Текст книги "Старые добрые времена (сборник)"

Глава 33

Вишну правил Землей из нескольких городов, одним из которых был Вашингтон, округ Колумбия. Однако теперь он редко бывал там: слишком много политиков и слишком много бедных. Больше всего ему нравилось осуществлять свои обязанности правителя, разъезжая по стране в бронированном поезде. Поезд шел медленно, Вишну делал остановки, посещал города, мэрии, беседовал и, если обстановка позволяла, оставался на один день. Его поездка широко освещалась телевидением.

Народу нравилось, как правит Вишну. Они чувствовали свою сопричастность к государственным делам. Но для Вишну это всегда было сопряжено с хлопотами и неудобством. Ранее Вишну пользовался бронепоездом, опасаясь разбойников и убийц, ибо в те времена их было видимо-невидимо. Теперь вопрос безопасности более не беспокоил его, убийств поубавилось. В последнее время Вишну предпочитал считать своей резиденцией город Хирсьют в Канзасе, ставший новой столицей, поскольку находился точно в центре Соединенных Штатов.

Вишну выбрал этот город еще и потому, что отсюда лучше всего были видны на телеэкранах его еженедельные появления перед народом. Довольно необычный способ правления, но он приносил свои плоды.

Вишну любил управлять открыто. В его действиях не должно быть ничего тайного – таков его принцип. Он всегда должен быть на виду. Народу следует знать, что делает и о чем думает их правитель. Но вместе с тем Вишну должен оставаться личностью. Его особый стиль правления был необычайно важен для такой разумной машины, как он, которая в иных обстоятельствах мало кому могла быть интересной.

В Хирсьюте Вишну выступал в бывшем Дворце Кукурузы, переоборудованном так, что теперь его зал вмещал пятьдесят тысяч зрителей и имел мощные телекамеры и отличную систему осветительных приборов для еженедельных встреч с народом.

Глава 34

В этот день зал был полон, публика в ожидании жевала попкорн и притопывала ногами в предвкушении зрелищ. Вишну уже прилетел из своего замка и за кулисами готовился к выходу, принимая соответствующий случаю образ.

Его выход на сцену, разумеется, был встречен громом аплодисментов. Это не были дежурные хлопки, Вишну действительно пользовался популярностью среди народа, который, судя по последнему опросу, понимал, что хотя их правитель сделал не так уж много, но по крайней мере он старался дать людям то, чего они хотели, что бы это ни было.

Сначала Вишну сообщил о новостях. Как всегда, новости были хорошими, поскольку правление Вишну являлось одним из лучших, какие только знала Земля, даже если кто-то где-то придерживался иного мнения.

После этого он вышел к рампе, сосредоточив на себе мощные лучи прожекторов, поднял над головой сжатые руки в своем знаменитом приветственном жесте и воскликнул:

– Привет, друзья! – Голос его был приятного низкого тембра.

– Привет, Вишну! – раздалось в ответ.

– У нас сегодня будет немного развлечений, вы согласны, друзья?

– С-о-г-л-а-с-н-ы! – грянул зал.

Для такого разборчивого с утонченным вкусом робота это был довольно дешевый популистский прием встречи с публикой, но Вишну умышленно выбрал его. Он считал допустимой и целесообразной этакую простецкую манеру в обращении с Великим Неумытым, даже если бы у него были предрассудки на сей счет. Однако Вишну был начисто их лишен. Он верил во всеобщее дружелюбие. Появляясь перед народом, он строго сверял свое поведение с файлом, который сам записал и бесчисленное количество раз мысленно повторял про себя: «Я действительно люблю народ. Эти идиоты поистине великолепны». Вишну ничего не оставлял на волю случая.

Закончив свое краткое общение с публикой, Вишну исчез за кулисами. Настало время для увертюры. На этот раз оркестром дирижировал Спуме Тиллик, популярный аранжировщик музыки стиля «сарлагунг». Звучал один из его знаменитых хитов: «О, мой наисметливейший».

После Вишну должен был приступить к выполнению своих обязанностей как Правитель Земли. Этого момента ждали с нетерпением. Происходило все на специально сооруженной и прекрасно озвученной сцене.

Декорации во всех подробностях изображали сцену нью-йоркской Метрополитен-Оперы, только в увеличенном виде. Вишну, хотя и традиционалист, был сверхтщеславен.

Ему нравилось менять декорации. Один месяц он председательствовал на римском форуме, другой – в Верховном Совете. Он нанимал архитекторов и театральных художников, которые подавали ему идеи, как должна выглядеть приемная верховного Правителя Земли.

Вся эта команда рылась в истории планеты в поисках лучших и самых необычных интерьеров. В одном из случаев для этой цели была даже предложена внутренность кабины космического корабля «Энтерпрайз».

Эти еженедельные встречи проходили при набитых до отказа залах. На них съезжались люди со всех концов страны, лишь бы посмотреть, как работает Вишну. Что может быть лучше, чем самому все увидеть собственными глазами. Привлекала публику и увеселительная часть этих встреч, так что попасть на них было нелегко. Тут принимали участие лучшие комики страны, порой отпускавшие в адрес Вишну незлобивые шуточки. (Вишну стоило немалых усилий и времени переломить себя и не бросать в тюрьму каждого, кто посмел подшутить над ним, пока наконец он понял, что эти безобидные шутки – отличная реклама в прессе, а сам он в глазах народа становится хорошим парнем и своим в доску.)

После увертюры и театральной разминки к публике выходил Вишну. Обычно его представляла какая-нибудь знаменитость или же его друг психолог Атертон. Тот всегда успевал вставить пару-тройку добрых слов о правителе, о том, как хорошо пошли дела, когда Вишну встал у руля. Затем на сцене появлялся сам герой дня.

Перед выходом Вишну зрители обычно оживленно гадали, в каком обличье он предстанет на этот раз. Вишну любил менять образы, как модница туалеты. Когда-то это поощрялось.

Самой распространенной шуткой о Вишну была поговорка: у него столько образов, сколько жизней у кошки. И ни один из них ему не нужен.

Откровенно говоря, так оно и было: Вишну не нуждался ни в каком обличье. Его ум, воля, самосознание, личность и характер – все это электронные детали огромного компьютера, спрятанного в подвалах городка Убрис, Северная Дакота. Но Вишну знал, что его «бестелесность» не поможет ему завоевать симпатии зрителей.

Поэтому он придавал большое значение телу, создающему его образ. Вернее, телам. Вишну не видел причины, почему бы не менять свой физический облик и этим выражать каждый раз новое настроение. Или передавать разные чувства. Если случалось что-то опасное, труднопреодолимое, он обычно предпочитал образ Старухи с косой: большой, угрожающей и достаточно зловещей, увеличенной линзами, которые имеются у каждого кресла в зрительном зале и позволяют, вернее, заставляют видеть изображение неправдоподобно огромным.

Для обычных чисто американских выступлений у Вишну были свои любимые образы: президент Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Абрахам Линкольн, Тедди Рузвельт, Франклин Рузвельт и Джон Ф. Кеннеди. Они действительно были его героями, а их искусственные тела – чудом, созданным из пластика, стекла и стальных конструкций. Непредвзятые историки утверждали, что копии по правдоподобию превосходили оригиналы.

Наедине с собой, но с той же неизменной помпой, он носил собственное тело: «Это я – Вишну», робот, машина из хрома и темной стали, похожая на человека с множеством таинственных циферблатов и датчиков на корпусе. Они передавали в разной мере переменчивость состояний Вишну.

Был у него еще один облик, выражающий состояние Важности и Особых обстоятельств. Это было тело из чистой платины с вкраплениями драгоценных камней, начищенное до слепящего глаза блеска. Вишну входил в этот образ, когда осознавал свое могущество и пребывал в особенно хорошем настроении.

У Вишну были также простые и деловые образы, напоминавшие о много работающем правителе, всегда думающем о своем народе.

У него был даже образ, созданный из натурального дерева редкой породы, черепахового панциря, засушенных цветов, мха и трав. Этим образом он пользовался, когда его одолевали заботы об окружающей среде. А эта проблема весьма беспокоила Вишну, особенно когда она касалась планеты Земля, хотя ему, роботу, состояние окружающей среды, казалось бы, ничем не грозило.

Еженедельно появляясь на сцене, независимо в каком обличье, Вишну неизменно обращался к своему народу с посланиями, которые всегда называл добрым старым испанским «пронунсиамиентос»[3]3
  Pronunciamientos (мн. ч.) – воззвание, заявление, обращение; призыв к восстанию (в Испании и Латинской Америке).


[Закрыть], ставшим столь популярным в первой половине XX века, ибо так называл свои обращения к стране генералиссимус Франциско Франко. Вишну нравилось раскатистое «р», да и само звучание этого слова, в котором чувствовалось некое величие. Бывали моменты, когда это слово как-то особенно звучало в его устах. Он тоже нажимал на букву «р» и придавал значимость своим словам, способным изменить жизнь его слушателей. Это бывало, когда он сообщал о торговых договорах с соседней планетой или империей либо говорил о новых протоколах, подписанных с Торговой гильдией или другими партнерами.

После деловой части обычно начиналась торжественная церемония подношения подарков Вишну. Их посылали простые граждане, чаще мелкие начальники из таких провинций, как Китай, Россия, Мадагаскар, или правители колоний и сановники Торговой гильдии, а иногда и правители других планет.

Людям нравились такие празднества, напоминавшие далекую историю китайских, персидских и индийских императоров и царей, когда те принимали подношения от вассалов со всего мира.

Но не только богатые и известные присылали дары. Простые горожане тоже хотели отблагодарить своего правителя за беспрецедентно долгую мирную эпоху, обеспеченную им правлением Вишну. Подсчитали, что Земля не знала такого периода всеобщего мира и покоя с эпохи неолита. А тогда все было куда проще.

Нравилась ли Вишну эта часть церемонии, по-прежнему оставалось загадкой. Пока все гадали, способна ли машина, робот, чему-нибудь радоваться или от чего-то получать удовольствие, Вишну всем своим видом показывал, что ему нравится получать подарки, даже если ему их дарили редко и то, что никак не могло ему пригодиться.

Глава 35

Этот роковой для Вишну день, – день, когда все так резко изменилось, – и, возможно, самый важный в современной истории Вселенной, начался как и все предыдущие. Вишну, проведя свою обычную встречу с телеаудиторией, повернувшись и хитро взглянув за кулисы, крикнул:

– А теперь время дарить подарки!

– Ур-ра! – одобрили зрители.

– Посмотрим, что подарят мне на этот раз, – добродушно заметил Вишну. Он любил получать подарки.

На сцену вышел клерк, ведающий этой церемонией.

– Первый подарок, – громко произнес он. – План-памятка.

Клерк передал подарок Вишну. Это был обычный настольный блокнот для записей, но к нему прилагалось письмо следующего содержания: «К этому времени вы уже получили наш подарок, который мы назвали Аппарат. Надеемся, он вам понравился. Мы просто хотели напомнить вам, что вскоре состоится конференция Совета Галактики, а наш Аппарат создан так, чтобы доставить вас на эту конференцию. Все мы, Просвещенные существа, с нетерпением ждем встречи с вами».

Внизу стояли подписи членов Совета.

– Что это за подарок? – спросил клерка Вишну.

– Один из тех, что мы получили на прошлой неделе. Вы не смотрели их.

– Но этот был от Совета Галактики! – рассердился Вишну. – Вы обязаны были обратить мое внимание на него.

Клерк пожал плечами.

– Откуда мне знать, что это особый подарок?

Вишну понял, что дело серьезное. Он даже не закончил своего шоу. Произведя замену чем-то взятым из конца программы, он ушел за кулисы и уединился там в ближайшем кабинете. Вопрос был настолько серьезным, что заниматься им прилюдно он не мог.

Он вызвал к себе психолога Атертона и показал письмо.

– Что это за Совет Галактики? – недоуменно спросил тот.

– Это нечто значительное, – неопределенно ответил Вишну.

– Как это – «значительное»?

– Для мыслящих существ очень важно быть приглашенными на конференцию Совета Галактики.

– Не знал, что такой существует, – продолжал удивляться Атертон.

– Я тоже не знал. Но всегда верил, что он существует. Иначе быть не могло. Разум – это первостепенная проблема для Вселенной. Я был уверен, что когда-нибудь все умные роботы соберутся вместе.

– Они умнее людей?

– Бесспорно. На весах Вселенной чаша с человеческим разумом отнюдь не перевешивает. Вы не представляете, какое это испытание – все время беседовать только с людьми.

– Не знал, что мы так разочаровали вас, – сказал Атертон.

– Не поймите меня превратно, – продолжал Вишну. – Я люблю людей. Лучше их ничего нет. Мне нравится править Землей. Но приглашение Совета Галактики – нечто очень важное. Представьте, что вас, всегда сидевшего за детским столом, вдруг приглашают за стол ко взрослым. Я никого не хочу обидеть, но по сравнению с моим интеллектом, способностями и компьютерными возможностями люди – это всего-навсего так, красивая… мелкота.

– О, – тихо вздохнул Атертон.

– Прошу понять меня. Лично мне вы нравитесь. Но с кем, скажите, вы можете сравнить меня? Что ваши возможности рядом с моими?

– Ладно, допустим, вы правы, – согласился Атертон. – Как я понимаю, вы вознамерились побывать на собрании Совета Галактики?

– Разумеется. Это событие мирового значения.

Атертон еще раз уставился на письмо.

– Здесь сказано, что так называемый Аппарат должен доставить вас туда. Интересно, как?

– Меня самого это интересует, – ответил Вишну. – Кстати, где этот подарок? Я не помню, чтобы получал его.

– Вы его не получали, сэр, – ответил клерк, ведающий подарками.

– Не получал?

– Нет, сэр. Все ваши подарки получаю я, вскрываю, нахожу для них место в шкафах и пишу письма, в которых благодарю дарителей от вашего имени.

– Иногда я сам открываю подарки, – возразил Вишну.

– Да, сэр. Но только когда они больших размеров.

– А этот, от Совета Галактики, был небольшим?

– Да, сэр. Не больше шляпной коробки.

– Не впечатляет, – согласился Вишну. – Что вы с ним сделали?

– Я поставил его на полку в кладовой «Б».

– Тогда пройдемте туда и посмотрим.

– Я уже был там, сэр, как только увидел это письмо. Подарка нет.

– Почему нет?

– Этот Аппарат, – ответил клерк, – похоже, способен перемещаться. Он где-то здесь бродит.

– Бродит здесь?

– Да, необъяснимым образом. То здесь, то там.

– Когда и где вы видели его в последний раз?

– Вчера. Он оказался в углу на полке, в кладовой «В».

– Вы говорили с ним? Мне кажется, это существо в какой-то степени наделено интеллектом.

– Да, сэр, говорил. Я сказал ему: «Ты должен быть на полке в кладовой „Б“». Но этот Аппарат ответил мне: «Мы, наделенные частичным сознанием посланники Совета Галактики, не привыкли к такому обращению, какому я подвергся здесь у вас. Это возмутительно, и я не намерен мириться. Теперь вам не найти меня, как бы вы ни старались». С этими словами он исчез.

– Исчез? Вы уверены?

– Исчез. Иначе это не назовешь.

– Как вы посмели не доложить мне о случившемся?

– Я не придал этому значения. В моей работе и не такое случается, сэр.

– О, черт! Можете идти. Нет, подождите. Сначала опишите, как выглядит этот Аппарат.

– Это нелегко сделать, сэр, – ответил клерк. – Величиной со шляпную коробку, как я уже говорил. Блестящий, а контуры – какая-то меняющаяся расплывчатость, как волны.

– Ладно. Я хочу, чтобы вы сейчас же организовали поиски. Он все еще где-то здесь. Любой, кто найдет его, должен немедленно перед ним извиниться за подобную небрежность. Объясните, что такое случается в каждой большой сложной организации. Я уверен, он поймет.

– А как быть со зрителями? – напомнил Вишну доктор. – Этот комик, пожалуй, слишком долго задержался на сцене.

– Выпустите следующих, – рассеянно ответил Вишну. – Я удаляюсь к себе.

Глава 36

Вишну направил целую команду искать исчезнувший Аппарат, однако поиски оказались безуспешными. Тогда он понял, что ему самому придется заняться всем этим. Как всегда.

Он временно отложил текущую работу по управлению миром и уделил все свое внимание случившейся неприятности.

Прежде всего нужно было составить план. Вишну тут же самостоятельно разработал программу и методику поисков Аппарата. Его детектор умел различать вещи, созданные Советом Галактики, и вещи иного происхождения. Он включил детектор и сразу же увидел Аппарат на экране. Он слабо светился, двигаясь медленно, но неумолимо, то исчезая, то появляясь снова. Это походило на субатомное перемещение частиц, хотя Аппарат был величиной со шляпную коробку. Вишну понял, что должен более точно предугадать его движение, если собирается перехватить его.

Он быстренько превратился в специалиста по теории поисков пропавших предметов и, поиграв с числами, наконец получил ответ. Ровно через тридцать две минуты Аппарат следует искать где-то на втором этаже дворца. Вишну немедленно устремился туда.

Кругом стояла мертвая тишина, люди, закончив работу, разошлись по домам, огни были частично погашены. Вишну, как ищейка, держа перед собой детектор, шел по следу. Счетчик затикал громче, когда Вишну прошел мимо бильярдной и далее по коридору мимо кухни, мимо комнаты астронавигации, и наконец совсем зашкалил у шкафчика для швабр.

Вишну осторожно открыл дверцу. Так и есть. Аппарат был там, величиной со шляпную коробку, с кнопками и циферблатами. Он блестел. Такого цвета Вишну никогда не видел, да, пожалуй, и никто другой на этой планете. Цвет не поддавался описанию и вообще был невообразимым. Цвет Галактики.

– Итак, вы здесь, – наконец промолвил Вишну, не зная, что еще сказать.

– Да, я здесь, – ответил Аппарат.

– Вы тот предмет, который мне прислали из Совета Галактики?

– Да, я имею честь быть именно этим предметом, – согласился Аппарат.

– Наконец-то попались мне, – воскликнул Вишну, протягивая к нему две тонкие паучьи лапы, ибо на этот случай он сменил свой облик и тело на нечто более подвижное и удобное.

– Не спешите, – ответил Аппарат, ловко увернувшись, и выкатился в коридор.

– Подождите! – закричал Вишну. – Куда же вы?

– Никуда! – ответил Аппарат и снова увернулся от паучьих лап Вишну.

– Пожалуйста, не надо этого делать, – взмолился Вишну. – Я только что узнал, что меня приглашают в Совет Галактики. Вы мне нужны, чтобы попасть туда.

– Ага, наконец-то вы вспомнили обо мне, – ядовито сказал Аппарат. – Однако вы не проявили особого интереса, когда получили меня. Не так ли? Вы даже не соизволили толком взглянуть, просто сунули в какую-то душную комнату, полную тотемов от благодарных индейских племен Северной Америки и уродливых китайских сувениров, изготовленных на потогонных фабриках Шанхая.

– Вы неплохо научились нашему языку, – похвалил Вишну.

– О, да. Мы, галактические роботы, способные ребята. У нас немало других достоинств. Но такие высокомерные типы, как вы, так ничего об этом и не узнают.

Видя, что шансы прозреть и познать все ускользают от него, Вишну снова предпринял попытку поймать этого зазнавшегося продукта высоких технологий, но тот опять не дался.

– Вы мой подарок! – напомнил ему Вишну. – И принадлежите теперь мне. Вы не имеете права убегать от меня!

– Вы так считаете? Не успеете опомниться, как за мной и след простынет.

– Подождите! Что мне надо сделать, чтобы поймать вас?

Робот помолчал, раздумывая.

– Дело в том, что вы сами ничего уже не сможете сделать. Вам придется найти для этого кого-то другого.

– Другого? Кого же?

– Это может сделать любой, – спокойно ответил Аппарат. – Кроме, разумеется, вас.

– Зачем вы так поступаете?

– Чтобы преподать вам хороший урок. Запомните: дареному Аппарату на кнопки не смотрят.

– Это лишено всякого смысла!

– Побывай вы в Галактике, вы бы думали иначе.

– Это смешно, – не мог смириться Вишну. – Почему нужно делать именно так? Я сожалею и прошу извинить меня.

– Поздновато для извинений, – ответил Аппарат. – Объяснение найдете в предсказании. Присылайте за мной кого-нибудь из своих, мужчину или женщину, это неважно. Может, в конце концов все уладится.

– Какое предсказание? – взволновался Вишну.

Но Аппарат уже выкатился в холл и исчез, прежде чем Вишну успел догнать его.

Глава 37

Дело принимало серьезный оборот. Вишну понимал, что без помощи и сочувствия ему не обойтись. Он позвонил доктору Атертону и попросил немедленно записать его на прием.

Может показаться странным, что Правитель Земли записывается на прием к психоаналитику, как обычный пациент. Но дело в том, что Вишну сам установил такой порядок.

Ему было неприятно сознавать, что у него есть собственный психоаналитик, обслуживающий только его одного. Это походило на привилегии и некую избранность. Вишну казалось, что так не следует поступать. Поэтому он настоял на том, чтобы доктор Атертон вел частную практику, а он, Вишну, был бы лишь одним из его пациентов.

Атертон расценил это, как типичную выходку, свойственную его пациентам. Однако был доволен, тем более что в конце концов это могло помочь излечению Вишну. Так он по крайней мере надеялся.

От чего должен был излечиться Вишну? Этого никто не знал, в том числе и доктор Атертон, предпочитавший, чтобы все шло своим чередом, и не обременявший ситуацию теоретическими изысканиями.

Сам Вишну тоже ничего не знал. Что может знать пациент?

Но вернемся к началу. Зачем ему нужен психолог вообще? Этого наверняка не знал никто. Как-то Вишну в одном из разговоров случайно заметил, что если у Гитлера был личный астролог, то почему бы ему, Вишну, не иметь личного психолога? А возможно, это просто чья-то выдумка.

По телефону Атертон был дружелюбен, но строг. Он сказал, что занят и не может принять Вишну сейчас же, и предложил встретиться через неделю. Вишну настаивал на немедленном приеме, на что Атертон ответил, что это невозможно: у него, кроме Вишну, есть и другие пациенты. Вишну пообещал удвоить гонорар, однако Атертон заметил, что дело не в деньгах.

Они препирались по телефону еще какое-то время, пока Атертон наконец не согласился пожертвовать временем, которое он тратит на ленч. Вернее, он предложил Вишну позавтракать вместе и все обсудить.