Текст книги "Мужчина и женщина: нескончаемый диалог"

– Хорошо, пойдемте.

Я написал на счете номер моей комнаты, положил несколько монет чаевых, и мы с Жасмин направились к лифту. Женщина выглядела очень сосредоточенной и сконфуженной, смотрела в сторону, лишь изредка бросая на меня короткие взгляды. Вошли в номер. Я скинул плащ, пиджак. Жасмин в нерешительности остановилась посередине комнаты. Мне уже не хотелось продолжать прежнюю игру.

– Вам понадобится душ?

– Нет. Приняла час назад.

Я опустил шторы, и комнату заполнил интимный полумрак. Подойдя к Жасмин, я попробовал расстегнуть ее платье.

– Я сама.

Она спокойно, но порывисто разделась. В полутьме видно было только ее белое красивое тело, полные колышущиеся груди. Увидев, что я потянулся за презервативами, она остановила меня:

– Не надо предохраняться, доктор. Я не беременею.

– Вы уверены?

– Да, абсолютно.

Сперва она держалась отчужденно, отвернувшись в сторону и не отвечая на мои ласки. Но уже через несколько минут ее полные руки обхватили мою шею и наши губы слились. Податливое мягкое тело Жасмин, чудесный аромат молодой здоровой кожи и страстное желание отдаваться полностью, без остатка, сводили меня с ума. Я работал с таким ожесточением, как будто мне снова было двадцать и я три месяца не видел женщины.

Прошло около двух часов. Внезапно в сумочке Жасмин зазвенел мобильный телефон, а спустя несколько минут – телефон в номере. Должно быть, сестра беспокоилась за мою гостью.

– Ответьте, Жасмин. Кажется, сестра вас ищет.

Она встала, нашла в темноте свою сумочку и ответила на каком-то странном языке, напоминающем арабский. Я не понял ни слова – думаю, на это она и рассчитывала.

– Вы владеете арабским, Жасмин?

– Это не арабский, это коптский. Я коптка[1]1
  Копты – египетские христиане. Составляют приблизительно 10 % населения Египта, около восьми миллионов человек. Большинство принадлежат к коптской православной церкви, меньшая часть, насчитывающая несколько сотен тысяч, – к коптской католической церкви. Копты с момента рождения христианства последовательно придерживаются своей веры. Внешне они отличаются от арабов: кожа у большинства коптов более светлая, черты лица более утонченные. В быту и в повседневной жизни копты близки к европейским христианам, женщины у них более свободны, чем обычно принято на Востоке, ходят без головного покрывала. Значительное количество французских арабов – это копты, переселившиеся из Египта во Францию. Они хорошие бизнесмены и хорошо встроились во французское общество.


[Закрыть].

– Вы меня удивляете все больше и больше…

– Я сама себе удивляюсь. Еще несколько часов назад я и представить себе не могла, что у меня будет еще какой-то мужчина кроме мужа.

– Понимаю. Все новые мужчины для женщин оказываются только вторыми, и это число никогда не растет.

– Что ж, доктор, вы имеете право так думать после того, что сегодня произошло. Но у меня нет надобности лгать вам.

– Жасмин, может быть, закажем в номер какие-нибудь легкие закуски, а потом я продолжу вас консультировать?

Она тихо засмеялась и ответила:

– Доктор, еще несколько часов назад вы были для меня чужим. Сейчас мне кажется, что я знаю вас очень давно. Боже, прости меня! Как мне хорошо с вами!

Часа через полтора ко мне снова вернулся дар речи.

– Жасмин, может, вы объясните мне, что все это значит? И вы ведь только наполовину коптка?

– Мой отец из довольно известной коптской семьи. Учился в Париже, женился на француженке. Они с мамой очень дружны. Папа – человек абсолютно европейской культуры и не воспротивился, когда мама крестила нас по католическому обряду (вы знаете, что копты в основном православные) – сперва мою сестру Амелин, а потом меня. Восемь лет назад, когда мне было двадцать два года, я вышла замуж за сына двоюродного брата отца, вы его видели в ресторане. Он тоже учился в Париже, электроинженер по специальности, работает в крупной фирме старшим менеджером, одновременно является акционером этой фирмы.

– И все же, почему ты пришла ко мне? – я окончательно перешел на «ты».

– Ты мне понравился.

– Неубедительно.

– Почему? Разве такое не может случиться?

– Просто так встала и пришла ко мне в гостиницу, и я оказался вторым мужчиной в твоей жизни?

– Это правда.

– Допустим. Что дальше?

– Мне было исключительно приятно с тобой познакомиться, – Жасмин плавно поднялась с постели и начала одеваться. – Вернее говоря, близко познакомиться. Я всегда буду помнить тебя, Алекс. Спасибо.

– Жасмин, все очень странно. Ты что-то недоговариваешь. Да, кстати, у тебя есть дети?

– Нет, доктор. Бог даст, будут. До свидания.

– Когда мы снова встретимся? Через несколько месяцев я опять буду в Париже. А хочешь, верну авиабилет и останусь здесь еще на несколько дней?

– Спасибо, Алекс, я очень тебе признательна за такое хорошее отношение. Но нам нельзя больше видеться. Более того, в тот ресторан, где мы впервые встретились, я больше никогда не приду.

– Давай встретимся завтра в последний раз! Я хочу оставить тебе подарок на память.

Жасмин с улыбкой посмотрела на меня и покачала головой:

– Не надо, Алекс. И не ищи меня больше. Я тебе очень благодарна.

С этими словами она ушла. Я пролежал в недоумении еще несколько минут, пытаясь найти объяснение случившемуся. Затем поднялся. Было уже шесть вечера. «Как незаметно пролетело больше пяти часов!» – удивился я и первым делом набрал номер телефона Эмиля.

– Здравствуй, дружище! Я завтра улетаю. Спасибо, что ты посоветовал ребятам этот ресторан. Чудесное место! Да, кстати, через стол от нас сидели мужчина и две женщины. Ты их знаешь? Можешь рассказать мне о них?

– Ах, вот оно что! – ухмыльнулся Эмиль. – А я было удивился, что ты не обратил внимания на таких красоток. Ну что сказать – порядочные богатые люди, копты. Старшая сестра свободна, разведена, младшая – жена очень известного бизнесмена по имени Жорж. Как ты знаешь, копты здесь носят французские имена. О ней даже не думай, невозможный вариант.

– Они обо мне что-то знали?

– Почти ничего. Я как-то в шутку спросил, почему Амелин – так зовут старшую сестру – не выходит замуж. Она засмеялась и ответила: «Не получается встретить подходящего человека. Если можете, найдите для меня в Москве». Ну, я ей и ответил, что на днях прилетает мой друг – красавец, врач, почти холостой. Вот и все.

– Ты можешь их отыскать? Я хочу встретиться с Амелин.

– Алекс, не шути. Это серьезные люди. Хотя… если ты так хочешь, тут нет ничего сложного. Зайдешь на днях в ресторан, возможно, они будут там, а нет – наведешь справки.

– Я завтра улетаю… Может, сегодня? Вряд ли, конечно, они два дня подряд пойдут в один в тот же ресторан… И все же, давай попробуем?

– Я сегодня немного занят… но ничего. Поужинаем вместе.

С восьми до десяти вечера мы ждали наших вчерашних соседей. В конце концов по моей просьбе Эмиль попробовал узнать у метрдотеля что-нибудь об этих людях – хотя бы номер телефона. Удивленный метрдотель ответил, что любая информация о членах клуба может быть передана только с их согласия, а кроме того, никакой информации именно об этих клиентах у него нет. Они бывают в ресторане пару раз в месяц, поэтому, если они снова здесь появятся, он обязательно сообщит им, что мы хотели встретиться с Амелин.

– Странный ты человек, Алекс, – сказал мне на прощание Эмиль. – Вчера весь вечер просидел, не обращая внимания на эту женщину, а сейчас чуть ли не в розыск ее объявил.

– Эмиль, очень прошу, если она появится, скажи, что я очень хочу ее видеть, и дай мой номер мобильного. Не забудешь?

– Ты и впрямь чокнутый, Алекс.

Я прождал весь вечер и следующий день до обеда. Жасмин так и не позвонила.

* * *

– Вот так, дорогой мой писатель. Я уже говорил вам, что я очень влюбчивый. И в тот раз, как ни смешно, я влюбился, как первокурсник! Несколько месяцев подряд я вздрагивал от каждого телефонного звонка, надеясь, что это Жасмин. Разумеется, со временем я забыл о ней, и вот по прошествии четырех лет вдруг получаю сообщение по электронной почте. Что бы это значило? Не скрою, я очень удивлен. Скажите, как, по-вашему, я должен поступить? И что такого могло случиться, что она вспомнила обо мне через столько лет?

– Сперва скажу банальность: душа человека – сложная материя, все ее импульсы разгадать невозможно. Ясно одно: если вы не ответите на письмо, то эта неразгаданная тайна будет мучить вас еще долго. Ответьте. Это честно и по-мужски. К тому же это вас ни к чему не обязывает.

– Согласен с вами.

* * *

Прошел месяц. Алекс не давал о себе знать. Я дважды звонил его маме, чтобы узнать, в Москве ли он, даже попросил тещу навести о нем справки. Ответ каждый раз был один и тот же: он где-то за рубежом, прилетел домой на два дня и затем опять улетел куда-то. Я уже начал забывать рассказанную Алексом загадочную историю, как вдруг он появился. Мне не терпелось узнать, встретился ли он с Жасмин и какова была причина ее внезапного появления.

– Почему так долго вас не было, Алексей? Это связано с появлением Жасмин?

– Да. Случай, конечно, экстраординарный, но, если подумать, вполне логичный. Как вы считаете, почему она мне написала? – внезапно спросил Алекс.

– У меня есть, конечно, несколько ответов на ваш вопрос. Но для начала я хотел бы знать, встретились ли вы с Жасмин.

– Тем не менее, дорогой друг, я хотел бы проверить вашу писательскую интуицию. Всего один ответ! А я посмотрю, в правильном ли русле вы строите ваши гипотезы.

– У нее от вас ребенок?

– Молодец! Вы правильно угадали. А вторую часть истории я вам сейчас расскажу.

* * *

Через день после нашего разговора я позвонил в Париж и, услышав спокойный голос Жасмин, сообщил, что завтра днем буду в той же гостинице, где мы с ней встречались, и оттуда позвоню ей. Она пришла одна – такая же прелестная, чистая, ухоженная, спокойная. Уже не дергалась, держалась с подчеркнутым достоинством, не смущалась, как раньше, не пыталась избежать моего взгляда, напротив, смотрела мне прямо в глаза и спокойно улыбалась. Выглядела она абсолютно уверенной и умиротворенной. Внешность ее, конечно, претерпела некоторые изменения. Четыре года – немалый срок в жизни женщины, как, впрочем, и любого человека, просто каждый видит изменения в другом, а в себе не замечает.

– Что случилось, Жасмин? Почему ты так внезапно исчезла, не оставив никаких шансов тебя найти, и так же неожиданно появилась? Признаюсь честно, я много думал о тебе. Со временем, конечно, воспоминания притупились, жизнь берет свое. Но я очень рад нашей встрече, хотя и удивлен.

– Давай поднимемся к тебе в номер и поговорим там, – предложила она, как и в прошлый раз. – Мне сообщили, что ты и твой друг пытались найти мою сестру, но мы-то понимаем, что вам нужна была я. Итак… я родила от тебя мальчика, Алекс. Несколько месяцев назад ему исполнилось три года.

Я не сразу смог ответить.

– Что ж… в глубине души я чувствовал, что нечто подобное может произойти, но мои подозрения остались без ответа.

– Ну вот, теперь ты знаешь правду. У нас с тобой общий ребенок. Не беспокойся, ни моральных, ни материальных требований к тебе у меня нет и быть не может. Ты ни в чем не виноват, напротив, я благодарна тебе за то, что ты подарил мне здорового красивого сына. Я ждала этого восемь лет, переживала страшно, мучилась, плакала по ночам… Страдала вся моя семья, особенно папа. А сейчас я счастлива.

– Незавидную, однако, вы предоставили мне роль – жеребца-производителя… Тебе не кажется, что ты и твоя сестра – догадываюсь, что она в курсе всей истории, – обвели меня вокруг пальца?

– Может, и так, Алекс. Но все эти слова – пустой звук. Моральные принципы, переживания – безусловно, они имеют место, но ничего не стоят по сравнению с чудом рождения новой жизни, маленького человека, вокруг которого сегодня для меня вращается вселенная. Мы с тобой сделали богоугодное дело, Алекс, спасибо тебе. У моего отца нет детей, кроме меня и сестры. Она в разводе, выйдет ли снова замуж – неизвестно. К тому же ей уже тридцать четыре. А мы с мужем не могли иметь детей. Проблема оказалась в нем, хотя в остальном он вполне нормальный мужчина. Куда только мы ни обращались! В конце концов уже решились пойти на искусственное оплодотворение. Если бы ты знал, Алекс, как это было мучительно! Душа не лежала рожать от человека, которого я никогда не видела, – ведь фотография ничего мне не скажет. Формально он может быть здоров, но что на самом деле? Какой у него характер, какая психика – а это особенно важно! – какие скрытые генетические недостатки? Неизвестно! Первая попытка оплодотворить меня в клинике закончилась неудачей. Все эти колбы, медицинские препараты, невыносимое унижение, которые ты чувствуешь, находясь там… Одна лишь мысль о том, что у мужа не все в порядке, охладила наши взаимоотношения. Мы уже не могли получать друг от друга удовольствие в постели, не любили друг друга, но никак не могли найти выхода из ситуации.

И вдруг Эмиль случайно рассказывает нам о своем друге, красавце докторе из Москвы, добавив, что он – гуляка и у него есть прелестная дочь. Мы сразу заинтересовались и еще до твоего приезда нашли в Интернете сведения о тебе, даже фотографию твоей дочки. После этого решение созрело само собой. В ресторане мы с мужем начали рассматривать тебя и гадать, подойдешь ли ты на роль жениха Амелин. Но мы с сестрой затеяли другую игру. Ты сразу мне понравился, я уже представляла, каким будет наш ребенок, и, к слову, не обманулась. Вслух я возражала, говорила, что ты похож на слащавого жиголо и что я не хотела бы такого друга для сестры. Жорж и Амелин в один голос убеждали меня, что ты уже в солидном возрасте и наверняка захочешь обосноваться в Париже. Для этого у нас есть все условия. Мужчина ты импозантный, высокий, стройный, выглядишь здоровым, и вполне можешь стать Амелин хорошим мужем.

– Что дальше, Жасмин?

– Алекс, я очень соскучилась по тебе. Конечно, ты можешь отказать мне в близости, я не обижусь. Но настоящую радость от интимных отношений с мужчиной я узнала именно с тобой.

Она была прелестна, уступчива и ненасытна, как и в первый раз. Через два часа, когда мы, приняв душ, сидели друг напротив друга в гостиничных халатах и перекусывали доставленной из ресторана едой, я не мог отделаться от впечатления, что наша предыдущая встреча была всего несколько дней назад.

– Жасмин, тебе не кажется, что мы расстались только вчера?

– Я хотела сказать то же самое, милый, но ты меня опередил.

– Ты не торопишься домой? Муж не спросит, где ты была? Скоро семь…

– С мужем мы недавно разошлись. Он узнал обо всем… Мучился, страдал, и я вместе с ним. Так что мы решили какое-то время пожить врозь, проверить наши чувства.

– А как получилось, что он узнал правду?

– После встречи с тобой в наших сексуальных отношениях с мужем произошел кризис. Мне стало отвратительно любое сближение с ним. Через несколько месяцев у меня уже появились явные признаки беременности. Мужу я сказала, что меня оплодотворили в клинике от какого-то скандинавского донора. Потом родился мальчик. Уже в три года он настолько был похож на тебя, что у мужа возникли подозрения, и однажды вечером в присутствии моей сестры и родителей он сказал об этом вслух. «Не кажется ли тебе, Амелин, что наш мальчик похож на того доктора, которого мы несколько лет назад видели в ресторане и хотели познакомить с тобой?» – спросил он. Родители были не в курсе, о ком идет речь, но мы с сестрой опешили. Конечно, мы тут же рассмеялись и попытались развеять его сомнения. «И по времени совпадает, – продолжал рассуждать муж. – Сердцем чувствую, что я прав».

Я попыталась сделать вид, что оскорблена. Тогда муж потребовал у меня адрес клиники, где мне якобы сделали искусственное оплодотворение. После этого мне пришлось при всех рассказать ему правду. Я поклялась, что мы с тобой встречались лишь один раз и после этого даже не разговаривали. «Но, Жасмин, – настаивал муж, – ведь после этой встречи ты перестала любить меня как мужчину. Я это чувствую! И не пытайся возражать». В этот момент в комнату с шумом вбежал мальчик в ночной пижаме, а за ним – няня. Малыш запрыгнул на колени Жоржа и стал просить, чтобы тот не разрешал няне вести его спать. Обычно отец прощал ему любую шалость, а мы критиковали его за это. Сейчас же он задумчиво погладил мальчика по головке, поцеловал, спустил на пол, встал и, не попрощавшись, ушел. Амелин побежала за ним. Она боялась, что он попытается покончить жизнь самоубийством или как-то еще навредит себе. Это была жуткая картина, Алекс. Я так рыдала! Думала, что сердце остановится. Мне было очень стыдно перед мужем. Но все равно – никакие страдания не сравнятся с огромным, всепоглощающим счастьем от того, что у меня есть ребенок. Одна мысль о нем наполняет меня радостью, он мне дороже всего. Я повторюсь – ничто не сравнится с этим счастьем.

– Могу я его увидеть?

– Нет, Алекс. Нет смысла. Ты можешь привязаться к нему – ведь существует же зов крови, отцовский инстинкт. Но ты – свободный человек и ведешь свободный образ жизни. Не стоит обременять себя ненужными чувствами. Знаешь, Алекс, мы с тобой абсолютно разные люди, и если мы будем вместе, уже через пару дней нам не о чем будет друг с другом говорить. Душевно и ментально мы очень разные. Разная среда, разные нравы, привычки… Алекс, тебе придется с этим согласиться. У нас нет ничего общего, кроме ослепительной физической тяги друг к другу. Я люблю своего мужа, он добрый и хороший человек. Надеюсь, что в конце концов он поймет и простит меня.

– Тогда зачем ты искала меня и устроила нашу сегодняшнюю встречу? Это не усугубляет твою вину?

– Отнюдь. Было бы большим грехом, если бы я скрыла от тебя рождение сына. Придет время, когда он соберется заводить собственных детей, и тогда я буду обязана сказать ему, кто его биологический отец. Это меня не пугает – я выполнила свой долг и перед тобой, и перед богом. Пусть потом мой сын полюбит и тебя. Но мужчину, который его воспитывал, видел его первые шаги, показал ему первые буквы и всю жизнь окружал своей любовью и вниманием, он будет любить, конечно, больше – как настоящего отца.

– Прости, дорогая Жасмин, я должен прервать твою исповедь, а то начинаю чувствовать себя виноватым – перед богом, как ты говоришь, и человечеством. Но ведь на самом деле я совершил акт милосердия, осчастливил страстно желающую иметь ребенка женщину и ее семью. Я бесплатно доставил тебе удовольствие, освободив от сношения с холодными и бездушными медицинскими приборами. Не говорю уже о том, что тебе не пришлось мучительно выбирать донора-отца по картотеке, бесконечно сомневаясь в его психическом состоянии. Согласись, моя милая подруга, нормальный, успешный мужчина никогда не пойдет сдавать за смешные деньги свое семя. В глубине души любой должен чувствовать унижение от того, что он, нищий, продает то, что дал ему бог – сперму, кровь, почки, – так как не способен заработать себе на хлеб мозгами и руками. Ты согласна?

– Согласна, и уже сказала, что благодарна тебе. Но, Алекс, разве тебе безразлично то, что я, любя моего сына и, дай бог, еще и второго ребенка, люблю в них и тебя и всегда вспоминаю о тебе? Мой муж это хорошо понимает и до сих пор не может с этим смириться.

– Кажется, я что-то упускаю… О чем ты говоришь?

– Дорогой, разве ты не хочешь, чтобы у твоего ребенка был брат или сестра? Разве можешь ты лишить такого счастья моего сына – нашего сына? Это просто жестоко. Поэтому я сегодня здесь. Спасибо, что ты вторично сделал меня матерью – по крайней мере, я на это очень надеюсь.

– Жасмин, ты удивляешь меня все больше и больше!

– Подумай сам, разве тебе не импонирует мысль, что твоя кровь, частичка тебя, будет жить в других человеческих существах? Это же великая награда, Алекс!

– Не думал об этом… хотя не возражаю – должно быть, все именно так.

– Наверное, ты гадаешь, чувствую ли я моральную ответственность перед мужем?

– Возможно.

– Что ж, у меня и в этом смысле есть оправдание. Если природа и бог наказали Жоржа, это еще не означает, что должна быть наказана и я, и более того – моя семья. Ему придется смириться с этой мыслью. По большому счету ему тоже следует быть благодарным тебе за то, что ты дал мне возможность быть счастливой, почувствовать себя матерью и исполнить главную женскую миссию, заложенную во мне природой. В итоге ты осчастливил и его, и со временем он это обязательно поймет. Естественный отбор – закон природы, а все мы – ее дети.

– Никогда не подозревал в тебе способности к такому глубокому анализу, Жасмин.

– Вот и еще одна причина для того, чтобы года через два после рождения второго ребенка (очень надеюсь, Алекс, что все будет именно так) мы с тобой встретились еще раз.

– Жасмин… я, конечно, ценю твои чувства, но мне от этого не легче. У меня есть сын, но он мне совсем чужой, я даже не могу его видеть!

– Милый мой, я горжусь, что именно такой человек – свободный, добрый, отзывчивый, хотя и непостоянный, – оказался отцом моих детей. Ведь если бы ты и тысячи похожих на тебя мужчин были высокоморальными мужьями, верными своим женам, что тогда? Тысячи, миллионы таких женщин, как я, остались бы без детей, без радости! Хорошо, что бог создает и таких мужчин, как ты, Алекс. Это твоя судьба, будь доволен ею. Принадлежа только одной женщине, ты лишил бы счастья других.

* * *

Закончив рассказ, Алексей помолчал, затем пристально взглянул на меня и спросил:

– Ну, как вам история, дорогой писатель? Видите, каким благодетелем я оказался?

– По правде говоря, Алекс, я не ожидал такой концовки. Ну что ж… всякое бывает. Под солнцем иногда творятся такие вещи, что даже в голове не укладывается.