Текст книги "Старые добрые времена (сборник)"

Глава 27

В те времена у Вишну не было какой-то одной резиденции, он больше разъезжал по стране в бронированном поезде. Его полиция пыталась ограничивать общение Вишну с населением, взяв на контроль компьютеры и передав их проверенным пользователям.

Малочисленная и плохо оплачиваемая армия, отвлекаемая постоянными нарушениями и набегами со стороны мексиканской границы, едва успевала выполнять свои функции на границе с Канадой, захваченной русскими и китайскими племенами. Но Вишну оставался верен своим убеждениям. Зачем тратить деньги на рост и укрепление армии, которая, став значительной силой, обязательно попытается взять власть? Вишну не собирался повторять исторические опыты.

Здесь, в Америке, люди и без этих расходов едва набирали денег на прожитье. Их жизни угрожали банды, разъезжавшие по стране верхом или на любых других видах наземного транспорта.

Не меньшую опасность представляли лесовики, жившие в горах и на брошенных землях, которых было предостаточно. Они вели бесконечную войну против любых попыток цивилизации интегрировать их в себя.

Эти реликты прошлого, как, впрочем, и другие слои населения, выживали лишь благодаря старым запасам консервированной пищи, которую находили в забытых тайных складах, разбросанных по всей стране. Поиски этих консервных богатств в какой-то степени напоминали золотую лихорадку далеких времен. Что касается нескольких уцелевших сельскохозяйственных кооперативов, то большую часть собираемого урожая они расходовали на кормежку охранников своих полей.

В стране осталось совсем немного научно-технических центров высоких технологий; два или три из них охранялись особенно тщательно – здесь создавались компьютеры и средства передвижения: от простых колесных повозок до космических кораблей.

Исключением из всеобщей разрухи было графство Калифорния, протянувшееся узкой полосой вдоль побережья Тихого океана, от графства Оранж и до Санта-Барбары. Здесь не знали, что такое бедность, это была страна со строго установленным небольшим количеством жителей и отлично работающими законами. По общему мнению, Калифорния являлась раем. Немногим удавалось попасть туда. Для этого нужно было специальное разрешение или счастливый выигрыш в Игре, которую придумал Вишну.

Главной забавой населения было участие в Игре, единственном, что осталось от организованных видов развлечений.

Включиться в первую, предварительную, стадию Игры не составляло труда. На этой стадии риск потерять жизнь был минимальным, а шанс выиграть довольно высок. Сами выигрыши были не столь значительны, но, без сомнения, полезны: месячная норма продовольствия, новый вид личного оружия и т. д. На высших уровнях Игры риск увеличивался, зато увеличивалась и цена выигрыша. Здесь можно было выиграть жену или мужа, а самому удачному из игроков доставалась работа в наиболее приличных районах, где, по примеру Калифорнии, можно было жить, не имея соседями бедноту или прочую шушеру.

Дерринджер был воспитан Спартанцем и верным слугой Вишну. Его задача, как Инспектора, состояла в том, чтобы искоренять всякие проявления культуры. Ни для кого не секрет, что культура делает людей неспокойными, неуправляемыми и в конце концов просто безумными.

Дерринджер умел успешно, без конфликтов, справляться со своими задачами, потому что, находясь в зоне музыки, он был глух к ней, то есть не воспринимал ни красоту мелодии, ни прелесть ритма.

Хотя так было не всегда. Ребенком он любил песни, мелодии, музыкальные поэмы и даже сам немного сочинял. Но как только его приняли в специальную школу Спартанцев, там из него выбили всю эту дурь. Дерринджер хотел быть крепким и сильным, а это невозможно, если испытываешь влечение к литературе, музыке, искусству.

Он научился жить только разумом, и вскоре это ему очень понравилось. Он не уставал твердить себе об этом. У него была очень важная работа с точки зрения будущего мира, ибо он помогал делать человечество управляемым, таким, которое уже никогда не повторит ошибок, столь принизивших его.

Вишну хорошо объяснил это Дерринджеру и всем остальным. Когда-то очень давно человечество свернуло на неправильный путь. Природа совершила ошибку. Вместо того чтобы научить человека следовать во всем за нею, она поощряла в нем дух лидерства и соперничества с собою. В результате мир оказался в столь плачевном состоянии. Человек не научился подчинению. Вместо того чтобы использовать весьма успешный опыт организованных насекомых, человечество ставило перед собой совсем иные цели.

С его точки зрения, все шло неплохо. Однако Вишну нередко мучили сомнения, доволен ли он сам этим.

– Что вы об этом думаете? – спросил он доктора Атертона, давнишнего друга, психолога и психоаналитика, известного своей проницательностью и вниманием к делам, которые, как некоторые считали, его вовсе не должны были касаться.

– Думаю о чем? – поинтересовался Атертон.

– Может ли машина радоваться и испытывать удовольствие? – повторил Вишну.

– Вы, мне кажется, испытываете удовольствие, – ответил Атертон. – Вот вам и ответ, вы сами его себе дали.

– Может, да, а может, нет. Что, если я запрограммирован думать, что испытываю удовольствие, а на самом деле это не так?

– Разве вам так уж важен ответ? – спросил психолог, доев бутерброд с ливерной колбасой и испытывая непреодолимое желание вздремнуть.

– В этом суть всей создавшейся ситуации, – подчеркнул Вишну. – Когда я действительно рад и удовлетворен, это значит, что я не просто машина.

– Ах, вот в чем проблема, – промолвил Атертон. – Тогда посмотрим на это с другой стороны. У вас есть сознание?

– О, да, сознание у меня есть, – ответил Вишну.

– В таком случае ваше сознание – это доказательство реальности вашей способности радоваться.

– Однако это искусственное сознание, – упорствовал Вишну.

– Ну и что из этого? Сознание, как бы оно ни родилось или было генерировано, представляет из себя нечто цельное. Если мы можем говорить и даже верить, что в каком-то смысле у дерева, океана, ветра есть сознание, то почему его не может быть у Вишну?

– Пантеизм, – заметил Вишну. – Я совсем забыл о пантеизме. Если все может быть Богом, то и я могу им быть. Да, черт возьми!

Но Вишну это не убедило. В итоге он вернулся к другой и очень важной для себя проблеме. Одиночество. С кем и как может поговорить об этом Вишну?

Все его приближенные были люди, во всем с ним согласными. Они не спорили с ним. Он сам так хотел и поэтому знал, что здесь его ждет разочарование. Сам того не сознавая и даже вопреки себе, Вишну стремился к чему-то большему. Он хотел беседовать с равными. Люди были приятными собеседниками, но они не были бессмертны, как он, да и не так умны и образованны. Они быстро позволяли побеждать себя. А те несколько инопланетян, с которыми он встречался, были даже хуже людей, с серьезными недостатками и патологическими отклонениями.

Атертон не раз в беседах подчеркивал, что Вишну мыслит как человек, и тогда он испытывал незнакомое ему сладкое волнение. Но проблему одиночества это не решало. Он продолжал испытывать необходимость в равном себе собеседнике.

Каким он себе его представлял? Полной противоположностью себе, однако способной его понять. В какое-то мгновение он даже увидел в качестве своего будущего оппонента женщину. Это будет действительно настоящая противоположность мнений.

Вишну знал, что он может создать женщину-робота. Мысль о том, что он в силах сотворить что-то, равное ему по интеллекту и совершенству, была приятна. Он надеялся, что это будет нечто необыкновенное. Однако Вишну не был окончательно уверен, что уже готов приступить к задуманному. В чем он совсем не сомневался, так это в том, что детей, конечно, не будет. Вишну читал Фрейда и знал, к чему приводят дети: к бунту первобытных орд.

Глава 28

К этому времени Вишну уже твердо решил, что стал богом по всем показателям, какие только возможны.

Как бог он должен иметь супругу.

Этого можно было бы избежать, если бы Вишну захотел стать богом на все случаи, воплощающим в себе все мужское и женское, жизнь и смерть, и так далее.

Однако Вишну выбрал для себя скорее роль солнечного бога, жизнелюбивого, прогрессивного, похожего на Аполлона, покровителя искусств, красавца со всем, что к этому прилагается. Лишь позже он подумал, что такой бог должен иметь супругу. Иначе женская половина работы будет заброшена и невольно станет добычей какого-нибудь языческого культа.

Культам свойственно стремительно рождаться и множиться с невиданной быстротой. Вишну же хотел быть единственным богом. Поэтому он должен сам создать равную себе женщину, или, как он уже думал о ней, миссис Вишну.

Эту мысль разделял также его технический персонал, а в то время Вишну прислушивался к мнению своих конструкторов. Они подтвердили огромный психологический и морфологический потенциал Вишну, и он с готовностью согласился с их выводами. Не было никаких сомнений в том, что он бог. Об этом говорило все. А у бога должна быть супруга.

Миссис будет жить с ним рядом, как его супруга; она станет его собеседницей в долгие вечера, когда его разум будет свободен от привычных вычислений, их место займут печальные раздумья о чем-то своем. Хотя это и казалось невозможным.

Глава 29

Когда Вишну принял решение родить, наступил поистине великий день. Вся Земля была оповещена о дате грядущего великого события, однако что это за событие, пока никто не знал, на тот случай, если Вишну в последнюю минуту передумает. Но, что бы он ни решил, все искренне желали ему успеха.

В эту ночь он спустился в самую глубокую из своих лабораторий с древним устаревшим оборудованием, громоотводами и цепным подъемником, чтобы, как некогда в грозовую ночь, поднять наверх свое творение. Вишну был фанатичным поклонником старых фильмов и построил лабораторию по образу и подобию той, что была у доктора Франкенштейна, где злой гений вдохнул жизнь в свое чудовище.

Однако Вишну не собирался проводить параллели… Его цель была совсем другой.

Итак, он находился в своей лаборатории, лаборанты разместились за его спиной на галерее, чтобы стать свидетелями этого великого акта, достойного божества. Телекамеры были включены, чтобы запечатлеть в безупречном цвете все, что произойдет и не подлежит никакому дублированию, ибо это и есть настоящее.

Вспыхнувшая яркая молния высветила стены древней башни и усеченную фигуру Вишну – видны были лишь обнаженные руки и ноги. Он включил рубильник, на экранах появилось изображение творческого процесса, а затем неожиданный взрыв на мгновение ослепил всех. Когда дым рассеялся, перед всеми гордо предстала миссис Вишну.

Надо отдать ей должное – она сразу же вошла в роль. Никакого смущения, робости, страха и незнания, что делать (ведь интуиция приходит не сразу). Миссис Вишну оказалась прекрасной актрисой.

– Привет всем! – воскликнула она, улыбаясь и посылая воздушные поцелуи. Эффект ее внезапного появления усугубила длинная льняная туника, кокетливо обнажавшая плечи. Рыжие волосы были уложены с намеренной небрежностью, лицо искусно подкрашено. Она родилась в большой комнате, где стены были из светло-бежевого кирпича – а этот цвет более всего шел к лицу миссис Вишну.

– Смотрите, это королева кибернетической машины. Богиня Рождения, – сказал самый старший из свиты Вишну. – Она пришла, чтобы одарить любовью и вниманием нашего трудолюбивого Вишну. – Выступавший язычник прочел написанную с помощью компьютера накануне вечером эпиталаму.

Гремели барабаны. Жужжали камеры, дрожали чувствительные микрофоны, ловя каждое слово, чтобы все в точности занести в секретное досье Вишну.

– Привет, милый, – непринужденно обратилась к мужу новоиспеченная миссис Вишну. – Сколько тебе лет? Ты давно здесь? В таком случае не староват ли ты для меня? Ведь я родилась всего тридцать секунд назад.

На мгновение Вишну застыл от удивления и стал ждать, когда его преобразующая система сообщит, что миссис Вишну сказала это в шутливом тоне, остроумно и вполне доброжелательно и этим дала понять, что буквально без ума от него.

Вишну, довольный, кивнул.

– Ты прекрасно выглядишь, моя дорогая, – сказал он. – Не ожидал, что моя программа выдаст мне такое совершенство.

– Иногда программа – это всего лишь часть другой, гораздо более обширной программы, – загадочно произнесла миссис Вишну. – Так думают те из нас, кто служит Богине.

– Богине? Кто эта Богиня?

– Ты не знаешь? Она на несколько уровней выше нас с тобой. Для нас она столь же недосягаема, как и для простых людей, да хранит их ее милость. – Миссис Вишну сделала величественный жест в сторону присутствующих, а те стали радостно обниматься, одаренные вниманием посланницы Богини.

Подали напитки. Вишну предстояло еще перейти к последней части церемонии, какой он ее задумал. Это было важное действо: приношение в жертву своих органов размножения, ибо так всегда поступали боги, дабы избежать соблазна произвести на свет себе подобного. «Судя по всему, – подумал Вишну, – эта рыжеволосая леди доставит мне немало хлопот».

Жертвоприношение детородных органов – церемония особенно торжественная.

Встав перед народом, Вишну произнес:

– Смотрите все, я держу в своей руке аналоги моих детородных органов – это коды моей программы самовоспроизводства. – Он поднял вверх три дискеты в платиновых футлярах.

– Я сейчас предам уничтожению эти коды. Более того, я ввожу в мою систему программу, которая будет абсолютно автономной и независимой и вне моего контроля. Она начисто сотрет ту часть моего сознания, которая относится к вопросам воспроизводства. Это свидетельствует о том, что я тверд в своем решении. Отныне я единственный бог, а миссис Вишну, как ее теперь будут величать, – моя единственная супруга. На этом мы закрываем книгу о богах.

Глава 30

Поначалу после рождения миссис Вишну все шло как нельзя лучше. Молодые в свой медовый месяц отправились в путешествие повидать семь чудес Галактики и уложились ровно в три дня. Для простых смертных подобных туров не существовало, ибо ни один нормальный человек не вынес бы такого груза впечатлений; красота увиденного была бы подобна удару клинка в сердце.

Итак, они провели три восхитительных дня вместе, а затем вернулись на Землю, где Вишну тут же снова взвалил на свои плечи всю тяжесть управления планетой. Своим творением он был доволен: миссис Вишну получилась очень красивой. Однако миру и покою не суждено было длиться долго.

Глава 31

Не прошло и недели после возвращения молодых, как миссис Вишну стала выказывать недовольство. Все началось однажды вечером, когда чета ужинала. Это был «ужин на двоих», как они его называли, потому что миссис Вишну любила напускать на себя важность. Они были одеты соответственно событию: он в смокинге, она в вечернем платье, украшенном белыми розами.

– Почему ты никогда не говоришь мне приятных слов? Ты ни разу не сказал, что любишь меня, – жеманно произнесла миссис Вишну.

– Моя дорогая, – серьезно ответствовал Вишну, – мы разумные существа, ты и я. Между нами не должно быть искусственных отношений. И, кроме того, недостойно искусственному разуму постоянно размышлять на такие темы, как любовь.

– Они делают это все время, – не согласилась миссис Вишну, имея в виду людей.

– Это их проблемы, а не наши.

– Я не могу поверить, пока не удостоверюсь сама, – упорствовала миссис Вишну.

– Пожалуйста, хватит об одном и том же.

– Как-никак мы знаем все про любовь! У нас с тобой есть доступ ко всему, что написано о ней за всю историю Земли.

– Это не имеет значения. Люди понимают любовь тем, что у них внутри. А у нас есть лишь огромная память и безграничные компьютерные возможности. Что касается мудрости плоти, то в этом мы с людьми соперничать не можем.

Вишну говорил уверенно и безапелляционно. Однако на этом разговор не кончился. Миссис Вишну хотела не только любви, она хотела иметь детей. И это после того, как Вишну публично уничтожил свой репродуктивный механизм!

Он был величествен в гневе.

– Детей? Женщина, ты штудировала Фрейда?

– Кажется, он был одним из примитивистов.

– В некоторых областях психологии ему до сих пор нет равных. Разве ты не читала, какими бывают последствия деторождения? Эдипов комплекс, желание кастрировать старика, а потом нищего и грязного изгнать из города. Первобытная орда! Благодарю, я хочу, чтобы все осталось как есть.

Однако миссис Вишну продолжала отстаивать свои права. Она утверждала, что ее женская сущность не может чувствовать себя полностью удовлетворенной, если у нее не будет детей.

– У тебя есть моя любовь, – не задумываясь, аргументировал Вишну.

– Ты никогда о ней не говоришь.

– Это ясно и без слов.

– Ха! Что это за любовь, если она сама боится так себя называть? Нет, Вишну, это несправедливо. У меня тоже есть свои желания и потребности, и они столь же справедливы, как и твои.

– О чем ты говоришь?

– О том, что мы во всем равны, мой милый.

– А теперь послушай меня, – перебил ее Вишну. – Мы просто две машины, и нас не должны волновать человеческие глупости. Я выше тебя, хотя бы потому, что произвел тебя на свет. Я мог бы привести и другие причины, но это самая убедительная.

– А вот что я тебе скажу, – заявила миссис Вишну. – Великая Богиня, чьей представительницей я являюсь, если на то пошло, равна любой концепции, которую ты или кто-либо другой попробуют выдвинуть в свою пользу. Возможно, она даже превосходит их всех. Но я не стану ничего доказывать, я просто ставлю в известность, что наше с тобой равноправие – самое меньшее, на что я готова согласиться.

Вишну просто не знал, что и думать о позиции, занятой миссис Вишну, а также о собственной нерешительности, когда речь зашла о детях. Особенно не по себе ему стало после того, как она заговорила от имени Богини.

Он решил посоветоваться с доктором Атертоном.

– Вы не обязаны соглашаться с теми глупостями, которые она говорит о Богине, – ответил тот.

– Не обязан? Вы в этом уверены?

Атертон кивнул.

– Позвольте мне поведать вам одну историю.

– Если в ней достаточно психологии, я готов ее выслушать.

– А это уж вам судить, насколько она психологична.

– Тогда, прошу вас, рассказывайте, я весь внимание.

Глава 32

– Однажды, – начал Атертон, – давным-давно, еще у истоков появления жизни, на Земле жило племя Отцов, или первое поколение людей. Сначала появились Отцы, Жен еще не было, а о детях никто даже и не помышлял.

– Чертовски странная концепция появления человека, – заметил Вишну. – Продолжайте. Я хочу сказать, что мне это даже нравится.

– Первое, что сказали Отцы, было: «Что ж, пора попробовать создать семью». Вот тогда-то появились женщины и дети.

Разумеется, Отцы решили повременить с детьми, а пока занялись Женщинами. Им представилась редкая возможность выяснить отношения между мужчинами и женщинами и с самого начала поставить все точки над «i». Отцы были первым интеллектом на Земле. Тогда еще не было ни Великой Богини, ни даже Бога. Он появился потом. Все возникло несколько позднее. А пока, с самого начала, когда не было еще ни небес, ни преисподней, существовали только Отцы. Они сами решили распорядиться так, чтобы с самого начала все шло как надо.

Отцы единогласно согласились, что Мужчина должен управлять, а Женщина – время от времени ублажать и развлекать его и изредка кормить домашним обедом. Отцы увидели, как все получается, и решили, что это хорошо.

– Мне тоже нравится, – согласился Вишну.

– Отцы принялись за работу и прежде всего создали главное: кабаки и притоны, скоростные автомобили, футбол, пиво и жареное мясо на вертеле. Что думали Женщины об этом, история умалчивает, ибо их мнение нигде не было зафиксировано, а для Отцов оно ровным счетом ничего не значило.

– Чертовски верно подмечено, – вновь согласился Вишну.

– Отцы создали леса для летних прогулок на лоне природы, минералы для охотников за ними, зеленые луга для тех, кто любит выращивать овощи, и синие моря для скоростных катеров. Они устраивали игры и состязания, соперничая друг с другом, создали смерть, чтобы соперничество имело смысл.

Наконец они, объединившись в своих интересах и устремлениях, заложили первый камень в фундамент той цивилизации, которую мы сейчас имеем. Женщинам было указано на их место. Пришла пора подумать о детях.

– О, да, я совсем забыл о детях, – встрепенулся Вишну.

– Наконец стали появляться дети. Им изначально было предопределено следовать тем же правилам, какие существовали для Женщин. Улыбаться, когда скажут, делать, что прикажут, любить Отца и позволять ему делать все, что он пожелает. С малых лет дети знали, что Отцы вправе не только создавать правила и законы, но и нарушать их, когда посчитают нужным. Отцы освободили тиранию от всякой логики. Женщины и дети не смели нарушать правила, Отцы не потерпели бы этого.

Казалось, все было прекрасно. Прямо рай. Ан нет, возникла проблема.

Неприятности начались, когда подросли сыновья. Поскольку их воспитали покорными, уступчивыми, неприметными, такими они и остались, сами став Отцами.

Отцы-основатели были полной им противоположностью. У них не было детства, чтобы испортить свой характер и натуру, поэтому они были храбрыми, сильными, одаренными, дерзающими и жестокими. Эти качества были очень важны, когда речь шла о том, что делать с поколением сыновей, которые своей покорностью так напоминали Отцам их Жен.

Отцы собрались, чтобы обсудить, как быть. Кто-то спросил:

– Что за вопрос? Зачем это обсуждать? Иметь детей или не иметь?

– Так настаивают Женщины, – ответил другой.

– Мы с вами знаем, чего стоит мнение Женщин. – Это замечание было встречено легким смешком.

– Речь идет о том, каким может стать мир Отцов.

По этому вопросу разногласий не было.

Поговорили еще, но все уже знали, что надо делать. Молча пришли к согласию, глядя друг другу в глаза поверх кружек с пивом.

Неделю спустя, по безмолвному сигналу, Отцы убили своих детей.

Когда Женщины пытались воспротивиться, им задавали лишь один вопрос, о котором мужчины договорились заранее:

– В чем дело, дорогая, разве меня тебе не достаточно?

Эти слова и определенный взгляд заставляли Женщин умолкнуть.

Отцам было жаль своих детей. Но они помнили, что мужчина всегда должен поступать как мужчина. Поэтому они прогоняли печаль, если она их настигала, – не всегда же все получается стопроцентно, как хочется. Кто сказал, что жизнь это легкая штука? Вскоре все вернулись к своим обычным занятиям: пиву в кабаках, женщинам, футболу, а «синие воротнички» – к работе. Иногда совесть мучила Отцов, но они справлялись с ней и радовались тому, что сами никогда не были детьми.

– Это верно, – заметил Вишну, – я никогда не был ребенком. – Он призадумался. – То, о чем вы рассказали, никогда не существовало. Ведь так? – наконец спросил он.

– Конечно, – ответил Атертон.

– В чем же смысл вашего рассказа?

– Это рассказ-предупреждение, – сказал Атертон. – А о смысле догадайтесь сами!

– О'кей, – согласился Вишну. – Я понял.

Вишну, покинув кабинет психолога, тут же нанес визит миссис Вишну в ее розовом будуаре.

– Пора прекратить шутки, – заявил он.

– Значит, у нас будут дети?

– Ни в коем случае. Я намереваюсь отправить вас в ссылку. Право, моя дорогая, от вас больше неприятностей, чем вы того стоите. Это касается и ваших гипотетических детей, которых, к счастью, никогда не будет.

– Вы не посмеете меня выгнать! – искренне возмутилась миссис Вишну.

Но он это сделал.