Книга: Книга Черепов - Роберт Силверберг

Как и все книги, хорошие работы в этом жанре многослойны. Есть слои, которые можно рассмотреть, обладая определёнными знаниями, есть и те, для понимания которых нужен жизненный опыт. При этом в абсолютно каждой книге есть смысл поверхности. Он не всегда примитивен и прост, он — будто гладь воды, которая может скрывать глубины и по которой могут расходиться круги ассоциаций и отсылок. Однако, поверхность — то, что может увидеть любой. Симпатия к жанрам, если человек начинает активно читать в юном возрасте (скажем, в подростковом) нередко связана с возможностью вместить в своей внутренней реальности верхний смысловой слой книги. Для кого-то он органичен в семейных сагах, для кого-то — в книгах битников или детективах, а кому-то, конечно, лучше всего зайдут альтернативные миры и полеты в космос.

Со временем читательское меню умеет расширяться. В 16 лет можно в тех же Стругацких или Леме любить не то, что ты видишь в них в 30. Кроме загадочных миров и обстоятельств, динамичности, можно начать лучше считывать социальный компонент истории или внезапно обнаружить нечто глубокое в отношениях между героями. Если б я прочитала «Солярис» до поступления в университет, то мне бы понравилось куда меньше. Может, вовсе не понравилось бы.

Я не отношусь к фантастике настороженно и не считаю ее примитивной или неинтересной. Просто много лет верхний слой фантастического ничего мне не давал. Сейчас я, если звезды сойдутся, могу прочесть даже книгу про колонизацию Марса. И, тем не менее, такое мне жизнь чаще приносит, чем я у неё это беру.

Роберт Силверберг располагал к себе. У этого автора и с образованием все хорошо, и премию «Небьюла» он получал неоднократно, и премию «Хьюго». То есть его творчество высоко оценили не только профессионалы, но и читатели. Кроме того, «Умирая в себе» — книга, относящаяся к той самой «мягкой» фантастике, потому никаких многостраничных обсуждений учеными того, как лучше вести себя в космосе и сражений с внеземными цивилизациями вы в книге не найдёте. Не будет в ней и вселенной, весомо отличающейся от привычной нам. Единственное отличие книжной реальности от той, которую читатель знает, заключается в том, что в мире, сконструированном Силвербергом существует телепатия.

Жанровая поверхность фантастической литературы — альтернативный мир, отличающийся, немного или кардинально, от того, в котором живет читатель. Именно за этим, как правило, в первую очередь приходят любители такого типа литературы. В «Умирая в себе» этого почти нет. Зато в книге очень много переживаний главного героя. По сути его телепатический дар — феномен, который обостряет проблемы и переживания, могущие быть частью жизни любого человека: чувство отчужденности, невозможность достичь удовлетворяющей близости с другими людьми, разочарование, связанное с осознанием того, что всё проходит, дискомфорт, вызываемый понимаем того, что у тебя были все шансы на реализованность, но ты ими не воспользовался.

Когда-то люди считали, что мир держится на трёх китах. Книге Силверберга хватило и двух, поддерживающих сюжет. Речь о психоанализе и ярком социальном фоне американской действительности. Оба эти элемента усиливает тоску главного героя, теряющего свой дар.

Психоанализ

Мы часто задаемся вопросом о том, что такое счастье и тратим массу усилий на достижение этого состояния. Нередко напрасно. Психоанализ в лице своего отца Зигмунда Фрейда об этом высказывается вот так: «Задача сделать человека счастливым не входила в план сотворения мира» (цитата из работы «Психопатология обыденной жизни»). Главного героя «Умирая в себе» счастливым точно не назовёшь — он никак не достигнет внутреннего равновесия, то мучаясь в связи с наличием телепатического дара, то страдая от его утраты.

Силверберг активно использует переплетение Эроса и Танатоса, чтоб показать историю своего героя: тут вам и телепатия, дающая возможность контакта почти сексуального, и параллель между угасанием дара и импотенцией, и инцестуальная любовь-ненависть с сестрой.

Социальный фон

Мы знакомимся с героем, когда тот достигает 41-летия. Вместе с угасанием дара будто угасает и внешняя реальность. Силверберг описывает бурную молодость центрального персонажа, которая совпала с сексуальной революцией и массовым экспериментированием с наркотическими веществами. Мир воспринимается как калейдоскопическая мозаика, наполненная острыми ощущениями и разнообразными возможностями. Но постепенно Америка движется от Кеннеди к Никсону, жизнь героя — от активности к угасанию.

Я не без интереса просмотрела список книг, написанных Силвербергом в 50-е и 60-е. Кроме того, что он демонстрировал в это время завидную плодовитость, он ещё и темы подбирал такие, которые выдавали принадлежность к конкретному периоду. «Распутная богиня», «Развратный запад», «Лесбийская любовь»... Герой «Умирая в себе» как раз живет в период появления подобных книг и реальности, их порождающей.

Силверберг мог бы написать книгу о кризисе среднего возраста американского еврея без того, чтоб наделить последнего телепатическим даром. Мог, но не написал. И мне было приятно обнаружить, что фантастический элемент, телепатия, используется автором для того, чтоб поднять тему одиночества и возможности понимания другого, а не просто чтоб был.

Меня всегда удивляло рассмотрение проблемы одиночества как языковой. В этом случае пришлось бы признать, что решив языковую проблему в каждом конкретном случае, можно добиться облегчения состояния или вовсе от него избавиться. Для меня одиночество — сущностная характеристика человека. Именно поэтому никакими усовершенствованиями контактирования от него не избавиться.

Главный герой «Умирая в себе», казалось бы, не должен иметь никаких проблем с установлением близкого контакта, ведь ему не надо пытаться понять другого, разбираясь в том, что человек хочет сказать в конкретной ситуации, что имеет в виду, что скрывает. Он может просто взять и просмотреть не только мысли в данный момент, но даже приобщишься к прошлым состояниям любого человека. Тем не менее, герой отчуждён, он не может установить ни гармоничные дружеские, ни комфортные любовные отношения.

Как только вы решите, что все дело в отсутствии симметрии взаимодействия (один телепат, но дрогой-то нет, значит одному доступно больше и, более того, второй человек об этом даже не догадывается, что усиливает иерархичность контакта), Силверберг вводит в повествование второго телепата. Казалось бы, вот сейчас и наступит счастье и восхитительное слияние. Однако, оказывается, что кроме способности глубинного взаимного проникновения необходима ещё симпатия и схожесть характеров, мировоззренческих позиций.

Силверберг не ограничивается ситуациями несимметричного контакта, в котором герой может проникать в сознание партнёра, а последний в свою очередь — нет. Автор позволяет рассмотреть также взаимодействие героя с девушкой, мысли которой он читать не может. Такой контакт также не устраивает героя, не приносить удовлетворения.

Несложно прийти к выводу, что дело не в симметричности контакта, дело в желании достичь слияния, абсолютного взаимного понимания и при этом ещё и полного принятия, когда многое становится единым. Это состояние недоступно обычному человеку. Силверберг пытается посмотреть, а достижимо ли оно для того, кто наделён особым даром. Вместе с автором «Умирая в себе» мы приходим к выводу, что максимум доступного слияния — сексуальный контакт. Но даже это кратковременное явление невозможно воспроизводить постоянно — старение и смерть надёжно избавляют от подобных ключей в общий с другим человеком мир. Жить придётся с собой, а умирать придётся в себе.

«Умирая в себе» — пример книги, которую начинаешь читать для того, чтоб отдохнуть, но в итоге погружаешься в потоки активных мыслительных процессов, грустишь и задаешься экзистенциальными вопросами. Плохо, конечно, если читателю хотелось совершенно не этого, но я была приятно удивлена. А если же вам захочется не созерцания и социальной реальности, влияющей на героя, а активной телепатии, которая влияет на судьбы мира, можете прочитать «Утеху падали» Дэна Симмонса.

Заметки о квир-литературе