Текст книги "Проклятие рубина [Сокровище Халфлинга]"

– И легко расправился бы с нами, – сказал Вульфгар. – Но прямо над ним висела громадная сосулька…

– Ты считаешь, что нам тогда просто повезло? – задумчиво произнес Дзирт. – Возможно. Но я придерживаюсь мнения, что удача – это то подчас незаметное преимущество, которое истинный боец ухитряется обратить себе на пользу, если, конечно, сражается до конца.

Вульфгар понял, на что намекает Дзирт. Ведь это именно он тогда, в, казалось бы, безвыходной ситуации, догадался метнуть молот и сбить сосульку, решившую исход битвы.

– Жаль, что со мной нет той сабли, которую я взял в качестве трофея из пещеры Ледяной Смерти. Они бы лихо танцевали в паре со Сверкающим Клинком, – сказал Дзирт.

– Да, ты прав, – согласился Вульфгар и улыбнулся, припомнив давние битвы, в которых ему довелось сражаться рядом с эльфом. – Но тут уж ничего не поделаешь. Та сабля сгинула навеки. Сейчас она лежит на дне Ущелья Гарумна… вместе с Бренором.

Дзирт ничего не ответил, но вдруг несколько раз моргнул, словно ему плеснули в лицо ледяной водой. Перед его мысленным взором возник образ, одновременно пугающий и вселяющий надежду. Образ дворфа, Бренора Боевой Топор, медленно исчезающего в глубине ущелья на спине пылающего дракона.

Пылающий дракон…

И когда эльф вдруг выдохнул: «У Бренора была моя сабля…» – Вульфгар впервые за все время их дружбы услышал, как задрожал голос Дзирта.

Глава 5. Пепел

В зале было пусто и темно, пламя в камине почти угасло. Тот, кто скрывался в тени, отлично знал, что в соседнем помещении сидят серые дворфы-дергары, – он слышал их голоса через приоткрытую дверь. Но делать нечего, придется схватиться с ними. Здесь, в этой части горного города, врагов было слишком много, чтобы пытаться как-то обойти их посты.

Выскользнув из главного коридора, он, стараясь ступать как можно тише, прокрался мимо боковой двери к камину. Почувствовав исходящий от углей жар, он было отшатнулся, но, как ни странно, погрузив руки в золу, совсем не почувствовал боли.

Когда спустя несколько мгновений боковая дверь начала отворяться, он, схватив последнюю пригоршню пепла, растер его по лицу, надеясь лишь на то, что уже успел достаточно перепачкать свою огненно-рыжую бороду и, самое главное, длинный нос.

– Что ты там делаешь? – донесся до него хриплый голос одного из дергаров.

Перепачканный пеплом дворф что было силы дунул на угли, и в камине вспыхнуло небольшое пламя.

– Замерз, – ответил он. – И вот решил отдохнуть. – С этими словами он встал и, пряча за спиной свой мифриловый топор, повернулся к вошедшему.

Два серых дворфа пересекли пещеру и встали напротив него.

– Кто ты такой? – спросил один из них. – Ты ведь не из Клана Мак-Удак, и не из нашего клана тоже.

– Я Туук-туук из Клана Трилк, – не моргнув глазом солгал дворф, пустив в ход имя дергара, которого он изрубил на куски не далее как сегодня утром. – Был в дозоре и потерялся! Как здорово, что я наткнулся на ваш зал, где можно погреться!

Серые дворфы обменялись многозначительными взглядами и вновь повернулись к незнакомцу. В последнее время, после того как не стало Мерцающего Мрака, дракона, которому они поклонялись как богу, из отдаленных районов города то и дело приходили известия о зверски убитых, зачастую обезглавленных дергарах. Почему этот дворф болтается по туннелям один? И где остальные воины его отряда? Дворфам Клана Трилк было отлично известно, где граница владений клана Мак-Удак.

И почему это его борода, как заметил один из дергаров, отливает рыжим?

Дворф сразу понял, что его собеседники заподозрили неладное. Впрочем, он и не надеялся надолго отвлечь их внимание.

– Я потерял двоих друзей, – сказал он. – Мы столкнулись с темным эльфом. – Увидев, как расширились глаза дергаров, он усмехнулся: серые всегда начинали трястись при одном лишь упоминании о темных эльфах, и это помогло ему выиграть еще несколько мгновений. – Но битва стоила того! – объявил он, поднимая над головой мифриловый топор. – Я добыл себе отличное оружие! Видите?

Как только один из серых, очарованный блеском мифрила, подался вперед, дворф, словно желая дать получше разглядеть лезвие, мигом всадил топор ему в лицо. Второй едва успел прикоснуться к рукояти меча, как топор рыжебородого обратным движением ударил его прямо в глаз. Он было отскочил назад, но, споткнувшись и корчась от дикой боли, понял, что ему конец. И не ошибся – спустя мгновение мифриловый топор снес ему голову.

Тут из соседнего зала, размахивая мечами, выскочили еще два дергара.

– Беги за подмогой! – заорал один из них, бросаясь в бой. Второй сломя голову ринулся к двери.

И вновь удача сопутствовала рыжебородому дворфу. С силой пнув валявшийся под ногой предмет, он запустил его в сторону убегавшего дергара и при этом ухитрился своим золотым щитом отбить удар меча своего нового противника.

Тому, который мчался к двери, осталось преодолеть всего несколько метров, как вдруг что-то подвернулось ему под ноги и он кувырком полетел на пол. Встав на колени, он увидел то, обо что споткнулся, и едва сумел сдержать подкатившую к горлу тошноту.

Он споткнулся о голову своего друга.

Рыжебородый дворф ловко увернулся от второго удара и, метнувшись через зал, с размаху заехал щитом в голову стоявшего на коленях серого, да с такой силой, что просто впечатал его в стену.

Удар оказался настолько сильным, что он и сам едва устоял на ногах, и в этот момент на него снова бросился один из дергаров. Рыжебородый едва успел поднять щит над головой – как раз вовремя, чтобы встретить меч серого, – и, не теряя времени даром, круговым движением взмахнул топором над полом, намереваясь зацепить колени нападавшего.

Но тот был начеку и проворно отскочил в сторону. Мифриловый топор лишь слегка задел его ногу.

– Твои вонючие останки станут пищей для пожирателей падали! – взревел рыжебородый.

– Кто ты? – вскричал дергар. – Я точно знаю, что ты не из наших.

Перепачканное пеплом лицо его противника озарилось белозубой улыбкой.

– Имя мое Бренор! – прорычал он, выставив вперед щит, в центре которого красовалось изображение пенящейся кружки эля – герб Клана Боевого Топора. – Я наследный король Мифрил Халла!

Увидев, что лицо серого дворфа стало белым как полотно, Бренор злобно усмехнулся. Поняв, что ему не взять верх над столь могущественным противником, дергар несколько раз взмахнул мечом и попятился к двери в соседний зал. Сделав несколько шагов, он вдруг развернулся и, проскочив в дверной проем, попытался захлопнуть дверь.

Но Бренор, вовремя сообразив, что на уме у серого, в два прыжка настиг его и успел просунуть свой тяжелый сапог в щель, до того как дверь затворилась. Затем он с силой ударил плечом в тяжелые, окованные железом дубовые доски, и дергар кубарем покатился по полу, сдвинув по пути массивный стол и опрокинув несколько стульев.

А Бренор, помахивая топором, спокойно прошел в распахнутую дверь. Уж чего-чего, а схватки один на один он сроду не избегал.

Поняв, что теперь ему бежать некуда, серый, выставив перед собой щит и воздев меч над головой, бросился в атаку. Бренор легко отбил летящий сверху клинок, после чего с силой опустил топор на вражеский щит. Но щит дергара тоже был сделан из мифрила, и потому топор дворфа не причинил ему никакого вреда. Однако удар оказался настолько сильным, что кожаные ремни, за которые серый держал щит, лопнули, а его рука, мгновенно онемев, бессильно опустилась. Дергар взвыл от ужаса и взмахнул щитом перед грудью, в отчаянной попытке защититься.

Бренор молниеносно ударил своим щитом по руке, которой дергар сжимал меч. Он попал точно в локоть, и серый дворф пошатнулся. И тут Бренор, широко размахнувшись, послал смертоносное лезвие своего топора к шее дергара.

И еще одна голова покатилась по полу.

Бренор злобно фыркнул, удовлетворенно оглядел дело своих рук и двинулся назад, в большой зал. Дергар, сидевший у стены, уже начал приходить в себя, и, заметив это, Бренор с силой опустил свой тяжелый щит ему на голову.

– Двадцать два, – пробормотал он, подводя итог схватки и прикидывая, сколько всего серых дворфов он уже прикончил за последние дни.

Бренор осторожно выглянул в коридор. Стояла мертвая тишина. Он аккуратно прикрыл дверь и двинулся к камину, чтобы опять вымазать лицо пеплом.

Опускаясь на дно Ущелья Гарумна верхом на объятом пламенем драконе, Бренор лишился чувств. А когда пришел в себя, не поверил собственным глазам. В том, что дракон мертв, он убедился сразу же, но вот чего он никак не мог понять: как это он сам, лежа на дымящейся туше чудовища, не то что не сгорел, а даже не получил ни одного ожога?

На дне ущелья было темно и тихо. Дворф понятия не имел, как долго он провалялся без чувств. Впрочем, он нисколько не сомневался в том, что его друзья, если они уцелели в этом бою, наверняка нашли выход из горного города и сумели выбраться наружу.

И… Дзирт не погиб! Лавандовые глаза эльфа, которые промелькнули перед дворфом, когда он падал вниз, четко отпечатались в сознании Бренора. Даже сейчас, по прошествии нескольких недель, образ неуязвимого Дзирта До'Урдена то и дело возникал перед его мысленным взором, мгновенно возвращая ему надежду на спасение в, казалось бы, безнадежной ситуации. Не имея возможности вскарабкаться вверх по стенам ущелья, которые здесь, возле дна, были безупречно гладкими и почти отвесными, Бренор мог надеяться лишь на то, что, двигаясь по единственному уходившему вверх коридору, он сможет найти выход в хитросплетении туннелей и шахт. Сражаясь при этом с неистовыми дергарами, которые после гибели своего богоподобного дракона, Мерцающего Мрака, вели себя крайне настороженно.

Ему удалось подняться достаточно высоко, и сейчас каждый шаг приближал его к поверхности. Но вместе с тем Бренор все ближе подходил к главной пещере города, месту, где дергары жили и работали. Уже сейчас он четко слышал звон множества молотов в главном зале, который, и в этом не приходилось сомневаться, кишмя кишел серыми дворфами. Бренор знал, что для того, чтобы выйти к ведущим на верхний уровень туннелям, ему обязательно придется пройти через основную пещеру.

Но если уже сейчас, в полумраке шахт, пепел, которым он мазал лицо и бороду, никого не мог обмануть, на что же ему рассчитывать в озаренном пламенем печей главном зале? А ведь там вокруг него будут сновать тысячи серых…

Помотав головой, Бренор отогнал безрадостные мысли и принялся натирать лицо пеплом. Незачем волноваться раньше времени – уж он-то найдет дорогу наверх. Подхватив меч и топор, Бренор двинулся к выходу из зала.

Лежавший у двери дворф вновь зашевелился и попытался встать на ноги. Бренор, поражаясь его упрямству, улыбнулся и покачал головой.

В следующее мгновение он, взмахнув щитом, уже в третий раз впечатал несчастного в стену, и, когда тот начал оседать, Бренор мимоходом опустил ему на голову свой тяжелый мифриловый топор с таким расчетом, чтобы дергар уже никогда больше не пришел в себя.

– Двадцать два, – повторил он, выходя в коридор.

Скрип закрываемой двери эхом отозвался в темноте. Когда наступила тишина, Бренор прислушался, и до него вновь донесся звон множества молотов.

Путь наружу лежал через нижний город Мифрил Халла.

Выпрямившись, Бренор глубоко вздохнул и, с силой грохнув топором о щит, двинулся по коридору, направляясь прямиком в сторону главной пещеры.

Прошло время прорываться наверх.

После нескольких поворотов коридор вывел его в низкую галерею, в конце которой открывался величественный вид на ярко освещенную множеством кузнечных горнов пещеру.

Впервые за без малого двести лет Бренор Боевой Топор смог воочию увидеть огромный нижний город Мифрил Халла. В этой пещере, стены которой имели ступенчатую форму, некогда жил его народ. На кромках уступов еще сохранились богато разукрашенные двери жилищ его сородичей.

Нижний город выглядел таким, каким Бренор его запомнил, и сейчас, как и в годы его юности, многие горны жарко пылали, а на нижнем этаже виднелись склонившиеся над наковальнями фигурки мастеров. Ах, как часто в те давние времена молодой Бренор и его друзья забирались сюда, чтобы насладиться этим волшебным зрелищем, послушать звон тысяч молотов о наковальни, тяжелое дыхание огромных кузнечных мехов.

Но, сообразив, что теперь там копошатся вовсе не его сородичи, а злобные серые дворфы, Бренор мигом забыл о приятных воспоминаниях. Сейчас надо было думать о предстоящем переходе через пещеру. Всего-то – пересечь открытое пространство и добраться до расположенной на другом конце зала лестницы, по которой надо подняться до туннеля, который ведет в верхнюю часть горного города.

Заслышав топот сапог, Бренор нырнул в тень, назад под своды галереи. Крепко сжав рукоять топора, он затаил дыхание. Неужели все-таки настал его последний час? Но дозор тяжело вооруженных серых дворфов прошел мимо… они лишь мельком заглянули в галерею и двинулись дальше.

Бренор глубоко вздохнул и последними словами выругал себя за нерешительность. Медлить больше нельзя. Стоит ему простоять здесь еще немного, и очередной дозор наверняка обнаружит его. Он снова выглянул из галереи и прикинул, как действовать дальше. До дна пещеры оставалось пять уступов. Вверху, прямо над его головой, через всю пещеру был перекинут мост, но его наверняка охранял большой отряд. Если Бренор, отделившись от толпы занятых работой дворфов, двинется к мосту в одиночку, это обязательно вызовет подозрения у стражников.

Путь по дну пещеры представлялся единственным выходом. Туннели, входы в которые располагались на противоположной стене, выведут его в западную часть города, а там он легко найдет дорогу к Долине Хранителя. Да, судя по всему, это его последняя надежда, если, конечно, ему удастся незамеченным пробраться мимо тысяч серых дворфов.

Бренор выглянул из-под арки и прислушался, пытаясь сообразить, не возвращается ли дозор. Успокоенный тем, что все тихо, дворф напомнил себе, что он король, законный король этого города, и вышел на располагавшийся прямо под ним уступ. Ближайшая к нему ступень уходила вправо, но, памятуя о том, что дозор направился именно в эту сторону, Бренор счел за лучшее не попадаться им на глаза и двинулся влево.

Каждый шаг прибавлял ему уверенности. Ни на мгновение не останавливаясь, он миновал несколько серых дворфов, мимоходом отвечая на их приветствия.

Спустившись на одну ступень и потом еще на одну, Бренор почувствовал жар, исходивший от огромных печей, которые находились сейчас не далее чем в пятнадцати футах от него. Стараясь держаться в тени, он инстинктивно пригнулся и только тут сообразил, что яркий свет пламени на самом деле является его лучшим союзником. Дергары были жителями тьмы. Не в силах переносить яркий свет, они терпеть не могли дежурить у печей. Именно поэтому те, кому приходилось работать с мехами, плотно закутались в черные плащи, капюшоны которых были низко опущены, чтобы защитить глаза. Бренор, не долго думая, тут же накинул свой капюшон и тем самым стал еще больше походить на серых. Дергары суетливо сновали вокруг него, и он начал думать, что переход по дну пещеры пройдет спокойно.

Поначалу дворф шагал неторопливо, но потом постепенно ускорил шаг. При этом он шел пригнувшись и низко надвинув на лоб свой видавший виды однорогий шлем. Стараясь держаться как можно естественней, он небрежно помахивал щитом, однако его правая рука покоилась на рукояти заткнутого за пояс топора. Уж к чему к чему, а к бою Бренор был всегда готов.

Вот он благополучно миновал центральные печи и стоявших у них дергаров, а затем, внимательно глядя по сторонам, пропустил цепочку серых дворфов, кативших к печам тачки с рудой. Бренор приветливо помахал рудокопам, но, когда увидел наполненные драгоценным мифрилом тачки, у него комок подкатил к горлу.

– Вы поплатитесь за это, – еле слышно прошептал он, смахивая рукавом пот со лба. За двести лет своего изгнания Бренор забыл, как жарко на дне этого зала, когда горят печи. И, совсем как у стоявших вокруг серых дворфов, по его лицу потекли струйки пота.

Поначалу Бренор ничего не заметил, но вот один из проходивших мимо серых дворфов как-то странно посмотрел на него, и он сразу все понял.

Согнувшись еще больше, Бренор быстро отошел в сторону. Он уже сообразил, что выступивший на лице пот смыл его нехитрую маскировку. Нечего было и надеяться, что пепел по-прежнему делает его похожим на дергара. К тому моменту, когда он поднялся на первую ступень и до цели оставалось совсем немного, его лицо уже полностью очистилось от пепла, а усы местами приобрели свой истинный, огненно-рыжий, цвет.

И все-таки Бренор всей душой надеялся, что успеет добраться до заветного туннеля. Опустив капюшон еще ниже, он ускорил шаг и почти сразу же столкнулся со стоявшим двумя ступеньками выше воином. Подняв голову, Бренор взглянул ему прямо в глаза и мгновенно понял, что маскарад окончен. Воин схватился за рукоять меча, но Бренор, понимая, что сейчас не время размахивать оружием, нагнулся и стремительно бросился вперед и вверх. Единственный рог его шлема вонзился в колено дергара, и, когда Бренор выпрямился, незадачливый воин, перевалившись через него, кубарем скатился по лестнице.

Бренор быстро осмотрелся по сторонам. Мало кто обратил внимание на скоротечную схватку у серых дворфов драки были обычным способом выяснения отношений. Поняв, что ему несказанно повезло, Бренор стремительно помчался вверх.

Но упавший воин нашел в себе силы ткнуть пальцем в сторону незнакомца и прокричать: Хватайте его!

Дальше скрываться не было смысла. Бренор выхватил из-за пояса свой мифриловый топор и рванул вверх по лестнице к следующей площадке. По залу разнеслись тревожные крики, грохот переворачиваемых тачек, лязг извлекаемых из ножен мечей и глухой топот множества воинов, устремившихся за ним в погоню. Бренор выскочил на следующую площадку, и перед ним тут же выросли два дергара.

– В чем дело? – закричали они, обращаясь к Бренору и явно не понимая, что именно этот дворф служит причиной поднявшегося внизу переполоха. Одному Бренор срубил голову, другого столкнул с лестницы.

Дворф помчался дальше, но спустя мгновение, увидев показавшийся наверху дозор, свернул к другой лестнице. На нижнем уровне пещеры сотни дергаров обеспокоенно метались из стороны в сторону, постепенно осознавая, кто нарушил их спокойствие.

Миновав еще один лестничный пролет, Бренор выскочил на площадку и понял, что попал в ловушку. На него с разных сторон бросилась дюжина дергаров.

Он в отчаянии осмотрелся. По лестнице, которую он только что миновал, карабкалась добрая сотня серых дворфов.

Тут ему в голову пришел дерзкий план, и на его губах засияла улыбка. Несколько раз взмахнув топором в направлении подступавших к нему дергаров, он надвинул шлем на лоб и вдруг припустил вниз по лестнице, с диким воплем обрушившись на поднимавшихся воинов. Оказавшись на предыдущей площадке, он сбил с ног нескольких серых дворфов и вместе с ними влетел в бушевавшую на дне пещеры толпу.

Там он вскочил на ноги и, размахивая топором, принялся расчищать себе дорогу. Сбитые с толку кузнецы, не имея ни малейшего желания столкнуться с, казалось, сошедшим с ума дворфом, врассыпную бросились в разные стороны. Разогнав тех, кто находился в непосредственной близости от него, Бренор бросился бежать по дну пещеры.

Оказавшись в одиночестве, он остановился, чтобы перевести дух, и быстро осмотрелся. На пути к выходу из подземного города стояло уже несколько дюжин врагов, а те, что находились на одном уровне с ним, с каждой секундой все плотнее смыкали ряды.

Один воин бросился к нему, и Бренор, резко взмахнув топором, разрубил его пополам.

– Ну идите же! – заорал он, решив забрать с собой в иной мир как можно больше врагов. – Подходите все, у кого хватит смелости, и вы увидите, как страшен в гневе законный король Мифрил Халла!

Стрела, метко пущенная из арбалета, звякнула о щит и несколько поумерила его пыл. Движимый не разумом, а скорее инстинктом, дворф неожиданно для врагов помчался в сторону печи, в единственном направлении, которое серые дворфы не удосужились перекрыть. Заткнув свой мифриловый топор за пояс, Бренор принял решение. Если уж пламя не тронуло его, когда он сидел на спине падающего в пропасть дракона, а пепел, которым он натирал лицо, ни разу не обжег его…

И дворф прыгнул прямо в жерло жарко горевшей печи. Он сразу же понял, что неуязвим для свирепо пляшущих вокруг языков пламени. Сейчас у него не было времени раздумывать над причиной своей столь удивительной несгораемости, и Бренора лишь посетила мимолетная догадка, что, пожалуй, тут все дело в доспехах, которые он нацепил, войдя в Мифрил Халл.

Но на самом деле его уже во второй раз спасла волшебная сабля Дзирта, которую он подвесил под своим вещевым мешком и о которой уже давным-давно позабыл.

Пламя недовольно зашипело, почувствовав присутствие волшебного клинка, и начало постепенно гаснуть, но, когда Бренор после недолгого размышления полез вверх по дымоходу, вспыхнуло с новой силой. Он услышал позади себя вопли ошеломленных дергаров. Кто-то призывал залить пламя водой, и вдруг чей-то одинокий голос прокричал:

– Давайте задушим его дымом!

Враги принялись швырять в огонь мокрые тряпки, и вскоре Бренора окутали клубы едкого серого дыма. Глаза начали слезиться, он едва мог дышать, и все-таки у него не оставалось другого выхода, как продолжать подъем. Крепко зажмурившись, он упрямо продолжал нащупывать трещины в стенках дымохода и, ни на мгновение не останавливаясь, карабкался вверх.

Бренор знал, что стоит ему сделать один неверный шаг – и он лишится чувств. Его лишенные воздуха легкие разрывались от дикой боли, но он продолжал подъем.

Неожиданно в стене рядом с ним показалось отверстие, и он тяжело ввалился внутрь узкого прохода.

– Неужели боковой коридор? – подумал он и тут же вспомнил, что в свое время все дымоходы были связаны между собой такими туннелями, чтобы облегчить их чистку.

Откатившись в сторону от подымавшегося вверх столба дыма, он с облегчением сделал несколько глубоких вдохов и попытался протереть глаза от заливавшего их пота, но тут же почувствовал резкую боль. В кромешной темноте Бренор не мог видеть свои залитые кровью руки, но по боли в пальцах понял, что скорее всего при подъеме сорвал несколько ногтей.

Дворф смертельно устал, но отдыхать было некогда, и потому он пополз по отходившему в сторону от дымохода узкому туннелю, надеясь, что под тем дымоходом, к которому он ведет, находится бездействующая печь.

Вот пол туннеля резко оборвался, и Бренор чуть было не провалился в очередную шахту. Он с радостью отметил, что дыма тут нет, а стена так же испещрена трещинами, как и та, по которой он только что карабкался. Поправив свое снаряжение, он потуже затянул ремень, выровнял на голове шлем и вновь полез вверх, стараясь не обращать внимания на боль в плечах и пальцах. И, освоившись с обстановкой, осторожно нащупывая за что бы ухватиться, уверенно взбирался все выше и выше.

Секунды сливались в минуты, которые, как казалось усталому дворфу, сливаются в часы. И вот он заметил, что отдыхает столько же, сколько ползет вверх. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. Делая очередную передышку, он услышал впереди над головой легкий шорох. Бренор был совершенно уверен в том, что этот дымоход не выходит в другие туннели и никак не связан с переходом верхнего уровня, а поднимается прямо на поверхность горы. Выбравшись на ближайший выступ стены, Бренор помотал головой, пытаясь стряхнуть со лба заливавший глаза пот, и вгляделся в темноту. Он не сомневался, что наверху кто-то есть.

Внезапно загадка разрешилась сама собой. Стремительно спустившись по стене, прямо напротив его ненадежного насеста расположилось ужасное чудовище и, резко взмахивая длинными мохнатыми лапами, попыталось сбросить дворфа вниз. Бренор сразу понял, кто это.

Гигантский паук.

Сочащаяся ядом клешня оцарапала его руку. Не обратив ни малейшего внимания на боль, не думая о последствиях ужасной раны, дворф бросился в бой. Ухватившись за ближайшую трещину, он подтянулся и, уперевшись головой в похожее на луковицу мохнатое тело чудовища, что было сил оттолкнулся от стены.

Паук своими ужасными клешнями вцепился в сапог дворфа и, стараясь удержаться на месте, замолотил по телу Бренора всеми свободными конечностями.

Дворф в отчаянии сообразил, что у него есть только одна возможность победить чудовище – сбросить его со стены. Изогнувшись, он принялся выворачивать мохнатые лапы врага, одновременно пытаясь вырвать их из щелей. Его рука в том месте, где в нее вцепилась клешня монстра, горела от ядовитого укуса, а нога, хотя сапог и выдержал, была неестественно изогнута и, возможно, вывихнута.

Но ему было не до боли. Издав глухое рычание, дворф зацепил еще одну лапу паука и оторвал ее.

И тут они сорвались со стены.

Паук, не обладавший особым умом, изогнулся всем телом и, пытаясь удержаться, выпустил дворфа из своих смертельных объятий. Падая, Бренор услышал свист воздуха и ощутил прикосновение шершавой стены. Оставалось лишь надеяться, что дымоход окажется прямым и, падая, они не натолкнутся на острые выступы. Полностью сохранив самообладание, дворф уцепился за тело паука и устроился на нем так, чтобы в момент падения оказаться сверху.

В конце концов они с оглушительным треском обрушились на дно печи. Воздух с шумом вырвался из легких Бренора, но разбившийся в лепешку паук смягчил падение. Дворф, с ног до головы перепачканный кровью и зловонными внутренностями паука, с трудом разлепил глаза, но так ничего и не успел разглядеть в окружавшей его кромешной темноте. Единственное, что он успел сообразить, – это то, что они упали в дальней части пещеры, – снаружи, рядом с печью, в которой он оказался, не было слышно криков серых дворфов. Бренор шатаясь встал на ноги и, подтянув ремень, брезгливо обтер руки полой плаща.

– Уж теперь-то я наверняка разбудил праматерь дождей, – пробормотал он, вспомнив старинную примету дворфов: если убьешь паука, обязательно испортится погода. И, забыв об усталости и боли, вновь полез вверх…

При этом он старался не думать, что наверху таких пауков может быть много.

Нащупывая трещины и выступы в стене и из последних сил подтягивая свое израненное тело вверх, упрямый дворф карабкался по дымоходу. Постепенно яд паука начал действовать, и Бренор почувствовал, как слабость волнами накатывает на него. Но дворф был крепче камня, из которого его предки вырубили свой горный город. И если суждено, он расстанется с жизнью только снаружи, под светом солнца или звезд – это уж как получится.

Но из Мифрил Халла он выберется, несмотря ни на что.

Дуновение холодного воздуха мигом вернуло ему силы. Он с надеждой взглянул вверх, но опять ничего не увидел. Возможно, там наверху была ночь. Прислушавшись к завываниям ветра, Бренор понял, что до цели осталось всего несколько ярдов. Он собрался с силами и двумя рывками подобрался к выходу из дымохода – и к закрывавшей его железной решетке.

– Я проклинаю тебя молотом Морадина! – взвыл Бренор.

Нащупав в стене небольшой выступ, он встал на него, расставил ноги пошире и схватился за прутья решетки до крови разодранными пальцами. Решетка несколько изогнулась под его весом, заскрипела, но не поддалась.

– Да… Вульфгар управился бы с ней в считанные мгновения, – устало пробормотал дворф. – Эх, мне бы сейчас твою силу, дружище… – застонал он и принялся раскачивать прутья.

А в сотнях милях от Мифрил Халла, беспокойно ворочаясь на узкой койке в каюте «Морской феи», Вульфгар в который уж раз видел кошмарный сон о героической гибели своего отважного друга и учителя. И возможно, его дух, пока молодой варвар спал, устремился на помощь Бренору, хотя скорее всего сыграло свою роль упрямство дворфа, оказавшегося сильнее железа. Вот один из прутьев решетки изогнулся, зашатался, и Бренор рывком высвободил его из стены.

Повиснув на одной руке, дворф метнул железный стержень в пустоту и, злобно рассмеявшись, представил себе, как было бы здорово, если бы сейчас под дымоходом, стоя над останками паука, какой-нибудь серый дворф взглянул вверх…

Подтянувшись, Бренор наполовину протиснулся в образовавшееся отверстие, но на то, чтобы выбраться наружу, у него сил не хватило. Надежно закрепившись, он так и остался висеть над бездной.

И, уронив голову на железные прутья решетки, забыл обо всем на свете.