дотянуться до Зейла, потом еще одну, но оба раза безуспешно.

В этот момент некромант перешел в атаку. Он легко обошел защиту противника, и рассек разбойнику руку и грудь. Враг некроманта начал отступать – только для того, чтобы споткнуться о похищенный мешочек.

– Смотри, куда ступаешь! – возмутился голос, который, казалось, исходил изнутри.

Несостоявшийся вор упал на пол. В отчаянии он швырнул меч в Зейла, а затем шарахнулся в сторону, схватил за руку своего по-прежнему слепого товарища, и оба мужчины скрылись за дверью.

Зейл не собирался бросаться в погоню. Он сунул кинжал за пояс и быстро поднял мешок. Из него начала было сыпаться брань, но моментальный шлепок некроманта принес тишину.

Большинство других посетителей сбежало во время стычки, а те немногие, кто остался сидеть, по большей части смотрели на некроманта с тревогой, отвращением и немалым страхом. Зейл с любопытством заметил, что женщина и ее телохранитель стояли так, словно готовы были поспешить ему на помощь. По сути, они были единственными, кто сейчас не воспринимал некроманта, как изгоя. Жрец Ратмы вспомнил предупреждающий крик и понял, что он принадлежал той самой аристократке. Он слегка наклонил голову в ее сторону, заметив, как она оценивающе смотрит на него даже сейчас.

Повернувшись обратно к кабинке, Зейл обнаружил Хайрема, с волнением бредущего к нему. Некромант легко считал выражение лица хозяина таверны, ведь оно было тем, что он наблюдал слишком часто.

– Я ухожу, – проинформировал Зейл хозяина, прежде чем Хайрем мог бы набраться смелости, чтобы самостоятельно попросить об этом. – Комната мне также не понадобится.

Хозяин не мог скрыть своего облегчения:

– Дело не во мне, господин, но другие… они не понимают…

Отмахнувшись от попытки Хайрема объясниться, странник в черном забрал со стола перчатку и, надев ее, бросил хозяину таверны несколько монет.

– Думаю, этого должно хватить.

Дородный тавернщик посмотрел на ладонь.

– Более чем, господин! Я не могу по доброй воле…

– Не утруждайтесь этим. – Зейл не был богат, скорее напротив, но так как это была его первая остановка в столице, он хотел уйти с некоторым подобием уважения со стороны местных, даже после такого хаоса. Безнадежное дело, конечно, но он ощущал, что должен попытаться.

Тем же бесшумным шагом, каким вошел, некромант покинул «Черный баран». Зейл понятия не имел, где он проведет ночь, но, если придется, мог устроиться и на открытом воздухе. Он часто поступал так в джунглях Кеджистана, так что особой разницы не было, если не считать того, что в этих местах климат прохладнее. Тренировки приучили его не обращать внимания на довольно приличные перепады температуры, и, к счастью, ночь здесь была не такой уж и холодной.

С тех пор, как он вошел в таверну, туман сгустился. Зейл сосредоточился, стараясь видеть не только глазами.

– Проклятые разбойники… – проворчал голос из мешка на поясе.

– Успокойся, Гумберт.

– Конечно, не ты же беспомощно катался по полу… и при этом, даже не выпив ни глотка!

Зейл похлопал по мешочку.

– Нет, если забыть про меч, с которым мне пришлось иметь дело.

– И не благодари за мою помощь там, парень! Что бы ты делал без меня?

Бледный некромант позволил себе короткую улыбку, не ответив как-либо еще. Затем Зейл почувствовал, что к нему кто-то приближается.

– Замолчи… – шепотом скомандовал он.

– Ты просто… – но еще один хлопок по мешочку, наконец, заткнул невидимого компаньона некроманта.

Обратившись к своим усиленным чувствам, Зейл обнаружил позади себя чужака. Положив руку на рукоять кинжала, он продолжал идти, словно ничего не замечая.

Тяжелые глухие звуки возвестили о приближении другого человека. Скрытность явно не была сильной стороной того, кто следовал за некромантом.

Почувствовав, что преследователь подобрался достаточно близко, Зейл резко обернулся. Бледный клинок в его руке был уже наготове.

Взгляд некроманта уперся в темный силуэт гиганта. Что-то в нем показалось знакомым Зейлу, и, присмотревшись, он узнал мужчину. То был телохранитель аристократки, предупредившей некроманта в таверне.

Волосы гиганта были коротко острижены, а плоский нос с широкими ноздрями на округлом лице напомнил служителю Ратмы некоторых древесных приматов, обитающих в джунглях. Вот только в темнокожем мужчине, стоявшем перед Зейлом, не было ничего смешного. Он замер в позе хорошо обученного бойца, напоминая некроманту капитана Кентрила Дюмона – наемника, чей путь пересекался с Зейлом и которого он очень уважал.

Телохранитель носил темно-синюю ливрею с малиновой окантовкой на рукавах и штанинах. Эмблема, синяя голова сокола в красном круге, была вышита на одежде как раз напротив сердца, – одна из тех неудачных традиций, какие указывали врагам, куда лучше нацелить выпад клинка. Сапоги с широкими отворотами казались жрецу Ратмы немного броскими, но он никогда не проявил бы такую глупость, чтобы сказать об этом столь громадному человеку.

– Я пришел по велению госпожи, – пророкотал телохранитель, демонстрируя пустые руки. Он говорил с акцентом, который выдавал в нем выходца из Лут Голейна, расположенного на западном краю Морей-Близнецов, и места, через которое Зейл проложил свой путь в Западные Королевства. – Она ищет вашего совета, жрец Ратмы, по вопросу души.

– Разве жрец Закарума не был бы более подходящим, чем я?

Гигант усмехнулся, и даже в туманной мгле Зейл различил его белые зубы… множество белых зубов.

– Закарумиты… они бы не одобрили намерение госпожи.

То, что женщина попросила некроманта прийти, достаточно ясно говорило об этом, но Зейл не был готов так просто согласиться.

– И чего она хочет от такого, как я?

– Ей надо поговорить с мужем. Дело срочное.

Если этой аристократке нужен Зейл, то только потому, что ее муж мертв. Вне сомнений, дело в наследстве. Были те, кто считали, что служители Ратмы не лучше шарлатанов, которые гадают на удачу или устраивают спиритические сеансы на ярмарках или на дорогах. Артисты, выступающие за деньги, пусть даже некоторые из них и обладают даром.

Зейл хотел было отвернуться, но телохранитель не позволил ему это сделать. Мужчина потянулся к руке некроманта, не подозревая об опасности этого шага.

– Ей больше не к кому обратиться. Госпожа сказала, что-то влекло ее в таверну, и когда она увидела вас, то ощутила уверенность в том, что причиной были именно вы.

Некромант колебался. Последнее, скорее всего, было ложью, но предположение о том, что ее влекло туда же, куда и его, заставило Зейла вновь задуматься о словах Ратмы. Не было ли это путем, на который ему сейчас указывали?

Он взвесил все плюсы и минусы соглашения… и нашел минусы слегка перевешивающими. Но все же, когда Зейл открыл рот, чтобы заговорить, то ответил:

– Очень хорошо. Я с ней встречусь.

– Благодарствую… – тон телохранителя намекал на огромное облегчение, чего Зейл не ожидал от наемного бойца по отношению к нанимателю. Большинство из них просто приняли бы ответ. А в этом мужчине Зейл прочел глубокую преданность.

Гигант повел некроманта по окутанным туманом улицам. Несмотря на согласие встретиться с аристократкой, Зейл оставался настороже. Приглашение до сих пор могло быть ловушкой, устроенной ворами или даже закарумитами.

Но если это и ловушка, то тщательно спланированная. В нескольких кварталах от «Черного барана» Зейл и его так и не представившийся спутник подошли к элегантной карете, запряженной четырьмя мускулистыми белыми лошадьми. Суровый кучер в такой же ливрее, что и телохранитель, кивнул гиганту. Зейл отметил, что эмблема дома отнюдь не скрывалась, что шло вразрез с многовековой практикой аристократов, затевающих подобные авантюры. Аристократка была либо весьма открыта в своих делах, либо весьма наивна.

Телохранитель двинулся вперед, чтобы распахнуть дверь кареты. Как только он это сделал, кто-то внутри подался в направлении проема. Зейл слегка оторопел.

Кожа женщины была чуть темнее его собственной, а полные губы имели глубокий насыщенный цвет – как понял Зейл, естественный, а не полученный в результате каких-то ухищрений. Волосы, длиной примерно до груди, каскадом рассыпались по плечам. Зейл не сомневался, что ее лицо и фигура привлекают многих мужчин, но женщина явно была одной из тех, кто ни в коей мере не использует дарованную им внешность для влияния или выгоды. И уж точно – не имеет дел с мерзким некромантом.

Аристократка пристально посмотрела на Зейла, потом перевела взгляд на телохранителя.

– Спасибо, Полт.

Гигант поклонился:

– Госпожа…

Она протянула тонкую руку к служителю Ратмы.

– Пожалуйста. Входите.

– Я бы хотел сначала узнать имя, миледи. Настоящее имя.

Прежде, чем она успела ответить, мужской голос внутри кареты прорычал:

– Клянусь звездами, Сейлин! Я говорил тебе, что это зашло слишком далеко! Ничего ему не рассказывай, давай просто уедем из этой зловонной дыры! Я знавал более подходящие места, чтоб напиться, чем тот рассадник для блох, который мы покинули!

Зейл вспомнил мужчину из «Черного барана», которого он посчитал братом женщины. Пока что в их характерах и поведении было мало общего. То, что он назвал ее по имени, хотя настаивал на том, чтобы она ничего не рассказывала, говорило о многом.

– Умолкни, Сардак, – тихо ответила аристократка, улыбнувшись Зейлу, словно прекрасно понимая, что он думает о ее дерзком спутнике. – То, что просит некромант, справедливо, если он собирается мне помочь.

– Ты не можешь доверять таким, как он! Церковь Закарума говорит, что он – осквернитель могил, вурдалак…

Улыбка Сейлин стала жестче, и взгляд, которым она посмотрела на Сардака, немедленно заткнул того. Женщина вновь обратила внимание на Зейла, но уже с искренним извинением.

– Мой брат оберегает меня, жрец Ратмы. Как и я его, господин…

Без сомнения, она оберегала импульсивного Сардака больше, чем он ее, но Зейл этого не сказал. Он кивнул, а затем подошел поближе.

– Я просто Зейл, миледи.

– И больше ничего?

– Люди моего призвания, как правило, отказываются от других имен, ибо мы всего лишь служители Равновесия, не связанные ни домом, ни кланом.

– Что ж, «Просто Зейл», я леди Сейлин Несардо. И если представлений достаточно, я предпочла бы, чтоб мы уже отправились. То, о чем я хочу поговорить с вами, лучше обсудить в другом месте.

Аристократка отступила в карету, очевидно приглашая сесть рядом с ней. Зейл приподнял бровь; мало кто из женщин согласился бы на такое даже ради призыва духа богатого мужа. Он ожидал, что она попросит его сесть рядом с Сардаком.

Из мешочка вырвалось приглушенное фырканье. Полт нахмурился, но когда шум не повторился, расслабился.

– Господин Зейл? – пригласил он, придерживая дверь.

Слегка склонив голову перед телохранителем, Зейл скользнул в карету со спокойной легкостью тени. Сейлин тихонько ахнула от его скорости и стремительности, а Сардак пробормотал проклятие.

Зрение некромантов лучше приспособлено к ночи, чем у большинства людей, и Зейл увидел кислое выражение на лице брата аристократки. Однако несмотря на угрожающее поведение Сардака, некромант посчитал, что этот человек ему не опасен. Выпивка была единственным оружием Сардака, и использовал он его исключительно против себя самого.

В этот краткий миг, в ходе которого молодой человек завладел вниманием некроманта, к леди Несардо полностью вернулась ее учтивость. Она взглянула на мешок у пояса некроманта.

– Карета маленькая. Если хотите, я могу попросить Полта положить вашу ношу в сундук для хранения сзади. Возможно, так вам будет удобнее?

Рука Зейла рефлекторно дернулась к мешку.

– Он останется со мной, – отчеканил некромант.

Женщина явно заметила движение, но ничего не сказала.

– Да, я видела, как те воры усвоили этот урок, к ужасу для себя.

Леди Несардо больше не обсуждала мешок, как и не проявляла любопытства к его содержимому. Даже несмотря на то, что она, несомненно, слышала голос в таверне. Что ж, она довольно скоро узнает правду, если Зейл согласится на ее просьбу.

Сардак мрачно молчал всю дорогу, глядя на некроманта так, словно Зейл отрастил клыки и парочку рогов. Некромант ожидал, что хозяйка начнет объяснять ему свои нужды, но она ограничилась банальными вопросами, к примеру, как прошло его путешествие через Моря-Близнецы, или на что похож Лут Голейн. Однако Сейлин не стала спрашивать, зачем он проделал такой долгий путь. Аристократка делала все возможное, чтобы относиться к нему с почтением, подобающим особам ее статуса. Как тот, на кого обычно взирали с презрением, подозрением или страхом – всеми чувствами, воплощенными в ее брате, – Зейл находил это ободряющим.

Затем, без предупреждения, черная волна захлестнула его, подавляя все чувства.

Это было слишком даже для его подготовки. С губ Зейла сорвался вздох, и некромант откинулся на спинку сиденья.

Интерьер кареты исчез. Некромант был пойман в бездонную черную воронку. Он ощущал, как костлявые пальцы впиваются в его плоть, и слышал стенания тысяч потерянных душ. Пальцы безжалостно рвали его, воскрешая в памяти еще один ужасный момент, который заставил правую руку служителя Ратмы крепко сжаться.

Внезапно Зейл оказался в ловушке липкой субстанции, которую не мог видеть. Она была повсюду, и даже незначительные потуги освободиться лишь сильнее затягивали его. Стенания становились все более пронзительными. Он слышал звуки битвы и крики смерти. Вокруг него заиграли магические силы.

А затем… приблизилось нечто еще. Оно тянулось из гораздо худшего места, лежавшего за пределами смерти. Даже несмотря на то, что оно было так далеко, Зейл ощущал его ужасную злобу.

Но в этот самый момент еще одно присутствие вторглось в его мечущиеся мысли. Кем или чем оно было, Зейл сказать не мог, но этот гость пытался вытащить его из таинственной ловушки. Зейл ухватился за предложенный спасательный трос и, наконец, сумел собрать волю в кулак и сосредоточиться.

Разум некроманта вырвался от сковывающей его липкости. Впивающиеся руки и скорбные голоса отступили, а вместе с ними и боль. Потерпев неудачу, темное присутствие вновь погрузилось в то зловонное место, из которого вышло.

И мир смертных вновь начал обретать очертания.

Первым, что Зейл увидел во мраке, это лицо леди Сейлин Несардо, нависшее над ним. Оно выражало неподдельное беспокойство. Женщина прижала прохладную руку к его виску.

Тогда Зейл осознал, что именно она источник спасательного троса.

Аристократка и сама обладала каким-то магическим даром.

– Его глаза вновь сфокусировались! – пробормотала леди, после чего ее свободная рука метнулась к брату: – Дай свою фляжку!

– Сейлин…

– Фляжку!

Мгновение спустя Сейлин поднесла небольшую серебряную фляжку к губам Зейла. Уставы служителей Ратмы не запрещали спиртное, но жидкость, что потекла по горлу, обожгла не хуже огня.

Некромант тяжело откашлялся. Сквозь свои мучения он услышал, как усмехнулся Сардак:

– Управляется с мертвецами, но не может справиться с ликером…

Сейлин сердито посмотрела на брата.

– Если вспомнить, какую дрянь ты вливаешь в свой организм, будь благодарен, что мне не приходится просить его призывать твой дух.

– По крайней мере, мой дух был бы преисполнен решимости!

Зейл проигнорировал их спор, как явно затянувшийся и не имеющий никакого отношения к ошеломившей его атаке. Он снова принял правильное сидячее положение, его лицо не выдавало мыслей. Некромант мог казаться спокойным, но внутри по-прежнему ощущал последствия предыдущего напряжения. Оно застало его врасплох, поймав почти беззащитным.

Откуда же оно взялось? По прибытии в Вестмарш он ничего не почувствовал, даже в «Черном баране». Как столь мощная сила могла быть настолько локализованной?

– Вам уже лучше? – спросила Сейлин.

– Со мной все в порядке.

– Что с вами случилось?

Вместо ответа Зейл пристально посмотрел на нее и спросил:

– Вам ведь нужно не просто поговорить с тенью любимого, не так ли?

Карета резко остановилась. Леди Несардо быстро взглянула в окно.

– Мы на месте, – объявила аристократка, совершенно игнорируя вопрос Зейла.

– Дом, милый дом, – прибавил Сардак с некоторой насмешкой.

Полт появился за дверью со стороны госпожи. Он распахнул ее, затем подал руку леди Несардо. Сардак, двигаясь с удивительной грацией для человека в нетрезвом состоянии, выскочил за сестрой, даже не оглянувшись на некроманта.

– Помоги нашему другу, Полт, – приказала Сейлин телохранителю. – Его поездка была не из приятных.

Не моргнув и глазом, чернокожий мужчина протянул жрецу Ратмы огромную руку:

– Господин Зейл?

– Спасибо, но я в принципе уже оправился.

Придерживая крупный мешочек, некромант вылез из кареты. Пока он приходил в себя, карета, по-видимому, не только прибыла к месту назначения, но и въехала через ворота внутрь. Огромная кирпичная стена с зубьями окружала широкую ухоженную лужайку. Зейл увидел, что средство передвижения въехало на каменную дорожку, которая вилась от железных ворот к парадным ступеням.

– Добро пожаловать в наше скромное жилище, – пошутил брат Сейлин, указывая рукой в направлении дома.

Зейл приподнял глаза… а затем поднял еще выше.

Среди множества высоких сводчатых особняков с выступающими башнями и горгульями на зубчатых стенах, особняк Несардо был уникален. Он возвышался над всеми соседями, но если башни остальных заканчивались обветрившимися черепичными шпилями, его башню венчала бледная, похожая на луну сфера. Даже в ночной тьме было видно, что она не подверглась влиянию времени, из-за чего Зейл даже подумал, что эту сферу установили не так давно. Однако бегло осмотрев особняк целиком, он понял, что ошибается: между частями построек не было никаких границ, которые всегда заметны даже при самом тщательном ремонте и реконструкции. Этот дом сохранился в таком виде, каким и задумывался изначально.

Взгляд Зейла переместился дальше. От необычной крыши в виде сферы гладкие стены башни спускались к более традиционному прямоугольному зданию, однако по габаритам дом был вдвое шире, чем следующий по величине особняк в округе. Арка главного крыла смыкалась так резко и узко, что резиденция Сейлин напоминала собор или церковь, если не считать вершины башни.

На каждом этаже было по восемь окон в форме восьмиугольников. Восемь резных колонн стояли на страже у входа, который перекрывали массивные двухстворчатые двери из металла, и каждая створка состояла из восьми квадратных частей на литом каркасе. Чтобы добраться до дверей, посетители должны были подняться по такому же количеству длинных мраморных ступеней – столь широких, что на них могли расположиться десяток-другой человек.