Текст книги "Во тьме"

Глава 3

Когда Джейн дочитала записку, Брейс сказал:

– Похоже, Игра все еще продолжается.

Она кивнула. Ей стало как-то не по себе.

– Не догадываетесь, кто бы это мог быть? – поинтересовался Брейс.

– Ни малейшего представления.

– Щедрый малый.

– Уходим отсюда, – пробормотала Джейн, пряча записку и деньги обратно в конверт и поднимая нож. – Смотрите в оба, хорошо? Возможно, он еще здесь, наверху.

– Хотелось бы надеяться. Может, он и мне подкинет сотню баксов.

– Если бы это все, чего от него можно ожидать...

Вместе они дошли до конца прохода, повернули и пошли в обратную сторону. Он молчал и казался настороженным и напряженным.

«Обеспокоен, – решила она. – Хорошо». Это подтверждало ее собственную оценку ситуации: автор подобных записок, дающий совершенно незнакомому человеку столь большие деньги, человек определенно ненормальный, а возможно, и опасный.

Любой бы на его месте захотел бы взглянуть на мою реакцию.

Небось следит за нами. Прячется где-то здесь, наверху.

Однако, если он и притаился в книгохранилище, как ему удалось остаться незамеченным? И не проронить ни звука? Шагая по старому скрипучему полу, Джейн слышала только себя и Брейса.

Может, подстерегает нас на лестничной клетке?

При приближении к двери, ведущей на лестницу, ее беспокойство еще более возросло. Дверь отворил Брейс – он шел впереди. Никто не набросился на них. Брейс остановился, а она подошла к щиту и стала щелкать выключателями. Одна за другой части хранилища погружались в темноту, и, наконец, остался лишь свет, проникающий с лестничной клетки.

«Хорошо, что он придержал дверь открытой», – подумала она, торопливо покидая комнату.

Но вниз она сразу не пошла, а подождала, пока Брейс закроет дверь.

– Мне пойти первым? – спросил он.

– Если вы пойдете первым, мне придется прикрывать тыл.

– А... – Слегка улыбнувшись, он переложил книгу в правую руку, а левой бережно взял Джейн под локоток и повернулся.

– Терпеть не могу подобных вещей, – призналась она, когда они стали спускаться по лестнице.

– Чего именно?

– Чувствовать на себе взгляды каких-то призраков, опасаться неожиданного нападения сзади. Хотя обычно я не такая уж и боязливая.

– Тут есть из-за чего нервничать. Пожалуй, я бы и сам весьма смутился, если бы получил подобную записку. Дело даже не в деньгах. Это странно уже само по себе.

Внизу Брейс отпустил ее руку и открыл перед ней дверь.

Джейн, как бабочка, порхнула на яркий свет и долго не могла остановиться, желая как можно быстрее оставить за спиной лестницу к книгохранилищу. И лишь после того, как послышался стук закрывшейся двери, она обернулась и, улыбнувшись, сказала Брейсу:

– Спасибо за моральную поддержку.

– Не стоит благодарности. – Он поднял роман. – Вы не выпишете мне эту книгу? Понимаю, время уже нерабочее, но...

– С удовольствием.

Когда она заняла место за контрольным столом, он подошел с другой стороны.

– Я действительно очень вам благодарна, – промолвила она, когда он подвинул к ней книгу.

Передавая ей свой читательский билет, он спросил:

– И что же вы собираетесь делать в полночь?

От этих слов у нее все внутри похолодело, и она лишь покачала головой.

– Не знаю. Не представляю даже, что от меня требуется.

– Погарцевать.

– Очень туманное определение. – Положив читательский билет на книгу, она пододвинула ее к нему.

Брейс спрятал билет в бумажник, затем взглянул на свои наручные часы:

– Еще нет и половины десятого. У вас есть время подумать. – Их взгляды встретились. – Был бы рад помочь. Торопитесь сейчас куда-нибудь или...

– Или что?

– Может, мы могли бы зайти в ресторан или еще куда-нибудь?

Джейн пристально посмотрела на него.

У него была приятная внешность. Особенно глаза. Такие умные и сочувственные – как у человека, перенесшего в жизни немало невзгод, но не разучившегося смеяться.

На вид хороший и порядочный.

Но они были едва знакомы, и она совсем не была уверена в том, что хочет узнать его поближе. Хотя он и внушал доверие, но вполне мог оказаться тем, кто стоял за всеми этими необычными записками. Более того, даже насильником и убийцей. Кто знает? И даже будучи в этом смысле вполне безобидным, мог в итоге оказаться таким ревнивцем и собственником, что сделал бы ее жизнь жалкой и несчастной, или ловеласом, который, получив свое, бросил бы ее. А если и не это, он просто мог быть уже женатым.

В общем, возможных источников неприятностей было море, не говоря уже о самом худшем.

«Хотя, – подумала она, – может, внешность у него вовсе не обманчивая».

Думаешь, это тот единственный шанс из тысячи?

–Ломтик пирога, чашечку кофе, и переходим на «ты».

Совершенно неожиданно для себя Джейн прыснула от смеха.

– Что скажешь? – продолжал Брейс.

– Что ж, а почему бы и нет.

* * *

В ресторанчике «У Эзры», в квартале от библиотеки, они сели в угловой кабинке, и Брейс вынул из салфетницы два меню, одно из которых передал Джейн.

– Не будешь возражать, если я закажу себе полный ужин? Рекомендую сделать то же самое, если, конечно, хочешь. Я плачу.

– А что случилось с тем кусочком пирога и чашечкой кофе?

Его лицо расцвело в улыбке.

– Это было лишь для красного словца. Беда в том, что сегодня я остался без ужина.

– Нарочно?

– По забывчивости.

– Забыл поесть?

К столу подошла официантка. Джейн заказала острое жаркое, запеченное в сыре. Брейс – чизбургер с беконом, мясные палочки с приправой и шипучку.

Когда официантка удалилась, он заявил:

– Ни с того ни с сего потянуло прочитать «Жеребая кобыла по кличке Хок». С тобой такое случается? Какая-нибудь книга или автор, к которым тебе всегда хотелось подступиться, и бац! – чувствуешь, что терпеть больше не в силах.

– О да. Иногда возникает необходимость перечитать «87-й участок». Или необъяснимое влечение к Трэвису Макги. А бывает, чувствую, что не усну, пока не прочту рассказ Хемингуэя.

– Правда? Необычный для женщины вкус. Но я сразу увидел в тебе настоящего книжного червя.

– Смелое предположение, если учесть, что я библиотекарь.

Брейс засмеялся:

– Рыбак рыбака... А я преподаю литературу в Доннервилльском университете. Как бы там ни было, но у меня возникло страстное желание прочесть «Жеребая кобыла по кличке Хок», поэтому я отправился в университетскую библиотеку. Их единственный экземпляр оказался на руках, поэтому я поехал по книжным магазинам: сперва в «Б.Дальтон», потом – в «Уолден-букс» – с тем же успехом. В конце концов решил зайти к вам. Удача! Хватаю книгу и в кабинку. Так и остался без ужина.

– И не заметил, как библиотека закрылась.

– Я способен на неимоверную концентрацию. Что порой очень меня подводит. Например, на прошлое Рождество купил в сувенирной лавке в аэропорту роман Пола Уилсона. А собирался лететь домой, чтобы провести каникулы с родителями. Так вот, в ожидании посадки открыл книгу и присел в зале. Народу было тьма. Когда оторвался от книги – толпы и в помине не было. Самолета моего, правда, тоже. Глаза его заблестели.

– Шутишь? – изумилась она.

– Сущая правда. Такое со мной происходит все время.

– Но ведь это ужасно! – воскликнула она, еле сдерживая смех.

– Ну, все компенсируется. Например, сегодня благодаря моей маленькой странности я познакомился с тобой.

– Какая удача.

– И, должен заметить, ты намного лучше своей предшественницы.

– Вы были знакомы?

– О да. Старушка Филлис Фейвор. Какой ужас.

– Ее смерть?

– Ее жизнь.

Джейн рассмеялась.

– Как можно такое говорить?

– Ты, наверное, с ней не встречалась, да?

– Нет, но...

– Среди моих знакомых есть такие, кто носа не показывал в библиотеку из-за нее. А ведь настоящие книголюбы. В том числе и ваш покорный слуга, когда иссякло его терпение. На моих глазах люди заливались слезами от одного ее взгляда. Недобрая была женщина, мир ее праху.

– Я слышала, что она была... не очень приятной.

– На земле стало гораздо лучше после того, как она оказалась в ней.

Как ни пыталась Джейн сдержаться, но все одно рассмеялась:

– А ты мне показался таким доброжелательным.

– Мой вид сбивает с толку многих.

Подошла официантка с их заказами. Когда она ушла, Брейс поднял свой бокал шипучки со словами:

– За очаровательную мадам Библиотекаршу!

В ответ Джейн подняла свой бокал с пепси и подмигнула, поймав себя на мысли, что никому в своей жизни, пожалуй, еще не подмаргивала.

Следующие несколько минут она молча потягивала пепси и расправлялась со своим жарким, тогда как Брейс был всецело поглощен своим бургером. Он тоже ел молча и лишь изредка поглядывал на нее, иногда улыбаясь при этом. Судя по выражению лица, еда приносила ему истинное удовольствие.

Покончив с бургером, он вытер рот салфеткой и сокрушенно вздохнул:

– Хорошо, но мало.

– Может, доешь мое? – И она начала подвигать к нему свою еще почти полную тарелку, но он покачал головой.

– Надо следить за фигурой, – заявил он.

Джейн покраснела. Просто не могла удержаться. Ее собеседник был строен и подтянут – казалось, ни грамма лишнего. Если кому и следовало следить за своей фигурой, так это ей, Джейн. Это она уже давно махнула на нее рукой. До толстухи ей, конечно, было еще очень далеко, но избыточный вес и малоподвижный образ жизни излишне округлили ее формы и придали какую-то рыхлость телу.

Вот так: достаточно было Брейсу упомянуть о фигуре, и это сразу вызвало бурный прилив крови. А подобный румянец на светлом лице неизменно превращал его чуть ли не в бордовое. И Брейс просто не мог не заметить этого.

– Итак, – начал он, – как ты намерена поступить со своим таинственным другом?

– Кто его знает, – смутилась она, удивившись отсутствию каких-либо замечаний о красном лице. «Тактичный парень», – подумала она, но вслух сказала: – Сгораю от любопытства. Кто он такой? Зачем он это делает?

– Он или она, – поправил Брейс.

– Не думаю, чтобы это была женщина.

– Конечно, он не называет себя Мастерица Игровых Развлечений.

Джейн кивнула.

– Так что, надо полагать, это все же мужчина.

– Мужчина и при деньгах.

– Да, черт побери! Пятьдесят баксов. Я хочу сказать, богатой я себя не считаю и для меня это приличные деньги. Пара хороших туфель или продукты на всю неделю. Или можно заплатить за телефон за пару месяцев.

– А он дал тебе сто пятьдесят.

– Да, знаю. Пятьдесят в первом конверте и сто во втором. А это означает, что вторая сумма была удвоена. Что, если и в третьем конверте денег окажется вдвое больше? Там может быть вложено двести или даже триста долларов, если он удваивает всю сумму, а не последнюю ее часть.

– А может, и шиш, – заметил Брейс.

– То есть?

– Может, третьего конверта не существует. Положим, ты вычислишь, где его искать, пойдешь туда, а он тебя там уже дожидается.

– Да. – Хотя она и сама не исключала такой возможности, высказанные вслух ее собственные сомнения были тем более неприятны. Эти слова, особенно в устах Брейса, казалось, придавали еще больший вес опасениям. – Если бы он хотел напасть на меня, – предположила она, – то мог бы сделать это в библиотеке.

– Там был я. И мы вышли вместе.

Внезапно Джейн улыбнулась.

– Ба! Но ведь оставляя записку о том, чтобы я «погарцевала на лошади» в полночь, он еще не мог предполагать, что я буду выходить не одна. Отсюда следует, что нападение в библиотеке не предусматривалось.

Брейс согласно кивнул.

К столику подошла официантка.

– Что-нибудь еще, ребята?

– Мне чашечку кофе, пожалуйста, – ответил Брейс. – Тебе тоже, Джейн?

– Конечно.

Провожая официантку взглядом, Джейн почувствовала небольшой озноб, хотя в ресторане было тепло. Она явно нервничала, но вместе с тем чувствовала какое-то возбуждение. Появилась даже гусиная кожа. Она сдвинула коленки и хотела уже растереть руки, но побоялась привлечь внимание Брейса.

Официантка была уже тут как тут с двумя чашечками кофе, которые поставила перед ними.

Брейс поднес чашечку ко рту и слегка подул на кофе.

– Ты действительно решила вступить в эту Игру? – отрешенно осведомился он.

Джейн пожала своими чуть вздрагивавшими плечами. Дрожь, казалось, и не собиралась униматься:

Лишь бы окончательно не потерять контроль над собой, иначе Брейс заметит.

–Это должно означать «возможно»?

– Думаю, что да. – Чтобы остановить подрагивание челюсти, она даже сцепила зубы. Кофе она так еще и не попробовала – не отваживалась поднять чашку.

Внимательно наблюдая за ней, после нескольких глотков Брейс озабоченно спросил:

– Ты себя хорошо чувствуешь?

– Просто немного нервничаю. А если честно, то очень.

– Мне известен отличный способ борьбы с этим.

– Какой же?

– Отказаться от Игры. Полученные деньги оставь себе, а о других и не мечтай.

Наполовину Брейс, может, и прав, но остается еще одна проблема – она сама.

«Можно было бы воспользоваться этим советом, – увещевала она себя. – Отказаться от Игры. Все это не обязательно должно иметь продолжение и вполне может оборваться прямо сейчас». Ее губы дрогнули.

– Удача улыбается смелым, – произнесла она.

– Ты все же решила играть?

– А разве у меня есть выбор?

– Тебя ведь никто не заставляет, – заметил Брейс – Достаточно только принять решение не выполнять инструкций, содержащихся во второй записке.

– Но тогда я никогда не узнаю, что могло бы произойти.

– Думаешь, из-за этого стоит рисковать?

Джейн скривилась и начала нервно потирать подбородок холодными как лед пальцами.

– Думаю, да. До определенного предела. Знаешь поговорку: кто не рискует – тот шампанского не пьет. Впрочем, мне, конечно же, не хотелось бы лезть в петлю. Понимаешь? Не хочу попасть в руки какому-нибудь... маньяку. Даже за пару сотен баксов. Но, быть может, он и не душевнобольной.

Джейн подняла свою чашку. Та вздрагивала, кофе плескался, окатывая стенки, но не проливался. С помощью другой руки ей наконец удалось совладать с чашкой. Сделав глоток, она пристально посмотрела Брейсу в глаза.

– Тебе не придется идти одной, – произнес он в ответ на ее немой вопрос. – Ладно? Коль скоро ты решила принять участие в Игре, я пойду с тобой. И сделаю все возможное для твоей защиты.

– Не помешало бы, – промолвила она, поставив чашку, но все еще держась за нее.

Протянув руку, Брейс опустил ее на запястье Джейн, обхватил его и нежно стиснул. Пожатие было теплым и вселяющим уверенность.

– Очень даже не помешало бы, – повторила она, чувствуя, как проходят дрожь и озноб.

«Неужели так подействовало его прикосновение? – мелькнуло у нее в голове. – Или уже от одной мысли о том, что он пойдет со мной...»

– На сто процентов гарантировать твою безопасность я, конечно, не могу, – сознался он.

– А где нам вообще могут дать гарантии?

– При покупке наручных часов.

Она с улыбкой поддержала:

– Еще когда мы покупаем что-нибудь в магазине «Л.Л.Бин».

Брейс тихо засмеялся и еще раз стиснул ее запястье.

– Уже лучше?

– Немного.

– Во всяком случае, – продолжал он, – нет никаких оснований подозревать, что твой загадочный Мастер Игровых Развлечений намерен причинить тебе какое-либо зло.

– Да, да, знаю. Но если не это, тогда каковы его мотивы?

– Можно взглянуть на записки? – Когда он отпустил ее руку, вместо приятного тепла она ощутила пустоту и холод.

Джейн повернулась к сумочке, лежавшей на диване сбоку от нее. Достав оба конверта, она передала их Брейсу. Тот повертел их немного в руках, затем извлек наружу сложенные листки бумаги, вынул из них пятидесятидолларовую и стодолларовую купюры и передал их Джейн.

– Почему бы тебе не переложить их в свой бумажник?

– Да?

– Они твои.

– Да, пожалуй.

Пока Джейн рылась в сумочке в поисках бумажника и потом вкладывала в них купюры, Брейс развернул обе записки и положил их рядом.

– Ну, и каково твое мнение? – поинтересовалась она, опуская бумажник в сумочку.

– Одинаковая бумага, почерк и менталитет. На первый взгляд все совершенно просто. Он считает себя Мастером Игровых Развлечений, а записки, по существу, не что иное, как инструкции для игрока.

– Меня.

– Точно. В первой записке только приглашение к игре. Пятьдесят долларов – это, несомненно, приманка. Свалившиеся с неба деньги просто не могут не заинтриговать, и он надеется, что такой суммы окажется вполне достаточно, чтобы соблазн попытать своего счастья в Игре стал непреодолим. «Взгляни на дом свой, Ангел» – это первая инструкция. Конечно, элемент двусмысленности и неопределенности присутствует, но загадка не из сложных. Вероятно, так и было задумано – чтобы на первых порах обойтись без особых трудностей. Не в его интересах сбивать тебя с толку. Главное сейчас – вовлечь тебя в Игру.

Джейн согласно кивала. Объяснение ей нравилось уже потому, что совпадало с ее собственным мнением.

– Чтобы пробудить у тебя интерес к Игре, он пишет: «не пожалеешь». Это может быть намеком на то, что впереди тебя ожидают еще более солидные призы. И слово свое он держит, не так ли?

– Что касается денег, то да. Хотя не знаю, насколько меня это радует.

– Достаточно, чтобы продолжить Игру.

– Думаю, ты прав.

– Что ж, продолжим. Вторая записка начинается с похвалы в твой адрес: «Ты сделала первый, пусть небольшой, шаг на пути к веселой и богатой жизни. Но самой интересное еще впереди».

– Следовательно, впереди еще больше денег.

– Да, но чтобы их получить, тебе, вероятно, придется сделать кое-что посерьезнее.

– Но я могу выйти из Игры в любое время, верно?

– На первый взгляд так.

Она засмеялась, но в ее тихом смехе не слышалось радости.

– Безумство. Почему он это делает? И почему выбрал меня?

– Об этом ни слова.

На этот раз смех был более радостным.

– А ты не догадываешься, профессор?

– Ну и почему, по-твоему, он это делает?

– Как знать, – произнесла она, – возможно, он просто безобидный чудак, которому больше нечем заняться.

– Может быть.

– Возможно, разумеется, все что угодно. Но если я сейчас откажусь от Игры, то так ничего никогда и не узнаю. И никогда не стану богатой. Да и ты тоже.

– Богатство предназначено для тебя, – заметил Брейс.

– Я поделюсь. – Улыбаясь, она пожала плечами. – Да ведь я уже сейчас бросила бы играть, если бы знала, что придется рисковать одной. Давай так: все, что найдем сегодня в полночь, поделим пополам.

– Деньги для меня не главное.

– Правда? Ты что, уже богат?

– Едва ли. Однако они меня мало интересуют.

– Тогда что же тебя интересует?

– Ты.

Джейн оторопела от удивления, и ее лицо вновь зарделось.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она голосом, ей самой показавшимся каким-то странным: сиплым и глухим.

Брейс усмехнулся:

– Я предпочел бы стать твоим другом, а не деловым партнером.

– Ты отказываешься от своей доли?

– Ваша вечная признательность будет достаточным вознаграждением, моя дорогая.

Она рассмеялась.

Брейс тоже улыбнулся и допил свой кофе. Когда радость Джейн улеглась, он сказал:

– Сейчас нужно расшифровать ключ «погарцевать в полночь».

– Не думаю, чтобы он имел в виду самое очевидное.

– Очевидное? – переспросил Брейс.

– Ну, понимаешь, «погарцевать» в значении «кадрить», «заниматься любовью», «трахаться».

– Давай попробуем и посмотрим, появится ли конверт.

Джейн почувствовала, что краснеет, но попыталась прикрыть свое смущение смехом:

– Фу, какой ты!

– Извини. Забудь о моих словах, ладно? Во всяком случае, думаю, ты права. То «гарцевание», о котором ты упомянула, относится к деятельности, а он, вероятно, хочет указать место.

– Там, где есть лошадь, – подхватила Джейн.

– Вряд ли он стал бы посылать тебя в конюшню или на загородную ферму. Наш конь, вероятнее всего, где-то здесь, в городе.

– И необязательно настоящая лошадь, – добавила она. – Может, это просто место, в названии которого есть слово «конь» или «лошадь», как, например, гостиница «Белая Лошадь» или... Надо бы полистать телефонный справочник и посмотреть, что там можно найти.

– Думаю, нам даже не придется рыться в справочнике. Кажется, я знаю, куда он тебя направил.

Глава 4

Из ресторана они направились к библиотечной автостоянке.

– Давай поедем на моей машине, – предложил Брейс. – Какой смысл ехать на двух?

– Хорошо, – согласилась Джейн и пошла за ним к старенькому «Форду», стоявшему в конце стоянки.

Она нервничала. Сесть в машину Брейса – это могло оказаться большой ошибкой. Тем не менее она решила рискнуть еще до того, как он сделал это предложение.

Потому что согласилась с его предположением, что статуя на территории университетского городка, вероятно, и является тем местом, где следует искать конверт. От ресторана «У Эзры» туда было мили две – пешком далековато, а на машине – всего несколько минут, – и она не смогла придумать достаточно веских аргументов против поездки в одной машине.

А существовал только один: сесть в автомобиль Брейса означало полностью вверить себя в его руки. И случись, что он окажется не тем, кем показался на первый взгляд, это могло обернуться для нее большими неприятностями.

Однако ей хотелось доверять ему, потому что он ей нравился, и она гнала прочь мысль о потенциальной опасности.

К тому же, решила она, существует по крайней мере одна логически обоснованная причина для доверия: свои злые намерения он мог бы реализовать гораздо раньше, когда они бродили вдвоем по книгохранилищу. Идеальное место для нападения, но его поведение было безукоризненным.

«Оснований для недоверия нет», – еще раз заверила она себя, ожидая, пока Брейс откроет дверцу машины.

За исключением того обстоятельства, что он мужчина.

Открыв дверь, он склонился над сиденьями и стал спешно убирать с них книги, журналы, папки и листы бумаги.

– Можно было бы поехать на моей машине, – предложила Джейн.

– Нет-нет, все в порядке. Еще одну минутку.

– Не привык к пассажирам, а?

– Да, возить вроде некого.

О, неплохо для начала.

–Чудесно. Я сажусь в машину к одинокому мужчине, – произнесла она, удивляясь самой себе.

– Не пугайся, крошка.

– Очень смешно.

– Извини. – Он шагнул назад, прижимая к груди свой скарб. – Не откроешь? – спросил он, кивком указывая на заднюю дверь.

Когда дверь была открыта, Брейс наклонился в машину и сбросил свой груз на заднее сиденье.

– Теперь всем места хватит, – объявил он и жестом пригласил ее занять освободившееся сиденье.

Джейн села, а он закрыл за ней дверь. Пока он обходил вокруг машины, Джейн наклонилась и отперла его дверцу. Брейс открыл ее и сел в машину.

– Взволнована? – поинтересовался он.

– Разве что чуть-чуть. Просто немного нервничаю.

Автомобиль завелся, загорелись фары, и он начал задним ходом сдавать с автостоянки. Джейн протянула ремень безопасности через грудь, и, защелкивая его у бедра, подумала о том, что безопаснее было бы без него. А вдруг понадобится как можно скорее удирать...

Э, перестань. Ты ведь ему доверяешь, вспомнила?

–Надеюсь, она никуда не исчезла, – нарушил молчание Брейс.

– Ты о чем?

– О статуе. Я ведь не видел ее с тех пор, как она была снята с постамента. Мне известно, куда ее первоначально перевезли, но кто его знает? – Фары на мгновение вырвали из мрака заднюю часть ее автомобиля, затем он снова погрузился в темноту. Джейн повернула в его сторону голову – маленький «Додж-Дарт» один-одинешенек грустно стоял на пустой стоянке.

– Как давно ее демонтировали? – осведомилась она.

– Ну... года три назад? Да, верно. Три. Мой контракт истекал через год, и администрация угрожала мне увольнением, если я не перестану высказываться в защиту памятника. – Он мельком взглянул на улицу, затем выехал на нее и повернул направо. – Я не замолчал, но на работе меня оставили. Сохранили и статую, хотя и убрали подальше от глаз, чтобы не оскорблять ничьих чувств.

– Если они находят ее неприличной, то почему до сих пор не отправили в переплавку?

– Уже собирались. Были предложения разрезать ее и переплавить на какой-то гигантский символ мира. К счастью, ее автором оказался выпускник университета. К тому же нашлось несколько человек, сумевших убедить администрацию в том, что история наказывает тех, кто уничтожает произведения искусства из конъюнктурных соображений. В конце концов был достигнут компромисс, и статую спрятали. Надеюсь, она все еще там. Но не исключено, что после того, как страсти вокруг нее утихли, ее перевезли в другое место, или распилили, или сделали с ней еще что-нибудь.

– Если это так, – заметила Джейн, – тогда это, очевидно, не тот конь, которого мы ищем.

– Но все же это самое подходящее место.

– Если его только еще не убрали.

Брейс посмотрел на нее и кивнул.

– Будем молиться, чтобы это оказалась статуя Безумного Коня. Единственная другая лошадь, о которой мне известно, стоит перед рынком Сэйфуэй. Она скачет вверх-вниз, когда дети бросают в нее 25 центов.

– Наверное, придется ехать к ней.

– Не будем пока отчаиваться. Быть может, нам повезет со статуей, – обнадежил ее Брейс.

Брейс припарковал машину на улице перед Джефферсон-Холлом, корпусом гуманитарных факультетов.

– Дальше придется идти пешком, – пояснил он, и они вышли из машины.

– Где это? – поинтересовалась она.

– В противоположной части студенческого городка, – ответил Брейс, когда они уже шли. – По эту сторону речки Милл-Крик. Там небольшая огражденная забором площадка, где хранится инвентарь ремонтной бригады. Там-то и должна она находиться. Вероятнее всего, никуда она оттуда не делась. Ведь такая махина – в свое время пришлось вызывать строительную бригаду с огромным краном, чтобы перенести ее туда.

Проходя по территории городка, они повстречали несколько студентов. Все они знали Брейса и приветствовали его. Некоторые даже останавливались, чтобы поболтать.

– Ты здесь очень популярен, – заметила Джейн, когда они пересекли весь университетский двор.

– Это ты вызвала их любопытство.

– Так я и думала.

– Надеюсь, ты будешь снисходительна к моим знакомым, несшим всякую чепуху.

Она засмеялась.

– Никто не нес околесицы. Но у пары девчонок был такой вид, словно они были готовы меня растерзать.

– Ничего с тобой не случится. Если не будешь поворачиваться к ним спиной.

Джейн поневоле обернулась. Те студенты, с которыми они беседовали, уже скрылись из виду. Поблизости, похоже, никого не было.

– Интересно, где же он? – задумчиво произнесла она.

Брейс повернулся и, прищурившись, стал всматриваться в ближайшие аллеи темного парка.

– Он должен наблюдать, – добавила она. – Должен. Иначе какой смысл?

– Не знаю.

– Он должен следить.

– В книгохранилище его не было, – напомнил ей Брейс.

– А может, и был. Ты ведь не знаешь. Если мы его не обнаружили, это еще не означает, что его там не было. Может, ему удалось хорошо спрятаться.

– Думаю, это не исключено.

– Ты ведь не он, правда?

Улыбаясь, Брейс поднял правую руку:

– Ей-Богу!

– О, я это уже слышала.

– Почти пришли, – объявил Брейс. Он сошел с аллеи и пошел по траве, направляясь к какому-то приземистому строению.

Хотя Джейн и бывала несколько раз на территории университетского городка, но парк практически оставался для нее белым пятном. Она знала о существовании расположенной в западной части городка, за комплексом зданий, обширной зоны зеленых насаждений, но никогда не заходила туда.

«Сейчас ты это сделаешь», – сказала она себе.

Мысль не показалась ей особо привлекательной.

Где-то там вдали была Милл-Крик.

Она вспомнила, что однажды даже видела здесь кое-что, гуляя в парке, расположенном на другом берегу речушки. Склады? Теплицу? Что именно, она не была уверена. Припоминались главным образом густые заросли и огромные деревья. Места здесь показались ей мрачными и заброшенными, это она помнила отчетливо.

– Статуя там? – прошептала она, кивком головы показывая вперед в темноту.

– Дальше, за корпусом естественных наук. Отсюда не видно.

– Ужас.

– Не беспокойся.

– Знаешь что? – едва слышно промолвила она. – Я не уверена, что нам следует идти дальше. Думаю, это довольно глупо. Мы ведь не знаем его намерений.

Брейс остановился и повернулся к ней. Ей очень хотелось увидеть его лицо. Но в темноте вместо него было лишь серое пятно. Он взял ее за руки.

– Но ты ведь не хочешь отступать, правда?

– Нет, но... мне снова стало жутко. Может, все же вернемся? Глупо было бы не послушаться внутреннего голоса.

– Тогда сделаем вот как. Давай я сам пойду и проверю статую.

– А что я буду в это время делать?

– Вернись в какое-нибудь освещенное место и подожди меня. Там ты будешь в безопасности.

– И заставить тебя выполнить всю черную работу?

– Я сделаю ее охотно, моя госпожа.

– Ни за что. А если это ловушка?

– Тем более...

– Ну уж нет. Не могу допустить, чтобы ты пострадал из-за меня.

– И что теперь, отказаться от всего?

– Нет, но...

Брейс пожал ей руки.

– Тогда пойдем. Будут там деньги или нет, позорно ретироваться, не посмотрев хотя бы на Безумного Коня. Особенно если учесть, что я рисковал работой, чтобы спасти его от забвения.

– Хорошо.

Отпустив одну руку, он повел Джейн за другую в глубину парка за здание. Сердце ее выпрыгивало из груди.

– Ничего страшного не произойдет, – успокаивала она себя. – Мы либо найдем конверт, либо не найдем, вот и все. Никто не собирается нападать на нас из засады.

Громким, лишь слегка дрожащим голосом она объявила:

– Если там какая-нибудь пакость, я пас. Больше не играю. Конец его шуткам со мной. Так что пусть лучше подумает, прежде чем подстраивать какую-нибудь мерзость.

– Это в его адрес? – спросил Брейс.

– Я не шучу.

– Думаешь, он достаточно близко, чтобы услышать твои слова?

Джейн почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине.

– Черт побери! Надеюсь, что нет.

Брейс тихо засмеялся.

– Рада, что ты находишь меня забавной. Может, наняться клоуном на вечеринку?

– Если хочешь знать правду, – произнес он, – мне все это действительно представляется замечательным. Словно мы с тобой объединились для поисков сокровищ. Тайна, неизвестность, волнующие приключения, перспектива несметного богатства, подстерегающие опасности и романтическая любовь... Просто удивительно, в определенном смысле.

Романтическая любовь? Со мной? А кого еще он имеет, по-твоему, в виду?

Джейн покраснела. И была рада, что ее спутник не мог видеть этого в темноте.

– Если нас убьют у статуи Безумного Коня этой ночью, – подхватила она, – мы умрем счастливыми, с благодарностью за эти несколько удивительных и драгоценных минут.

Вновь послышался смех.

Затем он остановился. Подойдя ближе, Джейн почувствовала легкое прикосновение его руки.

– Освещение выключено, – прошептал он.

– Что?

– Рядом с воротами должен быть прожектор системы безопасности.

– Где?

Он показал рукой куда-то вперед.

Напрягши зрение, Джейн разглядела в темноте неясные очертания высокого сеточного забора за стволами нескольких деревьев. Позади него ничего не было видно. Не просматривались и ворота.

– Статуя там? – поинтересовалась она. – Внутри?

– Туда ее, по крайней мере, поставили.

– Ты уверен насчет прожектора?

– Его всегда включают на ночь. Конечно, не могу поручиться, но я достаточно часто видел его, когда приходилось бывать на территории городка после наступления темноты. Его можно было видеть со двора, проходя мимо корпуса естественных наук.