Текст книги "Мужчина и женщина: нескончаемый диалог"

Фарфоровая китаянка

В конце ноября ночью пошел обильный снег и покрыл толстым слоем все вокруг. Выезжать на магистральную дорогу, не расчистив тридцатиметровую боковую, ведущую от нашего дома, было невозможно. К тому же снегопад не прекращался.

Я никуда не собирался и, когда уже стало темнеть, разжег в камине большую охапку запасенных летом березовых дров. Вскоре во входную дверь позвонили. Я пошел открывать и еще из окна увидел высокую фигуру Алексея в легкой дубленке и франтоватой норковой шапке, похожей на треуголку.

– Заглянул на огонек, уважаемый сосед. Примете гостя?

– Заходите, Алексей. Давно не виделись!

– Сегодня ночью прилетел из Пекина, остался ночевать у мамы. Встал поздно, ехать никуда не хочется, к тому же дороги замело. Решил провести сегодняшний день с мамой.

– Как там, в Пекине? Должно быть, тепло?

– Нет, там тоже холодно. В Пекине я провел несколько дней, потом отправился на остров Хайнань. Чудесное место! Великолепный песочный пляж, чистая, прозрачная вода…

– Да, мне говорили об этом курорте. Если не ошибаюсь, вы недавно уже были в Китае? Летом, кажется?

– Да, вы правы. Я был в Пекине и Шанхае, а в этот раз решил отдохнуть на Хайнане. Слышал о нем много лестного – и не ошибся.

– Что-то вы зачастили в Китай.

– Другая страна, другая цивилизация… Все это очень интересно. До этого я ездил по Японии, побывал на всех ее островах, посетил Южную и Северную Корею, Вьетнам. И каждый раз благодарил бога за то, что родился в Москве. Для нас, людей европейской культуры, быт и повседневность азиатов чужды и непонятны. С трудом могу представить, что заведу дружбу с китайцем. Конечно, это не исключено, но лишь в том случае, если он – человек европейской культуры. Слишком уж мы разные. А вот с китаянкой – другое дело! Культурный фактор и здесь, разумеется, имеет огромное значение, но если женщина вам нравится, все остальное отходит на второй план. Среди азиаток попадаются очень миловидные и современные женщины, особенно молодые. В этом плане Япония, безусловно, впереди всех восточных стран, ведь после Второй мировой войны хлынувшая мощным потоком западная цивилизация, принесенная американскими оккупационными войсками, очень быстро и радикально изменила ее. Другое дело – Китай, открывшийся миру почти с полувековым опозданием, к тому же последние столетия он заметно отставал по развитию от Японии. Правда, удивительный прогресс этой страны очевиден – она развивается гигантскими темпами, и миру придется с этим считаться. Вместе с тем народ в большинстве своем даже по российским меркам живет бедно.

Я заметил, что мой гость настроен на обстоятельную беседу и ему хочется чем-то поделиться со мной. Уже сидя за накрытым к ужину столом, Алексей продолжал:

– Кстати, кухня в Пекине меня не впечатлила. Как ни странно, уровень китайских ресторанов в Москве, Париже, Лондоне, а особенно в Нью-Йорке значительно выше, чем в самом Китае.

– Правильно ли я вас понял, Алексей? За такой короткий промежуток времени вы дважды побывали в Пекине, чтобы поближе познакомиться с тамошней кухней?

– Что ж, как известно, среда, в которой рождается человек – климат той или иной страны, ее культура и быт, в том числе и еда, – накладывают заметный отпечаток на его характер, ментальность, поведение и даже на внешность.

Кстати, вы согласны, что сближение наций и народов происходит главным образом через противоположный пол? – сменил направление беседы Алексей. – И это естественно! Чужой мужчина, принадлежащий к другой национальности или религии, видит во мне в первую очередь соперника – за женщину, за ресурсы, за власть. Женщины, наоборот, в любом мужчине видят потенциального партнера для создания семьи, источник защиты, поддержки и материальных благ. Вы, как и я, много ездили по миру. Вспомните, кто чаще улыбается вам в чужой стране, в чужом городе? Кто с удовольствием вступает в разговор, объясняет что-то непонятное? Женщина! А вы, постепенно знакомясь со страной, начинаете оценивать красоту ее жительниц. Лет десять назад я совершил турне по Юго-Восточным странам: Мадагаскар, Шри-Ланка, Индия и Таиланд. В течение нескольких месяцев я последовательно ездил в эти страны на одну-две недели, наблюдал за жизнью народа, знакомился с культурой и достопримечательностями. В первые дни я не обращал никакого внимания на местных женщин. Они казались мне похожими друг на друга и в массе непривлекательными. Но через несколько дней происходила удивительная метаморфоза – я привыкал к их лицам и начинал не только легко отличать одну женщину от другой, но и замечать во многих из них особую, своеобразную красоту, иногда даже не обращая внимания на цвет кожи и разрез глаз.

Я хочу рассказать вам об одной молодой китаянке по имени Лю Син. Я познакомился с ней во время моей первой поездки в Пекин, и она произвела на меня неизгладимое впечатление. Лю была нашим гидом. Она сразу обращала на себя внимание своей миниатюрной точеной фигуркой, красивым овальным личиком, как будто расписанным талантливым художником, скромностью и интеллигентными манерами. Девушка прекрасно, на профессиональном уровне владела английским, о чем я могу судить как человек, тоже неплохо говорящий на этом языке, и довольно сносно – русским. Меня, как обычно, сопровождали два безостановочно хохочущих и восхищающихся окружающим миром юных существа – студентки московского вуза. Уже после недолгого общения я с трудом отводил взгляд от Лю Син, вызывая неодобрение и даже ревность моих спутниц, с которыми я еще не успел толком познакомиться.

Лю окончила языковой университет в Гонконге и совершенствовала английский во время годовой стажировки в Эдинбурге. Еще год она учила в Харбине русский. Училась в кредит, сейчас должна постепенно погасить долг перед университетом. Живет с матерью. Отец очень рано скончался от болезни почек, Лю его не помнит. Сейчас она устроилась гидом, иногда помогает матери, бывшей учительнице, которая держит небольшой сувенирный магазин в одной из пекинских гостиниц. Обо всем этом я узнал, когда мы, устав осматривать достопримечательности (их, кстати, в Пекине не так уж много), обедали в каком-то ресторане. Девушка оказалась очень скромной и сдержанной, и все мои попытки поймать ее взгляд или на несколько минут остаться с ней наедине не увенчались успехом. Она умудрялась, с улыбкой отвечая на мои вопросы, смотреть куда-то в сторону или не отрываться от моих спутниц. Первую же попытку своих юных московских подруг обратиться к ней, как к обслуге, я резко пресек, объяснив девушкам, что Лю – высокообразованный и высокооплачиваемый гид-переводчик, а не официантка, приносящая кофе или мороженое. Лю улыбнулась в ответ и, ни слова не говоря, пошла за кофе – в маленьком ресторанчике под открытым небом было только самообслуживание.

На следующий день был намечен поход на Великую Китайскую стену, протянувшуюся на девять тысяч километров. Лучше всего сохранившийся участок стены располагался как раз в окрестностях Пекина. Должен заметить, что из всех виденных мною чудес света Китайская стена превзошла самые смелые ожидания. Титанический человеческий труд, оказавшийся в итоге бессмысленным, не оправдавшим надежд китайских правителей на то, что стена защитит самую развитую тогдашнюю цивилизацию от нашествия соседей-варваров! Я стоял возле этого невероятного, космического масштаба сооружения и невольно представлял себе миллионы людей, голодных и оборванных, которые тупо, как бесчувственные и безотказные роботы, трудились там в неимоверно тяжелых условиях, в летний зной и в зимние холода, не уступавшие московским, и гибли, как бабочки-однодневки – мало кто выдерживал это адское напряжение дольше двух-трех лет. Всего один человек, такой же смертный, как эти несчастные, правитель из династии Цинь, ставший фактически полубогом на Земле, затеял это безумие в III веке до нашей эры – и оно продолжалось его последователями еще полтора тысячелетия. Как получилось, что по безумной прихоти себе подобного миллионы молодых человеческих существ, рожденных для счастья и любви, оказались обречены на жестокие страдания и бесславную гибель? А сейчас, спустя два с лишним тысячелетия, я, довольный и здоровый, стою на вершине этой самой большой в мире гробницы и наслаждаюсь жизнью. «Спасибо тебе, господи, за то, что ты так распорядился моей судьбой», – невольно подумал я.

– Алекс, не хотите попробовать подняться на вторую обзорную площадку? – предложила Лю. – Можно и выше, но вам это вряд ли нужно. К тому же девушки не взяли с собой подходящую обувь.

– А почему вы считаете, что мне нельзя выше второй обзорной площадки? Может быть, вы намекаете на мой преклонный возраст? Я еще молод, Лю, учтите! Готов даже жениться! – со смехом сказал я.

– То, что вы молодой – очевидно, – в своей мягкой манере ответила Лю. – Но подниматься на такую высоту под палящим солнцем решаются очень немногие. Может резко повыситься давление.

– Лю, а вы были на самом верху?

– Да, дважды, но подъем занимает часа полтора, даже больше. А потом два дня ноги так болели, что я с трудом ходила.

– Полтора часа? А давайте поспорим, что я поднимусь до самой верхней точки за час или за час и десять минут?

– Не следует этого делать, господин Алекс. Вы очень устанете. И потом, если подниматься так быстро, вы, не дай бог, можете спровоцировать гипертонический криз.

А я уже было потерял надежду чем-то удивить это прелестное экзотическое существо! Слава богу, нашлась хоть какая-то тема, позволяющая выйти за шаблонные рамки общения.

– И все же я хочу заключить с вами пари, Лю. Если я проиграю, то есть не поднимусь на самую верхнюю площадку за час и десять, максимум пятнадцать минут, я готов… Вам решать, что бы вы хотели, чтобы я сделал?

– Нет, господин Алекс. Я отказываюсь с вами спорить. Я не имею права подвергать вас опасности.

– А вы готовы подняться со мной до самой верхней точки?

– Если вы настаиваете, я попытаюсь. Но мы пойдем не очень быстро и будем делать перерывы для отдыха.

– Предположим я проиграю. Чего бы вам хотелось, Лю? Можете просить все что угодно, кроме гостиницы, где мы остановились, и Великой Китайской стены.

Лю мягко улыбнулась.

– Я бы предпочла художественный альбом о Московском Кремле.

– А здесь они есть?

– Точно не знаю.

– Лю, а если вы проиграете?

– Я вам подарю статуэтку дракона из китайского нефрита.

– Нет, я сам скажу, что я хочу. Не бойтесь, это не будет стоить дорого и не выйдет из рамок приличия.

– А мы, мы тоже хотим участвовать, – вступили в разговор сопровождавшие меня юные хохотушки. – Если ты проиграешь, мы знаем, что мы хотим. Они выставлены на витрине в холле гостиницы.

Я видел, что мои девушки уже два дня вертятся вокруг не особо дорогих ожерелий из искусственно выращенного жемчуга фирмы «Микимото».

– Хорошо, дорогие мои девочки. Вы тоже примете участие в пари. Не пойму только, как в этих туфлях вы будете подниматься по каменным ступеням? Но если вы настаиваете – что ж, тогда берем по бутылке воды, и вперед!

Мы начали подниматься. Впереди шла Лю, бодро вышагивая своими маленькими, изящными ножками. Она была выше среднего роста, легкая, с точеной фигуркой. Сзади Лю напоминала девочку-подростка: коротко стриженные темные волосы, стройная высокая шея, худенькие руки. Фарфоровая игрушка! То и дело девушка поворачивалась в нашу сторону, чтобы подбодрить, сверкала глазами и озорно улыбалась. Уже перед второй площадкой мои рослые русоволосые спутницы сникли и, утирая выступивший на их милых свежих личиках пот, сели на ступеньки отдохнуть. Я героически продолжал подъем, но спустя примерно пятнадцать минут мои шаги стали тяжелыми и началась одышка. Лю пошла медленней и, поравнявшись со мной, сделала вид, что тоже устала. В конце концов мы кое-как добрались до последней площадки, но это заняло значительно больше времени, чем требовали условия пари.

– Я проиграл, Лю, – задыхаясь, отрывисто признался я. – Ты была права.

Лю в этот момент смеялась, радуясь, как ребенок, тому, что мы оказались на самом верху стены, где кроме нас в это время никого не было.

– Я не ожидала, что мы сможем это сделать! – воскликнула она.

Глядя на эту прекрасную, тяжело дышащую, раскрасневшуюся юную женщину, на ее полуоткрытые вишневые губы и белые ровные зубки, я почувствовал нестерпимое желание обнять ее и поцеловать. Должно быть, поняв это по выражению моего лица, Лю смущенно отвела взгляд и сделала вид, что смотрит с высоты на открывающийся прекрасный пейзаж. В ту минуту у меня не было более близкого и родного человека, чем эта смеющаяся девушка с такой необычной и экзотической внешностью.

Как удивительно устроена жизнь! Всего три дня назад я и понятия не имел о ее существовании. А сейчас трудно представить, что еще через несколько дней ее не будет рядом…

Наконец наши взгляды еще раз встретились. Улыбка сошла с лица девушки. Мы долго смотрели в глаза друг другу, не мигая. Я попытался поцеловать Лю в губы. Она отвернулась, но продолжала стоять на месте. Я наклонился и поцеловал ее в шею.

– Не надо, господин Алекс, прошу вас.

– Лю… я начинаю в тебя влюбляться.

– Господин Алекс, у каждого из нас своя судьба, и эти судьбы слишком далеки. Я не девушка на неделю. Простите. У меня другие взгляды на жизнь и отношения между мужчиной и женщиной. Через несколько дней вы улетите с вашими молодыми спутницами, и мы забудем друг друга.

– Прости, Лю, – покаянно сказал я. – Я взрослый человек с немалым жизненным опытом, а веду себя так по-юношески несерьезно.

Она не ответила. Еще несколько секунд Лю молча смотрела мне в глаза и только потом отвернулась.

Не говоря ни слова, погруженные каждый в свои мысли, мы начали спускаться. Мои девушки были уже в самом низу, сидели в открытом кафе и, со смехом щебеча о чем-то, ели мороженое.

– Ого! А мы думали, вы нас покинули! Что-нибудь случилось, Алексей? – удивились они. – Вид у тебя какой-то странный.

Мы сели в ожидавший нас микроавтобус и вернулись в гостиницу. Мне было неудобно перед спутницами за свое поведение, я пытался шутить, но, по всей видимости, у меня это плохо получалось. Лю молча сидела у окна, изредка поворачиваясь к девушкам и что-то им показывая. Мы избегали смотреть друг другу в глаза, но у меня возникло ощущение, будто нас с ней объединяет какая-то только нам двоим известная тайна. Я чувствовал, что и она это понимает.

Еще два дня мы гуляли по Пекину, после чего я с девушками улетел на теплый берег Тихого океана, на курорт Хайнань. На прощание я хотел, как полагается, оставить Лю конверт с деньгами, извинившись, что не успел купить для нее подарок. Но она решительно отказалась.

– Лю, я помню о книге. Кстати, когда у тебя день рождения?

– 29 июля. Мне в этом году исполняется двадцать пять лет.

– Ну вот, к твоему дню рождения я отправлю обещанный альбом с букетом.

– Спасибо, господин Алекс, не надо. Достаточно открытки. Мне будет приятно, что вы помните меня.

Из Хайнаня, не заезжая в Пекин, мы с девушками улетели в Гонконг, а оттуда в Москву. К моему великому удивлению, в последующие дни Лю ни на минуту не выходила у меня из головы. Я просыпался по ночам и долго лежал с открытыми глазами, вспоминая ее. «Что со мной происходит? – с удивлением думал я. – Неужели я еще способен влюбляться? Вот посмеются ребята из „Клуба старых развратников“! Ничего, через несколько дней все забуду».

* * *

– Вы еще сохранили умение удивляться, господин писатель?

– По правде говоря, Алекс, в последнее время это со мной случается крайне редко. Но то, о чем вы рассказываете, вызывает некоторое удивление. Вы, великий ас в покорении женских сердец, влюбились в хрупкую, изящную китаянку! Как я понял, девушка она безусловно достойная, но при этом значительно моложе вас, и ее образ жизни и мышления отличается от вашего настолько радикально, словно она с другой планеты. При этом вы с ней даже ни разу не целовались!

– Слушайте дальше, и вы еще не так удивитесь.

– Алекс, неужели и здесь появится ребенок? Но, в отличие от европейских стран, Китай в таком щедром даре вроде бы не нуждается. Кроме того, по ходу вашего рассказа я начал симпатизировать девушке и не желал бы для нее таких серьезных проблем.

– Я жил, как и раньше, – продолжал Алекс, – новые подруги, бесконечные поездки. Но фарфоровая девушка не выходила из головы. Я сам себе удивлялся, но ответа не находил. Короткие и бурные влюбленности случались у меня много раз. Но влюбиться в китаянку, в экзотический цветок, даже ни разу не познав ее женских прелестей, – такое со мной произошло впервые. К тому же я плохо представлял себе образ ее мышления, ее мир, ее интересы. Если бы речь шла о россиянке, европейке или американке, все было бы более-менее ясно. Правда, была у меня одна подруга-кореянка, но она родилась и выросла в России и по сути мало чем отличалась от любимых мною светловолосых, пышнотелых или не очень девушек. А здесь всё тайна. Инопланетянка! Правда, отлично говорящая по-английски и сносно – по-русски…

Уже в начале июля я стал думать, как лучше поздравить Лю. Набрал номер ее мобильного телефона, и после первого же гудка она ответила.

– Слушаю, господин Алекс! Рада, что вы вспомнили обо мне. Чем могу быть полезна?

– Скажи, пожалуйста, где и когда ты будешь отмечать свое двадцатипятилетие? Я бы хотел, чтобы мой подарок был доставлен в нужное время и в нужное место.

– Господин Алекс, очень прошу, не стоит беспокоиться!

– Лю, я настаиваю! Пожалуйста, не отказывай мне.

– Пока я точно не знаю, но за неделю позвоню вам и скажу. И все-таки, пожалуйста, не беспокойтесь!

– Лю, я буду ждать твоего звонка до 20 июля. Это последний срок. Если ты мне не позвонишь, я позвоню сам.

Закончив разговор, я тут же связался с менеджером, который обслуживал меня в московском филиале одного крупного зарубежного банка.

– Дмитрий, будьте добры, позвоните по этому номеру в Пекин и попросите девушку выслать копию первой страницы ее паспорта, а потом поручите консьерж-службе купить двухдверный спортивный автомобиль «Ауди-3». Сообщите мне цену, я подпишу необходимые бумаги. Машину необходимо вручить адресату 29 июля, конкретное место и время вручения сообщу дополнительно. Девушке ничего не говорите, кроме того, что необходима копия ее паспорта.

– Алексей Андреевич, на такую авантюру способны только вы!

– Спасибо демократической России. Теперь и у нас появился выбор, возможность быть странным, чудаком, непохожим на других. Деньги – это не только экономическая база свободы личности, они дают возможность выходить за пределы обыденных схем.

Шли дни. Я как раз отдыхал на берегу озера Комо в северной Италии, недалеко от Милана. Чудесное место! Особенно гостиница «Вилла д'Эсте», где я люблю останавливаться. Где-то около полудня раздался звонок. Разница во времени между Пекином и Европой шесть часов, то есть там был уже вечер. Лю тихо, с плохо скрываемым волнением поздоровалась со мной, снова поблагодарила за внимание и стала просить не беспокоиться. «Может, действительно не стоит затевать эту игру?» – засомневался я. Однако, услышав ее нежный голосок и представив ее лицо, снова передумал.

– Хорошо, Лю, я понял. А кто еще будет на празднике, кроме твоей матери и тети? Ты много гостей позвала?

– Нет, господин Алекс, всего восемь человек. Еще моя подруга и друзья.

– Лю, будь добра, закажи еще девятое место. Вдруг я прилечу?

– Понимаю, что вы шутите, господин Алекс, но на самом деле я бы очень хотела, чтобы вы были рядом.

Просто вежливая фраза? Голос Лю говорил о другом. Она, искренне не понимая, почему, хотела, чтобы я оказался рядом. Сердцем я чувствовал это, всем своим существом уловил ее призыв за восемь тысяч километров так же явственно, как будто находился рядом с ней. Может быть, это всего лишь игра моего воспаленного мозга? Возможно… Представляю, как девочка удивится, увидев меня, каково будет изумление ее родных и друзей! Все подумают, что у Лю со мной интимные отношения, – не полетит же нормальный человек в такую даль, да еще с дорогим подарком, к фактически незнакомой девушке, к которой он даже не прикоснулся?! Но кто говорит, что я нормален? И почему нормальным считается тот, кто абсолютно предсказуем? Хороший сосед и добропорядочный обыватель, который один раз влюбляется, один раз женится, никогда не изменяет жене, никогда не опаздывает на работу, всю зарплату приносит домой, в семь часов вечера ужинает с семьей, в половине двенадцатого ложится спать, а в восемь уходит на работу, не встревает в авантюры, с трудом сводит концы с концами и очень любит свою кошку? Если «нормальный» человек именно таков, тогда я, разумеется, ненормальный.

Но ведь должны быть и такие, как я? Нужны разные люди, чтобы иметь возможность сравнить одних с другими. Не могла же природа сотворить только одних нормальных, высокопорядочных, правильных индивидуумов? Боже, какой серой и тоскливой стала бы наша жизнь, если бы все было именно так! Коммунистическая власть старалась сделать из людей трусливых, ограниченных роботов, борющихся за физическое существование, нищих, для которых две кружки пива после работы вместо одной означали зияющую брешь в семейном бюджете. И что получили в итоге советские вожди? Агрессивный, злобный, ненавидящий всех и вся народ, потерявший веру в справедливость и возможность честно работать и честно жить. Мне повезло, что я не оказался среди строителей Беломорканала, БАМа, Саяно-Шушенской ГЭС, не оказался в ГУЛАГе в тридцать седьмом или в рядах Советской Армии в период войны с фашистской Германией. Я оказался в нужное время в нужном месте. А раз мне повезло, почему я должен руководствоваться кодексом неудачников? Да, разумеется, подарок, который я делаю Лю, не заработан тяжким трудом. Но я баловень судьбы, везунчик, я живу, как хочу. А они живут, как могут. Есть разница? Конечно! И очень большая.

Спасибо тебе, боже, что ты именно меня выбрал своим любимцем. Я – коллекционер женских душ. Увидев новый, незнакомый, удивительный экспонат, я должен во что бы то ни стало добиться обладания им. Сходят же с ума коллекционеры из-за картин и антиквариата, стремятся любым путем заполучить выбивший их из душевного равновесия предмет, не останавливаясь даже перед преступлением, даже перед убийством! А я коллекционирую женщин, и сейчас повстречал ту, которая странным образом манит меня. Я хочу ласкать и целовать ее, подмять под себя ее хрупкое, как у подростка, тело, чувствовать вкус ее тонких вишневых губ, видеть затуманенный от страсти взгляд раскосых глаз, вдыхать аромат ее пота… Боже, что за наваждение! Похоже, я не успокоюсь, пока не завоюю эту чужеземку.

Бывало ли с вами такое, дорогой писатель? Я не жду ответа. Просто хочу, чтобы вы представили, в каком состоянии я находился, собираясь лететь на день рождения Лю.

Накануне, 28 июля – чтобы не опоздать на праздник по независящим от меня причинам вроде задержки рейса, – я со своим помощником Василием, высоким, энергичным молодым человеком, бывшим сотрудником внешней разведки, вылетел в Пекин. Вечером из номера не выходил, смотрел телевизор, читал какие-то газеты, одним словом, отдыхал.

Утром встал поздно. По местному времени было уже около полудня. Легко позавтракал, сделал гимнастику и с нетерпением стал ждать вечера. Василий общался с сотрудниками гостиницы и ресторана, следя, чтобы все было организовано по придуманному мною сценарию. Он выглядел так: после сбора гостей подходит менеджер и сообщает, что госпожа Лю получила подарок, который находится во дворе гостиницы, прямо у входа. Потом он сопровождает удивленных гостей во двор, где стоит сверкающая белая машина, перевязанная красной лентой, и вручает Лю ключи и документы. В это время официант подкатывает тележку с бокалами шампанского, шоколадом и фруктами. Появляется Василий, представляется моим помощником, открывает дверцу машины и усаживает Лю в кабину. Когда ошарашенные гости возвращаются в ресторан, они видят, что к их столу поставлен еще один стул.

Потом появляюсь я с букетом цветов, вручаю его Лю и сажусь за стол.

Хороший сюжет для голливудского фильма? Там любят подобные эффекты. «Жизнь – это театр», – сказал классик. А я классик своего жанра. И так или иначе, все театральные и киношные сцены взяты из жизни.

Итак, спектакль был разыгран как по нотам. Но когда появился я, Лю от смущения и страшного удивления не смогла даже встать с места. Я подошел к ней, положил рядом букет, сел за стол и постарался как-то привести в чувство оглушенных такой неожиданностью гостей: поднял бокал, выпил за потерявшую дар речи именинницу и снова сел на свое место.

Появилась группа мексиканских музыкантов, которых мы также заказали заранее, за неимением более подходящего ансамбля, и начала петь. Все, включая Лю, сконфуженно молчали, изредка бросая друг на друга короткие взгляды.

Я понял, что совершил идиотскую ошибку, повел себя, как слон в посудной лавке, влез со своим уставом в чужой монастырь. Люди за соседними столиками, метрдотель и официанты, стараясь не показать удивления, смотрели на нас. Нелепую сцену дополнял мексиканский оркестр, шумно и довольно неуклюже исполнявший какую-то затяжную песню. Я смотрел на происходящее будто со стороны, как в замедленной съемке. При виде лиц окружающих меня разобрал неудержимый смех. Гости удивленно покосились на меня, решив, должно быть, что я чокнутый. Через минуту, к великому моему удивлению, Лю присоединилась ко мне – засмеялась сперва скромно, прикрывая рот салфеткой, а потом все громче и громче. Вслед за ней расхохоталась другая молодая девушка – как я потом узнал, ее подруга детства Бо.

* * *

– Вам тоже смешно, друг мой? А можете представить, насколько комично все это выглядело на самом деле?

– Алекс, вы ничего не приукрашиваете? Все было именно так?

– Да-да, именно так! Однако порыв моей безбрежной русской души, не признающей рамок этикета и моральных границ, к сожалению, не нашел достойного отклика у китайцев, за исключением двух молодых девушек, хорошо знакомых с западной культурой и наверняка пересмотревших немало голливудских фильмов.

* * *

Через минуту, отсмеявшись и утерев выступившие на глазах слезы, я произнес небольшую речь, пояснив, что случайно оказался в Пекине по делам бизнеса и зашел поздравить Лю с днем рождения. Но я понимал, что основной вопрос все равно остался открытым: кто я и почему делаю незнакомой девушке такой неприлично дорогой подарок? Круглолицый мужчина с внешностью типичного китайского чиновника – немного старше меня, в очках, в темном костюме, с непроницаемым лицом – встал, поправил галстук и, взяв за руку жену, ушел. Затем поднялся молодой человек в очках, точная копия отца, но лет на тридцать моложе, и начал что-то возмущенно выговаривать Лю по-китайски. Я догадался, что это ее друг или даже жених, раз уж он позволяет себе говорить с ней в подобном тоне и случившееся так его возмутило. Неужели этот идиот не понимает, что Лю слишком красива для такого скромного парня, как он? Все будут видеть этот диссонанс и удивляться, начальство и более успешные друзья обязательно захотят наставить очкарику рога, считая, что он недостоин такой красавицы, а через какое-то время это поймет и Лю.

А может, тот обидчивый мужик – высокопоставленный чиновник, и Лю хочет выйти замуж за его сына? Нет, Лю не такая. Кроме того, для китаянок, в отличие от российских девушек, выйти замуж не проблема. По статистике на каждые сто женщин там приходится сто шесть мужчин. Феодальные традиции в быту еще сильны, и китайцы традиционно старались обзавестись сыновьями. А после принятия закона об ограничении семьи одним ребенком тем более стремились во что бы то ни стало рожать именно мальчиков, прерывали беременность, когда становилось ясно, что родится девочка. Дело иногда доходило до умерщвления новорожденных девочек. Как результат – сильнейшая нехватка женщин. Именно она зачастую вынуждала китайских мужчин эмигрировать. Более развитые и успешные держали путь в Америку или Европу, люди попроще – в Россию: в Приморье, на Дальний Восток. Уже не редки случаи, когда русские выходят замуж за китайцев. Я представил себе рослую, полную русоволосую женщину и семенящего за ней низкорослого щупленького мужа… Поразительна жизненная сила этих людей, которые намного беднее нас, но страстно хотят иметь больше детей, желают, чтобы их народ стал еще многочисленней! Китайцы невероятно работоспособны и выносливы, далеко не трусливы. В рукопашном бою один худосочный азиат способен свалить двоих наших громадных мужиков. Боюсь, что и впрямь китайский дракон постепенно нас проглотит…

С такими мыслями я смотрел на очкарика, говорившего странным жалобным и грубым тоном. Мать Лю, отдаленно похожая на нее миловидная женщина, пыталась мягко ему возразить, но безуспешно. Лю сидела отрешенная, нервно перебирая в пальцах ключи от машины, и очень тихим голосом старалась успокоить разбушевавшегося парня. Я не выдержал.

– Молодой человек, надеюсь, вы говорите по-английски? Это, конечно, не мое дело, но с какой стати вы принялись выяснять отношения при гостях? Если у вас есть вопросы, обратитесь ко мне. Девушка здесь ни при чем. Она не виновата, что я сегодня свалился, как снег на голову.

Увидев, что парень, с которым я разговариваю, продолжает стоять, Василий без улыбки подошел к нему, взял за плечи, с силой усадил на место и, удалившись метров на пять от стола, остался там. Через минуту парень снова вскочил и тоже вышел из зала. За ним последовал еще один – друг или, скорее, младший брат: они были очень похожи. За столом остались Лю с матерью и тетей и ее подруга Бо. К закускам еще никто не притронулся. Официант подошел к маме Лю.

– Говорите со мной, молодой человек, – обратился я к нему.

– Я хотел спросить, когда принести горячее?

– Через полчаса. Но уже на пятерых. Впрочем, давайте пригласим к столу Василия.

– Могу я узнать, кто вы и какое отношение имеете к моей дочери? – спросила меня на сносном английском мама Лю.

– Мама, он гость! – воскликнула Лю. – Он хотел сделать мне приятное!

– А почему я о нем ничего не знаю? Почему он сделал тебе такой подарок? Кто он тебе?

Лю молчала. Я снова вмешался:

– Когда два месяца назад я приезжал в Китай, Лю была нашим гидом. Она произвела на меня исключительно хорошее впечатление, и я решил предложить ей реализацию одного бизнес-плана. Поэтому и вручил ей машину – без нее Лю невозможно будет работать. А потом мы вычли бы цену машины из ее зарплаты.

– Лю, почему я об этом ничего не знаю? – снова спросила мама.

Лю опять не произнесла ни слова.

Ее мать помолчала минуту, потом взяла со стола сумку и обиженно удалилась вместе с сестрой. Лю догнала ее, я видел, как она пытается что-то объяснить. Но женщина, глядя прямо перед собой полными слез глазами, покинула ресторан.