Текст книги "Об этой любви никто не должен знать. Инесса Арманд и Владимир Ленин"

Большевичка-энтузиаст

Осенью 1910 года Инесса решает переехать в свой родной город Париж. С нею младшие дети: Инна, Варвара и Андрей, – а старшие сыновья, Федор и Александр, остались в Рубэ, где они учатся. Ей тридцать шесть лет, но она выглядит моложе, и, по мнению многих, она очаровательна и жизнерадостна. Грусти на лице как не бывало, на ней снова платья ярких расцветок, а в волосах опять появилось смелое красное перо. Успех в учебе в университете окрылил ее, помог ей избавиться от тоски по Володе и устроить жизнь так, чтобы учеба совмещалась с революционной работой и заботой о детях. Александр ее по-прежнему поддерживает и помогает ей.

В городе царит belle époque, волшебные годы под знаком оптимизма и свободы. Научные открытия, расцвет новых художественных направлений, горожане открыты всему новому, – все это делает его необыкновенным: заполненные публикой бульвары, элегантные женщины, кафе и рестораны, открытые до поздней ночи, экспериментальные театры. Символом времени становится Moulin Rouge, увековеченная Тулузом Лотреком.

Но не этот манящий Париж бульваров, кафе и художников посещает «товарищ Арманд». Ее влечет в другой город, скрытый от взора, тот, где проходит авеню д’Орлеан, где живут русские эмигранты и где снимают квартиру Ульяновы; там, в доме 110 печатается газета «Социал-демократ»; там же находится и кафе «Де Манилер», по-прежнему главное место встреч большевиков, где слышны пламенные речи Владимира Ильича.

Жажда деятельности и энтузиазм Инессы взрывают серую атмосферу, созданную ностальгирующими и ленивыми эмигрантами, мелодраматично хранящими память о далекой родине. Целыми часами обсуждают они новости о репрессиях в России. Здесь ведутся ожесточенные споры о революции, хотя никто не знает, когда она произойдет и произойдет ли вообще. Надежда Крупская сразу понимает, что Инесса сделана из другого теста. «В 1910 году, – пишет она в мемуарах, – в Париж из Брюсселя приехала Инесса Арманд, которая сразу стала активным членом нашей парижской группы…она была избрана в руководство группой и вела постоянную переписку с другими группами эмиграции. У нее было две дочки и сыночек. Она была большевичкой, полной энтузиазма и очень умной, неудивительно, что вокруг нее быстро образовалась группа наших парижских сторонников».

Надя и Инесса познакомились и стали ходить друг к другу в гости. Они такие разные, но испытывают взаимную симпатию и скоро становятся подругами. Их дружбу усиливает любовь Нади, у которой нет детей, к детям Инессы. В маленькой парижской квартирке, где жили Ульяновы, две эти женщины проводят дни напролет, занимаясь партийной работой: Надя поддерживает связь с Россией, Инесса – с европейскими социал-демократами: благодаря ее французскому, которым она владеет значительно лучше, чем русские эмигранты и Ленин, она может заниматься помощью коммуне эмигрантов; благодаря знанию английского и немецкого она поддерживает корреспонденцию и контакты с заграницей.

В эти парижские дни Инессу покоряла простота и уравновешенность Нади. Жена вождя без устали работает бок о бок с мужем; она сочувствует его тревоге и терпит переменчивое настроение; выслушивает его долгие душевные излияния; знает, когда надо удалить чрезмерно настойчивых посетителей; она его секретарь и наперсница. Конечно, думает с улыбкой Инесса, ее способности домохозяйки весьма посредственны: шитье и приготовление пищи не самые сильные ее стороны, а одевается она, как, впрочем, и Ленин, безвкусно. Инесса замечает, что все ее усилия по хозяйству ограничиваются бесконечным приготовлением чая, который должен помочь при усталости, головной боли, нервах, депрессиях и взрывах ярости ее Володи.

Но Надя экономна и внимательна: она без конца ставит заплаты на свою и Володину одежду, старается хоть что-то ему приготовить. Ее служба делу революции, как она ее понимает, – это забота о Владимире Ильиче.

Между этими двумя женщинами устанавливаются доверительные отношения. Надя рассказывает ей, как они с Владимиром Ильичом познакомились в России на собраниях революционной молодежи и как она в сопровождении матери поехала в Сибирь, чтобы быть с ним рядом: там она вышла за него замуж и разделила с ним жизнь ссыльного. Ленина арестовали за подпольный выпуск «Рабочей газеты», для которой он писал все статьи, и выслали в Шушенское. Надя была осуждена за участие во всеобщей забастовке 1896 года и была сослана в Уфу, в Башкирию. Но она добилась от властей перевода, чтобы выйти за него замуж. Надя с удовольствием вспоминает это время: тогда в их жизни было все, что угодно, кроме уныния. В Шушенском они свободно могли читать, учиться, получать и отправлять почту, ездить по соседним деревням, ходить к кому хотели. Ленин, если не читал и не давал юридические консультации местным жителям, ходил на рыбалку или совершал долгие прогулки по дикой и бескрайней земле. Именно в эти годы они много работали вместе, рассказывала она Инессе, переводили «Историю профсоюзов» Сиднея и Беатрис Вебб. Еще будучи молодой женой, Крупская была прежде всего верной соратницей. Домашнее хозяйство вела ее мать, которая всегда помогала ей и Ленину в решении практических вопросов.

Они побывали в Мюнхене, Цюрихе, Лондоне и, наконец, решили поехать в Париж, хотя этот город не очень нравится Владимиру Ильичу (он предпочитает тихую жизнь и спокойную работу в швейцарских библиотеках), потому что французская столица была центром русской эмиграции.

У Нади четкое представление о своем браке: революция нуждается в Ленине, а Ленину нужна женщина, товарищ, которая бы помогала и поддерживала его; а чем же еще отличается пролетарский брак от буржуазного союза, если не тем, что, прежде всего, супруги вместе работают и борются за социализм?

Между ними, конечно, нет страсти, ничего хотя бы отдаленно напоминающего то, что произошло между Инессой и Володей. Супружеский союз между Владимиром и Надей построен на общем деле. Но это не брак по расчету. Благодаря мягкому характеру Нади их отношения сердечны, они без конца ведут беседы, между ними царит полное взаимопонимание. Ленин заботится о жене, о ее здоровье, а она внимательна к нему. И еще они прислушиваются друг к другу, ценят и уважают друг друга. Живут они так, как решили сами: скромно, но без финансовых проблем. Надина мать заботится о достойном быте.

Когда Ленин возвращается домой с собраний или из библиотеки, он нередко застает Надежду и Инессу за работой или занятых беседой. Он сердечно здоровается с Инессой и спрашивает о детях. Она вежливо отвечает, но если с Надей она чувствует себя естественно, то по отношению к Владимиру Ильичу не все пока понятно. Она охотно ведет с ним беседы, но ощущает робость, и, хотя видит, что Ленин испытывает к ней симпатию и при каждой встрече готов говорить с нею, она предпочитает сразу уйти, торопится вернуться к себе, даже отказываясь от последней чашки чая, предложенной Надей. Несколько лет спустя она ему расскажет: «Я ужасно тебя боялась. Мне хотелось тебя видеть, но я бы предпочла умереть прямо на пороге, чем войти в твой кабинет, и, когда ты приходил в комнату Нади, не знала, что делать. Я чувствовала себя неуклюжей и глупой. Я завидовала людям, которые смело входили и разговаривали с тобой».

Владимир Ильич, напротив, не чувствовал никакого неудобства рядом с новой подругой, даже, наоборот, посматривал на нее с растущим любопытством, с каждым днем убеждаясь, что эта аристократка, такая элегантная и умная, знающая языки и столь погруженная в работу, может быть полезным для партии кадром. Не для той партии, которая существует сегодня, нет, она ему совсем не нравится, а для той, которую ему хочется создать: она будет состоять из верных борцов и руководителей, единых во всем и готовых встать под его знамена.

Вождь большевизма страдал от глубокой депрессии, от которой, как призналась Надя Инессе, еще полностью не излечился. В январе 1910 года он потерпел тяжелое поражение от Центрального комитета русской социал-демократической партии, тогда даже многие большевики от него отвернулись. Его методы финансирования организации – а он выступал за грабеж, экспроприацию и прочие нелегальные способы – были отвергнуты социал-демократами и подвергнуты резкой критике со стороны меньшевиков. Они решительно осудили методы, используемые для наполнения партийных касс (хотя прежде их всячески поддерживали), и это оттолкнуло его даже от левых, возглавляемых Богдановым. От него отмежевались даже самые верные соратники: прежде всего, как раз Богданов, следом за ним – Горький и Луначарский. Он был вынужден прекратить выпуск своей газеты «Пролетарий» и вернуть в Центральный комитет деньги, полученные «неправедным» путем. И наконец, он подвергся яростным нападкам на съезде Интернационала в Копенгагене.

За эти месяцы он понял, что большая часть организации недолюбливает его и что с меньшевиками, «ликвидаторами», как он называл их в своих статьях, становившихся все более желчными, дальше жить вместе невозможно. Скоро Россия снова восстанет против царя, и надо будет избежать такого конца, как в 1905 году, когда пролилось много ненужной крови; для этого нужна новая организация, способная руководить восстанием, готовая дать рабочим и крестьянам программу, а для этого нужна решительность и строгая дисциплина. Ему необходимо немедленно создать большевистскую партию под своим единоличным руководством, с собственным финансированием и компетентными кадрами. Инесса со своим энтузиазмом, своей работоспособностью и знаниями казалась ему образцом такого кадра для будущей организации. Ленин просит ее делать переводы, писать письма, искать контакты, и возможностей встречаться у них становится больше. Вождь большевиков думает, что нуждается в Инессе лишь как в исполнителе поручений, направленных на общее дело, и пока не замечает того, что давно уже ясно его товарищам по партии и всем посетителям кафе «Де Манилер»: он очарован ее красотой, гармоничностью, живым характером, ироничностью, преданностью делу. Когда она одобрительно отзывается о его статьях и речах, он испытывает такую радость, которой не могут вызвать в нем другие товарищи. Видя ее на собраниях, он не может оторвать глаз от ее лица. За эти месяцы он смог лучше узнать «товарища Арманд»; но Ленин даже самому себе не признается, что Инесса нравится ему, потому что она – Инесса. Именно эта неосознанность делает его безоружным.

В революционной школе

Владимир Ильич любит ездить на велосипеде по парижским улицам, но нередко он заезжает и в соседние деревушки. Именно в одну из таких поездок он открывает для себя Лонжюмо, деревню к югу от города. Ему думается, что эта деревня могла бы стать идеальным местом для создания летней школы кадров новой партии вдали от охранки, которая в Париже пытается внедрить своих людей в организацию и отслеживает каждое ее движение. В деревушке, думает он, нет вилл парижан и цены значительно ниже, чем в столице.

Новости, доходящие из России, приносят одновременно радость и беспокойство. В университетах и на фабриках вновь начались демонстрации, а забастовок стало в два раза больше, чем в прошлом году. Ленин понимает, что необходимо организоваться как можно быстрее, чтобы не дать застигнуть себя врасплох. Прежде всего, нужно подготовить новые готовые к работе кадры.

Уже существовали две партийные школы, в Болонье и на Капри, созданные левыми: Богдановым, Горьким и Луначарским, – но Ленин не разделял основную политическую линию, на которой они были построены. В Лонжюмо ему хотелось бы сделать что-то другое: надо готовиться к настоящей революции.

Итак, место найдено. Теперь надо разработать программы, подумать о предметах, которые здесь будут изучаться, найти преподавателей и помещение. Предстоит много работы, но вождь большевиков уже почти не сомневается, кто будет этим заниматься. Он знает самого подходящего человека для такой ответственной работы. Он не ошибся: Инесса проявила себя талантливым организатором. Он снимает большой дом с общей столовой, где студентов и преподавателей будет кормить Катя Мазанова, его гувернантка. В том же доме, на втором этаже, есть комнаты для Инессы, ее сына Андрея и трех студентов, среди которых Серго Орджоникидзе, большевик с Кавказа. Их с Лениным связывает крепкая дружба, впоследствии он станет правой рукой Сталина. Остальные будут жить в деревне. У Ленина и Нади Крупской – комната со столом и двумя кроватями, они поселились в доме рабочего-дубильщика на краю деревни. Рядом с домом, служащим школой и столовой, Инесса находит небольшую мастерскую, где будут проходить занятия. «Товарищ Арманд» полна сил, она работает без устали, и у нее все под контролем. В общем-то, главным образом благодаря ее самозабвенной работе родится то, что впоследствии назовут «первым марксистским университетом».

Во время работы школы Ленин прочитал не меньше тридцати лекций по политической экономии, десять – по сельскохозяйственным вопросам, пять – по теории и практике социализма. Зиновьев и Каменев на своих лекциях рассказывают историю русской социал-демократической партии. На других лекциях более подробно рассказывается об эволюции национальных партий. Анатолий Васильевич Луначарский преподает здесь курс литературы, а Николай Валентинович Вольский – мастерство журналистики. В выходные организуются прогулки по окрестностям, в которых принимают участие студенты вместе с преподавателями, они ездят в Париж по местам Французской революции или в Лувр, чтобы полюбоваться шедеврами западного искусства: у них есть очень образованный гид – Луначарский. Школа, как того желали ее организаторы, полностью подпольная: жителям деревеньки объяснили, что все приехавшие – русские учителя, и они в это поверили. Жан Фревиль, французский биограф Инессы, пишет, что больше всего жителей удивляло, что эти иностранцы ходят босиком. И еще они удивлялись, слыша, как те хором запевают нежные и грустные песни о страданиях волжских бурлаков и сибирских каторжников.

Инесса, обладающая отличными знаниями благодаря учебе в Брюсселе, трудится как преподаватель политической экономии и после лекций Ленина проводит диспуты со студентами. Еще она следит за работой школы и при необходимости общается с местными жителями. Благодаря ее стараниям между студентами и преподавателями возникает полное взаимопонимание и сердечные отношения. За несколько дней она становится центром группы. «Без нее никто из нас с этим не справился бы», – сказал позже один из участников школы. «Товарищеская обстановка, царящая в школе, – это заслуга Инессы, – много лет спустя скажет Надежда Константиновна Крупская, – там много учились и с большим желанием. По вечерам мы гуляли в полях и пели или лежали в стогах сена и просто разговаривали». Сначала Инесса хотела взять себе персональные лекции по женскому вопросу. Что-то вроде тех, что читала в болонской школе Александра Коллонтай. Она полагает, что эти темы являются фундаментальными для обучения партийных руководителей. Но Ленин отвечает, что она и так взвалила на свои плечи все организационные вопросы и пока не сможет заниматься ничем другим. Она соглашается и отказывается от своих планов. У нее нет никаких оснований, чтобы сомневаться в искренности Владимира Ильича, который всегда соглашался с ней и Надей о политической необходимости женского вопроса.

В период работы школы в Лонжюмо между Владимиром Ильичом и Инессой зарождаются удивительно доверительные отношения, выходящие за рамки обычной работы на благо общего дела, они укрепляются после занятий, когда студенты и преподаватели позволяют себе немного расслабиться. И в эти минуты они ищут возможности побыть наедине. С Орджоникидзе и Луначарским они образуют маленькую группу: по вечерам отправляются на экскурсии в Париж, где гуляют по бульварам, наслаждаясь вечерней прохладой, засиживаясь в кафе или посещая какой-нибудь авангардистский спектакль. Даже в обществе других людей заметно, что между ними полное взаимопонимание: они очень внимательны друг к другу, всегда готовы обменяться шуткой или мнением. Владимир Ильич уже не считается с условностями: он уделяет ей особое внимание, ласково ей улыбается и не боится выказывать ей свое особое расположение. Одним словом, в Лонжюмо Инесса и Ленин начинают понимать, что то чувство, которое они считали дружбой, политической солидарностью, товарищеским единомыслием и общностью идей, – нечто иное.

Инесса пока не готова назвать свое увлечение влюбленностью. Это что-то иное, чем то чувство уверенности и доверия, что ей давал Александр. И это не имеет ничего общего со страстью, тем загадочным чувством полного внутреннего излома, который был у нее с Володей. Она наивно пытается убедить себя, что причиной влечения к Владимиру Ильичу, желания нравиться ему, работать с ним служит восхищение им, его умом и решительностью, его способностью быть вождем, неоспоримым лидером. Она не отдает себе отчета, что ее очаровывает и улыбка, время от времени озаряющая его обычно сосредоточенное лицо, и знаки внимания, которые он ей выказывает. В эти дни источником ее необычайной энергии было его внимательное и заботливое присутствие.

И у Владимира Ильича тоже что-то изменилось. Ленин уверен, что в борьбе за общее дело нет места любви, страсти, влечению. Все это буржуазные глупости. Он стал много ближе к Инессе, но он и не догадывался о причинах этого и потому не думал противостоять этому сближению. Он очень привязан к Наде узами любви и товарищества, и его чувства к Инессе им не помеха. Впрочем, и сама Надя испытывает симпатию и дружит с «товарищем Арманд». У них много общих интересов, они вместе строят планы и нередко с женской солидарностью переносят перепады его настроения и взрывы ярости.

И только лишь люди, которые работают и учатся вместе с ними, замечают, какие чувства возникли у Инессы и Ленина. Об этом догадываются самые близкие товарищи Ленина – Каменев и Зиновьев; это подозревают студенты, не раз застававшие их вдвоем за непринужденной беседой в кафе. Слишком доверительной беседой в столь отдаленном кафе. Их поразило тогда, как смеялся Ленин, этот суровый революционер. Он смеялся заразительным смехом, беспечным, беззаботным детским смехом.

Догадывается о происходящем и Елизавета Васильевна Тистрова, мать Нади. Она не может скрыть своего негодования, когда за общим обедом в доме Инессы Ленин разговаривает только с ней, а ее дочь в разговоре не участвует. Еще больше ее раздражает, когда она замечает, как близко сидят они друг к другу, когда Нади нет дома. Она пытается обратить на это внимание дочери, просит ее быть внимательнее, но та холодным голосом отвечает, что не желает слышать ни слова о своей подруге и о поведении Владимира Ильича. Больше того, подозрения матери у Нади вызывают скуку.

На самом деле, положение Крупской гораздо сложнее. Она уже давно боялась того, что в Лонжюмо стало явным для всех, но она приняла выстраданное решение. «Неужели она не могла препятствовать тому чувству, которое ее вытесняет из жизни мужа? – задается вопросом Александр Солженицын. – Неужели она не могла отдалить Инессу? Она этого не сделала, – замечает писатель, – по какой-то логике и в согласии с договором с самой собой. С самого начала своих отношений с Лениным она решила при всех обстоятельствах делать его жизнь проще, никогда не усложнять ее. Быть всегда рядом, но, если понадобится, в любую минуту уметь отойти в сторону». И в самом деле, в Лонжюмо Надя делает вид, что ничего не замечает. Потом, когда это уже невозможно, она ничего не обсуждает и ни на что не претендует. Она прямо спрашивает Ленина, нужно ли ей освободить место, развестись с ним, чтобы он смог открыто любить Инессу. А Ленин, не задумываясь, отвечает, что делать этого не надо, на это нет никаких причин. И она остается рядом с ним, – несчастная, молчаливая и непреклонная. Ее решение болезненно, но твердо. «Ей помогало переносить создавшуюся ситуацию, – добавляет писатель, – сознание того, что ни одна женщина не может претендовать на то, чтобы быть единственной у такого человека». И вот Надя не только остается с мужем, но и продолжает дружить с Инессой: так она понимает, как должно происходить между «товарищами». Более того, она открыто хвалит работу школы, иногда принимает участие в прогулках по окрестностям. Лишь один жест говорит о крике ее души: она не будет больше спать в одной комнате с Лениным, она переезжает в комнату матери.

На самом деле ее поведение определяется не только желанием не волновать Владимира Ильича и оставаться подругой Инессой. У Нади есть и другая, скрытая, но основная мотивация: она, жена, хочет остаться в истории единственной женщиной Ленина, оставляя Инессе роль подруги семьи. Об этом говорят ее записи и события, которые последуют после смерти главы Советского Союза. В воспоминаниях Надежды Константиновны Инесса Арманд упоминается сто тридцать раз и всегда с уважением и почтением: она предстает перед нами как подруга, верная соратница, твердая революционерка. Надя умела разговаривать с историей, и у той не должно было оставаться сомнений: ни одна другая женщина не заняла ее место.

Со своей стороны, Инесса не испытывает ни чувства соперничества, ни вины. Ее личная жизнь всегда отличалась свободой и нонконформизмом. Когда она появилась на свет, ее родители не были женаты. Потом она разошлась с мужем и стала жить с молодым деверем, при этом сумела сохранить прекрасные отношения со всей семьей Арманд. Она считает, что бороться за революцию означает бороться против условностей и уз общепринятой морали. Ее любимой героиней была Вера Павловна из романа «Что делать?». Как и она, Инесса ведет себя свободно и отдается новому чувству, при этом продолжая дружить с Надей.

Первый марксистский университет закрывает свои двери в конце августа 1911 года. Студенты возвращаются в Россию. Инесса, Надежда и Владимир – в Париж. Разумеется, охранке известно все: о школе, о ее организаторах, о преподавателях. Студент Василий, которого Ленин в шутку называл «лучшим учеником» за его ум и всегдашнюю хорошую подготовку к занятиям, был агентом царской тайной полиции.