Текст книги "Разбитый Адам"
Автор книги: Роберт Киров
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
II Часть
Генезис
Столп Прометея
Илия не пробился. Его не услышали. Но такие происшествия не должны разочаровывать того, кто возлагает на свои плечи бремя мира. Особенно, когда отворачивается от тебя марионетка.
Илия отходит от толпы и вдруг чувствует, как кто-то бросается к нему на шею.
– Святой отец, святой отец! Я знаю, ты праведник! Идем с нами спасаться, со мной и сыночком. У нас скит под Оргородом. Там мы сможем собираться с другими отшельниками для Литургии, – говорит мать, недавно вырвавшая сына из когтей «сатаны».
Не успевает схимник разинуть рот, как подле него раздается другой слабый и скрипящий голос.
– О, брат во Христе, Илия, не отчаивайся!
Схимник оборачивается и не верит своим глазам.
Из-за обрывков ветошного рубища торчат тщедушные, сухие члены, разрываемые гнойными язвами, в которых виднеются трупные черви.
– Сам Симеон… спустился со столпа! – Илия припадает к ногам великана Духа, коснувшись щекой его язвы.
– Святой Дух открыл мне, что ты говоришь дело праведное и богоугодное. Впервые за 3889 дней моего подвижничества я спустился на прах земной, чтобы исполнить то, чего я так давно жду… Впервые за столько дней кроткий послушник Антоний не станет собирать червей, отпадающих от этого грешнаго тела, чтобы вернуть их к своему источнику пропитания, положенному Господом.
Столпник указывает на заживо гниющие ноги. Кажется, мышцы на них давно разложились и святой передвигается на одних костях, связанных сухожилиями.
– О, авва! Неужели вижу воистину умертвившего свою плоть великого Симеона Столпника? Столько лет невозмутимо сияющего над площадью лжецов, безумцев и торгашей…
– Я всего лишь грешник, недостойный поцеловать и край савана Господня. Но я пресыщен благодатью, которой Он милостиво меня одарил, и желаю поделиться ею с миром дольним. Я пойду за тобой. В твоем деле благодать чудотворная не помешает. Кровь продавшихся заживо должна быть выпущена из жил, она удобрит землю, пока не превратилась в горящий уголек.
– Но не должно ли мне идти за тобой, Симеон?
– Я – Столпник, стану основанием огненному делу твоему. Святой Дух открыл мне, что ты есть воплощение пророка Илии. Когда-то он сулил Страшный Суд, взмывая в небе на огненной колеснице.
Так не отчаивайся же, что хлысты не слышат тебя. Много званых да мало избранных, Илия. Готов ли ты вступить на огненную колесницу и взмыть в небо вновь?
Распаленный речью Столпника, почти физически чувствуя свое огненное избрание, Илия бросается в юродивую пляску, позорящую старика даже в глазах «неприкасаемых».
– Смотрите! Смотрите! – кричат некоторые хлысты, и посланники из Центра устремляют на старца ироничные взгляды. – Старик снял свою маску. Все христиане безумцы!
Столпник подхватывает набожную мать и увлекает ее в пляску, скача на своих пружинистых костях вместо ног.
– Во имя Иисуса Христа, принесшего не мир, но меч! – кричит Столпник, простирая тонкие руки к небу.
Мать бросается на землю и осеняет себя крестным знамением.
– Эти христиане опять корчат из себя безумных Христа ради! – презренно взирают на пляску «неприкасаемые», стоя в сторонке. – Но Христос сгнил, согласно научной картине мира!
– Во имя Мздования! Во имя отмщения! – возглашает Илия.
Раскольник расталкивает хлыстов, продвигаясь к посланникам. Толпа в одночасье может сдавить группу христиан и забить до смерти. Но пророк Мздования и его единомышленники презирают смерть. Хлыст чувствует силу воли, как собака, и решается только лаять.
– Во Имя Имен, на которое церквям никогда не накинуть свою золотую шапку![4]4
«Имя Имен» Александр Башлачев.
[Закрыть] – Илия сгибается в позе горбуна, корчит рожи и лепечет стариком.
– Как, как мне дожить до серебряных седин в тепле и сытости, монах, ты подумал? Почто ты пришел мучить нас?
И задорным голосом добавляет:
– Ха, ха, ха, ха! Одна у нас мать – Война! – он плюет в лицо посланника.
– Война! – истошно кричат монахи-пособники.
– Да будет Война!!! – кричит набожная мать.
«Война!», – кричат поправшие смерть.
Вот и завязался в узел ремешок.
Избранный Астрал
Симеон Столпник и Илия Камушкин не знали, что по Святому Преданию ветхозаветный пророк Илия был вознесен на небо во плоти. А это значит, что воплощением ветхозаветного пророка Илия Камушкин быть никак не может.
Духовная традиция последних веков оторвалась от Святого Предания. Нити преемственности священников оборвались…
. . . .
Стол из красного дерева, расположенный перед окном, объят фиолетовым сумраком. На нем лежит Тибетская книга мертвых в английском переводе. Поверхность стола усеяна листками с выписками. На столе загорается экран смартфона,[5]5
На периферии технологический прогресс остановился в XXI веке.
[Закрыть] уведомляя об украденных мыслях.
Уведомление
«MindMaster – 22:36. Дамир: «Порой в минуты покоя… (читать далее)»
«Порой в минуты покоя и душевного равновесия, когда меня не мучают приступы дыхательной недостаточности, мне удается выйти в астральный мир. Там у меня много друзей. Все они радуются, когда встречаются со мной. Они говорят, что я их друг.
Астральные духи – это души умерших людей. Я бы никогда не нашел дороги к ним, если бы они сами не открылись мне. Как правило, мы говорим о пустяках. Астральные духи посылают мне энергетические импульсы, которые обдают меня положительными эмоциями самых разных оттенков. Но это всегда очень тонкие чувства.
В последнее время астральные гости стали довольно часто появляться у меня. Они говорят мне, что я избранный и должен освободить их, сделать счастливыми.
Я попросил кого-то из них подробно объяснить это таинственное пророчество.
Тогда передо мной предстал дух молодой девушки с маленькой грудью и длинной челкой, покрашенной ярко-голубыми и нежно-розовыми лоскутками. Она похожа на женственного юношу.
– Здравствуй, Дамир.
– Привет. Ты пришла мне все объяснить?
– А ты симпатичный. Я – лидер ЛГБТ-организации «Розовый пегас».
– Вот как! Приятно познакомиться. Как ты стала духом?
– Лесбиянки тоже смертны. Мы стали жертвами теракта. После того как Америка закрыла границы, в Европе поднялась волна фашизма. Эти сволочи заложили мину на пути нашего прайда, а потом закидали гранатами. Было ужасно.
– Представляю.
– Знаешь, почему мы выбрали именно тебя?
– Нет.
– Ты особенный, как мы.
– Правда?
– Ты отверженный, затравленный и сексуальный. Как мы.
– Как на это реагировать?
– Мы – отверженные, все «дегенераты»…
– Ну не надо так.
– …«дегенераты» всех времен и народов. Нас гнобили, издевались над нами, доводили до самоубийства. Все это тебе знакомо…
Я подумал: «Да, черт возьми!», и на мои глаза стали наворачиваться слезы. К горлу подступил ком удушья.
– Мы откроем тебе тайну. Ты живешь в последние времена. Старый мир рушится. Только в новом мы сможем найти себе место. А пока… даже в астральном мире мы продолжаем страдать. Выпусти нас на волю! Пожалуйста. Мы хотим в Центр, там такие, как мы, обессмерчены. Вызволи нас из темницы духовного мира обратно на материальную свободу. Мы жаждем жить, хотим чувствовать и радоваться. Но всего этого в астральном мире нет. Лишь пустота бичом гладит наши мягкие ягодицы. Если ты поможешь нам, мы будем ублажать тебя бесконечно, как ты только захочешь.
– Я и представить не могу…
– Мы научим. Тебе понравится.
Импульс сладострастия мгновенно разлился в моем сознании.
В качестве аванса ЛГБТ-духиня научила меня мастурбировать. Я и представить не мог, что мое тело хранит в себе такие ключи к блаженству. Правда, стоял у меня только благодаря ее энергетическим вливаниям.
– Помощь… ты говорила, вам нужна помощь, – мне перехватило дыхание от неведомого оргазма. – Как я это сделаю?
– Мы можем прорваться в материальный мир только на периферии, в вашей «духовной» земле. Здесь есть связи с астральным миром… Или, так сказать, через ее «адептов», например, тебя. Но пока здесь действуют тоталитарные институты и над всем довлеет тень Мертвого Бога, ничего не выйдет, и путь в Центр нам заказан.
– Я слаб. Я не хожу. Я ничто. Как я смогу справиться в одиночку?
– Научись любить, прежде всего. Мы будем незримо помогать тебе… Не забывай о нас. Не забывай об отверженных. Верни нас в Центр! И люби! Люби! Люби!»
Свидетель извращения
Старые электробусы ждут, когда в них набьются первые прельщенные бессмертием хлысты, чтобы отвезти их в посольство Цивилизации и там решить все бумажные формальности.
Посланники Центра машут ручками на прощание, заискивающе улыбаются, потом садятся в электромобиль, который быстро покидает Площадь Откровения, пока хлысты не образовали затор.
Поодаль стоит человек в кожаном плаще и долгополой шляпе. Кажется, он не хочет привлекать к себе внимания и что-то обдумывает. Может быть, он не решается сесть в автобус? Или слово Илии упало в сердце этого человека на богатую почву?
«Умные часы» на руке подают вибросигнал. Незнакомец достает руку из кармана и читает на голографическом экране.
Уведомление
«MindMaster – 16:14. Дамир: «Я свидетель евразийского… (читать далее)»
«Я свидетель евразийского извращения. Мне одиноко. Кажется, что я единственный голос, не угасший в бездне государства-секты.
«И Слово было Бог», оно выпалено из площадных сирен и мнет мой ум, как пластилин, подавляя желания, мысли и волю. А то, что не может унять, то освящает кадилом. Кто поспорит, что жестокость ради жестокости – не самое человеческое в человеке? Так не умеют звери. Но и это покроет Имя Имен! Только славьте Отца и пойте ему беспрестанно осанну. Ибо Бог пропитал своей кровью все нервные волокна убийцы. Бог пропустил сквозь себя каждую мысль в мозге насильника. Просто Бог чувствует каждую каплю крови с перерезанного горла так, как будто она у него на устах. Он приговаривает: «От Меня это было».
Ничто не далеко от Бога.[6]6
Слова матери Блаженного Августина.
[Закрыть]
Мы все члены Христовы. Разве не чувствуете вы этот вездесущий духовный запах? Запах ладана? Запах смерти… Даже мертвый – Он страшно опасен. Вселенский Мертвец собирает своих марионеток воедино. Да! Уж я-то знаю, что задумал родитель. Они заодно – Отец Небесный и ветхий, земной отец.
Церковь Мертвого Бога – это план по всеобщей мобилизации верующих. Именно мобилизации. Или вы думали, что Спасение можно взять без боя и крови? Вы ошибались. Вам еще предстоит узнать, что это за план, и вы сделаете выбор. Не думайте, что вам удастся опять умыть руки. Правое или левое – что не выберете вы, то выберут за вас.
И вроде все основные стороны нормальной человеческой жизни у нас учтены. Институт семьи упразднен. Дети растут свободными и без комплексов. Сексуальная жизнь почти ничем не ограничивается, если не считать главных праздников Церкви. Совокупляться в переулке также естественно, как и опорожняться в том же переулке.
А вот однополые отношения не признали! Как?! Да, я, конечно, понимаю, что во всех священных книгах такие отношения осуждаются. Правда. Но ведь писаны они не для людей после Сексуальной революции 1960-х, не для эпохи интернета и генной инженерии! В конце концов, не для тех, чьи лица каждое утро умывает розовая, а потом кровавая заря.
Отсталая, ржавая периферия крутит свои жернова: «Ныне – в Конце Времен – будьте как дети и стяжайте ангелическую чистоту, чтя Отца». Зачем его чтить? В самой Библии сказано: «Пусть мертвецы хоронят своих мертвецов».
Я объясню.
Идея фикс этих так называемых хлыстов, почти доведших себя до состояния первобытных людей, – это некий Источник, Истина или еще как-то. Они тем более не могут сказать сами. Зато в психоанализе Юнга это называется очень лаконично – Архетип. И баста!
Это и есть тот инструмент в человеческом сознании, с помощью которого Бог, когда был живым, управлял людьми, заставляя их совершать жертвоприношения, развязывать войны и прочее. Теперь Бог мертв, и хлыстами движет Инерция.
Но хлыстам хватило неординарности, чтобы хотя бы снять с себя ветхую кожу морали. Их священники обосновали это тем, что в мире ином не будет ни полов, ни греха. А значит, чтобы уподобиться ангелическому состоянию, нужно жить так, как если бы греха не было.
Грех упразднен. Но не упразднена Система. Внутри голов, которые я вижу, как общественные туалеты, хлысты разбили сортиры, и дерьмо пошло горлом. Так у хлыстов появилась собственная государственность.
Медиумы Окна, ставшие поводырями выживших после ядерной катастрофы людей, назвали свою страну сказочно и диковинно – Летумбердия. От латинского letum – смерть.
Но если бы «западные партнеры» не предложили свою помощь, пирог, конечно, сдулся бы довольно быстро. А так, гляди, Евразия держится столько веков!
Да и вообще, что такое грех? Преступление, нарушение закона? Это вы так думаете. В Евразии грех – это заживо гниющая субстанция, которую отдирают от коры деревьев, выскабливают в сточных канавах и прямо из тел. Вот что такое грех! Пораженная грехом голова лечится декапитацией, не эфемерная сказка для детей и простаков, вы сами-то видели грех – проклятие живого?
Да ладно, шучу, шучу. Анекдоты любите? На то она и периферия, чтобы жить тем, что прогрессивное человечество давно выбросило на свалку.
Земной шар походит на человеческую голову, в которой Евразия стала подсознанием Центра, или на дом, в котором часто прорывает канализацию. Вот как неразрывно они связаны, Центр и периферия, Евразия и Цивилизация.
Теперь же оно (бессознательное, иррациональное) и вовсе собирается в кулак, называющийся Церковь Мертвого Бога. И кулак крепнет. У подсознания появился голос, оно пролазит в мозг, как раковая клетка. Так было не всегда. И этот пугающий процесс завязался не в одночасье. Но теперь уже все равно – поздно. Авель на всякий случай сделал рокировочку: каиново Солнце обрек на смерть, каиново небо поджег, а сам устремился к новому небу – на другой берег.
«Слава Богу», уже поздно… Только себя жаль немного. И так грозно трогается за окном тысячелетний лед».
Недалекое будущее после падения на Землю гамма-луча…
Черный ноябрь 2022 года. Мир расколот и все еще трещит по швам. По его руинам, спасаясь от радиации, в Сибирь углубляются группы выживших.
Начинается активное размножение эсхатологических и фашиствующих сект. Их популяция растет так стремительно, что спустя три года после катастрофы начинаются первые Сектантские войны.
– Машенька, не бойся, я с тобой!
Мать и дочь лежат в вентиляционной шахте. В комнату в поисках убежища врывается группа беженцев. Они закрывают за собой двери. В двери кто-то ломится. Угрозы.
– Пожалуйста, не надо! Пожалуйста! – кричит одна из спасающихся женщин.
Маша знает ее. Это мать ее лучшей подруги Тани. Маша слышит плач девочки и понимает, что Таня тоже здесь.
– Та… – мать затыкает рот Маше. – Тише! Тише… Молчи!
Машенька всхлипывает, дрожит от страха.
– Они не найдут нас. Сиди тихо… все обойдется, – шепчет мать.
Но сердце колотится все сильней и сильней.
– Пожалуйста, не надо! Не надо!
Двери разрубают топором. В комнату врываются люди в черных кожанках и повязках. Мужчин забивают топорами. Женщин хватают за волосы и тащат за собой. Маша задыхается от ужаса.
– Таня! Таня! Сюда, спасайся! – вырывается Машин крик.
Через сетку вентиляции Маша видит мутные глаза убийцы, в них отражается безнаказанность и похоть. Маша тут же понимает, что натворила…
Не стоит впадать в заблуждение, будто та или иная секта или даже блок сект действительно рассчитывают на серьезные, подавляющие победы. Для настоящего перелома холодного оружия и скупых запасов личного огнестрела недостаточно.
Несомненно, что главная цель Сектантских войн – очищение человека от гуманистического, морализаторского мусора, который поставил под угрозу выживание человечества после Первой Стрелы Апокалипсиса.
Разламывая черепа и ломая кости, человек возвращается к Животворному Истоку, вновь узнает бодрящий вкус крови и сладость жизни. Он вспоминает, как стяжать дух.
Идет борьба идей: идеи наращивают мускулы, зреют в опыте, растут в цене, сектантские зерна очищаются от рационалистических плевел.
К концу XX века в кризисе гуманизма обрисовывается окончательный перелом. Человек сбрасывает с себя цепи либерального гуманизма и возвращается в историю.
Но кем он возвращается?
Корабль в Зазвездье
Человек есть нечто, что нужно преодолеть.
Фридрих Ницше
Машу и ее мать с завязанными глазами приводят в наполненное тревожным эхом помещение. Повсюду слышится плач и всхлипывания. Когда с их глаз снимают повязки, они видят, что находятся в некоем ангаре, забитом напуганными женщинами.
Их пленители поддерживают страх, рыская среди женщин и время от времени стегая словом или бичом. Из динамиков раздается экзальтированная речь невидимого оратора.
– Поймите! Вы – жертвы окостенения культуры. Жертвами родились. Но не умрете, не познав свободы! Бог обновляется в вас… Да воскреснет!.. Он возвращается к жизни. Мы помогаем процессу. Не надо сопротивляться. Впустите боль! Да внидет страх в ваше сердце!
Волна истерии захлестывает ангар. Страх Божий – вот что чувствует человек, когда в его жизнь возвращается смысл. Или только пародия на него?
Смерть Бога – точка начала координат. Начало расщепления ядра, начало Ядерной войны. На основании этой точки строятся новые теории там, где еще живет борьба идей.
Маша попадает в гарем лидеров.
Из динамиков снова раздается голос мужчины около пятидесяти лет. Что-то в этом голосе выдает нежелание отказаться от плодов молодости.
– Пусть истлеет в животном страхе ваше «Я» и все тщеславие вместе с ним! Тогда раскроется сердце для свободной любви… Мы станем одним телом. Мы станем едины! Хорошо будет… и вы согласитесь. Поверьте, мне, дщери Господни! Так и спасемся.
Зашитый в черную кожу, сектант с хлыстом подходит к Маше и, глядя на нее и обнимающую ее мать, процеживает сквозь зубы.
– Впра-авим мозги… впра-авим…
Напряжение становится невыносимым.
– Ах, горе нам! – раздается крик матери.
– За что? – спрашивает кто-то.
– Ой-ой-ой… А-а-а… Ах…
– Молчать, суки! – свист бича.
Маше кажется, что кожа матери с хрустом трескается.
– Пора жрать!
И с конфиденциальным видом говорит:
– Мы бросили в кашу вкусные добавки, которые помогут вам… адаптироваться… – и вставляет крепкое словцо.
– На, сука, – черпаком сектант наливает блюдце подозрительной мути.
– Держи, сука… На, сука… Держи…
По мнению сектантов, такое обращение возвращает женщин к их гендерной роли.
Сектанты, к которым попали Маша и ее мать, многим напоминают типичных реакционных фашистов, которые всегда всплывают в критические этапы истории. Без тоталитаризма нельзя воплотить в жизнь ни один по-настоящему радикальный проект. Но когда успело новое поколение фашистов приобрести эту религиозную закваску?
Очередь получения пайки доходит до Маши. К этому времени женщины из первых рядов уже оканчивают скудную порцию своего пайка и все, как одна, странно сидят, сжав колени. Маша решает, что с кашей что-то не так, и пытается незаметно вылить кашу в канализацию, но мать останавливает ее.
– Ешь быстро, если не хочешь завернуться, – строго говорит она.
Маша аккуратно кладет ложку каши в рот. На вкус сладкая, с хмельным послевкусием. Несмотря на лекарственный оттенок вкуса, оказывается вполне съедобно, особенно в виду голода.
Покончив с порцией, Маша чувствует зыбучее чувство внизу живота. Это ощущение быстро превращается в тепло, мягко разливающееся по гениталиям. Циркуляция крови усиливается. Маша чувствует, что может не удержать мочеиспускание. Девочка инстинктивно приседает на корточки. Ее сердце все больше пожирает похотливое желание быть наполненной, никогда не знакомое ей прежде.
Маша растеряна. Одна из женщин в метре от Маши не выдерживает и с истомным возгласом принимается за клитор.
– Эй, вы! Твари! Что это? Что вы с нами делаете? – восклицает кто-то из шелестящей толпы.
Невидимый оратор возобновляет речь.
– А это, дщери Господни, первое испытание! И у нас уже выявляются… подлинные блудницы… то есть матушки, достойные принять в себя семя Нового Адама! Терпите! Ибо скоро вы получите то, чего так взалкали… взалкали ценой своей чести, гордости, ценой своей старой, ложной жизни…
Последующий месяц женщин кормят сладострастной кашей, не утоляющей голод, но разжигающей все больший аппетит похоти.
К финалу первого «этапа» воздух в ангаре наполняется густым запахом пота и похоти. Взрыв крысиной бойни доведенных до животного состояния женщин кажется неизбежным.
Это чуют «волки» сектантов. И вот – наступает этот день.
Ворота ангара открываются, впуская в изломанные и затхлые души матерей старого мира свежий ночной воздух и свет живого огня.
Часть сектантов сменила кожаные одежды на холщевые мантии. Со свечами в руках они встают немногочисленной группой у выхода. «Кожаные» сектанты грубо отодвигают массу женщин и встают живой стеной, вооруженные резиновыми дубинками и полицейскими щитами.
– Добро пожаловать, на наш Корабль! Так мы называем нашу общину, – обращается к своим рабыням один из сектантов в холщовой одежде. Этот голос… это он целый месяц пытался влезть в мозги женщин. – Вы прошли испытание унижением и страхом. Осталось последнее.
Если вы и не смогли до конца вернуться к животному состоянию первозданной Евы, у вас все еще есть шанс.
Придите!.. И мы вольем в вас семя Нового Адама. Вы станете богородицами. Вы разделите с нами новое блаженство. Придите! Врата в Царствие Божие открыты!
Маша ни на секунду не подвергает сомнению то, что за спинами сектантов начинается само зазвездье, и лишь думает, как бы прорваться туда, на волю. Вероятно, немногие в женской толпе сохранили способность критически мыслить.
Одна из женщин падает на колени и начинает развязывать набедренную повязку главного оратора. За ней рванули другие, убоявшись, что им не хватит животворной спермы сектантов. В этот момент их огорошивают удары дубинок.
– Стоять! Стоять! Спокойно! По очереди. Мы посвящаем по одной. Сука! Не толпиться!
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
