Текст книги "В поисках утраченного"

– А что, если мы не вернёмся? – вдруг спросила принцесса, отставляя напиток на пол.

– Как это – не вернёмся? – приподнял брови страж.

– Пересекать Ла-Манш зимой, даже вблизи Кале – это опасно, – ответила Ирена и снова повернула голову в профиль к другу, глядя в огонь. Джером залюбовался её хрупкими чертами. – А о том, что здесь мы – в логове фанатиков, я вообще молчу.

– У нас дипломатический визит, у Ротсея – важная миссия. Никто нас не тронет.

– То-то на мою охрану так косились, – криво улыбнулась принцесса. – У меня очень нехорошие чувства, брат. Слишком нехорошие. Я предчувствую потерю. Очень большую потерю, словно из моей души кусок вынули уже сейчас…

Некоторое время стояла гробовая тишина, прерываемая лишь трещащими поленцами. Юноша наблюдал, как жёлтые блики пляшут по лицу его лучшей подруги, и искал правильные слова для неё.

– Ничего не случится, пока мы рядом. Ты же знаешь, что за свою Русалочку Лесные стражи пойдут в огонь и воду.

Принцесса посмотрела в глаза рыцаря, и он понял, какую боль принесли ей его слова.

– Вот именно этого я и боюсь больше всего, Джером… И очень не хочется, чтобы вас на какой-то нехороший шаг спровоцировали. Иначе это война.

– Иди сюда, – протянул руки рыцарь.

Ирена прильнула к его груди и тяжело вздохнула. Спустя несколько мгновений, освободившись от объятий, девушка вновь обратила взор к огню.

– Это невероятно сложно – носить венец… И быть ответственной за сотни жизней.

– Иногда я рад, – прикасаясь к кольцу Тюдоров на пальце, едва слышно произнёс Остин Вендер, – что брат тебе лишь названный. Но иногда жутко жалею об этом…

– Но в глазах всего света ты – моя кровь, – мягко улыбнулась Ирена и обратила взор на друга. – Кто дальше, кто ближе приписывает нам родство, но в этом уже никто не сомневается, по-моему. Даже Ротсей.

– Пусть думают, что хотят. Ясно одно: я люблю тебя больше жизни.

– А я – тебя.

И хоть сказаны эти фразы были совершенно без улыбки, тепло, разлившееся по душам обоих, заставило дурные мысли унестись прочь.

Кинтайр, не пропускавший ни одного слова, оцепенел, не в силах понять, что же связывает этих двоих… Если минуту назад они говорили о мнимом родстве, а сейчас признаются друг другу в чувствах?

Джером протянул руку к бутылке с вином и снова плеснул немного на дно бокалов:

– Давай, родная, ещё немного выпей. Тебе надо уснуть, а иначе не сморит тебя.

«Это, наверное, какая-то особенная любовь, – обернувшись на кровать, где мирно спала Томпсон, подумал принц. – Вовсе не такая, как у меня… Если они могут говорить… просто говорить, сидя рядом у камина с бутылкой? И не хотят друг друга? Странные люди эти Тюдоры…»

– Я не хочу вина, но сделаю всё, как ты велишь, – покорно приняла бокал девушка.

– Сейчас вспомнил, как ты варила мне зелье, когда я страдал по Присс, – улыбнулся краешком губ Джером. – Что это было?

– Валерьяна… – глядя в огонь, ответила Ирена. Искорки отблёскивали на её бокале, придавая жутковатый оттенок тёмной жидкости. – Тебе нужно было успокоиться…

– Теперь я спокоен, как каменный истукан. Мои отношения с графиней меня устраивают, а молоденькие вертихвостки больше не интересуют.

– Так больно, что ни у тебя, ни у меня не будет нормальной семьи… – вдруг произнесла Ирена, прикрыв веки. – Больно…

Джером откинулся к стене, держа бокал в вытянутой руке, лежащей на согнутом колене:

– У него её тоже не будет, можешь не сомневаться… Это выше его чести.

Принцесса поняла, что речь зашла о Райте, и закрыла глаза, произнеся:

– Мы все связаны одной цепью… И от этого нам не уйти. Только если в преисподнюю…

По телу рассыпалась мелкая колючая дрожь, но дочь Тюдора быстро взяла себя в руки, чтобы не дать волю чувствам. Подняв ресницы, она снова устремила взгляд в огонь.

– Чёртово время! – усмехнулся Остин Вендер. – Невозможно просто взять и быть счастливым. Кто это всё придумал: рамки сословий, законы престолонаследия? Кому это нужно?

– Да ты революционер, Джером, – улыбнулась девушка, искоса взглянув на друга.

– Если только где-то очень глубоко в душе, – ответил юноша и обратил к ней взгляд. – Если бы я видел в республике альтернативу, то назвал бы себя таким. Но это та же монархия, только называется всё иначе. Изнаночная сторона привычного порядка. Зачем мне это? Нет, – он тряхнул сильно отросшими волосами, – я верен трону Тюдоров – это заложено в меня родителями. Я верен своему королю, которому присягал. И я всегда буду верен тебе, родная моя, что бы ты ни делала, какое бы решение ни приняла, что бы с тобой ни случилось. Я с тобой – хоть к Богу, хоть к чёрту. Мне всё равно.

– Мне тоже… Для счастья ведь не хватает самой малости – свободы…

И наследница английского трона снова повернула личико к названному брату. Он отставил бокал на пол.

– Надо поспать хоть немного, Ирен, – произнёс юноша, глядя в тёмно-бирюзовые глаза названной сестры. – Ты устала, а днём невесть что нас ждёт.

– Завтра будет маскарад, в четверг – турнир, в пятницу – соколиная охота, – вспомнив программу праздника, которую поведала ей Анна, ответила девушка. – Кстати, в день охоты я скажусь больной – слишком опасное это для нас развлечение.

– Согласен, – кивнул рыцарь. – Ну что – спать, принцесса?

– Я боюсь засыпать, Джей… Едва закрываю глаза, он вновь приходит.

Признание было произнесено едва слышно. Рыцарь повёл головой в раздумьях, приподнялся со шкуры, подтянул к себе ближе перину и устроил из неё некое подобие большой подушки у стены. Потом снял с кровати покрывало для Ирены и вернулся на пол. Усаживаясь спиной к перине, он уложил часть её себе на колени и похлопал по импровизированной подушке ладошкой, приглашая девушку склонить голову.

– Тогда я буду охранять твой покой.

– Хорошая идея, но это значит, что совсем не выспишься ты, – подползая ближе, ответила наследница.

– Иди сюда, – улыбнулся её названный брат. – Или боишься французских сплетниц?

– Вот ещё, – пробурчала девушка, устраиваясь на коленях друга. – Меня их мнение интересует в последнюю очередь…

Остин Вендер накрыл названную сестру покрывалом и погладил по голове. Её тёмные ресницы опустились. Он понял, что усталость возьмёт своё, и маленькая английская принцесса всё равно попадёт в объятия Морфея…

День четвёртый, 27 ноября

– Сегодня каждый из нас предстанет в образе древних богов или воинов, – величественно шагая рядом с принцессой Уэльской, промолвила Анна Австрийская.

Рядом с английской наследницей безмолвно ступал её телохранитель и фаворит, чёрные одежды которого показались Анне вызывающими. По её мнению, они откровенно говорили о принадлежности юноши к протестантской вере, а хмурое лицо английского рыцаря только подтверждало её догадку. Впрочем, так или иначе, за последние два дня жена Людовика неоднократно украдкой рассматривала черты красивого иностранца, тщетно силясь найти в нём хоть каплю схожести с Элиссой Английской.

«Слабо верится в это родство… – рассуждала королева. – Впрочем, если Ричард Тюдор разрешает юнцу быть рядом со своей дочерью, значит, доверяет ему всецело, и её нравственность в надёжных руках».

На стенах галереи висели картины всевозможных художников, изображавших членов королевской фамилии в разных образах. Наследница английского трона с интересом рассматривала портреты незнакомых ей людей.

– Ваш дедушка – принц Франсуа, он же герцог Алансонский, он же Анжуйский, – хитро улыбнувшись, Анна указала на портрет молодого мужчины с чёрной бородкой. – Здесь он ещё до свадьбы с Иреной Софией.

Наследница английского трона остановилась напротив полотна, словно стараясь запомнить черты родственника. К своему удивлению, она не нашла его взгляд добрым: те миниатюрные портреты, что были в её распоряжении в Виндзоре, искажали лицо принца, делая его более привлекательным, нежели он предстал перед нею сейчас.

– Он… странный… – произнесла, наконец, девушка.

– И, наверное, хорошо, что не успел надеть корону, – заметила Анна.

Ирена обратила на неё взор. Голубые глаза молодой женщины, как показалось наследнице, скрывали какую-то тайну. Девушка прикрыла ресницы, пытаясь понять, о чём думает новая родственница.

– Идёмте, дальше интереснее! – зашагала вперёд жена Людовика.

Следующими в галерее портретов были полотна, изображающие Екатерину Медичи: одно – постарше, в чёрном траурном платье, второе – помоложе, в золотом, и третье – совсем девушкой, едва переступившей порог Лувра…

Именно этот портрет и привлёк внимание Ирены. Джером, остановившийся рядом с подругой, поднял взор и замер. Анна заметила, какими странными стали лица англичан.

– Ты её копия… – прошептал юноша по-английски.

– Да, очень похожа… – едва вымолвила дочь Тюдора.

– Брови у тебя острее, и носик меньше. А так – одно лицо. Глаза… У тебя её глаза и ресницы такие же – острые, как копья.

– Только цвет глаз от другой бабушки…[14]14
  Имеется в виду польская принцесса Ирена София, жена Франсуа Алансонского. Альтернативная версия.


[Закрыть] – ответила Ирена довольно сухо.

– Что с Вами, принцесса? – подойдя ближе и пытаясь прислушаться к разговору гостей, спросила королева.

– Так, ничего, Ваше Величество, – сделала неуверенный жест рукой девушка и быстро прошла дальше, даже не взглянув на портрет совсем юной Екатерины Медичи.

Джером последовал её примеру, так и не подняв глаз на следующее полотно. Анна же, в отличие от англичан, перевела взор на детское личико с огромными чёрными глазами – образ итальянской девочки, которой предстояло много лет доказывать Франции своё право на корону. Если бы Остин Вендер всё-таки взглянул на детский портрет грозной королевы, то увидел бы в её лице черты своей маленькой Лиззи…

Бархатная лиловая маска полностью скрывала лицо Ирены. Джером придирчиво осмотрел слишком фривольный, на его взгляд, наряд, в который облачили придворные портные его названную сестру.

– Ты больше похожа на куртизанку, чем на Диану, – пробормотал страж.

– Мне тоже не нравится это платье, Джей, – согласилась принцесса. – Но другого всё равно нет.

– Ладно, я тоже тот ещё фавн…– ответил юноша, надевая маску. – Они ж всё равно поймут, что я – это я, да?

Ирена обернулась к названному брату и мягко улыбнулась ему:

– Конечно. Разве кто-то ещё имеет столько наглости, чтобы не отступать от меня ни на шаг?

– А я их предупреждал!

Рыцарь подал локоть своей спутнице, и они покинули покои.

Десять воинов в алых плащах сопровождали наследную принцессу Англии на маскарад, устроенный Его Величеством Людовиком XIII в честь сестры.

– Не понимаю этих французов, – пожала плечами Ирена. – Зачем такие пышные празднества?

– В казне есть лишние пистоли, вероятно.

– Очень сомневаюсь…

Аметисты и рубины на платье охотницы Дианы играли в блеске сотен свечей таинственным светом. Бархатная маска не позволяла разглядеть её лица, светлые волосы были спрятаны под роскошный златокудрый парик. Но королевские фрейлины мгновенно вычислили среди гостей принцессу Туманного Альбиона.

Ирена приветствовала Людовика и его жену. Генриетта увела юную наследницу в свой кружок с нимфами, дриадами и русалками.

Несколько обязательных танцев, хоровод, разговоры с вельможами – всё это Элисса Английская делала с холодной полуулыбкой, не проявляя ни малейшего интереса к программе праздника. Церемониймейстер устроил игры с участием гостей: каждый импровизировал, как умел. В центр образованного аристократами круга по очереди вытаскивали кого-то из масок, заставляя петь, танцевать или декламировать стихи. Остальные вторили его движениям.

Джером хмурился: развлечения французского двора ему совсем не нравились.

Когда, наконец, импровизации закончились, и маскам разрешили просто танцевать, английская наследница с фаворитом отошли в самый дальний угол, чтобы отдохнуть от всех. Но их планам не суждено было сбыться – вокруг в странных образах то и дело сновали фрейлины Анны Австрийской, часть из которых уже была изрядно навеселе.

– Совершенно не могу на это всё смотреть! – прошептала Дочь Англии. – Давай исчезнем.

– Я только «за», родная.

Но не успели Ирена с Джеромом и полдороги до дверей преодолеть, как их закружили разноцветные маски, силой разорвав руки друзей и утянув в разные хороводы.

Остин Вендер заметался, расталкивая всех на своём пути, чтобы вновь оказаться рядом с принцессой. Он очень невежливо наступил на ногу разряженному римскому легионеру, потом совсем неласково оттолкнул в объятия Амура стройную нимфу, перекрывшую ему путь своими прелестями…

Лиловый костюм девы-охотницы затерялся в пестроте красок французского маскарада. Прорвавшись, наконец, через бесконечные толпы гуляющих придворных, Джером вылетел в холл, где, как ему показалось, незадолго до этого мелькнул шлейф платья богини Дианы.

После шумного зала тишина сразу надавила на уши. Секундное оцепенение завершилось тем, что Остин Вендер с удивлением осмотрелся по сторонам, не обнаружив никого из рыцарей. А ведь им было предписано никуда не уходить с поста!

Юный страж сделал несколько шагов, вынув из сапога кинжал, готовый отразить любую атаку. Раздался звон шпор, из тёмной аллеи парка проявился силуэт. Остин Вендер внимательно всмотрелся в ночь. Фигура приближалась, и вскоре рыцарь узнал в мужчине Мейсона.

– Куда вас черти сдули? – раздражённо прошипел юноша.

– Кинтайр её увёл, – сразу перешёл к делу Кеш.

– Куда?

– В парк. Я тебя искать пошёл. Ребята там рядом.

Джером молча сорвался с места, обойдя Мейсона так, словно сам знал дорогу. Двое мужчин зашагали в ночь.

– Да иди сюда, не бойся, я не буду приставать! – смеясь и дыша винным перегаром, произнёс принц, притягивая девушку к себе.

Она нехотя повиновалась. Кинтайр в облачении Феба, цепко держа Ирену за руки, плюхнулся на лавочку и притянул охотницу Диану, заставив сесть себе на колени.

– Роберт! – укоризненно зашептала принцесса.

– Я же сказал, – очень тихо, так, чтобы слышала его только она, прошептал принц, крепко сжимая кузину в объятиях правой рукой, а левой проведя по откровенному вырезу её маскарадного костюма, – по-настоящему не буду приставать. Не должны нас видеть, но мало ли… Пусть лучше думают такое, чем поймут, что я не пьян. А так – только твои «красные» рядом в кустах, я их уже носом чую.

– Что тебе нужно? – пытаясь посмотреть в глаза брата, спросила девушка.

Шотландец сорвал маску с лица, положил её рядом на лавочку и, прижав Ирену к себе, очень тихо произнёс:

– Слушай меня, Королева, есть к тебе дело. Дело, о котором никто знать не должен, а иного способа поговорить без ушей я не вижу…

– Говори уже, – шёпотом ответила принцесса.

– Я знаю, что ты не очень-то жаждешь править. Я знаю, что твой сан тебя тяготит. Тебе известно, что в мои мечты никак не входит жениться на той немке из Пфальца. Особенно сейчас… И вовсе не потому, что я боюсь стать полководцем и защитить интересы её брата… Я рождён принцем, и от этого никуда не сбежать. Но если мы с тобой объединимся, то, возможно, у нас получится оторвать у этой жизни хоть небольшой кусочек счастья.

– Объединимся в чём? – глядя на искорки в глазах кузена, нахмурилась Ирена, понимая, что Кинтайр задумал что-то не очень хорошее и не очень правильное.

– Мы говорили, что наш брак с тобой невозможен из-за «Акта о престолонаследии», да? Потому что, став твоим мужем, я прыгаю через голову брата.

– Да, – кивнула девушка.

– А я вот подумал… Что, если мне написать отречение? Тогда меня вычеркнут из этого чёртова Акта как представителя династии Стюартов.

– И что? – прищурилась девушка.

Роберт притянул голову Ирены так, чтобы губы его говорили непосредственно в ухо принцессы и ни один звук не уходил в парк:

– Тогда ты сможешь отречься от трона в пользу Анж или Чарли. И мы с тобой уже не будем рассматриваться как претенденты на престол, значит, и возможные от этого брака дети таковыми считаться не будут.

– Ты сошёл с ума, – прошептала принцесса, обернувшись к Кинтайру. – Этого никто не допустит!

– Ну почему же? – снова прижав ухо принцессы к своим губам, возразил принц. – Твой отец разрешит тебе что угодно, если ты попросишь. Если не помогут уговоры, то всегда можно найти аргументы. Можно наплести о причинах, когда брак уже неизбежен. Мы обвенчаемся и уедем в провинцию. Но не беспокойся: я не буду предъявлять на тебя никаких прав. Ты станешь свободной, сможешь жить так, как захочешь. И с кем захочешь.

Наследница отстранилась и посмотрела кузену в глаза. Он подкупал её самым ценным, что только могло быть в этой жизни… Под ложечкой заныло.

– Допустим, если такое и случится, то тебе-то это зачем?

Кинтайр странно улыбнулся:

– Я хочу нормальной жизни хоть ненадолго. Наконец я встретил женщину, рядом с которой хотел бы состариться. Знаю, что это невозможно, и мне придётся отказаться от неё. Но я хочу, чтобы она родила мне сына. Сына, которого я смогу нежно любить и баловать. С которым смогу играть, как отец играл с нами…

– Виктория? – догадалась Ирена.

Принц кивнул и горько добавил:

– Да, неожиданно. Знаю, что она не разделяет моих чувств и желаний. Но со мной уже ничего нельзя сделать. А жениться на принцессе меня всё равно заставят рано или поздно, так почему бы нам не помочь друг другу?

– Роберт, – покачала головой девушка. – Это для тебя брачная клятва – пустой звук. Я так не умею!

Принц усмехнулся:

– Если дело только в этом, то твой отец, как глава церкви, легко сможет нас развести через пару дней после венчания. Брак не будет консуммирован.

– Это просто кощунство! – покачала головой Ирена.

– Отчего же? Венчаться прилюдно, а развестись тайно. Ты ведь тоже любишь кого-то недостойного твоей руки. Потом, после развода, я останусь с Тори, а ты сможешь выйти замуж уже за него, оставаясь для всех официально моей супругой. Или, – задумался Кинтайр и на миг замолчал, – на тот момент уже вдовой… Война всё-таки. А мы на стороне Пфальца.

Английская наследница отрицательно качнула локонами:

– Роберт, твой план был бы хорош, не будь он невозможным. На такой брак я никогда не получу согласия отца и лордов. И поверь, если бы у меня появился шанс выйти замуж за герцога королевской крови, не вводя страну в раскол, не рискуя нашими жизнями, не сталкивая фракции парламента, то моим мужем стал бы вовсе не ты, мой бедный кузен…

– Значит… он тоже герцог? – догадался Кинтайр, мысленно перебирая в голове варианты, и попытался улыбнуться, что очень плохо получилось. – Не повезло тебе, сестрёнка. Лучше бы твой избранник был кем-то попроще.

Ирена опустила взгляд и сделала движение гортанью:

– Я знаю это.

– Ладно, я тебя понял, – отпуская кузину, произнёс принц. Девушка поднялась. – Иди, фаворит тебя уже ищет. Но ты подумай… Моё предложение пока ещё в силе.

Наследница английского трона склонила голову, прощаясь с кузеном, и поспешно ушла по аллее прочь – именно в этот миг на другом конце дорожки появились две фигуры: Джерома и Мейсона.

Ускорив шаг, Остин Вендер буквально метнулся навстречу Ирене. Взяв названную сестру за руку, страж нервно прошептал:

– Что ему было нужно?

– Так, семейный разговор… – потупив взор, ответила принцесса Уэльская.

– Уйдём, – обняв девушку за плечи, проговорил Джером и быстро увёл её прочь.

Из-за кустов, как лесные духи, снова вынырнули рыцари Красного ордена и вереницей проследовали за наследницей английского трона.

– Хотел бы я понимать все эти политические интрижки… – проговорил Остин Вендер, вернувшись в опочивальню наследницы уже в своём привычном виде. Эйда, успевшая переодеть госпожу и распустить её светлые волосы, корректно ускользнула прочь, оставив друзей одних. – Зачем Людовику этот бал? Что от тебя хочет Генриетта? И зачем нас пытались разлучить?

– Людовику или кардиналу – ещё вопрос… А проделка с хороводом – дело рук Кинтайра, он хотел со мной поговорить.

Лицо фаворита скривилось.

– И что Его пьяное Высочество тебе поведало?

– Он не был пьян, – улыбнулась Ирена, прошла до камина и села на шкуру медведя. – Роберт сказал вещи, о которых мне стоит подумать. Но я не могу передать его слова тебе, извини.

– Понятно, опять политика и семейные тайны, – опускаясь на свою импровизированную постель, промычал юноша, протянул руку к недопитой с ночи бутылке, поглядел на неё и поставил на место.

– Да, у Тюдоров их слишком много – всяких тайн… – согласилась девушка и опустила веки. – И за некоторые приходится платить жизнью.

– Я чем больше об этом думаю, тем чаще болит голова, – признался Джером, положив руки на затылок и откинувшись на стену.

Ирена проследила за его движениями взглядом.

– И знаешь, что я подумал? – повернул к подруге лицо Остин Вендер. – Вокруг тебя собрались отличные воины. Но так мало хороших политиков.

– Это так, – кивнула девушка.

– Граф, безусловно, но он стар. А на кого из более молодых ты можешь положиться? Только на Юджина Олдерса.

– Ещё есть Констанция де Нанон и твоя графиня, – напомнила наследница.

Джером хмыкнул, опустил руки, скрестив их на коленях, и кивнул в сторону Суасона[15]15
  Имеется в виду город в Пикардии на реке Эна. По альтернативной версии здесь был построен родовой замок Констанции де Нанон – Альбре.


[Закрыть]:

– Нанон? Она же больна. Сколько ей осталось: год-два? Ну, три?

– Это жестоко, брат.

– Разве я не прав?

– Прав, конечно… – согласилась девушка и опустила взор.

– Графине почти 36, барону 40 с хвостиком. Это уже не молодая гвардия. Нужно тебе, сестрёнка, делать политиков в своём окружении из верных людей. Пока живы граф, графиня, барон и маркиза…

– Нужно. Сейчас я могла бы положиться только на Стивенсона Рида, но он ушёл со службы…

– Риды… – вспомнив хорошенькую Мари, невесту Мейсона, проговорил Джером в задумчивости. – Да, из всех Ридов может получиться толк. Кстати, наша Мелани, если бы стала немного осторожнее, тоже могла бы тебе пригодиться. Она вечно суёт свой острый носик куда попало.

– У меня слишком мало времени до коронации.

– Целых два года, – глядя в огонь, отпарировал юноша. – Этого достаточно, чтобы научиться быть хорошим политиком, если очень того захотеть. К тому же у тебя есть старшие братья, которые тебе во всём помогут.

– Да, у меня есть два года, но нет права на ошибку, Джером, – тихо произнесла Ирена, заставив его обернуться. – Мои проступки слишком дорого стоят.

– Если ты оступишься, я тебя поддержу.

Взгляды их слились в один бесконечный поток нежности.

– Спасибо, брат, – улыбнулась девушка.

– Давай вина, – предложил страж и снова протянул руку за бутылкой. – Голова кругом идёт, а ты всё ещё спать нормально не хочешь. Сегодняшний день был тяжёлым для нас обоих. Этот маскарад, Кинтайр и очередное подтверждение всем моим мыслям и догадкам…

Разлив вино по бокалам, Джером протянул один названной сестре. Она приняла и сделала несколько глотков, потом поморщилась:

– Не могу больше. Я так стану похожа на Роберта.

– Роберт бестактен донельзя, – на миг прикрыв ресницы, произнёс фаворит. – Ты не такая.

Принцесса поднялась. Рыцарь вскочил следом. Девушка обернулась и покачала головой:

– Да перестань ты прыгать, когда я встаю, Джей.

– Это воспитание, Ирен, – пожал плечами юноша. – Как я могу сидеть, а тем более лежать при даме?

– Ты забыл, что ты мне «единокровный брат» даже в глазах родни? – улыбнулась принцесса. – Играй свою роль до конца. Я просто хочу пройтись: когда хожу, мне легче думается… А ты сиди. Сиди, не дёргайся!

И девушка стала бродить по комнате вперёд-назад. Остин Вендер опустился на перину, сложив ноги под себя, и стал наблюдать за подолом её домашнего платья, мелькающего у него перед глазами.

– О чём твои мысли, Ирен?

– О моём будущем, как королевы и… как матери возможного наследника английского престола… – ответила девушка. – Я же понимаю, что это неизбежно. И, на самом деле, мне теперь вовсе не безразлично, кто станет его отцом…

– Задумалась, наконец, – пробурчал Джером.

Ирена обернулась, пронзив взглядом его красивое лицо, но не остановила своего движения по комнате.

– Слишком много мужчин появилось вокруг меня в последнее время, – отведя взор, продолжила исповедь наследница. – И благодаря Ландешоту и Кеннеди я поняла разницу между страстью и нежностью, между уважением к даме и желанием обладать… Я никогда не задумывалась об этом раньше, потому что мои чувства к Джону иные… Совсем иные.

– Ландешот тебя боготворит.

Не останавливаясь ни на миг, принцесса вновь взглянула на названного брата, но промолчала.

– А Райт просто любит всем сердцем, – продолжил мысль фаворит. – Потому что в его жизнь ты вошла ещё до того злополучного дня в августе…

– Я понимаю… – остановилась девушка и обратила взор к тёмному проёму окна.

На миг ей показалось, что она видит, как её возлюбленный склонился над какими-то бумагами в ДЛД…

– Так что ты надумала, родная?

– Ты говоришь, что у меня есть почти два года, – тихо произнесла принцесса, не оборачиваясь.

– Есть, – кивнул страж и сложил руки на колени. – А что потом? Темнота…

Ирена криво улыбнулась и повернулась к названному брату лицом:

– А потом, когда я стану королевой и чьей-то женой, лордам, вероятно, будет уже всё равно, кто рядом со мной: граф, барон или герцог… Просто кузен или фаворит… Порог моих покоев после свадьбы всё равно ни один мужчина, кроме супруга, не переступит.

И снова опустила голову.

Остин Вендер с шумом вдохнул через ноздри, пожалуй, впервые искренне пожалев о том, что брат он для наследницы только названный… Уловив его мысли, Ирена подошла к юноше и, глядя в его глаза, твёрдо произнесла:

– Я найду способ сохранить за тобой полномочия.

Дочь Тюдора решительно опустилась на белую шкуру медведя. Камин освещал её сзади, бросая на хрупкую фигурку наследницы зловещие алые отблески.

– Это будет непросто. И опасно, – отозвался Джером, переведя взор с мерцающих бликов огня на бледное лицо названной сестры. – Но я готов жизнь положить ради твоего трона, родная. И я не отступлю.

Принцесса прикрыла глаза ресницами. Глубокий вздох заставил девичью грудь, не стянутую корсажем, высоко подняться.

– Не хочу я этого, видит Бог… Но так надо. Такая судьба…

– Ирен, – рыцарь подался вперёд и коснулся её пальчиков левой рукой. Девушка подняла веки. – Ты помнишь нашу первую встречу в Линкольне?

– Конечно, брат…

– Ты помнишь, как мы встретились взглядами?

– Я даже немного испугалась тогда: ты слишком странно на меня смотрел. Как никто и никогда ранее.

– Послушай… – ещё приблизившись к наследнице, прошептал Остин Вендер, не отрывая чёрных глаз от её морской радужки. – Я уже тогда, едва увидев тебя, понял, что наши души будут сплетены в одну. Что наши судьбы пойдут рядом. Ещё не знал, как именно, боялся этого ощущения сам, но понимал, что таковое неизбежно… Я всегда относился к тебе как к сестре, ещё до того случая на берегу весной… Но, Ирен, заклинаю, никогда не спрашивай меня, почему!.. Просто прими это как данность.

Его голос звучал глухо, словно из подземелья, глаза горели странным огнём, а на виске забилась такая знакомая жилка…

– Не буду, – отрицательно качнула головой наследница. – Я люблю тебя, как родного, и знаю, что это искренне взаимно. Всё остальное мне не важно. И ничто никогда не изменит моего отношения к тебе.

Джером припал к руке Ирены и покрыл поцелуями тыльную сторону её ладони.

– Ты узнал меня тогда, в августе, в подсобке, когда был тот смешной бал со скачками? – спросила девушка.

– Сердцем – да. Но разум не давал в это поверить… – прошептал страж. – Я отогнал мысли, посчитав вас: тебя и принцессу – просто роднёй. Мало ли детей вне брака было рождено от Генри VIII…

– Это так, – мягко улыбнулась Ирена и провела руками по взъерошенным волосам юноши. – Спасибо тебе за то, что ты у меня есть, брат!