Текст книги "Приключения на рыжий хвостик"

– К кому? – тихо переспросил лисёнок, не переставая вертеть головой вслед за котом, который с важным видом прохаживался вокруг них.

– То, что один с фермы, очевидно: пахнет сеном и молоком – откуда ж ещё ему быть! Но второй… Нет, этот пахнет вольным лесом. И всё-таки они вместе. Загадка, – продолжал мурлыкать себе под нос белый кот.

После третьего круга он остановился и сел на задние лапы, все ещё пристально разглядывая друзей. В том, что эти двое малыша были закадычными друзьями, сомнений не было – вон как друг дружки держатся! Наверняка это не первый их совместный побег. Вот только откуда же? Из детского зоосада? Или с фермы какой-нибудь, где лисиц держат?

– Мы с фермы, – повторил ещё раз ягнёнок, слегка присев на правую переднюю ножку, и наклонил голову, смешно встряхнув ушами. – Я – Цуёши. А это мой друг, он лисёнок. Его Люцием назвали.

– В честь лунного света, – лисёнок выступил вперёд и так же вежливо наклонил голову. Он почему-то решил, что очень важно узнать их новому знакомому. Как и то, что они попали туда случайно и ни в коем случае не собирались проказничать.

– Ага-ага, – промурлыкал кот и, отойдя в сторону, присел на миг, чтобы запрыгнуть на высокую тумбу, на которой лежала бархатная подушка тёмно-фиолетового цвета.

– Ну-с, располагайтесь, – пушистый хвост указал на такие же высокие тумбы рядом. – Я – Петроний, кот-волшебник, – важно проговорил он, не глядя на гостей. – Могу предсказывать будущее на кофейной гуще, видеть судьбу в магическом шаре… Могу карты Таро разложить и объяснить. Всё могу.

Как бы скромно не звучал мурчащий голос кота, весь его вид говорил о том, что аплодисменты были ожидаемы и вполне уместны. Однако его гостей больше занимали диковинные вещи, разложенные на столике, на стеллажах и на комоде. С высоты тумб, на которые они не без труда вскарабкались по примеру хозяина шатра, вид на убранство открывался гораздо более интересный и захватывающий, чем с пола, усыпанного опилками.

– Ну что же, – с лёгким разочарованием вздохнул кот и лениво опустил голову на лапы, – с чем пожаловали? Задавайте ваши вопросы, что ли.

Друзья переглянулись. Они, вообще-то, и не думали о том, чтобы задавать вопросы. То есть ещё не подумали о том, кого именно они станут расспрашивать и о чём. Ведь вопросов-то у них всегда целое поле, или, лучше сказать, целое море.

– А что такое этот «магический шар»? – поинтересовался лисёнок. – И что он показывает?

– Ну… Это такой особый шар. Он показывает судьбу, которая тебя ожидает, – не поднимая головы, лениво ответил Петроний, потерявший интерес к гостям, у которых отсутствовало желание заглянуть в своё будущее.

– А она ждёт меня? – лисёнок недоверчиво оглянулся вокруг, поискав глазами, где же притаилась ожидавшая его судьба.

– Ну, конечно же, – промурлыкал Петроний, но, будучи котом воспитанным, он всё-таки перестал разглядывать гладко отполированные коготки на своих лапах и посмотрел на гостя, – каждого ждёт его судьба. Вот и тебя тоже. И твоего друга ждёт его судьба. Вот вы зачем сюда явились? А вот затем, что это ваша судьба привела вас сюда.

– Нет-нет, – замотал головой Цуёши, и его колокольчик звонко напомнил о себе. – Мы сами пришли! Нас никто не вёл. И к тому же моя мама строго-настрого запретила мне ходить за кем-нибудь. Чтобы в беду не попасть.

– Ага, резонно, – согласился кот и подтянул к себе пару кусочков корма из миски, – вот только за судьбой и ходить не нужно. Она всегда с тобой и водит тебя. Только её не видно.

– Это как нюх? – догадался лисёнок.

– Вот! Почти так. Как нюх, чутьё, инстинкт. Ты не видишь их, но следуешь за ними. Ведь так? И ты доверяешь им.

– Так, – согласился лисёнок. – Мама учит меня доверять нюху. Но и проверять тоже, это… – он потёр ушко задней лапкой. – Она говорит, что надо осмотрительным быть, вот!

– Да! – вставил своё слово Цуёши. – Вот мы и осматриваемся тут повсюду. И ещё мы охотимся, – это он добавил важным тоном, переглянувшись с Люцием.

– Охотитесь? – Петроний даже перестал хрустеть лакомыми кусочками корма и вытянул вперёд мордочку, с интересом разглядывая гостей. – И на кого же вы охотитесь? – спросил он, не скрывая иронии.

– На приключения! – хором ответили друзья.

Услыхав этот дружный ответ, Петроний приподнялся на передние лапы, вытянул шею и посмотрел в глаза ягнёнка. Цуёши смотрел на него с простодушным видом, ничего не имея против такого пристального внимания к себе. Когда Петроний перевёл взгляд на лисёнка, тот слегка оторопел, отступил назад и пригнул голову вниз, глядя на важного кота исподлобья.

– Стало быть, вы приключения ищете? Охотитесь, значит, – повторил Петроний, удовлетворённый увиденным. – Ну что же, дело интересное и любопытное. Я бы с удовольствием послушал потом ваши истории. Но неужели вы оба не хотите познакомиться со своей судьбой? Вот нисколечко не поверю, что лису может быть нелюбопытно!

– Ну, может, я не дорос ещё? – неуверенно предположил лисёнок, не желая показаться неправильным лисом.

– Но ведь на ферму ты забрёл? Так? И привело тебя туда именно любопытство, – подсказал ему кот и спрыгнул со своей тумбы.

Друзья завертели мордочками, следя за тем, как важный кот в белоснежной, блестящей шубке обходил вокруг всего шатра, пока, наконец, не остановился возле большого стеклянного шара. Шар этот по виду напоминал те, которые Люций видел в доме смотрителя маяка. Там такого добра полно было: на стенах висели такие же стеклянные шары, привязанные к рыбацким сетям с запутавшимися в них бурыми водорослями. От одной мысли, что им придется искать встречи с той неведомой судьбой, которая, по словам кота, следила за ними и водила их повсюду, лисёнку отчего-то сделалось не по себе.

– Подойдите сюда, – позвал их Петроний. – Ну что? Видите что-нибудь?

Друзья послушно протрусили к шару, но не ближе, чем на пару шагов: мало ли кто там внутри прячется? Осторожность никогда не бывает лишней. Первым осмелился шагнуть вперёд лисёнок. Он уткнулся кончиком носа в мутное стекло шара и принюхался. Странная смесь запахов напомнила ему родной лес, клеверные полянки, огромное свежевспаханное поле и фермерское подворье. Затем эти запахи сменились на ароматы цветов, запах свежескошенной травы, мокрых верёвок и нагретой на солнце парусины. И что-то ещё – сладкое и тягучее. Он оглянулся на Цуёши, который следил за каждым движением кончика его хвоста и ушей. Ягнёнок в нерешительности переступил с ноги на ногу, цокнул копытцем, с опаской приблизился к шару и тесно прижался к Люцию.

– Чуешь? – спросил его лисёнок.

– Ну да! – неуверенно ответил Цуёши и потянул носом. – Молоком пахнет. Шерстью. Теплом. И свежим сеном. А ещё вот сладкими отрубями запахло!

Петроний держался поодаль от них, с любопытством вытянув шею и даже прижав острые ушки, чтобы лучше уловить их тихие голоса. Ему было странно, что гости ничего не видели в волшебном шаре, но отчётливо слышали запахи. Наконец, он даже сам решился подойти к ним и, с ленцой потянувшись на все четыре лапы, так для виду, он стал всматриваться в мутное стекло. Как ни странно, он тоже ничего не разглядел там. Ничего из того, о чём рассказывала хозяйка, ничего из того, на что жаловались или чем хвалились её посетители. Зато он ощутил запахи! Они быстро развеивались, сменяя друг друга, но он успел распознать их ещё до того, как всё закончилось.

– Да, странные дела! – пробормотал Петроний, озадаченно почёсывая задней лапкой левое ухо. – И чего только не учуешь, вот так, присмотревшись в этот шар. Вот же!

– А что это за такие дела? Почему они странные? – спросил Люций, а Цуёши снова уткнулся носом в шар и вдохнул ещё раз:

– Эх, как же сладко пахнет… И есть хочется. Что же это такое? В этом шарике все наши любимые запахи хранятся?

– Любимые? – недоверчиво спросил Петроний. – Ну да, можно и так сказать. Это значит, что в вашей судьбе всё будет хорошо, – заключил он и мягкими шагами направился к тому месту в стене шатра, где колыхался на ветерке отогнутый краешек полотнища. – Ну, идёмте тогда! – позвал он замешкавшихся друзей.

– Куда? – хором спросили они, и кот обернулся, важно глядя на них.

– К приключениям, куда ж ещё! – промурлыкал он и поднял ещё выше угол полотнища, так что через треугольный проём в сумрак шатра ворвался яркий солнечный свет. – Вы же на приключения охотитесь? Вот и поохотимся вместе!

***

Бежать вдогонку за неведомыми приключениями весело, особенно если с тобой рядом вприпрыжку скачет твой лучший друг. Люций оглядывался на Цуёши, а тот, в свою очередь, поглядывал в его сторону и удваивал темп, несясь вдогонку и при этом забавно встряхивая кучерявыми ушками. Колокольчик на ошейнике у Цуёши не переставал играть весёлую мелодию.

– Вот здесь! Уже близко, – сказал Петроний и, поводя белоснежным хвостом из стороны в сторону, прошёл к углу огромной коробки. Точнее, это был бревенчатый верх повозки, снятый с фургончика. Вот за ним-то и начиналось всё самое невероятное и интересное.

– Только, чур, по одному, – предупредил он друзей. – Шаг в шаг ступайте. И тихо мне! Ну что? Готовы?

Не зная ещё, что делалось за углом, друзья переглянулись. А были ли они готовы? А какие они эти приключения, которые поджидали их там? И можно ли застать их врасплох? Лисёнок присел на задние лапки и настороженно навострил уши. Мама всегда учила его: «Подумай прежде, чем бросаться в омут». Но, омута здесь не было, да и, по существу, бросаться было некуда. Ну, так значит, что и раздумывать особенно не о чем.

– Ну что, идём? – приготовившись сделать последний решающий прыжок за угол, спросил он у Цуёши. Тот стоял с задумчивым видом. По-видимому, он всё-таки знал что-то такое, о чём следовало подумать.

– А вот Анне-Лийза не будет за нас волноваться? – спросил Цуёши, оглядываясь назад.

– А с чего же ей волноваться? – не понял вопроса Люций. – Она же не знает, что мы за приключениями побежали. Значит, и волноваться незачем. Она, наверняка, думает, что мы задремали в фургоне или возле тех больших стогов сена, которые мы видели в поле возле ярмарки.

– Да, пожалуй, что так. Раз она думает, что мы просто отдыхаем себе, то и для волнений повода нет, – убедил себя Цуёши. – Тогда идём! Мы же готовы.

И, придя к этому незатейливому решению, друзья вместе свернули за угол, где их поджидал Петроний.

– Ну вы там что – совет военный устроили? – недовольно промурлыкал кот и почесал задней лапкой за ухом. Не слишком галантный жест со стороны личного ассистента мадам Предсказательницы, но здесь, кроме двух малышей, его никто не видел. А малыши, они ведь всегда не в счёт! Ведь они не судят нас по нелепым жестам и не встречают по одёжке. В этом вопросе они куда мудрее тех, которые называют себя достигшими зрелости взрослыми лицами или носами.

– Идём, идём! – весело отозвался Люций и первым выпрыгнул на большую площадку, окружённую снятыми с колёс кибитками и телегами.

В центре этой площадки стояла огромная плетёная корзина, а над ней медленно разрастался большущий разноцветный шар. Пыхтя и выпуская белёсый пар, этот шар рос сам по себе и поднимался вверх, покачиваясь из стороны в сторону от лёгкого дуновения ветерка. Четыре толстых каната, сплетённых из крепкой пеньковой верёвки, удерживали шар и привязанную к нему корзину.

– Вот это да! – воскликнули в один голос друзья, от удивления присев на задние лапки.

– Да это же похоже на те шарики, которые Анне-Лийзе подарили на её праздник. Когда ей тортик со свечами принесли, и ещё другие дети приезжали на ферму играть с нами, – вспомнил Цуёши и побежал к диковинному шару, чтобы получше рассмотреть его вблизи.

– Эй, стой! Мы так не договаривались! – крикнул ему вслед Петроний и повернулся к Люцию. – Между прочим, шары сами по себе в воздух не поднимаются. Там, значится, кто-то есть. И лучше бы нам всем держаться подальше.

Такая осторожность не была свойственна обычным котам, но Петроний недаром же был личным ассистентом у мадам Предсказательницы, и он-то прекрасно знал, что на приключения удобнее и безопаснее всего смотреть со стороны. Однако его новым знакомым были чужды любые предосторожности.

Ягнёнок уже нетерпеливо пританцовывал возле канатов, отчаянно пытаясь подпрыгнуть так высоко, чтобы заглянуть внутрь корзины.

– Хочешь, я помогу? – спросил его Люций и подставил спинку, чтобы друг мог взобраться ему на плечи и подтянуться наверх.

– Мяу, зачем такие сложности? – снисходительно поинтересовался Петроний и оббежал вокруг, отыскав место, где из плетёной стенки корзины свисала верёвочная лестница с деревянными перекладинами.

– Кажется, она крепкая, – сказал Цуёши, толкнув самую нижнюю перекладину копытцем, и с видом знатока обернулся к Люцию. – А что же внутри? Давай заберёмся и посмотрим?

Не дожидаясь одобрения или строгого предупредительного шипения их проводника, он упрямо мотнул головой и полез наверх, быстро перебирая копытцами.

– Эй, Люций! Подтолкни-ка меня снизу, – кряхтя и сопя, проговорил он, уцепившись за край корзины.

Люций и сам был бы рад поскорее заглянуть в корзину, поэтому дважды просить себя не заставил. Подтолкнув друга, он проворно вскарабкался вверх по перекладинам и по инерции перелез через край корзины и спрыгнул вниз, потянув за собой и Цуёши.

Оба кубарем скатились на пол корзины, устланный мягкой соломой и матерчатым ковриком. Они перекувырнулись через головы и подкатили к чьему-то огромному тёплому боку. Как оказалось, это был чей-то очень мягкий и уютный бок. «Ну, прямо как мамин бочок» – подумалось лисёнку. Вот только здесь пахло совсем не мамой Лисой, и даже не лесом.

– Ой, простите, пожалуйста! – прошептал Люций, первым сообразив, что они нечаянно наткнулись на кого-то незнакомого им и наверняка потревожили его сон.

– Ничего, – послышался в ответ голос, такой же урчащий, как у кота, но гораздо более низкий и громкий.

Люций поднялся и отошёл в сторону. Цуёши благоразумно пододвинулся поближе к другу. Оба они смотрели на странного незнакомца, когда тот развернулся, глядя на них своими огромными жёлтыми глазищами. Шерсть на его морде, ушах, спине и частично на лапах была рыжей, как у Люция. Но, кроме того, у него имелись красивые поперечные чёрные полосы, а на шее под подбородком красовалась белоснежная манишка.

– А, так это ты баллон с гелием открыл? – спросил у незнакомца Петроний, успевший запрыгнуть на стенку корзины, откуда и наблюдал за происходящим. – Однако же, позволь мне представить этих непосед – охотников на приключения. Тот, который рыжий и с хвостом метёлкой, – это Люций. Он из леса. Из семейства лисов. А вот тот, что белый, словно облачко, – это Цуёши. Он с фермы и приехал вместе с овцами, которых привезли на стрижку.

– И вовсе меня не привезли стричься, – поправил его Цуёши. – Мне ещё рано.

– Ну да, мал ещё, – подтвердил Петроний, махнул пушистым хвостом и обернулся им, словно шалью. – Ну, а это Тигр. Его все знают как Арчибальда Великолепного и Неповторимого. Или проще – Арчи. Он у нас самый главный по части фокусов. А ещё он работает моделью – он так по подиуму прогуливаться умеет, что все замирают от восторга, а потом аплодируют и кричат: «Бис!».

Смутившись от такого лестного представления, тигр привстал, наклонил голову и улыбнулся новым знакомым.

Ох, лучше бы он этого не делал! То, что приводило в восторг публику в цирке, совсем не обрадовало двух малышей. Увидев хищный оскал огромных клыков, они тут же попятились назад, ища путь к спасению. Люций подтолкнул носом Цуёши, чтобы тот начал забираться вверх на стенку корзины, и сам попробовал преодолеть подъём при помощи когтей и зубов. Неловко опершись на что-то, он ухватился зубами за верёвку и дёрнулся, неудобно повиснув в воздухе, тогда как верёвочный узел стал ослабевать до тех пор, пока совсем не развязался. Корзина задрожала, тигр прыгнул было к Люцию, чтобы перехватить высвободившийся конец верёвки, но она уже выскользнула из зубов маленького лиса и вырвалась прочь, вывалившись через край корзины на землю.

– Ай, ай, что же ты наделал, тигр! – закричал перепуганный Петроний. Он выгнул спинку и впился когтями в ивовые прутья, не решаясь выпрыгнуть из стремительно поднимавшейся вверх корзины.

– Я прошу прощения, – виновато проговорил смущённый до крайности тигр, – я не хотел напугать вас. Я, вообще-то, тигр воспитанный и вежливый. И очень люблю малышей. С ними у меня всегда лучшие номера выходят. Но какая незадача – шар-то поднимается! Мы летим!

– Ох, какой конфуз, какой… Мрряу… Ай!

Белый хвост взметнулся вверх и пролетел, как облачко, над головами ошеломлённых друзей прямиком в угол корзины, где лежали аккуратно сложенные невысокой горкой мешки с песком. Упав на все четыре лапы, Петроний тут же выгнул спинку и энергично встряхнулся.

– Эй, поосторожней там своими когтями! Не порви мешки, – предупредил его тигр и строго посмотрел на двух малышей, которым явно самое место было в какой-нибудь корзинке поменьше под присмотром ласковой и добросердечной хозяйки или, по крайней мере, заботливого хозяина.

– И о чём ты думал? – не унимался кот, важно усевшись на верхушке горки из мешков. – Это же мы в воздух поднялись, не так ли? Стало быть, мы летим?

– А так это же и задумано для полётов, – не поняв подвоха в этом вопросе, тигр опёрся передними лапами о бортик корзины. – Я собрался с его помощью в путешествие отправиться. Это же воздушный шар, и на нём летают.

– Летают, – согласился Петроний и недовольно мотнул хвостом, – только вот про летающих тигров и котов я не слышал. Да и про летающих ягнят тоже.

– А вот я – летающий лисёнок! – горделиво вздёрнув носик, заявил Люций, обратив на себя внимание тигра.

– Так вот прямо и «летающий»? – недоверчиво спросил тот и пододвинулся ближе к малышу.

Он обнюхал лисёнка, а потом и ягнёнка, притихшего за рыжим бочком своего товарища. Оба пахли овечьей шерстью, молоком, свежей травой и даже немного человеческим жильем.

– Да! Вот и Цуёши не даст соврать, – запальчиво подтвердил Люций, глядя прямо в глаза тигра, удивительно добрые и внимательные, совсем как у дядюшки Ларса, который изредка наведывался к ним в нору под елью и приглашал его с собой на разные охотничьи уроки.

– Да уж, этот точно соврать не даст, – усмехнулся тигр, дружелюбно поведя симпатичными ушами с закругленными кончиками. От улыбки он решил воздержаться, помня о неприятном конфузе, когда малыши сильно напугались при виде его огромных острых клыков.

– Простите, а нет ли тут чего-нибудь вкусненького? А то что-то есть очень хочется, – спросил у него осмелевший Цуёши, показываясь из-за спины Люция.

– Ах да! Как же, как же! – спохватился тигр и открыл небольшой ящик, также, как и корзина, сплетённый из лозы. – Я вот с собой сухих бисквитов захватил, корм сухой. Для тигров, конечно, но я думаю, что он и малышам подойдёт. Ах, вот же ещё и пакетик с косточками!

У лисёнка загорелись глаза при виде всех этих лакомств, которые тигр вынимал из ящика и выкладывал перед ними. Но Цуёши только качал головой, без сожаления отвергая все предложенные угощения, пока тигр не вынул, наконец-то, небольшую коробку с ярким рисунком на крышке, на которой были изображены тыква, свёкла и картофелины, красовавшиеся возле сковороды.

– Вот! Это «Экзотический обед для любителей ЗОЖ», – прочёл этикетку Арчибальд и выложил коробку перед малышами. – Не знаю, что такое ЗОЖ, и с чем его едят. Я эту коробку в последний момент стянул у повара нашего прямо со стола. Тут написано, что это овощные котлетки. Открывай! – скомандовал он Цуёши, который наконец-то проявил интерес. – Тебе это должно понравиться.

Люций уже успел загрустить, глядя на то, как отвергнутые его другом лакомства вернулись в корзину. Так что он несказанно обрадовался при виде нового кулинарного изыска и облизнулся. Ну уж от этого угощения Цуёши точно не откажется – подсказывал лисёнку его острый нюх, потому что из коробки пахло овощами, а вовсе даже не мясом и не косточками. А не то они останутся и голодными до тех пор, пока корзина не опустится вниз на травку.

Да, новое лакомство было оценено по достоинству, и друзья заметно повеселели, даже ушки и хвостики у обоих смешно встопорщились. Петроний спрыгнул со своего наблюдательного поста и решил присоединиться к этому маленькому пиршеству. Но принюхавшись к котлеткам из смеси мелко натёртых овощей, мотнул головой и недовольно фыркнул.

Наевшись, Люций повеселевшим взглядом окинул корзину и забрался на вершину горки из сложенных мешков с песком. Оттуда хорошо был виден огромный холм, на котором проходила фермерская ярмарка и раскинулись пёстрые шатры цирка. А дальше, насколько хватает глаз, – поля, поля, поля, разделённые между собой тёмно-зелёными полосками лесов и зигзагами ленточек голубых речушек.

***

После стрижки молодые овечки все ещё прихорашивались, по очереди вертясь перед собственным отражением в большом стекле, которое было прислонено к стене овчарни. Их худенькие, коротко состриженные бока казались теперь вовсе не такими уж и аппетитными, и совсем не похожими на облачка. Но стоило им попрыгать на месте и немножко встряхнуться, и кучерявые завитки белой шерсти снова закручивались в причудливые колечки, гораздо короче, чем прежде, но всё такие же задорные.

Аркаша уже достаточно насмотрелась на своё отражение на поверхности помутневшего от пыли стекла и вместе со всеми овечками с фермы Людвига Антсона готовилась к выходу в соревновательный круг. Это был небольшой загон в окружении высоких трибун для зрителей. Он был разделен на несколько секторов, в один из которых забегали овечки и пастуший пёс, претендующий на звание лучшего пастуха года. Вот он-то и должен был собрать всех овечек в отару и провести по кругу через несколько секторов, на которые укажут строгие судьи. Для Мартина это было просто, как раз чихнуть. Да что там, даже на чих больше времени уйдёт, ведь его отара овец была самая натренированная во всей округе. А вот Аркаша, которой впервые предстояло быть вместе со своими сородичами на виду у зрителей и судей, изрядно переволновалась. Кроме того, её беспокоило долгое отсутствие двух малышей, за которыми ей было поручено присматривать.

– Яша, ты не видел Цуёши? – допытывались она у чёрного барашка.

После стрижки он уменьшился больше, чем наполовину от своего объёма. Но что касается его любознательности и жажды к новым познаниям, то эти качества его характера так и остались при нём в прежнем объёме. Яша с энтузиазмом принялся осматриваться вокруг. Он заглянул даже в походную корзину, куда хозяева собирали провизию, утварь для пикника и пледы. Но он так и не нашел никого ни в той корзинке, ни в соседней, размером поменьше, в которой лежали сэндвичи и печенье, с любовью собранные маленькой хозяйкой Анне-Лийзой для её отца, фермера Антсона.

– Нет, малыша не видно. Нет его здесь. Иначе уже давно прибежал бы на запах любимых плюшечек, – высказался, наконец, Яшка и принялся за чтение листка пожелтевшей от времени газеты, забытой кем-то из стригалей овец.

Аркаша посмотрела на него с сожалением и долей упрёка. Но погружённый в чтение Яшка не обратил на это внимания. Осмотревшись напоследок, чтобы уж точно удостовериться, что ни Цуёши, ни его рыжего друга Люция нигде не было, Аркаша направилась к выходу из сарая. На глаза ей попалась огромная красочная афиша с портретом тигра, который скалил зубы, приподнявшись на задних лапах на огромной цветастой тумбе. «Арчибальд – Единственный и Неповторимый, из семьи потомственных актёров» – было написано на афише. Кто такой этот Арчибальд Неповторимый, Аркаша не знала, и уж точно не встречала такого зверя в округе – уж его-то улыбку она бы точно запомнила.

– Это тигр, – сказал всезнайка Яша, заметив её немного испуганный взгляд. – Он – местная знаменитость и выступает в цирке. Кстати, в этом году цирк раскинул свой шатёр рядом с ярмаркой.

– Какая у него улыбка! Страшная. Даже наш Понтус так не пугает! – прошептала про себя Аркаша, и отчего-то ей стало не по себе.

Ну ещё бы, здесь же маленькие барашки и овечки бегают, люди снуют повсюду, страшно занятые и обеспокоенные своими людскими делами, а где-то очень рядом сидит этот огромный, хищно улыбающийся тигр и подстерегает…

– Ой, Яша, а вдруг он и на маленьких охотится?! Ну и что, что знаменитость? Разве знаменитости таких огромных размеров голодными не бывают? И где же наши малыши? Надо было строго наказать им, чтобы они в фургоне сидели, пока меня стригут.

– Да ну! Скажешь тоже, – посмеялся Яшка и отложил прочитанный газетный лист. – Ну хочешь, мы вместе пойдём и поищем их!

Он был не прочь прогуляться по ярмарке за компанию с Аркашей. Какая-никакая помощь от него будет, а заодно это могло послужить прекрасным поводом для того, чтобы поглазеть на округу и найти чего-нибудь интересное.

***

– Ой, как высоко! А как же мы назад вернёмся? А вдруг нас там ищут? – при мысли о том, что Анне-Лийза волнуется и не знает, где их искать, у Цуёши что-то дрогнуло и сжалось внутри, а последний сладкий кусочек морковной котлетки застрял комком в горле, да так, что на глаза навернулись слёзы.

– Да, – с грустью согласился с ним Люций, и в его янтарных глазках тоже блеснули огоньки набегающих слёз, – Анне-Лийза, наверное, очень беспокоится теперь. И Аркаша. И Мартин.

Цуёши печально вздохнул. Но тут же упрямо встряхнул длинными ушками. Решив, что рано ещё давать волю слезам и отчаиваться, он взобрался на горку из мешков с песком.

Вид вокруг и особенно же внизу, под корзиной, и в самом деле был завораживающим. Он прямо-таки захватывал взгляд и не отпускал! Вот так бы и смотреть, и лететь… Но вот вдалеке он заметил колышущиеся на ветру полотнища стягов и маленькие флажки, украшающие ярмарочные шатры на холме, а внизу на зелёной травке между шатрами быстро перебегали с места на место белоснежные облачка. Это же были овечки из его родной отары!

– Ой, вон же они! И Мартин с ними! – крикнул Цуёши и снова загрустил. Ведь силуэты овечек и пастушьего пса с родной фермы удалялись всё быстрее, уменьшаясь с каждой секундой. Того и гляди вот-вот совсем пропадут из виду!

Из угла корзины, где находился рычаг управления и огромный штурвал, задававший направление небольшому крылу, прикреплённому под корзиной, послышался тяжёлый вздох. Арчибальд нехотя повернул штурвал на новый курс, и воздушный шар начал медленно тормозить, меняя своё направление. Теперь ярмарочные шатры на холме перестали уплывать прочь за горизонт, а, наоборот, стремительно приближались. Тигр уверенной хваткой зажал штурвал своими лапами и легонько помахивал полосатым хвостом, раздумывая о чём-то своём.

– Ура, ура! – закричали наперебой друзья. – Мы возвращаемся! Теперь-то мы уж точно вернёмся вовремя! Никто и не заметит, что мы убегали.

– Вернётесь. Куда же они без вас, – промурлыкал Петроний, устраиваясь в опустевшем уголке с тёплыми пледами перед раскрытой корзинкой с коробочкой-ссобойкой, помимо прочих собранных тигром съестных запасов, полной ещё вкуснейшей ветчины и рыбных котлеток.

Но его слова не произвели никакого магического воздействия на двух друзей. Они продолжали сидеть на мешках с песком, нетерпеливо помахивая хвостиками: белым – овечьим и рыжим – лисьим, неотрывно следя за тем, как фигурки овец, собак, лошадей, конюхов и стригалей овец становятся отчётливее и ближе. Цуёши даже попытался позвать Мартина, который с опущенной головой деловито бегал взад и вперёд, отыскивая на земле следы сбежавших проказников.

– Осторожно! – выкрикнул тигр и дёрнул за металлический треугольник, подвязанный к небольшому устройству, похожему на рупор. Оно издало сначала что-то похожее на недовольный чих огромного зверя. Малыши тут же подобрали под себя хвостики, испугавшись новой напасти, а тигр дёрнул за треугольник ещё раз и посильнее, и устройство издало громкий и весёлый гудок.

– Чууух-чух! – пропел рупор, привлекая к ним внимание тех, кто находился на холме.

– Эге-гей! – отозвались снизу. Несколько человек подняли головы и замахали им в ответ своими шляпами.

– Ну, а теперь держитесь! – снова предупредил тигр. – Будем спускаться.

– Ой, Люций! Смотри, вон там наша Анне-Лийза! – обрадовано закричал Цуёши. – Она машет рукой. И Аркаша с Яшкой! Смотри!

– И Мартин, – тревожно прижав ушки, отозвался Люций. Он-то заметил, как медленно водил хвостом из стороны в сторону их старший друг и воспитатель.

– Что, достанется вам? – поинтересовался Петроний, с любопытством разглядывая разношерстную публику, собравшуюся на вершине холма, куда Арчибальд нацеливался приземлиться на воздушном шаре.

– Может, и нет, – не слишком уверенно ответил Цуёши. – Ведь мы же ничего такого не сделали? Ну, погуляли. Ну, в гостях посидели. Ну, на этом шаре полетали, – и он обернулся, – а с кем не бывало?

Петроний и Арчибальд молча переглянулись, и каждый спрятал ироничную усмешку в усах. Уж котам и тиграм, таким воспитанным и набравшимся жизненного опыта, какими были они, хорошо известно, что таких проказников, с кем в один день случается великое множество приключений, на свете не так уж и много. И именно поэтому их любят. А когда они возвращаются из своих странствий и приключений, им прощают все их мелкие шалости и шкоды.