Текст книги "Властелин Хаоса"

Вместе с Суан она ступила вперед, коснулась разграничительной линии и неожиданно почувствовала, как ее словно затягивает в водоворот.

Только что она стояла в коридоре, глядя с ужасом со стороны, а в следующий миг уже лежала ничком на грубой каменной плите со связанными руками и лодыжками. В самом центре кошмара. Похоже, коридор Башни перестал существовать вовсе – пещера простиралась во всех направлениях. Пронзительные крики отдавались эхом от каменных стен и свисающих с потолка сталактитов. В нескольких шагах от Илэйн над ревущим костром кипел огромный черный котел. Троллок с клыкастой кабаньей мордой подбрасывал туда неведомые коренья. Котел. Троллоки едят любое мясо, и человечину тоже. Она попыталась представить свои руки и ноги свободными, но веревки по-прежнему врезались в плоть. Даже бледная тень саидар исчезла без следа. Истинный Источник был недостижим для нее, во всяком случае здесь. Кошмар стал явью – попалась она крепко.

Суан, хотя и в ее голосе слышалась боль, пыталась перекричать вопли и стоны:

– Шириам, слушай меня... – Что с ней делали, было ведомо одному Свету – Илэйн не видела ни ее, ни других своих спутниц. Только слышала крики. – Это сон! А-а... а-а-а-а! По... подумай, как должно... должно быть на самом...

– Шириам, Анайя, все слушайте меня, – подхватила Илэйн. – Вы должны вспомнить коридор. Таким, каким он был. Какой он был на самом деле! Здесь реально то, во что мы верим! – Она заставила себя увидеть коридор – цветные плиты на полу, золоченые светильники и яркие шпалеры. Но ничего не изменилось. Вопли звучали по-прежнему, гулким эхом отдаваясь от сводов. – Коридор! Вообразите его и думайте только о нем! Сосредоточьтесь, соберитесь с мыслями – и вы одолеете! – Над нею, с острым ножом в лапе, склонился троллок. – Шириам, Анайя, сосредоточьтесь! Мирелле, Беонин, думайте о коридоре.

Троллок перекатил Илэйн на бок. Она попыталась вырваться, но он придавил ее коленом и, без видимого усилия удерживая на месте, принялся полосовать на ней платье, словно охотник, свежующий оленя. Девушка из последних сил старалась удержать в голове образ коридора.

– Карлиния, Морврин, во имя Света, сосредоточьтесь! Думайте о коридоре! Думайте все! Все!

Проворчав что-то невнятное – грубое наречие троллоков мало похоже на человеческий язык, – тварь снова швырнула ее лицом вниз и взгромоздилась сверху, тяжелыми коленями вдавив ей в спину связанные руки.

– Коридо-о-о-р! – кричала она. – Коридо-о-о-р!

Толстые пальцы вцепились в волосы, оттягивая голову назад.

– Коридор! Коридор!

Остро отточенное лезвие коснулось туго натянувшейся кожи под левым ухом.

– Коридор!

Из-под ножа брызнула кровь.

В следующее мгновение Илэйн увидела у себя под ногами цветные плиты. Дивясь тому, что руки и ноги свободны, она потрогала свою шею и поднесла к глазам влажный палец. Кровь, но не так уж много, всего-то пятнышко. Девушку била дрожь. Если бы тот троллок... Никакое Исцеление не смогло бы ей помочь. Силясь унять дрожь, она поднялась на ноги и, оглядевшись по сторонам, обнаружила себя в коридоре Башни, близ покоев Амерлин. Троллоковой пещеры не было видно и следа.

Тут находились и Суан в изодранном платье, с ног до головы покрытая синяками и ссадинами, и Айз Седай, выглядевшие, несмотря на расплывчатость очертаний, столь же плачевно. Карлиния получила меньше видимых повреждений, чем остальные, – лишь окунувшиеся в кипящее масло волосы стали совсем короткими, а кончики закурчавились. Но она дрожала, а в ее широко раскрытых, темных глазах застыл ужас. Анайя, покрытая окровавленными лохмотьями, тихонько всхлипывала. Мирелле, чье обнаженное тело покрывали длинные багровые рубцы, съежилась и побледнела. Морврин стонала при каждом движении, а двигалась так скованно, словно все ее суставы утратили гибкость. Беонин стояла на коленях с широко раскрытыми глазами и держалась за стену, чтобы не упасть. Платье ее было изодрано в клочья, словно когтями.

Только сейчас Илэйн поняла, что ее платье и сорочка, аккуратно разрезанные спереди сверху донизу, лоскутами свисают с плеч. Охотник, свежующий оленя. Девушку передернуло так, что она чуть не упала. Привести в порядок одежду было несложно – достаточно об этом подумать, но вот в том, что ей так же легко удастся избавиться от страшных воспоминаний, Илэйн сомневалась.

– Мы должны вернуться, – сказала Морврин, с трудом опускаясь на колени между Шириам и Анайей. Несмотря на скованность движений и то и дело прорывавшиеся стоны, говорила она так же бесстрастно, как и всегда. – Нужно провести Исцеление, но здесь у нас ничего не получится.

– Да... – Карлиния в который раз коснулась своих укоротившихся волос. – Да, наверное, лучше вернуться в Салидар. – В голосе этой всегда холодной и невозмутимой женщины звучала непривычная неуверенность.

– Я малость задержусь, если никто не против, – промолвила Суан смиренным тоном, плохо вязавшимся с ее решительным настроем. Платье ее уже обрело прежний вид, но шрамы и ссадины остались. – Вдруг мне все же удастся разузнать что-нибудь полезное. Со мной все в порядке, эти пустяковые царапины не в счет. Упавши в лодке, мне случалось набивать шишки похуже.

– Вид у тебя такой, словно эта лодка на тебя упала, – отозвалась Шириам. – А впрочем, делай как знаешь.

– Я бы тоже осталась, – сказала Илэйн. – Я совсем не пострадала и могу помочь Суан.

На самом деле у нее отчаянно саднило в горле при каждой попытке сглотнуть.

– Мне помощь не нужна, – решительно возразила Суан почти одновременно с Морврин, голос которой звучал еще тверже:

– Сегодня ты держалась молодцом, но не стоит сейчас все портить. Идем с нами.

Илэйн неохотно кивнула. Споры и возражения не сулили ничего хорошего, только неприятностей не оберешься. Создавалось впечатление, будто Коричневая сестра является наставницей Илэйн в Тел’аран’риоде, а не наоборот. По всей видимости, Айз Седай решили, что Илэйн угодила в этот кошмар по собственной глупости, как и они.

– Помните, вы можете выйти из сна прямиком в свое тело. Вам не обязательно возвращаться в Салидар.

Трудно сказать, слышали ли они ее. Как только Илэйн кивнула, Морврин отвернулась от нее и заговорила с сестрами:

– Шириам, успокойся. Мы вернемся в Салидар через несколько мгновений. Не волнуйся, Анайя. – Шириам перестала наконец всхлипывать, хотя еще постанывала от боли. – Карлиния, поможешь Мирелле? Ты готова, Беонин?

Серая сестра подняла голову и, взглянув на Морврин, кивнула. Шесть Айз Седай исчезли.

Бросив последний взгляд на Суан, Илэйн задержалась всего на миг и тоже пропала, но она направлялась не в Салидар. Царапину у нее на шее, конечно, кто-нибудь Исцелит, но поначалу сестрам будет не до Илэйн, ведь все они проснутся в таком виде, словно их пропустили через механизм гигантских часов. Так что она вполне могла рассчитывать на несколько свободных минут и побывать в том месте, которое давно не шло у нее из головы.

Как ни странно, чтобы попасть в Главный Зал дворца ее матери в Кэймлине, потребовалось усилие. Илэйн ощутила легкое сопротивление, но, так или иначе, в следующее мгновение уже стояла на вымощенном красными и белыми плитами полу, под высокими сводами, между рядами массивных белых колонн. Свет, как обычно, исходил отовсюду и ниоткуда. За огромными окнами стояла тьма, и потому невозможно было различить витражи с изображениями Белых Львов и достославных деяний первых королев Андора.

Теперь она сразу поняла, что затрудняло ее попадание сюда. Знакомый облик Главного Зала несколько изменился. Там, где долженствовало находиться Львиному Трону, высилось некое уродливое исполинское сооружение в виде сверкающих алой эмалью и позолотой драконов с солнечниками вместо глаз. Но и трон ее матери не был удален из зала. Он стоял на установленном позади странного сооружения постаменте, столь высоком, что Львиный Трон возвышался над неуместными драконами. Илэйн не торопясь обошла зал и, поднявшись по беломраморной лестнице, устремила взгляд на раззолоченный престол андорских королев. На Белого Льва Андора, выложенного из лунных камней на фоне рубинов. На тот самый герб, который должен был красоваться над головой ее матери.

– Что же ты делаешь. Ранд ал’Тор? – хрипло прошептала она. – Что это ты задумал?

Она очень боялась, что без ее наставлений Ранд наделает глупостей. Правда, в Тире он все делал как следует, да и в Кайриэне вроде бы тоже, но ее народ – совсем другое дело. Андорцы люди честные, смелые и на дух не переносят, когда ими пытаются манипулировать или, паче того, запугивать. То, что вполне годилось в Тире или в Кайриэне, здесь, в Андоре, грозило обернуться взрывом, вроде тех фейерверков, что устраивает Гильдия Иллюминаторов.

Если бы только она могла быть рядом с ним. Хотя бы предупредить его о посольстве из Башни. Ведь у Элайды наверняка заготовлены всяческие хитрости – уж она-то позаботилась о том, чтобы захватить Ранда врасплох. Хватит ли у него разумения, чтобы понять это и поостеречься? Тревожило Илэйн и то, что она понятия не имела о содержании инструкций, полученных салидарским посольством. Невзирая на все старания Суан, Айз Седай в Салидаре так и не смогли прийти к единому мнению относительно Ранда ал’Тора. Даже признавая его Возрожденным Драконом, предреченным спасителем человечества, они не могли забыть о том, что он – мужчина, направляющий Силу, а стало быть, обреченный на гибель и безумие и несущий их с собой.

Мин, подумала Илэйн. Мин, помоги хоть ты ему, позаботься о нем.

Вспомнив о подруге, девушка испытала укол ревности, ведь Мин будет с ним рядом и сможет делать то, что хотела бы делать она сама. И с этим, видимо, ничего не поделаешь – так или иначе, делить Ранда с другими ей придется. Но право хотя бы на часть его она себе обеспечит.

Она обязательно сделает его своим Стражем, чего бы это ни стоило.

– Сие да исполнится! – провозгласила она, подняв руку к Львиному Трону, дабы поклясться, как с незапамятных времен клялись государыни Андора. Постамент был очень высок, и дотянуться до престола она не могла, но ведь главное – это намерение. – Сие да исполнится!

Время истекало. Скоро Айз Седай, вернувшиеся в Салидар, начнут ее разыскивать, чтобы Исцелить порез на шее. Вздохнув, девушка выступила из сна.

А из-за колонн Главного Зала выступил Демандред. Он смотрел на то место, где только что находилась девушка. Если его догадка верна, это была Илэйн Траканд, и воспользовалась она, судя по туманному облику, каким-то слабеньким тер’ангриалом, не иначе как предназначенным для обучения новичков. Он бы дорого дал за возможность проникнуть в ее мысли, впрочем, и оброненные ненароком слова позволяли судить о многом. Ей не понравилось то, что проделывает здесь Ранд ал’Тор, определенно не понравилось, и она явно вознамерилась что-то предпринять. И предпримет – девица-то, судя по всему, весьма решительная. Что ж, еще одна ниточка потянулась из клубка, хотя, надо признать, слабоватая.

– Пусть правит Властелин Хаоса, – сказал Демандред тронам, хотя ему по-прежнему хотелось знать, почему должно быть так, и открыл себе проход, чтобы покинуть Тел’аран’риод.

8 глава. Предчувствие бури

На следующее утро Найнив проснулась с первыми лучами солнца, причем чувствовала себя весьма неуютно. Ее не покидало ощущение, что надвигается буря, хотя, выглянув в окошко, она не обнаружила на небе ни облачка. День обещал быть таким же знойным, как и все предыдущие. Сорочка ее насквозь пропиталась потом и вся измялась – спала Найнив беспокойно. Когда-то она могла полагаться на свою способность слушать ветер, но, похоже, с тех пор как ей пришлось покинуть Двуречье, все пошло наперекосяк. Чутье не исчезло, но, увы, стало порой подводить.

Ожидание своей очереди к умывальнику и рассказ Илэйн обо всем случившемся после их расставания в покоях Элайды настроения не улучшили. Сама она провела ночь в бесплодных поисках на улицах Тар Валона. Они были пусты, если не считать голубей, крыс и немыслимого количества отбросов. Последнее явилось для Найнив потрясением. Тар Валон всегда славился безупречным порядком, и если в Тел’аран’риоде город представал неубранным, стало быть, Элайда основательно его запустила. Раз ей почудилось, будто в окне таверны близ Южной Гавани – подумать только! – промелькнуло лицо Лиане, но, когда Найнив заглянула внутрь, там никого не было, лишь синие свежевыкрашенные столы да лавки. Она бы давно все это бросила, да только Мирелле не давала ей покоя. Найнив хотела иметь возможность с чистой совестью заявить Айз Седай, что она сделала все что могла – любой обман Мирелле обнаружила бы вмиг. Вот и пришлось в очередной раз потратить время впустую, так что, когда она вышла из Тел’аран’риода, кольцо Илэйн уже лежало на столе, а сама Илэйн крепко спала. Если бы за бесплодные усилия полагалась награда, ее следовало бы вручить Найнив. А теперь еще выяснилось, что Шириам и прочие в это время чуть не погибли... Даже щебетание воробья в клетке раздражало ее сверх меры.

– Они, видишь ли, решили, будто все знают, – презрительно скривившись, пробормотала Найнив. – А ведь я им рассказывала о блуждающих кошмарах, предупреждала их, и не раз.

То, что все шесть Айз Седай были Исцелены еще до возвращения Найнив из Тел’аран’риода, не имело значения. Все могло закончиться гораздо хуже, потому что они вообразили, будто все знают. Найнив раздраженно теребила косу и никак не могла собраться заплести ее заново. Браслет ай’дам то и дело цеплялся за волосы, но снимать его она не собиралась. Вообще-то сегодня была очередь Илэйн носить браслет, но Найнив опасалась, что та, скорее всего, оставит его висеть на стенном крючке. Через браслет просачивалось раздражение. Несомненно, Мариган уже встала и помогает на кухне, а необходимость заниматься уборкой и стиркой, похоже, раздражала эту особу даже больше, чем ее подневольное положение.

– Здорово, что ты до этого додумалась, Илэйн. Ну а дальше что было? После того, как ты попыталась предупредить остальных?

Вытирая лицо салфеткой, Илэйн поежилась:

– Додуматься-то было не так уж сложно. Чтобы совладать с кошмаром такой силы, требовались наши совместные усилия. Возможно, случившееся хоть немного научит их смирению. Хорошо бы, тогда, глядишь, и их встреча с Хранительницами Мудрости пройдет не так уж плохо.

Найнив кивнула в подтверждение скорее не слов Илэйн, а собственных мыслей. Правда, думала она вовсе не о Шириам – ясное дело, Айз Седай научатся смирению не раньше, чем тому же научатся Хранительницы Мудрости. А вот Илэйн – другое дело. Девчонка наверняка оказалась затянутой в кошмар по своей воле, хотя нипочем в этом не сознается. Найнив не могла взять в толк: то ли Илэйн считает воздавать должное своей храбрости непозволительным хвастовством, то ли просто не осознает, насколько она смела.

– Мне показалось, что я видела Ранда, – промолвила Найнив.

Салфетка моментально опустилась.

– Он был во плоти? – Если верить Хранительницам Мудрости, это более чем опасно, ибо грозило утратой части человеческой сущности. – Ты ведь предупреждала его.

– Разве он когда-нибудь прислушивался к разумным советам? Но видела я его лишь мельком, возможно, он ненароком коснулся Тел’аран’риода во сне.

Впрочем, такое представлялось маловероятным. По всей видимости, Ранд ограждал свои сны от постороннего проникновения столь мощным барьером, что не считал возможным достичь Мира Снов иначе как во плоти, даже будь он ходящим по снам и обладай одним из колец.

– А может, это был кто-то другой, просто на него похожий. Я же сказала, он только промелькнул у меня перед глазами. На площади, возле Башни.

– Я должна быть рядом с ним, – пробормотала Илэйн и отступила в сторону, давая Найнив место у умывальника. – Я нужна ему.

– Что нынче, что всегда, нужно ему одно, – буркнула Найнив, наполняя тазик водой из кувшина. Ей не нравилось умываться водой, простоявшей всю ночь. Хорошо еще, что вода не холодная – холодной теперь вовсе не было. – А именно, чтобы ему не позволяли блуждать мыслями неведомо где, а указывали прямой и верный путь.

– Это несправедливо. – Чистая сорочка, натягиваемая через голову, приглушила слова Илэйн. – Я о нем вовсе не думаю. – Лицо девушки показалось из выреза сорочки. Несмотря на сердитый тон, выглядела она скорее обеспокоенной, чем возмущенной. Сняв с крючка белое платье Принятой, она продолжила: – Я даже во сне и то не перестаю за него тревожиться. Как ты думаешь, он за меня так же переживает? Что-то я сомневаюсь.

Найнив кивнула, хотя в душе понимала, что это не одно и то же. Ранду сообщили, что Илэйн в безопасности, на попечении Айз Седай, хотя и не уточнили, где именно. А разве сам Ранд может хоть где-нибудь чувствовать себя в безопасности?

Она склонилась над тазиком. Кольцо Лана выпало из-за выреза сорочки и повисло на кожаном шнурке. Нет, все-таки Илэйн права. Где бы ни находился сейчас Лан, чем бы он ни занимался, весьма сомнительно, чтобы он думал о ней столько же, сколько она о нем. О Свет! – взмолилась Найнив. Сбереги его, если даже он вовсе обо мне не думает. Однако одна мысль о подобной возможности рассердила Найнив настолько, что, не будь ее руки в мыле, она, пожалуй, выдернула бы собственную косу.

– Даже если ты собираешься стать Зеленой сестрой, – язвительно промолвила Найнив, – это еще не основание думать только о мужчинах. Расскажи лучше, что им удалось выяснить прошлой ночью.

Рассказ получился длинный, но не слишком содержательный, так что вскоре Найнив присела на койку Илэйн и принялась задавать уточняющие вопросы. Но и из ответов почерпнуть удалось немного – это ведь совсем не то, что самой читать документы. Выходит, Элайда наконец узнала об объявленной Рандом амнистии. Вот и прекрасно, но что она собирается предпринять по этому поводу? Свидетельство того, что Башня ищет подходы к правителям, новость на самом деле неплохая – возможно, хоть это расшевелит Совет. В конце концов, что-то ведь должно заставить их действовать. Элайда отправляет посольство к Ранду – это, конечно, плохо, но не настолько же он глуп, чтобы слушать посланцев Элайды. Хотя кто знает? Что он там вытворяет в Кэймлине? Взгромоздил Львиный Трон на какой-то постамент. Дались ему эти троны! Может, он и Возрожденный Дракон, и айильский Кар... как его там? Но ей приходилось повозиться с ним, когда он был малышом, а случалось и отшлепать.

Илэйн тем временем продолжала одеваться и успела одеться полностью, прежде чем закончила свой рассказ.

– Остальное я потом доскажу, – поспешно бросила она и выскочила за дверь.

Найнив что-то буркнула. Сегодня Илэйн предстояло давать урок послушницам – первый ее урок. Ей, Найнив, обучение послушниц пока не доверяли, ну и ладно. Зато у нее есть Могидин, которой, кстати, пора бы и закончить возиться с завтраком.

Но, когда Найнив нашла наконец эту особу, та вместе с доброй дюжиной других женщин усердно стирала. Серебристое ожерелье ай’дам выглядело особенно нелепо в сочетании со стиральной доской и корытом. Другие служанки развешивали свежевыстиранное белье на веревках, но, судя по высившимся грудам постельных принадлежностей и одежды, работы прачкам предстояло еще немало; кипела вода, бурля в котлах. Взгляд, которым Могидин встретила появление Найнив, должен был прожечь ее насквозь. Через ай’дам перекатывались негодование, стыд и ожесточение такой силы, что казалось, вот-вот они пересилят даже неизменный страх.

Тощая как щепка седовласая женщина по имени Нилдра, отвечавшая за эту большую стирку, деловито выступила вперед. Юбки она подоткнула до колен, чтобы не замочить в расплескавшейся повсюду воде, но валек для белья держала словно скипетр.

– Доброе утро, Принятая. Тебе, наверное, нужна Мариган, а? – В ее тоне естественное почтение смешивалось с пониманием того, что эта Принятая, как и любая другая, в один прекрасный день может оказаться среди подчиненных ей прачек и она получит возможность гонять будущую сестру, точно простую служанку, а то и пуще. – Тут, стало быть, дело такое – я пока не могу ее отпустить. Дел у меня невпроворот, а подручных, как назло, нехватка. Одна из моих девушек сегодня выходит замуж, одна, видишь ли, сбежала, ну а еще двух я приставила к работенке полегче, потому как они на сносях. Мирелле Седай сказала, что я могу располагать этой Мариган. Но посмотрим, может, я и сумею обойтись без нее часок-другой.

Могидин выпрямилась и открыла рот, но Найнив твердым взглядом приказала ей молчать, а чтобы придать приказу побольше веса, заговорщически коснулась запястья ай’дам, и женщина вновь принялась за работу. Вот и хорошо, а то ведь, не ровен час, ляпнула бы что-нибудь вовсе не подобающее простой служанке, за которую ее выдают. Одно необдуманное слово могло привести Могидин к усмирению, а там и прямиком на плаху, да и Найнив с Илэйн подобный оборот ничего хорошего не сулил. Найнив не удержалась и даже сглотнула от облегчения, когда Могидин, что-то бормоча себе под нос, снова склонилась над корытом. Стыд и ярость прорывались сквозь ай’дам.

Найнив выдавила из себя улыбку для Нилдры, пролепетала что-то вежливое и невразумительное и удалилась. Направилась она к общим кухням, за завтраком.

Опять Мирелле, размышляла она на ходу. Не иначе как эти Зеленые против меня ополчились невесть почему. Неужто всю жизнь придется дрожмя дрожать, и все из-за этой противной Могидин. С тех пор как она нацепила на Могидин ай’дам, приходится есть гусиную мяту, словно леденцы.

Без труда получив глиняную кружку, полную чаю с медом, и горячую, с пылу с жару булочку, Найнив принялась есть на ходу, и тут же ее лицо покрылось бусинками пота. Даже в столь ранний час было уже жарко. Из-за леса, образуя над ним расплавленный золотой купол, поднималось солнце. Еще светало, а утоптанные салидарские улочки уже были, как обычно, полны народу. Айз Седай, не удостаивая пыль и жару ни малейшим вниманием, безмятежно проплывали мимо, с таинственными лицами направляясь по столь же таинственным делам. Их сопровождали Стражи – волки с холодными глазами, пытавшиеся притворяться ручными. На каждом углу попадались солдаты – пешие или конные. Найнив недоумевала, чего ради этим воякам разрешают болтаться по и без того переполненному городку, коли у них есть лагеря в окрестных лесах. За отрядами солдат стайками носились мальчишки с палками вместо мечей и копий. Проталкиваясь сквозь толпу, поспешали по своим делам облаченные в белое послушницы. Служанки сновали с охапками белья и корзинками провизии, бычьи упряжки волокли тяжелые подводы с дровами, носильщики тащили на плечах какие-то короба и освежеванные бараньи туши. Казалось, вот-вот, и не рассчитанный на такую прорву народу Салидар лопнет по швам.

Найнив шла дальше. Считалось, что Принятая, если не дает уроков послушницам, вольна в выборе своих дневных занятий. Правда, это не значило, что она могла позволить себе бездельничать, за такое любая Айз Седай устроила бы ей выволочку. Но уж во всяком случае Найнив не собиралась губить день, помогая Коричневой сестре составлять книжный каталог или копировать бумаги для Серой. Она терпеть не могла переписывать. Вот уж морока, стоит случайно посадить кляксу, и начинаются такие охи да ахи, только держись. Найнив прокладывала себе путь сквозь пыль и толпу, пытаясь углядеть Суан или Лиане, и была настолько сердита, что вполне могла направлять Силу без участия Могидин. Всякий раз, как только пристроившееся в ложбинке между грудей тяжелое золотое кольцо напоминало о себе, она беззвучно твердила: Он жив. Должен быть жив. О Свет, пусть даже он забыл меня, только бы был жив. Последняя мысль, само собой, рассердила Найнив еще сильнее. Если ал’Лан Мандрагоран дошел до того, что и вправду ее забыл, она это дело быстро исправит. Главное, чтобы он остался в живых. Стражи нередко гибнут, пытаясь отомстить за своих Айз Седай, это столь же непреложно, как восход солнца; и ни один Страж не позволит кому бы то ни было встать между ним и долгом возмездия, но ведь с Ланом случай особый. Ему не было смысла мстить за Морейн. Она могла бы сломать себе шею, свалившись с лошади. Схватка Морейн с Ланфир закончилась смертью обеих. Лан должен быть жив. И с какой стати ей, Найнив, чувствовать себя виноватой из-за смерти Морейн? Лан таким образом обрел свободу, что правда, то правда, но ведь она к этому руки не приложила. И все же... Услышав о гибели Морейн, она прежде всего почувствовала облегчение. Освобождение Лана обрадовало ее больше, чем опечалила смерть Морейн. Сознавать это было стыдно, а от своего стыда она злилась еще больше.

Неожиданно Найнив приметила шедшую ей навстречу Мирелле. Сопровождал Айз Седай желтоволосый Крой Макин, один из трех ее Стражей. Он был худощав, еще совсем молод, но крепок, как скала. Судя по решительному лицу самой Мирелле, она уже полностью оправилась от ночного потрясения. Неизвестно, куда направлялась Айз Седай, но Найнив на всякий случай решила убраться с глаз подальше и быстренько нырнула в дверь большого каменного здания, бывшего прежде одной из трех салидарских гостиниц.

Просторное помещение, бывший обеденный зал, привели в порядок и обставили так, чтобы оно хоть мало-мальски подходило для приемов. Высокий потолок побелили, стены заново оштукатурили и украсили несколькими яркими шпалерами, а на пол, уже не покрытый щербинами, но еще не до конца отполированный, бросили несколько цветных ковриков. После жаркой улицы в затененной комнате и в самом деле показалось прохладней.

Перед одним из широких неразожженных каминов с важным видом стоял облаченный в шитый золотом красный кафтан с отвернутыми назад полами Логайн. За ним бдительно приглядывала Лилейн Акаши, по случаю официальной встречи накинувшая на плечи шаль с голубой каймой. Стройная женщина, величавое достоинство которой не умаляла то и дело освещавшая лицо теплая улыбка, являлась одной из трех Восседающих, представлявших Голубую Айя в Салидарском Совете Башни. Сейчас ее проницательный взор был обращен на представителей алтарской знати, приехавших накануне, чтобы увидеть и услышать Логайна.

Их было трое, двое мужчин и женщина, все в роскошных одеяниях, все с проседью в волосах, а один из мужчин вдобавок с изрядной проплешиной. Правда, квадратная подстриженная бородка и длинные усы вполне возмещали нехватку растительности на голове. Влиятельные алтарские вельможи прибыли в Салидар в сопровождении многочисленной вооруженной свиты – все они не доверяли друг другу, а уж тем паче Айз Седай, собиравшим войско в центре Алтары. В этой стране люди выказывали преданность в первую очередь тому или иному лорду, леди или городу, а не государству в целом. Дворяне в большинстве своем податей не платили, а на указы правившей в Эбу Дар королевы не обращали внимания. Зато когда под самым носом у них объявилось войско, на это они внимание обратили. Одному Свету ведомо, как подействовали на них слухи о Принявших Дракона. Сейчас, однако, они даже перестали бросать друг на друга и на Лилейн надменные, вызывающие взгляды, ибо вперились в Логайна, как, наверное, смотрели бы на огромную пеструю змею.

Меднокожий Бурин Шарен, выглядевший так, словно был высечен из выкорчеванного пня, присматривал и за Логайном, и за посетителями. Страж Лилейн находился здесь не для того, чтобы стеречь Логайна – предполагалось, что тот явился в Салидар по собственной воле, – а, главным образом, чтобы один из посетителей не засадил Логайну нож в сердце.

Сам же Логайн, похоже, осознавая, что находится в центре внимания, чувствовал себя прекрасно. Он был высок, смугл и очень красив. Длинные вьющиеся волосы ниспадали на широченные плечи. Он выглядел суровым, уверенным в себе и горделивым, как орел, но в глазах его пламенела жажда мщения. Он знал: посчитаться со всеми ему не под силу, но надеялся, что многие его враги не уйдут от возмездия.

– ...это случилось примерно за год до того, как я объявил о себе. В Косамелль меня разыскали шесть Красных сестер, – говорил Логайн, когда вошла Найнив. – Их предводительницу звали Джавиндра, кажется, так, хотя другая, по имени Барасин, говорила больше и громче. Элайду они тоже упоминали – как я понял, она знала об их затее. Они застали меня спящим и – я и глазом не успел моргнуть – отгородили от Источника.

– Айз Седай, – резко вступила в разговор слушавшая Логайна женщина. – Айз Седай, как можно проверить, правду ли говорит этот человек?

– Как проверить, не знаю, леди Сарена, – спокойно отозвалась Лилейн, – но мне это подтверждали те, кто не может лгать. Он говорит правду.

Выражение лица Сарены не изменилось, но руки сжались за спиной в кулаки. Один из ее спутников – рослый худощавый мужчина с заметной проседью в черных волосах, – стараясь не выдать волнения, сунул большие пальцы рук за пояс, на котором висел меч, не заметив, как вцепился в ремень с такой силой, что побелели суставы.

– Как я уже говорил, – продолжал Логайн с вкрадчивой улыбкой, – они застали меня врасплох и предложили выбор: умереть на месте либо принять их условия. Условия странные, ничего подобного я не ожидал, однако выбор был не таков, чтобы долго раздумывать. Само собой, они не сказали мне, делали ли такое же прежде, но чувствовалось, что им не впервой. Объяснить, зачем им это потребовалось, они не пожелали, но теперь, оглядываясь назад, я многое понимаю. Велика ли честь изловить и доставить в Башню одного несчастного простака, способного направлять Силу? А вот низвергнуть Лжедракона...

Найнив нахмурилась. Логайн говорил обо всем случившемся походя, будто описывал вчерашнюю охоту, а не излагал историю собственного падения. Но каждое его слово должно было стать гвоздем, вбитым в крышку гроба Элайды. А может быть, и всех Красных Айя. Ведь если Красные подтолкнули Логайна провозгласить себя Возрожденным Драконом, то кто поручится, что они не подвигли к тому же Горина Рогада или Мазрима Таима? А вдруг все Лжедраконы, сколько их было в истории, тоже были ставленниками Красных? Найнив буквально чувствовала, как ворочались мысли в головах алтарцев – поначалу медленно, затем все быстрее и быстрее, словно мельничные жернова.

– Целый год они помогали мне избегать других Айз Седай. Всякий раз, когда Айз Седай оказывались поблизости, хотя в ту пору это случалось не часто, они предупреждали меня. Ну а потом, когда я провозгласил себя сами знаете кем и начал собирать сторонников, они стали извещать меня о расположении и численности королевских войск. А откуда еще, по-вашему, я мог знать, где и когда нанести удар?

Алтарцы переминались с ноги на ногу, их смущал то ли рассказ Логайна, то ли его ухмылка.

Он ненавидел Айз Седай. Найнив изучала его недолго, но это понять успела. Правда, она не занималась такими исследованиями с тех пор, как уехала Мин, а до того сумела вызнать немного. Ей казалось, что изучить его – значит взглянуть на вопрос с неожиданной стороны, отчего может проистечь немалая польза, однако оказалось, что это хуже, чем заглядывать в черную дыру. Смотришь, пока все глаза не проглядишь, а там ничегошеньки – даже самой дыры нет. Кроме того, работая с Логайном, она постоянно испытывала беспокойство. За каждым ее действием он наблюдал горящими глазами, с внутренним жаром такой силы, что Найнив невольно ежилась, хотя прекрасно знала, что способна спеленать его с помощью Силы как младенца, вздумай он поднять не тот палец. Это был вовсе не тот жар, с которым смотрят порой мужчины на женщин, а некое глубочайшее, яростное, но никак не отражающееся на лице презрение. И ужасающая безнадежность. Айз Седай навсегда отрезали его от Истинного Источника – Найнив могла себе представить, что испытывала бы она, случись такое с нею. Он хотел отомстить всем Айз Седай, но не мог. А вот помочь сокрушить Красных Айя хотел, мог и уже сделал первый шаг в этом направлении.